Задержавшись в Царстве Стеклянного Света на несколько дней, после Юнь Чэ попрощался с Шуй Цяньхэном и его женой и приготовился отправиться в Царство Снежной Песни.

Что немного удивило Юнь Чэ, так это то, что Шуй Мэйинь не собиралась путешествовать с ним. В конце концов, не считая Цянь Инь`эр, больше всего приставала к нему Шуй Мэйинь.

— Пыль только что осела, и для церемонии коронации императора через несколько месяцев, Царству Стеклянного Света нужно сделать много дел на своей стороне, и Императрица-Дьяволов также специально подробно объяснила мне многие вещи, поэтому я останусь здесь на некоторое время, чтобы помочь отцу и старшей сестре.

Шуй Мэйинь посмотрела на Юнь Чэ и с неохотой сказала.

Юнь Чэ обнял и ласково погладил щеки Шуй Мэйинь, — это, очевидно, моя церемония коронации императора, но, похоже, я единственный, кто бездельничает.

— Хихи, это потому, что старшая сестра Императрица-Дьяволов не хочет заставлять тебя усердно работать. — С улыбкой сказала Шуй Мэйинь.

Недобитые остатки Южного Моря все еще зачищались, а наведение порядка и контроль над Царством Бога Дракона также продолжались, и формирование глобального контроля над тремя Божественными областями Восточной, Западной и Южной за короткий промежуток времени было делом чрезвычайно трудным… И все это Чи Ву делала лично, не давая ему беспокоиться даже наполовину.

В прошлом он злился на Чи Ву. Тем не менее Чи Ву компенсировала это до такой степени… что у него не осталось ничего, кроме стыда.

Наблюдая, как Юнь Чэ улетел в направлении к Царству Снежной Песни, Шуй Мэйинь повернулась спиной, но не сразу вернулась в Царство Стеклянного Света, а посмотрела на юго-восток, закрыв глаза, и неподвижно стояла в уединении… Ее руки были сомкнуты на груди и на ладонях слегка горел красный свет Иглы Неба и Земли.

В тишине она долго стояла с закрытыми глазами.

В этом мире, наконец, никто не может причинить ему боль.

В особенности окружающие его женщины, пережив вместе это бедствие, только хотят любить его, не желая, чтобы он подвергся любым травмам… И огромная Северная Божественная область даровала ему абсолютную верность, которая продлится неизвестное количество поколений.

Все, как ты хотела. [wetian: на самом деле тут не указан пол, но я думаю, что это она про Ся Циньюэ говорит]

Просто… я до сих пор не могу понять, почему ты выбрала этот конец.

У тебя мог бы быть более совершенный… более превосходный финал…

Ты, однако наоборот…

В конце концов почему… зачем…

Глядя на этот желанный финал с далекого неба, неужели ты… действительно как ты сказала… не имеешь сожалений…

***

Восточная Божественная область, Царство Снежной Песни.

Вернувшись в Царство Снежной Песни, Юнь Чэ глубоко вдохнул холодный, как лед морозный воздух, взгляд его был равнодушен, но легкие волны в сердце оставались еще долго.

В тот год он последовал за Му Бинюнь, с 80% одержимости и 20% невежества добрался от Голубой Полярной Звезды до Царства Снежной Песни… Позже, провожаемый взглядом Му Бинюнь, он ушел отсюда с горькой обидой и ранами по всему телу и сердцу, направляясь в мрачную Северную Божественную область.

Теперь, когда он снова вернулся, это было похоже, как будто он рассеял туман бедствия и вернулся в мир снов чистого, безупречного снега.

Чтобы предотвратить потрясения и проявить уважение, которое он, как бывший ученик Ледяного Феникса, все еще сохранял к своему мастеру, он заранее отправил голосовую передачу в Царство Ледяного Феникса с большого расстояния.

Однако, было ясно, что он неправильно оценил влияние своего статуса «Повелителя дьяволов».

Когда он приблизился к границам Ледяного Феникса, он почувствовал, что его там уже ждет большое количество аур, и что почти все члены родословной Ледяного Феникса вылетели.

