Се Лянь ответил:

— Возможно, он был съеден.

Купец в ужасе содрогнулся:

— С-съеден?!

Се Лянь кивнул. Мужчина спросил:

— Но, даочжан, что же теперь делать? У меня есть вторая жена, и она тоже беременна, а вдруг этот демон явится вновь, как нам быть?!

Оказалось, в доме ещё одна женщина ждёт ребёнка!

Се Лянь поднял руку:

— Успокойтесь немного, я хотел бы ещё кое-что узнать. Ваша жена не упоминала, где именно во сне повстречала дитя?

Купец ответил:

— Она описала место довольно пространно, сказала только, что находилась в просторной комнате, но большего наверняка не вспомнит. Это ведь только сон, кто может припомнить всё в мельчайших подробностях? — Скорбно стиснув зубы, он добавил: — Мне… мне ведь уже за сорок, и вот наконец дождался сына… Но какое несчастье меня постигло! Даочжан, вы уже убили этого монстра? Не дайте ему снова навредить моей семье!

Се Лянь ответил:

— Не стоит впадать в панику, не стоит. Я сделаю всё, что в моих силах.

Купец радостно потёр ладони:

— Прекрасно, прекрасно. Что вам для этого понадобится, даочжан? За вознаграждением дело не станет!

Се Лянь однако ответил:

— В вознаграждении нет нужды. Но вам придётся оказать мне помощь вот в чём. Во-первых, возьмите на себя хлопоты отыскать для меня комплект повседневного женского одеяния, достаточно широкого покроя, чтобы его мог надеть мужчина. Также, боюсь, мне понадобится прядь волос вашей второй жены для сотворения магического обряда.

Купец приказал слугам:

— Записывайте, записывайте!

Се Лянь продолжил:

— Во-вторых, всё-таки попрошу вас распорядиться, чтобы беременная женщина переехала ночевать в другую комнату. И в какой бы момент времени и где бы она ни находилась, если услышит голос маленького ребёнка, который назовёт её «мамой», накажите, чтобы не отвечала. Ни в коем случае! Лучше всего даже рта не открывать. Я прекрасно понимаю, во сне человек никогда не знает, что он спит, и сознание его затуманено, но если вы множество раз повторите нужную фразу ей на ухо, ваши слова крепко засядут в её голове, и возможно, это подействует.

Купец пообещал, что всё исполнит, тогда Се Лянь добавил:

— В-третьих, я покинул монастырь вместе с двумя мальчиками, поэтому придётся мне поручить вам пока присмотреть за ними и как следует их накормить.

Купец воскликнул:

— Совершеннейший пустяк, по вашему велению я готов принять у себя не то что двоих, а целую сотню мальчишек!

Наконец, осталось самое главное. Се Лянь произнёс:

— В-четвёртых, — он вынул из рукава талисман из монастыря Водных каштанов, протянул обеими руками мужчине и со всей серьёзностью сказал: — Прошу вас повесить этот талисман перед собой и громко произнести: «Прошу защиты и покровительства у Его Высочества наследного принца!» Таким образом помощь вам будет записана на счёт моего монастыря.

— …

***

Этой ночью Се Лянь вновь нарядился в женские одеяния.

Переодевание в женщину для него уже почти стало привычным делом, но всё же беременную приходилось изображать впервые. Принц потратил не более четверти часа, чтобы сделать причёску и макияж, сидя перед зеркалом, а последним штрихом стала подушка, которую он запихнул под платье, чтобы сымитировать живот. Туда же Се Лянь спрятал прядь волос, которую ему принесли от второй жены купца. Затем улёгся на кровать, привёл сознание в состояние равновесия и покоя, замедлил дыхание и вскоре, охваченный дрёмой, погрузился в сон.

Неизвестно, сколько прошло времени, когда Се Лянь плавно открыл глаза и увидел перед собой уже не комнату второй жены купца, а роскошные покои.

