Как раз начал падать первый снег, когда на выходе из мастерской меня остановил Гил. С мрачным и довольно отстранённым выражением лица он вручил мне несколько писем и подчеркнул, что мне нужно быть предельно осторожным и читать их только в присутствии «знающих» людей.

Ему не требовалось ничего объяснять. Гил проявлял эмоции, только когда происходящее было как-то связано с Майн, поэтому, получая подобные письма, я всегда тут же бежал в сторону её прежнего дома. Прибежав туда и начав подниматься по лестнице к входной двери, я стал обеспокоенно гадать, что же в них написано.

— Привет. Это Лутц. Есть кто дома?

— Да, есть, — ответила мне Тули, открывая дверь. — Ох, постой… Это же?..

Её голубые глаза тут же засверкали. Я кивнул Тули и указал на письма в моей сумке. Взмахнув косой, она повернулась к остальным в доме и взволнованно воскликнула:

— Нам прислали письма!

Первым, вполне ожидаемо, отреагировал дядя Гюнтер. Он выскочил из спальни, всё ещё немного сонный и в одежде для сна. Похоже, он лёг подремать перед ночной сменой. Тем временем тётя Ева, доделав что-то на кухне, вытерла руки и присоединилась к нам.

Увидев, что все собрались за кухонным столом, Камилл протянул руки и начал повторять: «На ручки!» Я подождал, пока тётя Ева усадит его на колени, и разложил на столе письма, чтобы все могли их прочитать.

Письмо для меня начиналось со слов: «Я собираюсь использовать лекарство, которое сделает меня здоровой, но которое, похоже, заставит меня проспать весь следующий сезон. Позаботься о мастерской и о Гутенбергах». Оно было написано в очень простом стиле, обычном для Майн. Также оно содержало подробные инструкции для Гутенбергов.

Следом шло письмо для её семьи, которое начиналось сообщением, адресованным всем сразу: «Я приготовила лекарство, которое поможет мне наконец стать нормальной девочкой. Мне придётся провести какое-то время во сне, но не волнуйтесь — всё будет хорошо». Ниже были написаны сообщения, адресованные каждому члену семьи по отдельности.

— Значит, она наконец выздоровеет, да? — спросил дядя Гюнтер.

— Я не могу в это поверить… — добавила тётя Ева.

— Лутц, а что в этом письме? — спросила Тули. — Оно написано Франом, и хотя я могу прочитать отдельные слова, я не понимаю, что они означают…

В своих письмах Фран всегда употреблял много эвфемизмов дворян, поэтому неудивительно, что Тули столкнулась с трудностями. Я же изучал эвфемизмы в магазине, да и моя недавняя поездка в Илльгнер добавила мне немало опыта, так что мог понять их лучше, чем все присутствующие. Взяв письмо, я стал его читать.

— Не может быть…

— Лутц, что произошло? — тихо спросила Тули, наклонив голову.

Гюнтер же, заметив, что я застыл, резко вскочил со стула с беспокойством на лице.

— Что случилось с Майн?! — закричал он.

— Кто-то напал на неё в замке и отравил… — ответил я. — По словам главного священника, её жизнь вне опасности, но теперь лекарство усыпит её больше, чем на год…

В письме Фран также просил сообщить об этом мастеру Бенно, но сейчас было не до того.

Пока я молча сидел, дядя Гюнтер выхватил письмо из моих рук и попытался прочитать сам. Видимо, он хотел убедиться в услышанном, но, как и Тули, не смог ничего понять. Нахмурившись, он швырнул письмо обратно на стол, глубоко вздохнул и стал бить по лбу кулаком, снова и снова… Скорее всего, так он пытался успокоить кипящий внутри него гнев.

— Она будет долго спать, но её жизнь вне опасности… — попытался я успокоить его. — Могло быть хуже.

— С Майн точно будет всё в порядке? — взволнованно спросила Тули.

— Она сильная девочка. У неё всё будет хорошо, — ответила тётя Ева, а затем усилием воли улыбнулась и повторила. — Уверена, у неё всё будет хорошо. Когда в прошлом болезнь надолго приковывала её к постели, я всегда боялась, что она не выживет. Но в конце концов она всегда справлялась, не так ли? В этот раз тоже будет именно так. Всё, что мы можем сделать сейчас, это верить и ждать.

