− Мне действительно очень жаль. Я снова…

Даже несмотря на то, что Чу Фэн чувствовал стыд, он знал о том, что должен сопротивляться этому чувству.

Таким образом, он рассказал Святым Таинственной Пещеры обо всём, что произошло с ним внутри мира каменной шкатулки.

Чу Фэн рассказал о том, как он встретился с духом лисы и получил Бамбуковый Лист Божественного Дара. Он рассказал Святым Таинственной Пещеры обо всём.

− Брат Асура, всё хорошо. Почему ты извиняешься?

− Верно. Тебе удалось заполучить такое драгоценное сокровище. По крайней мере, эта поездка оказалась стоящей.

Святые Таинственной Пещеры не только не стали обвинять Чу Фэна в произошедшем, услышав о произошедшем, но они вместо этого ослепительно улыбались.

− Идёт ли речь о Гробнице Великого Императора Убийцы Монстров или этой каменной шкатулке, это вы рассказали мне о них. Если бы вы не привели меня туда, если бы вы не работали вместе со мной, я бы не смог получить такой урожай ни в одном из этих двух мест.

− В Гробнице Великого Императора Убийцы Монстров я получил наследие Великого Императора Убийцы Монстров.

− В мире каменной шкатулки я получил драгоценный Бамбуковый Лист Божественного Дара.

− Но самое главное заключается в том, что только я один могу воспользоваться преимуществами обоих сокровищ. Я действительно…

Чу Фэну всё ещё было очень стыдно. В то же самое мгновение он достал все сокровища, которые он получил от духа лисы, и передал их Святым Таинственной Пещеры.

− Брат Асура эти сокровища очень драгоценные. Ты действительно собираешься отдать их нам?

Святые Таинственной Пещеры были вне себя от радости, увидев сокровища, которые достал Чу Фэн.

Они, казалось, не притворялись радостными. Напротив, они были по-настоящему рады.

− Этого недостаточно. По крайней мере, эти сокровища не могут сравниться с тем, что я получил, − сказал Чу Фэн.

− Брат Асура, ты не можешь так говорить. Хотя именно мы сообщили тебе о Гробнице Великого Императора Убийцы Монстров и каменной шкатулке Древней Эпохи, ты получил как наследие Великого Императора Убийцы Монстров, так и Бамбуковый Лист Божественного Дара лишь благодаря своим собственным способностям.

− Мы, братья, просто не смогли получить наследие Великого Императора Убийцы Монстров.

− В то же самое время, даже если бы мы вошли в мир каменной шкатулки, мы бы не смогли даже пересечь это море молний. Не говоря уже о том, чтобы получить Бамбуковый Лист Божественного Дара, мы даже не смогли бы получить ни одного сокровища.

− По правде говоря, это мы, братья, воспользовались братом Асурой, − сказал старший Святой Таинственной Пещеры.

− То, что сказал наш старший брат, очень верно. Брат Асура, с точки зрения долга, это мы, братья, должны тебе.

− Даже если говорить о чувстве вины, это мы, братья, должны чувствовать себя виноватыми перед братом Асурой, − сказал одиннадцатый Святой Таинственной Пещеры с сияющей улыбкой на лице.

Увидев, что Святые Таинственной Пещеры ведут себя подобным образом, Чу Фэн почувствовал ещё больший стыд.

Если бы Святые Таинственной Пещеры устроили скандал из-за сокровищ, тогда Чу Фэну, возможно, не было бы так стыдно.

Тем не менее Святые Таинственной Пещеры, хотя они и были людьми, для которых сокровища были равноценны жизнью, ни в малейшей степени не стали сожалеть из-за Бамбукового Листа Божественного Дара. Вместо этого они вели себя очень великодушно.

Но самое главное заключалось в том, что они на самом деле не притворялись.

Чем больше они так себя вели, тем больше Чу Фэн чувствовал себя виноватым.

Чу Фэн чувствовал, что Святые Таинственной Пещеры были действительно редкими друзьями. Он дорожил дружбой с ними.

Тем не менее Чу Фэн не был человеком, который вёл записи.

Так как сейчас он уже ничего не мог изменить, Чу Фэн решил больше не мучить себя, думая обо всём этом.

− Поскольку всё закончилось подобным образом, я больше не буду думать об этом.

− Однако если вам понадобится моя помощь, не стесняйтесь и просто скажите мне об этом.

− В следующий раз я, Асура, помогу вам всем бесплатно, − сказал Чу Фэн.

− Нет, так не пойдёт. Мы должны справедливо делиться прибылью. Кроме того, я буду откровенен, но это брат Асура был человеком, который взял на себя наибольший риск, он получит большую долю прибыли.

− Ты рисковал своей жизнью, чтобы найти мясо для еды. Мы более чем удовлетворены тем, что можем бесплатно получить от тебя немного супа.

− Совершенно верно. Мы должны честно делиться прибылью. Если ты работал больше, чем мы, тогда вполне естественно, что мы должны отдать тебе большую часть прибыли.

− В то время как мы, Святые Таинственной Пещеры, люди, которые будут действовать немного бессовестно по отношению к посторонним, мы являемся людьми, которые должны вести себя справедливо по отношению к нашим братьям, − сказали единодушно Святые Таинственной Пещеры.

− Очень хорошо.

Что же Чу Фэн мог сказать Святым Таинственной Пещеры, когда они вели себя подобным образом?

Поэтому он улыбнулся и просто кивнул им.

− Хм? Кажется, на другой стороне что-то происходит.

Внезапно третий Святой Таинственной Пещеры указал на врата духовной формации.

