Насыщенный вкус со временем приедается, а постоянная боль — притупляется.

Сердце черствеет. Будь то чёрное отчаяние, невыносимая печаль или жгучая ярость — всё со временем стихает. В лучшем случае сердце приспосабливается. В худшем — изнашивается. Это часть того, что делает человека человеком.

Сильные чувства терзают сердце. Оно может не выдержать. Поэтому горькое прошлое и забывается. Отчаяние, что заволакивало разум, растворяется, и оставляет одну лишь память о себе. Новые события в жизни заслоняют собой и её. Время нежно исцеляет рану.

Но что делать тому, кому больно забыть отчаяние, печаль и ярость?

Ответ прост: выжечь их на своём сердце. Человек должен гореть тёмным пламенем страшных чувств, чтобы довести свою миссию до конца.

И я горела. Год за годом. Лишь огонь давал мне волю не останавливаться на выбранном пути.

Но, когда у меня появился новый мир, я задумалась. Дух всю жизнь сжигала себя отчаянием, столь тёмным, что человек не выдержит. Она лишилась силы, но стала ли от того человеком?

◇

К концу марта зимние холода отступили, и в воздухе запахло весной. Из земли взошли первые ростки, на деревьях уже набухли почки, люди на улицах сняли шарфы и шапки.

Шидо широко потянулся, словно старался вобрать как можно больше солнечного тепла.

Парень шёл по улице в десяти минутах от своего дома. Это был тихий район на границе жилых кварталов и пригорода: с каждым шагом зданий становилось всё меньше, а деревьев и цветов — больше. Лучшего места для прогулки не сыскать.

Но Шидо на улицу выманили не весна и не желание восполнить недостаток физических нагрузок. Он шёл в гости к человеку, который жил неподалёку.

— Ну вот, пришёл, — пробормотал юноша и встал напротив дома.

Перед ним возвышалось старомодное здание в европейском стиле. Высокий каменный забор и кованные ворота заросли плющом, отчего дом выглядел величественно, и одновременно от него веяло холодом; казалось, внутри живут привидения. И это в солнечный весенний денёк. На воротах висела железная табличка: «ТОКИСАКИ». Единственная новая деталь на весь дом снаружи — и та за год немыслимым образом покрылась ржавчиной и уже не выбивалась из общей атмосферы.

В этом доме жила Токисаки Куруми — девушка, которую знали как худшего Духа.

Год назад, когда всё закончилось, Рататоск хотел поселить Куруми к девчатам в апартаментах рядом с Шидо, но она отказалась и въехала в европейский дом поблизости. Наверняка раньше он уже служил ей одним из укрытий.

Рататоск всегда стремился, чтобы Духи жили в домах, что находятся в его собственности, и тем не менее желание самого Духа превыше всего. Другой вопрос, если бы духовная сила ещё существовала, а раз её нет, никаких проблем не возникло.

В итоге Куруми уже год как жила одна в этом доме. Она ходила в школу и, поскольку находилась рядом, порой навещала Шидо и обедала вместе с девчатами; однако это зависело от настроения, и видели её реже остальных.

Оттого Шидо сам иногда ходил проведать Куруми и приносил с собой свою стряпню. Сегодня — тушёная говядина с картофелем и шпинат в кунжутном соусе. Впрочем, парень не переживал за Куруми, ведь она сама искусный повар, в отличии от Нии.

— А теперь... — прошептал сам себе Шидо и нажал на дверной звонок на заборе.

◇

Токисаки Куруми сидела в кабинете и читала. Площадь комнаты — больше тридцати метров, только вдоль стен стояли шкафы, а на полу росли целые башни из книг, из-за чего кабинет ощущался куда меньше. Окно смотрело на восток, но и подоконник был весь в книгах. Солнечные лучи не пробивались внутрь, поэтому их заменяла яркая настольная лампа.

Куруми пробегала глазами по строкам, делала заметки в блокноте и одновременно составляла в голове различные выражения и формулировки.

Девушка всецело отдавалась процессу, когда на телефоне зазвенел будильник. Она посмотрела на уведомление из расписания — назначенный час почти пришёл.

— Боже-боже, как быстро время летит, — пробормотала Куруми и потянулась так, словно хотела обхватить стол. Шея и плечи отозвались лёгкой болью.

Она всё утро сосредоточенно читала, и напрочь забыла об усталости и голоде, которые только сейчас дали о себе знать. Куруми потёрла плечи и вздохнула:

— Пора собираться.

Обычно девушка трудилась немного дольше, но сегодня у неё были планы.

Куруми встала и направилась к двери из кабинета, петляя между стопками книг. От стола до выхода вырос целый лабиринт, но она много раз проходила туда и обратно и знала его как пять пальцев.

Лёгким шагом Куруми вышла в коридор и вдруг остановилась — увидела собственное отражение в окне: стройная девушка в тёмном, чёрные, как смоль волосы, белая, будто фарфор, кожа, пристальный взгляд одинаковых глаз. Она медленно подошла к окну, протянула руку и коснулась стекла там, где отражался левый глаз.

