Наш замечательный психотерапевт малышка Гоггору быстро диагностировала недуг, поразивший Эстер.

Амнезия.

— Точно амнезия?.. — уточнил у неё Ричард.

— Да... — малышка Гоггору слегка кивнула.

По словам Гоггору, Эстер не помнит события последних нескольких месяцев. Вот почему она узнаёт мать и отца, но одно определённое плоское жёлтое лицо ей как будто совершенно не знакомо.

Естественно, она ничего не помнит о битве с драконами или о том, как стала правительницей в приграничных землях империи.

— Пап?.. У нас что-то случилось?

— Нет, у нас всё в полном порядке, Лиз.

— Да? Но тут явно происходит что-то странное.

Папа задал Эстер ещё несколько вопросов, уточняя у малышки Гоггору, правду ли та говорит.

Про меня все на время забыли.

— Понятно. Лиз, тебе лучше лечь спать, а завтра мы снова с тобой поговорим.

— Да? Ну, хорошо, папа, думаю, я буду спать.

— Разумеется. Мы ещё поговорим утром.

Отец и дочь мило общаются друг с другом.

Так странно.

Я знаю, что человек передо мной — это Эстер, но не узнаю её. Она послушно отвечает на вопросы и во всём соглашается со своим отцом.

Естественно, ко мне никто не обращался, и я чувствовал себя здесь лишним.

Мне так одиноко.

Однако малышка Гоггору времени даром не теряет. Она активно принимает участие во всех делах. Она сильная и проворная, а её талант к чтению мыслей из раза в раз очень нас выручает, и она всегда готова составить мне компанию.

Такая хорошая девочка.

— В таком случае мы должны больше разговаривать...

— Да, это верно. Сегодня всю ночь проведём за разговорами.

— Обещаешь?

— Да, обещаю.

Она даже научилась играть на моих слабостях.

Моё сердце разбито, но зато у меня есть Гоггору. Пока она рядом, моя израненная душа исцеляется. Не думал я, что равнодушное отношение Эстер ко мне так больно меня заденет.

— Папа, ты так и не сказал, что простолюдин забыл в моей комнате?

Эстер наконец взглянула на меня. Такой взгляд, как будто она смотрит на презренную букашку под ногами.

При нашей первой встрече у неё был точно такой же взгляд.

— Правда его не помнишь? Этого господина зовут Танака.

— Впервые вижу. Я к простолюдинам и близко не подхожу, только с Алле... ой... то есть я хочу сказать, что вообще-вообще не вожусь с простолюдинами!

Она чуть было не назвала имя Аллена, или мне послышалось?

Определённо, она почти произнесла его имя.

— Лиз, ты правду говоришь? Не обманывай своего папочку.

— Да-а, конечно, правду! Я бы к простолюдину и на шаг не приблизилась!

Как же больно на душе.

Надо провести эту ночь у учителя Эдиты. Если останусь сегодня наедине с малышкой Гоггору в общежитии, то есть опасность, что от тоски и печали я могу потянуться за утешением. Просто прям там на неё и наброшусь.

— Сэр Ричард, мы уже уходим...

— Танака, пожалуйста, подожди. Может, ещё чуток твоей магии исцеления...

— Нет, не буду...

Эстер уже поправилась, все должны радоваться. Моё сердце разбито, но зато Эстер в полном порядке. Несомненно, в глубине души Ричард тоже радуется.

Может, если я волью в Эстер ещё один заряд магии исцеления, то к ней вернётся память. Но это если амнезия возникла из-за физической травмы. Если причина амнезии — эмоциональное потрясение, то неизвестно, будет ли от моей магии толк. Она или поможет, или нет.

Однако не следует чинить то, что и так хорошо работает. Эта Эстер кажется более здоровой, чем прежняя.

— Жизнь вошла в правильную колею, не находите?

— ...

— Нечасто вы бываете таким молчаливым, сэр Ричард.

— Ну...

— Хм-м-м?

— Не стану врать, в глубине души я счастлив...

Сейчас Ричард стоит рядом с малышкой Гоггору.

По-видимому, в настоящее время Ричарда не сильно тревожит то, что она свободно читает его мысли.

— Вам нечего стыдиться. Любой отец должен защищать свою дочь.

— ...

У Эстер такой жгучий взгляд, что моё сердце этого просто не вынесет. Оно, того и гляди, разорвётся. Сердце у меня самое ранимое, с ним следует обращаться очень бережно. Когда коллеги на работе принимались обсуждать, у кого с кем и в каком возрасте случился первый раз, у меня вся работа валилась из рук.

— Пап, я что-то не то сказала? Неужели он... не простолюдин?..

— Нет, он не простолюдин.

— Э... Ой, простите! Меня ввела в заблуждение ваша простая одежда!

На мне действительно обычный дорожный костюм.

