Таким образом, целый лагерь, состоящий из обычных орков, не только ожидался, но и идеально соответствовал брифингу, который Кейра провела после той конференции Героев два дня назад.

Однако в отчете, который ей передали, не упоминалось о присутствии военачальника орков. Его было относительно легко заметить, учитывая, что он был значительно выше и громче, чем остальные, не говоря уже о том, что был гораздо умнее. Скорее всего, он был подчиненным «большого босса» по имени Гутцстомпа и выполнял обязанности надзирателя за этим конкретным лагерем. Что выделяло его ещё больше, так это тот факт, что он явно пользовался магией. Некромант, если полусгнившие трупы орков, которым он выкрикивал приказы, служили признаком.

Убедившись во всём собственными глазами, Кейра удалилась в уединенное место и сообщила о своих открытиях Хильде через Переговорный Кристалл.

«Некромант? Это странно» — заметила иллюзия в форме дварфа.

«Да, я знаю» — согласилась кошко-девушка, — «Я думала, что племенные монстры, такие как орки, гоблины и им подобные, могут получить больше таких Профессий, как «бей и беги», например, Друид или Пиромант»

«Не знаю, что тебе сказать, девочка. Орки — не моя специальность. Что ты думаешь, Гукс?» — спросила она, поворачивая голову в сторону, — «Дэ?.. Тогда ладно. Облакомозглый говорит, что он уже видел орков-колдунов раньше, так что, я думаю, в этом нет ничего необычного. Кроме того, у этих зомби не будет никаких проблем с твоей трофейной женой»

«Полагаю. Хотя его присутствие наводит меня на мысль. Я думаю, мы можем использовать его в наших интересах»

«А? У тебя есть план?»

«Можно и так сказать, д»

«Он лучше моего?»

«Хильда, буквально всё, что угодно, — лучший план, чем «размахивать топором, пока мои руки не устанут». Это даже не план!»

«Осторожнее там. Ты начинаешь говорить, как этот шнурок Фейхорн»

«Я приму это как комплимент. Я возвращаюсь, я всё объясню, когда вернусь»

Примерно два часа спустя лагерь орков всё ещё не знал об авантюристах прямо у их порога. Орки слонялись вокруг, либо занятые переноской материалов, превращением их в оружие, либо злобно избивая друг друга до полусмерти без видимой причины. Они были так поглощены своей повседневной рутиной, что даже не заметили, как Хильда покинула густые джунгли и ступила на опустошенную орками часть земли. Безусловно, то, что она была дварфом, означало, что она не была такой уж высокой, но она была с ног до головы облачена в чёрную адамантитовую броню на фоне ярко-зеленой растительности. Ярко-рыжий шлейф волос, торчащий из-под её шлема, только усугублял ее статус бельма в глазу. И всё же орки совершенно не заметили её, несмотря на то, что сейчас она была примерно в пятидесяти метрах от их лагеря.

Это была проблема, но не та, которую Хильда не могла решить. Как Берсерк, она обладала способностью производить определенные эффекты силой своего голоса. Ее Окончательный Навык, Буря Ярости, был свидетельством этого аспекта её основной Профессии. Способность как усилить союзников, так и массово деморализовать врагов одним пронзительным боевым кличем, несомненно, была бы очень полезна в этом походе, но сейчас не время и не место. Её цель состояла в том, чтобы просто привлечь их внимание и заставить их следовать за ней в джунгли, чего она могла добиться, применив Навык попроще.

Хильда сделала настолько глубокий вдох, насколько могли её мощные легкие, затем использовала довольно причудливо названный Воинственный Рёв, который был усилен сверх своих обычных пределов её Навыком Военный Глашатай.

«Эй! Зеленые мандавошки!»

Магически усиленное ругательство заглушило все остальные звуки, когда эхом разнеслось по лагерю, внутри черепов орков и в джунглях за ними. Эти дикари были просто сгустками ненависти и гнева, завернутыми в зеленую кожу, поэтому свойства вокального Навыка, вызывающие агрессию, мгновенно привели их в неистовство. Однако, несмотря на то, что они собрались вместе, орки отказались выходить за хлипкий забор, окружающий их лагерь. Они были почти как стая бешеных собак, лающих на что-то за пределами досягаемости их поводка.

