Вопль достиг такой громкости, что его уже следовало называть не голосом, а звуком.

У него нет внятного смысла. Им никак не пытаются управлять.

Это просто звуковые волны.

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!

Если для передачи информации от одного человека к другому используются голос и слова… то вопли и рев, издаваемые от сильных потрясений, отнести к этим категориям сложно. Скорее, это звуки скрипящей психики… а иногда — звуки, которые она издает, разбиваясь вдребезги и разрываясь в клочья.

— Что?!

Трудно сказать, кто воскликнул.

Все они одинаково ошарашенно смотрели на то, как роскошные золотистые волосы постепенно выцветают. Это напоминало работу отбеливателя — цвет медленно, но верно приблизился к белоснежному, вернее, серебристо-белому.

— Что это?!

Отряд Жилетта.

Возглавляемый рыцарем Альбериком Жилеттом, один из оперативных отрядов международного агентства Климан, ставящего своей целью поддержку послевоенного восстановления и подчиняющегося напрямую Совету Семи Восточных Стран.

Зачем агентству Климан, занимающемуся поддержкой послевоенного восстановления, то есть работой на благо мира, такие небольшие, но эффективные отряды вооруженных сил? Дело в том, что, поскольку весьма велика вероятность нарушения мира и спокойствия, иногда необходимо прибегать к непосредственному истреблению.

Например, солдаты поверженных армий могут заняться разбоем. Например, уволенные в запас солдаты и списанное оружие могут участвовать в преступлениях. Например, военные припасы могут продаваться на сторону. И так далее.

Завершившаяся война длилась так долго, что в умах людей прочно укоренилось мнение о том, что любую проблему можно решить силой. Вплоть до того, что любые переговоры предпочитали вести с поставленным на колени собеседником. Именно поэтому при подключении к делу стороннего арбитра ему порой тоже приходится сначала утихомирить обе стороны силой. Да, это грубый метод, но размышления об этичности их действий в задачи отряда Жилетта не входили.

— Виви?!

— Эй… эй!

Уже больше года назад агентство Климан поручило отряду Жилетта задание.

Поймать девушку по имени «Чайка», утверждающую, что она — дочь Артура Газа, правителя Империи Газ.

Пусть та страна и пала в конце войны, больше трех веков она была великой северной державой, и ее влияние все еще велико. Если у нее появится наследница, то найдется немало людей, которые захотят воспользоваться ей и сделать символом движения сопротивления. Поэтому отряду Жилетта поручили поймать ее… или, если понадобится, истребить до того, как это произойдет.

Но…

— Виви! Виви?!

Никто не понимал, что только что произошло.

Они находились в крупной машине под названием «Эйприл», служившей отряду как «ногами», так и домом.

Как нетрудно догадаться по гербам семьи Жилетт, выгравированным по всему интерьеру, когда-то этот белый магический аппарат принадлежал лично Алберику Жилетту… но сейчас хозяина машины внутри нет.

Точнее, больше нет.

Он попал под удар во время столкновения двух летающих крепостей, гигантских магических механизмов, и не вернулся из боя живым. Об этом отряду Жилетта, собравшемуся внутри «Эйприл», поведал разведчик-полукровка Леонардо Стора, сопровождавший Альберика.

И сразу после этого случилось «нечто».

— Виви?! Ты в порядке?! — спросила Зита Брузаско, механик отряда, с перекошенным от испуга детским лицом и широко открытыми от изумления глазами, смотрящими на мир сквозь очки.

Их глазам предстала совершенно изменившаяся фигура боевого товарища.

Виви Холопайнен… девушка-ассасин из отряда Жилетта.

Она росла приемной дочерью в знатной семье и потому обладала поистине знатной внешностью: волнистыми золотистыми волосами, похожими на драгоценные камни сине-зелеными глазами, безупречно ровными чертами лица, гладкой бледной кожей… и, несмотря на не до конца покинувшую ее незрелость, формами, которые уже позволяли без зазрения называть ее красавицей.

Поскольку ее внешность предназначалась для усыпления бдительности противника, она шлифовала ее не менее тщательно, чем прочие орудия ассасинов. Семья, что воспитывала ее, рассчитывала с ее помощью в будущем хоронить политических врагов или же превращать их в послушных марионеток.

Именно поэтому Виви Холопайнен была необычайной красавицей.

Особенно яркое впечатление оставляли ее роскошные золотистые волосы.

Но…

— Виви?! Виви!..

На самом деле, случаи поседения от морального и физического изнеможения среди людей не так уж редки.

Этому даже термин придумали — преждевременная седина. Да, страдают ей немногие, но есть и другой синдром, при котором светлеет все тело из-за нехватки или отсутствия пигментов. Есть даже люди, которые живут так с самого рождения.

Однако все подобные изменения требуют времени.

Волосы не могут так заметно выцвести за столь короткое время…

Во всяком случае, никто в отряде Жилетта о таких случаях никогда не слышал.

— А, а, а, а-а-а-а-а-а, а, а-а-а, а, а.

Звук, испускаемый Виви, становился тише и прерывистее.

Весь отряд Жилетта в шоке смотрел на то, как она держится за голову и начинает подрагивать.

Виви души не чаяла в своем командире, Альберике Жилетте.

На ее искренние попытки донести до него свою любовь было любо-дорого посмотреть, и, хоть Альберик совершенно не замечал их, остальные члены отряда с легкостью видели ее чувства насквозь. Ради него Виви была готова, без преувеличения, броситься и в огонь и в воду, ни секунды не раздумывая.

Но неужели… этого достаточно для того, чтобы ее реакция оказалась настолько бурной?

Даже для ужаса и отчаяния происходящее слишком… необычно.

— А-а-а-а…

Наконец глаза Виви закатились, и она упала на колени.

Зита тут же подбежала к ней.

— Виви, держ… хья?!

Но ее голос, обращенный к подруге, оборвался и сменился вскриком.

Стоявший рядом с ней юный полукровка Леонардо Стора вдруг сбил ее с ног. Зита ошеломленно падала на спину, совершенно не понимая происходящего…

— ?!

И тут перед ее лицом что-то пронеслось.

Тонкое, острое, блестящее оружие.

— Эй?! — воскликнул Николай Автотор, массивный бывший наемник и офицер отряда Жилетта.

Грубые пальцы его вскинутой правой руки держали иглу.

По длине и толщине она совсем не похожа на инструмент швеи. У такой иглы хватит сил убить противника, если уколоть в правильное место.

Лишь один человек в отряде Жилетта пользовался такими инструментами, вернее, оружием, — Виви. Хоть она и метнула иглу без предупреждения, Николай успел выхватить ее из воздуха.

— Она спятила?! — воскликнул стоявший рядом с Николаем лысый маг Матеус Каравей, вставая в защитную стойку.

Враждебность, которую источало все тело Виви, оказалась самой настоящей.

Ее действие было настолько резким и яростным, что вызвало моментальную реакцию Леонардо. Она метнула оружие не из-за помутнения рассудка. Она атаковала как минимум на поражение. В противном случае бросок не получился бы настолько беспощадным.

Вот только…

— Она… уже не в своем уме, — отозвался Николай, отбрасывая иглу в сторону.

Наверняка ее тело помнило выученные и тщательно освоенные техники ассасинов. Дело лишь в том, что сломалась душа обладателя этого тела. Настоящий ассасин не стал бы разбрасываться враждебностью с такой силой. Он должен действовать хладнокровно и равнодушно, как можно тщательнее подавляя свои чувства, нападая на цель с эмоциональностью человека, разбивающего яйцо.

— Зита, отойди. Мы с Леонардо остановим ее.

— Э? А… х-хорошо, — согласилась Зита, поднимаясь с пола с помощью Матеуса.

Но они до сих пор не знали, что именно происходило.

— …

Виви неспешно поднялась.

А затем подняла свешенную голову.

— ?!

Даже Леонардо и Николай ахнули от изумления.

Ее глаза уже не привычного голубого оттенка. Они стали фиолетовыми.

Серебристые волосы. Фиолетовые глаза.

Она похожа на…

— …

Виви взмахнула правой рукой.

— Кх?!

Николай вскинул правую руку, ловя еще одну брошенную иглу.

Дернулась левая рука Виви.

Вторую, вернее, уже третью иглу Николай остановил левой рукой…

— !..

А в следующий момент, когда обе руки Николая оказались заняты иглами, Виви накинулась на него с четвертой иглой, которую метать не стала.

Поскольку они находились внутри машины, основное оружие Николая — длинный комбоклинок — стояло возле стены. Все равно здесь его использовать нельзя. Поэтому Николай решил принять удар на себя и раскинул руки в стороны, собираясь прижать Виви.

Но тут она кувыркнулась.

— Что?!

Причем не по земле, а по воздуху.

Другими словами, она резко оттолкнулась от земли, сразу же сделала обратное сальто и с размаху ударила ботинком с кованой вставкой по челюсти Николая.

— Гхо?!

Пусть металл ее подошвы и не заострен, но она ударила с такой силой и под таким углом, что он сработал не хуже клинка. Левую щеку Николая рассекло от подбородка, и тот отшатнулся назад, истекая кровью. Он и не думал, что Виви способна на такой нечеловеческий маневр в замкнутом пространстве. Пожалуй, Николая еще следует похвалить за то, что его навыки чудом помогли ему избежать атаки в горло.

Виви приземлилась, отчетливо щелкнув каблуками, и закрутилась уже горизонтально.

Она попыталась с разворота вогнать иглу в горло отступающего Николая, но ей помешал неожиданно вклинившийся сбоку кортик.

Игла и лезвие кортика столкнулись и громко звякнули. Посыпались искры.

— Берегись!..

Николая спас Леонардо.

На его аккуратном лице, стиравшем границу между полами, всегда виднелась мягкая улыбка, подчеркивавшая ощущение безмятежности, окутывавшей этого мальчика… но сейчас даже он выглядел напряженным.

— Ладно бы техники, но ее скорость и сила… — обронил Леонардо, из кортика которого высекали все новые искры. — Кх?..

Ему едва хватало скорости отражать следующие одна за другой атаки Виви.

Многие полукровки легче и проворнее обычных людей. И поэтому трудно поверить, чтобы полукровка с таким трудом справлялся со скоростью и количеством атак обычного человека.

И более того…

— Уф?!

Продолжая держать иглу одной рукой, Виви сжала свободный левый кулак и ударила Леонардо в живот.

Из того выбило дух и слюну, и он отлетел назад.

Неожиданно сильный удар для такой хрупкой девушки.

— М-м… — протянул Матеус, поймавший тело Леонардо. — Очень похоже на «Железнокровие», тайную технику диверсантов.

— ?! Что это значит? — изумленно обратилась к Матеусу Зита.

— Она позволяет на время превысить возможности тела, но… — на лице Матеуса отчетливо читался ужас. — Пределы возможностей существуют не просто так. Если превышать их слишком долго, тело начнет разрушаться.

— На такое… идут лишь когда собираются убивать… — проговорил Николай, поднимавшийся с пола и державшийся за щеку.

— Но подождите, Виви… — Зита подалась было вперед, но Матеус не позволил ей.

— Эта самая Виви пытается нас убить! — воскликнул Николай и снял с пояса короткий меч, свое резервное оружие.

И затем они вместе с поднявшимся и державшимся за живот Леонардо вновь накинулись на девушку.

— …

Та продолжала молчать.

Она не только не отступила перед лицом двух умелых и опытных бойцов, но и начала вкладывать в атаки еще больше скорости и силы.

— Тц…

Николай отбивал атаки иглами, цокая языком.

А у Леонардо и вовсе не осталось времени издавать хоть какие-то звуки.

Все понимали, что такими темпами ничем хорошим битва не закончится.

Поэтому…

— Зита?! — воскликнул Матеус вслед убегающей к водительскому сиденью Зите.

Поскольку в машине тесно, затруднения возникают не только при использовании большого меча Николая, но и при работе с гундо Матеуса и Зиты. Именно поэтому Виви взяли на себя Николай и Леонардо, умевшие сражаться в контактном бою, но…

— Это тоже магический двигатель! — бросила Зита, подключаясь к машине соединительным шнуром.

Затем она вмешалась в магию, управляющую двигателем, и принялась перенастраивать ее, произнося слова заклинания. Пусть Зита и не обладает внушительной магической силой… но в скорости подстройки заклинаний с ней не сравнится ни один маг. Перенастройка заклинания, способная занять у обычного мага половину дня, потребовала лишь нескольких секунд.

— Блау, ниг, эльм, нати, тену… — наконец Зита обернулась и сказала: — Отойдите от Виви!

— ?!

На лицах Николая и Леонардо промелькнуло недоумение… но все же один из них наемник, чутко понимающий боевую ситуацию, а второй — проворный полукровка. Они моментально отскочили от Виви.

