После короткого совещания было решено меняться каждые четыре часа. При этом раз в тридцать минут предписывалось совершать обход.

– Одновременно бодрствовать будет восемь человек. Но в караул должны ходить танки, поскольку именно у них больше всего Выносливости.

Чем выше был показатель Выносливости, тем выше становилась и скорость её восстановления. Вот почему самое активное участие в караулах, как правило, играли танки, чему Тобан с Вантнером были весьма не рады.

– Я и так целый день на ногах…

– Будь проклят тот человек, который придумал профессию танка…

Несмотря на то, что данное решение было наиболее разумным, танки всё равно не могли не жаловаться на жизнь. Итак, наблюдая за ними, Лауэль задался вполне логичным вопросом:

"А почему бы не привлечь к этому нашего Пиаро?"

По дороге сюда Пиаро не участвовал ни в одном из сражений. Он просто шёл, а потому Лауэль предположил, что у него осталось ещё достаточно большое количество Выносливости.

– У фермеров должны быть высокие базовые характеристики… Думаю, четырёхчасовой караул не станет для тебя огромной нагрузкой.

– Конечно. Оставьте это мне и как следует выспитесь, – с готовностью согласился Пиаро.

– Хо-хо!

Услышав это, Вооружённые до зубов тут же изменились в лице. Они не знали, по какой причине Пиаро захотел принять участие в этом рейде, но им нравилось его рвение. Впрочем, кое-кто из товарищей был настроен весьма скептически.

– Эта зона очень опасная. Вы уверены, что нам стоит доверять обход обычному фермеру?

– Точно, точно. Что, если монстры воспользуются предрассветным туманом и решат напасть на нас? Фермер не сможет обнаружить их, а потому мы окажемся в крайне уязвимом положении.

Грид же, слушая развернувшуюся дискуссию, нашёл эту ситуацию довольно забавной.

"Они даже не предполагают, что их будет охранять сильнейший мечник на континенте…"

Поскольку Грид знал правду, ему было весело наблюдать за происходящим. А ещё он задавался вопросом: как долго они будут считать Пиаро обычным фермером?

– Вы не должны сомневаться в наблюдательных способностях Пиаро. Вы что, забыли, что он не обычный фермер, а легендарный? – вмешавшись в спор, произнёс Грид.

– …

– И почему же легендарный фермер должен быть хорошим наблюдателем? – переспросил ничего не понимающий Тобан.

– Объясни, пожалуйста.

– …

Вооружённые до зубов попросили дать вразумительное объяснение, однако это было попросту невозможно, поскольку замечание Грида и вправду не имело под собой никаких оснований.

Однако в этот самый момент Лауэль сделал следующее предположение:

– Фермеры должны защищать свои поля от бандитов и монстров. Итак, легендарный фермер наверняка обладает отличными способностями по защите своих угодий. Думаю, именно по этой причине Грид доверяет Пиаро.

– Всё верно, – покивал головой Грид. Начали понимать ситуацию и остальные Вооружённые до зубов.

– Вот оно, значит, как…

– Тогда ладно. Будь осторожен, Пиаро.

С этими словами товарищи начали расходиться по своим палаткам, и лишь Пон подошёл к мечнику и проговорил:

– В Хебенской реке живёт огромное чудище. В отличие от золотых жаб, на которых мы недавно охотились, оно чрезвычайно мощное. Если вдруг оно вылезет, тут же буди нас.

– Хорошо.

После этого Пон скрылся в своей палатке, и у костра остался один Пиаро.

– Это напоминает мне о тех днях, когда я ещё был рыцарем…

Во время своего пребывания в составе Красных Рыцарей, ему довелось принять участие во множестве экспедиций и караулов. И в те времена он был вместе со своими коллегами… Которые из-за ложного обвинения Асмофеля теперь были мертвы…

***

Шлёп-шлёп.

Собирающий ветки для затухающего костра Пиаро внезапно остановился и перевёл взгляд на реку. Время было предрассветным, но в тумане определённо что-то шевелилось.

Эти шорохи и шлепки тяжело было услышать даже самому квалифицированному человеку. Но кем был Пиаро? Мало что могло организовать успешную засаду на того, кто носил титул великого мечника.

– Значит, это ты чудище Хебенской реки? – проговорил Пиаро, после чего бросил одну из веток прямиком в воду, на что монстр отреагировал приглушённым рёвом.

В этот день самый опасный хищник Хебенской реки, десятилетиями вселяющий страх в местных обитателей, наконец-то встретил свой конец.

* * *

– Отлично, отлично.

Как следует выспавшись и восстановив достаточное количество Выносливости, Вооружённые до зубов отобедали радужным картофелем и направились прямиком к месту назначения.

Миновав несколько деревень-призраков, вскоре они достигли подножия горного хребта. Монстры здесь не встречались, а потому Грид, остановившись перед бамбуковым лесом, задался вполне логичным вопросом:

– Интересно, каким образом этому лесу удалось выдержать наступление пустыни? Неужели здешняя среда непригодна для проживания гигантских сороконожек?

– Доппельгангер. Он блокирует не только людей, но и монстров. Благодаря этому и лес, и прииск, расположенный где-то в этих горах, смогли благополучно сохраниться, – пояснил Лауэль.

– Вот оно как…

То, что один монстр защищал определённый участок земли от других монстров, было весьма необычно. Итак, ощущая нарастающее любопытство, Грид вошёл в бамбуковый лес. А затем…

Вы вошли в таинственный лес.

Ваш разум успокоился.

Ощущая безграничное спокойствие, Вы подверглись эффекту беспомощности.

Вы выстояли.

– Это ещё что за чертовщина?

– Да… Мы пытались это выяснить, но так и не смогли.

Все, за исключением Грида, были подвержены состоянию беспомощности. Тела Вооружённых до зубов стали вялыми, а на их лицах появилась сонливость. С другой стороны, Ёну продолжал бодро шагать вперёд, пока не замер, как вкопанный.

– … Пагма?

Прямиком посреди леса, где бамбуковые деревья, казалось, уходили в сами небеса, сидел человек. Его лицо было слегка вытянутым, а телосложение – подтянутым.

Белая кожа, красноватые губы и улыбчивые глаза… Этот человек производил настолько очаровывающее и аккуратное впечатление, что трудно было поверить в то, что он мужчина. И выглядел он точь-в-точь как Пагма, которого Грид видел на фресках в пещере, скрытой за водопадом Лорана.

Фшух.

А затем спокойно сидящий на камне Пагма поднялся с места. Его шёлковистая одежда плавно шевельнулась, а взгляд упёрся в Грида.

И этот взгляд содержал в себе прямую враждебность.