Очевидно, что она хотела пойти и сама увидеть состояние Майн, но это было невозможно. Она даже не могла открыто спросить о её состоянии. Так что ничего удивительного, что её одолевало беспокойство.

Камилл тоже выглядел напуганным. Он не понимал, почему у всех такие мрачные лица. Посмотрев на меня, он неуверенно протянул ко мне руку.

— Лутц, Лутц… Игрушка?..

— Извини, Камилл, сегодня у меня нет для тебя игрушки. Твоя старшая сестра заболела и сейчас не может сделать новую, — сказал я, погладив его по голове.

Я сложил письмо и положил его обратно в сумку, чтобы показать утром мастеру Бенно, после чего повернулся к остальным, всё так же сидящим за столом.

— При встрече я узнаю у Гила подробности. Это всё, что я могу сделать…

— Ты и так делаешь для нас больше, чем мы можем просить, — сказала тётя Ева, не дав мне договорить. — Уже поздно, тебе стоит идти домой. Вот, возьми колбасу.

Получив от неё свиную колбасу, я вышел из дома семьи Майн, слетел вниз по ступенькам, перебежал через площадь с колодцем и поднялся по лестнице в свой дом.

— С возвращением, Лутц. Ты сегодня поздно, — сказала мне мама.

— Я дома. Пришлось зайти домой к Майн кое за чем. Это от тёти Евы. — ответил я, передавая ей только что полученную колбасу.

— Прошло почти два года с тех пор, как умерла Майн, но ты всё ещё называешь его «домом Майн», — сказала мне мама, слегка улыбаясь. — Странно, не правда ли?

— От старых привычек трудно избавиться… Потребуется время, чтобы привыкнуть. В любом случае, я голоден. Свари мне эту колбасу, если нечего есть.

— Не волнуйся, я оставила тебе немного. Сходи положи вещи.

Уходя, я слышал, как она посмеивается над моей неловкой попыткой сменить тему разговора. Но что ещё я мог сделать? Я сказал те слова быстрее, чем осознал их.

Я вошёл в спальню. Тут было тесно и неудобно, так как четверым растущим мальчикам приходилось делить одну маленькую комнату. Единственной хорошей новостью было то, что Cаша нашёл себе невесту, а значит, скоро переедет жить в свой дом. Когда я вспомнил об этом, мне стало легче.

Хотя, если быть честным, у меня имелось достаточно денег, чтобы я мог уйти прямо сейчас. Стоило только по-настоящему захотеть, и я мог бы сам снять комнату и даже нанять слугу, чтобы он выполнял за меня работу по дому. На самом деле, я мог бы даже взять в аренду жильё побольше этого, чтобы в него могла переехать вся моя семья. Но тогда станет сложнее доставлять письма семье Майн, а кроме того, поскольку я был да́пла, то всё равно перееду к мастеру Бенно, когда мне исполнится десять. А до тех пор я решил оставаться со своей семьёй, и уверенность в правильности этого решения росла всякий раз, как я видел горечь разделённой семьи Майн.

Оставив сумку, я вернулся на кухню ужинать. Ральф, всё ещё сидящий за столом, встретил меня раздражённым взглядом. Он уже поел, но намеренно задержался, чтобы вылить на меня своё недовольство. Я заранее знал, о чём он заведёт разговор.

— Ты опять к Тули ходил, да?

— Ага, надо было кое-что занести из мастерской, — небрежно ответил я, подтягивая к себе тарелку с супом и начиная есть.

В последнее время Ральф часто ворчал по поводу моих отношений с Тули. Он посмотрел на меня так, будто хотел сказать что-то ещё, но вместо этого с досадой начал стучать по столу. Честно говоря, это сильно раздражало. Я хотел просто спокойно поесть.

— Знаешь, Ральф… Если это так тебя заботит, почему бы тебе просто не подойти к ней и не пригласить её погулять?

— Говоришь так, будто это просто!

Как только Тули исполнилось десять лет, она подписала договор да́пла с компанией «Гилбе́рта». Она была восходящей звездой, взлетев невероятно высоко для девочки, родившейся в самой бедной части города. Другими словами, она была такой красавицей, что в округе не нашлось бы никого, кто бы с ней мог сравниться. Многие из тех мальчишек, кому исполнилось десять лет, и которые стали задумываться о будущем, обратили на неё пристальное внимание, и Ральф не был исключением.

— Даже если я просто предлагаю ей сходить в лес в день земли, она почти всегда отказывается, — добавил он.

Тули была трудолюбивой, хорошо развивала свой талант шитья, а потому становилась красивее с каждым днём, не говоря уже о том, что она держала себя в чистоте. Так что Ральф влюбился в неё по уши. Он, похоже, рассчитывал использовать своё положение друга детства, чтобы продолжать общаться, но им уже исполнилось по десять, а потому приходилось работать каждый день, кроме дней земли, так что часто общаться не получалось.

— К сожалению, у неё нет времени ходить в лес… — объяснил я.

— С чего так?

Теперь, когда Майн не было дома, её семье не требовалось тратиться на лекарства, а Тули, будучи да́пла компании «Гилбе́рта», получала специальные заказы на украшения для волос от самой приёмной дочери герцога. Они уже не были так бедны, чтобы приходилось часто ходить в лес. На самом деле, у них даже хватало денег, чтобы переехать в район получше, пожелай они того, но всё же решили не покидать район, к которому привыкли, и оставлять дом, с которым были связаны многие из их воспоминаний о Майн.

Разумеется, ничего из этого не следовало знать Ральфу.

— Тули много работает и вкладывает все силы, чтобы стать первоклассной швеёй. Даже в выходные дни она ходит в компанию «Гилбе́рта», чтобы продолжать учиться у госпожи Коринны, так что сейчас она очень занята.

— А-а-а! Я конечно знаю, что это благодаря твоей работе, но меня так бесит то, что ты знаешь о ней намного больше, чем я!

— Что, хочешь, чтобы я перестал о ней говорить?

— Нет, продолжай. Расскажи мне всё, что знаешь. Абсолютно всё.

Я дал надувшемуся Ральфу краткое объяснение тому, почему Тули в последнее время была занята. Я не так уж много мог рассказать, так как сейчас мы работали в разных магазинах.

— Ах, и кстати… Если ты действительно хочешь пригласить её на свидание, Ральф, у тебя мало времени.

— В смысле?!

— Она да́пла, помнишь? Она всё ещё живёт дома у родителей, потому что компания «Планте́н» отделилась от компании «Гилбе́рта» лишь этим летом, но как только наступит весна, она переедет жить в северную часть города.

С обретением независимости компания «Планте́н» начала переезд в другой магазин, хотя и находившийся в здании неподалёку от компании «Гилбе́рта». Переезд осуществлялся постепенно, день за днём, но подготовка к зиме и тому подобное были уже завершены, поэтому мастер Бенно и господин Марк вполне могли жить на втором этаже над новым магазином.

Как только они перевезут последние вещи, семья госпожи Коринны переедет с третьего этажа на второй. Как я слышал, они собирались сделать это в течении зимы, ведь из-за снега они всё равно будут заперты внутри. Весной, когда они закончат с переездом, Тули как ученице-да́пла дадут комнату на освободившемся третьем этаже.

— Просто дождись меня, Тули! — прокричал Ральф, хотя я сидел в шаге от него, продолжая есть суп.

«Влюбленные парни это та ещё головная боль, — подумал я. — Нет, я действительно хочу поддержать Ральфа, учитывая, что он мой брат, но я очень сомневаюсь, что Тули, пользующаяся благосклонностью приёмной дочери герцога, выйдет замуж за кого-нибудь из нашего района».

***

На следующий день я отправился на работу в компанию «Планте́н».

— Доброе утро, господин Марк. Я хочу поговорить с мастером Бенно о главе храма.

Господин Марк кивнул и немедленно передал сообщение мастеру Бенно, а тот велел мне подойти к нему в кабинет. Как и всегда, я был впечатлён скоростью и точностью, с которой работал господин Марк. Я хотел бы многому у него научиться, но уровень его навыков всё ещё оставался недостижим для меня.

После того, как мастер Бенно выгнал из комнаты всех, кроме меня и господина Марка, я рассказал ему, что Майн будет спать больше года.

— Её жизни ничего не грозит, верно?

— Верно. Согласно письму Франа, главный священник ожидает, что её сон продлится больше года. Всё написано здесь.

Мастер Бенно и господин Марк прочли письмо.

— Понятно, — пробормотал мастер Бенно.

— Полагаю, что в течение некоторого времени новых продуктов создаваться не будет, — сказал господин Марк.

— Ага. Как по мне, это очень вовремя, — согласился мастер Бенно, немного расслабившись.

Я невольно нахмурился. Майн проспит целый год, а единственное, что он сказал по этому поводу, это «очень вовремя»? Да как так можно? Но мастер Бенно вдруг прервал мои размышления, щёлкнув меня по лбу.

— О чём ты думаешь, очень легко догадаться по выражению твоего лица. Ты не хуже меня знаешь, в каком бешеном темпе Розмайн привыкла вести дела. Она породила огромное количество новых товаров, и им нужно время, чтобы прижиться. Мы все знаем, что стоит ей проснуться, и снова начнётся гонка со временем, поэтому должны использовать полученное время, чтобы привести в порядок те дела, которые успели начать.

Я думал, что в отсутствие Майн мы продолжим расширение отрасли, но, похоже, это не так.

— Мы должны изучить сырьё из Илльгнера, разработать новые чернила, распространить ручные насосы и представить новые виды книг. Пойди и сообщи Гутенбергам, что мы собираемся сосредоточиться на том, чем уже занимаемся, вместо расширения. А я сообщу даруа́.

Я ответил решительным кивком и приступил к написанию приглашений для Гутенбергов, чтобы новички-даруа́, недавно присоединившиеся к магазину, доставили их.

***

— Эй, Иоганн. Ты уверен, что компания «Планте́н» теперь располагается здесь?

— Ага, это то самое место. Прошу прощения! Мы можем поговорить с Лутцем? Эм… Я Иоганн. Кхм… Гутенберг…

Услышав в день встречи с другими Гутенбергами два знакомых голоса, доносившихся от входа в магазин «Планте́н», я побежал их встречать.

— Иоганн, Зак, спасибо, что пришли, несмотря на сильный снегопад. Пожалуйста, следуйте за мной.

Вскоре мы все собрались в комнате для собраний. Присутствовали кузнецы Иоганн и Зак, мастер столярной мастерской Инго, мастера по изготовлению чернил Хайди и Йозеф, представители «мастерской Розмайн» Гил и Фриц, и, наконец, мы трое из компании «Планте́н». Только теперь, когда все собрались вместе, я понял, как много стало Гутенбергов. Я почувствовал ностальгию, вспомнив как мы с Майн делали бумагу только вдвоём.

Стоило мне только подумать об этом, как вдруг страшно захотелось карфэ́лов с маслом. Стараясь не вспоминать о том, насколько вкусными они были в холодное время года, я предложил места Иоганну и Заку, а затем сел сам.

— У меня для вас плохие новости. Это касается госпожи Розмайн… — начал мастер Бенно.

Он рассказал о произошедшем и объяснил, что она поправится, но ей потребуется долгосрочное лечение. Когда мастер Бенно закончил, я прочитал вслух полученное от неё письмо.

— В общем, она хочет, чтобы мы продолжали печатное дело и изобрели чернила для новой бумаги, — подвёл я итоги. — От тебя, Инго, она хочет книжный шкаф, о котором когда-то рассказывала. Иоганн и Зак, от вас — новые наборы металлических литер и продолжения распространения ручных насосов.

Когда Хайди поняла смысл переполненного эвфемизмами письма, она вскочила и начала махать кулаком в воздухе.

— Да-да! Пора делать новые чернила! Я люблю вас, юная госпожа!

— Хайди, успокойся! Посмотри вокруг! Научись читать настроение в комнате!

Глаза Хайди прямо светились от восторга, а Йозеф отчаянно пытался сдержать её. С трудом заставив её снова сесть на стул, он неловко, словно извиняясь, оглядел присутствующих и вдруг застыл, увидев, какими широко открытыми глазами Иоганн смотрит прямо перед собой.

— Эй, Лутц… Но разве литеры и ручные насосы не на мне? Я что, буду здесь самым занятым? А что тогда будет делать Зак?!

Возможно, в его словах был смысл. Работа Иоганна заключалась в том, чтобы изготавливать вещи с большой точностью, поэтому обычно именно он был тем, кто создавал продукты для Майн. Но, прежде чем я успел с ним согласиться, Зак скривился, и, вращая пальцем в ухе, бросил на Иоганна недовольный взгляд.

— Послушай, приятель, мне ещё нужно придумать, как сделать тот матрас с пружинами, а ещё она попросила меня сделать ход карет более плавным. У меня куча работы по созданию чертежей, и, в отличие от тебя, госпожа Розмайн не единственный мой покровитель. У меня много и другой работы, так что как насчёт того, чтобы ты перестал жаловаться и был просто благодарен за то, что тебе дали над чем работать? Если тебе это не нравится, найди новых клиентов.

Только покровитель вроде Майн, заинтересованный в изготовлении товаров с высочайшей точностью, мог понять ценность Иоганна, поэтому у него не было другого выбора, кроме как сдаться и согласиться с порученной ему работой.

— Слушай, если ты так ненавидишь делать одно и то же снова и снова, почему бы не обучить преемника, который сможет занять твоё место? — продолжил Зак. — Проснувшись, госпожа Розмайн наверняка засыпет тебя кучей новых заказов.

Иоганн побледнел и начал дрожать.

— Не может быть… Она же не станет… Не может быть… — повторял он, отчаянно пытаясь успокоиться.

Вот только я был согласен с мнением Зака. Майн говорила, что проснётся здоровой. И если раньше её удерживала опасность потерять сознание, то в будущем ничто не остановит её, пожелай она привести в исполнение все свои планы. От одной мысли об этом у меня разболелась голова. Пока я качал головой, мастер Бенно обратился к Инго.

— А что там за книжный шкаф? Ещё одно новое изобретение?

— Ага. Это довольно безумная штуковина — внизу должны быть колёса, чтобы его можно было перемещать. Это те самые «передвижные стеллажи для компактного хранения», о которых она говорила. Она успела прислать мне кучу рисунков, так что я планирую закончить его наряду с обычной моей работой. В описаниях упоминается несколько металлических деталей, так что я, наверное, обращусь с этим за помощью к тебе, Иоганн, и… — он слегка замялся, взглянув на несчастного парня, которому становилось всё хуже и хуже. — Э-эх, ну что я могу сказать? Мы оба в это влипли.

— Подожди, подожди… — тихо пробормотал Иоганн. — То есть это означает… что у меня снова прибавилось работы?

— Поздравляю. Похоже, ты будешь делать не только так надоевшие тебе литеры, — сказал Зак с ухмылкой.

— Новая работа — это же так весело, правда?! — воодушевлённо напевала Хайди. — Давайте все хорошенько постараемся!

— Только не это! — закричал Иоганн, и на его глаза навернулись слёзы.

Многие в комнате начали смеяться, и на этом мастер Бенно решил завершить собрание.

— Так и есть. Все, продолжайте делать свою работу до момента, когда проснётся госпожа Розмайн. На данный момент её деньгами распоряжается главный священник, да и я всегда готов заплатить, так что просто продолжайте делать то, что делаете.

— Да!

***

Метели в этом году закончились позже, чем в прошлом, но в конце концов весна всё же наступила. Ближе к середине весеннего сезона ко мне подошёл Гил, сказав, что хочет кое-что обсудить. Как выяснилось, у них начали подходить к концу истории, которые Майн подготовила для печати.

— Я обратился с этим к Франу, — объяснил он. — Он попросил главного священника передать нам истории, которые по поручению госпожи Розмайн записывали дети дворян в замке, но все они написаны так, как говорят дети, поэтому их довольно трудно читать. Похоже, госпожа Розмайн исправляла тексты перед тем, как отправить их в печать, но… э-эм… в общем, я не знаю, как это делается.

Проблема оказалась непростой. В конце концов, нельзя напечатать книгу, не имея текста для неё. Нашей основной продукцией были книжки с картинками для дворян, и мы уже начали продавать их богатым торговцам, проявляющим интерес к новинкам благородного общества. Мы не могли прекращать выпуск новых книг.

— Я точно помню, что она давала Тули рукописную книгу. Я спрошу у Тули, может ли она одолжить книгу на время.

— Хорошо. И спасибо. Если мы сделаем много новых книг, то, возможно, госпожа Розмайн проснётся быстрее, чтобы прочитать их. Вот почему я хочу, чтобы мы напечатали как можно больше.

— И то правда. Она может просто взять и резко вскочить, если рядом с ней положить стопку книг.

После разговора с Гилом я пошёл в компанию «Гилбе́рта», где сейчас жила Тули, чтобы одолжить у неё книгу.

— Я не возражаю, так как знаю, что Гил и остальные будут обращаться с ней бережно, но… Майн написала эту книгу специально для нас, своей семьи. Не думаю, что из неё получится хороший продукт на продажу, — сказала она.

Книга называлась «Мамины истории». Это был сборник сказок, которые Майн начала записывать ещё со времён глиняных табличек. Я пролистал книгу и наткнулся на несколько знакомых историй, которые Майн рассказывала мне по дороге в лес. Я почувствовал такую ностальгию, что чуть не расплакался. Я очень скучал по тем дням.

— Ты права, она сильно отличается от других книжек с картинками, — согласился я. — И всё же, могу я её одолжить?

— Я не против. Но не сделаешь ли ты для меня кое-что взамен?

Тули редко когда просила о чём-то. Я начал удивлённо моргать, а она набралась решимости и смело посмотрела на меня с блеском в голубых глазах.

— Я хочу научиться правильному этикету. Ты же стал в этом намного лучше с тех пор, как учился у служителей в Илльгнере, и теперь даже можешь читать письма со сложными эвфемизмами, правда? Госпожа Коринна сказала, что начнёт брать меня в дворянские особняки, как только я выучу надлежащий этикет, но ему сложно научиться самостоятельно. Так как насчёт такого: я одолжу тебе книгу, а ты познакомишь меня со служителем, который сможет меня обучить.

Служители учили меня вместе со слугами особняка Илльгнеров. Лично я не заметил, чтобы мои навыки стали сильно лучше, но и мастер Бенно, и господин Марк похвалили мои успехи. Мои движения, по-видимому, стали настолько элегантными, что даже Тули это заметила. Учитывая, что она родилась в такой же бедной семье, как и я, несложно было догадаться, почему она так заинтересовалась уроками этикета.

Прежде чем Майн попала в храм и открыла там мастерскую, мы с Тули смотрели на служителей и служительниц свысока, так как те были сиротами. Майн, конечно, относилась к ним хорошо, потому что те позволяли ей ходить в библиотеку, но она была исключением — как мне кажется, все жители нижнего города относились к служителям так же, как и мы тогда. Но стоило познакомиться с ними поближе и стало очевидным, что они достаточно образованы и воспитаны, чтобы иметь возможность находиться подле дворян. Они знали то, чему мы никогда не смогли бы научиться без их помощи, вне зависимости от того, сколько у нас денег.

— Хорошо. Я поговорю с Гилом и Фрицем.

Ориентированность «мастерской Розмайн» на полиграфию означала, что она сотрудничала с компанией «Планте́н», а не с компанией «Гилбе́рта», поэтому Тули — да́пла из магазина одежды — не могла войти в храм без приглашения от главы храма, Майн. Нам нужно было заранее договориться о встрече, чтобы Тули могла получить разрешение на вход.

Снова оказавшись в мастерской, я передал Гилу одолженную книгу и сказал ему, что взамен просила Тули.

— Ну так что, ты можешь как-нибудь помочь Тули с этикетом? Ну же, Гил…

— Хм… Если она хочет научиться вести себя, ей нужна служительница, а не служитель. Я спрошу Франа и Вильму. Тули нам часто помогала, так что я хочу вернуть ей долг.

Тули приложила много усилий, чтобы научить детей из приюта шить и готовить, не говоря уже о совместных походах в лес. В приюте к ней все привыкли, ведь даже зимой она неоднократно приходила туда.

Фран и Вильма быстро согласились помочь ей в знак благодарности за всё, что она для них сделала. Единственным условием стало то, что мне требовалось быть рядом с ней — она не могла находиться в храме одна. А раз так, я решил учиться вместе с ней. Нельзя отрицать, что в Илльгнере я научился самым разным вещам, но всё ещё оставался огромный разрыв между моими навыками и навыками такого слуги, как Гил. Мне нужно было продолжать учиться.

— …Поэтому, мастер Бенно, каждый день земли я буду ходить в приют, чтобы обучаться этикету, — объяснил я.

— Только вы вдвоем? Мы не можем отправить с тобой кого-нибудь ещё?

Похоже, мастер Бенно хотел использовать эту возможность, чтобы подтянуть знание этикета у да́пла компаний «Планте́н» и «Гилбе́рта». Но поскольку Майн спала и не могла дать своего разрешения, я сомневался, что туда пустят кого-то ещё.

— Нет, я так не думаю. Фран и Вильма сделали особое исключение для Тули в качестве благодарности за то, как много она сделала для приюта.

— Ха. Не могу поверить, что говорю это, но как было бы хорошо, если бы эта беспечная нетерпеливая девчонка сейчас не спала… — сказал мастер Бенно и вздохнул, после чего добавил с серьёзным видом. — Учись усердно, Лутц. Прямо сейчас у тебя есть тесная связь с приёмной дочерью герцога, но это не будет длиться вечно. Это уникальная возможность, так что не упусти её.

— Да, мастер!

— Кроме того, хоть Розмайн уже упоминала об этом раньше, но всё же…

Мастер Бенно дал мне ряд советов и своё разрешение купить несколько вещей. Когда с этим было покончено, я пошёл в мастерскую госпожи Коринны, чтобы доставить письмо-приглашение от мастера Бенно и поговорить с Тули.

— Тули, они согласились и будут учить тебя этикету.

— Спасибо, Лутц! Я буду упорно стараться и обязательно всему научусь! — воскликнула она.

Сжав кулаки, она восторженно мне улыбнулась. Майн многому её научила, но Тули всё равно недоставало хорошего образования. Госпожа Коринна, конечно, немного обучала её, но ровно настолько, чтобы Тули не выделялась на фоне прочих работниц мастерской. Основное внимание во время учёбы уделялось, разумеется, шитью.

— Хорошо, пойдём по магазинам. Тебе понадобится одежда с широкими рукавами, неважно подержанная или нет. Это нужно, чтобы научиться правильно двигаться.

— Что?! Но у меня нет на это денег!

Как у сотрудницы компании «Гилбе́рта», у Тули была карта торговой гильдии, и будучи да́пла, работавшей на приёмную дочь герцога, она зарабатывала намного больше, чем другие девочки её возраста. Но она не могла разбрасываться деньгами, чтобы вот так просто купить одежду с длинными развевающимися рукавами, сшитую для дочерей из богатых семей.

Я посмотрел на свою гильдейскую карту. У меня было достаточно денег, чтобы покрыть подобные расходы, а из-за того, что последнее время я был слишком занят, чтобы гулять и тратиться, скопилось там немало.

— Я заплачу за неё.

— Я не могу просить тебя о таком, — как и ожидалось, Тули попыталась отклонить моё предложение.

— Ерунда. Когда Майн проснётся, я просто вычту эти деньги из её старых сбережений, — сказал я, снисходительно махнув рукой.

— Её старых сбережений?

— Из тех же денег, на которые я покупал тебе остальную одежду. Майн копила их перед смертью, чтобы отдать своей семье. Что сейчас важно, так это то, что ты можешь получить хорошее образование и навыки, необходимые для встреч с госпожой Розмайн как её личной мастерицы. Майн не станет жаловаться на то, что мы тратим эти деньги на покупку необходимых тебе учебных материалов.

— Учебные материалы? Но разве одежда с широкими рукавами — не дорогое удовольствие? Это не похоже на бумагу для писем. Только пустая трата денег, — ответила Тули и покачала головой.

— Это не пустая трата денег. Без рукавов ты не почувствуешь, правильно ли ты двигаешься, так что они необходимы. Ну или в противном случае можешь полностью отказаться от изучения этикета. Тебе ещё повезло, что в приюте согласились учить тебя. Обычно приходится откладывать на это кучу денег и надеяться, что найдётся учитель, готовый обучать тебя, понимаешь?

— Ты прав… Пойдём покупать одежду.

Мы с Тули пошли покупать ей вычурную одежду, необходимую для практических занятий. Я воспользовался этой возможностью, чтобы подарить ей несколько обычных нарядов, которые можно было надеть в швейную мастерскую, и она вскрикнула, увидев огромную кучу девчачьей одежды.

— Лутц, мне столько не нужно!

— И в мастерской госпожи Коринны, и в компании «Планте́н» много учеников из богатых семей, верно? Майн всегда беспокоилась о том, не выделяемся ли мы, поэтому она часто говорила мне, куда пойти и что купить. Мастер Бенно сказал, что так как Майн теперь нет, то мне нужно самому заботиться о таких вещах, так что… в общем я и забочусь.

В кучу я кинул одежду и себе. Я бы не стал тратить деньги и покупать себе новые вещи, если бы об этом не напомнил мастер Бенно, поэтому теперь я старался уделить этому внимание.

