Никто не знал, что на дне тёмной бездны находился величественный дворец. Его форма была такой же, как у храмов Бога Света, но цвет стен был в основном серо-чёрным, и поэтому его было трудно увидеть издалека.

Тёмный Бог осторожно пронёс потерявшего сознание подростка через дверь дворца и поклонился человеку на троне.

Мужчина небрежно держал бокал вина, когда его взгляд коснулся раны на плече мальчика. Он раздавил бокал в своей руке, подошёл к мальчику и обнял его, спрашивая у Бога Тьмы:

– Ты сделал ему больно? – в его голосе было чётко слышно желание убивать.

Бог Тьмы тут же опустился на колени и объяснил:

– Нет, твой скромный слуга не причинял вреда священнику Джошуа, это был Принц Зверолюдей.

Существо на троне было всеведущим Монархом и обмануть его невозможно. Он развязал свою парадную мантию и завернул в неё мальчика, а затем махнул рукой:

– Уходи и начинай настоящую войну. Сейчас на континенте нет ничего, что бы меня волновало.

– Как прикажете.

Бог Тьмы тихо отступил, а затем оглянулся и увидел, как жестокий Монарх склонил голову, чтобы поцеловать бледные губы мальчика. В этот момент его благочестивое выражение лица было таким, как будто это он был верующим, а мальчик был его Богом.

На несколько секунд ему стало жалко Принца Зверей. Через несколько секунд он исчез за дверью храма.

Когда Чжоу Юнь Шэн проснулся, он обнаружил, что лежит на великолепной кровати с четырьмя столбиками, окружённый чёрным газом. Рана на его плече зажила, ряса священника сменилась полупрозрачной ночной рубашкой, а обе руки были привязаны к столбикам кровати.

Он немедленно использовал свою магию, чтобы попытаться вырваться, но это было напрасно. Цепь, которая держала его, хоть и была очень тонкой, была сделана из самого твёрдого мифрила. Более того, на ней было выгравировано тюремное заклинание. И, судя по тому, каким сильным оно было, даже Бог не смог бы порвать её.

Кто будет тратить столько сил, чтобы удержать меня? Чего он пытается добиться?

Чжоу Юнь Шэн перестал сопротивляться и задумался об этом, но потом понял, насколько был беспечен, потому что в комнате был ещё один человек, которого он не заметил. Если бы этот человек внезапно не вышел из тени, он бы его никогда не заметил.

Мужчина подошёл к дивану у кровати и сел, держа в руках бокал, наполненный кроваво-красной жидкостью. Этот человек был великолепен – его черты лица были идентичны Богу Света, за исключением того, что его волосы были чисто чёрными, а цвет его зрачков, казалось, поглощал свет.

Он был воплощением тьмы, поэтому никто не смог бы заметить его скрытым в тенях.

Он медленно приоткрыл губы и спросил:

– Не хочешь ли выпить?

Хриплый, сексуальный голос заставил Чжоу Юнь Шэна на мгновение остолбенеть.

– Адонис? – осторожно спросил он.

Мужчина улыбнулся и покачал головой, потом встал с дивана и лёг рядом с мальчиком. Его тонкие пальцы приподняли прядь длинных волос священника, наматывая её на палец, а затем он использовал кончик волос, чтобы подразнить две красные бусины мальчика. Его злая аура сильно отличалась от мягкости и элегантности Бога Света.

– Бог Тьмы? – снова спросил Чжоу Юнь Шэн.

Мужчина усмехнулся. Он, казалось, пренебрежительно отнёсся к обоим предположениям.

– Кто ты такой, чёрт возьми? – спокойно спросил Чжоу Юнь Шэн. Он чувствовал, что этот человек не желает ему зла, но у него определённо был какой-то мотив.

– Я Адрианн, Бог Разрушения.

Мужчина отпустил прядь волос и принялся возиться с полупрозрачным платьем мальчика, медленно скользя вниз по его плоскому животу…

Чжоу Юнь Шэн поджал ноги и нервно спросил:

– Какие у вас отношения с Адонисом?

Эти двое мужчин выглядели совершенно одинаково, оба начали сексуально домогаться его при первой же встрече, а разные имена не имели значения. Бог Света был прав: там, где есть свет, есть и тьма, эти двое всегда были неразлучны. Один отвечает за свет и жизнь, другой – за тьму и разрушение. Было бы неудивительно будь они близнецами...

Но в этом мире были только Бог Света и Бог Тьмы, откуда же взялся этот Бог Разрушения?

Пока он обдумывал сказанное, Адрианн уже держал одну из нефритово-белых ступней мальчика, оценивающе глядя на неё. Он слегка улыбнулся:

– Может быть, когда-нибудь я расскажу тебе о своих отношениях с ним.