— Явись… «Вращатель»!

В следующее мгновение воздух вокруг Виви резко закружился.

— Уо?!

— !..

Николая и Леонардо оторвало от пола. Да, они отпрыгнули, но слишком уж в машине тесно. Клинки не помогли им удержаться, и вихрь все же отшвырнул их.

Что же до Виви…

— ?!

То ее раскрутил на месте вращающийся воздух.

Зита вмешалась в работу заклинания, заставлявшего машину ехать.

Это та самая магия, которая в обычных условиях вращает ось и вместе с ней — колеса машины. Ее эффект несложен, что компенсируется мощью. Зита переместила точку приложения силы туда, где находилась Виви, а также отрегулировала скорость и момент вращения.

Заклинание способно сдвинуть с места целую машину. Естественно, собственных сил Виви ни за что бы не хватило, чтобы воспротивиться ей.

И затем…

— …

Как только Зита отключила заклинание, Виви упала лицом на пол.

К ней тут же подскочили Николай и Леонардо, чтобы прижать конечности.

Впрочем, похоже, та уже потеряла сознание. Дело не только в головокружении — такая мощь быстро выматывала тело.

— ...Что с ней случилось?! — Николай взял у Матеуса оковы (предназначенные для Чайки) и надел их на Виви.

— Помешательство на почве смерти господина Жилетта? — предположил Матеус.

— Но это не объясняет смену цвета глаз, — возразил Леонардо, покачивая головой. Затем он окинул взглядом лежавшую на полу Виви и подытожил: — Серебристые волосы, фиолетовые глаза… она и сама похожа на «Чайку Газ».

— !..

Николай, Матеус и Зита переглянулись после этих слов.

Они без лишних слов поняли, что подумали об одном и том же.

Но…

— Что за шутки?! — воскликнул Николай, продолжая прижимать Виви.

Естественно, никто из собравшихся в «Эйприл» не мог ответить на его вопрос.

***

В то же самое время снаружи «Эйприл»…

— Хм…

За припаркованной на обочине белой машиной с далекого холма наблюдала пара глаз. Их взгляд можно назвать холодным, бесчувственным… или прозрачным до такой степени, что в нем совершенно отсутствуют отзвуки фибров души и скверна чувств.

Взгляд принадлежал мальчику со светлыми волосами и янтарными глазами.

Изысканные и утонченные черты лица. Красота, которую признал бы каждый. И в то же время… его внешность не могла не вызывать дискомфорта. В нем что-то не так. Чего-то не хватает. У него нет чего-то, что присуще любому человеку. Складывалось впечатление, что в нем нет дыхания жизни, из-за чего он походил на куклу или картину.

Именно поэтому каждый, кто видел его впервые, непременно спрашивал о том, кто он.

И этот мальчик всегда отвечал им, что его зовут «Ги».

— Значит, «пробуждение» этого экземпляра полностью не завершилось?

Он задумчиво склонил голову и приставил к подбородку подушечки большого и указательного пальца.

Хотя этот жест и соответствовал раздумьям, на лице его оставалась все та же отстраненность, далекая от дрожи и хмурости, сопровождающей думы. Он выглядел так, словно не думал, а лишь делал вид.

— Но это очень интересный прецедент. Возможно, им тоже следует воспользоваться, — пробормотал Ги и ровным шагом направился в сторону «Эйприл».

***

Накатывает и отступает. Накатывает и отступает.

Вода ритмично подступала к пляжу, к самому краю суши, и отходила обратно.

Прибой напоминал пульс мира. Он навевал мысли о том, что этот мир тоже живой, а вода — кровь его.

А если мир жив… то о чем думает?

Как он относится к копошащимся людям, их радостям и невзгодам?

— Это…

На берегу стояла девушка и отрешенно смотрела вдаль.

Ее длинные, покачивающиеся от бриза волосы серебристого цвета, а глаза фиолетовые, словно аметисты.

На вид ей примерно пятнадцать лет. Ее бледное, хрупкое, миниатюрное тело похоже на куклу, вырезанную мастером своего дела… и кажется настолько деликатным, словно может сломаться от неосторожных объятий. Эта девушка настолько мила и невинна, будто даже дышит иллюзиями.

Но… все справедливо, лишь если оценивать только ее саму.

Потому что вещь на ее спине сильно искажала образ.

Гроб.

К спине девушки крепилось черное вместилище для трупа.

Может, он для нее. Может, для кого-то еще. А может, это просто контейнер, который лишь похож на гроб. В любом случае, зловещий «багаж» вносил сильную неестественность в очаровательный образ девушки.

— ...что?

Девушка вскинула палец, указывая… на необъятный водный простор.

Он занимал все поле зрения и по праву достоин называться безбрежным.

И это…

— Даже не знаю, что сказать, — ответил один из двух человек, стоявших позади девушки.

Юноша с черными волосами и черными глазами.

Он немного старше девушки, на вид ему примерно 17-18 лет.

Хотя его еще можно называть мальчиком, он выглядел взрослым и умудренным опытом. На его лице — угрюмая вялость и спокойствие, словно он уже успел вкусить столько горечи и радости этого мира, что уже устал от них. Да, он симпатичный, но одновременно очень зрелый для своих лет.

— Чайка… — сокрушенно пробормотал юноша. — Неужели ты впервые видишь океан?

— ...Океан! — с округлившимися глазами повторила девушка по имени Чайка. — Океан… это? Всё?

Судя по тому, в какой момент она склонила голову, по крайней мере, слово «океан» ей знакомо.

— Ага. Наверное.

— Наверное? — переспросила Чайка, прицепившись к слову.

Впрочем, юноша сразу ответил:

— Попробуй воду на вкус. Должна быть соленой.

— Должна? — вновь переспросила Чайка.

— …

— …

Повисла неловкая тишина.

— Тору. Неужели. Океан, впервые видишь?

— … — какое-то время Тору подбирал ответные слова, после чего насупил брови. — Ну, я все-таки всю жизнь рос в горной деревне Акюра.

Юноша по имени Тору говорил извиняющимся тоном и почесывал щеку.

— Тору. Океан. Впервые пришел?

— ...Вроде того, — отозвался тот, отводя взгляд от настырной Чайки.

— Я. Океан. Впервые. Вместе, вместе, — Чайка расплылась в улыбке и принялась показывать пальцем то на себя, то на Тору.

На ее лице — и облегчение, и духовный подъем. Ее улыбка так искренне передает чувства «я так рада, что мы с тобой такие же», что Тору вновь от смущения почесал щеку.

— Ну вот… — отозвался молча наблюдавший за ними третий человек, картинно вздохнул и опустил плечи. — Как же тяжело, когда брат ничего не знает о мире.

— Разве это можно назвать незнанием? — прищурившись, Тору перевел взгляд на… девушку с такими же черными волосами и черными глазами.

Несмотря на ощущение величественности, окутывавшее ее, а также подтянутую фигуру, вряд ли ее хоть кто-то назвал бы милой. С большой натяжкой ее можно назвать «прекрасной». Наверное, большинство людей сошлись бы на эпитете «суровая». Ее длинные черные волосы собраны в хвост на затылке и сразу создают впечатление девушки активной… вернее, поскольку так и есть, подчеркивают его.

— И в то же время такая невинность это хорошо, — добавила она, закивав.

Все ее жесты картинные и переигранные, но в противовес этому на лице девушки нет никаких эмоций.

Их нет даже сейчас. Ее тон и лицо выражают безмятежное равнодушие, зато жесты и слова, наоборот, напоминают неловкие потуги не слишком хорошей актрисы.

— Ничего хорошего, — протянул Тору. — И вообще, что насчет тебя?

— Разумеется, я не такая, как ты, брат, — девушка кивнула с самодовольным видом. — Хотя, нет, подожди-ка, брат. Если ты хочешь сказать, что предпочитаешь сестренку, которая настолько наивна и глупа, что будет бегать за тобой и дергать за рукав, то я с радостью такой стану!

Девушка крепко сжала кулаки. На ее лице снова никаких эмоций.

— Да я не про это. Я думал, ты выросла вместе со мной в той же самой деревне, Акари. Как так получилось, что ты успела побывать у океана?

— М?.. — девушка по имени Акари недоуменно склонила голову. — Разве я когда-то говорила, что была у океана?

— Нет, просто когда я сказал Чайке, что никогда не был у океана, ты с надменным видом заявила, что я «ничего не знаю о мире».

— Ага. Но при этом я вовсе не имела в виду, что видела океан сама.

— …

Тору не знал, что сказать.

Зато Акари пожала плечами и продолжила:

— Ты слишком часто делаешь поспешные выводы, брат.

— Это оттого, что ты постоянно непонятно выражаешься!

— И эта твоя беспечность — еще одна привлекательная черта.

— Будто я поверю, что ты меня хвалишь.

— В награду я могу погладить тебя по голове, брат, — Акари раскинула руки в стороны, словно зазывая его.

Опять же не показывая эмоций.

— Не хочу.

— Хм. Как я и думала, мой брат предпочитает гладить других сам.

— Да у тебя ни одной пристойной мысли в голове нет! — замучившийся Тору свесил голову. — Кстати, Чайка.

— М-м?

Услышав свое имя, Чайка подняла взгляд.

Пока Тору и Акари разговаривали, она склонилась над песком и рассматривала маленького краба, бредущего по побережью.

Тору натянуто улыбнулся и сказал:

— Осторожнее, иногда волны могут быть больш… а…

— Пня-а-а-а-а?!

Но не успел он договорить, как крупная волна толкнула Чайку в спину. Отступая, она ухватилась за ноги Чайки, и та громко шлепнулась, разбрызгивая воду.

— …Не успел.

— О, очень соленая-я-я-я! — закричала промокшая до нитки Чайка, отплевываясь соленой водой.

Из-за падения на спину и надетого гроба она напоминала перевернувшуюся черепаху. Тору посмотрел на то, как она беспомощно барахтается, а затем сокрушенно обронил:

— Я же говорил.

— Соленее, чем представляла! — воскликнула Чайка.

По ее лбу, как ни в чем не бывало, прошагал тот самый краб.

***

Долгая, долгая война закончилась.

Можно сказать, северная Империя Газ находилась в самом ее центре.

Эпоха войны подошла к концу вместе со смертью легендарного Артура Газа, также известного как Проклятый Император, и на континенте Фербист установился не самый устойчивый, но все же мир. Остальные страны создали систему международного сотрудничества (пусть лишь на поверхности) в лице Совета Семи Восточных Стран, пытаясь восстановить уставший от войны мир.

Но с другой стороны… среди рожденных в войну людей немало тех, кому непривычно само понятие мира, и кто скучает по военному хаосу. Эпоха, когда насилие решало любые проблемы, продлилась так долго, что мир, которым начали управлять законы, вызывал у них дискомфорт… и даже раздражение.

Есть среди таких людей и те, кто мечтают о возрождении Империи Газ.

И как раз сейчас по Фербисту начал расползаться слух, словно ждавший этого часа.

О Чайке Газ, дочери Проклятого Императора.

Поскольку до самого падения Империи Газ никто даже не слышал этого имени, возможно, что существование забытой наследницы императора Газа — лишь чья-то выдумка. Но в то же время есть как минимум возможность того, что из-за этого появятся люди, думающие использовать ее статус законной наследницы для возрождения Империи Газ. И такое, безусловно, может стать искрой, от которой вспыхнет новая война.

Именно поэтому агентство Климан, подчиняющееся Совету Семи Восточных Стран, приступило к поимке и, при необходимости, устранению девушек, называющих себя Чайками Газ, посредством мобильных отрядов.

Однако… посреди наконец начавшегося мира оказался один диверсант, потерявший место работы и смысл жизни. Он влачил жалкое существование, пока не повстречался с девушкой, представившейся Чайкой.

И через какое-то время этот самый диверсант, Тору Акюра, вместе со своей сестрой Акари примкнули к Чайке и ее путешествию с целью сбора останков Проклятого Императора.

Никто из них не знает, что ждет впереди.

***

Перед глазами неспешно текла вода.

— …

Тору стоял у борта лодки и хмуро глядел на волны.

Ему приходилось плавать на лодках, но никогда еще его со всех сторон не окружала безбрежная гладь воды. Хотя ощущение того, что под ногами нет твердой опоры, знакомо ему по посещению летающей крепости, вода вызывала совсем другое беспокойство, нежели воздух.

Наверное, это связано с тем, что если воздух пугал «падением», то вода — «утягиванием» на дно. Смерть от падения моментальная, а от утопления — долгая и мучительная, к тому же, как правило, оставляет после себя безобразный труп.