— Странно. Никак не привыкну. А ведь прежде считала его символом проклятия.

Куруми тяжело вздохнула и опустила взгляд, вернувшись в действительность. Она поднялась по лестнице к себе в спальню, прошла в гардероб и выбрала из множества одежды подходящее.

— Гм, это должно подойти.

Куруми привычным образом переоделась в платье готической лолиты и покрутилась перед зеркалом в полный рост, шелестя подолом юбки с оборками.

— Боже, — вскинула она брови, когда зацепилась взглядом за кое-что.

В углу комнаты на полке с косметикой стояла подарочная жестяная банка для сладостей. В ней не было ни конфет, ни печенья, да и Куруми не из тех леди, кто стала бы есть сладкое в спальне.

— Хи-хи-хи, навевает воспоминания, не так ли, мы? — смягчилась девушка и открыла банку.

Внутри лежали четыре глазные повязки, и все разные: обычная медицинская, пропитанная кровью, в форме сердца с оборками и похожая на гарду от меча. Под ними же находились всевозможные украшения для волос в виде роз, крестики, кружевные ленты и плетённые шнурочки с колокольчиками.

Всё это носили двойники Куруми, когда она ещё была Духом. Некоторых не совсем устраивало астральное одеяние, и они всячески украшали его такими безделушками. Духовная сила исчезла, исчезли и клоны, которых создал Зафкиэль. Все эти безделушки — память о них.

Сегодняшняя прогулка не имеет к ним отношения, и всё же Куруми достала из банки медицинскую повязку.

— Пройдётесь ли со мной, мы? — хихикнула она и надела одну.

Куруми глянула на зеркало и подумала, что перед ней стоит двойник — её «я» из прошлого.

— Боже-боже, естественно, что мы выглядим одинаково, — рассмеялась девушка, когда нашла замечание забавным. — С другими же придётся поступить иначе.

Если наденет две, то ничего не увидит. Куруми обвязала руки бинтами и прицепила повязке в виде сердца и гарды к одежде.

— Так... а это сюда...

Наряжаться оказалось очень весело. Девушка нацепила украшения на волосы, достала из шкафа вычурный зонтик и показалась перед зеркалом.

— Гм...

«Неплохо, весьма неплохо», — думала Куруми, вставая то в одну, то в другую позу, и еле сдерживала себя, чтобы не расплыться в довольной улыбке.

Она приподняла подол юбки и почтительно поклонилась; закрыла зонт и поставила его перед собой, как джентльмен упирается о трость; повернулась так, чтобы в зеркале отразилась манящая шея. Какую только позу девушка не приняла, а самые интересные даже запечатлела на телефон.

Куруми успокоилась, лишь когда посмотрела на фото. Казалось, на них совсем другая она. В груди смешались чувства, которые прежде не испытывала.

Зачем медицинская повязка, если духовной силы нет, глаз не травмирован и выглядит как обычный? К чему бинты, если не ранена? Для чего крест, если не христианка? Что означает кольцо с черепом? Почему у неё в руках зонт, когда сама находится в комнате? Медицинская повязка в виде гарды так вообще загадка.

Одним словом, Куруми вдруг постыдилась своего наряда.

— Надену-ка что попроще, — шёпотом решила она, когда ещё раз взглянула на себя в зеркале.

Девушка не понимала, откуда взялась та мимолётная радость. Может, повязки и украшения передали эмоции её других личностей?

Куруми вздохнула и закрыла зонт. Хорошо, что она у себя дома. Увидь кто со стороны, ей бы пришлось ломать голову, как избавиться от трупа...

— Куруми, ты здесь? — раздался голос позади девушки.

Дверь в комнату открылась, и Куруми встретилась со взглядом Шидо.

Мгновение, и...

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!

— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А!

...Два крика сотрясли дом.

◇

В гостиной дома Токисаки повисла неловкая тишина, и лишь мерное тиканье часов нарушало её.

Шидо вспомнил, что произошло парой минут ранее, и вздохнул. Парень не прокрадывался намеренно: сколько он ни звонил, ему так и не ответили. Дверь оказалась не заперта, и Шидо вошёл — вдруг что-то случилось? И он не хотел кричать. Его скорее испугал визг Куруми, а не её наряд.

Сама Куруми считала совсем иначе. Она молча сидела напротив уже безо всяких повязок и крестов. Даже платье переодела. Однако девушка ни разу не посмотрела на парня — явно не хотела, чтобы кто-то увидел её в таком образе.

— Эм-м...

Шидо не выдержал тишины, потянулся за чашкой чая на столе, который заварила Куруми, и сделал глоток.

— О-очень вкусно, — попытался он развязать диалог всем, что взбредёт в голову. — И чай отличный, и заварен очень хорошо.

Парень хотел задобрить девушку, и в то же время говорил правду.

Наконец Куруми подняла на него взгляд:

— Приятно слышать. Знаешь ли ты одну историю?

— К-какую?

