Тем, кто стал моими последователями, требовалось перебраться в предназначенные для них комнаты. Судя по доносящемуся из-за двери шуму, переезд уже шёл полным ходом.

— Госпожа Розмайн, могу я пригласить ваших последователей? — обратилась ко мне стоя́щая у двери Ангелика.

— Да, пожалуйста.

После того, как дверь открылась, в комнату вошли девочки, ставшие моими новыми последовательницами. Им предстояло поприветствовать меня и обсудить предстоящую работу, пока их слуги готовили для них комнаты.

Брюнхильда подошла первой и преклонила колено.

— Госпожа Розмайн, премного благодарна, что вы выбрали меня. Пожалуйста, положитесь на меня в деле распространения созданных вами тенденций.

— Хорошо. Брюнхильда, я буду сильно полагаться на тебя в общении с другими. Как ты знаешь, я два года спала́, а потому не очень хорошо знакома с текущей политической ситуацией, отношениями между герцогствами и различными фракциями. Я рассчитываю на тебя в сборе информации и помощи мне во время общения с другими герцогствами.

После приветствия Брюнхильды следующей передо мной тихо преклонила колено Лизелетта.

— Госпожа Розмайн, вы спасли мою старшую сестру, которой грозило исключение из дворянской академии. Моя семья… Нет, весь мой дом бесконечно благодарен вам. Я сделаю всё возможное, чтобы вы чувствовали себя здесь максимально комфортно.

— Лизелетта, я слышала от Ангелики, что для того, чтобы служить мне, ты отклонила все остальные предложения, ожидая, пока я проснусь. Это делает меня счастливой. Я с нетерпением жду твоей службы мне.

Служащие-ученики легко могли начать работать. Например, писать учебные пособия или помогать другим с заданиями. Достаточно было просто уметь писа́ть. Но, в отличие от служащих, слугам требовалось потратить целый год, чтобы можно было приступить к своим обязанностям, иначе существовал риск оскорбить господина.

Лизелетта была первокурсницей, когда я крестилась. Она надеялась, что сможет сразу после окончания годичного обучения начать служить мне, но обстоятельства сложились так, что на меня напали, и я заснула. Она была потрясена случившимся и тем, что не смогла стать моей слугой. Однако Ангелика, пока я спала, неуклонно продолжала становиться сильнее, и вдохновлённая ею Лизелетта тоже начала усердно стараться, чтобы стать лучше.

— Юная леди, я обучу этих двух учениц, что нужно здесь делать, — сказала Рихарда.

Когда я кивнула, она принялась рассказывать двум слугам-ученицам, где что находится в комнате, и о моём распорядке дня. Думая, что можно спокойно оставить девочек в умелых руках Рихарды, я перевела взгляд на преклонивших колени рыцарей-учениц. Смотрящая на меня Юдит выглядела очень воодушевлённой.

— Госпожа Розмайн, я так счастлива, что могу служить вам. Я собираюсь стать настолько сильной и полезной, насколько смогу!

— Юдит, я с нетерпением жду возможности увидеть результаты твоих усилий.

Рядом с ней, преклонив колено, стояла Леонора, девушка с ярко-фиолетовыми волосами и умными глазами цвета индиго. Она выглядела достаточно взрослой, вероятно, из-за излучаемого ею спокойствия и того, что она была хорошо развита. На мой взгляд, она больше походила не на рыцаря-ученицу, а на служащую.

— Госпожа Розмайн, я очень признательна, что вы приняли меня своим рыцарем сопровождения.

— Леонора, я понимаю, что многого у тебя прошу, поэтому, если возникнет необходимость, не стесняйся обращаться ко мне за помощью. Пожалуйста, работай с Корнелиусом, чтобы направлять и поддерживать Ангелику и Юдит.

Леонора перевела взгляд на Ангелику и Юдит, напряглась и кивнула.

— Я… сделаю всё, что в моих силах.

Я вздохнула с облегчением, поскольку боялась, что она может отказаться. Ангелика улыбнулась, выглядя довольной тем, что теперь есть кто-то, кто будет думать вместо неё.

— Ангелика, расскажи им, в чём будут заключаться обязанности эскорта, — сказала я.

— Поняла.

Даже если объяснения Ангелики оказались бы не очень хорошими, я не сомневалась, что Штернлюк как-нибудь с этим справится. Тем не менее, мне всё же предстояло разработать меры, чтобы устранить проблему образа мышления Ангелики... Или, скорее, его полного отсутствия.

А пока я, поджав губы, думала над этой проблемой, Филина нерешительно шагнула вперёд и опустилась на колено.

— Эм-м, госпожа Розмайн… Я очень счастлива, что вы приняли меня в свою свиту, но действительно ли всё будет в порядке, если вы возьмёте служащей только что поступившую в академию низшую дворянку? — с тревогой спросила она.

Учитывая, насколько редко члены семьи герцога брали к себе низших дворян, я могла понять, почему она так волновалась. Однако Филина была единственной, кто поклялась собирать для меня истории со всей страны. Я могла назвать её своей единомышленницей.

— Филина, я хочу попросить, чтобы ты и дальше продолжала собирать истории. У меня также будет служащий-ученик из высших дворян, который сможет поддерживать и направлять тебя. И пожалуйста, запомни, если кто-то будет плохо обращаться с тобой из-за того, что ты низшая дворянка, обязательно сообщи мне. Я разберусь.

— Благодарю вас, госпожа Розмайн.

Поскольку остальные мои последователи начали обсуждать между собой рабочие вопросы, я решила поговорить с Филиной о «комитете по повышению успеваемости».

— Что такое «комитет по повышению успеваемости»? — резонно спросила она.

— Поскольку с настоящего времени в дворянской академии будут учиться кандидаты в аубы, мы получили от герцога Эренфеста приказ улучшить оценки студентов герцогства. Так что пока я учусь здесь, мне нужно заняться повышением успеваемости. Для этой цели и нужен «комитет». Председателями будем я и Вильфрид, а каждый студент Эренфеста — его членом. Я не позволю никому сбежать, — объяснила я, раскладывая на столе материалы по дворянской академии, подготовленные для меня Дамуэлем.

Если не считать Центр, то герцогств было двадцать. В прошлом году Эренфест занял тринадцатое место. И хотя сейчас он немного не дотягивал до середины, раньше Эренфест соревновался с малыми герцогствами за последние места в рейтинге. В то время, когда Фердинанд учился в академии, Эренфесту удалось немного поднять рейтинг, но всё вернулось на свои места, как только Фердинанд выпустился. Другими словами, одного гения было недостаточно. Нам требовалось создать систему, позволяющую улучшать оценки всех студентов Эренфеста.

— Я слышала от старшекурсников, что оценки Эренфеста значительно улучшились благодаря каруте и книжкам с картинками, но что вы собираетесь делать, чтобы повышать оценки и дальше? — спросила Филина.

— Карута и книжки с картинками позволили улучшить оценки лишь младшекурсникам. Как и следовало ожидать, материала, который они охватывают, недостаточно для улучшения оценок остальных.

К тому же, даже среди младшекурсников повысились лишь оценки по теоретическим предметам. На практических занятиях небольшой прогресс был лишь на уроках музыки. И похоже, рост ощущался лишь из-за того, что раньше оценки Эренфеста были весьма плохими. Таким образом, существовало ещё много возможностей для улучшения.

— Мне сказали, что мой брат Корнелиус стал отличником за те два года, что я спала. Всё потому, что он вместе с Дамуэлем обучал Ангелику и ему приходилось учить материал на год вперёд. Помимо этого он изучил мой эффективный метод сжатия магической силы и прошёл обучение у дедушки… То есть у господина Бонифация.

Насколько я слышала, «корпус по повышению оценок Ангелики» позволил немного повысить оценки и некоторым другим рыцарям-ученикам, однако между ними и Корнелиусом всё равно существовал явный разрыв. С другой стороны, Ангелика, даже несмотря на огромные усилия стольких людей, обучавших её, всё ещё с трудом сдавала экзамены по теории, что не могло не вызывать головную боль.

— Госпожа Розмайн, я слышала, это вы придумали новый метод сжатия магической силы, это правда?

— Да. Я научу вас всех ему, когда мы вернёмся из дворянской академии. Однако требуется разрешение лидеров Эренфеста и значительная сумма денег, так что я не могу обучить ему прямо сейчас. Поэтому, Филина, если ты хочешь узнать, как сжимать магическую силу, тебе следует собирать истории и информацию, чтобы позже я могла тебе за них заплатить.

Когда я сказала Филине, что буду рада купить у неё истории из других герцогств, её зелёные, словно молодые листочки, глаза засияли.

— Я приложу все силы… Я рада, что у меня будет возможность заработать деньги. Но необходимость вернуться в Эренфест означает, что я не смогу увеличить магическую силу прямо сейчас, верно?

— Да. Это касается и всех остальных учеников. Поэтому пока вам следует сосредоточиться на улучшении оценок за теоретические занятия.

В дворянской академии ученики первого и второго года обучения посещали одинаковые занятия, где преподавались основы. Лишь начиная с третьего года происходило разделение на различные курсы. Что касается теории для первого и второго года, Фердинанд уже вбил мне в голову содержание лекций и наказал сдать экзамены в первый же день.

Так было нужно, поскольку без всех этих знаний я не смогла бы должным образом общаться с высшими дворянами во время чаепитий. Я слышала, что Вильфрид тоже много работал над собой по той же самой причине. Для кандидатов в аубы и высших дворян, у которых имелись старшие братья и сестры, было обычным сдавать экзамены на первых годах обучения в первый день, поскольку они охватывали только теорию. Однако я слышала, даже если быстро разобраться с экзаменами, требовалось ещё потратить время на практические занятия и общение.

Вот только я хотела уделять как можно больше времени библиотеке. Поэтому мне требовалось заранее сделать необходимые приготовления, чтобы, пока я читаю, студенты могли учиться. Благодаря тому, что все нынешние студенты учились по каруте и книжкам с картинками, до третьего года у них не должно было возникнуть проблем с уроками магии и теологией. С арифметикой тоже должно быть всё в порядке. Полагаю, наибольшие сложности вызывали история и география, в которых одни студенты сильно отставали от других. Также это были именно те предметы, которые я и сама знала хуже всего.

— Дети, у которых есть старшие братья и сёстры, часто полагаются на оставленные теми дощечки и учебные пособия, не так ли? Я собираюсь составить подобные учебные материалы и создать среду, в которой все могли бы вместе учиться и улучшать свои оценки.

У нас имелись записи Экхарта, касающиеся курса рыцарей, а потому, если Корнелиус одолжит их, то, думаю, остальные тоже смогут добиться большого прогресса. А если бы мы подготовили материалы и для других курсов, то учёба мгновенно стала бы намного проще.

— Я хочу улучшить оценки всех студентов Эренфеста, включая и детей из бывшей фракции Вероники.

— Понимаю. Когда вы руководили детской комнатой, то мы все, независимо от возраста и фракции, старались справиться с порученными нам заданиями, надеясь получить в награду ваши сладости. Мне очень нравилась та обстановка, которую вы создали, — с ностальгической улыбкой, чуть прищурившись, сказала Филина.

Как оказалось, пока я спала, обманутый своими друзьями во время охотничьего турнира Вильфрид стал вести себя враждебно по отношению к детям из бывшей фракции Вероники. Пусть сейчас он, на первый взгляд, выглядел спокойным, но это только потому, что Шарлотта научила его не показывать свои эмоции так открыто. Тем не менее детей из бывшей фракции Вероники избегали до сих пор. Поэтому им не позволили стать последователями и не поручали ничего важного. Мне было необходимо срочно разобраться с этой ситуацией, поскольку я собиралась воссоздать здесь атмосферу детской комнаты, которая так нравилась Филине.

«Возможно, стоит позволить всем соревноваться за награды? — подумала я. — Или если у нас будет противник за пределами Эренфеста, то, возможно, удастся избавиться от борьбы внутри герцогства?»

***

— Пожалуйста, задержитесь здесь после обеда, — попросила я собравшихся в столовой студентов. — Я должна объявить своих последователей, заплатить тем, кто собирал для меня информацию в течение тех двух лет, пока я спала, а также передать всем сообщение от ауба Эренфеста.

После этого я заняла своё место. В целом столы были разделены по фракциям. Я, Вильфрид и наши последователи разместились за большим столом, за которым могли бы свободно разместиться двенадцать человек, в то время как все остальные сидели со своими друзьями за четырьмя другими столами.

Мне казалось забавным, что мы собирались объявить тех, кто стал моими последователями, когда всем остальным и так уже было прекрасно известно, кого я выбрала.

— О верховные бог и богиня, что правят небесами и даруют нам тысячи и тысячи жизней, чтобы поглотить их, о могучая вечная пятёрка, что правит царством смертных, я возношу вам благодарность и молитвы за ту еду, что вы своей божественной волей даровали нам, — произнёс молитву Вильфрид, а остальные повторили вслед за ним.

После этого все начали есть. Между прочим, лишь у нас с Вильфридом было особое меню. Хотя главным различием были полученные десерты. Я заметила, как другие студенты смотрели на наши тарелки с широко раскрытыми глазами.

— Еда стала заметно вкуснее за последние несколько лет, но в этом году она стала ещё лучше… — сказал один из студентов.

— Разве еда — не лучшее, что есть в дворянской академии? Я был поражён, когда впервые попробовал её, — поддержал его другой.

Поскольку в общежитие отправляли поваров из замка, качество еды за последние три года значительно улучшилось. А с Хуго и Эллой еда в этом году стала ещё вкуснее. Было интересно наблюдать за тем, насколько мнения старшекурсников, знавших, какой была еда раньше, отличались от мнений новичков, которые познакомились с вкусными блюдами сразу же после поступления.

— В этом году в дворянскую академию также прислали моих личных поваров. Как вижу, они хорошо тренировались последние два года. Ах да, я планирую выпустить в конце зимы книгу рецептов, — объявила я.

— Ах, говоря о книге рецептов, вы имеете в виду, что в ней будут инструкции, как приготовить эти блюда? — удивлённо спросила Брюнхильда, изящно прикрыв рот рукой.

Я подумала, что мне нужно учиться у неё вести себя столь же элегантно.

— Книга рецептов будет стоить дороже, чем книжки с картинками, но я считаю, что она стоит своих денег.

— Вы совершенно правы, госпожа Розмайн. Рецепты очень ценны. Вы планируете продавать их в Центр?

— Я думаю, что в следующем году или ещё через год можно будет продавать книгу рецептов и в дворянской академии. В этом году я представлю на чаепитиях только один или два вида сладостей, чтобы заинтересовать людей. Слишком резкое распространение тенденций вызовет лишь сопротивление, — ответила я.

Расстроенная моим ответом Брюнхильда поджала губки. Хотя буквально только что она казалась взрослой и элегантной, но в этот момент выглядела на свой возраст. Я не могла удержаться от улыбки.

— Брюнхильда, лучше вводить тенденции постепенно, — объяснила я. — Пусть я и кандидат в аубы, но существует разница в статусе между мной и кандидатами в аубы из других герцогств. Если рассматривать королевскую семью Центра и кандидатов в аубы из больши́х герцогств как высших дворян, то мы, представители такого среднего герцогства, как Эренфест, будем средними дворянами. Как ты думаешь, что подумают высшие дворяне, если средние внезапно начнут распространять множество тенденций?

Брюнхильда поражённо посмотрела на меня, поняв, что я имею в виду.

— Нам следует быть осмотрительными и действовать, как полагается средним дворянам, — продолжила я. — Те вещи, которые мы можем представить в качестве новых тенденций, нужно использовать как средство для установления связей с высшими дворянами и увеличения нашего влияния. Нам не нужно сразу же показывать всё, что у нас есть. Лучше открывать то, что имеем, понемногу.

— Поняла.

***

После обеда пришло время назвать тех, кто стал моей свитой. Конечно, все уже и так видели, кого я выбрала, потому что мои последователи находились рядом со мной, но официальное объявление — важно.

— Теперь я хотела бы объявить моих последователей. Слуги-ученицы — Лизелетта и Брюнхильда, рыцари-ученики — Ангелика, Корнелиус, Леонора, Трауготт и Юдит, служащие-ученики — Хартмут и Филина.

Я уже поговорила с девочками в своей комнате, но с мальчиками, можно сказать, встретилась впервые за ужином. Конечно, я встречала их в детской комнате во время первого приветствия три года назад, но, честно говоря, меня тогда приветствовало так много людей, что я вряд ли смогу вспомнить кого-либо, кроме тех, кто находился в чёрном списке, и с которыми мне следовало быть начеку.

— Для меня больша́я честь служить вам, госпожа Розмайн, — произнёс Трауготт, выйдя вперёд и преклонив колено.

Трауготту было двенадцать, и он был рыцарем-учеником из высших дворян, учившимся на третьем году. Я слышала, что он ребёнок дочери Рихарды и сына второй жены Бонифация, но он оказался не похож ни на Бонифация, ни на Рихарду. У него были очень светлые волосы и ультрамариновые глаза. Из-за того, что выражение лица не менялось, он казался довольно неразговорчивым человеком.

Рядом с Трауготтом опустился Хартмут.

— Госпожа Розмайн, я ждал вашего возвращения с тех пор, как вы поручили нам собирать информацию в дворянской академии. Я счастлив, что теперь могу служить вам, — произнёс он тоном, похожим на тон Юстокса.

Правда, в отличие от Юстокса, из-за ярко-красных волос он не подходил для разведывательной деятельности. Вокруг него ощущалась какая-то озорная атмосфера, думаю, во многом из-за мягкой улыбки и ярко-оранжевых глаз. Как младший сын Оттилии Хартмут был высшим дворянином. Ему уже исполнилось четырнадцать*, и он учился на служащего на пятом году.

Когда приветствия подошли к концу, я попросила Рихарду принести мешочек с деньгами.

— Я очень благодарна тем, кто собирал для меня полезную информацию, пока я спала, и сейчас хотела бы ​​вознаградить за неё, — объявила я.

Затем я начала вызывать студентов и передавать им деньги, рассказывая о том, кто оценил собранные ими сведения. Так информацию о нарядах и модных тенденциях Брюнхильды высоко оценили Флоренция и Эльвира, а Фердинанд был весьма доволен информацией, полученной Хартмутом. Когда они принимали оплату, их глаза сияли от гордости.

— Кроме того, Родерих и Филина собрали для меня много историй. Благодаря им я скоро смогу сделать новую книжку с картинками.

Хотя они и не учились в дворянской академии, но всё же собрали именно ту информацию, которую я хотела больше всего. Естественно, я собиралась им за неё заплатить. Я также надеялась, что это сможет побудить и других людей собирать для меня новые истории, чтобы заработать деньги.

Филина с радостью подошла ко мне и приняла плату, однако Родерих, получив деньги, выглядел очень растерянным, переводя взгляд между мной и монетами.

— Я правда могу принять их?

— А почему нет? Родерих, это плата за твои усилия.

Должно быть, Родерих не ожидал, что его труды и правда будут признаны. Его лицо на мгновение исказилось, словно он был готов вот-вот заплакать.

— Родерих, я с нетерпением буду ждать от тебя продолжения работы. Пожалуйста, собери мне много новых историй в дворянской академии.

— Как пожелаете… Я сделаю всё возможное, чтобы оправдать ваши ожидания, — ответил Родерих, крепко сжимая монеты.

Вильфрид, наблюдая за тем, как Родерих возвращается на место, строго посмотрел на меня.

— Розмайн, разве ты не знаешь? Родерих был…

— Дорогой брат, следует справедливо вознаграждать людей за их заслуги. Родерих собрал для меня много историй, и я заплатила ему за приложенные усилия. Принадлежность к фракции не имеет никакого отношения к оценке достижений.

Мои слова вызвали ажиотаж за столом, за которым сидели дети из бывшей фракции Вероники.

— Госпожа Розмайн, значит ли это, что если я соберу информацию, вы справедливо оцените её? — спросил один из них.

— Конечно. Каждый сам решает, что заслуживает больше всего внимания. Так Брюнхильда собирала информацию о модных тенденциях, а Хартмут уделял внимание информации об отношениях между герцогствами. Нашлись люди, для которых та или иная информация оказалась полезна. Поэтому, если найдётся кто-то, кто останется доволен собранной вами информацией, вы получите за неё справедливое вознаграждение.

Дети из бывшей фракции Вероники не собрали для меня никакой информации, и мне было интересно, не была ли причина в том, что им запретили родители. Однако дело оказалось вовсе не в запрете от фракции, а в том, что никто из них не верил, что их труд оценят. Если посмотреть на то, как относился к ним Вильфрид, то их можно было понять.

— А теперь я хотела бы передать всем вам послание ауба Эренфеста. В этом году мы с Вильфридом зачислены в дворянскую академию в качестве кандидатов в аубы, а в следующем к нам присоединится Шарлотта.

Вильфрид встал и, взглянув на всех, уверенно продолжил звучным голосом:

— Начиная с нас, и в течение следующего десятилетия в дворянской академии будут учиться кандидаты в аубы Эренфеста. Мой отец хочет использовать эту возможность, чтобы как можно больше усилить влияние нашего герцогства. Поэтому мы хотим, чтобы все объединились и сотрудничали.

— Во-первых, давайте подумаем, как улучшить оценки Эренфеста, — сказала я.

Рыцари-ученики сразу же ответили.

— Госпожа Розмайн, если вы раскроете нам свой метод сжатия магической силы, то одно только это позволит значительно улучшить оценки. Пожалуйста, научите нас ему, чтобы мы могли поднять успеваемость нашего герцогства.

Ни для кого не было секретом, что мой метод сжатия магической силы позволил Ангелике, Корнелиусу и Эрнесте из эскорта Шарлотты значительно увеличить магическую силу. Но прежде всего, среди рыцарей был хорошо известен тот факт, что Дамуэль — низший дворянин — всё ещё постепенно увеличивал свою магическую силу.

— Я собираюсь постепенно обучить своему методу сжатия магической силы тех, кого считаю заслуживающими доверия. Я буду внимательно наблюдать за вами этой зимой и выберу тех, кого, как мне кажется, следует обучить, а затем передам их имена на утверждение лидерам Эренфеста. Когда занятия этого года закончатся, я прочитаю лекцию о своём методе тем, кому будет дано разрешение.

— Это правда?

— Да, но, учтите, что даже если лидеры Эренфеста дадут своё разрешение, обучение методу стоит дорого.

После этого я могла видеть, что кто-то прямо-таки сиял от предвкушения, а кто-то сдался. Я продолжила:

— Обучение моему методу сжатия магической силы состоится весной. А пока я хочу, чтобы все мы добились хороших оценок за теорию. Давайте стараться вместе, независимо от фракции и других различий.

После моих слов многие подняли голову. Некоторые выглядели напряжёнными, опасаясь того, что я могу сказать дальше.

— Сначала мы разделимся на группы. Поскольку на первом и втором году обучения есть только общие предметы, то и разделены ученики будут на группы по годам обучения. Начиная с третьего года, появляются специализированные курсы, поэтому остальные ученики будут разделены в соответствии с ними. Таким образом, будет команда первокурсников, команда второкурсников, команда рыцарей-учеников, команда служащих-учеников и команда слуг-учеников.

Команды немного различались по размеру, но в среднем в каждой было порядка десяти человек. Учитывая, что так они смогут делиться учебными пособиями и информацией, я считала, что такое разделение наиболее эффективно. Однако я сразу же столкнулась с недовольством.

— Розмайн, ты в здравом уме?! — воскликнул Вильфрид. — Если ты собираешься разделить людей на группы, то тебе следует делить их по фракциям!

— Верно. Я не смогу сотрудничать с кем-то из другой фракции! — поддержал его кто-то из студентов.

— Госпожа Розмайн, пожалуйста, примите во внимание чувства тех, кто отчуждён, — добавила студентка из бывшей фракции Вероники.

Было похоже, что моё решение не понравилось Вильфриду, членам нашей фракции и даже членам бывшей фракции Вероники, однако я намеревалась искоренить в общежитии значимость принадлежности к фракциям. Здесь это деление на фракции не имело никакого смысла.

Выслушивая поток жалоб, я приложила руку к щеке и покачала головой, постаравшись максимально показать, что мне всё это не нравится.

— Пожалуйста, послушайте все… Кажется, вы очень любите межфракционные ссоры, но знаете ли вы, что Эренфест считают захолустным герцогством без каких-либо заметных заслуг? Разве для нас вообще разумно конфликтовать друг с другом в подобной ситуации?

— Э-это конечно так…

— Розмайн, ты забыла, что на тебя напали?! — парировал Вильфрид.

Я тяжело вздохнула. Мне было интересно, почему Вильфрид так внезапно увлёкся всеми этими фракционными делами, но, видимо, так он пытался защитить меня. Конечно, я была благодарна ему за усилия, но он мешал моему плану.

— Я не забыла, и меня это всё ещё злит. Однако в дворянской академии нет родителей, на которых можно было бы положиться, что также значит, что родители не могут нас контролировать и принуждать к чему-либо. Разве мы не можем оставить все эти фракционные ссоры до возвращения в Эренфест? Здесь нам следует противостоять отличникам из других герцогств. Поймите это уже наконец. Если вы дворяне, то должны думать о будущем, уметь контролировать эмоции и сотрудничать с врагами, чтобы победить более сильных врагов. Или вас этому не учили? Вам пора прекратить мыслить настолько узко.

Я оглядела столовую. Вильфрид и остальные дети молчали.

— Тем не менее, я понимаю, что столь внезапный приказ больше учиться — не самая хорошая мотивация, верно? По этой причине я подготовила награды, которые могли бы вас заинтересовать. Первая команда, в которой все сдадут экзамены, а также команда с самыми талантливыми учениками получат рецепт фунтового кекса. Вернувшись в Эренфест, вы сможете попросить ваших поваров приготовить вам его дома.

Я говорила Фриде, что могу обнародовать рецепт фунтового кекса, и даже научила ему нескольких близких мне людей, однако до сих пор все хранили новые рецепты в секрете, поскольку заплатили за них деньги. Таким образом, если дворяне хотели поесть фунтового кекса, то им нужно было либо купить его в магазине главы гильдии, либо получить приглашение на одно из чаепитий Эльвиры или Флоренции. Если сделать рецепт призом, то у студентов появится возможность поесть его у себя дома или предложить гостям.

После моего предложения глаза у всех сразу же засияли. Однако Вильфрид и Корнелиус, казалось, всё ещё выглядели недовольными.

