Акари вернулась вскоре после побега Давида.

— …Быстро они бегают, — произнесла она на редкость напряженным для себя голосом.

Похоже, мага она тоже упустила. Хоть лицо Акари и выглядело как обычно, ее явно глодала досада, ведь она уже второй раз дала тому же самому противнику сбежать. Здесь уже не пожалуешься на невезение — придется признать, что противник просто оказался более умелым.

— Неприятные типы.

— Да уж, — согласился с ней Тору.

— М-м?

Чайка недоуменно склонила голову, не понимая, о чем речь.

— Ну-у… короче, — Тору прислонился к стене «Светланы» и начал объяснять. — Умение быстро сбегать означает, что они хорошо просчитывают возможности для побега.

А для этого необходимо понимание хода битвы.

— Они безжалостно атакуют, когда чуют победу, и сразу бегут, когда понимают, что проигрывают. Таких врагов тяжело убить… и чем дольше они живут, тем сильнее становятся.

Накопленный опыт — грозная сила.

Тору и Акари хорошо понимали это как раз потому, что им опыта не хватало.

— Наверняка мы еще встретимся…

Если цель красной Чайки — сбор останков, то однажды она непременно вызовет отряд Тору на бой, или же они могут вновь встретиться во время поисков.

В каком-то смысле это еще более неприятные противники, чем отряд Жилетта.

Тору обреченно вздохнул…

— Брат, — сказала Акари, протягивая ему намазанные лекарством бинты. — Хочешь сказать, ты предвкушаешь очередную встречу с ними?

— А? С чего я ее предвкушать должен?

По возможности он хотел бы никогда их больше не видеть.

Тору не получал наслаждения от битв как таковых, склонностей к садизму и мазохизму у него тоже нет. Битв с сильными врагами он хотел по возможности избегать… а в идеале — и вовсе с ними не пересекаться.

Но…

— Как же тяжело, когда фетиш твоего брата — серебристые волосы.

— Эй. Ты. Хватит мне фетиши выдумывать. Хотя, что толку, я тебе уже столько раз говорил, — произнес Тору и вздохнул.

Желания ругаться с Акари никакого. Если честно, из-за кровотечения и навалившейся после «Железнокровия» усталости он и сидеть не хотел. Привлекательнее всего казалась мысль о том, чтобы немедленно лечь и заснуть.

— Еще одна Чайка…

Тору бросил взгляд на водительское кресло, а потом посмотрел на небо.

Красная Чайка.

Еще одна принцесса, которая не боялась вслух заявлять о том, что ее цель — месть.

Можно сказать, она — тень белой Чайки.

— …Нельзя только лишь бегать.

— М?

Слова Тору заставили Чайку недоуменно моргнуть.

Тору повернулся к ней и сказал:

— Соберем мы останки. Сбежим от преследователей. А дальше… что?

— …

Белая Чайка смотрела на него так удивленно, словно впервые задумалась об этом.

Запертый во вчерашнем дне не может идти вперед.

Их сковывала война, оставшаяся в прошлом.

Поэтому им нужно как-то отделить ее от себя.

Наверняка для Чайки границей служит «сбор останков отца и похороны».

Но…

— Нельзя постоянно действовать спонтанно.

Нельзя сбежать от прошлого, просто повернувшись к нему спиной.

Нужно знать, куда именно бежать… где именно находится твой завтрашний день.

— Бездумно бегущего человека однажды непременно поймают. Нам… нужно подумать о том, что будет после того, как Чайка похоронит останки.

Даже после того, как Чайка освободится от своего навязчивого желания, ее не оставят в покое.

Ни красная Чайка. Ни отряд Жилетта. Ни другие люди.

Поэтому, может, не прямо сейчас, но им совершенно необходимо обдумать то, куда они бегут, пока им не перекрыли все дороги. Поняв, в каком направлении двигаться, они смогли бы постепенно начать делать необходимые шаги.

— Хотя, чувствую, это будет нескоро, — со вздохом произнес Тору, глядя на то, как небо невозмутимо проясняется.