— Есть в мире весьма опасный и даже смертельный яд. Стрихнин. Он горьковат, и оттого, дабы отравить цель, его смешивают с чаем или кофе.

— Гха?! — подавился Шидо.

Взгляд Куруми же разил холодной сталью:

— Что с тобой, Шидо? Я всего лишь рассказала одну небылицу.

— Т-так-то да... — сипло ответил юноша.

— Утратив духовную силу, я стала столь слабой и беспомощной, знаешь ли. Если мне понадобится заставить молчать, полагаю, я прибегну к яду.

От завуалированной угрозы Шидо побледнел:

— Я никому не ска...

— О чём же это ты? Искренне не понимаю, — отвернулась Куруми.

Она предпочла не держать произошедшее в секрете, а просто отрицать. Шидо может во всём с ней соглашаться, но вряд ли растопит лёд, и тогда он крепко задумался.

— Гм...

И вот к нему пришла одна идея. Парень хотел бы никогда к этому не прибегать, но выбора нет. Шидо решительно поднял голову:

— Эм-м, Куруми, можно я покажу тебе кое-что?

— Что же? — прямо спросила та.

Парень открыл папку с фотографиями на телефоне, выбрал нужную и показал экран девушке.

— Что это? — округлила она глаза.

На фото был запечатлён Шидо, когда он учился в средней школе, с повязкой на глазу и в бинтах. Выглядел он прямо как Куруми несколько ранее.

— Сейчас мне стыдно, — заговорил Шидо с красным лицом. — Но тогда мне это казалось крутым. К счастью, в таком прикиде я дальше дома не выходил. Никому не говори, хорошо?

Девушка удивлённо посмотрела на него и хихикнула:

— Непременно. Каждый из нас прячет скелеты в шкафу.

С её лица сошёл холод. Они разделили постыдные секреты, и теперь это их даже объединяло. Можно ещё сказать, что Куруми взяла Шидо в заложники и тем самым обеспечила себе безопасность.

Неловкое настроение улетучилось. Шидо облегчённо вздохнул, посмотрел на жестяную банку на столе и с опаской поинтересовался:

— Это... двойника?

Он спрашивал про медицинскую повязку для глаза. Пять — вернее, шесть, — лет назад её клон носила точно такую же.

— Да, — Куруми уже спокойно открыла банку и показала украшения внутри. — Всё, что осталось, от тех меня, что докучали более всех. Они вечно шумели, но теперь, когда ушли, мне их не хватает.

Девушка вздохнула с отстранённым взглядом. Выглядело так, будто она одновременно скучала по прошлому и с грустью вспоминала драгоценных подруг.

Её двойники — жизнь, которую сотворил Ангел. И живы они оставались лишь благодаря его силе. Исчез Ангел — исчезли и двойники.

Шидо нахмурился. Призрачное сомнение, о котором он почти позабыл, неожиданно овладело им.

— Можно кое-что спросить?

— Хи-хи-хи, будь покоен — у меня нет молодого человека, — игриво подмигнула Куруми.

Шидо криво улыбнулся и почесал щеку:

— Нет, я о другом хотел спросить...

— Боже, о чём же тогда?

Парень кашлянул, чтобы прийти в себя, и продолжил:

— Год назад во время битвы из тебя появилась Мио. Ты выжила, потому что переместила в двойника сознание и кристалл Сефиры пулей «Хет».

— Да, всё так и было, — ответила Куруми, опустила глаза и глотнула чая.

Куруми перед Шидо — не совсем та, которую он встретил год назад. Она родилась, когда Куруми переместилась в клона, чтобы избежать смерти от руки Мио. Нынешнее тело создано духовной силой, и тоже должно было исчезнуть.

Шидо добавил:

— Духовной силы ведь больше нет. Как ты не исчезла вместе с двойниками?

— Боже-боже, неужели тебе так хочется, дабы меня не стало? — посмотрела на него Куруми.

— К-конечно же нет, — растерянно замотал головой парень. — Я рад, что ты цела. Просто...

— Желаешь знать разницу между мной и Токой?

Шидо затаил дыхание. Юноша другое хотел выяснить, но, если подумать, именно это и искал.

Куруми глянула на Шидо; в её взгляде смешались смешинка и грусть. В конце концов она пожала плечами:

— Я не прочь развеять тайну, но, боюсь, ответ разочарует, — Девушка сложила пальцы в виде пистолета и приставила к виску. — Нынешняя я вовсе не двойник, знаешь ли.

— Как это?

— Всё просто. Я пулей «Далет» восстановила изначальное тело, которое Мио отбросила в сторону, и вместе с кристаллом Сефиры переместилась обратно.

Шидо изумлённо распахнул глаза: он и не подозревал, что Куруми сделала это в тени сражения.

— Ты уже знала, что духовная сила исчезнет?

— Столь далеко я не просчитывала. Двойники нестабильны, а срок их короток. Они годятся лишь для временного вместилища. Если бы первоначальное тело обратилось пеплом, моя песенка была бы спета.

— П-понятно... — с трудом кивнул Шидо. С его лба скатилась капелька пота.

