Ян Ломэй крепко сжала кулачки, она кусала губы, пока они не начали кровоточить.

Он был в растерянности.

Она не хотела, чтобы Чжу Цзяньлун преуспел, но если истинная Церковь Дракона хотела развиваться, если она хотел, чтобы развитие их ученика быстро росло, они должны были пойти в башню Огненного Дракона.

И если она не хотела что бы огненный действовал на них, она должна была использовать огненную пилюлю.

В городе Южного неба было всего несколько алхимиков, которые знали, как использовать формулы пилюль огня, и единственным человеком, который мог использовать их в Истинной Церкви Дракона, был Чжу Цзяньлун.

Как внучка заместителя директора школы, она должна была умереть за секту.

Однако в тот момент, когда она подумала об уродливом и пожилом лице Чжу Цзяньлуна, мурашки побежали по всему ее телу, заставляя ее чувствовать себя чрезвычайно отвратительно.

Как он мог передать ее невинность такому человеку?

Когда Ян Луомэй шла с тревожным чувством, она вдруг услышала знакомый голос.

- Луомей, почему у тебя такой рассеянный вид?- Тот, кто заговорил, был дедушкой Ян Луомэя, вице-мастером секты истинной Драконьей Церкви.

- Дедушка, почему ты здесь?- Ян Луомэй отошла от него и с любопытством спросила.

Вице-лидер секты сказал: "вздох, Врата Небесной тайны смотрят на нас с жадностью, хотя на этот раз мы были оттеснены молодым мастером Му, они определенно вернуться, поэтому лидер секты очень ценит башню Огненного Дракона на этот раз и решил добавить больше учеников с пять до двадцати."

"Даже если я не смогу снова войти в башню Огненного Дракона в течение следующих нескольких лет, мне придется сначала пройти через этот ужас."

-А, понятно. Ты видела мастера Чу, когда шла в новую резиденцию? Как продвигается усовершенствование его огненной пилюли? Мы почти закончили готовить остальное, все, что осталось-это огненная пилюля мастера Чу. "

- Это ну я ... …"

Лицо Ян Луомэя побелело, она заикалась и не могла говорить. Она не осмелилась сказать дедушке, что уже оскорбила мастера Чу и что мастер Чу должен использовать ее тело, чтобы искупить свои грехи.

- Хорошо, хорошо, перестань болтать, когда ты снова пойдешь туда, ты должен проявить некоторое уважение перед мастером Чу. Говори правильно, какая бы ни была у него просьба, пока мы можем что-то сделать, мы можем ее выполнить."

Вице-лидер секты не заметил странности на теле Ян Луомэя. Отдав все необходимые распоряжения, он ушел.

Это оставило Ян Луомэй, которая была в растерянности и боролась без остановки в своем сердце.

Ночью.

После того, как Ян Луомэй закончил мыть посуду, она была одета в безупречно белое платье, как фея.

Она смотрела в медное зеркало на свою абсолютную красоту и не могла не чувствовать глубокой обиды в своем сердце.

Сегодня вечером она собиралась предложить свою жизнь, другой стороной была уродливым, извращенным стариком.

Она вздохнула и тихими шагами вышла из комнаты.

Через некоторое время, пока горела палочка благовония, она прибыла в новую резиденцию Гарден.

Она, которая уже смирилась с реальностью, не могла не начать нервничать снова.

Страх и нежелание вновь наполнили ее сердце.

Ей даже захотелось отступить и развернуться, чтобы уйти.

Но в ее сознании всплыли слова, которые дедушка сказал ей ранее в тот же день. Ради истинной Драконьей церкви она должна была удовлетворить любую просьбу, которую смогла выполнить.

Ее сердце было полно печали. Слезы потекли из уголков ее глаз и скатились по щекам, капая на землю.

Стиснув зубы, она собралась с сама собой и пошла в комнату Чжу Цзяньлуна.

Он глубоко вздохнул и толкнул дверь.

Внутри было совершенно темно, но Ян Луомэй знла, что Чжу Цзяньлун определенно лежит на кровати.

Когда она до этого додумалась, ее хрупкая фигурка не могла не задрожать.

Все ее тело дрожало. Со скоростью муравья она медленно приблизилась к кровати Чжу Цзяньлуна.

-Ты же здесь.- Послышался голос из темноты.

Тело Ян Луомэя снова задрожало, она кивнула головой и ответила голосом громким, как комар.