От лица Клэр Блейдхарт:

Я прижалась к Кёртису, в отчаянии зажав рукой его рот. Моё зрение затуманилось, слёзы продолжали наворачиваться и стекать по моим щекам.

Мы не могли... Я не могла ничего сделать.

Офицеры дисциплинарного комитета отвечали за поддержание безопасности и порядка в академии Ксайруса. Меня выбрала сама директор Гудскай для выполнения этой жизненно важной обязанности, и, за исключением Артура, мне была поручена задача выбрать членов комитета и вести их за собой.

Я была их лидером, но я позволила всему этому случиться... Я впустила шпиона.

Я не знала о том, что все наши передвижения передавались врагу.

Я была ответственна за то, в каком состоянии сейчас находится Теодор. Даже если он выберется отсюда живым, он никогда больше не сможет ходить на своих двоих.

Я была ответственна за то, что Фейрит попал в плен.

Я виновата в смерти Дорадреи Орегард.

***

Я должна была заметить, как радикальная группа, казалось, знала о каждом нашем шаге и всякий раз без труда проскальзывала мимо нас. Наверное, подсознательно я верила, что члены моей команды, без сомнения, будут лояльны.

Из-за моих наивных предположений мы первыми подверглись нападению. Это случилось накануне вечером, когда мягкий, тусклый свет рассвета показался над горизонтом. Мы были заняты подготовкой к полномасштабному сражению, которое рано или поздно должно было произойти, дорабатывали план экстренной эвакуации после оборудования временных убежищ из подвалов и старых классных комнат, в которых студенты могли бы забаррикадироваться.

[ Прим. Ред: я сам без понятия как вечером может быть рассвет. Возможно опечатка автора, так как в манге события судя по освещению происходили ночью, в лучшем случае ранним утром. ]

Мы все согласились, что это может быть немного излишне, но теперь я поняла, что этого даже близко не было достаточно.

Неугомонные, мы решили выпустить пар с помощью тренировок. Это была идея Кая. Он предложил увеличить площадь тренировочного барьера, чтобы все могли тренироваться, не пугая звуками столкновения заклинаний и оружия студентов, которые были на взводе после недавних событий.

Мы никогда раньше не увеличивали тренировочный барьер, но, тем не менее, я не нашла ничего плохого в его предложении, поэтому я позволила Каю наблюдать за барьером, пока остальные тренировались внутри него.

Когда барьер сформировался, он приобрёл красноватый оттенок, который обычно никогда не появлялся. Если подумать, то барьер, который Кай воздвиг с помощью артефакта, был миниатюрной версией клетки, которая сейчас окружала всю академию.

Тогда-то на нас и напали. Кай впустил их. Всё было так просто. Именно этот хитрый ублюдок выдавал все наши планы радикальной группировке, снабжая нас ложной информацией.

Кай был занят тем, что поддерживал барьер, чтобы никто снаружи не слышал звуков битвы. Нас превосходили по численности в три раза, но мы были на грани победы. Маги радикальной группировки были сильными, но участники моей команды ещё сильнее. Мы бы вырвались и предупредили школу... но именно в этот момент появился он.

Как только он шагнул через барьер, все наши преимущества исчезли. Я просто не могла поверить, что он был частью этого — нет, я лгу. Он определённо мог быть частью этого. Но я не могла поверить, что это действительно был он.

Он в одиночку перевернул ход событий. Раньше он был одарённым магом, и если бы не его извращённая и тщеславная личность, я бы точно хотела, чтобы он присоединился к дисциплинарному комитету. Он был талантлив, но многие из его прорывов произошли из-за чрезмерного использования эликсиров и других синтетических наркотиков, что впоследствии привело бы к ужасным последствиям. Во всяком случае так гласили слухи.

Но он оказался на другом уровне. Колебания маны вокруг него были сравнимы с колебаниями профессоров, нет, даже превосходили их. Но это было странно. Обилие маны вокруг него было непостоянным, почти хаотичным — маны насильно генерировалось так много, что она переливалась через край. Я не была уверена, в этом ли причина, но даже цвет его кожи и волос приобрёл другой оттенок.

Количество маны было неестественным для человека, едва достигшего возраста, когда большинство людей начинают пробуждаться. Это напомнило мне Артура. Возможно, сейчас он даже сильнее его, но я точно знала, что то, что привело его к такому состоянию, не было чем-то естественным.

Излишне говорить, что мы не были подходящими противниками для него. Безмолвное и множественное создание заклинаний, бесконечный источник маны — даже если бы он был один, я чувствовала, что он мог бы противостоять нам всем вместе взятым.

Как он смог стать таким сильным? — эта мысль постоянно крутилась у меня в голове, терзая меня.

«И ты называешь себя студентом этой академии? Из всех людей я бы предположила, что твоя гордость не позволит тебе быть каким-то псом сумасшедшей террористической группировки, Лукас» — с презрением выплюнула я. «Теперь я вижу, что ошибалась».

Я поняла, что задела его за живое, поскольку его самодовольное выражение лица потемнело, но прежде чем он начал действовать безрассудно, как я надеялась, вмешался Кай.

«Лукас, он хочет, чтобы всё было сделано быстро и чисто. Не забывай о миссии» — коротко сказал узкоглазый усилитель, его лицо было напряжено от сосредоточенности при попытке удержать барьер.

Кай проигнорировал наши многократные ненавистные выкрики, выпытывающие причину его предательства, который открывал рот только для того, чтобы сдержать Лукаса.

В этот момент было невозможно выбраться наружу, и пытаться победить его. Нашей целью было создать отверстие в барьере.

Во время сражения мы намеренно направляли свои заклинания в одно и то же место, чтобы они ничего не заметили. Но барьер оказался намного прочнее, чем мы предполагали.

После победы над тремя противниками, Фейрит первым был схвачен и оттащен другими членами радикальной группы, но к тому времени нам удалось проделать трещину в поверхности барьера, достаточно большую, чтобы мы смогли выбраться. Но не все из нас смогли убежать. Скрипя зубами, нам пришлось оставить Дорадрею вместе с Фейритом. Она задерживала радикальную группу достаточно долго, чтобы мы смогли убежать.

Это не было похоже на побег, нет — это было похоже на то, что нас просто отпустили. Я до сих пор отчётливо помню ухмылку на лице Лукаса, когда он стоял и смотрел на меня, как на насекомое, которое он выпустил, потому что не хотел возиться с этим беспорядком.

К тому времени, когда мы выбрались наружу, было уже слишком поздно. Наша битва заняла время, и за это время академия уже была заперта в клетке и атакована как радикальной группой, так и мана-зверями.

Директор Синтия не вернулась, а когда мы нашли некоторых членов студенческого совета, они также подверглись нападению, хотя, похоже, были в лучшей форме, чем мы. Клайв, казалось, был особенно рад тому, что президент студенческого совета всё ещё не вернулась из поездки. Секретарь студенческого совета — кажется, Лилия — обеспокоенно спросила меня, в порядке ли Артур, и с облегчением узнала, что его нет в академии.

Особенно деморализовало нас то, что некоторые из студентов, за которых мы так старались бороться, просто сдались и перешли на сторону врагов.

Но я не могла их винить.

Это мы не справились со своей работой по их защите.

***

«Пожалуйста, Кёртис... пожалуйста...» — я продолжала умолять, подавляя рыдания.

«Пожалуйста, остановись. Ты не можешь» — я прикусила нижнюю губу.

«Пожалуйста...»

Кёртис перестал дёргаться, но я всё ещё чувствовала, как он дрожит от ярости. Я убрала руку от его рта и заметила, что там была кровь. Это была кровь Кёртиса.

Он так сильно впился в свои губы, что прокусил их.

«Я убью его...» —я услышала бормотание Кёртиса, его голос дрожал.

«Кёртис, пожалуйста... просто подожди. Я не могу допустить, чтобы ты бросился в атаку, как Теодор. Мы не можем потерять и тебя».

Я старалась сохранить твёрдый тон, но это не звучало убедительно даже для меня самой.

«Подождать? Мы должны просто ждать, позволяя ему убить Теодора и Фейрита? Верно? Точно также как он убил Дорадрею?» — прорычал он тихим и низким голосом.

Моя грудь сжалась от желчи в словах Кёртиса, но прежде чем я успела сказать что-то ещё, резкий звук остановил меня.

Ошеломлённый Кёртис схватился за левую щёку.

Глаза Кейтлин были красными и опухшими, а длинные ресницы всё ещё мокрыми от слёз. Выражение её лица было смесью из горя и разочарования. Обычное бесстрастное выражение лица исчезло. Её рука всё ещё была поднята перед собой в том месте, где она только что дала пощёчину брату.

Удар не был ни громким, ни сильным, но по выражению лица Кёртиса я поняла, что лёгкая пощёчина от сестры ударила глубже и сильнее, чем любая дубина.

«Брат. Нам нужно придумать, как их спасти. Мы должны разработать план, чтобы защитить всех здесь. Нам нужно остановить этого монстра, но мы не сможем сделать ничего из этого, если ты будешь в таком состоянии... или если ты будешь мёртв».

Взгляд Кейтлин был неотступным, каждое её слово пронзало не только Кёртиса, но и меня.

Она была права, нам нужно было собраться с мыслями. Нам нужно было придумать план.

Я оглядела толпу перед колокольней и позади нас, думая о том, как бы сбежать в комнату директора Синтии и посмотреть, нет ли там чего-нибудь, что могло бы нам помочь, но фигуры в мантиях стояли на страже, а мана-звери напряглись, готовые наброситься на любого, кто попытается сбежать.

Тогда они вывели пленников, и именно тогда я увидела, как волокли Фейрита, избитого и без сознания.

Все мрачно смотрели, как ряд одетых в мантии фигур, каждая из которых держала своего пленника, молча поплёлся прочь. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы с такого расстояния понять, что одна из них... была президентом студенческого совета.

От лица Элайджи Кнайта:

Сцена разыгрывалась для меня как в замедленной съемке.

Я протёр глаза, чтобы убедиться, но сколько бы раз я ни протирал и ни моргал, её фигура не менялась. Хотя она была растрёпана и покрыта грязью и кровью, её серебристые волосы невозможно было ни с чем спутать.

Мой разум метался, когда часть меня пыталась понять, что произошло, и как она появилась здесь, в то время как другая часть всё отрицала: она не должна быть здесь. Она должна быть с Артуром.

Как только студенты и преподаватели поняли, что одна из заключённых — президент студенческого совета, а другой — член дисциплинарного комитета, началась волна шёпота и бормотания.

«Ш-ш-ш» — Дранив театрально махнул рукой, чтобы мы успокоились, после чего продолжил.

«Я уверен, что все вы просто умираете от желания узнать, что происходит, но прежде чем я объясню, я хотел бы представиться».

Он сделал несколько шагов вперёд и поправил мантию, пальцами зачесав волосы назад.

«Как я уже говорил, меня зовут Дранив».

Он сделал драматическую паузу, как будто ожидая аплодисментов. Когда ничего не произошло, он просто пожал плечами и продолжил.

«Я знаю, что в данный момент вы, ребята, можете видеть во мне какого-то плохого парня. Я бы не удивился, учитывая нападения и смерти, но уверяю вас, я на вашей стороне».

Это нелепое заявление вызвало бурную реакцию, по толпе прокатились насмешки и крики.

«Молчать».

Его голос был не громче низкого рычания, но вес этого слова и последовавшее за ним давление заставили толпу затихнуть.

«Как я уже говорил... Меня зовут Дранив, и я пришёл, чтобы спасти вас всех» — Дранив величественно раскинул руки, его мантия развевалась на ветру, придавая ему внушительный вид.

Никто не произнёс ни слова, боясь того, что он может сделать. Все мы просто ждали, когда он продолжит говорить.

«Видите ли, я родом из далёкой земли. Эта далёкая земля — жестокое, жестокое место для слабых. Да, я говорю обо всех вас. Те, кто собрался здесь, считаются «элитой», чьё происхождение и потенциал делают вас будущим этого континента, но там, откуда я родом, все вы. Были бы. Просто мусором».

Последние слова Дранив выплюнул отрывисто, с насмешкой.

«Как бы то ни было, я совершил это чрезвычайно долгое и утомительное путешествие, чтобы подготовить тех, кого я считаю достойными, чтобы, когда мой господин станет новым правителем этого континента, у вас было место в его королевстве, и вы не были бы отброшенными в сторону, как мусор, которым вы сейчас являетесь».

Я оглянулся и увидел, что все просто смотрят вокруг, сбитые с толку. Судя по выражению лиц некоторых из них, они были в недоумении. Они были не просто удивлены, они искренне выглядели так, будто думали, что всё это — большой розыгрыш.

«Тех, кто сегодня стоит передо мной, поздравляю с тем, что они выбраны быть почётными пешками нового правителя этого континента. Лукия, выйди вперёд и продемонстрируй им новую силу, которой тебя наделили».

Лукия?

Нет... Этого не может быть...

Фигура, державшая Тесс за волосы, шагнула вперёд, волоча её за собой. Я прикусил губу, пытаясь сохранить спокойствие. Под капюшоном он, казалось, кого-то искал, прежде чем остановился. Я чувствовал на себе его взгляд. Я застыл на месте, когда он снял капюшон своей мантии.

Подтверждая мои подозрения, это оказался Лукас Уайкс.

Его глаза, казалось, смеялись, когда он продолжал смотреть на меня.

Медленно, уголки его губ изогнулись, когда он потянул Тессию за волосы, так, что её шея оказалась рядом с его лицом.

Его насмешливый взгляд не отрывался от меня, пока Лукас проводил языком по её шее к уху, медленно... терпко, только чтобы остановиться и подмигнуть мне.

Любой вид сдерживания моей ярости исчез в тот же миг, оставив мне достаточно здравомыслия, чтобы выругаться.

«ЛУКАС, ТЫ СУКИН СЫН! ДА КАК ТЫ СМЕЕШЬ!» — моё зрение покраснело, а разум начал онемевать. Внезапно, как будто какая-то внутренняя сила вытолкнула моё сознание, моё тело почувствовало, что оно больше не моё... как будто я был совершенно другим человеком, который просто наблюдал за моим телом от третьего лица.

'Убей' — голос эхом отдавался в моей голове.

Я никогда раньше не испытывал подобных ощущений, но я знал, что тот, кто контролирует моё тело, знает, как использовать мои силы лучше, чем я сам.

'Убей'.

Это было странное чувство, и я понимал, что оно было ненормальным. Казалось, что монстр, которого я пытался держать взаперти, поменялся со мной местами.

Моё зрение искажалось и постоянно пульсировало от того, что, как я предполагал, было адреналином. Я не слышал ничего, кроме стука своего сердца. Моё тело казалось оболочкой, управляемой, словно марионетка, кем-то, кто не был мной.

'Убей' — голос становился всё сильнее.

Что, чёрт возьми, со мной происходит?

Чёрные шипы вырывались из земли вокруг меня, раня некоторых студентов, не способных достаточно быстро уйти с дороги.

Я чувствовал необходимость хотя бы извиниться, но моё тело было зациклено на Лукасе.

'Убей, убей, убей!'

Мне казалось, что мой разум сейчас расколется от боли.

Я довольно неуверенно шёл к неблагодарному, которого нельзя было описать одними ругательствами. Приблизившись к барьеру, я забеспокоился, сможет ли моё тело прорваться сквозь него, но это беспокойство оказалось ненужным. Какая-то чёрная плазма внезапно охватила мою руку, и когда моё тело приложило её к барьеру, она начала медленно растворять барьер так же легко, как огонь растапливает масло.

Я успел заметить удивлённое выражение на лице Лукаса, но выражение лица Дранива было куда более неожиданным. Его лицо побледнело, исказилось, и я смог понять, что это страх. Он протянул руки в умиротворяющей манере, как бы пытаясь успокоить меня. В этот момент десятки мана-зверей бросились на меня, но всё было бесполезно. По движению моего запястья из земли вырвались чёрные шипы, нанизывая обесцвеченных мана-зверей в прыжке.

Неужели это я? Я никогда раньше не видел подобной магии. Она была неестественной, в каком-то смысле злой. Как будто эта сила предназначалась исключительно для убийства и разрушения.

Моё тело не обращало внимания на мёртвых мана-зверей и медленно приближалось к Лукасу, чьё ошеломлённое выражение лица сменилось на нахмуренные брови и оттенок беспокойства в глазах. Остальные фигуры в мантиях решительно освободили своих пленников от хватки и уже собирались коллективно броситься ко мне, но Дранив по какой-то причине остановил их. Я не мог расслышать, что он говорил, но Дранив, казалось, почти умолял, его руки постоянно жестикулировали в надежде успокоить меня.

Внезапно острая боль, пронзившая меня, как раскалённое лезвие, заставила моё тело напрячься. Не знаю, как я это понял, но мне показалось, что моё тело достигло предела.

Нет. Пока нет. Я знал, что не могу контролировать своё тело, но в этот момент я отчаянно хотел, чтобы моё тело, по крайней мере, убило Лукаса, как оно и планировало.

Моё тело начало пошатываться, каждый шаг казался всё более неустойчивым.

Почти...

Моё тело подняло руку, и чёрный шип выстрелил в сторону Лукаса. Шип, который, казалось, был по крайней мере на расстоянии вытянутой руки, не смог убить Лукаса, как я надеялся, но его скорость была достаточно быстрой, чтобы Лукас не смог полностью увернуться.

От силы удара Лукас повалился назад, и я едва смог разглядеть чёрный шип, торчащий из его правого плеча.

Ещё один...

Моё зрение потускнело, а тело замерло. Казалось, что я терял сознание. Я ещё раз посмотрел на Дранива, который выглядел теперь более растерянным, и прежде чем моё сознание полностью растворилось в темноте, мне показалось, что я увидел его. Возможно, у меня были галлюцинации, но мне показалось, что я видел своего друга.

Мне показалось, что я видел Артура, но, возможно, это было лишь моим желанием.