Ульбетская лига родилась из союза четырёх городов-государств. В прежние времена вражда между странами за господство на западном побережье не утихала десятилетиями; альянсы заключались и рушились, потоки крови беспрестанно омывали земли. Возвышение Эсвальдской империи всё переменило. Росла торговля, ширились связи, а с ними росло и ширилось восточное влияние. Над вольными городами нависла угроза превратиться в жалкие марионетки, а то и вовсе кануть в Лету под пятами могущественных соседей.

Тогда возникла мысль объединиться. Иные утверждали, что кровь, которую они проливали в беспощадных войнах, никогда не даст сплотиться. Однако далёкие обычаи и традиции чужды и непонятны, в то время как города объединяло много общего: привычный враг милее неизведанного чужака.

В конце концов народ и власть имущие пришли к единству, и вместе создали страну, какую Варно ещё не видел.

Огибая перелески и овраги, дорога нырнула в чернеющую дубовую чащу. Под копытами лошадей натрийской делегации зашуршала палая серая листва.

— Союз городов-государств прямо воплощение честолюбия, — проронила Ниним, сидя в экипаже. Девушка опустила бумаги в руках и посмотрела на Уэйна напротив: — Консул Агата представляет Лигу на международной арене, но городами правят равные по власти дожи. Словно несколько королей в одном королевстве — и как у них получилось?

Принц не отрывал взгляда от свинцового неба за окном.

— Представительная власть не редкость, и всё же не столь много в мире стран поступится суверенитетом, — впечатлённо отозвался он. — Когда делаешь что-то новое, за другими не подглядишь: требуется смелость, дабы шагнуть в неизвестность. Из соседей с привычными устоями маяк так себе. Вот основатели Натры и пошли по старым лекалам, ведь вокруг сплошь монархии.

Чем больше схожих ориентиров, тем легче подражать. Как правило, век страны дольше человеческого, и оттого государю нет резона строить её и писать законы в угоду прихоти — иначе она просуществует недолго. Куда лучше опираться на опыт соседних народов.

Ульбетская лига весьма самобытное государство. Самобытность кроет в себе немало угроз и невзгод, и лишь стараниями дожей страна ещё шла вперёд.

Ниним глянула с укором:

— Для принца ты невысокого мнения о монархии.

— Увы, «правильного» государственного строя нет. Остаётся выбирать самый действенный, — пожал плечами Уэйн. — Положим, власть находится в твоих руках — какой в ней прок, когда все кругом мрут от голода? Предпочту держаться того, что работает.

— Только держи предпочтения при себе, не то плохо закончишь.

— Да ну? — хихикнул Уэйн.

Ниним вздохнула. Она сама завела разговор, и теперь её же от слов парня бросало в дрожь.

— А всё-таки в Ульбетской лиге как пить дать что-то задумали, — обронил принц.

— Ты о союзе, что упомянул Агата?

Уэйн держал путь в Ульбетскую лигу по приглашению её консула. Только завершился Консисторий, только юноша выпутался из гнусных интриг, как на пороге объявился Агата и предложил сделку.

«Я намерен воспользоваться гибелью союза и объединить города в единую страну. Принц Уэйн, я здесь, дабы просить вас о помощи», — так сказал иерарх регенту после собрания.

По стечению ряда обстоятельств Натра лишилась важного рынка сбыта. Уэйн принял предложение Агаты в обмен на торговые соглашения.

— И что же он задумал...

— Вопрос хороший. Агата — иерарх, а жажды власти я в нём не учуял. Впрочем, что вилами по воде писать — скоро узнаем. Гляди, — указал Уэйн подбородком в окно.

Ниним выглянула и удивлённо распахнула глаза:

— Что это?

Карета выехала на чистую равнину, через которую от горизонта до горизонта тянулась непрерывная стена.

— Ульбетские города возвели укрепления, когда объединились. Они стала символом союза. Перед тобой Вал единства.

Вал окружал всю Лигу и в самом деле служил символом страны, пусть его строительство и стоило каторжного труда тысяч людей.