Разумеется, в рамках тренировок все диверсанты Акюры учились плавать. Через водные тренировки прошел и Тору, а также их учили, что в океане держаться на поверхности проще. Умом он понимал, что как-то особо бояться воды бессмысленно.

И все-таки… он чувствовал себя немного не в своей тарелке.

— Брат, — вдруг послышался голос из-за спины, и Тору обернулся.

К нему как раз подошла Акари Акюра, пробравшись через стены из ящиков с грузом, сложенных на палубе.

— Что-то случилось? У тебя очень угрюмый вид.

— Эх… — Тору вздохнул, повернулся и прислонился к борту. — Я просто подумал, что если информация ошибочна… или если это ловушка, то будет очень плохо.

В океане свобода движений сильно ограничена, а сбежать и вовсе невозможно.

— Это действительно так, но подобную ситуацию трудно назвать исключением из правила, — Акари оперлась на ограждение рядом с Тору и посмотрела в море.

— Ну, тут не поспоришь.

— К тому же, пока у нас есть девочка-дракон и Чайка, вода тоже не так страшна, если судить по тому, что было в летающей крепости.

— Мы слишком полагаемся на Фредерику, — усмехнулся Тору.

Он скосил взгляд и посмотрел на весело болтавшую в воздухе ногами девушку, сидевшую с края судна ближе к носу.

Благодаря миниатюрной фигуре, длинным блестящим волосам и большим круглым красным глазам она казалась поистине милой… но внешность обманчива. Вернее, в случае этой девочки обманчиво вообще все. Возможно, у нее и вовсе нет никакой «истинной формы».

Она — лишь облик, который приняло магическое существо под названием драгун.

Ее зовут Фредерика. Фамилии нет. Даже имя ей придумал Тору, чтобы ее было как называть.

— Никогда не знаешь, когда ей вздумается пропасть, а главное — мы толком не понимаем, что она думает. Хотя неудивительно, она ведь не человек.

— Действительно. Если не считать слов заклинаний, редко когда встречаются говорящие фейлы.

Поскольку драгуны могут разговаривать, возникает ложное ощущение того, что с ними можно прийти к пониманию. Однако люди и драгуны — совершенно разные существа. Глаза пресмыкающихся драгунов, ночных хищников, видят сквозь такую тьму, которая кажется людям сплошным черным цветом. Не исключено, что Фредерика видит совсем другой мир, нежели обычные люди.

— Если я правильно помню, то среди фейл лишь драгуны и кракены могут разговаривать с людьми.

— Да, нам так говорили в деревне, — подтвердила Акари.

Хотя они и знали о существовании драгунов, настоящего представителя этого вида Тору и Акари повстречали лишь недавно, уже после того, как покинули деревню. Кроме того, поскольку драгуны настолько редки, что почти не встречаются, многое из того, что они слышали, основывалось на слухах.

— Говорят, что кракены, по сравнению с драгунами, куда больше похожи на чудищ.

— Но и драгуны могут лишь превращаться в людей, их настоящая форма совсем другая.

Близость к драгунам ощущаешь лишь из-за их внешнего вида.

Люди вообще склонны поддаваться на такие наваждения. Кстати...

— …

Тору вдруг нахмурился.

Он понял, что знает еще одно создание, о котором можно сказать то же самое.

Оно выглядит в точности как человек, но при этом оставляет впечатление сильной оторванности от людей. Оно умеет разговаривать и потому может общаться с людьми, но любое взаимодействие с ним сопровождается сильной тревогой и ощущением того, что поступаешь неправильно.

— Ги…

Таинственный юноша, снабжавший отряд Тору информацией.

Неизвестно, кто он на самом деле и что замышляет. В целом, информация, которую он сообщает, правдива, но Тору не торопился объявлять его союзником. Это сложно объяснить, но… лучше всего свои ощущения Тору выразил бы примерно такими словами: «Я чувствую какое-то непонятное отвращение». С учетом того, что его называют диверсантом, шавкой войны, способной без разбора и предвзятости убить кого угодно, был бы приказ, ему таких мыслей следовало стыдиться.

— Даже не знаю, насколько мы можем ему доверять.

— Но ведь до сих пор он снабжал нас достоверной информацией.

— Да. В этом и проблема, он лезет не в свое дело.

Очевидно, что для того, чтобы обмануть человека, в первую очередь необходимо заслужить его доверие.

Перед тем как устроить противнику западню, необходимо скормить ему достоверную информацию и убедить в том, что ты не враг. Возможно, поначалу он будет сомневаться, но после двух-трех повторений наверняка решит опустить перепроверку сведений.

— И именно поэтому… теперь мы решили сначала направиться сюда.

Тору обернулся и посмотрел на медленно проплывавшую за бортом водную гладь.

Их цель… находится под ней.

***

Это произошло сразу после того, как они покинули земли герцога Гавани.

Отряд Тору ехал на «Светлане», которую вела Чайка, по дороге.

Кавардак, случившийся в летающей крепости, сильно их вымотал, но в ходе этого самого кавардака им все же удалось забрать фрагмент «останков».

Таким образом, теперь у Чайки четыре фрагмента.

Поскольку говорят, что труп императора Газа разделили восемь героев, должно быть еще четыре. Можно сказать, они прошли половину пути.

Но в то же время неизвестно, разделили ли герои «останки» поровну, и остались ли фрагменты в том же самом состоянии, то есть не стали ли их расчленять дальше. Также каждый из фрагментов мог быть продан или передан.

— Итак… Что будем делать? — спросил Тору, сидевший в передней части машины возле Чайки.

— … — Чайка промолчала.

Она смотрела вперед с отчего-то подавленным видом.

Тору вздохнул, а затем спросил громче:

— Итак… Что будем делать, моя хозяйка?

— ...М-м? — Чайка немного испугалась и быстро повернулась к нему. — Обсуждение? Тема… какая?

— Ну. Следующие «останки», — отозвался Тору с натянутой улыбкой.

— Искать. Разумеется.

— Это-то понятно. Главный вопрос в том, можем ли мы доверять информации, которую получили в городе.

Какое-то время назад отряд Тору заехал в придорожный городок, чтобы восполнить запасы еды и других ресурсов.

И там до их ушей дошли слухи об «останках».

Они гласили о том, что фрагмент тела Проклятого Императора затонул вместе с кораблем, который перевозил их по морю не слишком далеко отсюда…

Тору и Акари посетили несколько мест в черте города, расспрашивая о случившемся, и каждый раз слышали одно и то же.

Еще одна общая черта состояла в том, что ни один слух не указывал на место затопления точно. При передаче из уст в уста такие малозначительные детали теряются довольно часто.

Разумеется, никаких доказательств того, что слухам можно доверять, нет.

Более того, неизвестно даже то, откуда именно вывозились эти останки и куда направлялись. Говорят, они принадлежали предпринимателю, которого видели в торговом порту, но кто он — неизвестно, как неизвестно название, владелец корабля и прочие «мелочи».

— М. Все-таки проверим?

— У нас нет времени связываться с непроверенными слухами… но я не могу и опровергнуть их, — проговорил Тору, нахмурившись. — Поначалу я думал о том, чтобы не спешить и искать тщательно…

На тот момент, когда Чайка наняла Тору, она практически ничего не знала об «останках». Откровенно говоря, у Тору не было уверенности в том, сможет ли Чайка отыскать их.

Это могло занять годы, а то и десятилетия.

Однако он был готов. Более того, он даже подумал было о том, что у них нет ограничения по времени.

— Но… вот уж не знал, что нам в таком количестве будут попадаться твои «сестры».

— Не сестры!.. — Чайка резко замотала головой.

— Знаю, это я образно.

Действительно, вряд ли они «сестры».

В конце концов, каждая из них утверждает, что настоящая Чайка — именно она.

Им уже попадалась «красная» Чайка. А в землях герцога Гавани — «голубая». И все они, по их словам, настоящие. А если верить словам голубой Чайки, то «настоящих» должно быть еще больше.

Все они собирают «останки».

Другими словами, конкурируют друг с другом.

Судя по всему, у каждой из Чаек свое представление о том, что необходимо сделать с «останками» после сбора… Но как бы там ни было, мирно делиться друг с другом они не собираются. Это значит, что впереди их могут ждать ожесточенные бои за «останки», но в то же время запас предварительно собранных фрагментов, несомненно, играет им на руку.

— Впрочем, какого-либо ограничения по времени у нас нет. Завтра мы переберемся через горы и выйдем к порту. Пожалуй, там и обзаведемся лодкой, чтобы проверить слухи.

— Лодка… Приобретем?

— Еще чего. Чтобы управлять лодкой, нужны особые зна… Эй, за дорогой следи! — опомнился Тору и перевел взгляд на дорогу.

А там…

— ?!

Тору ахнул.

«Светлана» ехала на приличной скорости, а прямо перед ней вдруг появилась фигура человека. Участок дороги, по которой они ехали, прямой, как стрела. И Тору помнил, что еще совсем недавно на дороге никого не стояло.

— Тормози давай!

— М?!

От крика Тору Чайка испуганно схватилась за рычаг.

Раздался пронзительный металлический визг, и «Светлана» принялась резко замедляться… но не смогла остановиться и вошла в занос. В конце концов, им удалось не перевернуться, и машина остановилась, оставив в дороге глубокую борозду.

— Кх?!

Тору выскочил из машины.

Они задавили его.

Остановившийся на дороге человек даже не попытался увернуться и до самого конца стоял столбом. «Светлана» навалилась на него, не успев растерять даже половину скорости. Помимо стального корпуса машины, она нагружена отрядом Тору и их багажом, потому от такого удара он так просто не оправится.

— Эй! Ты в порядке?!

Конечно, Тору понимал, что это не самый уместный вопрос, но все равно задал его и посмотрел под машину. Если повезет, будет лишь перелом… а если нет, то в останках даже человека не получится признать.

Тору — диверсант. Человеческие смерти для него — не просто повседневность, но и бизнес. И тем не менее, вернее, именно поэтому, он не хотел по случайности убивать совершенно постороннего человека. Ведь если он перестанет проводить грань между убийствами, то превратится из диверсанта в убийцу или даже головореза.

— Эй!..

— Насчет следующих останков…

Неожиданно. Без какого-либо предупреждения.

Голос, послышавшийся из-за спины Тору, звучал до неуместного спокойно.

— ?!

Тору изумленно повернулся, рефлекторно хватаясь за стилеты.

Прямо за его спиной, словно подкравшийся убийца, стоял с равнодушным видом тот самый человек.

Светлые волосы и янтарные глаза.

До ужаса аккуратные, прямо кукольные черты лица.

Возраст определить трудно. Внешность у него еще мальчишеская, но поведение совершенно не вносило ясности. В нем нет ни невинности, ни умудренности годами. Он даже производил впечатление имитации человека, пустой оболочки, искусно сделанной марионетки, которой управлял кто-то другой.

— Ги…

Тору помнил его.

Это существо интересовалось действиями отряда Тору, вернее, Чайки, и периодически появлялось перед ней, чтобы сообщать информацию. Очень сомнительная личность, о которой им известна лишь внешность и кличка «Ги» — ни имени, ни происхождения, ни адреса…

Но…

— Добрый человек! — изумленно воскликнула Чайка с водительского сиденья.

Похоже, Чайка совершенно не сомневается в том, что делящийся с ней информацией Ги — «добрый человек». А вот Тору упорно считал, что доверять этой непонятной личности больше необходимого опасно.

— Что там?!

— Что случилось?

Подключились и Акари с Фредерикой, выбравшиеся из салона.

— В княжестве Хартген есть человек, владеющий останками.

Ги словно совершенно не замечал, что его чуть не переехали «Светланой» (вернее, все же переехали), и рассказывал таким равнодушным тоном, словно ничего не случилось. Он совершенно не обратил внимания на изумление Тору и остальных. Ги говорил так, словно продолжал начавшийся уже довольно давно разговор.

Конечно, у них не такая крепкая дружба, чтобы обмениваться приветствиями при встрече, но…

— А именно — князь Бальтазар Хартген. Он один из восьми героев.

— Ты, как всегда, появляешься внезапно, — сказал Тору Ги, убирая стилеты.

— Я вас напугал?

— Весьма, — ответил Тору, жестом указав Акари и Фредерике, чтобы они не двигались.

— Как бы там ни было, другой информации у меня для вас нет. Желаю удачи, — сказал Ги, мягко улыбнувшись.

— Скажи мне вот что… — начал Тору, продолжая смотреть прямо на Ги.

Но хоть Тору и старался не моргать, он сомневался в том, что сможет не упустить его из виду. Ему казалось, будто здравый смысл к этому мальчику неприменим.

— Ги. Ты знаешь о том, что Чаек несколько?