В этот момент врата духовной формации были подобны зеркалу. Кроме того, зеркало было очень большим. Они были способны увидеть ситуацию на другой стороне.

Услышав слова третьего Таинственного Пещерного Святого, Чу Фэн и все остальные обратили свои взгляды в сторону врат формации.

Первоначально они считали, что между Сектой Всех Небес и пятью великими силами возник конфликт из-за разногласий по поводу компенсации.

Но как только они посмотрели на врата духовной формации, выражения их лиц, особенно выражение лица Чу Фэна, наполнились шоком.

Оказалось, что в это место ворвался незваный гость.

Это была красная боевая колесница. Эта боевая колесница была не очень большой, но была очень изящной.

На самом деле её тянули тридцать семь духовных зверей. Пролетая по воздуху, боевая колесница выглядела очень внушительной.

В передней части боевой колесницы стоял человек. Чу Фэн узнал этого человека.

Это была Глава Святой Земли Красной Одежды, Хань Сю.

Её взгляд был холодным, словно лёд, и полон враждебности. Казалось, она не собиралась участвовать в этом великом событии. Вместо этого казалось, что она пришла в это место, чтобы отомстить.

Из-за того, насколько угрожающей была её аура, она сразу же привлекла внимание всех присутствующих, как только появилась.

Но если бы на этом было всё, Чу Фэн не был бы так шокирован.

Причина, по которой Чу Фэн был так шокирован, заключалась в знамени, установленном на боевой колеснице.

Знамя развевалось на ветру, беспрерывно издавая хлопающие звуки.

На знамени не было названия Святой Земли Красной Одежды.

Скорее, там была указана… Секта Реинкарнации!

− Секта Реинкарнации?

Огромная волна немедленно поднялась в сердце Чу Фэна, как только он увидел эти слова.

Эти слова заставили его кое о чём вспомнить.

− Секта Реинкарнации?

− Хань Сю является Главой Святой Земли Красной Одежды. Почему на её колеснице находится знамя Секты Реинкарнации?

Все присутствующие немедленно начали оживлённую дискуссию, увидев знамя Секты Реинкарнации.

Возможно, люди из пяти великих сил не знали Хань Сю.

Однако подавляющее большинство присутствующих были выходцами из Звёздного Поля Всех Небес.

Они знали не только о Хань Сю, но и о Секте Реинкарнации.

Какой же именно силой была Секта Реинкарнации?

Повествование нужно было начать за долго до нынешнего времени.

Секта Реинкарнации была силой из Высшего Царства Реинкарнации.

В те времена Секта Реинкарнации была чрезвычайно известна во всём Звёздном Поле Всех Небес.

Они были чрезвычайно могущественной силой, настолько могущественной, что угрожали статусу Секты Всех Небес.

В период своего расцвета Секта Реинкарнации была достойна стать правителем Высшего Царства Реинкарнации.

В то время Святой Земли Красной Одежды ещё не существовало.

По мере роста могущества Секты Реинкарнации, Секта Всех Небес почувствовала их амбиции.

Однако, поскольку Секта Реинкарнации была силой, относящейся к Звёздному Полю Всех Небес, Секта Всех Небес не хотела уничтожать их.

Поэтому они послали своего тогдашнего сильнейшего гения Лю Шо, чтобы просить руки дочери Главы Секты Реинкарнации.

К сожалению, амбиции Секты Реинкарнации были слишком сильными. В день свадьбы они попытались убить Лю Шо.

К несчастью для них, Секта Всех Небес была начеку.

После того, как Секта Реинкарнации совершила попытку убийства, у Секты Всех Небес не осталось другого выбора, кроме как начать войну против Секты Реинкарнации.

Что касается исхода их противостояния, то, естественно, победила Секта Всех Небес.

С того дня Секта Реинкарнации полностью исчезла из Звёздного Поля Всех Небес.

Стоит упомянуть о том, что нынешний Мастер Секты Всех Небес был не кем иным, как тем самым Лю Шо, исключительным гением, который должен был жениться на дочери Главы Секты Реинкарнации.

Лю Шо был тогда настолько выдающимся, что его считали гением, способным изменить положение вещей в Галактике Святого Света.

К несчастью, во время битвы с Сектой Перерождения он получил серьёзные ранения и едва не умер.

Несмотря на то, что он сумел выжить после получения своих травм, его исключительный талант был навсегда уничтожен.

Хотя Секта Всех Небес сумела тогда одержать победу в битве, Лю Шо лишился своих будущих перспектив.

Из-за этого Лю Шо чувствовал глубокую ненависть по отношению к Секте Реинкарнации.

Несмотря на то, что Секта Реинкарнации находилась в забвении на протяжении многих лет, никто не осмеливался упоминать о них снова.

Хотя все знали о том, что случилось с Сектой Перерождения, они уже стали запретной темой в Звёздном Поле Всех Небес.

Если бы кто-то осмелился упомянуть Секту Перерождения, это считалось юы совершением тяжёлого преступления.

Однако в этот момент Глава Святой Земли Красной Одежды Хань Сю не только агрессивно прибыла в место проведения соревнования, но и на её боевой колеснице развевалось знамя Секты Реинкарнации.

Более того, это знамя было наполнено аурой Древней Эпохи.

Оно не было похоже на новое знамя.

Скорее оно было похоже на знамя, которое осталось от Секты Реинкарнации с прошлых времён.

Зачем Хань Сю хранить знамя Секты Реинкарнации?

Хотя никто не знал подробностей произошедшего, они знали о том, что её действия и поведение указывали на то, что она пришла с дурными намерениями.