− Ма Юйкунь, ты – животное! Я доверял тебе всем сердцем! А ты, ты… Вот как ты на самом деле ко мне относился!

Покровитель семьи Ли попросту не мог поверить своим глазам. Он не мог поверить, что его собственный брат действительно предал его, но после всего случившегося у него не осталось другого выбора, кроме как поверить.

Хоть он и был взбешён, еще больше он чувствовал боль в сердце. Боль от обмана брата, которого он считал родным. Впрочем, Ма Юйкуня не волновали чувства покровителя семьи Ли. Он лишь ухмыльнулся, вытащил Элитное Оружие и снова вонзил его в грудь брата. Сила, которую он вложил в этот удар, опрокинула покровителя семьи Ли наземь.

Когда он упал, Ледяное Кристальное Яйцо оказалось в руках покровителя семьи Ма. Взглянув на него, он довольно улыбнулся и равнодушно обратился к покровителю семьи Ли:

− Брат, не осуждай мою беспощадность и пренебрежение братской солидарностью. Ты можешь винить только себя в безмерном идиотизме.

После этих насмешливых слов, Ма Юйкунь взглянул на людей семьи Ма, стоящих у входа во дворец, и, махнув рукой, приказал:

−Начинайте!

*бум бум бум*

−Аа!

−Ааааа!

После его слов членами семьи Ма немедленно завладела жажда крови и, не сказав ничего, они тут же атаковали семью Ли. Их застали врасплох, но даже если бы они были готовы к нападению, их сила значительно уступала силе семьи Ма. Поэтому, как только они столкнулись, семья Ли была полностью повержена.

Но больше всего людей семьи Ли поразило то, что пара Главных Старейшин их семьи, пара Шаби, не только не сражались против семьи Ма, а, напротив, беспощадно напала на свою собственную семью. Каждый удар забирал жизни, и в мгновение ока пожилая пара убила нескольких членов семьи Ли. Их предательство было полностью раскрыто.

Что же касается дочери покровителя семьи Ли, Ли Чань, то, хотя её жизнь и была в безопасности, семья Ма полностью подчинила её себе. Мировой спиритист связал её Канатом Духовной Формации, и в этот момент она никак не могла принять участие в битве. Она лишь могла наблюдать, как погибают один за другим члены её семьи.

− Ма Юйкунь, ты – животное, животное! Ты забыл учения наших предков? Твоё сердце съели собаки?!

Покровитель семьи Ли был разъярён, видя как его подчинённые умирают из-за его глупости. Проигнорировав свои ранения, заглушив агонию в груди, он внезапно кинулся на покровителя семьи Ма.

Однако, как он, уже совсем ослабший, мог победить Ма Юйкуня? Одним ударом он был вновь брошен на землю. Кроме того, покровитель семьи Ма яростно наступил на его тело, жестоко раздробив ключицу.

− Брат, о, брат, что ты хочешь услышать от меня? Какой толк от учений предков? Какой толк от братской солидарности? Могут ли они помочь моей семье расцвести? Помогут ли они моей семье завладеть горной цепью Волчьего Клыка? Позволь ответить мне на этот вопрос: нет, они не помогут. Всё бесполезно в этом мире. Всё ерунда. Ничего не может изменить правду жизни: победившие – короли, проигравшие – воры. Я не боюсь прослыть негодяем, и я не боюсь презрения со стороны других, потому что благодаря моему триумфу никто не осмелиться тыкать в меня пальцами. Они будут лишь служить мне. Будут бояться меня. Будучи преемниками, они не вспомнят методов, которыми я пользовался прежде. Они будут помнить только об успехе, которого я, Ма Юйкунь, добился. О великих достижениях, которые я, Ма Юйкунь, совершил!

Ма Юйкунь безумно рассмеялся. Его смех был зловещим, он не чувствовал ни капли стыда за свои действия, лишь упивался своим триумфом.