— Хм?.. — тот склонил голову.

И вновь жест показался Тору наигранным. Лишь жест куклы, отыгрывающей человека, а на самом деле Ги вовсе не задумывается.

Что если он скармливают одну и ту же информацию всем Чайкам?

Вероятность того, что он знает о том, что их несколько, очень высока.

— Задам встречный вопрос, — отозвался Ги, не прекращая улыбаться. — Что насчет тебя?

— Чего?

— Действительно ли есть такой человек как Тору Акюра?

— …

— Ты и правда думаешь, что я — тот же, кто встречался с тобой ранее?

— ...Короче, как я понял, отвечать ты не собираешься, — ответил Тору, нахмурившись.

— Можешь понимать, как хочешь, Тору Акюра, — сказал Ги, взмахнул рукой и шагнул.

Как показалось Тору, он зашел в тень «Светланы».

— Эй, сто…

Тору попытался догнать его.

Но…

— …

Ги уже не было.

— Чайка.

— М-м?!

— Ты видела, куда ушел Ги?

— … — Чайка с испуганным видом покачала головой.

Еще какое-то время она пыталась подобрать слова, а затем…

— ...Внезапно. Исчез.

— Акари? Фредерика?

— Мне тоже так показалось, — отозвалась Фредерика.

Другими словами, Ги может обмануть зрение не только человека, но и драгуна.

А может, он не обманывает зрение, а на самом деле умеет исчезать в мгновение ока. В голову приходят мысли о магии, но в таком случае Чайка или Фредерика заметили бы это.

— Какой все-таки… неприятный тип, — пробормотал Тору.

Пока что он им не враг. Но что, если станет?..

Откровенно говоря, Тору совершенно не понимал, как его можно одолеть.

— ...Кстати, что будем делать? — вздохнув, Тору обратился к Чайке. — Ги сказал нам, чтобы мы шли в княжество Хартген, но что насчет слухов о затонувших «останках»?

Герметичные сосуды, в которых хранятся «останки», предназначены, в том числе, для предотвращения гниения. Даже если корабль затонул, весьма вероятно, что «останки» до сих пор в целости и сохранности. Если, конечно, слухи не врут…

— Брат… — Акари вскинула правую руку. — Если твои догадки верны, и Ги действительно делится информацией с остальными Чайками, то они, например, красная, обязательно попытаются добыть «останки» в Хартгене.

— Хм?

— Хотя мотивация и мысли Чаек относительно «останков» различаются, никто из них не станет довольствоваться одним фрагментом, верно?

— ...А-а, так ты об этом, — Тору кивнул, а вот Чайка недоуменно склонила голову.

— М? Довольствоваться?

— Короче, смотри, у нас… у тебя уже есть четыре фрагмента, так? Я, конечно, не знаю, восемь их всего или нет, но это очень солидная цифра. Мы даже можем воспользоваться этим, чтобы выманить остальных. Слухи там распустить, — Тору пожал плечами. — А если так, то пусть «останки» княжества Хартген ищут другие Чайки. Мы можем ограбить их потом. И не факт, что слухи о затонувших «останках» дошли до других Чаек. Хоть мы и находимся рядом с тем самым портом, что упоминался в слухах, Ги совершенно не затрагивал эту тему.

— ...М.

— Тогда ничего страшного, если мы на первое место поставим слухи. К тому же, меня раздражает каждый раз плясать под дудку Ги… да и опасно это.

Они не знали, о чем думал тот юноша.

Неясны и его цели. Пока что он делился с ними полезной информацией, но если безоговорочно доверять ей, можно подставиться под неожиданную и неприятную подножку.

— Итак. Решено.

Поскольку диверсантов, которым нередко приходится действовать на поле боя самостоятельно, учили принимать решения, как только получена информация, у них появлялась привычка всегда держать в голове четко обозначенные приоритеты. В то же время такие логичные выводы избавляли Тору от лишних рассуждений.

— В первую очередь мы отправимся по наводке слухов… к затонувшим «останкам». Идет?

— М. Конечно, — Чайка размашисто кивнула.

***

Когда она очнулась, ее кто-то душил.

— Пожалуйста, умри, — раздался на удивление тихий голос с учетом того, как старался этот человек.

Но хотя некто и находился точно напротив нее, она не могла разглядеть сокрытое тенью лицо. Голос показался смутно знакомым… Кажется, она где-то слышала его.

Кто это?

Чувствуя, что задыхается, она схватилась за руки, сжимающие ее шею.

Они не такие уж и крепкие. Ей должно хватить сил отмахнуться от них.

Но…

— Ты уже выполнила свою роль. Ты можешь умереть. Так будет легче, — словно пожурил ее некто спокойным голосом. — Ты хорошо потрудилась. Дальше — моя работа. Только и всего.

От нейтральности голоса становилось еще неприятнее.

Складывалось ощущение, что для этого человека душить другого — обычная рутинная работа. Да, сами слова заботливые, но голос настолько безразличен, будто некто душит не человека, а скот.

— Ч… то… за… шу… тки?!

Она напряглась и попыталась отмахнуться от рук.

Но не смогла даже сдвинуть их. Хоть эти руки и не выглядели мускулистыми, пальцы держали ее шею мертвой хваткой.

— Это бесполезно. Кроме того, тебе уже некуда возвращаться. Ты потеряла все. Когда ты осознаешь реальность, то и сама наверняка решишь прекратить в ней жить.

— ?!

Что все это значит?

— Люди не могут жить одни. Поэтому, если они теряют абсолютно всех, кто им дорог, — семью, возлюбленных, друзей и товарищей — то впадают в отчаяние. Когда же люди не просто теряют их, а сами окончательно вычеркивают из бытия своими собственными руками, то окончательно теряют интерес к жизни.

Голос рассказывал так, словно это какая-то прописная истина.

Тихий монолог совершенно не признавал за собеседником право хоть как-то усомниться.

— Поэтому, ну же…

Вдруг застывшая тьма за спиной человека немного рассеялась.

— Что?!

И в ней… появились трупы всех ее знакомых.

Зита. Николай. Матеус. Леонардо.

И…

— Господин… Альберик, — с трудом простонала она.

Да. Некто говорил правду.

Они для нее — всё. И приемные родители, воспитавшие ее как убийцу, и родные, которых она даже не помнила, ей безразличны. Но они… они — самые первые друзья, нет, «семья», которую она обрела в жизни.

Но…

— Нет…

На каждом из трупов — смертельное ранение от иглы в горло, глаза, рот, лоб…

Это ее собственное оружие.

Это она убила их. Она уничтожила семью. Она лишила себя своего дома…

— Поэтому, ну же… — повторило лицо, окутанное тенью.

Оно не смеялось и не насмехалось.

Оно… словно с самого начала лишь выполняло необходимую работу.

— Прошу тебя, умри. Прошу тебя, исчезни. Дальше уже я… — но тут слова сбились. — ?!

Обе руки вдруг убрались с шеи.

В каждую из них вцепились по два товарища, которых она сочла мертвыми.

— Зита?! Офицер! Матеус! Лео!..

Они силой оттащили противника за руки, а затем пригвоздили к земле.

Дыхание быстро восстановилось. Прокашлявшись и отдышавшись, она осмотрела лицо, которое, наконец, осветилось…

— Э…

Но лицо, которое она увидела, однозначно принадлежало ей самой.

Те же самые черты, что она видела в зеркале. Вот только…

— Поче… му?..

Фиолетовые глаза и серебристые волосы.

Лишь этим ее лицо отличалось от лица Виви Холопайнен.

***

— ?!

В первое мгновение после пробуждения Виви аж подскочила, словно шокированная кошмаром.

— Уф… уф… уф…

Что это был за сон?

Он оставил такое яркое послевкусие, что оно ощущалось даже сейчас.

Виви прижала руку к груди, пытаясь успокоить бешено бьющееся сердце…

— ?..

И наконец заметила, где находится, и что происходит.

Знакомый интерьер «Эйприл»… Судя по всему, ее уложили спать на постель. Внутри «Эйприл» есть маленькие, но все же каюты, отделенные друг от друга перегородками. В этих крохотных комнатах отряд Жилетта и ночевал.

Но…

— Ч… что с вами?

Сейчас все перегородки отодвинуты к стене, а Виви со всех сторон обступили ее товарищи.

И все они… в боевых стойках.

Хоть они и не держат в руках оружия, но явно готовы к битве. Они будто смотрят на врага. Но при этом все их взгляды обращены к Виви.

— Что с вами… такое?

Она не понимала.

Почему они остерегаются ее, словно врага?

— !..

И тут Виви заметила оковы на своих руках.

— Что за?!

— Виви… — послышался тихий стонущий голос Зиты. — Ты... проспала десять дней… но что важнее, ты… в порядке?

— В смысле, в порядке? — обиженно переспросила Виви.

Что это за обращение? Мало того что они так смотрят на нее, но наручники уже явно за гранью шутки.

— Я имею в виду, ты… — на мгновение Зита запнулась, словно не желая продолжать, — ...в своем уме?

— В своем уме? Что ты гово…

Виви нахмурилась и обвела товарищей взглядом.

Но ни Зита, ни Николай, ни Леонардо, ни тем более далекий от шуток Матеус не смеялись и не мотали головами, а смотрели на нее с самым серьезным видом.

— Что происходит?! Что?

В голове проносились мысли.

Остерегающиеся товарищи. Оковы. В порядке. В своем уме.

Выходит, что…

— Я что-то сделала?!

— ...Матеус? — спросил Николай.

— Полагаю, она в порядке, — Матеус утвердительно кивнул.

Помимо досконального знания коммуникационной магии, Матеус обладал еще и очень наметанным глазом. Для того чтобы брать под контроль большое количество птиц и животных с минимальными затратами магической силы, а также умело управлять ими, одного лишь умения зачитывать заклинания недостаточно. Необходимо подстраивать магию под каждую особь. А для этого нужно уметь зрительно оценивать особенности объектов и явлений.

— Судя по речи, движению глаз, жестам и всему остальному, это именно Виви Холопайнен.

— …

После заявления Матеуса весь остальной отряд Жилетта испустил протяжный вздох облегчения.

Но Виви до сих пор не понимала происходящего.

— И все-таки, что это значит?! — раздраженно спросила она.

Зита сняла оковы и передала ей небольшое зеркало.

— Посмотри… на свое лицо.

Виви послушно заглянула в зеркало.

Где увидела…

— ?!

Она тут же отшвырнула зеркало и потянулась в карман за оружием.

Но футляра с иглами, который всегда носила с собой, не нашла.

— Прости, но мы полностью разоружили тебя, — пояснил Николай.

Он указал себе за спину, на стоящий у стены шкаф, в который сложили все инструменты… все оружие ассасинов, которое Виви таскала с собой, включая мешочек с иглами.

— И вообще, как ты умудряешься столько носить с твоим крохотным телом? — сокрушенно… и в то же время с облегчением в голосе добавил Николай.

Но Виви и не думала успокаиваться.

— Ч… что…

Она на автомате попыталась атаковать зеркало… но теперь начала понимать, что увиденное в нем лицо того самого человека, что только что пытался задушить ее во сне, принадлежало ей самой.

— К-кто… то есть, нет… это я? Н-но как?!

— Нам и самим интересно, — отозвался Леонардо, поведя плечами. — Твои волосы и глаза вдруг изменили цвет, а затем ты набросилась на нас.

— Наброси… кто, я?!

— Кто еще? — усмехнулся Леонардо. — Но судя по всему, рассудок к тебе вернулся.

— …

— Слава богу… — сказала Зита, смотря на ошарашенную Виви заплаканными глазами сквозь очки.

— Что… это значит?..

Она совсем не понимала, в чем дело.

Серебристые волосы и фиолетовые глаза. Совсем как у…

— Да что это значит?! — воскликнула Виви, хватаясь за волосы.

***

Судно, на котором отправился отряд Тору, — крупный парусник с множеством парусов.

Мачт у него четыре. Снизу каждая из них напоминает мощное дерево, на котором растут пожелтевшие от солнца белые паруса, наполненные ветром.

Это транспортный корабль — он регулярно курсирует по морскому пути, перевозя на себе грузы и пассажиров.

Однако чаще всего такими кораблями пользуются торговцы для перевозки товаров, которые из-за веса или объема перевозить в повозках невыгодно. Все в них напоминало пассажирам о том, что они здесь — лишь попутчики.

Разумеется, ни о каких каютах или креслах речи не идет. Во время движения пассажиры чаще всего находят себе укромный уголок, где усаживаются или засыпают, чтобы не мешать экипажу. Из-за кучи деревянных ящиков на палубе видимость на корабле никакая. Иногда в щелях между этими ящиками можно увидеть пассажиров.