– Что ты собираешься сделать со мной?

Именно эта проблема больше всего беспокоила Чжоу Юнь Шэна. Он был закован в цепи и одет в прозрачное бельё, как девица в беде. Он не забыл, что большинство могущественных людей в этом мире, казалось, были животными, которые думали только своей нижней половиной. Иначе чистый Король Эльфов, который обычно отвергал смертные желания, не стал бы вести войну из-за своей похоти к Боа.

– А что, по-твоему, я хочу сделать?

Адрианн поцеловал мягкую дугу ступни мальчика, и, увидев, как тот согнул свои розовые пальцы от этого ощущения, не смог удержаться от весёлого смеха. Затем он склонился над Джошуа, держа руками его за щеки, и наклонил голову, чтобы поцеловать его слегка бледные и сухие губы.

Чжоу Юнь Шэн повернул голову, чтобы уклониться от поцелуя, направляя силу в цепь, в попытках уничтожить её. В это же время безмозглый Шэн решительно выдвинулся вперёд и со слезами на глазах торжественно поклялся:

– Как бы вы меня ни мучили, я никогда не буду осквернён тьмой. Моё сердце всегда будет принадлежать Отцу, оно всегда будет принадлежать свету!

Адрианна это явно разозлило, и он усмехнулся:

– Неужели твой Бог Света так добр? Но, ты знаешь, это не его истинное «я». Это лишь фальшивая маска.

– Ты говоришь чепуху! Я не позволю тебе клеветать на Отца!

Безмозглый Шэн впился в Бога Разрушения взглядом, полным жгучей ненависти.

На Адрианна никогда не смотрели такими холодными глазами, он почти потерял контроль над своей разрушительной божественной силой. Он долго смотрел на мальчика, потом вдруг приподнялся, схватил бокал с вином, стоявший на прикроватном столике, и осушил его, а потом припал губами к губам мальчика.

За мгновение до того, как их губы соприкоснулись, безмозглый Шэн отступил назад в подсознание, как испуганная черепаха, выталкивая разумного Шэна вперед. Рациональный Шэн мысленно проклял его, пытаясь увернуться от поцелуя, но мужчина схватил его за челюсть и разжал зубы, выливая жидкость в рот.

Вино было очень пряным, пахло переплетением кожи и дуба, и вкус его был несравненным. Но Чжоу Юнь Шэн был очарован не богатым вкусом вина, а тем, как его душа затрепетала от поцелуя этого человека. Ощущение того, как его душа трепещет, когда их языки переплетаются, словно внутри взрываются фейерверки. Головокружительное и сильное наслаждение...

Это был его любовник, он никогда в нём не ошибался!

Его удивление длилось всего несколько секунд, прежде чем он перестал сопротивляться, обвивая языком язык другого мужчины, выпивая всё вино изо рта.

Мужчина был ошеломлён, затем быстро разорвал свою рубашку и накрыл тело Джошуа собой.

«Нет! Ты не можешь предать Отца!» – безмозглый Шэн кричал в подсознании, пытаясь вырвать контроль над телом, боясь чужой страсти.

В постели Адрианн был совершенно иным, нежели Бог Света. Хотя Адонис иногда бывал диким, большую часть времени он был очень нежен и сдержан, был очень внимателен к чувствам и телу мальчика.

Но этот человек был очень энергичен и яростно двигался, не дожидаясь, пока тело мальчика оправится от инерции, прежде чем снова толкнуться вперед. Его чёрные глаза горели безумием. Но рациональный Чжоу Юнь Шэн любил этого мужчину и этот ритм страсти. Он вцепился в шею Адрианна, крепко обхватив ногами его талию. Он мог только стонать и требовать «ещё» и «быстрее».

Они вели себя как два зверя в гоне.

«Этот твой Отец – не мой любовник. Вот моя истинная любовь. Теперь ты можешь понять, что я чувствую?» – рассудительный Шэн издевательски рассмеялся в душе, а затем полностью погрузился в водоворот страсти.

Несколько часов спустя в комнате царил жуткий беспорядок. В порыве страсти они столкнули с кровати одеяло и подушки, а некогда безупречно белые простыни были заляпаны ярко-красным вином и белыми пятнами. В воздухе витал насыщенный запах секса.

Эссенция мужчины все еще была на спине мальчика, одна рука держала его за талию, а другая тянула его за подбородок, чтобы продолжать целовать его уже распухшие губы.

– Зачем ты похитил меня? Ты меня любишь? – уверенно спросил Чжоу Юнь Шэн, когда поцелуй закончился.