Лит продолжал бежать, время от времени поворачивая голову, дабы убедиться, что его никто не преследует.

«Нет никаких следов ру, но лучше перестраховаться, чем потом жалеть. Боюсь, я сильно разозлил эту тварь».

Он был уже возле дома Селии, когда наконец вспомнил о магическом камне. Лит активировал Жизненный обзор, подробно рассматривая тот вблизи.

Сначала он заметил, что шероховатые края на камне сгладились, он больше не колол кожу. Поверхность всё ещё была шершавой, но теперь походила на каменный мрамор.

Жужжание прекратилось на некоторое время, и, хотя жизненная сила магического камня всё ещё была на том же уровне, она значительно изменилась.

Тогда, когда он впервые увидел камень, его жизненная сила была подобна свече, которая вот-вот догорит, а теперь она стала устойчивой, с регулярным пульсом.

Предупреждение Селии о магическом звере имело первостепенное значение, поэтому он спрятал камень в кожаный мешочек, который всегда носил с собой. После он постучал в дверь.

Лит объяснил ей всё, подробно описав размеры и мощь ру, оставив Селию в недоумении. Он только опустил часть о драке.

Лит сказал ей, что он сбежал, как только их глаза встретились, и что ему удалось уйти только благодаря своей магии. В доказательство он показал cвои изодранные рукава.

— Боже милостивый, малыш.

Она всё ещё отказывалась называть его по имени.

— Тебе действительно повезло, что ру не побежал за тобой. Ведь если бы ру решил устроить погоню, то мы бы не вели этот разговор. Тем не менее, спасибо, что сперва предупредил меня, вместо того чтобы идти к своим родителям, — Селия взъерошила ему волосы.

— С чего вы взяли, что я сперва пришёл сюда?

— Потому что, если бы ты этого не сделал, твои родители, вероятно, заперли бы тебя в доме, и один из них пришёл бы сюда, чтобы предупредить меня.

Лит застыл. Он только что увернулся от пули куда более страшной, чем любой ру.

— Вы правы, лучше не говорить им, иначе мои охотничьи дни могут закончиться навсегда.

— Да, я предлагаю тебе отдохнуть. Придумай пока оправдание для этих рукавов и иди домой.

Селия подошла к сараю возле своего дома, где держала добычу.

— Прими это в благодарность за предупреждение, — она протянула ему кролика и мигалку, готовые к приготовлению.

Лит поблагодарил её глубоким поклоном. Он знал, как ценно мясо в Люции, даже для такой хорошей охотницы, как Селия. Не говоря уже о том, что она только что спасла его от домашнего ареста.

Остаток утра он провёл, пытаясь понять, как пользоваться магическим камнем. Казалось, он питался маной Лита.

Лит попытался ввести в него ману, но безрезультатно. Затем он попытался наложить элементарные заклинания, удерживая камень, чтобы проверить, была ли сила, скорость броска и область действия затронуты каким-либо образом.

Все его эксперименты не дали никаких результатов. Камень выглядел точно так же, как и в прежде.

— Камни не имеют такого чёткого потока маны и, конечно же, у них нет никакой жизненной силы. Может, этой штуке нужно время, чтобы подлечиться, подзарядиться или ещё что-нибудь. Ру испортил его довольно сильно, поэтому буду надеяться, что он не сломан. Если он не причинит мне вреда, то я оставлю его себе. Может быть, это какое-то сокровище, или, может быть, я смогу найти что-то об этом в книгах Наны. Я просто должен быть терпеливым.

***

Последние дни осени прошли спокойно, пока не наступила зима.

Достигнув пятилетнего возраста, Лит раскрыл ещё немного своих магических талантов, оказавшись бесценным для своей семьи.

Он просыпался первым и согревал магией весь дом, даже полы. В это время камин зажигали только для того, чтобы собираться вокруг огня, особенно в бурные зимние вечера. Это было семейной традицией.

Даже приготовление пищи было доверено Литу. Элина тоже готовила еду, но Лит готовил быстрее и лучше её, чем в проветриваемой духовке, сохраняя суп тёплым для всех в течение всей трапезы.

Он больше не мог ходить на охоту из-за плохой погоды, его родители были непреклонны в этом. Но Лит мог пойти в дом Селии, чтобы выполнить за неё работу по дому.

За последний год она настолько обленилась, что стала зависеть от Лита, который поддерживал чистоту в доме.

Для Лита это означало убить двух зайцев одним выстрелом. Теперь у него был предлог сходить за своим личным запасом мяса, когда он проголодается, и Селия должна была платить ему за работу по дому.

Лит сделал бы это бесплатно, просто чтобы выбраться из дома, но его родители не согласились бы. Итак, Селия заплатила ему несколько медных монет, чтобы он убрался в её доме, и ещё несколько, чтобы Элина постирала белье.

И Элина, и Рааз были бы рады любому дополнительному доходу, а стирка за восемь, вместо семи монет не требовала особых усилий. Тем более что Лит обеспечивал их бесконечным запасом горячей воды.

В первые недели зимы Лит совершил очень важный прорыв. Он, наконец, понял, как использовать фотографирование тела Бодростью на других людях.

Теперь он был способен дать своей мане просочиться в тело другого человека, и медленно взять под контроль его поток маны. Это позволяло Литу знать всё о физическом состоянии пациента.

Единственным способом достичь такого результата было поддерживать физический контакт, поскольку пути, по которым мана могла проникать в тело, не причиняли вреда пациенту.

Лит немедленно использовал его на Тисте, и его выводы были ужасны.

Её тело было полно смоляного вещества, которое за неимением лучшего термина он окрестил нечистотами. И причиной тому были её лёгкие.

Едва ли половина лёгких Тисты состояла из здоровых тканей. Остальное казалось Литу чёрно-коричневой массой, которая активно производила нечистоты. Со временем они распространялись по здоровым тканям её лёгких и трахеи. Сперва засор вызывал лишь кашель, но ему не потребовалось много времени, чтобы перерасти в пневмонию.

Немного подумав, Лит был уверен, что нашёл решение получше, чем всё, что он делал раньше, но это было очень неловко.

Несмотря на то что его настоящий возраст был тридцать лет, он всё ещё находился в теле пятилетнего ребёнка. Ему было крайне неудобно говорить о некоторых вещах, особенно с женщинами из семьи.

Сделав несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться, он позвал Рааза и Элину, чтобы попросить у них помощи и разрешения.

Он молчал пару минут, прежде чем начать говорить.

— В принципе, я не могу вылечить Тисту, пока не могу. Но я нашёл способ, который должен заставить её чувствовать себя намного лучше. В лучшем случае она могла бы даже избавиться от большинства своих симптомов.

— А в худшем случае? — спросил Рааз.

— В худшем случае она будет такой же. Вот в этом я уверен, но мне нужно, чтобы вы мне доверяли.

Вопреки его ожиданиям они не высказали никаких возражений и не задавали вопросы. Их доверие к мастерству Лита было безграничным, и в их глазах он был лишь пятилетним, а Тисте едва исполнилось семь. Ей ещё только предстояло повзрослеть во всех смыслах, для них это не отличалось от вчерашнего совместного купания в корыте.

Первый этап был самым лёгким.

Лит возьмёт под контроль поток маны Тисты, перегружая её тело своей маной и заставляя нечистоты уходить от внутренних органов к коже.

Она просто чувствовала всё это время жар, как будто у неё была лёгкая лихорадка.

Как только большая часть примесей оказалась на поверхности, Лит потребовал, чтобы ему завязали глаза, и чтобы либо Элина, либо Рена стали свидетелями процесса.

Тиста была ещё ребёнком, и Лит опасался, что со временем могут возникнуть подозрения. Во времена земного средневековья кровосмесительные отношения были отвратительно распространены, и он отвергал даже мысль о том, чтобы его считали извращенцем.