— А тем, кто уже привык к фунтовым кексам, я могла бы предложить новый рецепт сладостей Эллы. Как вы на это смотрите? — спросила я, взглянув на Корнелиуса и Вильфрида.

Оба с улыбками кивнули. Похоже, я смогла мотивировать и их.

— Учитывая, что сложность экзаменов у первокурсников и второкурсников ниже, им будет проще сдать их раньше, но в то же время будет сложнее быть выбранными в качестве отличных учеников. Поэтому, если старшие будут усердно работать, то у многих появится шанс стать отличниками, — вслух размышлял Хартмут, а затем, посмотрев на Корнелиуса, поднял руку. — Госпожа Розмайн, у рыцарей-учеников есть те, кто служат в эскорте, благодаря чему уже знают ваш метод сжатия магической силы. К тому же у них есть превосходные учебные пособия господина Экхарта. Я думаю, что это даёт им слишком большое преимущество.

Многие студенты тут же начали соглашаться. В этот момент разделение на фракции перестало иметь какое-либо значение.

— Хотя другие команды могут получить учебные пособия от братьев и сестёр, я согласна с тем, что метод сжатия магической силы действительно даёт большое преимущество. В таком случае, давайте введём некоторые коррективы… Итак, я запрещаю Ангелике использовать Штернлюка во время теоретических занятий.

— А-а?! Вы сделали для нас задачу слишком сложной! — воскликнули старшие рыцари-ученики.

— Госпожа Розмайн… — с трудом пробормотала побледневшая Ангелика.

Я посмотрела ей прямо в глаза, не собираясь отступать от своего решения.

— Ангелика, последние два года ты слишком полагалась на Штернлюка, а потому стала пользоваться головой даже меньше, чем раньше. Так не пойдёт. Учись, полагаясь на собственную голову. Ты справлялась два года назад, поэтому я верю, что сможешь и сейчас.

— Госпожа Розмайн, вы ненавидите меня? — со слезами на глазах спросила Ангелика.

Я чувствовала исходящее от неё отчаяние, но игнорировала его. Какой бы милашкой не выглядела грустная Ангелика, сколь бы печальным не было её лицо, не стоило обманываться её внешностью, ведь это было лицо той, кто совершенно не хотела использовать голову.

— Это не так. Я бы не сделала ту, кого ненавижу, своим рыцарем сопровождения. Просто я хочу, чтобы ты росла над собой, — сказала я Ангелике, а затем, заметив, как она гладит магический камень меча в поисках помощи, решила добавить ещё несколько слов. — Штернлюк, ты всё слышал? Я не потерплю обмана.

Разумеется, магический меч, обладающий не только голосом, но и и характером Фердинанда, ни за что не пошёл бы на мошенничество.

— Понял, — ответил он звучным голосом. — Рыцари должны соблюдать правила. Но прежде всего, я, как и вы, желаю роста моей владычице.

— Штернлюк, я рада, что ты меня понимаешь.

— Штернлюк, за что?! Госпожа Розмайн?! — горестно воскликнула Ангелика.

Улыбнувшись, я подбодрила Ангелику, а затем осмотрела столовую.

— А теперь, пожалуйста, соберитесь в команды и придумайте способы, как вам победить. Работайте вместе и прикладывайте все силы на занятиях… Итак, дорогой брат, когда нам, первокурсникам, следует устроить стратегическое совещание?

Вильфрид, взглянув на стол, за которым собрались Родерих и другие дети бывшей фракции Вероники, резко встал и ответил:

— Проверьте сегодня вечером учебные пособия и прочие записи, которые у вас остались от старших братьев и сестёр. Завтра сразу же после завтрака мы проведём стратегическое совещание. Победа будет за нами!

Так был создан «комитет по повышению успеваемости Эренфеста», и началась ожесточённая борьба за достижение хороших результатов.

1. ↑ шестнадцать по земным меркам.