29 декабря 1931 года. Поздняя ночь.

— Нет, ну, это, как бы, в общем, это самое, сами понимаете, давайте, ну, решим дело, как бы, мирно, а? Мы же, это, с вами, ну, люди взрослые, правильно? Согласны? Я уверен, у нас получится, давайте? Так что, ну, это, давайте все успокоимся и все хорошенько взвесим!

Промзона Чикаго. Здесь, за чертой города, не было рекламных щитов, и окрестности скрывались во тьме. Обычно темноту ночи сопровождала тишина, но сегодня по округе разносился звонкий голос, который был явно не ко времени и к месту.

С другой стороны, юноша тараторил, потому что ему угрожали пистолетом, так что, возможно, лучшего места как раз было и не сыскать. В свете луны отчетливо выделялись силуэты молодого парня в окружении нескольких мужчин с пистолетами в руках — судя по одежде и производимому впечатлению, они, скорее всего, были членами одной из городских мафиозных группировок.

Если что-то и выпадало из общей картинки, то это лицо несчастного, на котором был вытатуирован черный меч.

— По-по-поэтому, опустите, ну, свои пистолеты! Ладно? Хорошо? Пожалуйста! Честное слово, мне страшно до безумия! Пожалуйста, пожалуйста, у меня сейчас с собой ни-цента-но-я-правда-прошу-прощения-поэтомуопуститепистолеты-ы-ы-ы-ы!!!

Вооруженные мужчины растерянно переглянулись. На всех них были темные тренчи, из-за которых они сливались с темнотой вокруг.

— Эй, это точно он?

— Наверняка. Татуировку меча на морде трудно с чем-то перепутать.

— А ничего, что он такой тряпка?

— Давайте его самого спросим, и все дела.

Один из группы, судя по всему, лидер, схватил юношу, по лицу которого уже покатились первые слезы, за грудки.

— Эй, хватит ныть! Я собираюсь задать тебе несколько простых вопросов. В зависимости от ответов ты, возможно, вернешься к мамочке, понял?

— У… У… У-у меня нет мамы…

В щеку плачущего парня, чуть ниже глаза, уткнулось пистолетное дуло.

— И-и-и! — взвизгнул он.

— Никого твоя личная жизнь не колышет! Слушай сюда! Я тебя что спросил? «Ты меня понял», или как, ничтожество ты убогое?!

Гангстер силой поставил парня, у которого подкосились колени, на ноги и, вдавив ему дуло в нос, неторопливо продолжил:

— Значит так, нюня сопливая. Если не хочешь заиметь третью дырку в носопырке, назови свое имя, медленно и четко.

Бедняга, дрожа, торопливо покивал и, глотая слезы, назвался:

— Ххик!.. Ик!.. Джа… Джакуззи. Джакуззи Сплот.

После этих слов гангстеры переглянулись и с разгладившимися лицами усмехнулись.

— Ха-ха, поверить не могу! Чтобы тех выродков, которые нам, самому клану Руссо, уже столько раз палки в колеса вставляли, возглавлял такой трус? И ведь мы всего-то собирались сегодня пошататься вокруг вашего укрытия, присмотреться, что да как, а тут — на тебе, идет себе неторопливо пацан один-одинешенек и без охраны, морда — точь-в-точь под описание. И кто в такую историю поверит? Ха-ха, уржаться можно, скажите же?

Смешок, больше похожий на тяжелый вздох, быстро стих, и в следующий миг парень, назвавшийся Джакуззи, оказался повален на землю.

— А вот не смешно совсем, молокосос ты чертов! Мы-то думали, это какой-то смельчак вздумал беспределить на нашей территории, и вот что мы получили, а?! — гангстер-лидер с покрасневшим от злости лицом принялся со всей силы пинать Джакуззи.

— Мы не бе… беспределили… Угху! Всего-то…

— «Всего-то» что? Продавали без разрешения выпивку, мешали бизнесу наших «семейных» баров, да еще и грабили подконтрольные нам магазины, и это, по-твоему, не беспредел?

Джакуззи до этого момента молча сносил его пинки, но тут вдруг перестал хныкать и громко возразил:

— М-м-может, мы и плохие. Но вы, вы первые, когда мы продавали спиртное, убили восьмерых моих товарищей! Поэтому... поэтому я решил! Противостоять клану Руссо во всем!

