Возрождение благородной дочери: Брошенная жена благородного дома

В разрушенном дворе похожая на скелет красивая женщина подняла лицо и посмотрела на цветущее перед ней грушевое дерево.

Внезапно налетел порыв холодного ветра, но она, казалось, совершенно этого не осознавала. Ветер развевал ее рукава, они были пусты, осталась лишь неприглядная сломанная запястная кость.

У нее нет рук.

Внезапно наружная дверь со скрипом открылась, и подошла женщина в красивом цветастом платье, ее губы улыбались, но глаза оставались холодными. При виде сестры ее красные губы изогнулись в злобной улыбке.

- Я пришла повидаться с тобой, моя сестра. Как ты поживала все эти годы? - спросила Лу Цзыин, в то время как ее улыбка становилась все более и более прекрасной.

Шэнь Цин Ци словила сломанным запястьем цветок груши, но ее глаза под длинными ресницами все еще пусто смотрели.

- Ха-ха...

Лу Цзыин прикрыла рот и рассмеялась.

- Сестра Цин Ци, я просто пришла сказать тебе одну вещь. Уверена, что ты задавалась вопросом о своей старшей сестре, я права? Раз мы до сих пор сестры, я расскажу тебе.

Лу Цзыин снова приподняла свои красные губы.

- Сестра Цин Ци, ты знала? Сегодня умерла твоя последняя оставшаяся родственница, твоя бедная старшая сестра. А ты знаешь, как она умерла? Она сгорела заживо… ее превратили в уголь. Ты знаешь, за эти годы она прислала много серебра. Жаль, что тебе не удалось потратить деньги, но она умерла... она умерла с сожалением. Вся твоя семья Шэнь наконец-то сгинула, но когда к ним присоединишься и ты?

Лу Цзыин смеялась так сильно, что у той заболело лицо, но Шэнь Цин Ци, казалось, ничего не выражала и вообще ничего не чувствовала. Она просто опустила голову и посмотрела на свое сломанное запястье, обе руки были изрезаны. Она не знала, насколько было бы больнее, если бы ее сердце оказалось разорвано на части.

Лу Цзыин протянула руку и ударила Шэнь Цин Ци по лицу.

- Шэнь Цин Ци, ты и правда хладнокровна. Когда умер твой отец, ты не плакала, как и когда разорвали пятью лошадьми твоего брата. Ты не заплакала, когда твоя старшая сестра была выдана замуж за самого противного мужчину в столице. Теперь она мертва, ее избили и сожгли заживо. Как ты можешь до сих пор не пролить хоть капли слез?

Шэнь Цин Ци подняла голову, и на ее бледном лице была видна только пара холодных глаз, так спокойно она смотрела на красивую женщину перед ней, что на некоторое время эти глаза ошеломили прекрасную женщину, но вскоре после этого Лу Цзыин снова приподняла свои очаровательные красные губы.

- Я отрубила тебе руки, а ты все еще желаешь меня убить? С помощью чего? Твоего сломанного запястья?

Лу Цзыин снова подняла руку, но Шэнь Цин Ци даже не вздрогнула, только посмотрела на нее своими холодными глазами, возможно, как и сказал кто-то другой, у нее не было сердца, она была хладнокровной, у нее не было никаких эмоций.

На этот раз, вместо того чтобы дать ей пощечину, Лу Цзыин нежно погладила бледное лицо Шэнь Цин Ци.

- Почему ты такая упрямая! До тех пор, пока ты будешь послушна и передашь Пособие по благовониям нашей Семьи Лу, я могу оставить тебя в живых и заставить Сян Гуна принять тебя в качестве наложницы. Ты думаешь, что это не очень хорошее предложение? Сестра, не забывай и цени мою доброту. Подумай, сколько людей погибло из-за твоего невежества.

Прекрасная женщина снова ударила ее по лицу, и та почувствовала, что ее руки стали холодными, словно лед.

