1.1
Правило №4: Я не стану беспокоить мир, пока он не будет беспокоить меня.
Да, великодушная я с готовностью смирилась бы с жизнью в абсолютной нормальности в качестве акта великого служения этому миру, лишь бы мир не беспокоил меня. Не такой уж маленький подвиг, если учесть, что у меня не было опыта мышления нормального человека. Я также не могла к ним относиться. Однако я была довольно искусна в приближении к действиям нормальных людей, если можно так выразиться.
Как говорится, важны поступки.
Это была правильная пословица, верно?
Возможно, вам интересно, почему мое главное правило не является правилом №1. Просто они пронумерованы в том порядке, в котором были установлены. Правило №1 заключалось в том, что я всегда перемешивала любую жидкость вперед-назад, а не по кругу. Когда я была ребенком, я всегда видела, как мой отец размешивает кофе таким образом: это было одним из моих самых ранних воспоминаний. Именно в тот момент я решила, что это будет первым правилом.
Имело ли оно смысл? Не особо. НО НИКТО не мог подвергать сомнению Правила.
Даже я.
Мой отец оказал огромное влияние на несколько моих первых Правил, включая Правило № 4. Он всегда говорил мне: "Будь хорошим человеком, хотя бы для того, чтобы не увеличивать количество мудаков в мире, их и так более чем достаточно". Что-то в этом роде. Трудно вспомнить его точные слова, ведь это было так давно.
Не уверена, чему другие родители учат своих детей, но даже я знаю, что это был странный жизненный урок для ребенка. Я подозревала, что уже тогда отец знал, что его любимая дочь не совсем нормальна. К сожалению, или приближению к чувству сожаления, которое я могла бы испытать, я не могу подтвердить, было ли мое подозрение верным, поскольку отец уже десять лет как мертв, по крайней мере, по официальной версии. Многие считают (я не исключение) что на самом деле он был завербован Ульем КорБринг. Так что, да, он практически герой для тех, кто знал об обстоятельствах его "смерти".
Но опять же, он может быть на самом деле мертв, убит Адумбрэ, например.
В то время как отец решил быть хорошим человеком в силу своего морального компаса, указывающего социально принятое правильное направление, я, с другой стороны, не имея такого компаса, решила приблизиться к хорошему человеку из соображений заботы обо всех. В каком-то смысле я решила последовать совету отца. Назовите это хорошими манерами. Так же, как не жевать громко в ресторане, потому что это раздражает и вызывает отвращение у людей за соседним столиком. В свою очередь, я была бы признательна другим людям, если бы они оставили меня в покое.
Следовательно, я не стану беспокоить мир, пока он не будет беспокоить меня.
Я и не подозревала, что сегодня буду побеспокоена.
Туда-сюда, туда-сюда, я помешивала чашку ромашкового чая, глядя на растворяющиеся в нем ниточки золотистого меда, вдыхая тонкий расслабляющий аромат. Не касайся боков, иначе случится что-то плохое, - напевала я себе под нос. Не то чтобы в какой-то культуре считалось, что касания стенок чашки при помешивании приносят несчастье. Тем не менее, помните правило №1.
Из задумчивого состояния меня вывел вибрирующий телефон на сером линолеуме стола, его нежное жужжание эхом отозвалось в пустом кафетерии. "20 января 2020 года, 6:57 утра, восход солнца, город Ла-Эсперанса, Калифорния", - высветилось на экране. Таким образом, солнце снова взошло, приветствуя начало совершенно нового дня, и мир должен быть счастлив, что у меня были Правила, чтобы сдерживать себя.
Я взяла свою чашку и подошла к высоким окнам с видом на Западное побережье. Солнечные лучи ползли над горизонтом, пробегая по просторным водам. Зазубренное сооружение, Черный шпиль, выступающий из голубого покрывала Тихого океана, преграждал путь солнечным лучам. Тень, отбрасываемая шпилем, продолжала двигаться по океану вместо него.
Наслаждаясь монополизированной мной безмятежностью, я маленькими глотками пила чай, наблюдая, как тень ползет к берегу. Слабое отражение моего маленького лица смотрело на меня через прозрачное окно.