Его обвинения, сопровождаемые бесконечными потоками слез по щекам, сильно задели гангстеров. Все они побагровели и сжали кулаки.

— Ну ты зарвался, парень, — начал один из них. — Учти, быстрая смерть тебе не светит. Мы никаких денег и времени не пожалеем, но переловим всех твоих дружков до единого и…

— У… У… Ххик! Вы лучше, это, ну, скорее опустите пистолеты! Я хочу… хочу п-п-по возможности оставить вас в живы-ы-ых! — перебил его Джакуззи.

— Ах ты! Ты вообще врубаешься, в каком ты…

— Не-хочу-не-хочу-не-хочу, это же так стра-а-ашно! Ненавижу кровь, ненавижу хруст костей, это так стра-а-ашна-а-а-а-а!

Сбитые с толку неожиданным поворотом в разговоре, гангстеры медленно опустили уже занесенные кулаки.

— Слышишь, Донни, ладно? Погоди пока, подожди, пожалуйста, хорошо, не надо, стой, они обязательно опустят пистолеты-ы-ы-ы!

— Донни? Что за? Ты о ком? — недоуменно уставился на Джакуззи лидер.

И тут он заметил. Взгляд парня был устремлен не на него, а на «нечто» позади.

На мгновение повисло тяжелое молчание, и в этой тишине он услышал.

Вшурх.

При этом звуке Джакуззи затрясся всем телом и с отчаянным криком зажал уши.

Гангстер отпустил его воротник. За ту секунду, что ушла у него, чтобы повернуться, все его чувства резко обострились.

Его глаза, обнаружив это самое «нечто», метнулись к застывшим в неподвижности подчиненным.

Его уши, до которых продолжал доноситься тот же неприятный шорох, уловили некий глухой скрежет, как от соприкосновения чего-то твердого и неровного.

Его нос защекотали запахи и холод скованного напряжением воздуха.

Его язык ощутил кислый вкус поднявшегося из горла желудочного сока.

А в миг, когда он повернулся, его руку пронзила доселе неведомая острая боль.

— Гха… Уа-а-а-а-а!!!

Боль сосредоточилась в одном месте. Переведя туда взгляд, гангстер обнаружил, что его держащую пистолет кисть сжимают пальцы раза в два толще его собственных. Запястье при этом оказалось вывернуто под неестественным углом, в разрывах кожи торчали лоскутья мышц и ритмично, в такт пульсу, били струи алой жидкости. С трудом собравшись, мужчина переключил внимание на стоящее перед ним нечто.

Огромный человеческий силуэт, закрывший собой луну.

Именно этот скрывающийся в тени гигант под два метра ростом в одно движение сломал и вывернул гангстеру запястье. При этом другой, левой рукой он крепко сжимал горло одного из его подчиненных, приподняв того над землей. Под нажимом толстых пальцев шея несчастного надломилась, и он обвис мешком с пустым выражением на лице, безжизненно покачивая головой.

Из-за того, что он стоял против луны, лицо этого монстра было невозможно разглядеть. Его скрывала непроницаемая тьма.

— Чу… Чу… Чудовище!

Страх перекрыл боль. Гангстер что было сил дернул потерявшей чувствительность рукой. Гигант без особого сопротивления разжал пальцы правой ладони.

Высвободившись, мужчина навел на него пистолет и хотел нажать на спусковой крючок, но разорванные мышцы и нервы не донесли до пальцев приказ мозга.

— А-а-а, а вы чего застыли?! Скорее, прикончите его! — закричал он подчиненным.

Но никто не шевельнулся. И тогда его взгляд впервые оторвался от гиганта и скользнул по темноте вокруг.

Лишь тогда бедняга заметил множество освещенных луной силуэтов парней и девушек лет двадцати. Одеты все были неприметно, но гангстеру из клана Руссо хватило секунды, чтобы понять, кто они. Те самые хулиганы, которых они должны были уничтожить, члены банды, возглавляемые этим плаксой.

Они перекрыли дорогу в обе стороны, стояли за фонарями, выстроившись вдоль дорожного ограждения. Человек пятьдесят молодых людей легко окружили мафиози и Джакуззи и нарочно медленно наступали, сужая кольцо.

— Чего… Вы еще кто такие?!