Мне неудобно ходить разодетым как настоящий дворянин. Я при первой же возможности стараюсь переодеваться в простую удобную одежду.

— Это барон Танака. Он лишь недавно получил свой дворянский титул и стал знатным человеком. Я решил взять его под свою персональную опеку.

— Э? Под персональную опеку?! Пап, но ты же герцог...

— Рад с вами познакомиться, госпожа Элизабет. Барон Танака, к вашим услугам.

— А, да-а, тоже рада знакомству. Извините, я не хотела нагрубить.

— Вы очень великодушны, но вам совершенно не за что извиняться. Спасибо за ваши добрые слова.

Хорошо, что хоть Аллена сейчас здесь нет. Я знал, что рано или поздно она вновь воспылает к нему любовью. Но какую же сильную боль причиняет мне расставание с Эстер. Надо заканчивать все дела в столице и валить отсюда как можно скорее.

Когда скроюсь в Академгородке, то на сердце полегчает. Хорошо, что король обеспечил меня такой затратной по времени работой вдали от столицы. В Академгородке я закручу роман с какой-нибудь невинной молодой красавицей, которая посвятила свою жизнь науке. Уверен, она будет носить клетчатую юбку с оборками по низу.

— Нам правда уже пора, сэр Ричард. Пожалуйста, распорядитесь, чтобы завтра всё было готово к отъезду.

— Разумеется... Мы подготовим всё необходимое.

— Благодарю вас, сэр Ричард.

Мы попрощались и покинули особняк Фитц-Кларенс.

***

Я решил наведаться в гости к учителю Эдите. В этом священном месте я надеюсь найти спасение для своей израненной души.

Я постучал в парадную дверь её дома. Послышался такой топот, как будто кто-то стремительно сбежал вниз по лестнице, затем дверь приоткрылась и на пороге появилась учитель Эдита.

— Чего... тебе надо в такой поздний час?

Увидев Гоггору рядом со мной, учитель Эдита явно насторожилась. Однако она не стала делать скоропалительные выводы, а предпочла сначала меня выслушать. Моя наставница — само благоразумие. Будь на её месте дракоша, я бы уже получил хороший удар в живот.

— Я бы хотел провести эту ночь у тебя. Если это не слишком обременительно?

— Э?!

Учитель Эдита задрожала и отступила на шаг.

Она широко открыла глаза, глядя на меня снизу вверх.

— Прости, я знал, что эта просьба слишком наглая.

— Что-о... подожди... нет... это-о... ну-у...

— Нет, я не напрашиваюсь...

Может, лучше напроситься в гости к Аллену. Он заботливый. Мы бы опустошили его винный погреб и всю ночь резались в карты.

Нет, при виде него я буду вспоминать милашку Эстер. Быть может, стоит заглянуть на огонёк к благородному магу. Он мне все уши прожужжит о всякой магической ерунде, но зато я смогу хоть немного отвлечься.

— Жди здесь! Ничего не делай! Ни на шаг не сходи с этого места!

— Э? О, ну ладно.

— Просто жди!

Учитель Эдита захлопнула дверь с громким стуком.

За закрытой дверью слышался сумасшедший топот. Грохот передвигаемой мебели и звон посуды. Должно быть, учитель Эдита наводит марафет, прежде чем принять гостей.

Научные работы учителя Эдиты отличаются ясностью изложения и скрупулёзным анализом фактического материала. Я думал, что она придерживается такого же порядка и в личной жизни. Но возможно, учитель Эдита из тех гениев, кто мало следит за порядком, предпочитая отдавать все силы науке.

Представляю, как здорово смотрится учитель Эдита в захламлённой комнате в окружении пустых бутылок.

Так и хочется подойти и обнять её сзади.

Через несколько мгновений я вновь услышал знакомый топот, дверь открылась и на пороге возникла смертельно задыхающаяся учитель Эдита.

На этот раз она широко открыла дверь и пригласила нас внутрь.

— Заходи-заходи! Чувствуй себя как дома.

— М-м-м... она тоже войдёт...

— Заходите-заходите! Да заходите уже!

— Хорошо, с вашего позволения, благодарю за гостеприимство.

Я знал, что учитель Эдита добрый человек.

Пока она поднималась впереди нас по лестнице, мне удалось рассмотреть её стринги, выглядывавшие из-под юбки.

Они такого чувственного чёрного цвета, что разительно контрастируют с её белоснежной кожей.

Чёрная ниточка стрингов то скрывается из вида, то появляется снова, пока учитель Эдита взбирается вверх по лестнице. Этой ниточке так же тепло между ягодицами учителя Эдиты, как тепло у меня на сердце при виде неё. Готов поклясться, что слышу звук, с которым эти пухлые полусферы трутся друг о дружку при каждом шаге моей наставницы.

Глаз не отвести. Гипнотическое зрелище.

Все инстинкты надрываются и ревут, чтобы я не раздумывая бросался на добычу.

***