Со всеми перемещениями разума из тела и обратно складывалось впечатление, словно он слушал скорее искусственный интеллект Марию, нежели живое создание.

Ключ к выживанию для Духов, когда духовная сила исчезла, — человеческое тело. Куруми в теле двойника исчезла бы так же, как Тока.

Пока Шидо погружался в мысли, сама Куруми сверкнула взглядом и улыбнулась:

— И всё же случилась одна неприятность.

— Неприятность? — переспросил юноша.

Кивнув, девушка встала, села на диван рядом с Шидо и прижалась.

— К-куруми?! — вздрогнул тот.

— Хи-хи-хи, я выжила благодаря своей другой «я». Но, когда переместилась в её тело, наши сознания перемешались.

— Что? — округлил парень глаза.

Двойник послужил временным вместилищем, и всё же она обладала собственным разумом. В общих чертах история была, как с Оригами.

Сознания, что смешались однажды, разделить не просто. Когда Куруми вернулась в истинное тело, с ней переместилась и память клона. Таким образом его сознание уцелело даже после смерти Мио.

— Хочешь сказать, нынешняя ты это смесь тебя и двойника? — нахмурился Шидо.

— Именно так. Разумеется, поскольку мой двойник — тоже я, ничего странного не случится, однако... — Куруми пленительно улыбнулась, и, ведя пальцем Шидо по груди, зашептала ему на ухо: — Она моложе, злее и пытливее, знаешь ли.

— Ч-ч-что?..

Шидо залился краской и как ошпаренный вскочил с дивана.

— Боже-боже, чего же ты так перепугался?

В спешке парень случайно уронил банку. Пол был застелен ковром, так что звонкого удара не последовало, но из неё вывалились повязки для глаз.

— Ой, прости.

Шидо сразу же собрал их и вернул в банку, а следом его посетила мысль, которую тут же и озвучил:

— Может, это из-за двойника ты так вырядилась сегодня?

С лица Куруми сошла уверенная улыбка. Ей на смену пришла растерянность.

— Я даже не думала об этом... — схватилась за голову девушка. — Весьма вероятно... Иначе я бы никогда не допустила подобной оплошности... — С белым, как снег, лицом она принялась бить головой о спинку дивана: — А ну! Я! Выметайся! Прочь, злой дух! Прочь, злой дух!

— С-стой, Куруми! Не надо так! Это ведь ты из прошлого, а не злой дух! — схватил Шидо её за руки, отодвигая от спинки.

— Это даже ху-у-уже! — задрыгала она уже ногами.

И всё-таки Куруми — это Куруми: она быстро вернула самообладание.

— Прошу прощения. Я спокойна.

— А-ага...

Парень отпустил её; девушка, пошатываясь, села и разом осушила чашку чая, будто запивала горе алкоголем, хотя его и не было.

— Ты как?

— Всё хорошо. Я предстала перед тобой в неприглядном свете. Пусть я и смешалось сознанием двойника, она лишь двойник — мой разум по-прежнему принадлежит мне. К тому же, если бы не клон, я бы не выжила. Остаётся только нести этот крест дальше.

На самом деле Шидо призрачно ощущал, что разговаривает с юной Куруми, но притворился, что не заметил.

Вдруг на всю гостиную разлетелся серебряный звон часов. Куруми перевела на них взгляд и ахнула:

— Боже, только поглядите, который час. Как же мы засиделись.

— Прости. Я не собирался настолько задерживаться...

— Время с тобой пролетает совершенно незаметно, — со смешком подмигнула девушка.

— Ха-ха-ха... — бессильно рассмеялся Шидо.

Тут Куруми вспомнила кое-что:

— К слову, у тебя есть какие-нибудь дела?

— Ну, не сказать, чтобы они срочные...

— Не прочь составить мне компанию?

— Конечно. А куда мы пойдём?

На лице девушки промелькнула тонкая улыбка:

— Скажем, встретиться со старой подругой.

◇

Зверь выл. Зверь рычал.

Он словно кричал. Словно ревел. Словно плакал.

Низвергались небеса, разрывалась земля. Равной этой катастрофы нет.

Сущее истреблялось. Сущее сжиралось. Но голод не утолялся. Сердце не насыщалось.

Зверь выл. Зверь рычал. Ничто не утоляло его ненасытную жажду.

Зверь не помнил, отчего он выл. Он мог только рычать. Лишь кричать.

Но вот что-то достигло ушей зверя. Голос. Кто-то звал зверя. Голос слабый, еле слышный, даже не трепет.

Однако для зверя он лишь сродни маяку. Зверь потерял всякую цель, потерял всякий смысл.

— А-А-А-А-А!

Зверь с оглушительным рёвом пронзил пустоту.

◇

Дорога заняла около часа. Сперва Шидо и Куруми ехали поездом, затем пересели на автобус, и вот они добрались до загородного кладбища. Оно было обширным и ухоженным, с ровными рядами небольших надгробий.

— Нам сюда, — тихо произнесла Куруми, уверенно ступая по дорожке между могилами. Явно уже много раз бывала здесь.