Тем не менее долгие годы, нещадные ветра и дожди неумолимы: стены уже осыпались и покрылись трещинами. Ниним виделось в Вале единства положение Ульбетской лиги.

* * *

Союзные города слишком отличались друг от друга. Культурно они схожи, но география внесла свои коррективы в уклад жителей. Западный город — Ройнок бескрайнего голубого неба — вырос на побережье и пользовался плодами морской торговли. Северный — Элт чёрного железа — славился кузнечным ремеслом. Южный — Факрица богатого алого урожая — была благословлёна плодородными землями. Восточный — Мальд белой ивы — раскинулся напротив Ройнока и служил вратами между Ульбетской лигой и западом. Через Мальд проходили все дороги; оттого дожей этого города и выбирали консулами — представителями страны за рубежом.

Ныне консулом был Агата Ива.

Ульбетская лига, Мальд. Пока в одних краях уже вовсю властвовала зима, здесь снегу только предстояло застелить землю серебряным покровом.

Агата у себя в кабинете неспешно встал изо стола и окинул взглядом город за окном:

— Уже пора.

— Вы что-то сказали? — переспросил секретарь, наклонив голову.

— Подумал, что вскоре всё покроет белое одеяло.

— И впрямь. Солнце рано садится, и снег не успевает растаять.

— Я уже стар и с трудом переношу морозы. Поскорее бы весна.

Стылый воздух и хмурые облака над Мальдом предвещали скорый снег. Впрочем, стены дворца не давали холоду проникнуть внутрь.

Секретарь блеснул моноклем:

— В таком случае дела должны пройти гладко, если хотим её встретить.

— Что верно, то верно, — погладил бороду Агата. — К Четверному конвенту уже всё готово?

— Да, господин.

— Хорошо. Промах недопустим.

— Мне также доложили, что принц Уэйн пересёк Вал единства.

— Значит, он уже скоро прибудет. Позаботься, чтобы его встретили как должно.

— Непременно, — почтительно поклонился мужчина.

Консул посмотрел на него краем глаза и перевёл взгляд обратно на Мальд.

«Уже почти пора, — подумал Агата. — С приездом принца Уэйна дни Ульбетской лиги сочтены».

С мрачной и тайной решимостью он с нетерпением ждал гостей.

* * *

— Смотри какие забавные безделушки.

— И правда. О, ещё одна лавка с масками. Может, это своего рода талисманы?

— От них мороз по коже. Что за народ подобное выдумал?

Путь от Вала единства до Мальда делегация Натры преодолела быстро. Пока экипаж пересекал город, Уэйн и Ниним смотрели на кипевшие жизнью улицы и делились впечатлениями.

Было не протолкнуться. Всюду сновали горожане, торговцы, паломники и много кто ещё. По виду Мальд процветал.

— Как ты и сказал, во вратах Ульбета очень оживлённо, — заметила девушка. — И поэтому мы застряли.

— Зато можно вдоволь налюбоваться городом, — отмахнулся Уэйн.

— Тоже верно. Смотрю, дома и одежды в основном белые. Это что-то означает?

Мальд белой ивы утопал в белоснежных оттенках, точно неистовая метель замела его целиком, не оставив ни одного другого цвета.

Принц ещё раз с любопытством оглядел улицу и кивнул:

— Незаурядная культура и обычаи Ульбетской лиги бросаются в глаза сразу по приезду. Пусть и на первый взгляд.

— Тут согласна: архитектура в Мальде, как и на всём Западе.

Вольные города объединились перед лицом внешней угрозы, что уже разительно отличало Ульбет среди множества других стран. Сэргис также упомянул необычные традиции союза; Уэйн и Ниним предвкушали нечто грандиозное, а в итоге их ожидания не оправдались.

Уэйн откинулся на спинку кресла, закинув руки за голову:

— Впрочем, и в унылой поездке есть своя прелесть.

— Чтобы разжечь пожар, тебе много не нужно, — заметила Ниним.

— Заблуждаешься. Я люблю мир.

— Твой послужной список это отрицает.

— Мир не отвечает взаимностью.

— Ещё одно слово, и никогда её не увидишь.

— Приму к сведению, — рассмеялся юноша.

Девушка со вздохом повернулась обратно к окну и тут же нахмурилась:

— Уэйн.

— Знаю, — отозвался принц, вглядываясь в лица прохожих. — Чем ближе к центру, тем мрачнее.

Пока Уэйн и Ниним болтали, карета проехала купеческий район и попала в правительственный квартал — сердце Мальда. Впереди уже виднелся особняк Агаты. Однако пропали толпы горожан, торговцев и просто зевак, исчезли оживлённость, праздник и веселье — остались лишь холодные гнетущие стены, тени редких прохожих и их недобрые взгляды.

— Гостям рады только на главной улице? — насторожившись, задалась вопросом Ниним.

Даже воздух переменился — загустел, стал душным. Казалось, с каждым шагом удавка на шее сжималась всё сильнее.

Уэйн заносчиво ухмыльнулся:

— Запрету приезжим предпочитают их использовать? Чудно. Власть имущие в Ульбете сметливее, нежели я думал.

— Не ты ли только что мечтал об унылой поездке?

— Я слов назад не беру. Дело в том...

Карета остановилась напротив белокаменного дворца. Над входом висел герб с изображением ивы. Это был дом Агаты — иерарха Святейшего синода, дожа Мальда и консула Ульбетской лиги.

— ...Что огонь под нами уже пылает.

Уэйн и Ниним вышли из кареты, где их встретил молодой мужчина немногим старше и в чёрных одеждах, что резко выделяло его на фоне белых стен.

— Мы ждали вас, Ваше Высочество, — глубоко поклонился он. — Я Камилл, секретарь господина Агаты. Пожалуйста, следуйте за мной — я приведу вас к нему.

В сопровождении Камилла принц и делегация вошли под своды дворца. Убранство оказалось строгим и опрятным — вероятно, под стать Агате. Украшавшие коридор картины и статуи разделяли общие корни с изделиями, что продавали на улице, хотя и отличались большей изящностью и утончённостью.

— Коллекция дожа Агаты? — полюбопытствовал Уэйн, на ходу разглядывая произведения искусства.

— Да, Ваше Высочество, — ответил Камилл. — Точнее, это наследие всей семьи Ивы.

— Я далёк от творчества ваших краёв, но у дома Ивы определённо намётан глаз.

— Вкус Ваше Высочество не подводит. Перед вами бесценные сокровища, отобранные лично господином и его предками. Взять хотя бы этот гобелен, — указал секретарь на ковёр. — Способ такого окраса утрачен в веках.

Размеренный стук шагов по мраморному полу разносился вдоль стен. Пока Уэйн за непринуждённой беседой прощупывал Камилла, натрийская стража оставалась начеку — как-никак, они в цитадели чужого государя.

Шедшая позади Ниним тоже не теряла бдительности, украдкой подсчитывала число охранников и продумывала пути отхода. Её с принцем злоключения не давали девушке покоя, к тому же Уэйн сам упомянул: огонь под ними уже пылает.

Ниним даже рассуждала, сойдёт ли Камилл за заложника, если не удастся схватить Агату в случае напасти. Человек, который встретил их, занимает видное положение, и дож явно высоко его ценит.

Внезапно Камилл обернулся — Ниним тут же пригнулась и отвела взгляд. Похоже, она долго смотрела на него.

К счастью, Камилл ничего не сказал и вернулся к разговору с Уэйном. Ниним с облегчением про себя вздохнула, но тревога её не покинула.

«Он же точно не заметил?» — сомневалась девушка, теребя прядь волос.

Она окрасилась в чёрный, да только красные фламийские глаза никак не спрятать. Такими темпами её раскроют, а лишние неприятности ни к чему. Более того, в Ульбете приезжих не жаловали, что лишь усугубляло дело. Ниним должно смотреть в оба.

Вскоре они дошли до больших дверей в конце коридора.

— Господин Агата, — обратился Камилл. — Его Высочество принц Уэйн прибыл.

— Входите.

Секретарь отворил дверь в большой приёмный кабинет, где делегацию терпеливо ждал мужчина в летах — Агата Ива, иерарх, дож Мальда белой ивы и консул Ульбетской лиги.

Мужчина встал с кресла и поприветствовал гостей:

— Давно не виделись, принц Уэйн.

— Рад видеть вас в добром здравии, дож Агата, — ответил регент.

Агата годился Уэйну в дедушки, однако улыбались они друг другу как равные — оба словно увидели достойного соперника.

* * *

— Снег не доставил вам хлопот?

— Отнюдь. Повезло не застать его в дороге. Впрочем, боюсь, на обратном пути он нам такой услуги не окажет.

Переговоры между королевством Натра и Ульбетской лиги начались на дружеской ноте.

— Как насчёт вернуться морем через Солджест? — предложил Агата.

— Вынужден разочаровать: я не в ладах с морскими просторами, — развёл руками Уэйн. — Молюсь, дабы зима смилостивилась.

Хотя оба происходили из равных знатных родов, консул вёл себя размеренно, а принц проявлял должное почтение.

Но это притворство. Каждый в комнате — от Ниним до рядового стражника — всем телом ощущали рычание, какое доносилось за доброжелательными масками.

— Неужели? — хохотнул в бороду Агата. — Даже у вас найдутся слабости? С трудом верится после вашего представления на Консистории.

Уэйн отмахнулся:

— Бросьте, не стоит. Я только слегка подтолкнул события в том направлении, в котором они уже шли.

— И этот маленький толчок всколыхнул целые страны, — слабо усмехнулся мужчина. — Из-за смерти принца Тигриса между Веланцийским королевством и Леветианской церковью замелькали искры вражды; герцог Стил в опале оттого, что самолично собрал армию; Восточно-леветианская церковь буквально спасла народ Фалькаса от голода, чем пошатнула власть короля Скрея.

Происходящее выходило боком для самого Уэйна, и разобраться с учинённым хаосом будет очень не просто.

— Слышал, призрак голода бродит и в иных западных землях. Натре он не страшен, но — о, небеса! — сколь же суровой выдастся зима для всех нас. — Уэйн нахально улыбнулся: — Убеждён, государи управятся со всеми напастями.

Внезапно Агата поднял руку. Камилл и стража дожа немедленно покинула приёмный кабинет. Ниним и охрана принца посмотрели на сюзерена и, дождавшись короткого кивка, скрылись за дверьми.

Уэйн и Агата остались наедине.

— Начнём, пожалуй? — со всей серьёзностью произнёс старик.

* * *

Камилл привёл натрийскую стражу во главе с Ниним в вестибюль перед кабинетом. Один из охранников предусмотрительно встал у входа. Девушка и сама бы так поступила, но сейчас ей было важнее не привлекать внимание.

Как пройдёт встреча? С чем Уэйн и Агата выйдут к подданным? Точно ни с чем хорошим. Остаётся надеяться, что и ничего худого они не принесут.

Ниним терялась в догадках, когда её вдруг вырвали из мыслей:

— Могу я узнать, как вас зовут?

Это оказался Камилл. Девушка глянула по сторонам, убедилась, что он смотрит именно на неё, и неуверенно ответила:

— Ниним. Ниним Рэлей.

— Как я и думал, — кивнул Камилл.

— Думали что?

— Я наслышан о том, якобы принц Уэйн держит подле себя одарённого слугу по имени Ниним.

Глупо думать, что Камиллу известно одно имя. Фламийцы служат королевскому дому Арбалестов, и это не такая уж большая тайна.

— При всём уважении, вам не стоит приближаться ко мне, — предостерегла девушка.

Несведущий счёл бы её слова ужасной грубостью, но Камилл только улыбнулся:

— Свершения человека для меня значат куда больше его происхождения.

— Ваши речи да богу в уши. К несчастью, отнюдь не многие разделяют подобные взгляды.

— В погоне за одобрением человек рискует оказаться у пересохшего колодца.

— И от меня, томимой жаждой, он заслуживает сочувствия.

— В таком случае я бы предпочёл владеть цветущим оазисом.

Ниним вздохнула. Милый на вид мужчина оказался до смешного упрямым и ни в какую не сдавался. Прежде всего мешала доброжелательность Камилла — будь он груб, девушка легко бы от него избавилась.

— Приятно познакомиться, господин Камилл, — сдалась Ниним и протянула руку.

Мужчина радостно принял её:

— Просто Камилл.

— У меня нет титула — прошу простить моё строгое следование этикету.

— Как будет угодно, госпожа Ниним. Нам, ближайшим сподвижникам своих сюзеренов, есть что обсудить.

— Продолжайте.

Происходящее обрело неожиданный оборот. Девушка хотела скрываться в тени, теперь же ей оставалось лишь идти на поводу. С другой стороны, беседа может оказаться познавательной, так что Ниним согласилась составить компанию неуёмному Камиллу, пока Уэйн не вернётся.

* * *

В опустевшем приёмном кабинете и от малейшего шороха разносилось эхо.

— Вам известно о скором Четверном конвенте? — поинтересовался Агата.

Уэйн чуть кивнул:

— Некое собрание, проводимое в Ульбетской лиге раз в десять лет. Дожи обсуждают на нём дела насущные, в том числе участь самой Лиги.

— Во время Конвента участники вольны объявить о выходе из состава страны. Права городов — основа нашей государственности.

— Но никто прежде этим не воспользовался, верно? — заметил Уэйн. — Города тесно переплетены нитями экономики. Избавиться от них равно воздуха себя лишить. Возжелавший независимости станет лёгкой мишенью.

На Четверном конвенте судьбы не вершились, и оттого для горожан собрание превратилось в обыкновенный праздник, который стал поводом союзным городам показать себя гостям.

— Вы всецело правы, — подтвердил Агата. — Однако на сей раз всё будет иначе.

— Вот как?

На лицо иерарха упала тень беспокойства, в то время как глаза регента вспыхнули от любопытства.

— Принц Уэйн, что, по-вашему, служит основой союзам?

Юноша ответил без раздумий:

— Равенство. Чаще всего страны объединяются перед лицом общего врага. Без него сохранять альянс куда сложнее. Когда же между участниками нет равенства, их разрыв — дело времени.

— Именно с этим и столкнулась Ульбетская лига, — степенно кивнул Агата. — Мальд — главные врата страны; традиционно через нас проходят практически все товары как внутрь, так и за рубеж. В этом ценность Мальда, хотя город и обделён значимыми производствами. Только в последние десятилетия Ройнок развил корабельный промысел — нынче его торговля простирается через море, — объяснил дож. — То же касается и плодородных земель Факрицы. Новые способы земледелия увеличили урожай в десятки раз — и большинство продаётся через портовый город.

— Вот оно что, — понимающе отозвался Уэйн.

Юг собирал больше всех урожая, запад больше всех продавал. Факрица и Ройнок неизбежно сблизились: с незапамятных времён друзей в политике определяла выгода. Бурный экономический рост изменил баланс сил в Ульбетской лиге.

— Можно ли утверждать, что Факрица и Ройнок намерены отделиться и основать новое государство?

— Наверняка такова их цель, но в одно мгновение этого не достичь, поэтому они будут идти шаг за шагом. И один из них — отобрать у меня титул дожа.

Уэйн повёл бровью:

— Он не пожизненный?

— Хотя дож и обладает большой властью, он обязан искать сторонников. Нет поддержки — нет положения. Даже титул иерарха мы не наследуем.

Агата входил в Святейший синод, поскольку представлял Ульбетскую лигу на международной арене. Перестанет быть дожем — перестанет быть и иерархом, и консулом.

