В темноте ночи зрачки Се Ляня мгновенно сузились до маленьких точек, его голос дрогнул:

— Это… ты?!

Безликий Бай!

Се Лянь содрогнулся от ужаса, подскочил на ноги и попытался схватиться за меч, но рука поймала лишь пустоту. Тут принц вспомнил, что давным-давно заложил все свои мечи. И даже ветка, которую он подобрал, была разрублена. Иными словами, у него теперь нет ни магических сил, ни какого-либо оружия, чтобы противостоять этой твари!

Несколько лет назад, когда Сяньлэ пало, Безликий Бай исчез с лица земли. Се Лянь не имел ни возможности, ни желания искать его, оставалось только надеяться, что тот незаметно пропадёт и никогда больше не появится вновь. Кто же мог предположить, что этот демон сегодня вновь покажется перед ним!

Фигура в белом медленно приближалась к принцу, и Се Лянь ощутил, как сердце обдало ужасом. Вначале он не выдержал, отступил на два шага, но затем в мыслях пронеслось: «Нельзя отступать! И бежать нельзя — не поможет!»

Он резко выкрикнул:

— Что тебе нужно?!

Безликий Бай не ответил, продолжил идти к нему, заведя руки за спину. Руки и ноги Се Ляня дрожали, дрожал даже белый пар, вырывающийся изо рта.

Он заставил себя вспомнить насмешливые и равнодушные, хохочущие лица тех тридцати небесных чиновников, а потом профиль Му Цина, который отвернулся от него. И в тот же миг забыл о страхе, громко закричал и бросился в атаку!

Но так и не достиг цели — принца накрыло резкой болью. Противник, похоже, ожидал подобного, первым оказался за спиной принца и пнул под колени!

Он двигался слишком быстро!

Се Лянь тяжело бухнулся на землю, в его голове возникла жуткая мысль.

Этот демон действует быстрее, чем Се Лянь успевает думать!

В следующий миг Се Лянь почувствовал кое-что ещё более ужасное… На его макушку леденящим холодом легла раскрытая ладонь!

Он громко закричал, а ладонь крепко схватила его за голову и потянула вверх, приподнимая с земли. Се Лянь не сомневался — этот демон так силён, что стоит ему сжать пальцы, и череп принца расколется, а голова превратится в кровавое месиво. А также не было сомнений в том, что именно для этого Безликий Бай его и схватил!

Дыхание Се Ляня сбилось, он решил, что смерть неминуема, и посильнее зажмурился, но… тварь за его спиной не стала сжимать пальцы, намерение убийства, исходящее от него, исчезло. Безликий Бай легко вздохнул.

И очень долго ничего не делал. После продолжительной тишины Се Лянь понемногу открыл глаза.

Вокруг в безумном танце летали призрачные огоньки. Каждый из этих огоньков был душой умершего, которая смотрела на представление и громко хихикала, однако никто из огоньков, будто их что-то потрясло, не смел приближаться. Только один, особенно яркий, висел прямо над ними и каждую секунду сверкал своим пламенем, словно пытаясь напасть на того, кто стоял за спиной Се Ляня. Неизвестно, что он собирался делать, но, как ни взгляни, все его усилия были тщетны.

Неожиданно случилось то, отчего Се Лянь застыл как громом поражённый.

Безликий Бай обнял его!

Се Лянь, осевший на колени, оказался заключён в безжизненные объятия парой ледяных, но сильных рук.

Безликий Бай в какой-то момент тоже сел на землю и теперь негромко проговорил:

— Бедняжка, бедняжка. Ваше Высочество, посмотрите, что с вами сделали.

Он тихо бормотал такие слова и гладил Се Ляня по голове, мягко, жалея, будто раненного пса или своего ребёнка, который умира��т от тяжёлой болезни.

В свете луны маска Скорби и радости наполовину утонула в темноте, осталась лишь плачущая часть, которая, казалось, по-настоящему, искренне льёт слёзы по Се Ляню.

Принц съёжился и застыл, а белая фигура протянула руку и стёрла грязь с его подбородка.

В этом жесте Се Лянь ощутил странную милость, словно в объятиях лучшего друга или же самого близкого родственника. Даже его телу, закоченевшему и дрожащему от холода, передалась капелька тепла.

Он и представить не мог, что в теперешнем своём положении удостоится милости и тепла от столь жуткой твари.

Из горла Се Ляня вырвался сдавленный стон, он задрожал ещё сильнее. Призрачный огонёк подлетел к его груди, словно хотел согреть, но не был уверен, что поможет принцу прогнать холод, поэтому не решался по-настоящему приблизиться.