— ...А. Вот ты где, — из-за сложенных ящиков выглянуло лицо молодой девушки.

Фредерика.

Похоже, эта девушка-драгун давно не видела то ли корабль, то ли океан, поскольку все время без устали повсюду бегала и все разглядывала. Например, совсем недавно она забралась на вершину мачты, и ее отругал ничего не подозревающий матрос… Но не похоже, чтобы ее это хоть чему-то научило. Кстати, Чайку почти сразу же начало тошнить, так что сейчас она где-то у хвоста корабля, где за ней присматривает Акари.

— Тору, ты в порядке?

— Да, нас с Акари не укачивает. Я к кораблям не привык, но контроль над телом — одно из основных умений диверсантов. Даже «Железнокровие», по сути, высшая ступень мастерства такого контроля, — с усмешкой ответил Тору.

— Способность свободно управлять ощущениями? Удобная штука.

— Кто бы говорил.

Способности Тору и Акари, основанные на самовнушении и фокусировке сознания, меняют лишь «ощущения» и, как следствие, полагаются на использование возможностей тела. Однако Фредерика, точнее, магия драгунов настолько могущественна, что позволяет придавать телу буквально любую желаемую форму. Очевидно, это куда более удобная способность.

— Кстати, Тору, — вдруг задумчиво начала Фредерика. — Ты знаешь, где именно затонуло нужное нам судно?

— Нет. Только примерно. Поэтому нам нужно каким-то образом отыскать его, — сказал Тору, глядя на снующих у борта членов экипажа. — И поэтому нам нужно в какой-то момент отвлечь экипаж и спрыгнуть…

— Спрыгнуть? — спросила Фредерика, осматриваясь.

Со всех сторон их окружает бескрайнее море. Спрыгнуть с корабля, конечно, можно, только приземляться некуда.

— И вообще, как ты собираешься искать под водой? Вы не можете далеко плавать и надолго задерживать дыхание, так? Даже добраться до глубин и дна вам тяжело.

— Ну, у Чайки есть ее заклинание гидрофобии. Постараемся успеть за время его действия. А потом… — Тору посмотрел на горизонт и прищурился. — Где-то в той стороне… то есть немного к северу, есть маленькие островки. Не знаю, виноваты ли течения, но они со всех сторон окружены рифами, поэтому высадиться на них тяжело, и все они необитаемые. Приземлимся на них, а там уже реально дождаться следующего проплывающего корабля и сесть на него.

С учетом левитационной магии Чайки и навыков скалолазания диверсантов, высадка должна пройти успешно.

— Тору?.. — Фредерика вдруг хитро улыбнулась. — Разве ты не попросишь меня подвезти вас?

— …

Тору нахмурился и затих.

На самом деле, непривлекательным ее предложение не назовешь.

Фредерика может обратиться летающим драконом, поэтому им, строго говоря, и корабль не нужен. Но как Тору и говорил, точку в этом вопросе ставит тот факт, что мысли Фредерики им, в конечном счете, неясны. Этим девушка похожа на Ги. Конечно, она не настолько непонятная, и Тору не напрягался рядом с ней до такой же степени… но все же он предпочитал строить планы, которые бы на нее не полагались.

— Раз такое дело, то скажи мне, — произнес Тору, поворачиваясь к Фредерике. — Ты нам союзник или враг?

— По-хорошему, я собиралась быть твоим врагом, но… — задумчиво протянула Фредерика, сложив руки на груди. — Я не имею ничего против Чайки и Акари, а если убью тебя, то настрою их против себя… Поэтому, с такой точки зрения, я и против тебя ничего не имею.

— ...Я даже не знаю, радоваться ли, — усмехнулся Тору.

— Для меня, в конечном счете, есть лишь один «союзник» — тот, кто заключил контракт, — добавила Фредерика. — Ведь у нас слабое… то, что вы называете «эго».

— Слабое… эго?

— Я просто не знаю, как еще это выразить. Я о том, что у драгунов, в отличие от людей, куда слабее проявляются эмоции. Впрочем, я думаю, подобное справедливо для всех фейл. Поэтому мои выражения лица, например, основаны на воспоминаниях о Доминике, а все, что похоже на эмоции в словах и действиях, — во многом ее имитация.

— ...Так на самом деле твоя беззаботность изначально принадлежала Доминике? — переспросил Тору, ощущая в груди наплыв неприятных чувств.

Если с самого начала Доминика была такой же жизнерадостной, как и Фредерика… то наверняка она сильно изменилась после того, как не смогла защитить свою сестренку и даже не смогла увидеть ее смерть, будучи на войне. По крайней мере, сейчас между Фредерикой и той Доминикой, которую знал Тору, трудно найти хоть что-то общее.

Возможно, потеря дорогого тебе человека и правда способна привести к тому, что потеряешь и себя самого.

Быть может, с точки зрения Акари, Тору и сам, не осознавая этого, стал другим человеком после потери Хасумин.

— Я примкнула к вам, думая лишь о том, что хочу еще раз сразиться с тобой, — продолжила Фредерика, заглядывая в глаза Тору. — Но и это желание обусловлено лишь моими мыслями о том, что «наверное, человек на моем месте поступил бы так». Если еще раз подумать, то хоть я и хочу убить тебя в бою, но не хочу, чтобы ты умер.

Даже такие немыслимые слова Фредерика произносила радостным тоном.

— Короче… когда ты говорила, что убьешь меня, то лишь имитировала поведение людей, хотя в глубине души этого не хочешь?..

— Может быть, — Фредерика улыбнулась.

Удивительно, но ее чувства, по всей видимости, не понимает даже она сама.

— Ну, поскольку мне и самой интересно разобраться, наконец, в этом вопросе, то я попробовала предложить тебе заключить контракт.

— ...Я благодарен, но… — Тору пожал плечами. — Я уже говорил об этом в землях Гавани. Твое предложение очень соблазнительное, но мне кажется, что сейчас я из-за контракта могу захлебнуться. Пока что я… хорошо, если просто неопытен.

— Хм-м, — Фредерика наклонила голову и заглянула Тору в глаза. — Поняла. Значит, мне ждать одного прекрасного дня, да?

— А-а, ну-у, наверное, — Тору многозначительно улыбнулся.

Он испытывал странное и неловкое чувство, поскольку Фредерика вела себя так, словно звала его замуж.

Тору отвел от нее взгляд, затем отпрянул от бортового ограждения…

— Оп…

И едва успел увернуться от еще одного пассажира, как раз вышедшего из-за ящиков.

Пассажир тоже успел среагировать и шагнуть в сторону, так что уже через мгновение они с Тору разминулись, а затем обернулись через плечо.

И тогда… Тору встретился взглядом с пассажиром.

— !

Сложно сказать, кто из них успел выхватить оружие первым.

— !..

Хватаясь правой рукой за один из комбоклинков, Тору выбросил вперед левую руку.

Он вцепился ладонью в рукоять меча пассажира, не давая извлечь его. Этот весьма изящный маневр работает лишь в таких ситуациях, когда противник находится на расстоянии вытянутой руки.

— Кх…

Когда пассажир понял, что рукоять его меча зажали, и вытащить его не получится, он сразу прокрутился на правой ноге, выбрасывая левую. Но Тору избежал атаки, шагнув еще ближе. Наибольшую опасность во время пинка представляет носок. Если подойти совсем вплотную, можно избежать большей части урона.

— ?!

Тору сделал еще шаг.

Противника, до сих пор стоявшего на одной ноге после пинка, окончательно выбило из равновесия, и он упал… вернее, сел на палубу.

— Ай…

Упавший мечник опасности уже не представляет.

Все еще стоявший на ногах Тору не упустил своего шанса, навис над противником и приставил метательный нож к носу. На таком расстоянии маленькое легкое лезвие оказывается куда удобнее.

— …

Пассажир-мечник напряженно уставился на Тору.

А он…

— ...Я, конечно, предполагал, что мы однажды встретимся вновь, — проговорил парень с раздраженным выражением лица. — Но точно не думал, что это случится здесь.

— Мои. Слова, — ответила девушка, не сводя глаз с Тору.

Чайка Богдан.

Другая, одетая в красное, Чайка.

***

— …

Она вновь всмотрелась в свое лицо, отражавшееся в зеркале.

Серебристые волосы и фиолетовые глаза.

Очень характерное цветовое сочетание, которое привлекает к себе внимание гораздо сильнее, нежели черты лица.

С учетом того, сколько раз ей твердили о серебристых волосах, фиолетовых глазах и дочерях Проклятого Императора, в отражении она видела лишь Чайку.

— И все же… почему? — тихо протянула Виви.

Когда гнев и скорбь достигают определенного уровня, они ведут к изнеможению.

Ей рассказали, что после сообщения о смерти Альберика она сошла с ума и напала на своих товарищей, о чем Виви совершенно не помнила. Кроме того, ее волосы и глаза изменились так, что она стала походить на Чайку.

Такое чувство, словно кто-то разворотил все принципы, на которых строилась ее жизнь.

Она не знала, что произошло и, честно говоря, не понимала, что делать… поэтому Виви лишь смотрела в глаза реальности. У нее не осталось сил даже на тягостные вздохи.

«Эйприл», машина отряда Жилетта, стояла на обочине дороги.

Николай и Матеус ждали следующего сеанса связи со штабом, чтобы обсудить план дальнейших действий. Зита, Леонардо, а также Виви отдыхали снаружи. Будучи машиной знати, «Эйприл» обладала роскошным и приятным внутренним убранством, но постоянное нахождение внутри все равно угнетало дух.

Как бы там ни было…

— Я совсем не понимаю, что происходит… — пробормотала Виви, свесив голову.

Зита и Леонардо находились рядом с ней, но старались вести себя тихо. Оба они понимали, что безответственные и неосторожные слова могут расстроить Виви.

Но…

— Ровно то, что ты видишь. Не больше и не меньше, — неожиданно раздался ответ из-за спины.

— ?!

Виви ошарашенно обернулась.

Он возник, словно из ниоткуда. До этого самого момента она совершенно не ощущала рядом с собой того, кто сказал эти слова. Да что там, она не ощущала его даже сейчас. Голос походил на природное явление, сродни вою ветра или шуму дождя.

— Кто здесь?!

Судя по тому, как Леонардо выхватил клинок и выставил его перед собой, даже он чувствовал то же самое. Очевидно, их собеседник — не обычный человек. Это стало ясно еще до того, как они заметили его.

— Ги. Пожалуй, я представлюсь этим именем, — отозвался владелец голоса.

Симпатичный мальчик со светлыми волосами и янтарными глазами.

Он выглядел настолько красиво, что его облик казался фальшивым, искусственным.

Когда люди живут, в них накапливаются эмоции и опыт, которые порождают неровности и шероховатости в душе… Это и есть индивидуальность.

Но у этого мальчика ее нет. Виви совершенно не ощущала ее. Воспитанная как ассасин Виви приучена на подсознательном уровне оценивать характер человека, выискивать растущие из него привычки и реагировать на них самым оптимальным образом… Однако сейчас у нее совершенно не получалось так сделать. Она совершенно не понимала, как реагировать на человека, который появился перед ней.

— Я не могу рассказать, кто я. Не могу в принципе, — добавил Ги отстраненным тоном. Затем он посмотрел на Виви и тихо произнес: — Очень интересный результат. Но, возможно, тоже запланированный.

У него нет оружия, он просто стоял и ничего не делал, так что врагом его назвать сложно, но…

— О чем ты?

— О том, что твое «пробуждение» остановилось на полпути, — ответил Ги на вопрос Виви. — В обычных условиях ты порвала бы все связи с прошлым… От твоего характера не осталось бы и следа, а всех, кто окружал тебя, — семью, друзей, возлюбленных — ты бы переубивала.

— ?! — Виви обомлела.

— Что все это значит? Переубивала? Пробуждение? — спросила вместо нее Зита.

— Люди крайне высоко ценят отношения с теми, кто их окружает. Отношения… это нити, из которых сплетается «дом» человека. Но когда человек сам обрубает нити, он уже не может вернуться домой. Таким образом, он полностью отрицает самого себя и, как результат, облегчает процесс «пробуждения». Но… — объяснил Ги, глядя на Виви, — в твоем случае все кончилось неудачей. Поэтому ты сохранила свой характер.

Он говорил отстраненно, словно смотря на нее с недосягаемой высоты, сухими, безразличными словами.

Что это за мальчик, который так неожиданно появился и такое говорит?

Просто прохожий с психическими отклонениями?

Нет… невозможно.

— Ты упоминал пробуждение, — сказала Зита, внимательно глядя на Ги сквозь очки. — Ты хочешь сказать, в Виви что-то пробудилось?