«Что всё это значит?!»

Дикие зеленокожие по краям расступились перед единственным из них, кто действительно мог говорить словами. Это был орк, ростом с беса более двух с половиной метров, одетый в свободные одежды с капюшоном, сшитые из чешуйчатой шкуры гидры, и держащий посох, вырезанный из какой-то огромной кости. Это было точное изображение надзирателя-некроманта, которого описала Кейра, что позволило Хильде легко идентифицировать его.

«Чего ты хочешь, железный мужик?!» — крикнул он ей.

Слово ‘Мужик’ немного раздражало дварфа, но у неё были более важные дела, чем споры о её поле.

«Я ищу драку, ты, придурок!» — крикнула она в ответ, — «Я слышала, что вас, орков, считают крутыми, но всё, что я вижу, это кучка слабаков!»

«Что?! Ты думаешь, я вчера родился? А?! Много моих парней исчезли, и вдруг появляешься ты и шумишь! Что-то мне подсказывает, что ты хочешь выманить нас для чего-то нехорошего!»

Похоже, орк заметил, что несколько его патрулей и охотничьих отрядов таинственным образом пропали без вести, и в результате этого у него возникли подозрения.

«Если хочешь драться, иди сюда! Если нет, то проваливай! У нас есть наи … нам… у нас есть чем заняться!»

Затем он повернулся, собираясь уйти, намекая, что не намерен поддаваться этим насмешкам. Казалось бы, этот военачальник был далеко не таким тупым, как можно было предположить по его виду и манере речи, но Хильда не беспокоилась. Даже если он сдерживал себя и других, орк всё равно оставался орком. Чтобы довести их до исступления много усилий не требовалось, если знать, куда давить.

И мало кто мог сравниться с Хильдой, когда дело касалось управления гневом.

«О?! Это мне пропищал слабак в памперсом на голове?»

Все орки замерли и заткнулись при словах дварфа, давая понять, что она задела за живое.

«Ты мог бы заставить меня дрожать, если бы не был одет в ночнушку!» — продолжала кричать она, — «Ты похож на мою няню!»

Конечно, другая сторона знала не все произнесенные слова, но резкого тона Хильды было более чем достаточно, чтобы понять, что она извергает оскорбления.

«Ты называешь эту штуку в своей руке оружием? Похоже на зубочистку! Ты никому не причинишь вреда, размахивая объедками! Тебе было бы лучше использовать свое лицо в качестве оружия!»

Орк-надзиратель оглянулся через плечо, сжимая посох сильнее и заставляя его дрожать прямо пропорционально его желанию убить эту крикунью.

«Это! Это оружие!»

Хильда полезла в свой экстра-мерный арсенал и вытащила массивный боевой топор. Предназначалась ли эта штука для того, чтобы разрубать вещи на части или просто давить их своими огромными размерами, можно было только догадываться.

«И оно больше твоего!»

Констатировав очевидное, дварф резко взмахнула оружием, что вызвало локализованный шторм, затем подняла его над головой и положила древко на плечо. Затем она снова использовала Воинственный Рёв, чтобы нанести завершающий удар.

«Что думаешь, мистер в пижаме, с лицом, похожим на лопату, с палкой в руках, затрипанный башмак, пещероротый, трепач, простак, гомик, идиот, нюня, слюнтяй, молокосос, пуська, болотолицый, плакса, с глазами, как у червя, мерзкая блоха, говножёр!

«ВААААААХ!»

Военачальник орков издал боевой клич, который быстро повторили остальные зеленокожие, усилив его до оглушительных звуков. Земля задрожала и загрохотала, примерно двести пятьдесят тонн разъяренных мышц устремились к языкастому дварфу. Хильда ухмыльнулась от уха до уха, опустила забрало шлема и обеими руками сжала топор. Сказать, что она с нетерпением ждала этого эпизода, было бы грубым преуменьшением. В конце концов, не так уж часто ей удавалось по-настоящему оторваться.

Орк Некромант: