Это случилось более десяти лет назад.

Миу тогда было всего два года.

В то время у неё была мать, а я была лишь тётей.

— Наконец уснула.

Отпив ячменный чай, я вздохнула с облегчением.

Я находилась в доме сестрёнки и её мужа, там, куда я в последствии переехала.

На маленьком футоне в гостиной спала Миу.

Она спала, накрытая одеялом. Милая точно ангелочек.

— Эх. Думала, получится сегодня уложить её.

Моя племянница такая милая, что я приходила в гости к сестрёнке, чтобы поиграть с ней.

Она всё ещё спала днём, потому после еды её клонило в сон.

Но... Уложить её непросто.

В хорошем настроении она играет со мной... Но когда её клонит в сон, настроение ухудшается и она начинает звать маму.

Вот и сегодня в итоге она заснула на руках у сестрёнки.

— Всё же маме я не соперница.

— Дело в возрасте, — она улыбнулась, сидя напротив меня.

— Возрасте... Ей ведь всего два.

— Два. И от этого ох как нелегко... — устало сказала сестрёнка. — Сложностей столько, что и не перечислишь... Но всё приводит к недосыпанию. Плачи по ночам, подгузники, кормление грудью, температура, рвота, просыпается каждые три часа... Частенько вообще спать некогда... Ребёнок и домашние дела приводят к постоянному статусу «недосып»... Хоть укладывать её проще стало, и то слава богу.

— П-похоже тебе непросто, сестрёнка.

— Но, знаешь... Потому что непросто, это пробуждает чувства, — слегка вздохнув, она посмотрела на спящую Миу.

Сестрёнка нежно улыбнулась.

— Знаешь, в новостях и в кино часто показывают, как малышей перепутывают.

— Ага.

— Я всё думала, вдруг и я в такой же ситуации окажусь, — говорила сестрёнка. — Но даже если врачи упадут передо мной на колени и скажут: «Простите, мы перепутали детей. На самом деле это не ваш ребёнок. Возьмите вашего...» Скорее всего я отвечу: «Нет. Меня устраивает этот».

— Сестрёнка...

— Хи-хи-хи.

— Звучит вроде круто... Но это ведь и другой семьи касается, ты вряд ли сможешь всё одна решать.

— ... Ну-ка, Аяко, тут твоего мнения не спрашивали. Это вообще гипотетическая ситуация, — недовольно сказала сестрёнка.

Я же улыбнулась.

— Даже если не связаны кровью, Миу-тян всё равно лучше всех.

— Да. Миу самая лучшая. Это моя Миу. Семья — это не только кровное родство, а время, проведённое вместе. Родить — не значит быть матерью, надо каждый день быть рядом и называть по имени... Так и появляются семьи.

— ... Вот как.

Тут я вспомнила.

— Сестрёнка, ты уже говорила такое.

— Хм?

— Когда Миу-тян родилась, в больнице. Я спрашивала, почему ты назвала её Миу.

Стоило вспомнить, и на лице появилась улыбка.

Сестрёнка ответила так.

... Без причины.

... Просто я подумала, что имя хорошо звучит.

— Вот уж не ожидала, что всё так просто.

— Подумаешь. Не все имена какой-то смысл имеют, — продолжала сестрёнка, вздохнув. — Конкретные примеры не приведу... Но когда спрашиваешь у других, почему так назвали, они рассказывают, потому что хочу, чтобы сияла или чтобы большой был, и прямо важно имени смысл придать.

— ... Ну да.

Понимаю, что она хочет сказать.

Хотя примера привести тоже не могу.

— Главное, чтобы имя было хорошим. Просто... Его же всегда произносить придётся. И пусть оно будет таким, чтобы делалось это приятно.

— ...

— Я буду называть её имя чаще, чем другие. Потому пусть будет таким, чтобы мне нравилось его произносить.

— Понятно.

— Ну, я не говорю, как надо детей называть. Это лишь моё мнение, — она снова посмотрела на спящую Миу. — Хи-хи. Какой же вырастит Миу?

Она счастливо улыбнулась.

Видя её такой, меня и саму стало переполнять счастье.

Доказательств не было... Но я уверена, сестрёнка станет отличной матерью, и они всегда будут жить счастливо.

Но.

Увы.

К сожалению, ничего не сбылось.

Бог зло пошутил, дав Миу и сестрёнке слишком мало времени.

И теперь уже я больше провела с ней времени как мать.

«Миу».

Сестрёнка перестала называть это имя десять лет назад, и я произношу его намного больше...

Далее...

Мы купили новую одежду взамен промокшей Аюму-куну в ближайшем магазине, где он и переоделся, а Миу поклонилась и извинилась.

Урегулировав всё, мы стали прощаться.

— Что теперь будете делать, Оиномори-сан? — вырвалось у меня.

Мне было любопытно, всё же они смогли всё разрешить.

— Пойду на работу, — ответила женщина.

— А?.. На работу? Сейчас?

— Да. Всё же проблема... Просто отсрочена, но не решена. Если не вернусь и не решу, ничего хорошего не будет. Я скрывала это... Но мой телефон всё это время разрывался.

— ... Тц. И вот что в итоге, — стал дуться Аюму-кун. — Ну... Прощаю. Это ведь работа... Так что в следующий раз...

— Ты о чём? — прервала женщина ставшего более искренним ребёнка. — Ты идёшь со мной.

— ... А?

— Пока я буду работать, кто-нибудь тебе всё покажет, офис посмотришь. А когда я разберусь, подумаем, чем дальше займёмся.

— Т-ты уверена? Поведёшь на работу ребёнка?..

— Это моя компания. Никто жаловаться не станет, — уверенно улыбнулась она.

Аюму-кун был в шоке.

Мы наконец расставались, и они собрались уходить.

И Оиномори-сан на ходу взяла его за руку.

— П-пусти... Стыдно ведь.

— Точно, Аюму. Ты же в «сумеречного мастера» играешь?

— Ты нас слышала?

— Его моя компания разработала.

— ... У-э-э?!

— Нет, не саму игровую механику, а сценарий и дизайн персонажей. К нам в компанию гору товаров присылают по игре, если что-то приглянется, можешь взять.

— ...

— Разработчик сказал, что хотел бы услышать мнение школьника, так что поможешь с фидбэком.

— ... К-круто. Мама, ты реально крутая...

— М?

— А.

— Ты меня мамой назвал...

— Н-не называл, не называл я! Ты ошиблась! Ошиблась!

— Мог бы так сильно и не отрицать.

— Так ведь... Как-то так себе это всё... И если уж и называть, то вот в таких случаях...

— ... Ва-ха-ха. Вот он, мой сын. Есть у тебя задатки для актёра. Что же тебя в будущем ждёт?

Неловкость осталась, но они уже весело болтали, когда растворились в толпе.

— Всё у них будет хорошо.

— Точно, — кивнул Таккун.

— Должны справиться.

— Верно. И Оиномори-сан снова собой стала.

Миу пожала плечами.

— Я всегда считала Оиномори-сан сверхчеловеком, но с ребёнком она буквально себя потеряла. Вот что значит нечто особенное и незаменимое... — восхищённо проговорила девушка. — Эх. Мне теперь и самой ребёнка хочется.

— Пф... — подавилась я. — Т-ты что такое говоришь, Миу? Лет десять подожди для начала.

— Ты о чём? Вполне можно неожиданно в университете заделать.

— Нет. Нельзя. Заделать она собралась... Я твоя мать, и не разрешаю тебе, пока ты всё как следует не продумаешь!..

— Да, да, поняла, не переживай, потерплю, пока у вас ребёнок не появится.

— Д-да о чём ты, блин! Нам пока ещё...

— Эй, эй. Пойдёмте. И так много времени потратили, до ужина уже меньше двух часов. Я так себе ничего купить не успею, — поиздевавшись над взрослыми, Миу пошла.

Ух... Вот ведь чертовка!..

Я думала, как бы утереть ей нос... И придумала.

— ... Таккун, Таккун.

Я подманила ему и прошептала на ухо.

Он удивился.

— ... Уверена? — спросил он.

— Хи-хи-хи. Ну так что?

— ... Вы чего там делаете? — с подозрением спросила Миу, а я ответила.

— Эй, Миу. Ты ведь предлагала нам пойти, держась за руки?

— Хм? А, ну да.

— Раз так хочешь... Давай возьмёмся.

— ... А?

— Да, Таккун?

— Да, Аяко-сан.

Мы улыбнулись, А Миу ничего не понимала.

— А, н-ну ладно... Делайте, что хотите... Только слишком близко ко мне не подходите.

Она попыталась увеличить расстояние.

Я догнала её... И взяла за руку.

Не Таккуна.

А руку дочери.

— ... А? А-а-а? Т-ты что, мама?..

— Как что? За руку взяла.

Миу была смущена... Когда её взял за руку и Таккун.

— Что...

— Иногда ведь можно.

Мы держали её за обе руки.

Будто папа, мама и маленький ребёнок.

— ... Нет, нет, ну вас. Вы чего? Пустите... — недовольно говорила она и вырывалась, но мы не думали отпускать её. — Поверить не могу...

— Ладно тебе. Можно иногда вести себя как семья.

— Я уже старшеклассница... Я же умру, если меня знакомые увидят.

— Это же Токио, так что можешь не переживать.

— Точно. Отбрось стыд в путешествии.

— Стыд, теперь про стыд заговорили...

Окружённая нами, Миу нехотя пошла.

— Эх... Просто отвратительно, — вся красная, меланхолично пробормотала она. — Таких ужасных папу и маму во всём мире не сыскать.

Вот она смягчилась и уже выглядела весёлой.

Мы пошли втроём, держась за руки.

Как самая обычная семья.

Как семья, который нигде больше не сыскать.