Как может температура тела человека быть такой холодной, и это не в случае с Шэнь Цин Ци стоящей перед ней. От ее тела не чувствовалось никакой температуры, как будто в ней не осталось крови.

- Сестра, я советую все же передать мне Пособие по благовониям, если ты это сделаешь, я смогу помочь твоей старшей сестре, подготовлю для нее гроб, чтобы ее можно было мирно похоронить, и чтобы она могла переродиться, а не стать после смерти одиноким призраком.

- Лу Цзыин...

В этом голосе почти не слышалось и следа печали, как будто в этом мире человек никогда не переживал горести.

Слова были четкими, холодными и бесстрастными.

Услышав это, Лу Цзыин на некоторое время оставалась ошеломлена, а затем внезапно разразилась смехом.

- Что ты хочешь мне сказать? Давненько я не слышала, чтобы ты называла эту сестру по имени. Разве вы, сестры, не любили друг друга больше всего на свете?

Верно. Она приподняла уголки рта и сказала саркастическим тоном.

- Если бы ты сказала ему раньше, его светлость не отрезал бы тебе запястья, и твоя сестра не умерла бы.

- Лу Цзыин...

После этих слов в холодном зрачке Шэнь Цин Ци наконец вспыхнуло немного света, но то, что в нем отразилось, было своего рода пустотой.

Она подняла свое сломанное запястье и приложила его к щеке Лу Цзыин.

- Ты думаешь, что я больше не смогу убивать людей без своих рук?

- Ты должна спросить об этом себя, почему ты спрашиваешь других?

Лу Цзыин снова погладила свои чернильного цвета волосы, затем шагнула вперед и приложила свои белые тонкие пальцы на цветущее грушевое дерево.

- Это дерево довольно высокое, и цветы цветут очень хорошо, но... - она подняла голову, и все выражение с ее лица исчезло. - Сестра, ты должна знать, что я больше всего ненавижу цветы груши, так что завтра я попрошу кого-нибудь срезать их, сестра, что ты думаешь?

Когда белые цветы начали падать перед ней, Шэнь Цин Ци протянула свою сломанную руку, и на ее сломанное запястье упал идеальной формы цветок груши.

Она вдруг улыбнулась, такой же чистой, бесцветной и прозрачной улыбкой, совсем как этот белый цветок. Она приподняла сломанное запястье и положила цветок груши в рот.

Никто не знал, откуда исходил этот аромат, но он заставил всех, кто находился за пределами двора, остановиться.

Как вкусно пахнет. Да, очень вкусно пахнет.

Они не знали, что это за аромат. Иногда это было похоже на цветение груши, но иногда нет. Это также было похоже на аромат лотоса в снегу, и в самом деле было немного холодно.

«Ты действительно думаешь, что я не смогу убивать людей без своих рук?»

- Лу Цзыин...

Это уже третий раз, когда Шэнь Цин Ци называет это имя. Она бы запомнила его, даже если бы стала призраком, оно не будет забыто.

Ее голос был тихим, никто не слушал. В это время она подняла другую руку, у которой также не было запястья, но в ней находилась половина ножниц.

Эта половина ножниц была вырезана из плоти, срослась с кожей, соединилась корнем с костью.

Лу Цзыин неторопливо любовалась своей собственной одеждой:

- Если ты сможешь убивать людей, я, Лу Цзыин, могу стать коро...

Однако, прежде чем она смогла закончить свое предложение, Лу Цзыин почувствовала боль в спине.Лу Цзыин закричала и попыталась оттолкнуть тощую женщину стоящую позади себя. Худое тело Шэнь Цин Ци было похоже на привидение. Она очень быстро отступила назад. А на ее сломанном запястье правой руки виднелась половина ножниц.

Кто сказал, что люди без рук не могут убивать? Она не знала, сможет ли Лу Цзыин стать королевой, но она убьет ее.

- Стража, стража...