Тогда, в начале моего первого семестра на юридическом факультете, кафетерий был местом, где прогуливались любопытные первокурсники. Достаточно было принести кофе утром, и вуаля, можно было устроить претенциозный учебный уголок с подставками для книг, на которых лежали толстые учебники по юриспруденции, целый взвод маркеров всех цветов радуги, ноутбук, возможно, в стороне, и стопки распечатанных заметок.
Мне не нравилось заниматься, если вокруг было много людей, поэтому тогда я здесь не засиживалась. Через некоторое время мой товарищ по 1Л заметил, что старшекурсники не занимаются в кафетерии. Вскоре мы узнали, что одна из легенд кампуса гласила, что тот, кто учится на фоне Черного шпиля, не сможет закончить университет. Поэтому все приходили в кафетерий только на обед или кофе, а учились в других местах. И вот теперь, через две недели после начала второго семестра, я сделала это место своим личным кабинетом для занятий по утрам, до того как подавали еду.
Студенты-юристы, как ни странно, были одними из самых суеверных людей на земле. Но я понимала, как мог начаться этот бред.
Я достала свой телефон, направила камеру на шпиль и попыталась рассмотреть его поближе с помощью зума. Ничего примечательного, это был обычный оставшийся спинной шип колоссального межпространственного монстра, который теперь дополняет Западное побережье. Может ли он излучать плохое джуджу? Возможно. Но правительство не подпустило бы людей так близко к нему, если бы это было небезопасно, верно? Они могли бы убрать весь скелет, а не оставлять часть в качестве памятника когда-то произошедшей трагедии. Или, может быть, призраки десятков тысяч погибших во время нападения Адумбрэ могут преследовать это место?
В любом случае, это не входило в мои Правила, так что я была здесь, пока все остальные собирались в библиотеке. Я допила чай и вернулась за свой стол заниматься. До Международного Права оставалось около часа.
Я изучила пять случаев из раздела конспекта, назначенного на сегодняшнее занятие, когда мой телефон снова зажужжал. Пришло сообщение от Эмбер Дин, нашей старосты-слеш-университетского помощника по умолчанию. Она спрашивала, где я нахожусь и что мы должны пойти в класс вместе.
Часть правила № 4 гласила, что я буду дружить со всеми. Вернее, приближение к дружбе. Я понимала концепцию дружбы с кем-то; но не знала, какие чувства я должна испытывать к этому кому-то. Но это не так уж и важно. Важно то, что я вела себя дружелюбно. Таким образом, каждый, то есть все, считали меня другом, что означало, что я никому не мешаю.
Тем не менее, я всегда останавливалась перед тем, как войти в ближний круг друзей. Во-первых, никто не чувствовал себя достаточно дружелюбным, чтобы беспокоить меня; во-вторых, путь быть другом со всеми - это не быть близким другом с избранными; и, наконец, чтобы стать "близким" другом, как я это понимала, требовалось много усилий.
Эмбер Дин каким-то образом приняла меня в свои близкие подруги.
Что было довольно раздражающим.
Я вздохнула, но все же ответила: "Конечно, я в кафетерии". Я проверила свой внешний вид на камере телефона. Лицо робкой девочки. Лишь легкий штрих макияжа, чтобы добиться эффекта "без макияжа" - такие бледные девушки, как я, были похожи на жертв вампиров, если на нас действительно не было макияжа. Я слегка взъерошила свои черные волнистые волосы, чтобы не казалось, что я особенно заинтересована в своем внешнем виде. И в завершение я надела очки.
Линзы были не оптическими. мое зрение очень даже в порядке, но я носила их, потому что это была неотъемлемая часть моего лица для юридической школы. Лица, а не маски. Каждое лицо было реальным для того, кому это лицо предназначалось. Называя это маской, я подразумевала, что ее можно снять, что под ней что-то скрывалось, что человек, смотрящий на нее, в будущем узнает, что я прятала. Но человек, для которого я создавала лицо, никогда не узнает, что находится по другую сторону.
Насколько им было известно, то, что я им представляла, было моим настоящим лицом.
Мое настоящее лицо должно было заставить меня выглядеть как можно менее угрожающей для огромных эго студентов-юристов, особенно студенток-юристов. Важный фактор для того, чтобы дружить со всеми.