Лидер гангстеров вновь повернулся к своим подчиненным, собираясь приказать идти на прорыв, но вдруг осекся.

Он смотрел в хорошо знакомые лица.

Но кое-что в них изменилось. Первое — все они целились в гиганта, обступивших их хулиганов или Джакуззи, и у всех пальцы лежали на спусковых крючках.

Второе — глаза всех смотрели неподвижно, а лица обратились в бесчувственные маски.

Их лидер и моргнуть не успел, как его подчиненные один за другим повалились на землю. В их затылках, поблескивая в лунном свете, торчали острые ножи.

Гангстер ошеломленно обвел взглядом мертвых товарищей и поднял его на остановившуюся рядом группу молодых людей.

— Как настроение? — внезапно обратилась к нему стоящая в ее центре девушка примерно одного возраста с Джакуззи.

При взгляде на нее сразу бросались в глаза грубая повязка, прикрывающая правый глаз, и крупный шрам на лице. Необычности образу добавляли очки поверх повязки.

Несмотря на зиму на ней была кофта без рукавов, выставляющая напоказ многочисленные следы от ожогов на обеих руках.

Лидеру гангстеров — хотя теперь, лишившись подчиненных, он фактически перестал быть «лидером» — почудилось, будто он впервые за многие годы услышал человеческий голос. Вопрос девушки заставил его взять себя в руки. Но вместе со спокойствием вернулась и острая боль в правом запястье. Ее горячие из-за разогнанной сердцем крови отголоски запульсировали в мозгу.

— Какого черта, кто вы такие?! Когда вы успели…

Договорить он не смог. Стоящий рядом с девушкой мужчина ударил его по щеке металлической трубой.

— А… А… Га… Гха!

— Никого твоя личная жизнь не колышет! Слушай сюда! Я тебя что спросила? «Как настроение?», ничтожество ты убогое! Так, кажется, было?

Услышав собственные слова, которыми он совсем недавно обращался к Джакуззи, гангстер вскипел. Проклятье, она еще и издевается! Что, весело тебе, обхитрили нас, чертова шлюха?! Ему очень хотелось обрушить на нее бурлящий внутри поток брани, но слова тонули в льющейся из разбитого рта крови.

Оглянувшись, он с удивлением обнаружил себя в центре плотного людского кольца. Молодые люди по-разному реагировали на разыгрывающееся у них на глазах кровавое представление. Кто-то оставался безучастным. Кто-то издевательски ухмылялся. Кто-то смотрел с жалостью. У этой банды отсутствовало общее настроение, но одно гангстер понял совершенно точно.

Сбежать не было ни единого шанса.

Одинокий гангстер скатился до жалкого отморозка в безвыходном положении. Вспомнив слезный призыв Джакуззи, мужчина решил ему последовать.

Он выронил из искалеченной правой руки пистолет и громко обратился к главарю банды.

— Пистолета нет! Видишь, я его опустил! У меня больше нет оружия! Прикажи своим друзьям, чтобы они меня не убивали! Слышишь?! Ты же сам сказал, что не любишь кровь и хруст костей! Так что…

И лишь тогда он заметил, что сам Джакуззи сохраняет полнейшую неподвижность.

Продолжая зажимать руками уши, он закатил глаза, а на его губах пузырилась пена.

— Похоже, он потерял сознание. К сожалению для вас, — невозмутимо прокомментировала девушка с повязкой на глазу.

Других вариантов не осталось, только идти на прорыв. Гангстер потянулся левой рукой к лежащему на земле пистолету… Но когда он коснулся его, гигантская нога в тяжелом ботинке безжалостно придавила и его ладонь, и пистолет.

— Черт! Черт-черт-черт-черт! Чтобы такие сопляки! Черт-черт-черт! Еще не хватало, чтоб меня, да такие сопляки! Че-е-е-ерт!!!

Загнанный в угол гангстер, обдирая кожу с мясом, выдернул из-под подошвы руку с зажатым в ней пистолетом. И, не обращая внимания на страшную боль, прицелился в самую, как ему показалось, беззащитную цель из всех окруживших его молодых людей — в девушку с повязкой на глазу. Ставя на собственный левый указательный палец и эту пулю свой последний шанс на спасение.

Но выстрела так и не прозвучало. Жизнь гангстера оборвалась раньше.

