В тот день закат был кроваво алым. Любимый алой королевы. Время, когда в мире королевы в свои права вступают сумерки. Но это до сегодняшнего дня. Больше у королевы нет власти. Ни над чьим сердцем нет власти...

... Так должно было быть.

Мисоги пришёл в себя. Но было поздно.

Нож в руке уже проник в бок Мико.

Осталось лишь неприятное ощущение разорванной плоти в руке. Будто какой-то неудачный фокус. Лезвие вошло по самую рукоять. Прошло прямо между рёбер. При том, какая Мико была худая, оно почти прошло через неё насквозь. Её кровь оказалась на лезвии.

Можно было ощутить запах металла, но его тут же унёс ветер, ничего не оставив.

— Мисоги, я убью всю твою семью. А потом сделаю тебя моим.

На школьном дворе поутру сиял снег. Белое морозное дыхание, холодный коридор. Когда это сказала выздоровевшая Мико по пути в школу, это было началом конца. Все, кто услышал, лишился дара речи, а Мико продолжала.

— Нет, не только твою семью. Всех в этой школе. Так скучно. Не интересно. Я устала от этого мира. Кроме Мисоги мне никто не нужен. Пусть всему настанет конец.

Сказав это, она осмотрелась вокруг и улыбнулась.

— Эй, все кто слышали. Все, кто поняли. Меня не волнует, как умрут ваши семьи... Но если не хотите этого, повеселите меня. Прислужники королевы. Если мне кто-то не нужен, то пусть он исчезнет.

Мисоги знал, что значат слова «прислужники королевы», которые использовала Мико. Это было непрямое послание.

Мико внезапно отправила на войну тех, кого называют прислужниками королевы. На оппозицию королевы, которую теперь всерьёз возненавидели.

Для Мисоги и остальных настали полтора месяца ада.

И вот они подошли к концу. Может для Мисоги это было следствием шестилетнего знакомства с Мико. Но никто не просил об этом. Никто не ожидал этого. Никто...

... Правда ли так?

Мико была пугающе прекрасна. Это признавала даже оппозиция королевы. Волосы чёрные точно ночь. Кожа белая словно луна на ночном небе. Пламенно алые губы. Мико была прекрасна точно какое-то мифическое создание. Способное нанести глубокую рану, связанное с кровью и смертью.

При свете закатного солнца Мико в крови будто была в красной одежде.

Такая же прекрасная она упала. Сейчас они находились в лесу на пике Хизаки, в месте, называемом «смотровой площадкой». В лесу никого не было. Сюда и не ходил никто. Волосы встрепенулись, брызнула кровь, Мико стала падать, а Мисоги, пытавшийся её схватить, посмотрел на девушку. Их глаза встретились. И тут парень точно получил по голове.

И дело было не в красоте падавшей девушки.

Мико улыбалась.

Она смотрела на дрожащего Мисоги. Видела его выражение. Он смотрел на её окровавленное тело. Она была удовлетворена, рада, её переполняло жгучее спокойствие, радость от близящейся смерти.

Получив смертельную рану, она улыбалась, мучаясь, улыбалась, падая, улыбалась, находясь на пороге смерти, улыбалась.

Победоносно, счастливо, радостно и жестоко.

Видя её до жестокости милую улыбку, ему показалось, что он расслышал слова.

... Эй, Мисоки, что ты чувствуешь?

... Мне радостно. Очень-очень радостно. Эй, Мисоги, Мисоги, Мисоги.

С его губ сорвался лишь звук «ах». С тех пор, как он пронзил Мико, не прошло даже минуты, и теперь он испытывал ступор. На теле выступил холодный пот. Он слышал, как пульсирует его собственная кровь. На глазах выступили слёзы.

Мисоги закричал.

— А-а, а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!..

Когда Мико растворилась в лесу, он услышал звук, которого ещё никогда не слышал.

Всё кончено. На вечернем пике Хизаки снова воцарилась тишина. Мисоги не мог двигаться. Наконец завывание ветра от залива Сёдзё прекратилось.

Гул ветра передавался через руку, державшую нож, и впечатался в груди Мисоги.

Не забуду. Не смогу забыть.

Так он решил...

***

Неяркий утренний свет. Через окно второго этажа была видна маленькая речка, разрезавшая жилым районом, по дороге у берега проезжали дети на велосипедах. «Четыре года», — подумал Утиги Мисоги. Он переехал в этот дом четыре года назад. Но так и не привык к этим пейзажам.

В голове всё ещё жили образы города Сёдзё и пика Хизаки. В месте с видом на залив Сёдзё шесть лет в начальной школе Хизаки были потрясающими. А в конце кошмарными.

Ощущение ножа в руке. Запах крови на ветру.

То, как она улыбалась, падая.

— ... Королевы нет. Её больше нет, — умыв лицо, он прошептал так, чтобы никто не услышал. — Королевы нет. Королевы нет. Королевы нет... И потому я не могу двигаться вперёд.

Он вытер лицо и вернулся в свою комнату. Взял телефон с кровати. Это была суббота весенних каникул, и он думал поспать подольше. Пришло сообщение от Сасаямы Тихаи.

Давно она не писала. Мисоги в очередной раз открыл сообщение. В прошлый раз он был сонным, но точно не ошибся. Она бы не прислала ему какую-то штуку.

Ты знаешь, что стали ходить слухи о том, что в Сёдзё вернулась королева?

Набирая ответ, парень думал. Ему снова придётся вернуться Сёдзё... Королева начальной школы Хизаки Мико и тёмно-алое искажение... В город юности Мисоги.