— Конечно. Как вы видите, в ней пробудилось то, что вы называете «Чайкой, принцессой с гробом», — тихо ответил Ги.

— !.. — Виви, Зита и Леонардо дружно ахнули.

— Да кто ты такой?

— Я уже говорил, я не могу этого сказать, — ответил Ги, поворачиваясь к спросившему его Леонардо. — Я не могу сообщить вам в таких условиях. У меня нет на это права.

— Другими словами, ты действуешь по чьему-то велению?

— Не могу сказать, — хладнокровно, безэмоционально ответил Ги на пытливые слова Леонардо.

— Тогда другой вопрос. Что есть «Чайка»? — поинтересовалась Зита.

— … — Ги какое-то время молча смотрел на Зиту и на Виви. — Полагаю… я могу это объяснить в связи с особенностями происходящего.

Ги взмахнул рукой и указал бледным пальцем на Виви.

— У Проклятого Императора никогда не было дочери.

Эти слухи появились после войны… одновременно с появлением «Чаек».

До войны о существовании дочери Проклятого Императора не знал никто. Неизвестно было даже, есть ли у императора супруга или любовница. О личной жизни императора не ведали не только враждебные государства, но и союзники Империи Газ.

Именно поэтому мнение о том, что «Чайка» — лишь символ, созданный реваншистами, планирующими возродить Империю Газ, появилось так быстро.

— Создания, названные «Чайками», были заготовлены заранее для того, чтобы отыгрывать роль наследниц Проклятого Императора и собирать его останки. Разумеется, для каждой из них могут существовать непредвиденные обстоятельства, с которыми она не сможет справиться, что приводит к смерти или потери дееспособности. Именно поэтому «Чаек» распределили по миру. Если выражаться точнее, то «эссенциями» Чаек наделили многих сирот этого мира.

— Эссенциями?.. Н-но кто? — ошеломленно спросила Зита.

Ги ответил ей совершенно непринужденным тоном:

— Разумеется, сам Проклятый Император Артур Газ.

— З… зачем?

— Чтобы они собрали его «останки» и возродили.

— Возродили?

— По крайней мере, император Газ разработал такую технологию. Он уверен в этом. И технология эта дремлет в каждой «Чайке». Когда «Чайка» соберет все останки, она пробудится и возродит Проклятого Императора.

— Это же полный бр… — начала было Виви, но заметила, что Зита склонила голову и затихла.

— В останках заключены воспоминания… — проговорил механик отряда. — Если восстановить тело и связать воспоминания воедино, то, быть может…

Магия, по своей сути, — технология создания чудес за счет воспоминаний живых существ.

Если вспомнить, что именно Империя Газ сильно продвинула магические технологии, и что император сам был великим магом, то нет ничего удивительного в том, что он смог разработать такую технологию.

— Зита… — сказала Виви, не сводя глаз с Ги. — Ты хочешь сказать, что может существовать технология, способная оживить труп при наличии останков?

— В теории… подобное возможно. Конечно, это лишь предположения, но… — начала было Зита, но вдруг поняла смысл вопроса и округлила глаза. — Виви, неужели ты…

— Что, если попытаться применить эту технологию и попытаться оживить труп при наличии одной лишь руки? — обратилась к Ги Виви, вскидывая руку в сторону ошарашенной Зиты, чтобы прервать ее.

— Возможно, память не восстановится целиком. Возможны нарушения в характере человека. На самом деле, вся информация на эту тему неполная, ведь разработчик технологии, император Газ, мертв.

— … — Виви прикусила губу и задумалась.

Неизвестно, что подумал Ги, глядя на нее, но через какое-то время он сказал:

— Разумеется, ты «вольна» поступать по-своему.

***

Побледневшая Чайка тихонько стонала.

— У-у…

Поначалу она даже радовалась и предвкушала новые ощущения от поездки на корабле… но стоило им отчалить, как ее сразу же одолел резкий приступ морской болезни. Если конкретнее, то она мгновенно свесилась с хвоста корабля и выплеснула в океан все содержимое желудка.

— Обед… насмарку… — пробормотала Чайка, вытирая рот.

Она из последних сил держалась за хвостовое ограждение.

Кстати, гроб ее лежал на палубе рядом с ней, что происходило нечасто.

— Ничего не поделаешь. Если пытаться силой подавлять тошноту, мучений будет еще больше, — сказала Акари.

Это она сняла с Чайки гроб, потому что он мешал массировать ей спину.

— Акари, Тору в порядке?

— Как и я, он впервые на корабле, но мы натренированы, и сильная тряска нам знакома. Хотя… Погоди-ка. Может, если сымитировать тошноту, удастся заставить брата ухаживать за мной? — задумчиво проговорила Акари, склонив голову и нахмурив брови.

— !.. — Чайка вздрогнула, продолжая облокачиваться на борт корабля.

— К тому же говорят, от тошноты помогает расстегивание верхней одежды, так что можно будет брату и декольте показать.

— Декольте… — печальным голосом повторила Чайка, опуская взгляд на свою грудь.

Акари бросила на нее быстрый взгляд, а затем сложила руки на груди.

— Ага. Попробовать стоит.

— Акари! Мое… укачивание настоящее! Твое укачивание ложное! Я первая!

— Не знаю, в чем именно ты собралась быть первой… — ответила Акари, глядя на скачущую перед ней и совсем забывшую о морской болезни Чайку, — но сначала тебе надо избавиться от запаха.

— М?!

— Даже мой брат не настолько извращенец, чтобы возбуждаться от запаха рвоты, — добавила Акари… и задумчиво склонила голову. — Хотя… а вдруг…

— …

— В таком случае я засуну пальцы в горло.

— М-м…

Акари кивала, Чайка стонала.

Будь здесь Тору, добавились бы его причитания и возгласы, но рядом, увы, нет ни его, ни даже экипажа. Хотя вряд ли кто станет по своей воле расхаживать возле незнакомого человека, занятого выворачиванием желудка наизнанку.

— В любом случае, куда там брат подевался? Фредерики тоже нигде не видно, — приговаривала Акари, бродя между ящиками и смотря по сторонам.

Чайка тоже поспешила надеть гроб и пойти следом.

Нагроможденные друг на друга и зафиксированные грубыми веревками ящики напоминали стены лабиринта. Акари и Чайка просачивались между ящиками, разыскивая Тору…

— ...М?

— М-м?

Они дружно остановились.

Они заметили Тору практически одновременно.

...Он нависал над поваленной на палубу и пытавшейся подняться девушкой.

— Брат!

— !.. Акари! — воскликнул Тору, поднимая взгляд.

Вместе с этим он сразу же вскинул руку и в последний момент схватил метательный нож, со свистом несущийся к его носу.

— Я, конечно, не удивлен, но какого черта ты творишь?!

— Я, конечно, не удивлена, но это мои слова, брат, — ответила Акари. — Чем ты занимался, пока я присматривала за блюющей Чайкой?

— В смыс… а.

Сначала Тору недоуменно моргнул.

И лишь затем понял, как со стороны выглядит их с девушкой взаимное положение.

— Т-ты не так поняла! Посмотри внимательнее!

— Что я должна разглядывать в том, что ты бросил свою сестру и повалил на землю девушку непонятного происхождения?!

— Я говорю, смотри! — Тору указал на девушку под собой.

Акари прищурилась, склонила голову и…

— Ясно. Значит, ты предпочитаешь серебристые волосы.

— Тору любит серебристые?! — отчего-то обрадовалась Чайка, но Тору решил проигнорировать ее.

— У тебя совсем память отшибло?! — воскликнул он.

— Конечно, я знаю, кто это.

Акари подошла к Тору и протянула руку. Вздохнув, тот отдал ей метательный нож, отступил на шаг и потянулся.

— Но что все это значит?

— Мне и самому интересно. Она попалась мне неожиданно, — со вздохом отозвался Тору.

Зато Чайка…

— ?!

Наконец-то она заметила, с кем он возился.

Она тут же поставила гроб на палубу, открыла крышку и быстро собрала гундо. Обычно Чайка все на свете делает неловко и неуклюже, но гундо собирает с такой скоростью, что удивляет даже Тору.

— Тору. Акари. Отойдите! — воскликнула Чайка и направила гундо на едва успевшую сесть девушку.

Ее зовут Чайка Богдан.

Еще одна Чайка, с легкой руки отряда Тору прозванная «красной».

У нее такие же серебристые волосы и фиолетовые глаза, но взгляд более суровый, а волосы короче и собраннее. Из-за этого она создает впечатление, прямо противоположное тому, что производит их «белая» Чайка.

— Перестань. Ты чего задумала? — Тору с сокрушенным видом помахал рукой Чайке… белой. — Если ты применишь здесь магию…

Но не успел он договорить, как…

— !..

Тору и Акари одновременно прыгнули в разные стороны, бросив красную Чайку.

А в следующее мгновение туда, где они только что стояли, что-то упало.

— Здрасьте… — с ухмылкой произнес мужчина, размахивая перед собой копьем и не давая ни Тору, ни Акари приблизиться.

Видимо, он спрыгнул с мачты.

У него очень примечательное вытянутое лицо с характерным шрамом на подбородке.

Его зовут Давид, и он спутник красной Чайки.

— Вот так встреча, белая, — проговорил Давид, протягивая руку красной Чайке и помогая ей подняться.

— Тору, Акари!..

— Я же сказал, перестань! — крикнул Тору белой Чайке, наставившей гундо на Давида. — Если вы друг в друга пальнете заклинаниями, корабль и потонуть может!

— !..

Чайка ошеломленно осмотрелась… и увидела засевшего в засаде на ящиках мага, нацелившего на них гундо.

Примечательная молодая девушка со смуглой кожей и рыжими волосами.

Еще одна спутница красной Чайки. Кажется, ее зовут Сельма.

Если друг рядом с другом стоят Давид и красная Чайка, то и она должна быть где-то неподалеку.

— …

Тору, Акари и Чайка немного пригнулись, не сводя глаз с Давида, красной Чайки и Сельмы. А Фредерика… с любопытством смотрела на оба отряда, особо не напрягаясь.

— ...Итак? Что будем делать? — поинтересовался Давид, которому явно нравилась ситуация.

Пока что они находились в тени груза, и матросы еще не успели заметить происходящее… но если начнется битва, они обязательно узнают. И вряд ли проигнорируют драку. Поскольку матросы понятия не имеют, кто есть кто, бой станет трехсторонним.

Очень неприятный исход.

— Что, прямо так внезапно и продолжим прерванный бой? — спросил Давид, окидывая взглядом палубу. — Место, конечно, немного необычное, но так даже интереснее.

— Я не собираюсь вместе с вами отправляться на корм рыбам, — ответил Тору, не выходя из боевой стойки. — Ясно… значит, до вас дошли те же самые слухи?

— Даже не знаю, о чем ты говоришь, — Давид притворно склонил голову, но вряд ли Тору ошибся.

Они тоже отправились в море, чтобы отыскать затонувшие вместе с кораблем «останки». Но похоже, что и отряд красной Чайки совершенно не ожидал встретиться с здесь с отрядом Тору.

Какое-то время все они неподвижно стояли и сверлили друг друга взглядами, а затем…

— Тору… — подала голос все это время молчавшая красная Чайка.

Она убрала руку с рукояти висевшего на спине змеиного клинка, выдохнула и сказала:

— Пока что. Вместе. Уберем оружие. Согласен?

— ...Идет.

Тору медленно отступил еще на два шага и убрал руки со стилетов, не сводя глаз с отряда красной Чайки. Акари тоже убрала свой любимый молот за спину.

— ...Удивительная встреча, — пробормотала красная Чайка.

— Вот уж действительно.

Не похоже, чтобы красная Чайка рвалась в бой и стремилась убить их. А если она не будет сражаться, так же поступят и Давид с Сельмой.

Напряжение, повисшее между Тору и красной Чайкой, начало спадать.

И лишь один человек то и дело смотрел то на него, то на нее…

— ...М-м? — отчего-то недовольно протянула белая Чайка.

***

В том, что она сменила свое привычное платье, нет отчетливого смысла.

Как максимум, можно сказать, что она сделала это с целью провести черту.

— …

Эта одежда ждала своего часа на самом дне ее ящика внутри «Эйприл».

Она осталась у нее с тех времен, когда ее воспитывали как ассасина.

Разумеется, внешний вид этой одежды вовсе не обусловлен конкретно тем, что она предназначена для ассасина, вводящего противника в заблуждение, чтобы атаковать исподтишка. Рабочая форма ассасинов — в большинстве своем самая обыкновенная одежда.

Но в то же время бывают задания, на которые необходимо отправляться под покровом ночи и для которых стоит облачиться в одежду не обычную, а облегчающую движения. На такие случаи у ассасинов есть другая «форма», отличающаяся от обычных платьев, которая позволяет скрываться в тени, просачиваться сквозь щели и подкрадываться со спины.