Он успел заметить, что девушка что-то бросила. Что-то маленькое и круглое, дымящееся и громко шипящее. И вдруг это шипение оборвалось, и в следующий миг прогремел взрыв.

«Бомбочка?!»

Но было уже поздно. От грохота у мужчины волосы на голове встали дыбом, и он невольно загородил лицо руками.

Обе они истекали кровью, и этот алый проем стал последним, что ему было суждено увидеть перед смертью: стоящие по бокам от девушки молодые люди одновременно швырнули в него какими-то штуками, сверкнувшими в лунном свете холодным металлическим блеском. Все эти ножи летели прямо в гангстера.

«Ах, как же это красиво, страшно и отвратительно», — подумал он, впервые в жизни испытав столь сильные эмоции. Они же стали для него последними.

Глядя на истыканного ножами мужчину, девушка тяжело вздохнула и негромко произнесла:

— Могли бы непосредственно у нас попросить о спасении.

И, точно потеряв всякий интерес, она отвернулась к пришедшему в себя от похлопывания по щекам гигантской ладонью Джакуззи.

— У-у, ххик! Они умерли, они все умерли-и-и, кровь красная-я-я, лица белые-е-е, меня сейчас стошни-и-ит…

Проигнорировав жалобное хныканье главаря банды, девушка с признательностью в голосе обратилась к нему:

— Молодец, Джакуззи. Ты был прав: они легко повелись.

По сравнению с тем, как она говорила с мафиози, сейчас ее тон звучал крайне дружелюбно.

— У-у, но ведь... ведь... ведь совсем необязательно было их всех убивать!

— Выбора не было. Иначе они могли убить тебя. И потом, это же они виновны в смерти Кенни и остальных, оставшиеся в живых ребята тому свидетели. Кроме того, они ведь тебя избили!

— Получается личная месть… Но я даже немного рад. Спасибо, Нис, — мягко улыбнулся девушке Джакуззи, будто напрочь забыл, что их окружали трупы. Но затем он вновь повернулся к мертвым гангстерам, и из его глаз опять полились слезы.

— Что такое? Чего ты на этот раз боишься? — забеспокоилась Нис.

Джакуззи повесил плечи и крупно задрожал.

— Нет, мне… просто мне… вдруг подумалось… что если эти мертвые оживут и придут за мной? Я просто… Ну… читал недавно книгу, где мертвые оживали… и пили кровь живых, пока те не умирали…

— Нужно же отделять реальность от вымысла, Джакуззи! Так не бывает!

Вдруг позади них прогудел басовитый вопль:

— Уо-о-о-о-о-о-о-о… Мертвые… Оживают… Пьют кровь… Нехорошо… Страшно.

— А, Донни, ты тоже так думаешь? Слава богу, я не один…

— Но ты… положись на меня, — гигант по имени Донни стукнул себя кулаком в грудь.

Смуглая кожа и обрывистая английская речь выдавали в нем мексиканца, совсем недавно иммигрировавшего в США.

— Я их… обязательно… убью.

И точно в подтверждение этих слов он наступил своей огромной ногой на верхнее в куче наваленных друг на друга трупов тело. По окрестностям разнеслось удивительно гармоничное сочетание хруста и хлюпанья. Под давлением сверху тела забились, будто живые, и застрявшие в их затылках ножи попадали на землю. Донни продолжал их топтать, и всякий раз, когда его нога вдавливалась в трупы, из открытых ран вырывались похожие на гейзеры фонтанчики крови.

— А-а-а-а-а-а, стой, не надо, Донни! К мертвым нужно проявлять уважение! — в панике закричал Джакуззи.

Но стоило здоровяку отойти от трупов, как его место заняла Нис. Достав из кармана какую-то длинную трубку, она пальцами расправила торчащий из одного из ее концов шнур.

— Нис, ты что делаешь? — с явной тревогой в голосе спросил Джакуззи, охваченный очень нехорошим предчувствием.

В ответ Нис ослепительно улыбнулась и достала зажигалку.

— Нет… ты же не… ты же не собираешься? Нис. Нис?.. Ни-и-и-и-ис!!!

Но было поздно. Нис подожгла длинный шнур, который тут же весело заискрил, как маленький фейерверк.

На мгновение он захватил все внимание девушки, словно возлюбленный, с которым она не виделась целое столетие, после чего Нис осторожно положила цилиндр сверху на кучу трупов.