— Я и понятия не имела…— пробормотала Тули, окинув кучу одежды совершенно другим взглядом. Слегка улыбнувшись, она протянула руки к одежде со слезами на глазах. — Майн всегда говорила, что покупает одежду, чтобы вознаградить нас за помощь в покупке одежды для слуг, но на самом деле она заботилась о нас… Откуда мне было это знать? А ты так легко говоришь об этом. Если честно, она всегда была так занята делами, что порой я думала, не забыла ли она о нас… Теперь я чувствую себя такой дурочкой…

— Твоя семья может и не знает об этом, так как вы не можете поговорить с ней открыто, но вы до безумия любите друг друга. Она любит тебя так же сильно, как и ты её. Я не скажу, что в моей семье мы грызёмся или враждуем, но у меня никогда не было ничего похожего с моими братьями.

***

С тех пор в свои выходные в день земли я стал ходить с Тули в приют и улучшать навыки этикета. Фриц учил меня, а Вильма учила Тули. Таким образом, Тули и я проводили все выходные вместе, из-за чего взгляд Ральфа становился всё более недовольным. Как бы я ни пытался оправдаться, моим отношениям с Ральфом это не помогало, поэтому просто ради спокойствия брата я решил прощупать почву, спросив саму Тули.

— Просто из любопытства, ты не думала о любви или просто завязать с кем-нибудь отношения? Ведь девочки твоего возраста интересуются этим, верно?

— Верно. Но, честно говоря, я далека от этого. Я изо всех сил пытаюсь угнаться за Майн, а потому у меня совсем нет времени. Мне не хочется, чтобы меня беспокоили по любовным вопросам.

Другими словами, она знала, что другие девочки её возраста начинают увлекаться отношениями, но сама она этим не интересовалась. А также не хотела, чтобы другие люди тратили на это её время.

— Ага-а, я понял, о чём ты. Я и сам в последнее время слишком занят для чего-то такого…

В Илльгнере было много хороших деревенских девушек, но у меня хватало работы, так что, как и Тули, я решил не тратить время на знакомства.

«Извини, Ральф. Похоже, с Тули сейчас ни у кого нет шансов».

***

Ближе к концу осени, спустя примерно год после того, как Майн заснула, мастер Бенно в спешке созвал Гутенбергов, выглядев при этом крайне бледным. Все казались раздражены тем, что их вызвали прямо в разгар подготовки к зиме, но быстро успокоились, увидев цвет его лица.

— Госпожа Эльвира, то есть мать госпожи Розмайн, хочет основать собственную печатную мастерскую. Её родственники, Хальдензели, решили дать начало новой индустрии на своих землях. Как сказал главный священник, кроме печатной мастерской они также построят мастерские по изготовлению бумаги и чернил. Похоже, госпожа Эльвира решила, что расширять печатную индустрию — это её долг как матери госпожи Розмайн.

— И что, эм… это значит для нас? — спросила Хайди, наклонив голову набок.

— Что все вы будете участвовать в невероятно масштабном строительстве, которое начнётся следующей весной и продлится до осени. У вас есть зима, чтобы подготовить ваши мастерские и магазины к вашему отсутствию. Сообщите об этом своим ассоциациям, а я сообщу главе торговой гильдии.

Выражения лиц присутствующих изменились одновременно — никто не ожидал, что на них внезапно свалится такая гора работы.

— Почему так внезапно?!

— Изначально они хотели начать прямо сейчас, так что вы должны поблагодарить меня хотя бы за то, что появилась отсрочка в один сезон. Мне удалось отложить всё до весны, так как у нас нет никаких связей с мастерскими в Хальдензеле, которые могли бы помочь нам, а с учётом замёрзших рек нам всё равно было бы сложно изготавливать бумагу.

Как выяснилось, ему удалось получить отсрочку в один сезон, согласившись печатать заказы госпожи Эльвиры в «мастерской ​​Розмайн» на протяжении зимы. И за это надо благодарить мастера Бенно.

— Госпожа Эльвира — настоящая высшая дворянка. В отличие от госпожи Розмайн, она не воспитывалась в храме, не знает и знать не хочет о сложностях, с которыми сталкиваются простолюдины. Что ещё хуже, единственный человек, который может её остановить, в настоящее время спит. Будьте готовы уехать, как только наступит весна.

Майн спала, но теперь вместо неё буйствовала её семья высших дворян, которую мы, простолюдины, не могли остановить. Из комнаты для собраний мы вышли в панике и с бледными лицами. Похоже, что нам, Гутенбергам, не будет покоя.