Первым делом принц проверил, при нём ли Фансинь, и, лишь нашарив меч, значительно успокоился. Всё-таки Фансинь являлся магическим оружием, крепко связанным с владельцем. Се Лянь медленно поднялся с кровати и вдруг ощутил под ладонью что-то липкое. Поднеся руку к лицу, принц убедился, что кровать, на которой он лежит, запачкана пугающими кровавыми пятнами, растекающимися по постели ещё не высохшими широкими лужами, поэтому и одеяния принца теперь наполовину окрасились в жутковатый багрянец.

Се Лянь, нисколько не удивившись, спустился с кровати и прошёл пару шагов, но затем вдруг почувствовал, что у него что-то выпало. Опустив взгляд, принц увидел на полу подушку, поспешно подобрал деталь образа и снова запихнул обратно. Но стоило сделать ещё два шага, и живот вывалился снова, так что Се Ляню пришлось поддержать его руками, после чего принц наконец смог осмотреться.

С малых лет Се Лянь воспитывался в императорском дворце, поэтому и его вкус, и слух невольно попали под влияние окружающей обстановки. Насчёт восприятия прекрасного принц имел собственное мнение. И на его взгляд, небольшой флигель, в котором он очутился, хоть и выглядел довольно роскошно, всё же полнился слишком сильной женской энергетикой, что позволяло предположить, что принц находится в питейном или же ином увеселительном заведении. К тому же, по сравнению с современными постройками, стиль и убранство флигеля поистине отличались уклоном в древность. Похоже, его выстроили несколько сотен лет назад. Принц так и не смог понять, что же это за место.

Таким образом, вероятность того, что в случившемся виновен дух нерождённой девочки, от которой избавилась жена купца, значительно снижалась. Поскольку иллюзия, которую сотворяет нечисть, основывается на её собственном сознании, и вполне очевидно, что подобные столетние хоромы могли существовать только в памяти такой же столетней нечисти. Се Лянь обошёл флигель, но не обнаружил ни следа пребывания кого-либо ещё, поэтому вернулся в комнату, где оказался с самого начала.

Спальня принадлежала женщине — среди убранства оказался столик для наведения красоты. Ящики в нём выдвигались, и внутри обнаружились детские вещи, а также игрушки, погремушки-барабанчики и тому подобное. Всё указывало на то, что женщина, проживавшая здесь, относилась к «ребёнку» с трепетной любовью.

Продолжив перебирать вещи в ящиках, Се Лянь вдруг удивлённо замер. Среди стопки детской одежды лежал защитный талисман. И он принадлежал наследному принцу Сяньлэ!

Чрезвычайно изумлённый, Се Лянь, разумеется, неоднократно проверил находку, но всё же удостоверился, что не ошибся — защитный талисман действительно принадлежал его храму. К тому же, вовсе не походил на простенькие талисманы, которые он теперь изготавливал сам — ходил на гору собирать ароматные травы, своими руками плёл основу, затем на ней собственноручно делал надпись о назначении талисмана и даже покупал красную нить, чтобы повязать сверху. Найденный талисман относился к тем, что восемьсот лет назад, во времена самого расцвета величия наследного принца Сяньлэ распространялись по всему государству, почти каждый житель имел у себя как минимум один такой. Изготавливались они из лучшего материала, украшались искуснейшими узорами, и не возникало никаких сомнений ни в том, освящён ли талисман, ни в том, где именно.

Неужели хозяйка комнаты когда-то являлась одной из его последовательниц?

В тот же миг посреди мёртвой тишины Се Лянь услышал переливистое хихиканье.

Совершенно внезапный детский смех разлился по воздуху, не давая понять, откуда именно звучал. Се Лянь нисколько не переменился в лице, только задумался: «Этот смех кажется немного знакомым, будто бы мне приходилось где-то слышать его раньше. Но где же?»

Внезапно в его памяти заиграла детская песенка: «Алый паланкин бежит, в нём невестушка сидит».

«Под покровом слезы льёт, и улыбка не мелькнёт…»

Гора Юйцзюнь, разукрашенный паланкин. Тогда он и услышал голос духа ребёнка!

Когда к Се Ляню пришло резкое осознание, детский смех тоже внезапно оборвался. Принц молниеносно обернулся, но не увидел ни следа постороннего присутствия.

После инцидента на горе Юйцзюнь Се Лянь расспрашивал сеть духовного общения о духе ребёнка, но тогда все небожители сказали ему, что не обнаружили ничего подобного во время обыска местности, и детский голос слышал только он один. Но теперь принц снова повстречался с духом. Случайность ли это? Или, может быть, кем-то подстроено умышленно?

Дух ребёнка перестал смеяться, зато заговорил:

— Мама.

Голос, который произнёс «мама», прозвучал совсем близко, но принц никак не мог понять, откуда именно. Замолчав, задержав дыхание и сосредоточившись, Се Лянь внимательно прислушался.

Спустя долгое молчание голос раздался снова:

— Мама. Возьми меня на ручки.

На этот раз Се Лянь наконец обнаружил… что голос шёл прямо из его живота!

Се Лянь до сих пор придерживал рукой живот, и заметил лишь теперь, что в какой-то момент подушка под платьем потяжелела. Принц ударил по подушке раскрытой ладонью, и вместе с громким хлопком из-под юбок что-то выкатилось. Се Лянь увидел существо, смутно напоминающее мертвенно-бледное тельце младенца. Оно выплюнуло изо рта какой-то комок и кубарем откатилось в темноту, исчезнув в мгновение ока. Се Лянь подбежал к месту, где только что лежало существо, и увидел, что оно извергло несколько комков ваты и клок чёрных волос. По всей видимости, отвлекающий трюк, придуманный принцем, всё-таки возымел действие. Демонёнок намеревался сожрать «ребёнка» Се Ляня, так же как сожрал дитя из утробы предыдущей жертвы, но подавился ватой из подушки, которую принц пристроил на манер живота. Почти сразу Се Лянь снова услышал, как тварь пронзительно заверещала:

— Мама!

Но как бы оно ни старалось, как бы ни визжало, Се Лянь оставался хладнокровен, даже рта не раскрывал. Поскольку дух ребёнка не имел определённой формы, принц пришёл к выводу, что это нерождённый плод, комната же являлась местом, где когда-то жила его мать, а может, и он вместе с ней. Если бы ребёнок умер в возрасте хотя бы нескольких лет, то и своим жертвам дух его являлся бы в том же виде, но в большинстве случаев он принимал вид сгустка чёрного дыма или же размытой белой фигуры. Всё говорило о том, что он и сам не уверен, как должен выглядеть. Вдобавок одежду, что хранилась в ящиках, очевидно, ни разу не надели на ребёнка, а прибавив к этому жуткие пятна крови на кровати, Се Лянь заключил, что у хозяйки комнаты случился выкидыш, тогда как ещё не родившееся дитя уже обрело форму и заимело крохи собственного сознания. Обернувшись духом, нерождённый желал вернуться в чрево матери. Таким образом и пострадала жена купца.

Явившись женщине во сне, дух принялся кричать «мама», и женщина сделала то, чего ни в коем случае делать нельзя — открыла рот и ответила ему. Надо сказать, что связь между «матерью» и «ребёнком» отличается от иных связей, поэтому ответ в данном случае является «разрешением» творить всё, что захочется. Открыв же рот повторно, женщина дала тёмной твари возможность вторгнуться в её тело — демонёнок проскользнул в её утробу, сожрал плод, который там уже находился, и сам занял его место1.

1Досл. — сорочье гнездо заняла ядовитая птица. Сорока в Китае является символом счастья, сорочьим гнездом называют семейный очаг. В оригинальном выражении гнездо сороки занимает горлица, как аллегория на молодую жену, которая приезжает в дом мужа. В данном же случае вместо «горлицы» употреблена «ядовитая птица», мифическое создание с чёрным телом, красными глазами и пурпурно-зелёными ядовитыми перьями, питающееся змеями.

Се Лянь являлся мужчиной и не мог сказать наверняка, не проникнет ли дух точно так же и в его живот, если принц откроет рот. Но на всякий случай всё-таки решил не рисковать.

Вот так, плотно сжимая губы, принц с Фансинем в руке принялся повсюду искать младенца. В отношении любых опасностей Се Лянь всегда обладал обострённой интуицией, натренированной и отточенной в бесчисленных сражениях, поэтому ему не приходилось даже всматриваться в темноту — принц мог ткнуть мечом в предполагаемое место, где спряталась тварь, и с огромной вероятностью пронзить её первым же ударом. Конечно, сейчас они находились внутри иллюзии, созданной духо��, поэтому вред, который ему мог нанеси Се Лянь, в разы уменьшался, но всё-таки принцу удалось попасть в цель несколько раз, а значит духу явно пришлось тяжело. Так прошло некоторое время, пока Се Лянь неожиданно не ощутил в ступне колющую боль, будто наступил на что-то чрезвычайно острое, и на мгновение замедлился.

Поняв, что противник попался, дух, кажется, коварно усмехнулся, и хотя его усмешка звенела детскими нотками, от ребёнка подобный звук ожидалось услышать меньше всего. Напротив, скорее походило на взрослого злодея. От столь разительного контраста волосы шевелились на голове. Однако на лице Се Ляня и мускул не дрогнул. Не останавливаясь, он занёс меч и сделал ещё выпад. Снова точно в цель!

Дух болезненно ойкнул. Вдоволь натерпевшись от принца, он бросился наутёк и спрятался где-то далеко, так что у Се Ляня наконец появилась минутка, чтобы осмотреть подошву сапога. Оказалось, что он наступил на вертикально торчащую из пола иглу, которую наверняка специально оставил зловредный дух. Видимо, в самом деле надеялся, что Се Лянь вскрикнет от боли. Однако просчитался — принц умел терпеть боль как никто другой: в случае необходимости он бы не проронил ни звука, даже зажатый в капкан на громадного зверя, не говоря уже об иголке в ноге.

Тонкая игла вошла довольно глубоко, и Се Лянь хотел было первым делом вынуть её, однако побоялся, что дух, потерпев поражение, разгневается и попытается сбежать от него, чтобы навредить другим людям. Поэтому так и покинул комнату, наступая на иголку. Вскоре боль перестала ощущаться, и принц практически летел за беглецом. Однако, поискав внутри дома, не обнаружил ни следа духа и в недоумении подумал: «Неужели он испугался?» Размышления Се Ляня прервали оконные ставни неподалёку, открывшиеся сами по себе.

Принц немедля подбежал к ним, выглянул наружу и оторопел. За окном не оказалось ни улицы, ни горного пейзажа, ни прохожих. Только глубокий пруд, кажущийся бездонным.

А на другом берегу пруда стоял дом, в одном из окон которого принц увидел сидящих за столом детей — Лан Ина и Гуцзы. Они торопливо поедали яства, от которых ломился стол. Но только мальчики совершенно не замечали, что прямо над ними кружится в воздухе густой чёрный туман, издающий весёлый детский смех и звонко выкрикивающий:

— Мама! Мама!

Сердце Се Ляня резко сжалось, он схватился руками за переплёт, против своей воли едва не выкрикнув предостережение детям. Однако вспомнив, что рот открывать нельзя, насилу сдержался.

Пусть они находились внутри иллюзии, принц не знал наверняка, мог ли дух затянуть в неё также и мальчишек. Если всё действительно так, любые раны, которые они получат здесь, перенесутся также и на их тела в реальности. Принц огляделся вокруг в надежде найти цветочную вазу, чтобы бросить её за окно и тем самым предостеречь детей, однако не обнаружил совершенно ничего подходящего. Стол и стулья никак не добросишь, а между двумя домами раскинулось целое озеро. Неужели придётся плыть?

Тем временем Гуцзы, видимо, притомившись за день, широко зевнул, и чёрный дым собрался сгустком, судя по всему, намереваясь проскользнуть в открытый рот ребёнка.

Детский организм значительно хуже защищён от нечистой силы, и вполне возможно, что духу удастся занять его тело даже без разрешения. У Се Ляня не осталось времени на неторопливые размышления и тем более на неторопливый заплыв по озеру. Приняв мгновенное решение, принц выкрикнул:

— Закрой рот! Бегите!

Стоило ему крикнуть, и дети в самом деле его услышали — тут же испуганно захлопнули рты и вскочили из-за стола. Чёрный сгусток над ними внезапно исчез, а в следующий миг дымовой завесой рассеялся прямо перед лицом Се Ляня!

Принц закрыл рот сразу же, едва крикнув, однако тут же почувствовал, как внутрь проскользнула струйка холодного воздуха — чёрный дымок проник в живот, и внутренности мгновенно сковало льдом. Стиснув зубы, Се Лянь быстро разорвал несколько защитных талисманов, вынул изнутри ароматные травы и бумагу с магическими надписями, остервенело разжевал и проглотил. Очень скоро горло охватил зуд, и чёрный дым снова как ошпаренный вырвался наружу, исторгнутый принцем!

Се Лянь прикрыл рот рукавом и зашёлся неистовым кашлем, так что выступили слёзы, при этом стремительно придумывая стратегию противостояния духу. Чёрный дым, покинув внутренности принца, всё так же плотно окутывал его от макушки до пояса, не желая отступать. Поэтому Се Лянь, опершись рукой о переплёт, прыгнул из окна прямо в озеро.

«Бултых» — Се Лянь погрузился глубо��о под воду, задержал дыхание, скрестил ноги и сложил руки на груди, приняв позу для медитации, чтобы позволить телу медленно опуститься вниз в ледяной озёрной воде. Когда сердцебиение пришло в норму, он поднял взгляд наверх и смутно разглядел, что чёрный туман клубится над озером, накрывая собой всю его поверхность. Стоит принцу вынырнуть из воды — он непременно сделает резкий вдох, а стоит ему сделать вдох — он наверняка вдохнёт и дух нерождённого ребёнка, позволив тому поселиться в своём животе. Мужчина с огромным беременным животом… Картина, прямо скажем, нисколько не услаждающая взор.

Но именно для того принц и спрыгнул в воду, чтобы выиграть немного времени на размышления. Вскоре Се Лянь придумал, как справиться с духом: «Ничего страшного, если я его проглочу, ведь следом нужно всего лишь проглотить Фансинь, только и всего». Выступая с цирковыми номерами на улицах, он обучился и этому трюку. И хотя подобные действия довольно травмоопасны, для принца это не столь существенно, ведь главное — изловить зловредного духа.

Приняв решение, принц расправил руки и поплыл в сторону. Неожиданно сверху послышался глухой всплеск, и перед глазами вспыхнуло что-то ослепительно-красное.

Весь обзор принцу струящимися волнами заслонили чёрные как вороново крыло волосы, а из-за плотного потока пузырей, образовавшихся вокруг, он больше ничего не мог разглядеть. Се Лянь заморгал и энергично замахал руками в попытке отогнать от себя бесчисленные шёлковые нити волос и хрустальные пузырьки воздуха, но следом ощутил, как его коснулась пара сильных рук. Одна крепко обняла за талию, другая пальцами схватила и приподняла за подбородок.

Ещё мгновение, и что-то мягкое и ледяное плотно прижалось к его губам.

Заметка от автора: Защитный талисман — это что-то вроде визитной карточки… «Здравствуйте, вот талисман, освящённый в моём храме» = «Здравствуйте, вот моя визитка».