"Эринд?" Голова Эмбер Дин просунулась в двери кафетерия. "Йухуу, Эринд". Увидев, что я машу ей рукой, она распахнула дверь и вошла внутрь.
Эмбер Дин была образцом личности типа А, а таких в юридической школе было много. Безупречные светлые волосы и фирменный макияж - как она находила время так рано утром, я понятия не имела - и слишком формальная одежда для юридического класса. Темно-синий юбочный костюм поверх идеального белого камзола и черные туфли на каблуках с заостренными кончиками, которые были бы уместны в качестве вещественного доказательства в деле об убийстве. Такой наряд можно надеть на собеседование в юридическую школу, в отличие от моего обычного наряда - рубашки и джинсов.
Носить слишком повседневную одежду, собираясь в престижный юридический колледж Крестхорн, означает несоответствие и немного бунтарства, капельку индивидуальности, чтобы привнести независимость в мою в остальном миниатюрную ботаническую личность. Я взяла с собой пиджак для занятий со строгими профессорами, которые хотели, чтобы все были одеты так, как будто мы собираемся в суд; они все равно не могли видеть, что я в джинсах под столом.
"Привет, Дин", - сказала я. Люди обычно называли ее Эмбер. Я думаю, большинство не знало о ее втором имени, "Дин". Может быть, это была игра слов на тему ‘Абердин’, так как она упоминала, что она частично шотландка. Я называла ее вторым именем, чтобы выделить себя среди других и произвести на нее впечатление, чтобы легче было с ней дружить. К сожалению, она восприняла это как то, что я стал с ней близким другом.
"Опять здесь учишься?" сказала Дин. "Как бы я хотела не быть связанной общественным давлением иррациональных традиций".
"Тишина очень способствует обучению", - сказала я. "И я знаю, что ты не веришь в эту чушь". Я ткнула большим пальцем в сторону Шпиля.
"Я не верю. Во всяком случае, не полностью. Но..."
"Но следовать этому не повредит", - закончила я. Люди здесь всегда так говорили.
Дин усмехнулась. Мы уже несколько раз обсуждали эту тему. "Пойдем, занятия начнутся через двадцать минут. Мне нужно подтвердить с Адрианом мое понимание третьего заданного дела".
"Паттерсон против штата Вашингтон? Тебе нужно двадцать минут, чтобы обсудить это?" усмехнулась я. "Или ты просто хочешь поговорить с Адрианом?"
"Не-а. Это действительно сложное дело. Особенно то, как оно повлияло на современную трансформацию принципа "человечность превыше всего"".
"Это простое дело. Суть в том, что... нет смысла пытаться засудить -"
"- супергероев, спасающих человечество?"
"- людей, которые могут стереть города в пыль".
Дин рассмеялась над тем, что она приняла за шутку. Большинство людей думали, что у меня мрачный юмор, в то время как на самом деле я говорила только то, что имела в виду. "Этим ты не сможешь ответить на экзаменах по адвокатуре", - сказала она. "Давай, пойдем уже".
Я не хотела рыться в своем шкафу с лицами раньше времени, но видимость нужно было поддерживать. Общение со студентами было обязательной частью поддержания нормальности. Это также было необходимо для того, чтобы обновлять мои лица. В качестве утешения скажу, что мне нравилось наблюдать, как люди общаются друг с другом, особенно студенты-юристы. Смирившись со своей участью на этот день, я собрала свои вещи.
"Кто это?" сказала Дин, глядя на кого-то позади меня. "Келси?"
Я обернулась и увидела девушку с взъерошенными волосами, стоящую в дальнем конце кафетерия. Она смотрела в сторону океана пустыми запавшими глазами. Возможно, я видела ее раньше, но имя "Келси" не было мне знакомо. Это означало, что я еще не общалась с ней и не делала лицо для неё "Здесь был кто-то еще?" сказала я, удивленная.
"Это Келси, верно? Из второй секции?"
Я пожала плечами. "Наверное, да".
"Келси, привет", - позвала Дин. "Все в порядке?" Эта девушка Келси, казалось, не слышала ее. "Я не знала, что кто-то, кроме тебя, остается здесь так рано утром", - сказала мне Дин.
