Лишь по голосу и телосложению угадывалось, что перед ним «юноша».

Молодой человек в опрятном воинском одеянии выглядел довольно рослым, однако всё ещё походил на «молодой бамбук», не растерял некой юношеской незрелости. В тон наряду, волосы цвета чернил юноша забрал в хвост. На его поясе висела длинная сабля. Юноша медленно поднял голову, и на его лице принц увидел белоснежную маску, а на маске — кривую улыбку.

Чёрная Ци, сформировавшаяся под визг и крики душ, клубами скрылась в бездонном пространстве рукавов незнакомца в белом, вся без остатка, будто целую реку заковали в нефритовый бутылёк. Среди порывов безумного чёрного ветра юноша не пошевелился.

— Кого ты только что позвал? — спросил незнакомец в белом.

Юноша, не поднимаясь с колена, словно подчиняясь или собираясь принести клятву, ответил:

— Я звал вас, Ваше Высочество наследный принц.

Тот ледяным тоном бросил:

— Я не наследный принц.

— Это вы, — возразил юноша. — Я никогда не забуду ваш голос и фигуру.

Тогда в словах незнакомца послышался гнев:

— Я же сказал, это не я.

Но это, разумеется, был Се Лянь. В погребальном облачении и с маской Скорби и радости на лице.

Пока его лицо пряталось за маской, никто не смог бы узнать его, и принц не желал, чтобы его узнали. Однако этот воин в чёрном, бродивший по полю битвы, сразу же назвал его по титулу.

Из широкого рукава Се Ляня броском ядовитой змеи вылетела белая лента, что свернулась у него на запястье. Она могла показаться лёгкой и мягкой, но в момент атаки становилась опасной, преисполняясь тёмной Ци. Казалось, юноша в чёрном вот-вот окажется связан, однако он вскинул руку и крепко схватил ленту.

Привязанная одним концом к запястью Се Ляня, а другим к запястью юноши, лента натянулась. Она, возможно, и хотела бы высвободиться, но юноша этот крепко-крепко держал её, как змею сжимают ровно в том месте, где бьётся сердце. А от руки его непрерывно исходили струйки холодной Ци.

Вне всяких сомнений, он — душа погибшего воина.

К тому же, обладающая невероятной силой!

Даже через белую ленту ощутив силу, недооценить которую чревато, Се Лянь спросил:

— Как тебя зовут?

Юноша секунду безмолвствовал, затем ответил:

— У меня нет имени.

Принц не стал задавать больше вопросов.

— Раз нет имени, значит, буду звать тебя Умин*.

*1 Умин — «безымянный», «нет имени».

— Вы можете называть меня так, как пожелаете.

— Ты — душа воина, погибшего на этом поле брани?

— Да.

Тогда Се Лянь наконец опустил руку, и белая лента вновь свернулась у него на запястье, издалека угрожающе покачивая концом в сторону юноши, будто ядовитая змея, готовая в любой момент напасть снова.

Если это тоже погибшая на поле битвы душа, тогда понятно, почему он отозвался. Воин в чёрном наверняка тоже полон ненависти к «народу Юнань». Другими словами, принц может повелевать им. Поскольку цель у них одна.

Так что Се Лянь сказал:

— В таком случае, следуй за мной, — он протянул руку воину в чёрном. — И я позволю тебе получить то, чего ты хочешь.

Юноша тоже носил маску, и принц не мог угадать его реакцию. Они оба не видели лица друг друга.

Однако после недолгого молчания тот всё же без колебаний взялся за протянутую Се Лянем руку, склонился ниже и коснулся ледяным лбом тыльной стороны ладони принца.

Затем мрачно и уверенно произнёс:

— Клянусь до самой смерти следовать за Вашим Высочеством.

Се Лянь отнял руку, спрятал в рукаве, развернулся и равнодушно бросил:

— Ты уже мёртв. Идём.

Воин поднялся, а Се Лянь, обернувшись, подметил, что тот ещё более рослый, чем он представлял. Около шестнадцати-семнадцати лет, но при этом такой высокий… Выше самого принца. Впрочем, это не имело никакого значения, Се Лянь сразу отвернулся и продолжил идти.

Он пошёл впереди, а безымянный воин последовал за ним, как и обещал.

— Ваше Высочество, куда вы направляетесь?

Се Лянь направил взгляд вдаль и ответил:

— В императорский дворец Юнань.

Дворец построили в другом крупном городе на западе страны. Раньше это тоже был процветающий город, но всё же не настолько богатый, как восточная столица Сяньлэ. А когда прежняя столица пала жертвой поветрия, новый государь решил перенести свою резиденцию туда. Пройдёт совсем немного времени, и новая столица своим блеском затмит славу старой.

Се Лянь прибыл туда глубокой ночью. В свете луны он, подобно белому коту, бесшумно перепрыгивал с одного конька на другой, передвигаясь по бесчисленным крышам города. Ну а воин, словно чёрный лис-оборотень, неотрывно следовал за ним по пятам. Вскоре оба оказались перед высокими вратами.

Почувствовав от врат скрытую угрозу, Се Лянь остановился. Он хотел было дотронуться до них, чтобы понять, в чём дело, но воин в чёрном опередил принца — заслонил собой, нанёс удар раскрытой ладонью и тихо произнёс:

— Гори!

Сквозь щель между вратами сверкнула вспышка огня, словно что-то сгорело. Затем воин в чёрном сам толкнул створку ворот и пригласил:

— Ваше Высочество.

Се Лянь переступил порог и посмотрел под ноги. Как он и ожидал, землю усыпали сожжённые обрывки. Подняв один, принц почувствовал запах душистых трав и бумаги, на которой рисуют магические талисманы. Он бросил взгляд на своего спутника.

Этот демон действительно оказался очень силён.

Сожжённые обрывки говорили о том, что кто-то установил на вратах защитное поле, и к тому же весьма мощное. Обычные мелкие демоны, пожелай они пробиться через ворота или пройти сквозь них, наверняка оказались бы сожжены без остатка. Но этот демон в одно мгновение начисто избавился от угрозы.

Неизвестно, был ли совсем недавний перенос столицы тому причиной, но императорский дворец Юнань совсем не выглядел роскошным, даже наоборот, казался несколько убогим и не шёл ни в какое сравнение с дворцом Сяньлэ. А впрочем, ничего удивительного в этом не было. Удивительно другое — по дороге они столкнулись с множеством препятствий: с магическими заграждениями и ловушками, созданными при помощи всевозможных артефактов, отгоняющих нечисть. Однако каждый раз, когда Се Лянь чувствовал впереди нечто, преградившее путь, воин в чёрном всегда успевал уничтожить препятствие раньше самого принца, таким образом расчищая ему дорогу. Так что, можно считать, Се Ляня ничто не сдерживало.

Прошёл час — и вот две стройные фигуры стоят на коньке крыши главного здания дворца Юнань, взирая вниз.

Обе фигуры носили маски. Белая — с развевающимися широкими рукавами и белой лентой, пляшущей на ветру. Чёрная — аккуратная и простая, с длинной саблей на поясе. Воин в чёрном стоял возле человека в белом, словно его защитник, и взирал в ту же сторону, что и его господин. Под лунным сиянием эта картина выглядела бесконечно странно и жутко, но в то же время — гармонично.

Новый государь династии Юнань жил в этом дворце.

— Он установил вокруг себя так много преград, защищающих от нечистой силы, — с холодной усмешкой произнёс Се Лянь. — Как видно, и впрямь страшится, что нечто явится по его душу?