Виви и сама не до конца понимала, с какой целью сохранила ее, символ своего ассасинского воспитания, после того, как в результате потери чести и самоубийства ее приемных родителей она стала свободным человеком. И тем не менее, когда она достала ее и примерила, то обнаружила, что ее телу эта одежда куда привычнее платья.

Одежда словно говорила ей, что, сколько бы та ни пыталась забыть свое прошлое, Виви уже «состоялась» как ассасин. Она произносила эти слова голосом покойного приемного отца.

— Господин Жилетт… — прошептала Виви, прижимая руку к груди.

Когда она начала искать работу, чтобы прокормить себя, ее наняло агентство Климан… а затем определило в отряд под руководством Альберика Жилетта.

Разумеется, от нее требовали отточенных навыков ассасина.

Конечно же, об этом знал и Альберик Жилетт.

Но хоть он и знал о прошлом своего ассасина, Альберик все равно обращался с ней, как с самой обычной девушкой. Виви сразу же заметила, что даже в самые напряженные моменты он старался не выставлять ее на передовую… то есть старался не дать ей использовать навыки ассасина.

Возможно, Альберик, будучи знатным юнцом, просто лез не в свое дело из-за наивного взгляда на мир.

Нельзя заставлять женщин сражаться. Девушек — тем более.

Похоже, он считал именно так.

Но… но именно поэтому Виви, узнав обо всем этом, изо всех сил старалась использовать навыки ассасина. Пусть во время обучения она никого на практике не убивала, и более того — не переносила даже вид орудий убийства, ради Альберика она старалась показать себя способным ассасином и приносить ему пользу.

И Виви в самом деле была счастлива.

Все остальные члены отряда Жилетта тоже никогда не презирали ее за то, что она ассасин. Трудно сказать, благодарить за это их собственное мышление или же влияние на них командира Альберика. Но Виви полагала, что именно его мышление позволило им всем собраться под его руководством и образовать слаженную команду.

Да. Это заслуга Альберика. По крайней мере, так считала Виви.

Впервые в своей жизни… она радовалась тому, что жила.

Впервые ей позволили существовать как личности, а не как инструменту… Она почувствовала себя не орудием на «складе», а человеком у себя «дома». Ей даже казалось, что с того самого момента, как ее определили в отряд Жилетта, она смогла переродиться в человека.

— Поэтому я… непременно…

Альберик подарил ей жизнь.

Поэтому теперь ее черед подарить жизнь ему. Если его возможно оживить… то она сделает для этого все возможное.

Пусть даже придется расплатиться собственной жизнью.

***

Хоть корабль и загружен товарами так, что ящики высятся даже на палубе, в носовой части их нет, и там относительно просторная площадка.

Тору. И красная Чайка.

Место, где они встали друг напротив друга, можно назвать началом носа корабля.

Вокруг них сновали матросы, то и дело бросая подозрительные взгляды… но вслух ничего не произносили. Для матросов это всего лишь пассажиры, попутный груз.

Акари, Фредерика и Чайка разместились поодаль, присматривая за переговорщиками. То же самое делали и Давид с Сельмой.

— Не могу сказать, что мы давненько не виделись.

— М-м… — согласилась красная Чайка.

Конечно, Тору не расслаблялся, но пока что красная Чайка не источала враждебности. Пусть однажды им и довелось схлестнуться в битве за обладание «останками», ненависти и отвращения друг к другу они не питали.

— Хотя я не сомневался, что вы и после того раза продолжите преследовать нас по пятам, — Тору усмехнулся.

В свое время отряд красной Чайки попытался отобрать у белой Чайки отряда Тору ее «останки». После череды сложных событий два отряда все же разминулись… но Тору, памятуя о том, что отряд красной Чайки выжил, учитывал возможность повторного нападения с их стороны.

Но…

— Нашли… новые «останки», — сказала красная Чайка.

Как и раньше, она напоминала белую Чайку непреклонностью, но в то же время ее окутывала странная аура напряженности. Пожалуй, именно она, а не ровные черты лица и не короткая стрижка, отвечала за то, что красная Чайка производила совсем другое впечатление, нежели белая. Впрочем, обе они выглядели как девушки, которые ни за что не согласятся постоять в сторонке и оставить происходящее без своего вмешательства.

— Другие? Не те, что находятся у нас?

— Да. Конечно, те, что у «белой», я тоже заберу. Когда-нибудь, — с вызовом добавила красная Чайка.

— Это мои слова… но в любом случае…

— ?.. — Чайка удивленно посмотрела на Тору, недоумевая из-за того, что ее вызов не сработал.

— Мы встретились с еще одной «Чайкой». По крайней мере, она тоже говорила, что и она настоящая, — продолжил Тору, почесывая щеку.

— …«И» она?

— Та Чайка… будем называть ее «голубой», говорила, что Чаек много, и все они настоящие.

— ...Выдумка, — отрезала красная Чайка.

— Ну, поскольку ты ее не видела, я не удивлен, что ты так думаешь, — Тору пожал плечами.

На самом деле, он и сам лишь слышал о том, что та девушка по имени Лейла на самом деле «голубая Чайка». Она представилась Чайкой не на его глазах.

— Но ты… точнее, вы… — Тору посмотрел на красную Чайку прищуренным взглядом. — Как я понимаю, и сами всего о себе не знаете.

— ...Провал в памяти, — ответила красная Чайка, смыкая веки. — Ничего не поделать.

— …

Тору засомневался в том, стоит ли обсуждать эту тему дальше.

У всех этих девушек, включая белую Чайку, есть пробел в воспоминаниях.

Поэтому, на самом деле, та мотивация, что движет их к цели… их воспоминания о прошлом не связаны с сегодняшним днем.

Что, если провал в памяти образован намеренно, для пущей правдоподобности?

«...Стоит ли в этом копаться?» — вдруг пронеслось в его голове.

Как в случае белой Чайки, так и в случае красной, если копнуть слишком глубоко, можно прийти к отрицанию смысла их существования. Если сказать, что «им вас наделил кто-то другой и заставил думать, что это ваше собственное решение», то согласятся ли с подобным Чайки?

Смысл жизни. Что, если он окажется лишь чем-то, позаимствованным у другого человека?

«Что… если все они и в самом деле настоящие Чайки?»

В голове Тору мелькнуло несколько мрачных предположений.

И тогда…

— ?!

Они отреагировали практически одновременно.

Возможно, Тору оказался лишь самую малость быстрее. Но в тот момент, когда он уже выхватил стилеты и шагнул вперед, послышался характерный звук извлекаемого из ножен змеиного клинка.

— Что за?!

Изумились и Давид, и Акари, и все остальные.

Давид тут же выставил перед собой копье, а Акари сняла со спины молот.

— Кто это?!

Их окружила где-то дюжина силуэтов.

— ...И откуда?

Их появление оказалось настолько внезапным, что он не смог не задать этого вопроса.

Все они одеты в серые плащи с надвинутыми на лица капюшонами. Содержимое плащей окутано тьмой, и рассмотреть его не получается. Нельзя разобрать ни лиц противников, ни пол, ни даже возраст.

Но их не окутывает то странное ощущение непонятности, что окружает Ги.

Просто эти люди в совершенстве владеют своими телами и, как следствие, хорошо умеют скрывать их. Они настолько искусны, что смогли незаметно обступить отряды Тору и красной Чайки. В умении действовать незаметно они недалеко ушли от ассасинов или диверсантов вроде Тору.

— !..

Кратко выдохнув, закутанные в плащи фигуры дружно обнажили клинки.

Тонкие, немного изогнутые лезвия… В быту такое оружие называют скимитарами. Это клинки великолепной остроты и скорости, но слишком хрупкие для рыцарей и солдат.

В бой противники тоже кинулись одновременно.

Дюжина клинков устремилась к Тору и остальным, словно захлопывающийся капкан.

— Тц!

Тору и красная Чайка рефлекторно встали спина к спине и взмахнули своими клинками.

Извивающийся в воздухе змеиный клинок красной Чайки держал закутанных в плащи противников на расстоянии, а стилеты Тору по очереди отбивали вражеские скимитары.

Но…

— ?!

В то же самое время противники полностью проигнорировали угрожающе позировавшего с копьем в руках Давида и схватившуюся за гундо Сельму. Не посмотрели они и на Фредерику. Половина противников атаковала Тору и красную Чайку, а вторая направилась прямо к белой Чайке и Акари.

— Брат! — воскликнула Акари, размахиваясь молотом и отгоняя фигуры в плаще. — Похоже, они…

— Знаю! — отозвался Тору, нанося рубящий удар левым стилетом по резко приблизившемуся противнику.

Этот прием позволяет обратить резкий шаг оппонента против него самого.

Благодаря сложению импульсов клинок с двойной скоростью устремился… к колену противника. Сейчас, сразу после шага, убрать его будет очень тяжело. И даже если успеть уклониться от атаки, область ноги ниже колена не сможет уйти с траектории так быстро. Конечно, это далеко не смертельный удар, но успешная рубящая атака по этой части тела фактически обездвиживает противника.

Однако…

— !..

Тот с легкостью уклонился от атаки.

Он не стал метаться влево или вправо и тем более не попытался отскочить назад. Человек в плаще оттолкнулся от палубы и вскочил на вытянутую руку со стилетом с такой легкостью, словно вообще ничего не весил.

— !..

Тору рефлекторно отдернул руку. Однако этим движением он приблизил противника к себе, и тот воспользовался моментом, чтобы попытаться пнуть Тору в челюсть.

— Кх…

Тору наклонился, уворачиваясь от удара.

Неудавшаяся атака нисколько не смутила противника, и он вновь замахнулся клинком.

Тору поймал атаку левым стилетом, сразу же зацепился им за скимитар и выбил оружие из руки противника. Столь точные движения ему помогало совершать то, что его стилеты — комбоклинки, подключающиеся к телу и практически сливающиеся с ним. Продолжая натиск, Тору шагнул вперед, на ходу выбрасывая вперед правый стилет.

Противник в плаще выгнулся.

Ему удалось избежать колющего удара, но острие стилета зацепилось за капюшон плаща, а затем оказалось позади плеча противника.

Подул свежий бриз, обнажая лицо фигуры.

Несмотря на следы незрелости, и брови, и глаза, и нос, и губы, и подбородок, и другие изящные черты лица уже можно назвать юношескими. В них самих нет ничего странного. Из-за несколько косого разреза глаз выглядел юноша сурово… но в целом совершенно обыденное человеческое лицо.

За исключением одного… пушистых, заостренных ушей, выглядывающих из черных волос.

А поскольку волосы вокруг этих ушей светлые, то они сразу приковывают внимание к такой необычной черте.

Двухцветные волосы и звериные уши.

Дальше нетрудно заметить и еще одну вещь — его глаза золотистые, с радужкой необычной формы, присущей ночным хищникам.

— Полукровки!.. — воскликнула красная Чайка, продолжая размахивать змеиным клинком.

В конце войны некоторые страны ставили эксперименты по магическому вмешательству в развитие плодов в утробах матерей с целью создания людей, обладающих недюжинными способностями.

В результате этих экспериментов появились создания, прозванные полукровками — похожие на людей, но обладающие звериными ушами, хвостами или иными доказательствами того, что к людям они не принадлежат.

Будучи передовой из магических держав, самых больших успехов в создании полукровок добилась Империя Газ, но говорят, что и другие страны добрались до практических экспериментов. Однако вместе с окончанием войны создание полукровок де-факто прекратилось — в мире, где нельзя оправдать аморальные опыты высокими целями, полукровкам не нашлось места. Уже сделанных прототипов приняли в свои ряды те или иные организации.

Официально на сегодняшний день ни одна страна не содержит боевых отрядов полукровок.

Но…

— …

Видимо, они поняли, что если раскрыли одного, то и остальным незачем маскироваться.

Другие полукровки дружно смахнули капюшоны. Все лица немного отличались друг от друга: у кого-то рога, у кого-то звериные уши и так далее, но все они, обладая человеческими чертами, имели и нечеловеческие «детали».

— Что здесь происходит?!

От начавшейся шумихи прибежало несколько матросов.

Но в следующее мгновение…

— Гхе?!

Они дружно упали на палубу, истекая кровью.

Это тоже работа полукровок.

Они зарезали матросов, даже не оборачиваясь, словно назойливых мух. Их безупречно выверенные движения разрезали бедолагам шеи… скорее всего, все они скончались мгновенно.

— Что же вы творите-то… — проговорил хмурящийся Давид.