Девушка не стала снова переодеваться, и вместе с тем её тёмное однотонное платье походило на траурное. Может, тому виной чёрный зонт и букет цветов в руках.

Куруми пригласила Шидо навестить могилу своей лучшей подруги, которой не стало более двадцати лет назад — Ямаичи Сава. Оттого же девушка взяла с собой глазные повязки двойников, ведь они — она из прошлого, а значит, тоже подруги Савы. Куруми хотела сходить к ней вместе со всеми.

Шидо молча шёл следом. Ему не давала покоя мысль: правильно ли было пойти?

Смятение парня не ускользнуло от девушки.

— Нет нужды сомневаться, — заверила Куруми и хихикнула: — Сава, знаешь ли, только обрадуется. Наверняка ей скучно, что прихожу лишь я одна.

Она шутила, чтобы разрядить атмосферу, но Шидо не мог так просто согласиться, и натянуто улыбнулся.

Вскоре Куруми остановилась. Юноша глянул на надгробную плиту: «Ямаичи Сава».

— Это её могила?

— Да. Однако тела в гробу нет, — одиноко ответила девушка.

Ямаичи Сава была самой близкой подругой Куруми. Всё закончилось, когда первородный Дух дала девушке кристалл Сефиры. Сава превратилась в бушующее чудовище, и Куруми убила её собственными руками.

Тело так и не нашли, поэтому формально Сава не мертва, а без вести пропавшая. Она исчезла внезапно и не оставила никаких следов; поднялось много шума, заголовки газет пестрели новостями о «таинственной пропаже».

— Родители искали Саву долгие десять лет, и в конце концов во успокоение души установили эту могилу. Едва ли они и вообразить могли, что та, кто погубила их дочь, будет оставлять здесь цветы каждый год, — рассказала Куруми и положила перед плитой букет.

Она опустила зонт, достала из сумки повязки, обмотала ими запястья и, сложив руки в молитве, закрыла глаза. Шидо также сложил ладони.

Дунул ветер. Зашелестели деревья и трава.

— Хи-хи-хи.

Парень услышал, как хихикнула спутница, и открыл глаза.

— Сава сейчас определённо счастлива, и, может статься, даже обескуражена. Ведь я привела к ней такого джентльмена.

— Ха-ха-ха, наверное.

— Сава не отпустит, пока мы не проясним отношения. Спроси она, что бы ты ответил? — полюбопытствовала Куруми с улыбкой в глазах.

— Н-ну... — смешался Шидо. — Конечно же, друзья... да?

Куруми наигранно разочарованно вздохнула.

— Нет, так не пойдёт. Уверена, Сава бы выпытала из тебя всё на своём допросе.

— Д-да что она за человек такой?!

— Стоило жертве попасться в сети, и Сава уже не отпускала. Оттого её и звали змеёй и бульдогом, знаешь ли.

— Р-разве можно так называть девушек... — побледнел парень.

Куруми тем временем еле сдерживала смех:

— Будь Сава здесь, уже бы трясла тебя за плечи, восклицая, с какой стати ты мне поверил.

— Так это ложь?! — опешил Шидо.

Девушка же только весело рассмеялась. Юноша увидел её беззаботное лицо и, дуясь, заметил:

— А вы были близки.

— И очень даже, — ответила Куруми и подняла голову к небу. — При этом мы сильно отличались. В сравнении со мной Сава всегда была столь спокойной — точно взрослая.

— Разве? Ты тоже похожа на взрослую...

— Хи-хи-хи. С тех пор я прошла через многие испытания.

— И то... правда, — с горечью улыбнулся Шидо.

Тут Куруми вспомнила кое-что и добавила:

— Знаешь ли, ты уже встречался с Савой. Никак забыл?

— Что? — хлопнул глазами юноша.

Сава погибла более двадцати лет, а ему всего восемнадцать. Увидеть на фотографии вовсе не значит встретиться. Может, они встречались, когда Шидо ещё был Такамией Шиндзи? Тем не менее парню передались все его воспоминания, и Ямаичи Савы среди них нет.

Увидев на Шидо растерянность, Куруми улыбнулась:

— В мире Токи прежде, чем кристалл Сефиры Мио исчез, со мной в школу частенько ходила одна девушка.

— А! — хлопнул в ладоши парень, когда вспомнил.

— Значит, это она... Прости, только сейчас понял.

— Хи-хи-хи, ничего страшного — целый год уже миновал. К тому же тот мир было подобен счастливому сну.

— Куруми... — тягостно позвал Шидо.

— Но, — перебила Куруми. — Тот месяц сделал меня такой, какая я есть сейчас. Току — вернее, Тенку, — я нисколько не беспокоила, и всё же она даровала мне время, которое ничто не заменит. Это правда было...

Шидо потерял дар речи: по щеке девушки скользнула слеза.

Куруми. Токисаки Куруми. Непредсказуемый Дух, которая всегда заставляла Шидо танцевать под свою дудку. И та хрупкость, что она обнажила перед ним, буквально стиснула его сердце.

— Ой, прошу прощения. Видно, я стала весьма сентиментальной, — усмехнулась над собой Куруми и смахнула слёзы рукавом.

Те попали на глазные повязки двойников — словно это они вытерли их.

— Я благодарна Токе и Тенке. Уверена, однажды я отплачу им тем же.

Шидо прикусил губу. Он понимал её. За сущие минуты они прожили месяц, где сбылись все их мечты. В мире, что сотворила для них Тенка, Шидо провёл последнее время с Токой. Он оставил множество воспоминаний, услышал её последние слова. Без них его жизнь сейчас была бы совсем иной.

Тут же сердце будто стиснули когтями сожалений и самобичевания. Чем больше Шидо узнавал о чувствах Куруми к Саве, о её решимости брать на себя грехи, тем тяжелее становились цепи, что сдавливали сердце.

Токисаки Куруми — «Кошмар», та, кого прозвали худшим Духом. Она причинила людям больше зла, чем любой другой. Всё ради единственной цели — собрать духовную силу и пулей Йуд Бет начать с чистого листа: отправиться в прошлое, не допустить рождение первородного Духа. Дабы Сава осталась жива, дабы искупить грехи.

С этим желанием добросердечная девушка с сильным чувством справедливости обагрила руки в крови.

Дорога завела в тупик. Духовной силы больше нет. После всего сделанного и сказанного в мире осталась лишь обыкновенная хрупкая девушка с со страшными грехами, которые нельзя искупить.

— Прости. Я... — попытался заговорить Шидо.

— Боже-боже, — озадаченно улыбнулась Куруми и шутливо продолжила: — Что это ты такое говоришь? Тебе ни к чему извиняться. Или же знаешь то, чего не знаю я?

Правда в том, что она не могла не знать. Парень сжал кулаки:

— Я... я не сдержал обещание.

Шидо и Куруми состязались друг с другом, и ставили они духовную силу. Шидо обещал с помощью пули «Йуд Бет» отправиться в прошлое и написать идеальную историю. Куруми рассмеялась ему в лицо, но в конце концов позволила запечатать юноше духовную силу. Она знала: это невозможно. И всё же совсем капельку, но поверила Шидо, доверила ему сокровенное желание.

Шидо не оправдал возложенных надежд. Прошёл целый год, а вина по-прежнему камнем давила на него.

Тем не менее Куруми лишь покачала головой:

— Ты сотворил чудо: воспротивился непобедимому первородному Духу. Стоило на миг оступиться, и все бы погибли. Однако мы живы; живы благодаря тебе. Лучшего и желать нельзя. Тебе следует гордиться.

— Но ведь...

Шидо не договорил. Только он начал, как Куруми приложила палец к его губам:

— Ещё одно слово — сочту за оскорбление. Тем более, что, видно, возникло недопонимание.

— Недопонимание? — смутился парень.

Губы девушки изогнулись в ухмылке:

— Хи-хи-хи!

Сердце Шидо чуть не выпрыгнуло из груди. На лице Куруми вспыхнула та самая леденящая душу улыбка, по которой всегда можно было узнать худшую из Духов.

— Ты правда думаешь, что я, Токисаки Куруми, сдалась? Что стала слаба и ныне способна лишь горевать о подруге, каяться и молить бога о прощении?

— Что?..

Её взгляд пронзил Шидо, внезапная перемена заставила обомлённо застыть.

А тем временем Куруми продолжала, будто пела:

— Я никогда не изберу путь, в конце которого мне остаётся лишь разбивать колени у могилы. Я ещё не сдалась, знаешь ли. Ничего ещё не кончено. Я сотру всё: и смерть Савы, и грехи.

— Как? — выдавил вопрос Шидо, когда пришёл в себя. — Что ты собралась делать?! Духовной силы больше нет!

Ухмылка девушки стала только шире.

— Именно. Ты всецело прав. Но что значит силы больше нет? Она исчезла? От неё ничего не осталось? Ни следа? — Куруми усмехнулась и раскинула руки: — Подумай немного. Кто такой Дух? Она не прибыла из космоса, не пришла из другой вселенной, и не та форма жизни, которая возникает из ничего. Это создание, которое сотворил Айзак Уэсткотт. Он собрал ману, что питает мир, и привёл в действие формулу Духа. Духовной силы нет, но значит ли это, что и Дух исчезла?

Шидо стоял как вкопанный. Он как губка с лёгкостью впитал её слова.

Разрушь здание, останутся руины, порви книгу — бумага. И то, и другое можно искромсать до неузнаваемости, однако то, из чего они созданы, не исчезнет.

Разве с Духами не то же самое?

— Дух утратила форму и маной вернулась в мир... — с дрожью пробормотал Шидо.

Куруми хихикнула:

— Быстро улавливаешь. Точно сам уже давно думал над этим.

Юноша отвёл взгляд.

— Мир по-прежнему полон маны. С чего бы вдруг её стало невозможно собрать вновь? У нас появились реаллайзеры. Нам по силам сотворит идеальный кристалл Сефиры и без тех издержек, что вызвал Айзак Уэсткотт тридцать один год назад. И, быть может, даже осуществить твою нелепую мечту.

— Но ведь это... — сипло произнёс Шидо.

Затея ему понятна, но она хороша звучала только на словах. Начать хотя бы с того, что во всём мире лишь Уэсткотту удалась создать формулу Духа. Даже его товарищи, Вудман и Карен, не знали, какая теория легла в её основу. Уэсткотт погиб, и повторить эту магическую технику стало невозможно. Она — утраченная технология.

Раз Духа уже создали однажды, возможность снова отыскать способ есть, однако Куруми даже не маг.

Тут Шидо вспомнил: год назад именно Куруми сказала ему, что они все находятся в мире-подделке. Девушка обладала всеведущим Разиэлем и знала, что, когда исчезнет мир грёз, исчезнет и духовная сила. Но как же она поступила? Что можно было бы сделать на её месте? Что всезнающий Ангел поведал Куруми прежде, чем девушка обратилась к Шидо?

Пока Шидо стоял, поражённо раскрыв глаза, Куруми рассмеялась. Но смехом не худшего Духа, а прекрасной девушки.

— Сколь же любопытное на тебе выражение лица, знаешь ли. Шутка того стоила.

Парень разинул рот:

— Ш-шутка?!

— Именно. Ты же не думал, что я это всерьёз?

— Разве не...

— Лишь пустые бредни несчастной, чьи чаяния канули в лету, и ныне вынуждена провести остаток дней в искуплении. Уж прости меня, — хихикнула Куруми. И всё же свет в её глазах сиял слишком ярко для той, чьи чаяния «канули в лету».

Шидо напряжённо почесал щеку. Истинные намерения Куруми оставались, как всегда, в тумане. Хотела ли она его припугнуть, избегала ли слежки Рататоска или же в самом деле шутила? Одно парень знал наверняка: больше девушка ему ничего не скажет.

— Ну и ладно, — ответил тогда Шидо. — Захочешь пошутить ещё — зови в любое время.

— Хи-хи-хи, ловлю на слове. Также я не прочь послушать и тебя.

Шидо и Куруми посмотрели друг на друга и прыснули со смеху.

— Ну что, идём?

— Да, пора бы.

Они попрощались с Савой и пошли к выходу из кладбища.

По пути Куруми снова заговорила:

— Благодарю, что проделал со мной сегодня весь этот путь.

— Пустяки, — махнул рукой Шидо. — Я хотел поболтать с тобой, и возможность выпала отличная. К тому же я услышал потрясающую шутку.

— Боже-боже, — хихикнула девушка, прикрыв рот ладошкой. — В каждой шутке найдётся доля правды, знаешь ли. Моё желание истинно. Если хочешь чего-то достичь, скажи. Стесняешься — загадай на звезду. Одно это перевернёт многое.

— Загадать желание...

Юноша направил взгляд к небу. Солнце клонилось к закату, но ещё даже не приблизилось к горизонту — звёзды над ними вспыхнут не скоро.

— В особенности советую написать желание на бумажке, — добавила Куруми.

— А, я думал, мы о падающей звезде. Это как на Танабате?

— Именно. Ведь то, что я загадала, уже сбылось.

— Что? — вопросительно наклонил голову Шидо.

Куруми только улыбнулась и всё дальше шла по дорожке между могилами.

◇

Шидо и Куруми вышли из кладбища. Юноша попрощался и теперь брёл вдоль пригородной дороги. Солнце понемногу уже скрывалось за высокими домами, окрашивая Тенгу в огненно-рыжие цвета. Самое время возвращаться домой и готовить ужин.

Но Шидо не спешил. Поскольку без Куруми ему стало не с кем отвлечься на беседу, голову заполонили всевозможные мысли. В целом, они не новые и одолевали его уже месяц. Парень по-прежнему спрашивал себя: чем он хочет заняться? Что он может сделать?

Разговоры с Оригами, Нией и Куруми же придали мыслям более ясные черты.

Шидо не отрицал: мир, в котором они жили, трудно достичь. Они вместе построили его, и парень не отвергал этот мир. Однако всякий раз, когда Шидо оставался один, чувства, что прятал глубоко, вновь охватывали сердце.

Когда происходило что-то радостное, Шидо представлял, как бы со всеми радовалась Тока. Когда грустное — как бы она подбадривающе хлопала его по спине. Что бы он ни делал — перед ним всегда была её улыбка.

Шидо не умел скрывать эмоции. Как бы он ни старался, все видели его насквозь. А может, и думали также.

Шидо больше не мог обманывать себя. Ведь он...

— Хотел бы я снова увидеться... с ней, — пробормотал парень в небо.

Вот в вечернем небе тускло блеснула первая звезда. Шидо словно загадал желание, как и предлагала Куруми, хотя и не собирался этого делать. Юноша даже слабо посмеялся.

Внезапно мир кругом точно загудел — на весь Тенгу оглушительно заревела тревога.

