Примерно в то же время мог быть человек в маске, жестокая буря мечей, создающая тонкий красный туман и высвобождающая поток криков, пока он продолжал, всё ещё рубить, или, возможно, не было.

Нет.

Человек в маске существовал. Он существовал, понятно?

Риверсайд Железная Крепость.

Укрепленная крепость на реке Джет, которая теперь была логовом кобольдов, была подвергнута жестокому штурму перед рассветом. Неумолимый поток взрывов, и даже магии Арве высокого уровня, такой как «Пылающий Водопад», а также «Удары молнии», «грозы» и «ледяные холмы», были очень эффективными. Серьезные попытки кобольдов защитить крепость перед ним были бессмысленными и были сломлены в мгновение ока. Но на самом деле битва только начиналась.

У кобольдов был особенно сильный инстинкт стаи. Когда их возглавлял один из высокопоставленных кобольдов, живших в глубинах Киренских Шахт, не только бесчисленные рабочие кобольды, но даже старшие кобольды, стоявшие над ними, сражались, не опасаясь смерти. В кратчайшие сроки крепость превратилась в настоящий ад. Кобольды складывали свои трупы, чтобы защищать свои позиции, и пока нападавшие были заняты их уничтожением, кобольды прибывали подкрепления, чтобы начать атаку клещами.

Но он знал, что это будет смертельная битва, и в отличие от этих бесполезных ворчаний в Пограничной Армии, с того дня, как он стал Солдатом-Добровольцем, он рисковал своей жизнью, чтобы накормить себя, и получил известность, полагаясь только на себя и его товарищей.

Любая битва, в которой можно было сохранять самообладание, вообще не считалась битвой. Тот, кто не подумал, «Вот дерьмо, я мертв, это конец», по крайней мере, сто раз это было просто скрабом.

Что ему нужно было скрывать? Нет, он не собирался это скрывать. Ситуации «утонуть или плыть», «жизнь или смерть», «убить или быть убитым» были повседневным явлением для солдат-добровольцев.

Чтобы выжить, Солдаты-Добровольцы внутри крепости убивали кобольдов как сумасшедшие, а затем чуть не были убиты кобольдами. Они игнорировали раны, которые не мешали им двигаться, и заставляли Жрецов использовать магию света, чтобы исцелить действительно опасные раны. Затем они снова возвращались к убийству кобольдов, и кобольды чуть не убили их. Если бы это была ваша повседневная жизнь, вам бы это надоело. Это было бы невыносимо. Но даже когда они попали в ситуацию, которая заставила бы вас сказать, «Нет, нет, нет, я не могу больше этого терпеть, я просто хочу умереть. Пусть это уже закончится. Кто-нибудь, убейте меня, пожалуйста! Кто-то!» Солдаты-Добровольцы не позволили им сбить их с толку.

Что ж, нет, не все Солдаты-Добровольцы были такими крутыми. Но большинство Солдат-Добровольцев, которые участвовали в атаке на Риверсайд Железную Крепость сегодня, были настоящими психами, и они видели свою долю сражений.

Само собой разумеется, что мужчина в маске был одним из них.

Всего было четырнадцать башен, составляющих Железную Крепость Риверсайд, соединенных мостами, так что они могли перемещать войска от одной к другой. Из-за этого теоретически можно было поддерживать линию обороны, пока не пали все четырнадцать башен. Им приходилось брать башни одну за другой, пока не угасло желание атакующих или защитников сражаться.

Человек в маске направлялся на верхний этаж седьмой башни. Если бы это была гора, он уже был бы на седьмой этаже. Нет, может быть, пятый, или восьмой, или даже девятый. Лестница была меньше двух метров в ширину и была забита шеренгами кобольдов, бросавших в него оружие, такое как копья и нагинаты. Было бы самоубийством бросаться прямо в это дело. Так мог бы подумать любой. Но все равно броситься на это - это был стиль человека в маске, его философия, его образ жизни.

— Персональный навык!

Мужчина в маске замахнулся катаной и бросился вверх по лестнице. Все кобольды одновременно залаяли и пытались проткнуть его или порезать своим древковым оружием. Если бы он просто бросился в атаку, как разъяренный бык, даже если бы он был самым крутым из крутых парней, именно это и случилось бы с ним.