И с поразительной нежной улыбкой на лице повернулась к друзьям и объявила:

— Бегите скорее, здесь опасно оставаться!

Переулок сотряс взрыв. Алые всполохи заплясали по стенам, легко затмив лунный свет, но даже когда они потухли, во всех концах переулка продолжали гореть подожженные динамитом ошметки, мягко подсвечивая скорчившихся на безопасном расстоянии хулиганов во главе с Джакуззи.

Нис медленно распрямилась и постаралась успокоить дрожащего главаря:

— Ну же, не плачь. Трупы разорвало на кусочки, бояться больше нечего. Они уже не оживут. Так что не плачь. Я ведь ради тебя это сделала.

Сделав глубокий вдох, Джакуззи со слезами на глазах сердито на нее уставился.

— Все… Все ты врешь! Ты просто хотела что-нибудь взорвать! Хотела посмотреть на взрыв, да?!

— Ну, если честно, то да, — без тени вины широко улыбнулась одноглазая Нис.

— Ни… Ни-и-и-и-ис! Ты потом от меня получишь!

— Не глупи, ты на подобную дикость не способен!

— У…

— Я же говорю!

Покосившись на страшно довольную собой Нис, Джакуззи обратился к единственному мужчине, что не стал укрываться от взрыва.

— Тогда ты, Донни, всыпь ей вместо меня.

— Хм, хорошо. Всыпать Нис. Джакуззи рад… Я тоже рад.

Смуглокожий мужчина с радостью замахнулся.

— Прости-пожалуйста-извини-я-больше-не-буду!

Закрыв голову обеими руками, одноглазая девушка забегала между огоньками.

Наблюдая за знакомой до боли сценой, повторяющейся минимум раз в трое суток, их друзья загоготали.

— Ну все… Все-все-все, ребят, давайте-ка отсюда убираться! Б-б-бежим скорее! — засуетился Джакуззи, но его товарищи лишь удивленно на него воззрились.

— С чего вдруг? — спросил кто-то.

Джакуззи уже бросился прочь, но остановился на середине шага и, нетерпеливо забарабанив ногой по земле, повысил голос:

— Вы-вы-вы вообще понимаете… П-п-почему я сегодня сказал… не брать с собой пистолеты?

В ответ раздалось нестройное: «Потому что ты их боишься? Пули тратить жалко! Хя-ха!» — и прочие насмешливые комментарии.

Плачущий Джакуззи, рассердившись, затопал еще быстрее.

— Потому что шум привлечет полицию и других членов клана Руссо! А мы тут вообще взрыв устроили!.. Скорее, быстрее, надо валить отсюда! Торопитесь!

И он первым со всех ног помчался к выходу из переулка.

— О-о-о-о-о! — восхищенно выдохнули ему вслед друзья.

— Так вот почему, теперь понятно!

— Блин, Джакуззи такой умный!

— Все-таки не зря он наш босс!

Обмениваясь хвалебными мнениями о Джакуззи, они побежали за, пожалуй, самым большим плаксой-главарем банды хулиганов во всем Чикаго.

Подсвеченные миникострами, они напоминали гонимое толпой демонов стадо бедных овечек.

— К-к-кстати, Нис. Насчет завтрашнего поезда. Йон сказал, больше пятерых в купе не поместится. Так что ты подумай, кого еще возьмем с собой, кроме Донни.

— А мы справимся таким количеством?

— Ну… Да… Мы ведь не захватывать поезд собираемся, только украсть груз. Большой толпой мы только привлечем к себе внимание, как думаешь? И потом, Фан и Йон ведь тоже там будут.

— Окей, тогда встретимся завтра в четыре часа дня на станции «Чикаго Юнион».

Расставшись с Нис и остальными, которым нужно было еще собраться, Джакуззи, обуреваемый тревогой и надеждой, погрузился в раздумья.

— Как все пройдет… Всё ли получится… Но поскорее бы сесть на поезд, на нем должно быть здорово, это ведь знаменитый трансконтинентальный высокоскоростной поезд Flying Pussyfoot! Повидаемся наконец с Фаном и Йоном, надеюсь, у них все в порядке.

Глядя на звездное небо, Джакуззи думал о друзьях, которые поедут с ним на одном поезде, и о плане предстоящего завтра ночью ограбления.

Первом для них ограблении поезда.