— На месте правителя Мальда я бы сблизился с Элтом, — поделился Уэйн, положив руку на подбородок.

Востоку отчаянно необходимо разделить запад и юг, при ином раскладе — объединиться с севером. Таким образом он уравновесит чаши весов.

Агата мгновенно отмёл предложение:

— Невозможно. Между Элтом и Мальдом уже давно выросла холодная стена. Впрочем, это касается всего Ульбета.

— В чём же дело?

— Двадцать лет назад дож северного города вступил в сговор с другой страной, и за это его с семьёй казнили. Одновременно остальные из Лиги издали билль, который постановлял переход власти по наследству. В Элте же избрать нового государя не успели.

— Многое объясняет.

Ульбетской лигой правят дожи. Город без него голоса не имеет.

— В сущности, Мальд, Факрица и Ройнок всё это время угнетали Элт.

Элтийцы затаили злобу на весь союз за то, что их ущемили в правах, потому что у города нет одного сановника. Мысли покинуть родину возникают сами собой.

— Элт жаждет свободы, но стоит городу её заполучить, его тотчас же раздавят. Поистине незавидная участь. Держу пари, жители живут ненавистью к вам. Что посеешь, то и пожнёшь, — небрежно отметил Уэйн.

— Если угодно, я могу прояснить...

— Хотите сказать, когда запад и юг вырвали инициативу, сами их намерений не разделяли? Не разочаровывайте меня.

— Неверно выразился. Забудьте мои слова.

Юноша пожал плечами:

— В общих чертах обстановка мне ясна: Факрица и Ройнок близки к власти как никогда, Элт огрызается, вас загнали в угол. Одно это в могилу сведёт, что уж говорить об угрозах извне.

— Оттого я и пригласил вас, — заметно мягче заговорил Агата. — В сложившемся положении я вижу блестящую возможность собрать отечество под крылом Мальда. Мой первый шаг — расколоть запад и юг. Ваш недюжий талант послужит хорошим подспорьем.

Дож поклонился принцу, который был младше него более чем вдвое. Помимо самого Уэйна жест Агаты больше никто не видел, и тем не менее государи редко идут на подобное. К тому же в основном они кланяются, чтобы извиниться, а не проявить восхищение.

Разумеется, парня это нисколько не тронуло.

— Расколоть юг и запад есть резон, — рассудил Уэйн, сложив руки на груди. — Вместе они опасны, но в будущим Факрица и Ройнок ополчатся против друг друга в борьбе за власть — вот ваш шанс. Тем не менее я в Ульбете посторонний. Что вы от меня ожидаете?

Принц — гость. Он привёз с собой делегацию, стражу, припасы и деньги в дорогу — для целого государства этого слишком мало.

Агата поднял голову:

— Дож Ройнока устраивает званый вечер, и ожидается, что дож Факрицы будет там. Я взял на себя смелость вписать ваше имя в список гостей. Познакомьтесь с прочими правителями Ульбета, узнайте, что они за люди.

— И что потом?

— Поделюсь планом по возвращении. Уверен, он не оставит вас равнодушным.

Уэйн мгновение молча изучал Агату взглядом. Его глаза буквально пронзали насквозь, что иерарху стало не по себе. Воистину страшная сила. Не желая прослыть юнцом, мужчина ровно смотрел в ответ.

— Чудно, — отозвался наконец Уэйн. — Пообещайте блюсти торговые обязательства, и я в игре.

— Конечно. Заверяю, вы не пожалеете.

— Тогда решено.

Уэйн и Агата пожали руки — тайный уговор между двумя великими противниками заключён.

* * *

И как только Уэйн сел обратно в карету...

— Ударим Агате в спину.

— Что? — оторопела Ниним.

Сети интриг плотно опутали Ульбетскую лигу, когда на горизонте возник чужак. Уэйн Салема Арбалест взошёл на сцену, и хаос застил западное побережье непроглядной пеленой.