Когда он появился на небе над Божественной Сектой Ледяного Феникса, холодное как лед небо и земля, казалось, замерли в одно мгновение, в то время Му Хуаньчжи и Му Таньчжи торопливо бросились приветствовать его издалека, крайне благоговейно преклоняя колени, — Божественная Секта Ледяного Феникса Царства Снежной Песни с почтением приветствует Повелителя дьяволов.

За ними почтительно кланялись старейшины Ледяного Феникса, Мастера Дворца, Мастера Залов и ученики, никто из них не осмеливался нарушить этикет, даже их ауры затаились, воздух полностью перестал циркулировать, вся Божественная Секта Ледяного Феникса, казалось, была накрыта невидимым котлом, чрезвычайно напряженным и гнетущим.

Жестокую репутацию Повелителя дьяволов в настоящее время было не трудно заметить.

— Ах. — Юнь Чэ выдохнул и бессильно сказал, — двум старейшинам не обязательно быть такими. Божественная Секта Ледяного Феникса когда-то была моей сектой, это никогда не изменится, встаньте.

— Да.

Му Хуаньчжи и Му Таньчжи встали, повинуясь приказу, но оба стояли неподвижно, не смея необдуманно заговорить.

— Где мастер секты? — Спросил Юнь Чэ. — Отвечая… отвечая Повелителю дьяволов, — поспешно сказал Му Хуаньчжи, — мастер секты в настоящее время находится в Священном Храме и сразу выйдет навстречу.

— В этом нет необходимости, я пойду к ней, вы уходите.

Без дальнейших разговоров Юнь Чэ полетел вниз, его фигура пронзала ветер и снег, когда он спустился к месту, которое было ему наиболее знакомо в Царстве Богов.

Перед Священным Храмом Ледяного Феникса глаза женщины медленно опустились вслед за его фигурой. Она смотрела на Юнь Чэ, который в настоящее время был одет в черное и обладал темной аурой, и вместо того, чтобы поклониться в страхе, как другие ученики Ледяного Феникса, прошептала, — ты Повелитель дьяволов или… старший брат Юнь?

— … — Взгляд Юнь Чэ задержался на Му Фэйсюэ на долгое время, и когда он лично увидел ее, в его сердце всегда чувствовалась странная пульсация… каждый раз было так.

Он равнодушно сказал, — твой старший брат Повелитель дьяволов, что ты чувствуешь?

Му Фэйсюэ слегка покачала головой, посмотрела на него и сказала, — мне все равно, пока это ты.

Слегка удивленный, Юнь Чэ сказал со смехом, — мастер секты внутри?

— Да, — Му Фейсуэ мягко кивнула, — старший брат, пожалуйста, входи.

Юнь Чэ поднялся, проходя мимо нее, вдруг сказал, — Фэйсюэ, я больше не вижу ее тени на твоем теле.

— … — Му Фейсуэ долгое время стояла ошеломленная.

Войдя в Священный Храм Ледяного Феникса, Юнь Чэ, однако, увидел только фигуру Му Бинюнь, а не Му Сюаньинь.

— Мастер секты Бинюнь, — Юнь Чэ подался вперед и мягко поздоровался.

Пара ледяных глаз несли холодный блеск, с которым Юнь Чэ был хорошо знаком, и она некоторое время смотрела на него с головы до ног, прежде чем сказать, — как может Повелитель дьяволов уважаемый в мире, спокойно приветствовать меня, разве он не боится, что это может напугать короля среднего Царства?

Юнь Чэ улыбнулся и сказал, — неважно, Повелитель дьяволов или будущий император Юнь, перед тобой я всегда буду младшим, который тогда прятался под твоими крыльями…

Как только слово «младший» сорвалось с его уст, он вдруг о чем-то задумался и неожиданно остановился, выдав два слова через силу, — … Юнь Чэ.

Ему вдруг пришло в голову, что после того, как он и Му Сюаньинь поженятся, Му Бинюнь станет его свояченицей… и называть себя младшим было просто слишком неуместно.