Вторая и последняя фаза требовала, чтобы Тиста отмокала в ванне для мытья, которую до этого Лит наполнил горячей водой.

Он отчётливо помнил зловоние, исходившее от нечистот, а зимой проветривать дом было трудно, особенно в состоянии Тисты.

Холод был её злейшим врагом.

Затем он мог, наконец, извлечь примеси, используя магию воды, создавая и манипулируя потоками, которые массировали бы Тисту по всему её телу. Лит уничтожал примеси как можно скорее с помощью магии тьмы, не давая им выпустить свой запах.

Это был сложный процесс, который требовал использования магии воды и тьмы, при этом сохраняя Бодрость активной. После процедуры он также использовал магию воды, чтобы удалить всю воду, оставшуюся на её теле, а затем смешал магию огня и ветра, чтобы создать импровизированный фен.

Когда всё наконец закончилось, Тиста выглядела так, словно только что вернулась из спа-салона, а Лит выглядел так, словно только что вернулся из шахты, обливаясь потом и запыхавшись.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил Лит.

Тиста сделала несколько глубоких вдохов.

— Мне никогда не было так хорошо! Никогда! Кроме того, я всегда мечтала о зимней ванне, вместо того чтобы прибегать к тёплым полотенцам, пропитанным водой. Спасибо, брат, ты только что исполнил два моих желания!

Тиста попыталась обнять его, но Лит поднял руки, защищаясь.

— Пожалуйста, не надо. Я сейчас отвратителен, мне нужна ванна, немного еды и два часа отдыха, как минимум.

Мать и старшая сестра кивнули.

— Лит, дорогой, что это была за штука с водой? — спросила Элина.

— Ты имеешь в виду…

«Чёрт возьми, я не могу сказать ей, что имитировал гидромассаж. Здесь ведь нет латыни. И я не могу назвать это джакузи или что-то в этом роде. Как бы то ни было, я слишком устал для этого дерьма», — подумал Лит.

— …Водный массаж!

— Это казалось таким расслабляющим. Во время лечения Тиста много раз засыпала, — слова Рены были полны ожидания.

— А эта штука для сушки волос, ты не мог бы сделать это ещё раз?

Элина подняла ставку. Их цель с каждой секундой становилась всё более очевидной.

Лит был на грани срыва, поэтому у него не было времени на любезности.

— Ты намекаешь на то, что тоже хочешь массаж горячей водой?

Последовало ещё несколько кивков и их руки соединились в молчаливой мольбе.

— Но… но… — заикался Лит. — Вы обе такие…

Он пытался найти вежливый способ сказать «горячие». Лит всё ещё помнил обнажённое тело Элины, когда он был младенцем. Рене было уже одиннадцать. Может быть, это был сельский образ жизни или это было связано с новым миром, но у неё уже начался пубертатный период. Развились некоторые изгибы, делая её красивой и мягкой во всех нужных местах.

Лит уже испытывал столько угрызений совести за свою младшую сестрёнку, а Тиста была плоской, как доска, только длинные волосы выдавали в ней девочку.

— Мы семья, и все мы мечтали о том, чтобы иметь возможность принять ванну в течение зимы, не простудившись. Ты даже не представляешь, каково это — работать во хлеву, окружённой запахом скота и их навоза. Иногда запах так плох, что мы даже не можем спать по ночам. Помоги нам, Лит? — Элина, его мать, совершенно не обращая внимания на беспокойство Лита, попыталась разыграть «карту вины».

Лит сдался.

— Хорошо, просто дай мне немного отдохнуть, а потом я помогу вам. Но вам всё равно нужно завязать мне глаза, и я требую свидетеля!

Они оба начали громко смеяться.

— Почему так много сомнений? Ты просто ребёнок, а не какой-то маньяк.

«Я хотел бы сказать, что я джентльмен, но не знаю, как это сделать. Я мог бы сказать, что я мужчина, но это заставило бы их смеяться ещё сильнее. Глупое пятилетнее тело, чёрт, это будет чертовски долгая зима».