"Я тоже не знала", - ответила я. Я не заметила, как Келси, если ее действительно так звали, вошла в кафетерий. У меня был полный обзор двери кафетерия. И если бы она вошла, пока я читала свои записи или стояла лицом к окну, я могла бы услышать открытую дверь или ее шаги. Я уже собирался предложить уйти и оставить ее в покое, но это не было похоже на то, что должен сказать хороший человек. Вместо этого я сказала: "Она выглядит странно, как ты думаешь, ей нужна помощь?".
Дин кивнула и направилась к Келси, как я и ожидала после того, как передала ей возможность взять на себя ответственность. Я не собиралась подходить к этому странному человеку. "Ты в порядке?" - спросила она Келси. Снова никакого ответа, поэтому Дин продолжила приближаться и протянула руку.
Келси внезапно отпрянула назад и начала биться в конвульсиях. Я очень надеюсь, что это не трескались ее кости, потому что звучало это как усиленный мегафоном миндаль, открываемый щелкунчиком. Она царапала свое лицо с такой яростью, что на коже проступили красные полосы. Дин от неожиданности упала назад и приземлилась на задницу. Келси еще энергичнее царапала себе лицо, крича: "Убирайся! Убирайся! Убирайся!"
"Дин, вернись сюда", - сказала я, нерешительно подбегая к ним.
Не успела я приблизиться, как Келси завопила на нечеловечески высоком резком тоне, в десять раз более болезненном, чем самый ужасный звук микрофона, который мне доводилось слышать.
"Чертова сука", - непроизвольно выплюнул я, закрывая уши. Затем я повернулась к Дин, чтобы посмотреть, заметила ли она, что я ругаюсь не по делу. Но она застыла на окровавленном лице Келси.
Келси прокричала: "Я умру человеком!", и бросилась к окнам.
"Подожди, что?" сказала я. Человеком? Мой разум сосредоточился на этой фразе.
"Нет!" - сказала Дина, поднимаясь и пытаясь догнать Келси.
Но было слишком поздно. Она пробила стекло, солнечный свет отражался от разбитых осколков, обрамляя ее в золотое мерцание, ее крики становились все слабее, когда она падала в воду внизу.
Настала очередь Дин кричать. Она повернулась ко мне, ее лицо было в смятении. "О Боже!"
Внизу были камни, верно? Даже если Келси промахнулась мимо них, мы были на четвертом этаже плюс высота обрыва, высока вероятность, что она будет слишком ранена, чтобы плавать, и утонет. Самоубийство сразу после вкусного утреннего чая было не… в моем вкусе. Спасибо, что пришли на мое шоу, прошу аплодисментов.
Затем я заметила испуганный взгляд Дин. Подождите, какая реакция здесь уместна? "О Боже!" повторила я за Дин. "Помощь! Мы должны позвать на помощь!" Это прозвучало неубедительно и вынужденно, потому что у меня не было большой практики притворяться потрясенной. "Там внизу камни", - добавила я, зажав рот рукой, изображая панику. Я надеялась, что это отвлечет внимание от моей запоздалой реакции.
"Ты права." Она бросилась к разбитому окну и заглянула через край. "Я не вижу ее тела. Помоги мне посмотреть".
Помочь тебе искать труп? Фу, мерзость. Ни за что. "Я позову на помощь", - сказала я, набирая номер службы безопасности кампуса. Они приехали примерно через пять минут, пока Дин продолжал искать Келси.
Мое утро не задалось. Мне пришлось пять минут притворяться расстроенной и переживать о том, что случилось с этой Келси! Это беспокоило меня.
И пока я притворялась, что, как и положено нормальному человеку, я переживаю за того, кто, возможно, покончил с собой, мои мысли вернулись к тому, что сказала Келси. Что там было насчет смерти как человек? Она была... Адумбрэ? У меня не было личных встреч с Адумбрэ или даже с кем-то, кто находился на начальных стадиях посева. Если бы я встретилась, у меня уже был бы рекорд.
Я искренне не планировала оказаться рядом с одним из них в ближайшее время. Мне нравилась моя спокойная жизнь, спасибо вам большое.
Осторожнее, мир. Сбавь обороты, предупредила я в своей голове.
Горячие клавиши:
Предыдущая часть
Следующая часть