Шидо не испугался и не растерялся — просто удивился. Тревога предупреждала о пространственном искажении — в сущности, о появлении Духа. Парень уже год не слышал этот сигнал.

Вскоре всюду замельтешили люди. Жители сперва перепугались, ведь пространственные искажения не случались уже год, но вскоре направились в убежища. Несколько пробежали мимо Шидо, но он не шелохнулся.

Лишь те, кто участвовал в последнем сражении, знали: в мире исчезла духовная сила, а с ней и Духи, которые вызывали искажения.

Шидо не шелохнулся. Он и не мог. Все мысли были об одном: «Что произошло?»

— DEM постарались? — нахмурился Шидо.

В первую очередь парень подумал на корпорацию, которая уже не раз использовала предупреждение о пространственном искажении, чтобы прогнать гражданских. Однако DEM Индастриз лишились главного стержня, — Уэсткотта, — и сейчас в компании царил раскол. С трудом верилось, что они поднимут такой шум. Этим воспользуются враги, да и ради чего, если Духов нет?

— Новый Дух?! — ахнул Шидо.

Это невозможно. Мио исчезла, а с ней и кристаллы Сефиры. Формула Духов утеряна.

Но. Но что, если есть ещё один такой же гениальный маг, как Уэсткотт, применивший формулу Духа? Что, если есть ещё неизвестная им причина, по которой появлялись Духи? Что, если мана снова сосредоточилась в одном месте?

Шидо ахнул от собственных же мыслей. Если мана соберётся, то...

Неожиданно в кармане заиграл телефон. Парень увидел входящий номер и сразу же ответил:

— Котори!

— Шидо! Ты как?! — тут же последовал её голос.

— Нормально. Что это за тревога?!

— Не знаем. Приборы «Фраксинуса» фиксируют мощные духовные волны.

— Это же Дух! — воскликнул Шидо. Догадки в его голове замелькали с новой силой.

— Сказала же — не знаем! В городе оставаться опасно. Мы заберём тебя на «Фраксинус».

— Стой! — выпалил юноша. Своим криком Шидо удивил не только Котори, но и себя. Он кашлянул и продолжил: — Возможно, это Дух. Я не могу стоять в стороне.

В ту же секунду из телефона донёсся грохот кулака по столу:

— Сам-то понимаешь, что несёшь?! В тебе больше нет духовной силы! Ни лечение Камаэля, ни песни Габриэля не помогут! Всё не так, как год назад!

— Эм-м...

Шидо взъерошил волосы. Котори права. Во всём. Останется в городе дальше — будет путаться под ногами.

— Прости, — сдался он. — Это давно было, что я и забыл. Поднимите меня на «Фраксинус».

— Хорошо. По расчётам до искажения около десяти минут. Сейчас же найди...

Котори так и не договорила. Шидо в ужасе распахнул глаза: в небе, что меняло алые оттенки заката на пурпур сумерек, развёрзлось нечто.

— Что за?..

Шрамы. Небо точно исполосовали когтями и оставили на нём бездонно-чёрные шрамы. В то же мгновение от него во все стороны разлетелась ударная волна. Её сила оказалась схожа с пространственным искажением. Дома, дороги и деревья в центре удара исчезли, а окружение буквально снесло невидимым молотом.

Ни один человек не выдержит этого пира разрушений. Шидо сдуло, как песчинку, и он врезался в стену далеко позади.

Боль сковала тело. И всё же Шидо повезло — отделался переломом пары рёбер. Стой парень ближе к взрыву, и от него бы ничего не осталось.

Шидо никак не понимал. Котори сказала, что расчётное время искажения десять минут. ИИ «Фраксинуса» не могла настолько ошибиться.

Юноша недоумённо нахмурил брови. Что-то не так. Казалось, кто-то намеренно совершил взрыв раньше срока. Тем не менее Шидо потерял телефон, и сейчас ему не выяснить, что это значит.

Превозмогая боль, парень опёрся о стену, с трудом поднялся на ноги и...

Лишился дара речи.

Перед ним стояла та, кого не было ещё мгновением назад. Длинные лишённые цвета волосы, неясное обращённое вниз лицо. Под изодранными лохмотьями, похожими на плащ, на ней было астральное одеяние, сквозь просветы которого виднелась бледная, словно призрака, кожа. Вокруг роем парили большие и малые тёмные клинки; они напоминали стену, что оберегала хозяйку, и одновременно решётку тюрьмы, которая держала её в заточении.

Но сильнее всего привлекала внимание рука, что угрожающе тянулась к Шидо. В воздухе над каждым пальцем висело по огромному когтю, отчего хрупкая на вид их владелица походила на страшного зверя.

Шидо с первого взгляда понял, кто перед ним. Дух — вот, что сразу промелькнуло у него в голове.

Как зачарованный, Шидо позабыл о страхе за жизнь и бессознательно выдавил:

— Как… тебя зовут?

Девушка подняла голову и ответила слабым исчезающим голосом:

— Имя? Я давно его забыла...