− Животное, животное! Я был абсолютно слеп! Я принимал тебя за брата только потому, что был абсолютно слеп! Ты, ты – животное!

Но проклятия покровителя семьи Ли ни капли не задевали Ма Юйкуня. Наоборот, он злобно улыбался, после чего посмотрел на Ли Чань и сказал:

− Подведите её ко мне!

− Пустите, пустите меня!

После его слов члены семьи Ма, не мешкая, поспешно привели Ли Чань к нему.

− Ма Юйкунь, что ты делаешь? Если ты что-то хочешь сделать, то сделай это со мной! Не трогай мою Чань!

Видя всё это, покровитель семьи Ли побледнел от ужаса, опасаясь, что покровитель семьи Ма коснётся своими грязными руками его дочери.

− Брат, о чем ты беспокоишься? Неужели я наврежу ей? Чань, моя прекрасная племянница. Как я могу обидеть её? Не переживай, я точно не трону её. Я выращу её и буду относиться к ней хорошо.

Покровитель семьи Ма странно улыбнулся, затем приподнял рукой подбородок Ли Чань. Сощурившись, он сказал:

− Моя дорогая племянница, ты гораздо умнее своего отца, и мне нравится твоя сообразительность. Ответь, ты следила за своим телом и сохраняла свою чистоту долгие годы, так как ждала меня, своего дядю?

− Ах ты мерзавец.

Ли Чань плюнула в лицо покровителя семьи Ма.

− Мерзавец? Ты права, я мерзавец. Сегодня я позволю тебе увидеть до какой степени я мерзавец.

Казалось, что плевок Ли Чань возбудил покровителя семьи Ма, и он действительно сорвал с нею юбку, обнажив гладкую, белоснежную кожу. Более того, он навалился на Ли Чань.

− Ма Юйкунь, что ты делаешь? Чань – твоя племянница, племянница! Ты – животное, пусти её! Придурок, пусти её!

Наблюдая за тем, что покровитель семьи Ма собирается сделать с его собственной дочерью, покровитель семьи Ли чуть не получил разрыв сердца. Оступаясь, он поднялся и хотел бороться с ним на смерть.

− Лежи.

Однако, покровитель семьи Ма лишь небрежно взмахнул рукой. Покровитель семьи Ли рухнул на землю, а кровь брызнула из его рта. Его кости хрустнули, больше он был не в состоянии подняться.

− Ммм, так-то лучше. Лежи там и не двигайся. Смотри, как я буду забавлять с твоей дочкой. Хахаха… Кстати, братец, твоя Чань всё ещё невинна, не так ли? Правильно, хорошее не должно доставаться посторонним. Хахахаха…

Похотливо смеясь, покровитель семьи Ма протянул свою грязную ладонь, чтобы коснуться белоснежной кожи Ли Чань.

Но покровитель семьи Ли ничего не мог с этим поделать. Он мог только наблюдать за тем, как его подлый брат надругается над его собственной дочерью. В этот момент, он раскаивался. Он ненавидел себя за то, что доверял человеку, которому не следовало доверять. Если бы он доверял своей дочери и Уцину, ничего это бы не произошло.

Но среди всех вещей, существующих в мире, явно не доставало лекарства от раскаяния. Сейчас он может лишь расплатиться за свои действия. Чистотой своей дочери, жизнью семьи Ли. Такую цену он должен заплатить.

Что касается Ли Чань, то она уже оставила всякие попытки сопротивляться, потому что не могла ничего сделать. Из её глаз бежали слёзы, она мечтала о смерти, но кого она могла в этом винить? Если ей и винить кого-то, то только себя за то, что у неё такой глупый отец.

− О? Я повидал немало отморозков, но я никогда не видел никого настолько подлого.

В тот самый момент, когда покровитель семьи Ли уже был при смерти, а целомудрие Ли Чань было под угрозой, из дворца раздался знакомый всем голос.