— Священная молния, Верховный Удар Брахма-Девы...! *

Итак, прежде чем это могло случиться с ним, мужчина в маске прыгнул. Он прыгнул влево и отскочил от стены, отпрыгнув вправо. Кобольды беспорядочно лаяли, взмахивая шестами. Они рефлекторно пытались последовать за человеком в маске.

Это было бесполезно. Человек в маске двигался с молниеносными рефлексами. Они никак не могли угнаться. Он ударил ногой по левой стене, затем по правой, затем снова по левой, прежде чем, наконец, приземлился посреди кобольдов. Он резал, резал и ещё раз резал их. Человек в маске был пропитан кровью кобольдов, но теперь всё было ещё хуже, и он не переставал резать и резать их кубиками, сокращая их численность. Каждый мускул в его теле кричал в знак протеста, и его легкие чувствовали себя так, словно были готовы взорваться, но человек в маске не останавливался. Потому что он был извергом, дьяволом, демоном.

Кем бы он ни был, кем бы он ни хотел быть, человек в маске не был Богом, не одним из детей Бога и даже не монстром.

Как только его катана попробовала кровь 15, нет, 17 или 18 кобольдов, человек в маске внезапно почувствовал себя истощенным. «Вот дерьмо! Что это? Моё тело не делет то, что я ему велю. Я даже не могу говорить. У меня заканчивается выносливость? Серьёзно? Я имею ввиду, серьезно?».

Кобольды выли, как будто собирались, «Теперь наш шанс, прикончим его!» Они переступили через изрезанные трупы своих товарищей или оттолкнули их с дороги и устремились к человеку в маске. Мужчина поднял голову. Он знал о них, но ничего не мог поделать.

«Ад? Что делает такой классный парень, как я, вот так облажавшись? Черт.»

— Глупый Ранта!

Затем выскочила Охотница с длинными волосами, заплетенными в косы, и выпустила стрелу в сторону кобольдов. Она несла лук. Короткий лук. Она надела ещё одну стрелу и выпустила её. Невероятно быстро. И каждый выстрел, который она делала, попадало кобольду в глаз или в рот. Даже на таком близком расстоянии, нет, особенно на таком близком расстоянии, из-за давления, которое оказывают на неё её цели, было трудно делать такие выстрелы. Охотница только что сделала что-то невероятно трудное, и она сделала это легко, как будто это не было проблемой.

Сколько кобольдов она убила к тому времени, когда её колчан опустел? Как минимум семь или восемь. — Ты настоящий охапка, понял?! — с выражением лица, которое было только отчасти правильным, она схватила человека в маске за шиворот и потащила его вниз по лестнице, прежде чем кобольды смогли добраться до них.

— ...Эй, больно! Ты меня душишь! Юме! Черт!

— Это ты виноват в безрассудстве, глупый Ранта! Больше страдай!

— Я уже настрадался!

— Все! — Юме подала сигнал.

Солдаты-Добровольцы продолжали пробегать мимо человека в маске, которого некоторые знали как Ранта и Юме, но это был узкий коридор. В мгновение ока их прижали к стене.

— Вхуа?!

— Мяу?!

Позади Юме была стена, а Ранта прикрывал её. Он не был на ней сверху или что-то в этом роде, но если бы он этого не сделал, то было бы немного опасно или что-то в этом роде, понимаете?

— Р-Ребята...! — Ранта запротестовал, но никто не слушал. Другие солдаты-добровольцы вступали в брешь, которую открыли Ранта и Юме, и пытались сокрушить врага еще одним толчком. Все они шли в город за кобольдами.

— Ю-Юме! Позволь мне просто сказать, это было не намеренно, поняла?!

— Что не было?!

— Что не было? А теперь послушай...

Были времена, когда Ранта был действительно рад, что он носил маску.

Их тела были прижаты друг к другу настолько, насколько это было возможно, поэтому, естественно, их лица были близки, и это было, э-э, смущало.

Было неплохо, но все же.

Он чувствовал, что это немного оживило его, так что, может быть, это было не просто неплохо, а хорошо?

Потому что Ранте всё ещё придётся поразмахивать катаной.

Битва ещё не закончилась.