Естественно, его смущала вовсе не этическая сторона их действий. Наемник не видит в убийствах ничего предосудительного. В конце концов, наемники при необходимости должны резать даже беззащитных жителей, не поведя бровью, в противном случае их не станут нанимать для выполнения заданий, от которых кривятся регулярные войска. С этой точки зрения, наемники и диверсанты схожи… и диверсантов можно даже рассматривать как специализированный подвид наемников.

Недовольство Давида вызвало то, что противники резали экипаж корабля, находящегося в открытом море.

Именно эта причина помогла отрядам Тору и красной Чайки сдержаться и не вступить в бой сразу после встречи — если с кораблем что-то случится, все они могут отправиться на корм рыбам. А если убить весь экипаж корабля… им некому будет управлять.

Другими словами, нападать на экипаж корабля, на котором плывешь, и который отчалил от берега, — форменное самоубийство, если только не умеешь управлять кораблем сам, или тебя не поджидает другое судно.

«Даже «Железнокровие» применить некогда».

Тору отбивался стилетами от обступивших его полукровок, постепенно продвигаясь к белой Чайке и Акари. Тот полукровка, с которым схлестнулся Тору, тоже следовал за ним. В руке он вновь сжимал скимитар — то ли выхватил еще один, то ли в какой-то момент успел подобрать выбитый.

«Черт...»

Вряд ли Тору проиграл бы, сражаясь с ними по отдельности.

Но это отнюдь не те враги, победу над которыми одержать легко. К тому же полукровок много, и каждый из них довольно умелый. Если отряд Тору окружат, то долго они не протянут.

Никакого выхода из ситуации не наблюдается.

И тогда…

— Слушай, Тору, — непринужденным, совершенно не подходящим к ситуации тоном обратилась к нему девочка-драгун, усевшаяся на одной из «веток» мачты. — Хочешь, помогу?

— А ты поможешь? — переспросил тот, отбиваясь комбоклинками от наседающих со всех сторон скимитаров.

Фредерика задумчиво наклонила голову, а затем…

— Просто это немного… нечестно.

Она о том, что противники превосходят их числом?

Или о том, что их противники — полукровки?

Но только Тору задумался об этом…

— ?!

Как за бортом появились огромные столбы воды.

Хотя… нет. Да, вода, уступившая место дождю из брызг, действительно была, но она оказалась лишь побочным эффектом. А на самом деле из-под поверхности воды показались…

Огромные… белые щупальца.

Каждое из них такое толстое, что его с трудом обхватил бы взрослый человек, а самих щупалец появилось не меньше дюжины.

В первое мгновение все они вытянулись в небо, словно столбы, а затем дружно навалились на борт корабля. Раздался оглушительный грохот. Деревянное судно погнулось, а по палубе побежали трещины. Ящики попадали друг с друга, послышались вопли выживших матросов.

И тогда…

— Фейла… Кракен?!*

Хотя большая его часть до сих пор оставалась под водой… сомнений быть не может.

Кракены, огромные морские фейлы. Как и драгуны, они стоят особняком от остальных пяти разновидностей фейл. По слухам, кракены обладают высоким интеллектом, а их магия способна с легкостью затопить любой корабль. В некоторых странах на каждом корабле возят специального раба, чтобы пожертвовать его кракену, если он попадется на пути судна.

«Так Фредерика говорила об этом?!»

Ситуация и без того была сложной, а теперь, с появлением кракена, окончательно вышла из-под контроля.

И кроме того…

— !..

Вертикальный взмах скимитаром.

Тору рефлекторно скрестил перед собой стилеты и поймал удар. В обычных условиях он бы без труда отбил такую атаку. Такой грубый блок вызван тем, что кракен на мгновение, но все-таки отвлек Тору.

В то время как…

— …

Полукровки ничуть не изумились его появлению.

«Неужели они...»

Получается, они знали о предстоящем нападении кракена.

Они просто предугадали его появление? Нет. В таком случае они не стали бы нападать сами.

Значит…

«Они заодно с кракеном… точнее, они им управляют?!»

Как и драгуны, кракены обладают интеллектом, и поэтому считается, что магия подчинения разума на них не работает. Но в таком случае… как? Или, быть может, этот кракен, как и Фредерика, по какой-то причине объединился с полукровками и напал на Чаек в союзе с ними?

— Да что тут происходит?!

Пока Тору стоял, не имея возможности пошевелить стилетами, со спины на него набросился другой полукровка.

Тору отпустил стилеты, пригнулся и лягнул полукровку.

— Гя…

Удар пришелся в солнечное сплетение, и противник отлетел обратно.

Но и Тору выпустил из рук оружие. Вырвавшийся из поставленного блока полукровка попробовал нанести колющий удар скимитаром. Тору извернулся, уворачиваясь от атаки, вместе с этим ударяя противника в лицо кулаком.

— Кхо… — обронил полукровка, отшатываясь.

Удар получился не слишком сильным, но достаточным. От удара в нос пошатнется даже сильнейший боец. К тому же, прямо под носом находится уязвимая точка. Сильным ударом по ней можно причинить адскую боль.

Тору быстро припал к палубе, подбирая стилеты.

Почти сразу после этого на него со спины накинулся отброшенный полукровка.

— Черт… да что происходит, в конце-то концов?! — взвыл от раздражения Тору.

Едва поднявшись, он тут же увернулся от скимитара. В это же самое время со всех сторон сверкнули вспышки от схлестнувшегося металла.

***

Змеиный клинок звучно выгибался.

— Кх… — раздраженно обронила красная Чайка.

Ее змеиный клинок, состоящий из дюжины небольших лезвий, нанизанных на проволоку, в вытянутом состоянии можно использовать как кнут, а в собранном — как меч… точнее, пилу. Это очень грозное оружие в умелых руках, но нельзя отрицать и того, что оно уступает настоящим мечам и кнутам в удобстве использования.

Орудие красной Чайки относится к комбоклинкам.

Он подключается к телу через эмблемы на ладонях, которые позволяют чувствовать клинок… и управлять им. Если того захочет владелец, клинок может извиваться подобно щупальцу, а затем набрасываться на врага, но такая возможность хорошо показывает себя лишь когда оружию есть где развернуться.

На палубе же, посреди составленных друг на друга деревянных ящиков, неосторожный взмах может привести к тому, что лезвия застрянут в грузе и обездвижат орудие. В то же время, если использовать змеиный клинок как меч, то при битве с таким количеством врагов защититься от всего не получится. Такая ситуация выгодна, скорее, Давиду, который может эффективно атаковать врагов издали.

— Вот же черт!

Но… Давида происходящее тоже сильно раздражало.

Появление кракена намочило всю палубу, и теперь на ней немудрено поскользнуться. Однако нападающие полукровки предвидели такое развитие событий и пришли в шипованной обуви. Они ходили боком, уворачивались от копья Давида и иногда делали сальто, но совершенно не теряли равновесия.

— Чайка! — воскликнул Давид.

Красная Чайка резко обернулась и увидела, что к ней по влажной палубе едет деревянный ящик, но она была слишком занята отражением вражеских скимитаров, чтобы увернуться от него.

— Кх…

Давид быстро толкнул ящик древком копья, спасая ее.

Но…

— Уо?!

В следующее мгновение в его бок впился скимитар полукровки.

— Давид! — донесся вопль Сельмы.

Затем она, видимо, применила заклинание, поскольку в воздухе со свистом пролетел незримый клинок, разбрызгивая воду и разрубая деревянные ящики. Однако брызги воды и следы разрушений выдали его траекторию, и полукровка без труда уклонился от атаки.

Кроме того…

— ?!

— Сельма! — в этот раз закричал уже Давид.

Сверху на нее несся огромный столб воды.

Он вытянулся из поверхности воды, затем изогнулся в воздухе и устремился точно к ней. Вода, которую следовало уже называть оружием, обрушилась на ящик, на котором стояла Сельма, и отшвырнула его в сторону.

— Гха!..

Скорее всего… это магия кракена.

— Ух… — обронила Сельма и попыталась подняться, но ее конечности скользили по ящику, и у нее не получилось. Более того, вслед за этим у нее из пальцев выскользнуло и гундо.

Плохо дело. Мало одних полукровок, но если на их стороне выступает еще и кракен, то отряду красной Чайке нечего противопоставить противникам. Да что там, вряд ли что-то выйдет и у отряда Тору…

— Тору! — красная Чайка повернулась в сторону юного диверсанта.

В какой-то момент они разделились и теперь сражались порознь.

Возможно, кто-то разрезал веревки, крепившие груз к палубе, а может, виновата скользкая вода, но ящики съехались в кучу, значительно улучшив обзор. Однако вместе с этим корабль накренился, и к скользкой палубе добавилась еще и невозможность ровно на ней стоять.

Кроме того…

— ?!

Мир перед глазами с громким звуком наклонялся.

Вернее, нет. Это…

— Корабль!..

Судно разрывало пополам.

От тех мест, которые приняли на себя недавний удар щупалец кракена, расходились трещины, по которым корабль и переламывался.

— !..

Похоже, трюм уже начал заполняться водой. Оглядевшись, Чайка увидела, как двери и люки, ведущие от палубы внутрь корабля, с силой распахиваются. Это работа сжатого водой воздуха.

Вдруг один из скользящих по палубе ящиков, разогнавшись до огромной скорости, на что-то наскочил и подлетел в воздух. Удар таким грузом может с легкостью переломать все кости.

Красная Чайка прыгнула вбок, уворачиваясь от него.

Но…

— !..

Ее уже поджидали огромные белые щупальца.

— Кха?!

Она немедленно попыталась отбиться от них змеиным клинком.

Однако из-за одного из ящиков вылетел скимитар и выбил оружие из ее рук.

Сверкающий змеиный клинок красной Чайки пролетел по воздуху среди брызг, а затем его поймал один из полукровок.

— О… оплошность.

Чайка сразу же потянулась к запасному кортику, покоившемуся на поясе за спиной.

Но в следующее мгновение обвившееся вокруг туловища щупальце принялось сжимать ее.

— Уф!..

Оно выдавило воздух из легких красной Чайки.

Вслед за этим такая же судьба постигла и пойманных щупальцами Давида и Сельму.

Значит, остается…

— Тору?!

Красная Чайка обернулась, с трудом превозмогая боль, окрасившую мир в красные тона.

Но… задняя половина корабля уже почти полностью затонула. Возможно, вместе с ней утонул и отряд Тору, поскольку красная Чайка не смогла разглядеть хоть кого-то среди тонущих и пускающих пузыри обломков корабля.

— Тору!.. Останки!.. — закричала красная Чайка, переходя на вопль.

Вряд ли оно откликнулось на ее голос, но из-под воды показалось еще одно щупальце, сжимавшее…

Черный гроб.

Тот самый, что возила с собой красная Чайка. И разумеется, внутри него хранились добытые с таким трудом «останки».

— Кх… кх-х!..

Красная Чайка отчаянно сопротивлялась.*

Но щупальца совершенно не поддавались, зато из воды начала показываться огромная фигура.

Даже сквозь воду нетрудно понять, что она покрыта твердым материалом.

Трудно поверить в то, что такое создала природа — этот панцирь составлен из таких аккуратных колец и спиралей, словно над ним работал архитектор. И даже эта ракушка, обволакивающая тело, дает понять, что ее хозяин крупнее любого сухопутного животного.

В том месте, которое следует назвать «ртом» ракушки, виднелись треугольные щитки, похожие на люк.

Под ним — огромные вращающиеся глаза, напоминавшие глаза сухопутных существ лишь формой. Все щупальца уходили ниже этих глаз.

Гигантский наутилус.

Именно так проще всего описать внешний вид кракена.

— Бесполезно, — вдруг раздался голос полукровки, стоявшего на щупальце рядом с брыкающейся Чайкой.

Красная Чайка вспомнила, что именно этот полукровка напал на Тору первым.

— Ты не сможешь вырваться из щупалец кракена. Сдавайся, «Чайка».

— !.. — Чайка ошарашенно смотрела на полукровку.

Он напал на нее… на них, зная, что имеет дело с Чайками?

— ...Кто ты?!

— Я не обязан отвечать, — заявил полукровка, не сводя глаз с красной Чайки.

— Кракен. Вы… управляете?

— Я не обязан отвечать, — повторил полукровка.

— …

Корабль тонул… и в то же время отдалялся.

Но его не смывало течением. Это двигался кракен, схвативший красную Чайку и приютивший на панцире и других щупальцах отряд полукровок.

— Тору… — пробормотала красная Чайка, ощущая приступ бессилия.

Вскоре корабль полностью затонул и скрылся из виду.

1. ↑Вспоминаем «Пиратов Карибского моря», ага (прим. ред.)
2. ↑Нельзя просто пройти мимо этой иллюстрации и не залипнуть. (прим. ред.)