— Младший Юнь Чэ? — Му Бинюнь слегка оторопела, затем уголки ее губ слегка изогнулись, стремительно рассмеявшись, — чтобы Повелитель дьяволов так себя назвал, я боюсь, что это заставит неизвестное число людей в мире вытаращить глаза.

Юнь Чэ, — э…

— Моя старшая сестра сказала, что после того, как ты сокрушил Царство Бога Дракона, свирепые мысли твоего сердца быстро рассеялись, теперь кажется, что это действительно так, поэтому мне больше не нужно слишком беспокоиться о чем-либо.

В голосе Му Бинюнь прозвучала нотка облегчения, теперь она была рядом с Юнь Чэ и могла ясно чувствовать, что Юнь Чэ все еще Юнь Чэ, по крайней мере, он не стал настоящим дьяволом, даже если он запятнал все области кровью.

— Только я не ожидала, что короткая мысль тогда полностью изменит судьбу Царства Богов… И даже всего мира Изначального Хаоса. — Она мягко вздохнула с бесконечным волнением, а затем сказала, — старшая сестра сконцентрирована на поклонении умершему Божественному Духу Ледяного Феникса в Небесном озере, поэтому, возможно, она еще не заметила твоего прибытия.

Юнь Чэ кивнул, — спасибо, мастер секты Бинюнь, что сказала мне это, в таком случае я пойду туда.

— Подожди. — Юнь Чэ собирался повернуться, но был остановлен голосом Му Бинюнь, — старшая сестра сказала, что ты сделаешь Царство Снежной Песни новым Королевским Царством Восточной Божественной области?

— Да. — Сказал Юнь Чэ, думая, что Му Бинюнь обеспокоена этой внезапно навязанной судьбой, и сказал с утешением, — тебе не нужно беспокоиться, какова бы ни была ситуация, я не позволю причинить никакого вреда Царству Снежной Песни.

Тем не менее, Му Бинюнь мягко покачала головой и сказала, — я не беспокоюсь, это большая честь для членов клана Царства Снежной Песни и будущих поколений. Кроме того, история о старшей сестре, которая убила Бога Дракона Алого Вымирания одним ударом меча, давно распространилась по всем Царствам, одной этой силы достаточно, чтобы раздавить бесчисленные помехи и сомнения.

— Я хотела сказать… — Ледяные глаза, смотревшие на Юнь Чэ, внезапно медленно отвернулись, и снежное тело, слегка покрытое ледяной завесой, также неторопливо повернулось, — Царство Снежной Песни с помощью нее как короля Царства, однако, она… нет необходимости, чтобы она оставалась в Царстве Снежной песни. Я в состоянии справиться.

— Она… должна жить для себя, ты конечно также на это надеешься, да?

Юнь Чэ посмотрел на спину Му Бинюнь… у нее и Му Сюаньинь были очень разные ауры и глаза, но в глубине души они были очень похожи.

— Мастер секты Бинюнь, — он не ответил и к тому же слегка прошептал, — ты все еще помнишь пощечину, которую ты дала мне пять лет назад на Небесном озере…

Снежное тело Му Бинюнь слегка дрогнуло.

Ее нефритовые губы слегка шевельнулись, желая что-то сказать, но в ушах уже звучал голос Юнь Чэ, ставший исключительно мягким, — я хочу сказать тебе, что есть люди, которые, даже если я убью их сто раз, все равно не смогут выпустить ненависть из моего сердца. И есть люди… которые, даже если бы они дали мне десять тысяч пощечин, они не смогли бы родить ни одного следа ненависти или обиды в моем сердце.

— … — Му Бинюнь стояла неподвижно, как будто что-то тихо распространилось внутри нее, и внезапный необъяснимый сон возник перед глазами.

Через какое-то неизвестное время она резко обернулась, но фигуры Юнь Чэ больше не было видно.

Когда Му Фэйсюэ вошла, Му Бинюнь показала взгляд, который он раньше никогда не видела, ошеломленно уставившись на безбрежный ветер и снег за пределами Священного Храма, как будто она вообще не заметила ее присутствия.

***

Глубоко в Небесном озере.

— Что привело тебя сюда?

Как только вошел Юнь Чэ, бессмертная тень у озера уже поднялась, ее ледяные глаза смотрели на него с еще более холодным блеском, чем у Небесного озера.