Безликий Бай отряхнул одежду Се Ляня от грязи и произнёс:

— Переходи на мою сторону.

— …

Голос Се Ляня дрогнул:

— Я… Я…

Не договаривая, он внезапно протянул руку к маске Безликого Бая!

От удара маска подлетела высоко в воздух, а Се Лянь одним прыжком оказался за несколько чжанов от её владельца. Страх как рукой сняло, в голосе послышался гнев:

— Да кому вообще может понадобиться переходить на твою сторону? Ты, проклятый… монстр!

Мертвенно-бледная маска Скорби и радости упала на землю. Перепуганные призрачные огоньки в ужасе заметались, танцуя в воздухе бешеный танец и беззвучно крича. Безликий Бай, прикрывая лицо, низко рассмеялся.

И от этого смеха у Се Ляня кровь застыла в жилах.

— Над чем ты смеёшься?

Безликий Бай, тихо хмыкнув, заверил:

— Ты всё равно окажешься на моей стороне.

Его тон звучал более чем уверенно. Се Лянь, не понимая, что тот имеет в виду, не веря своим ушам, переспросил:

— На какой это — на твоей? Ты уничтожил государство Сяньлэ, а теперь хочешь, чтобы я перешёл на твою сторону? Ты безумец? Да ты больной!

Принц не умел ругаться. И даже на пике ярости только на это его и хватило. В противном случае он осыпал бы эту тварь самыми страшными в мире проклятиями, чтобы выплеснуть накопившийся гнев. Безликий Бай рассмеялся и, закрывая лицо рукой, поднял голову со словами:

— Ты придёшь ко мне. В этом мире никто, кроме меня, не поймёт тебя по-настоящему. Никто не останется с тобой навсегда.

Душу Се Ляня охватил страх, однако он резко возразил:

— Убирайся! И прекращай нести этот бред с такой уверенностью в том, что говоришь. Думаешь, никто не останется со мной только потому, что ты сказал?

Какой-то призрачный огонёк подлетел к принцу и несколько раз подпрыгнул в воздухе вверх-вниз, будто кивая и соглашаясь с его словами. Но эти мелкие тёмные создания летали повсюду, и Се Лянь совершенно не обратил внимания на одно из них.

Тем временем Безликий Бай мягко произнёс:

— О? И кто же останется? Раньше кое-кто был, это верно. Но попробуй угадать, так ли это будет впредь?

— …

— Что ты хочешь этим сказать? На что ты намекаешь?

Демон не ответил, холодно усмехнулся и развернулся прочь, будто собирался неторопливо уйти.

Но на прощание тихо бросил:

— Я буду ждать тебя здесь, Ваше Высочество.

Се Лянь, конечно, не мог позволить ему вот так уйти.

— Стой! Не уходи! Что ты с ними сделал? Ты что-то сделал с моими родителями и Фэн Синем?!

Он побежал следом за Безликим Баем и попытался схватить того за одежду, но демон легко взмахнул рукавом и неожиданно поймал призрачный огонёк!

Он не направил удар непосредственно на Се Ляня, однако принц ощутил, как его подхватило силой огромной мощи, подбросило в воздух и ударило об дерево. С громким треском дерево, которое могли обхватить два человека, повалилось на землю, сломавшись от удара!

Когда-то Се Лянь мог сломать своим телом десять таких деревьев и бровью не повести. Однако сейчас, будучи простым смертным, он ощутил, как от удара все кости в теле будто рассыпались. Принц тяжело упал на землю и потерял сознание.

Но прежде принц успел увидеть, что Безликий Бай держит в руке ярко горящий призрачный огонёк и, посмеиваясь, обращается к нему:

— Призрачная душа, скажешь мне своё имя? Как интересно…

Когда принц очнулся, никого рядом уже не было.

Се Лянь ощущал в груди и во рту стойкий привкус крови, этот запах будто окутал принца целиком. Едва справившись с головокружением, он вдруг перекатился и вскочил на ноги, сбивчиво бормоча:

— Отец!.. Матушка! Фэн Синь!

Он вспомнил, что случилось перед потерей сознания, и не посмел медлить ни секунды, пробежал несколько десятков ли без остановки. И вот, спустя более двадцати дней с тех пор, как покинул тайное жилище государя и остальных, глубокой ночью принц вернулся обратно.

Сердце Се Ляня едва не горело от беспокойства, всю дорогу его подгонял страх, что Безликий Бай совершит что-то страшное с его родными и другом. Оказавшись перед ветхой хижиной, он с силой толкнул дверь и, не успев даже отдышаться, выкрикнул в отчаянии:

— Отец! Матушка! Фэн Синь!

