Вступление

В субботу, которая обычно была для нас выходным днём, в летней школе проводились занятия.

Но хотя я и называю это занятиями, расписание несколько отличалось от будничного.

Сами уроки заканчивались утром, а после этого было свободное время.

Шёл уже третий день специального экзамена, начавшегося в четверг, и в нашей группе стали возникать раздоры.

...Это началось примерно в 5 часов утра.

— Ааах, я чертовски хочу спать!

Взревел Ишизаки на открытой кухне рядом со зданием школы.

— Мы все в одной лодке. Ахх, пожалуйста, отмерь всё тщательно, чтобы не испортить мисо-суп.

Предупредил его Кейсей, листая инструкцию с меню завтрака, которую нам дали учителя.

— Заткнись. Почему я вообще должен участвовать в приготовлении пищи?

Даже помешивая мисо, Ишизаки не переставал ругаться.

— Ничего не поделаешь, так ведь? Есть вероятность, что нас накажут штрафом, если не все будут принимать участие.

— Черт побери, как будто мне не наплевать... черт... ахх.

— Что это за «ахх» только что было?

— ...Ничего.

— Не может быть, чтобы ничего. Где соль, что была у тебя в руках?!

— Я добавил все в мисо.

По всей видимости, в мисо-суп, приготовлением которого занимался Ишизаки, было добавлено чересчур много соли.

Кейсей в панике погасил огонь, проверил суп на вкус, а затем закашлялся.

— Ты слишком много добавил, агх! Он теперь несъедобен...

Если дать подобное блюдо старшеклассникам, то можно сильно огрести за это.

Прежде всего, такое количество соли вредно для организма.

— Остаётся лишь начать всё сначала.

— Да чёрта с два я буду делать его заново! И вообще, а что насчет Коенджи?

— Да кто его знает.

— Вы ведь в одном классе, черт возьми.

Глядя на этих двоих, ссорящихся из-за мисо-супа, Хашимото умело поставил сковородку на плиту, собираясь готовить омлет.

— А ты очень способный...

— Это потому, что я всегда сам готовлю себе еду.

Хашимото сказал это без малейшего намека на гордость.

Альберт молча подошел к нему, держа в руках миску со взбитыми яйцами.

— Спасибо. Если не возражаешь, могу я попросить тебя порезать овощи?

Альберт коротко кивнул и начал умело орудовать кухонным ножом, что казалось слегка странным, учитывая его крупное телосложение.

Поскольку нужно было накормить множество ртов, Хашимото готовил один омлет за другим.

Похоже, в том, что касается готовки, эти двое – наши козыри.

В то же время, мне досталась чрезвычайно простая обязанность – заготовка сырых овощей и столовой посуды.

Впрочем, задача все равно довольная объемная, ведь всё это надо приготовить для каждого из участников нашей большой группы.

Сейчас я мало чем могу подсобить остальным, но, думаю, помочь Альберту с нарезкой овощей всё же стоит.

Когда я встал рядом, он лишь молча посмотрел на меня, из-за чего я попытался пообщаться с ним через зрительный контакт.

«Ты справишься? С нарезкой овощей, я имею в виду».

«Наверное».

Кое-как нам удалось понять друг друга, после чего Альберт передал мне кухонный нож.

К счастью, я, хоть и редко, но пользовался им в общежитии, из-за чего у меня получалось резать овощи, не сдавая позиции мастерству Альберта.

Интересно, куда же ушел Коенджи?

Прошло уже больше получаса с тех пор, как он сказал, что отойдет в туалет. Ученики классов А и B уже посылали по одному человеку на поиски, но, поскольку они еще не вернулись, похоже, что Коенджи так и не нашли.

В итоге он не возвращался до самого завтрака, а после своего появления даже и не пытался оправдываться тем, что застрял в туалете из-за боли в животе.

Таким образом, я должен предположить, что отношения между ним и Ишизаки безвозвратно испортились.

Часть 1

Это произошло в три часа в ту же субботу на занятии по «Нравственности». Услышав веселый голос девушки, доносившийся снаружи, я выглянул из окна третьего этажа и увидел фигуру Ичиносе, энергично бегающей вокруг здания школы. Кажется, ей пришлось нелегко с её группой в первый же день. Однако стоит отметить, что сейчас Ичиносе выглядит жизнерадостной.

Сакаянаги объявила о своем намерении сокрушить её, но похоже, что она ещё не предпринимала никаких действий. Конечно, это может быть только на первый взгляд.

Глядя на них сверху вниз, я в определённой степени мог сказать, что представляют собой члены группы Ичиносе. На удивление, я заметил среди них только одного человека из нашего класса С. Что касается класса B, Ичиносе была единственной, кого мне удалось узнать. Возможно, они так же, как и парни, сформировали группы, состоящие в основном из людей своего класса, чтобы сохранить положение сил. А её отобрали для соблюдения минимального количества в другой группе.

Я не очень хорошо знаком с учениками из классов А и B, но заметил ещё и девушку, которая столкнулась с Хорикитой во время спортивного фестиваля и получила травму из-за Рьюена, пытавшегося провернуть свои махинации.

К счастью, похоже, она полностью восстановилась, так как сейчас бегает без особых трудностей. Кстати, ученица из нашего класса С, входящая в эту группу – это девушка по имени Ван-Мэй-Ю.

Она переехала сюда из Китая, будучи еще ученицей начальной школы, и с тех пор живет в этой стране. Я слышал это от кого-то из класса. Её прозвище было «Мии-чан».

Прозвище, по которому трудно обращаться тем, кто не близок с ней. Касательно того, что мне известно – её оценки выдающиеся, и она особенно хороша в английском... такой у меня сложился образ.

Если сравнивать с Кейсеем, то их общие оценки могут несколько отличаться, но независимо от того, как на это посмотреть, Мии-чан ничем ему не уступает, когда речь идет об учебе. Причем, как ни странно, они похожи друг на друга и в спорте. Отчаянно пытающаяся угнаться за членами своей группы, Мии-чан определенно худшая из них. Даже сейчас она тяжело дышит, глядя в небо так, словно вот-вот рухнет на землю, при этом хромая и качаясь из стороны в сторону.

Ичиносе заметила, что Мии-чан отстает, и притормозила. И, оказывая свою поддержку в виде ободрительных слов, она решила бежать рядом. Спустя несколько мгновений к ним присоединилась еще одна девушка, Шиина Хиёри из класса D.

Она не очень-то похожа на спортсменку, тем не менее со своей улыбкой на лице Шиина не отставала от двух других девушек. Согласно тому, что говорил Рьюен и окружающие его люди, она действовала как лидер девушек класса D. Если это действительно так, то в группе, которую я вижу сейчас, состояли сразу два лидера из разных классов.

Учитывая это, будет неудивительно, если Хорикита и Сакаянаги окажутся в одной группе, однако, похоже, это не так.

Поскольку мне стало несколько любопытно, как именно сформировалась эта группа, я отвлекся от текста, который должен был изучать, и смотрел в окно. Можно было сказать, что атмосфера в классе стала тяжелой из-за слов учителя.

— Я попрошу всех вас представиться. Однако, я хочу, чтобы вы помнили о том, что это не просто самопрезентация, а часть вашего сегодняшнего урока. Отныне каждый день вы будете выступать с речью. Темы будут отличаться в зависимости от учебного года, но четыре основных критерия, по которым вы будете оцениваться, таковы: «Ёмкость», «Осанка», «Предметность» и «Коммуникативность».

Слово «Речь» было написано и в материалах, которые нам раздали в автобусе.

Несомненно, это и есть один из предметов, изучаемых здесь, в летней школе. По всей вероятности, каждому из этой большой группы придется придумать свою собственную речь для выступления. Для тех, у кого плохи коммуникативные навыки, этот предмет может показаться сущим адом.

Ученикам первого года было сказано, что в основе их речи должно лежать то, чему они научились в этом году и чему хотят научиться в дальнейшем. Учащиеся 2-ого и 3-го года будут выступать с речью по таким темам, как личные планы и трудоустройство. В основном, все те вещи, которые имеют отношение к их будущему.

— Серьезно? Что за дерьмовый экзамен...

Я мог понять, почему Ишизаки сказал это с отвращением, но его бормотание было слишком громким. Похоже, учитель тоже услышал это, но не стал высказывать никаких упреков.

Решишь ли ты отнестись к этому серьезно или просто будешь дурака валять – в конце концов, твои решения повлияют на всю твою группу. Вероятно, это должно означать, что мы можем делать все, что захотим.

После занятий к группе 1-го года подошел один человек. Ишизаки сидел, закинув ноги на стол, но, увидев этого человека, внезапно сел как подобает.

Это Кирияма из класса B 2-го года, вице-президент студенческого совета при Нагумо.

Раньше он был в классе А, но после поражения от Нагумо, он, по всей видимости, потерял этот статус. Тем не менее, кажется, что глубоко внутри Кирияма все еще хочет, чтобы Нагумо пал со своего трона, ведь ранее он связался со мной через Хорикиту-старшего.

— Мне кажется, что вам следует проявлять больше внимания к этим урокам.

— К-конечно. Я имею в виду, что я не издавал никакого шума или чего-то такого.

— Я говорю не только об Ишизаки. Речь также и о тебе, Коенджи.

Несмотря на свои желания, для окружающих он вынужден играть роль ответственного вице-президента. Вероятно, он хочет исправить все то, что может повлиять на оценку всей нашей большой группы.

— На этом специальном экзамене нас будут оценивать только по результатам теста, который будет проведен в последний день, не так ли? Относимся ли мы к этим урокам всерьез или нет – это не так уж и важно, я думаю.

— Успешная сдача этого специального экзамена не ограничивается лишь письменным тестом. Ты не задумывался о том, что твое поведение в этой летней школе и впечатление, которое оно производит, может повлиять на результат? Кроме того, как именно ты собираешься получить высокий балл на экзамене, если не воспринимаешь эти уроки всерьез?

— Чем проще, тем лучше, не так ли? Раз уж мы говорим обо мне.

— Ясно. То есть, ты говоришь, что сможешь запросто получить высокий балл? Тем не менее, только после экзамена мы увидим, удастся ли тебе добиться хороших результатов. Но тебе не кажется, что, пока ты являешься частью группы, очень важно действовать с намерением не заставлять волноваться окружающих тебя людей?

— Если группа действительно беспокоится о том, как я себя веду, то следует сказать, что эта группа ничего не стоит.

— Не тебе судить об этом, Коенджи.

— Тогда кто выносит такое решение, могу я спросить?

— Весь коллектив. Это решать каждому присутствующему здесь ученику.

Слушая этот разговор, Ишизаки усмехнулся. Он, наверное, радуется тому, что Коенджи сейчас находится под обстрелом. Тем не менее, Коенджи не тот человек, в отношении которого работает понятие «здравый смысл».

— Даже если сложить вас всех вместе, я все равно гораздо более ценен как отдельная личность. Я хочу сказать, что люди без надлежащего опыта не могут выносить подобные суждения.

— Похоже, ты слишком незрелый для ученика старшей школы. Прямо как ребенок.

Кирияма использовал здравый смысл как оружие против Коенджи, который ни капли не боялся и не опасался его. Не успел я и заметить, как почти половина второгодок столпилась вокруг места, где мы сидели.

Ишизаки не мог позволить себе и дальше смеяться в таких условиях; он напрягся. От окружающих нас людей были слышны слегка угрожающие слова.

— Кроме того, дело не только в Коенджи. Есть и другие учащиеся, которые тоже время от времени создают проблемы.

Конечно, если мы говорим о проблемных учениках, то естественно, это будет относиться к Ишизаки, но, честно говоря, я не могу подумать так больше ни о ком другом. Все остальные воспринимают занятия достаточно серьезно. Кирияма, вероятно, так обобщил всех первогодок, чтобы заставить нас сплотиться и собраться с мыслями. Возможно, он оказывает на нас давление, чтобы напомнить, что если мы будем продолжать вести себя так заносчиво, то наживем врагов среди старшеклассников.

Коенджи – это просто капля, переполнившая чашу.

— Оставь их в покое, Кирияма.

Третьегодка Ишикура увидел сложившуюся ситуацию и протянул нам руку помощи.

— Наставление, которое заходит слишком далеко, может быть расценено как запугивание. Если такие слухи распространятся, у тебя возникнут неприятности. Первогодки и сами все понимают, не так ли?

Когда Ишикура задал нам этот вопрос, все, кроме Коенджи, кивнули в ответ.

— Браво, Ишикура-семпай. Ты действительно хорошо понял ситуацию.

Нагумо, который молча смотрел на разворачивающуюся сцену со стороны, теперь радостно заговорил.

— И всё-таки ты прозябаешь в классе B. Впрочем, Ишикура-семпай изначально был не очень удачлив.

— Не очень удачлив, говоришь? Не хочу признавать это, но дело скорее в том, что я был недостаточно хорош.

— Я не думаю, что это так. Семпай, единственная причина, по которой ты не смог подняться до класса А – это то, что там оказался такой гений, как Хорикита Манабу. Я знаю, что ты хорошо сражался все эти три года. Разница между классами А и В составляет 312 классных очков. До выпуска осталось совсем немного, и я думаю, что вам удастся сократить этот отрыв.

— Ты хочешь сказать, что собираешься привести эту группу к победе?

— Да. Если Ишикура-семпай доверит всё мне, то мы победим в этом специальном экзамене. Это всего лишь мелочь, но я помогу тебе подняться до класса А. Мы даже сможем добиться исключения Хорикиты-семпая из этой школы, понимаешь?

— Очень жаль, Нагумо. На этот раз Хорикита не лидер. Впрочем, как и ты сам. Да и на него нельзя повесить что-то достаточное для того, чтобы его утащили вниз.

— Неважно, лидер он или нет. Также неважно, можно ли утащить его вниз или нет. Есть множество способов сокрушить Хорикиту Манабу, — сказал Нагумо и рассмеялся.

— Извини, но я не могу доверить тебе судьбу моего класса.

— Это печально.

Нагумо говорил все это на глазах у всей группы. Какая наивная небрежность. Или, возможно, он намеренно придает себе такой вид? Сильно сомневаюсь, что это первый вариант.

Часть 2

Во время ужина я решил начать действовать. Хоть и говорю «действовать», но все, что я делаю, – это пытаюсь разобраться, какова ситуация на стороне девушек. Всё-таки, факт того, что Ичиносе и Шиина находятся в одной группе, привлек мое внимание. Будет лучше, если я выясню, как обстоят дела в других группах. Несмотря на то, что я не давал ей таких указаний, Кей обедает на том же месте, что и в предыдущие дни, чтобы мне было легче с ней связаться.

Как надежно с её стороны. Ведь я выбирал места наугад и не привязывался к какому-то одному.

Впрочем, я делал это потому, что решил на всякий случай избегать открытого контакта с Кей. Не так много людей знают о моей связи с Рьюеном, несколькими другими учениками класса D, вице-президентом Кириямой и самой Кей.

Кроме того, есть еще один противник, за которым я должен присматривать. Я проверил время и занял место вблизи Кей. Стоило мне подумать о том, как сделать так, чтобы она узнала о моем присутствии...

— Хнн...

Кей поприветствовала меня этим странным звуком? Похоже на то. Кажется, Кей заметила мое появление, несмотря на то что она разговаривала со своими друзьями. В таком случае я должен терпеливо ждать, пока она избавится от всех этих помех.

Кей продолжала неторопливо ужинать и манипулировала своими друзьями, вынуждая их вернуться в комнату пораньше. Я подумывал отложить наш разговор на потом, если вдруг посреди него появится кто-то другой, или если её друзья все же решат остаться, но, похоже, ей удалось разрешить все самой.

В конце концов, вокруг не осталось никого, кто бы обратил на нас внимание, и наш разговор начался.

Конечно, если бы кто-то объявился рядом, то эта беседа была бы немедленно прервана.

— Итак? На третий день наконец-то понадобилась моя помощь?

— Так и есть. У меня слишком мало информации о девушках.

— Что ж, ничего не поделаешь, верно? Учитывая твои коммуникативные проблемы, здесь есть всего несколько девушек, с которыми ты можешь общаться.

Вот такой холодный прием мне был оказан.

Разумеется, это малая цена за то, чтобы сохранить наши отношения, но мне захотелось немного подразнить её. Совсем чуть-чуть.

— Значит, ты сможешь сдать этот специальный экзамен даже без моих советов?

— К-конечно. За кого ты меня принимаешь?

— Ясно. Тогда бояться нечего.

— ...По крайней мере, позже проанализируй мою ситуацию, чтобы понять, есть ли какая-нибудь опасность или нет, ладно?

Вероятно, она заволновалась, раз попросила меня об этом.

— Раз так, давай начнем с разделения девушек на группы.

— Ахх, прежде чем мы поговорим об этом, есть кое-что, что меня беспокоит.

— Постарайся вкратце.

Если разговор займет слишком много времени, другие ученики могут что-то заподозрить.

— Это кое-что довольно важное... что происходит с тем парнем, Рьюеном?

— Тебя это беспокоит?

— В каком-то смысле, да. Это стало темой для обсуждения даже среди девушек. То, почему он перестал быть лидером. Однако непохоже, что кто-то знает правду.

— Быть кротким, как ягненок, – это не совсем подходит Рьюену. Однако, прямо сейчас он ведет себя довольно зрело.

— Значит ли это, что твое наказание сработало?

— Наказание, эх?

За жесткими словами Кей скрывалась её уязвимая сторона, иногда показывающаяся на свет. Это любопытство насчет него, вероятно, связано с её беспокойством о том, что Рьюен видел её в самом слабом и беззащитном состоянии.

— Не волнуйся о Рьюене. Он не станет вести себя неосторожно. По крайней мере, я могу сказать, что отныне он ничего не сделает с Кей, — сказал я так, чтобы успокоить её. Однако от Кей ответа не последовало.

Я оставался настороже; возможно, это из-за того, что кто-то подошел к нам? Я сделал такое предположение, но, похоже, это не так. Я тут же понял, что дело в другом.

— ...Прости, просто пустяк.

Она попыталась обмануть меня этими словами.

— Это не показалось мне пустяком, Кей.

— Г-говорю же, что это ерунда.

— Ты уверена, Кей?

— ...А ну, погоди-ка. Ты специально это делаешь!

Она не обернулась, но её голос звучал угрожающе.

Возможно, я дразнил её слишком сильно.

— Ахх, боже. В самом деле, я не должна была разрешать тебе называть меня по имени...

— Но это ты первой стала называть меня по имени.

— Да уж... тогда ничего не поделаешь.

Что важнее, если мы закончили говорить о Рьюене, то я хотел бы перейти к делу. Хотя мы общаемся посреди всего этого хаоса и суеты, если кто-то из наших знакомых случайно увидит эту сцену, то они начнут подозревать о наших отношениях.

— К твоему сведению, я собрала как можно больше информации... можно сказать кое-что?

— Да.

— Просто чтобы ты знал, я не смогла получить информацию о каждой группе, как ты хотел.

— Знаю. Впрочем, я и не ожидал от тебя подобного.

— Ты выбрал самый раздражающий способ сказать это. Даже такой человек, как ты, не запомнит к какой группе принадлежит каждый ученик, ведь так?

— Возможно. Не знаю.

— ...Что, ты же не хочешь сказать, что запомнил их всех, не так ли?

— Я никогда этого не говорил.

— К какой группе принадлежит Шибата-кун из класса В?

— Группа класса В под руководством Канзаки.

— А что насчет Цукасаки-куна из класса А?

— Похожая ситуация. Он принадлежит к группе класса А, организованной учеником по имени Матоба.

— Т-тогда что скажешь о Сузуки-куне?

— Человек с этим именем состоит в другой малой группе.

— Значит, ты все же ЗАПОМНИЛ все это!

— Только тех людей, чьи имена я знаю. Но если увижу лицо, то смогу сказать, к какой группе принадлежит тот или иной ученик.

Единственное, за что я должен поблагодарить этот специальный экзамен – что он заставил меня решиться запомнить имена всех учеников первого года. К тому времени, как экзамен закончится, я уверен, что смогу сопоставить имя и внешность практически со 100% точностью.

Если я ничего не упустил и понял всё правильно, то так всё и будет.

— Хаа... как именно тебе удалось получить такую хорошую память? Может ли быть, что ты четырехглазый ботан-кун?

К сожалению, я не совсем понимаю, о чем говорит Кей.

— Что важнее, давай перейдем к делу. Что насчет групп Сакаянаги и Камуро?

— Они входят в одну группу, состоящую из трех классов, девять человек из класса А. Видишь ли, класс А – первый, кто смог сформироваться.

Такое объяснение я получил от Кей. Они решили придерживаться той же стратегии, что и парни класса А и сразу собрали группу, хах? Но они остановились на девяти учениках из своего класса, а не на двенадцати, эмм?

— Группа из трех классов подразумевает, что кого-то не включили в состав. Или, возможно, Сакаянаги не позволила им присоединиться?

— Они не приняли никого из класса В. Им всем с самого начала было отказано. Класс А говорил о том, что Ичиносе-сан не заслуживает доверия. Конечно, это сказала Камуро-сан, а не сама Сакаянаги-сан.

— Не заслуживает доверия, хах?

— Я имею в виду, что любой ученик из другого класса не заслуживает доверия по умолчанию, но они сказали так только об Ичиносе-сан. Разве это не странно? Я слышала о том, насколько она популярна.

Если бы пришлось назвать хотя бы одного заслуживающего доверия ученика 1-го года из другого класса, то я бы, без сомнений, назвал имя Ичиносе. Разумеется, среди других классов было бы достаточно много учащихся, которые бы назвали имя Кушиды. В любом случае, Ичиносе должна быть либо первой, либо второй, когда речь заходит об ученике, наиболее заслуживающем доверия среди нашей параллели. Тем не менее, награда будет меньше, если группа состоит из минимального количества людей из трех классов.

Стратегия, которая не принесет безоговорочную победу. Но в то же время это стратегия, которая не принесет и полного поражения.

— Нечестно, не так ли? Класс А просто заботиться лишь о себе. Они вели себя очень вызывающе во время формирования групп.

— Полагаю, так и есть.

Надежная и безопасная стратегия. Вне всяких сомнений, этот план разработан Сакаянаги. Удивительно, что такой агрессивный человек, как она, решила применить подобную оборонительную стратегию.

— Итак? Что мне делать дальше? Может, мне попробовать предпринять какие-либо действия?

— На этом специальном экзамене такие фокусы не сработают. Но есть несколько людей, за которыми я бы хотел, чтобы ты присматривала, — сказал я ей и назвал несколько человек, которые, вероятно, станут ключевыми фигурами.

— Хмм, звучит довольно сложно, но я попробую.

Послушно следует указаниям, данным ей. В этом сильная сторона Кей.

— Но что насчет самого экзамена? Разве такие вещи, как манеры и нравственность, в самом деле так необходимы?

— Не уверен. Если говорить об этом в терминах составления истории или сюжета, то это может быть что-то вроде МакГаффина.

П/П: Макгаффин (англ. MacGuffin) — распространённый в западной нарратологии термин для обозначения предмета, вокруг обладания которым строится фабульная сторона произведения (как правило, приключенческого жанра). Это своего рода механическая формула для конструирования сюжета: завязка построена на поисках того или иного предмета, суть которого, сама по себе, не играет роли.

«Вас может заинтересовать, откуда взялся сам термин. Это вроде как шотландская фамилия, взятая из байки про двух человек в поезде. Один говорит: «Что там завёрнутое лежит на верхней полке?» Второй отвечает: «А, это Макгаффин». — «А что такое Макгаффин?» — «Ну, это такой аппарат для ловли львов в Северо-Шотландском нагорье.» — «Но в Северо-Шотландском нагорье нет львов!» — «Ну, значит это не Макгаффин!» Получается, что Макгаффин на самом деле — то, чего вообще нет.» - Альфред Хичкок.

— Эхх? Магука...

— Я говорю не о кружке, знаешь ли.

П/П: Magukappu マグカップ(яп.) — кружка

— Я-я знаю, конечно же. Итак? Что все это значит?

Непохоже, что она имеет хоть малейшее представление об этом.

— Это что-то «важное» для действующих лиц, но не жизненно важное для самой истории. Вот, что это значит.

— Я ничего из этого не поняла. Я знаю, что Киётака умный, так что объясни уже все простыми словами.

— Я говорю о том, что такие вещи, как манеры и нравственность хоть и могут быть необходимы, но сами по себе они неважны.

Время, отведенное на ужин, почти закончилось, и ученики начали расходиться.

— Но этот экзамен... может оказаться несколько бурным.

— Бурным... Что ты имеешь в виду? Значит ли это, что если все пойдет так, как предсказывает Киётака, то случится что-то ужасное?

— Расслабься. По крайней мере я могу сказать, что тебе не причинят вреда.

В этот раз шторм не обрушится на учеников 1-го года. Я взял свой поднос и встал.

— Если ты понадобишься мне вновь, я дам знать.

— Принято.

После этого небольшого разговора я решил вернуться в нашу общую комнату.

Часть 3

Вечером третьего дня я направился в общественную купальню.

Внутри этого просторного помещения я увидел компанию человек, столпившихся вместе — Ямаучи, Ике, а также некоторых учеников из класса B, в том числе Шибату.

Я обменялся взглядами с Канзаки, по совпадению вошедшим сюда в тот же момент, что и я.

— Какое-то странное сборище...

Канзаки тоже смотрел на эту группу с удивлением.

— Ага.

— Как обстоят дела в твоей группе? Были какие-нибудь проблемы?

— Не знаю. По крайней мере, не могу сказать, что все идет гладко, — честно ответил я.

Канзаки, по всей видимости, не был удивлен.

— Если в группе так мало участников и все четыре класса представлены в ней неравномерно, то, как правило, этого и следует ожидать.

— Если бы все было так просто...

— Я слышал от Мориямы и остальных, что у вас немало проблем с Коенджи.

Полагаю, сделать такой вывод было несложно.

— Он вносит свой вклад как одноклассник, но обуздать его не получается.

— К слову об этом... Рьюен пока ничего не предпринимал?

— Насколько я знаю, нет.

Прошло уже три дня с тех пор, как Акито попал в одну группу с Рьюеном. Я несколько раз замечал его во время обеда, мытья и перерывов на туалет, но нам все никак не удается пересечься.

— Если он что-то замышляет, то должны были появиться хоть какие-то слухи, но мне ни о чём таком не рассказывали.

Раз уж это говорит Канзаки, второй по важности – после лидера – ученик класса В, то, скорее всего, именно так дела и обстоят.

Я в курсе всей истории, и, с моей точки зрения, Рьюен никак не мог сделать так, чтобы подозрения окружающих о нем окончательно улеглись.

До поры до времени никто не будет сводить с него глаз.

Ведь в глазах каждого ученика существует высокая вероятность того, что в конце экзамена он выкинет какой-нибудь трюк.

— Если тебя что-то беспокоит, то можешь свободно обращаться ко мне. Я бы хотел поддерживать хорошие отношения с классом С. Разумеется, наш лидер считает так же.

— Я признателен вам за это.

— Кстати... Ичиносе, похоже, высоко оценивает Хорикиту. Но дело скорее в её честности, чем в таланте.

— Честность... эх?

Если вы спросите меня, является ли Хорикита открытым и откровенным человеком, то, по правде говоря, я не смогу заставить себя дать положительный ответ.

Думаю, мы с Канзаки вкладываем разный смысл в слово «честность».

Вероятно, он имеет в виду свою уверенность в том, что человек сдержит данное слово.

В конце концов, в этом плане на Сакаянаги или Рьюена рассчитывать нельзя.

— Эй, Канзаки! Сюда, сюда!

Шибата заметил нас, разговаривающих у входа, и помахал рукой.

— Аянокоджи, ты тоже присоединяйся, — Ямаучи сразу же позвал и меня.

Царящая здесь атмосфера не позволяла мне отказаться, поэтому я приблизился.

— В чем дело? — спросил Канзаки у Шибаты.

— Да ни в чем, собственно говоря. Просто мы с Ямаучи и остальными собрались по одному необычному поводу.

— Необычному... поводу?

— Мы пытаемся выяснить, у кого самый большой среди нашей параллели.

— Большой? И под этим ты имеешь в виду?..

— Разве это не очевидно? Это, это.

Шибата засмеялся и указал на центр полотенца, прикрывающего его пах.

— ...Ясно, значит, вы веселитесь, — произнеся это, Канзаки вздохнул, как бы выражая этим своё мнение о подобном мероприятии.

— Нет, я тоже считаю, что это глупо и по-детски. Но, видишь ли, это оказалось неожиданно весело.

Ни Канзаки, ни я не смогли понять, что именно их так веселит. Мы обменялись взглядами и решили держаться от остальных на расстоянии.

Шибата и другие продолжили свой разговор, Канзаки же отошёл в сторону.

Через мгновение я тоже собрался было покинуть это столпотворение. Однако...

— И кто же сейчас альфа?

Вероятно, Судо подслушал их разговор и сейчас демонстрировал свое «спокойное и сдержанное поведение».

Он схватил меня за плечи, и я больше не мог сбежать.

— ...Понятия не имею.

Я уклонился от его вопроса.

В то время как на большинстве учеников были полотенца, прикрывавшие их пах, Судо смело показывал всего себя.

— Охх... меньшего от него и не ожидалось.

Я увидел, как Шибата на мгновение затаил дыхание.

— На данный момент альфа – Канеда из класса D.

— Канеда? Этот четырехглазый?

«Подвинься», — словно говоря это Шибате, Судо оттолкнул его в сторону и присоединился к остальным.

Канеда, похоже, не собирался участвовать в этом соревновании и сейчас чувствовал себя неуютно.

— Ты пришел, Кен! Только на тебя здесь и можно положиться!

— Предоставь это мне.

Судо выступил в качестве представителя класса С. Он решил сразиться против Канеды, выглядевшего очень недовольным тем, что его втянули в эту битву.

— Так ты носишь свои очки даже внутри купальни, хах?

— Без них я не вижу перед собой достаточно хорошо...

— Вот как?

Конечно, это вовсе не какой-либо акт насилия. Они просто стоят друг перед другом.

Победа и поражение были определены в одно мгновение.

— Отлично!

Судо шумно вскинул свой кулак, и его голос эхом разнесся по купальне. «Наконец-то это закончилось», — такое выражение было на лице покидающего поле битвы Канеды.

Могу лишь сказать, что ему просто не повезло быть втянутым в это.

— Тогда выходит, что я альфа.

Наверное, найдётся не так много учеников, осмелившихся бы бросить вызов Судо, зная о его силе, так что это бессмысленное соревнование подошло к концу. Вот как я подумал, однако...

— Альфа? Не смеши меня.

Яхико приблизился к громогласно смеющемуся Судо.

Судо лишь кинул один-единственный взгляд на обнаженное тело Яхико; поскольку тот не прикрывался полотенцем, соревнование закончилось без боя.

— Ты мне не ровня.

— Может, и так... но твой противник не я.

— Неважно, кто мой противник. Альфа из класса D, и его зовут...

— Мы класс С, класс С.

— ...Верно. Судо Кен-сама из класса С – вот он, альфа!

— Ты лишь немногим выше среднего уровня. Не думаю, что ты сможешь победить Кацураги-сана из класса А!

По всей видимости, Судо будет сражаться не с Яхико, а с человеком, которым последний так восхищается.

Кацураги сидел на стульчике и как раз тянулся к шампуню.

Мне было интересно, что именно на своей голове он собрался мыть, но сейчас не самый подходящий момент, чтобы о таком спрашивать.

— Хватит, Яхико. Меня не интересует это бессмысленное соревнование.

— Я не могу этого допустить. Речь идет о мужской гордости. Нет, мы должны победить, ведь на кону достоинство класса А!

— Нет никакого смысла...

— Это не совсем так, верно, Кацураги?

Стоило Хашимото приблизиться, как на лице Яхико появилось откровенное отвращение.

— На кону действительно достоинство класса А. Эта твоя штука – единственное, что может победить Судо, не так ли?

Хашимото самолично взглянул на то, что сейчас назвал «этой штукой».

Вероятно, он расценил, что у Кацураги был шанс победить, поскольку смело рассмеялся и решил воспользовался этой возможностью.

С другой стороны, сам объект его внимания даже не двинулся, чтобы встать.

— Ну же, давай.

Кацураги оставался спокойным в ответ на провокации Судо. Однако присутствующих уже было не остановить.

Они провоцировали и раззадоривали Кацураги выйти на поле битвы.

— Честное слово... В такой обстановке я не смогу спокойно вымыть голову.

Это значит... он действительно собирался нанести на неё шампунь.

— Сражение займет всего мгновение, Кацураги.

— ...Что ж, пусть будет по-твоему.

Рассудив, что самым оптимальным решением будет принять вызов, Кацураги медленно поднялся на ноги.

Окружающие издали вздох восхищения его крупной фигурой. И затем два могучих противника столкнулись друг с другом.

— Э-это?!..

Ямаучи, выступавший в качестве судьи, присел на корточки.

Он проверил обоих претендентов... но, похоже, разница между ними была слишком мала.

В ожидании его решения Судо решил отдать должное своему сопернику.

— Неплохо, Кацураги. Ты убедил меня, что есть причина, по которой ты – козырь класса А.

— Это глупо...

— И результатом битвы является...

Ямаучи поднялся на ноги.

— Ничья!

В подобном соревновании, где ничья является очень маловероятным исходом, судья вынес именно такое решение.

Ике, Шибата и остальные окружили его, чтобы высказать свое возражение. Однако, похоже, приговор Ямаучи оказался точным, поскольку никто другой также не смог решить, у кого из претендентов больше.

— ...Мы закончили?

Кацураги, уже сытый по горло этим представлением, вернулся к своему прежнему занятию.

— Не хочу этого признавать, но пока мы оба делим первое место.

Сомневаюсь, что кто-нибудь станет возражать... но на этом все не закончилось.

— Я видел эту вашу дуэль. Как наивно.

Тем, кто сказал это, был Ишизаки из класса D.

— Хах. Не смеши меня. Тебе не справиться со мной.

Судо засмеялся, словно говоря, что подобное даже не будет соревнованием.

Ишизаки и Яхико практически на одном уровне.

— Твой противник... не я!

— Что?

— Идиот! У нас, класса D, есть величайший козырь!

— ...Не может быть... Рьюен?

— Нет!

Ишизаки громко выкрикнул:

— Альберт, твой выход!

Как только он назвал это имя, все присутствующие взревели.

Несмотря на то, что у каждого хотя бы раз проскакивала мысль об Альберте, его всё равно оставляли за рамками соревнования. И теперь негласное правило было нарушено.

— Эй, это жульничество!

Даже Судо, который вел себя как альфа, не мог скрыть своего беспокойства.

— Да ладно? Альберт имеет полное право участвовать в битве за право называться номером один среди нашей параллели.

Ну, учитывая ход этой дискуссии, заявление Ишизаки, конечно, вполне справедливо.

Однако, никто не может отрицать тот факт, что конкуренция, выходящая за рамки страны, поставит нас в невыгодное положение.

Профессиональные бейсболисты из Японии достаточно хорошо сложены, но если посмотреть на высшие лиги, разница между игроками с точки зрения физических способностей совершенно очевидна.

Альберт молча поднялся на ноги. Судо и Кацураги тоже имели хорошее телосложение, но даже они не могли сравниться с ним.

Кроме того, даже в купальне он носил солнцезащитные очки.

Обычно в таких условиях они запотевают и ничего вокруг себя увидеть не получается, но, возможно, он наносит на линзы гидрофобный гель, поскольку может двигаться без малейших признаков неуверенности.

— Уух, он огромный...

Вокруг талии Альберта было обернуто полотенце.

Судя по всему, Судо говорил о его телосложении. Теперь и мне стал очевиден этот контраст.

Разница между ними была такой, словно сравнивали учащегося средней школы и студента колледжа.

Разница между их «орудиями» должна быть не меньшей.

Все, что оставалось Судо – это молиться.

— Ну, давай!

Не проявляя страха, мой одноклассник сделал шаг вперед.

Как альфа, он не мог позволить себе сбежать с поля боя.

Альберт просто продолжал молчать. Затем Ишизаки выступил его помощником в деле раздевания, что выглядело достаточно устрашающе.

Завеса тайны, которая вот-вот падет. Все, не только Судо, смотрели на него.

Итак, явится ли миру орудие, достойное финального босса? Или, может быть, нас ждет совершенно неожиданный исход и оно окажется на удивление маленьким?

Прямо сейчас началась мужская схватка.

— Вперед... Альберт!

Ишизаки, вероятно, и сам не знал его силы, которая наконец раскрылась.

— Э-это?!

Первое явление людям альфы – истинной, скрытой сущности Альберта.

В купальне воцарилось молчание.

— Я... проиграл, — Судо произнес всего одно предложение.

Он упал на колени и ощутил всю сокрушительную тяжесть своего поражения.

В отличие от его соревнования с Кацураги, на этот раз необходимости в решении судьи не было – настолько велика была разница между ними.

— Это... сила Альберта... сила финального босса?

Ямаучи, Шибата и остальные потеряли всю свою волю к сражению так же, как и Судо.

Больше нет претендента, способного одержать победу.

В купальне воцарилось отчаяние.

Альберт медленно согнул свою крупную фигуру, поднял полотенце и вот так просто направился прочь.

После этого и другие парни так же, как и Судо, упали на колени.

Все вокруг были на грани того, чтобы окончательно сдаться.

— Ха-ха-ха. Ребята, вы выглядите прямо как забавляющиеся детишки.

Голос Коенджи в одно мгновение встряхнул всеобщую меланхолию. Похоже, он наблюдал за сражением из бассейна.

— Какого черта, Коенджи? Разве ты не в отчаянии?! Погляди, как жалок сейчас Судо, —вскричал Ямаучи.

Из-за своих страданий Судо все еще не был способен подняться на ноги.

— Я и сам вижу. Но Красноволосый-кун по-своему хорошо сражался.

— Черт возьми, ублюдок... Ты хочешь сказать, что можешь выйти против Альберта? — Судо безжизненным голосом задал этот вопрос, но выражение лица Коенджи ничуть не изменилось.

— Я всегда был и остаюсь идеальным существом. И, как мужчина, я обладаю безупречным телом.

— Не уклоняйся от вопроса. Говори конкретнее.

Коенджи зачесал свои волосы назад, не вылезая из бассейна.

— Нет нужды сражаться. Я совершенно уверен, что здесь не найдется никого лучше меня, потому не стоит проливать кровь из-за столь бессмысленного дела.

— Говоришь то ты красиво... но что, если на самом деле это ложь?

Ямаучи попытался подколоть его.

Однако это никак не отразилось на поведении Коенджи.

— Ты и в самом деле болван. Тем не менее, полагаю, иногда весело поиграть вместе с вами.

Похоже, Коенджи намерен принять вызов, поскольку он в очередной раз зачесал волосы назад.

— Итак, я полагаю, в этом соревновании моим противником будет Альберт-кун?

Почему он так уверен в своих силах?

— Нет, им будет Кацураги-кун! — прокричал Яхико.

— Я не имею к этому никакого отношения...

— Коенджи ни за что не выиграет, если выйдет против Альберта! Как представитель народа Японии я прошу вас, Кацураги-сан, одолейте его!

В конце концов, Яхико и Коенджи в одной группе, так что у него уже сложилось впечатление об этом человеке.

Несмотря на то, что Коенджи тоже находился в купальне, он никак не мог в деталях знать об орудиях Судо и остальных. У Кацураги есть определенный шанс на победу.

— ...Честное слово... это в последний раз, ясно?

Раздраженный «представитель народа Японии» поднялся на ноги. Его штука раскачивалась слева направо.

В этот момент парни уставились на него как на божество.

— К-как я и думал, он огромен. Кацураги не способен выйти против Альберта, но вот если речь о Коенджи...

— Хе-хе-хе. Ясно. Итак, ты оказался альфой не просто так.

— Пожалуйста, давай закончим со всем побыстрее.

— Однако... ты мне не ровня.

Взглянув на Кацураги, Коенджи даже не попытался вылезти из бассейна.

— Эй, эй. Ты что, испугался? Просто выделывался, а теперь прячешься в бассейне?

Ишизаки тоже пытался подначить Коенджи.

— Я не настолько глуп, чтобы направлять свой клинок против кого-то столь слабого.

— Хех. Тогда мы сломим твой дух, и у тебя больше ничего не останется. Верно, Альберт?

«Представитель иных стран», человек по имени Альберт, встал рядом с Кацураги. После этого даже размеры последнего показались скромными.

Увидев это, Коенджи впервые изменился в лице.

— Браво.

Хлоп-хлоп. Поаплодировал он.

— Ясно, ясно. Как и ожидалось от иностранца. Похоже, это не было пустой болтовней.

— Теперь ты осознал, Коенджи? Каким клоуном ты был, я имею в виду.

— С меня достаточно.

Закончив мыться, Кацураги вошел в бассейн, при этом словно держась на расстоянии от Коенджи.

Никто, впрочем, не обратил на это внимание, поскольку все уже были увлечены сражением Коенджи против Альберта.

— Обычно я не показываю его мужчинам. Этот раз будет единственным.

Коенджи взял полотенце, обернул его вокруг талии, словно пряча свое орудие, и поднялся, после чего медленно вышел из бассейна.

— Т-ты все же готов сразиться, Коенджи?

Противостояние между абсолютным эксцентриком и альфой.

— Уже сейчас я могу предсказать исход. Попрошу всех присутствующих быть свидетелями.

Коенджи встал в позу и снял с талии полотенце.

И в этот момент яркий свет ослепил мои глаза.

Клинок, покрытый белой гривой льва. Нет, он слишком большой, чтобы его можно было назвать «клинком».

Я услышал тихий шепот Альберта рядом со мной.

— Oh my God…

— И с этим я доказал раз и навсегда, что являюсь идеальным существом.

Парни, выступавшие в качестве живых свидетелей, не могли издать и звука.

— Ты и в самом деле человек?

Все, что мог выдавить из себя Судо перед лицом этой ошеломляющей силы, выходящей за рамки национальной принадлежности.

Если Судо и Кацураги – винтовки, а Альберт – базука... тогда Коенджи будет танком.

Никто не способен преодолеть эту подавляющую огневую мощь. Столь колоссальные размеры могут уничтожить любого.

Вполне вероятно, что больше не появится никого, кто смог бы остановить его.

— Ку-ку. Постой, Коенджи.

Раздался голос. Он шел из бассейна, в котором еще некоторое время назад сидел Коенджи.

— Р-Рьюен...

Человек, гревшийся в воде неподалеку от Коенджи. Бывший лидер класса D, Рьюен Какеру.

Как для человека, который должен был видеть это сражение с Альбертом, взгляд его был наполнен энергией.

— Ты же не хочешь сказать, что можешь сравниться со мной?

— Нет. Даже я не могу тягаться с твоей штуковиной. Тем не менее... здесь может быть еще кое-кто, кто мог бы устроить хороший бой, понимаешь?

Он сделал это заявление с серьезным намеком, и все ученики разом оглянулись вокруг.

Однако такой человек никак не может существовать.

И затем я осознал... тот факт, что прямо сейчас Рьюен поймал меня в свою ловушку.

— В самом деле? И кто же это может быть?

Возможно, это заявление вызвало интерес у Коенджи, поскольку он задал вопрос Рьюену.

— Понятия не имею. Но если я не ошибаюсь, здесь есть еще один человек, который прикрывается полотенцем и скрывает свою истинную силу.

Установив эту бомбу, взрыва которой я всеми силами хотел бы избежать, Рьюен повернулся к нам спиной.

К счастью, лишь немногие слышали, что говорил Рьюен. Однако... их взгляды сконцентрировались на мне.

На мгновение показалось, что на меня обратили свое внимание не только парни в этой купальне, но и все люди Японии.

— Не может быть. Такой парень, как ты? Да ни за что, — сказав это, Яхико подошел и уставился на меня.

— ...Ты и в самом деле принимаешь его слова за чистую монету?

— Разумеется, нет... просто мне кажется любопытным, что один лишь ты продолжаешь прятаться.

— С самого начала у меня не было никакого желания участвовать в этой игре.

Я отказался, сделав шаг назад.

— Возможно, это и так, но, пожалуйста, позволь нам проверить. Просто на всякий случай.

Ямаучи и Яхико приблизились, словно окружая меня. В этот самый момент Рьюен самодовольно засмеялся.

«Я заставлю тебя ощутить вкус поражения,» — вот, что говорили его взгляд и улыбка.

Как я и опасался...

Рьюен, который никак не мог знать о моих размерах, намеренно подстроил все это. Вынуждая такого как я выйти против Коенджи, он, кажется, хочет заставить меня так или иначе, но «проиграть».

Коварный метод ведения войны, вполне в стиле Рьюена...

Я мог бы сбежать из купальни, но это было бы равнозначно отказу от дальнейшего её посещения на время всей летней школы. Рано или поздно правда все равно всплывёт наружу.

Чтобы спасти себя, мне остается лишь вырубить каждого приближающегося ко мне человека. Но это, конечно, нельзя считать допустимой стратегией.

В любом случае, я потерпел нечто, похожее на поражение.

Другими словами, у меня не осталось никаких средств, чтобы избежать столь непостижимой ситуации.

Увидев, что я не сдвинулся с места, Коенджи рассмеялся.

— Ха-ха-ха. Здесь нечего стыдиться, малыш Аянокоджи. Пусть ты и носишь бандаж для защиты, но многие японские парни делают так же. В конце концов, это ведь нечто ценное, что стоит защищать.

— На тебе самом нет защиты, Коенджи.

— Потому что, видишь ли, я уже обладаю ошеломительной силой. Мне не нужна броня.

Нет, все еще должен быть способ избежать всего этого.

Мне просто необходимо найти его...

— Ребята, а ну, давайте, кричите все вместе, кричите!

Несмотря на то, что Рьюен уже отказался от борьбы, сейчас он подначивал других учеников, сидя в бассейне.

Устроил ловушку, сокрушил мою стратегию и убедился, что я не смогу сбежать.

— Снимай! Снимай! Снимай!

Все разом начали скандировать, даже те, кто до этого стояли на коленях в горечи поражения.

Для них было неважно, кто разжег это. Рьюен и остальные просто загнали меня в угол.

А ведь я пришел сюда, просто чтобы восстановить силы после утомительного дня.

— ...Я понял.

Я не могу отрицать тот факт, что иногда тебе просто приходится сражаться, невзирая ни на что. Остается лишь признать, что настал один из таких моментов.

Как мужчина, я должен принять бой, если это необходимо. Главное здесь – это не победа, не поражение и не гордость.

— Пусть будет по-вашему.

— Хочешь, чтобы я помог тебе совершить самоубийство, Аянокоджи?

Судо приблизился ко мне.

Я остановил его жестом руки.

Парни вокруг наносили мне постоянные удары этими непрекращающимися выкриками.

Я снял полотенце с талии...

И все сразу же замолкли.

Словно всего этого шума никогда и не было, на нас обрушилась тишина.

— Т-ты, должно быть, шутишь, Аянокоджи...

— Не могу поверить...

Вокруг перешептывались обо мне.

— Так-так, я искренне впечатлен, малыш Аянокоджи. Подумать только, что есть японец, способный на равных сразиться со мной. На мой взгляд, нет разницы и в несколько миллиметров.

— ...Словно два тираннозавра сошлись в схватке...

Все внутри купальни с восхищением в глазах смотрели на нас.

— Вы, ребята, стали живыми свидетелями того, как творится история.

Коенджи перебросил полотенце через плечо и рассмеялся, обведя взглядом присутствующих.

— Однако, строго говоря, я выиграл. Если использовать в качестве примера тираннозавров, то разница заключается в количестве съеденной ими добычи. Другими словами... я опытнее.

Не чувствуя необходимости описывать нам подробности, Коенджи направился обратно в бассейн.

Часть 4

Я лежу на кровати в нашей общей комнате. Время близится к часу ночи. Свет уже давно погас; очевидно, это значит, что все крепко спят. Есть причина, по которой я бодрствую в такое время, когда следует отдохнуть перед завтрашним днём, и она заключается в маленьком листке бумаги, подложенном под мою подушку. На нем написано число «25».

Поскольку послание столь незатейливо, оно не оставляет много пространства для воображения. Это напоминание, подразумевающее время «25:00». Понятия не имею, кто оставил его здесь, и именно поэтому я сейчас не сплю – потому что хочу выяснить личность этого человека.

Если окажется, что записка просто была чьим-то розыгрышем или же я неправильно понял значение цифр, то на этом все и закончится. Тогда я смогу использовать свободное время, чтобы расслабиться и подумать о том, в чем заключается истинная суть специального экзамена.

Я постепенно начинаю видеть общую картину этого мероприятия. Конечно, среди моих мыслей много предположений и догадок, поскольку мы не получили подробного объяснения насчет оценивания. Но есть несколько вещей, которые этот специальный экзамен почти наверняка предусматривает.

«Дзэн».

Судя по занятиям Дзадзэном, будут учитываться даже такие мелочи, как наши позы во время медитации, а неподобающее поведение или удар палкой, должно быть, повлекут за собой серьезные негативные последствия.

П/П: Здесь речь о так называемой «пробуждающей палке», используемой на тех, кто заснул во время Дзадзэна.

«Эстафета на дальнюю дистанцию».

Наши результаты, вероятно, будут базироваться на простой системе, основывающейся на очередности финиширования и времени.

«Речь».

Каждый ученик должен произнести индивидуальную речь. Критерии оценивания уже были раскрыты. Всего их четыре: «Ёмкость», «Осанка», «Предметность» и «Коммуникативность».

«Письменный экзамен».

Скорее всего, это будет тестированием, сосредоточенным в основном на теме нравственности. Так же, как и на обычных экзаменах, финальная оценка базируется на набранных баллах.

Есть и другие дисциплины, о которых стоит подумать, например, «уборка» и «приготовление пищи», но пока рановато делать в их отношении какие-то выводы. Проблемы, возникающие из-за медлительности группы, не входят в состав самого экзамена, но в зависимости от ситуации они также могут повлиять на результат.

Вероятно, многие ученики беспокоятся о том, как сдать этот многопрофильный экзамен. Так или иначе, сформировать стратегию удастся только после выяснения его истинной сущности.

Чтобы должным образом объединить группу, следует прикрывать друг друга и обеспечить высокий средний балл – вот самый простой подход, которому нам необходимо следовать. Звучит легко, но на таком пути есть значительные препятствия. Это можно понять уже по тому, как формировались группы. Чрезвычайно сложно в полной мере сотрудничать с учениками, которых ты обычно воспринимаешь только как соперников.

Это стратегия, которую могли себе позволить Хорикита и Хирата из нашего класса, или же Ичиносе и Кацураги из других. Здесь имеют огромное значение лидерские качества и влияние на одноклассников.

Конечно, выбор членов своей группы тоже очень важен, но на данном этапе практически невозможно определить, какие ученики способны успешно сдавать подобные экзамены.

Когда дело касается успеваемости, Кейсей превосходен, однако в первый же день он едва выдержал два подхода Дзадзэна по пять минут; были и ученики, которым не удалось даже просто скрестить ноги.

На этом экзамене невозможно основываться на академических или спортивных успехах. В будущем только ученики с наибольшей адаптивностью будут выделяться на фоне остальных.

Само собой, есть немало учащихся, решивших использовать другие стратегии. С того момента, как были объявлены условия пребывания в этом летнем лагере, я понял, что даже школе было непросто подготовиться к столь нетривиальному мероприятию.

В каждом случае в правилах существовала лазейка – так было со времени нашего первого специального экзамена на необитаемом острове.

Ведь всегда есть слепая зона – например, Хорикита и Ибуки сражались на необитаемом острове, несмотря на запрет любого рода насилия. Конечно, если нечестная игра будет разоблачена, то последствия будут катастрофические. Поскольку мерой наказания является немедленное исключение, большинство учеников не захотят рисковать. В конце концов, нечестная игра – это не обязательно надежный способ одержать победу, и нужно немало решимости, чтобы попробовать использовать лазейки и слепые зоны.

До сих пор на специальных экзаменах мне приходилось приводить в исполнение различные стратегии. На необитаемом острове я отправил Хорикиту обратно на судно и сменил лидера. Во время круиза на корабле я использовал трюк с мобильным телефоном. Мне удалось сделать свой ход и во время спортивного фестиваля, и даже в течение Бумажной Лотереи я вынудил Кушиду признать поражение.

Но на этот раз я решил ничего не делать, лишь собирать информацию и играть роль наблюдателя. Мне кажется, это необходимый шаг, если я хочу отойти от дел и выпуститься как обычный ученик.

Даже если это означает, что класс С потерпит сокрушительное поражение, я все равно ничего не сделаю. Отчасти это связано с желанием показать Сакаянаги и Нагумо, проявляющих ко мне определенный интерес, что у меня нет намерения сражаться. Но я скептически отношусь к эффективности такого хода.

Поскольку я внимательно наблюдаю за ходом событий, у Хорикиты-старшего также нет оснований обвинять меня в чем-либо. Единственный шаг, который я могу предпринять – это самозащита в случае, если какой-то ученик захочет меня исключить.

Час ночи уже миновал и, похоже, ничего неожиданного не случилось. Если так, то мне нужно поспать.

Но стоило мне так подумать, как дверь, соединяющая нашу комнату с коридором, с легким скрипом приоткрылась, и в комнату проник луч света.

Азбука Морзе. Использование вспышек света в качестве средства связи. Посреди ночи в летнем лагере было очень темно, поэтому в нашей комнате было несколько фонариков. По всей видимости, мне придется взять один с собой.

Было очевидно, что этот сигнал предназначен для меня. Я бесшумно поднялся. В нашей комнате туалета нет, поэтому сам по себе факт посещения уборной посреди ночи не вызовет подозрений.

Часть 5

Я вышел из комнаты. В коридоре царила тьма, но были едва слышны звуки шагов. Я последовал за ними. Человеком с фонариком в руках оказался Хорикита Манабу.

— Подумать только, что именно ты захочешь встретиться. Тебе не кажется это слегка... заметным?

Чтобы подложить такую записку на мою кровать, он должен был знать, где я сплю. В таком случае, ему наверняка помогли с этим Ишикура или Цунода, третьегодки, которых Нагумо привел с собой, чтобы сыграть с нами в карты.

— Многие ученики точно так же тайно встречаются ночью. В конце концов, на этом специальном экзамене реализуются как минимум две-три стратегии.

Первый, второй и третий года – все они используют свои знания для того, чтобы победить. Но даже в этом случае такая встреча не приведет ни к чему хорошему.

— Знаешь, почему я позвал тебя в такое время?

— Единственная причина, которая приходит на ум – потому что Нагумо что-то задумал.

— Именно так. Я позвал тебя, потому что решил, что ты можешь обладать какой-то информацией, раз уж вы с ним в одной большой группе. Кроме того, я хотел ответить на то письмо, которое получил от тебя в автобусе.

— Позволь мне сказать заранее – ты ошибаешься. Нет никаких признаков того, что Нагумо что-то замышляет.

Есть некоторые вещи, о которых стоит беспокоиться, но я солгал и сказал, что пока ничего не заметил. Нагумо бросил вызов Хориките-старшему. Поскольку это было сделано на глазах множества людей, проигрыш послужит дурным примером для второгодок, и в будущем в президенте начнут сомневаться ученики как старших, так и младших классов. Раз уж вступаешь в сражение, то делай это, только будучи уверенным в своей победе. Но... поскольку Хорикита-старший дал указание сражаться честно и открыто, я думал, что Нагумо приложит все усилия во время наших занятий и будет строго руководить группой, но ничего подобного он делать не стал.

Это, должно быть, беспокоило Хорикиту Манабу, иначе он бы не рискнул позвать меня сюда.

— Хочешь сказать, что Нагумо сдаст экзамен, не предпринимая никаких других действий?

— Я не знаю. Не думаю, что можно многого добиться, не привлекая третью сторону.

Даже если ученик не будет опаздывать или болтать во время занятий, вряд ли его оценки от этого резко возрастут.

В лучшем случае это лишь гарантирует, что результаты не ухудшатся.

— На данный момент я считаю, что наша большая группа является более сплоченной.

Хорикита-старший спокойно провел свой анализ. Конечно, у него есть и группа первогодок, состоящая в основном из учащихся класса А, чьи шансы на победу чрезвычайно высоки.

Именно поэтому он беспокоится о том, что Нагумо до сих пор ничего не предпринял.

— Каковы шансы, что он нарушит свое обещание? Неважно, чего это будет стоить, он захочет достать тебя.

— Нагумо определенно не проявляет милосердия к тем, кто выступает против него, да и подлые методы в стиле Рьюена он использовал уже не раз. Именно в этом состоит причина аномально высокого количества исключений среди учащихся 2-го года. Тем не менее, он ни разу не нарушил данное обещание. Ни разу.

— То есть ты считаешь, что он сдержит свое слово касательно того, что не будет втягивать в происходящее третью сторону?

— Верно.

Будучи уверенным в этом, Хорикита-старший без колебаний кивнул. Возможно, это то, что ему точно известно, поскольку они с Нагумо работают вместе в студенческом совете уже два года. Услышав эти слова, я почувствовал сомнение, но затем все же нашел ответ на свой вопрос. Это то, что касается Хорикиты-старшего и, возможно, всех учеников 2-го и 3-го года. Вероятно, я смогу дать ему еще один совет.

Однако... в этом нет особого смысла. Потому что он уже решил для себя, что сможет отразить атаки, только если примет слова своего врага за чистую монету.

— Похоже, эта встреча была пустой тратой времени.

Повернувшись ко мне спиной, Хорикита-старший направился в свою комнату, сказав напоследок только одно.

— О том, что ты хотел узнать... студенческий совет может влиять на специальные экзамены. Например, на изменение правил и наказаний. Но, поскольку они представляют мнение и точку зрения всех учеников, это не значит, что им дозволено делать все, что вздумается.

— Ясно.

Дав ответ на мой вопрос, Хорикита-старший ушел.

— ...Он может проиграть.

Пробормотал я прежде, чем успел осознать. Нет, наверное, «проиграть» – не совсем подходящее слово. Хорикита-старший не допустит никаких ошибок. Он продолжит должным образом руководить своей группой и не оступится.

Просто... даже в таком случае, очевидно, что этого будет недостаточно.

Начиная с этого экзамена, моя школьная жизнь может претерпеть серьезные изменения.