— Конечно, это потому, что я так скучал по тебе! — Юнь Чэ быстро подошел и сказал с улыбкой.

Ледяные глаза Му Сюаньинь слегка вздрогнули, и она подсознательно немного увернулась, но ее снежное лицо и голос оставались ледяными, — до церемонии коронации императора осталось несколько месяцев, и у тебя еще есть время приходить сюда?

Юнь Чэ казался беспомощным, — Императрица-Дьяволов взяла на себя все дела, кроме как спросить мое мнение о переименовании Города Драконов Неба и Земли, мне не нужно больше ни во что вмешиваться, пребывание с ней скорее препятствие, поэтому я не могу ждать… Ах, больно, больно!

Му Сюаньинь раскрыла ладонь, которую он тихо прижал к ее талии, и сказала холодным голосом, — хм! Она слишком балует тебя! И не боится испортить тебя, делая все более и более беззастенчивым.

Юнь Чэ посмотрел на ее выражение, и нерешительно спросил, — Сюаньинь, ты… ты ненавидишь ее сейчас?

На лице Му Сюаньинь не было ни малейшего изменения, которое, как думал Юнь Чэ, появится, даже ее голос был спокойным без малейшего волнения, — я когда-то ненавидела ее. Но после того, как я пронзила ее своим мечом, моя обида на нее исчезла, и ненависти больше не было.

Брови Юнь Чэ приподнялись, и он удивленно сказал, — ты пронзила ее своим мечом? Когда?

— Перед тем как ты ушел в Южную Божественную область, — ответила Му Сюаньинь.

— … — Уголки рта Юнь Чэ слегка дернулись, — действительно! Не только Кайчжи, даже Императрица-Дьяволов давно знала, что ты жива.

— В то время Бинюнь была похищена Божественным Царством Монарха Брахмы, я не могла не появиться и не принять меры. — Му Сюаньинь сказала, — кроме того, прежде чем я столкнусь с последним и самым страшным врагом, я и Чи Ву… разрешили взаимные преграды друг к другу.

— Правда… ты ее совсем не ненавидишь. — Голос Юнь Чэ понизился, и глаза его немного изменились.

Му Сюаньинь посмотрела на него и сказала, — тогда, прежде чем я погибла, я узнала о существовании Чи Ву и узнала, что моя воля была безмолвно похищена ею в течение десяти тысяч целых лет, не осознавая этого, поэтому я не могла не ненавидеть ее.

Любой другой человек не смог бы не ненавидеть.

— Однако, когда мое сознание рассеялось, я услышала оставленный ею голос для меня. — После небольшой паузы она тихо пересказала тогдашние слова Чи Ву, — уходи спокойно, я вместо тебя буду заботиться о нем до дня моей смерти.

Юнь Чэ, — …

— Она не обманула меня, — тихо сказала Му Сюаньинь. — Поэтому, я больше не ненавижу ее.

Внезапно она повернула глаза и посмотрела на Юнь Чэ, — я знаю… ты не смог освободить свое сердце к ней из-за меня, независимо от того, жива я или мертва.

Юнь Чэ, — …

— Теперь я в целости и сохранности, и у меня нет ни ненависти, ни обиды к ней, и наоборот, из-за тех десяти тысяч лет сплетения душ мы можем легко общаться друг с другом, и камень на сердце, существующий в твоем сердце из-за меня, лишний.

— И… есть еще одна вещь, ты должен перестать обманывать себя. — Му Сюаньинь продолжала, — Му Сюаньинь, которая тогда приняла и учила тебя, которая была оскорблена тобой в Божественном Пламенном Царстве и которая решительную устремилась к Голубой Полярной Звезде ради тебя, была лишь наполовину я, а другой половиной была она… особенно когда она, наконец, полетела к Голубой Полярной Звезде, ее стремление было не меньше моего.

— Из-за меня у тебя камень на сердце, но ее камень на сердце намного тяжелее твоего. Можешь ли ты продолжать позволять этой вине, которая давно была искуплена тысячу раз, продолжать мучить ее?