Но ничего не произошло. В комнате принц не увидел тех страшных картин, которые себе представлял. Даже беспорядка не было, всё осталось таким, как и перед его уходом.

Се Лянь, раненый, словно обезумевший бежал несколько десятков ли, в его горле так пересохло, что едва не шёл дым. Он понемногу успокоился, проглотил слюну, сделал шаг через порог и позвал:

— Фэн Синь! Где вы…

Но войдя внутрь хижины, он вновь осёкся. Фэн Синь был здесь, а увидев Се Ляня, удивлённо спросил:

— Ваше Высочество! Зачем ты вдруг вернулся?

Но Се Лянь даже не посмотрел на него, его взгляд обратился чуть в сторону, где напротив Фэн Синя стоял человек в чёрном одеянии.

Му Цин.

Му Цин, обернувшись, увидел принца и поджал губы, явно не слишком обрадовался этой встрече. Фэн Синь обошёл Му Цина и шагнул к Се Ляню с вопросом:

— Ты же отправился самосовершенствоваться? Как твои успехи? Я-то думал, тебе понадобится несколько месяцев, а ты возвратился так рано. Неужели достиг небывалого прогресса?

Се Лянь, не отрывая взгляда от Му Цина, спросил:

— А где мои отец и матушка?

— В дальней комнате, уже спят, — ответил Фэн Синь. — Почему ты весь в грязи? И откуда раны на твоём лице? Ты с кем-то подрался?

Се Лянь окончательно успокоился, лишь услышав, что с родителями всё в порядке. Он не ответил Фэн Синю, вместо этого обратился к Му Цину:

— Что ты здесь делаешь?

Тот промолчал, но Фэн Синь сказал вместо него:

— Он кое-что принёс.

— Что?

Му Цин поднял руку и на что-то указал. То были несколько чистых мешков, похоже, с рисом.

Видя, что Се Лянь молчит, Му Цин тихо произнёс:

— Слышал, у вас закончились снадобья. Подождите, я придумаю, как достать их для вас.

Фэн Синь ответил ему:

— Хорошо. В таком случае, прими мою благодарность, нам как раз этого очень не хватает. Небесные чиновники не должны тайно помогать простым смертным в личных целях, тебе нужно проявлять осторожность. — Затем он подошёл к Се Ляню и прошептал: — Я и сам ужасно удивился, когда он вдруг вернулся и решил помочь. Будем считать, раньше я в нём ошибался. В общем…

Но Се Лянь вдруг сказал:

— Не нужно.

Лицо Му Цина сделалось серым, кулаки сжались.

— Что — не нужно? — озадаченно спросил Фэн Синь.

Се Лянь отчеканил:

— Мне. Не нужна. Твоя помощь. И мне… Не нужны твои подачки. Прошу тебя уйти.

После слов «пожалуйста, уйди», лицо Му Цина сделалось совсем пепельным.

— Да что с вами такое? — Фэн Синь тоже начал чувствовать неладное.

Му Цин опустил голову со словами:

— Прости.

За долгие годы знакомства принц впервые слышал от Му Цина это слово. И впервые видел, как тот искренне извиняется. Но уже не испытывал ни малейшего желания удивляться.

— Прошу тебя уйти, — повторил он.

Се Лянь немного вышел из себя, схватил мешки с рисом и бросил в Му Цина. Белые-белые зёрнышки рассыпались по полу хижины, Му Цин и вовсе теперь выглядел плачевно. Он принял удар, подняв лишь руку, чтобы защититься, хоть это и не возымело действия. Фэн Синь остановил Се Ляня и потрясённо воскликнул:

— Ваше Высочество! Что это с тобой? Что ты творишь?! Ты ведь отправился самосовершенствоваться?! Что с тобой стряслось в пути?!

Се Лянь не стал вырываться, только с покрасневшими глазами выкрикнул:

— А ты спроси его! Да, я отправился самосовершенствоваться. А почему вернулся, пусть он тебе расскажет!

Они ругались так громко, что разбудили государыню, которая уже давно спала. Накинув одеяние, она вышла из комнаты.

— Мой сын, — охнула женщина. — Это ты вернулся? Что тут такое…

Фэн Синь тут же заверил:

— Всё в порядке! Ваше Величество, прошу, вернитесь в комнату! — Он уговорил государыню зайти обратно, закрыл за ней дверь и спросил: — Что ты натворил? Му Цин, отвечай, что ты натворил?! Ваше Высочество, это он тебя побил?!

Дыхание Се Ляня стало частым и сбивчивым, он не мог вымолвить и слова.

— Это не я! — возразил Му Цин. — Я не трогал Его Высочество, только попросил его уйти. Кроме этого, я ни слова грубого ему не сказал, пальцем не тронул! Те чудесные земли они желали заполучить во что бы то ни стало! Если бы ты не ушёл, неизвестно, чем бы всё закончилось!

— Ты!..

Пары фраз хватило, чтобы Фэн Синь наконец тоже понял, что произошло. Он вытаращил глаза, указал на Му Цина пальцем и принялся хватать ртом воздух. Спустя некоторое время он наклонился, подобрал с земли мешок от риса и тоже запустил им в Му Цина, заорав при этом:

— А ну катись! Пошёл вон! Вон! Вон!

Му Цину вновь досталось по лицу рисом, который он сам же и принёс, он отшатнулся на два шага. Трое в комнате тяжело дышали от гнева.

Фэн Синь заговорил:

— А я-то гадал, почему ты вдруг стал таким добреньким? Твою ж мать, да чтоб тебя… Не попадайся больше мне на глаза!

Му Цин хриплым голосом ответил:

— Да! Я виноват, я признаю, я прошу прощения! Но я лишь хочу сначала решить проблему, которая стоит перед вами сейчас, а потом уже говорить об остальном! Если бы я не вернулся на Нижние Небеса, нам всем бы пришёл конец! Твоим родителям, моей матери, нам троим! Неизвестно, до каких пор мы бы барахтались в этой грязи! Но если я продолжу служить на Небесах, у нас появится шанс…

Фэн Синь забранился:

— Это всё чушь собачья! Прекрати! Никто не собирается слушать твои оправдания, пошёл прочь, прочь, прочь!

— Если ты поставишь себя на моё место…

Фэн Синь перебил:

— Сказал же, хватит нести чушь! Я не слушаю! Я знаю одно: что бы ни случилось, я бы никогда не поступил так, как ты. И ставить меня на твоё место не понадобится. Ты просто позабыл о добре, которое для тебя сделали, отплатил чёрной неблагодарностью!

Му Цин помрачнел и шагнул вперёд со словами:

— Но ведь и Его Высочество в трудную минуту от безысходности отправился грабить! Почему же, как речь зашла обо мне, ты не желаешь проявить сочувствие?

Фэн Синь так и подавился:

— Ха? Грабить? Кто? Его Высочество? Чёрт тебя подери, что за бред ты несёшь?

— …

Се Лянь на несколько мгновений перестал дышать.

Видя, как взрывной гнев на лице Фэн Синя постепенно превращается в недоумение, Му Цин понял, что здесь что-то не так. Он с сомнением повернулся к Се Ляню.

— Ты… ты не…?

Му Цин никак не ожидал, что Се Лянь ничего не расскажет Фэн Синю!

— А-а-а-а-а-а!!!

Се Лянь, будто обезумев, схватил первое, что под руку подвернулось, и погнал Му Цина из хижины. Тому показалось, что в руках Се Ляня плетёная корзина, которой ему и досталось, и Му Цин не посмел ничего возразить. Но выбежав из дому, он наконец увидел, что выгнали его метлой, и лицо Му Цина вновь помрачнело.

— Тебе обязательно так насмехаться надо мной?!

Се Лянь срывающимся голосом заорал на него:

— Пошёл прочь!

Се Лянь кулаком поднял порыв ветра, который острым лезвием полетел в Му Цина. Тот едва уклонился, но на его щеке появился порез. Му Цин дотронулся до лица, увидел на ладони кровь и застыл с неясным выражением.

— Хорошо… — спустя несколько секунд сказал он. — Я ухожу.

Се Ляня било дрожью, он склонился глубоко к земле от усталости. Му Цин сделал несколько шагов, потом всё-таки положил мешки с рисом на землю и сказал:

— Я правда ухожу.

Се Лянь рывком вскинул голову. Му Цин, поймав его взгляд, сглотнул, а затем, не задерживаясь больше ни на миг, взмахнул рукавами и покинул их жилище.

Потрясённый до глубины души Фэн Синь, который остался в доме, наконец выбежал следом.

— Ваше Высочество! Он что, свихнулся? Что ещё за история с ограблением?

Се Лянь, закрыв лоб рукой, ответил:

— Не спрашивай… Фэн Синь, умоляю тебя, не спрашивай.

— Да нет же, конечно, я не поверил ему, просто хочу знать, что произошло…

Се Лянь громко закричал, закрыл уши руками, вбежал в одну из комнат и заперся там.

Фэн Синь на самом деле свято верил, что принц ни за что на свете не пойдёт на такое. Но именно по этой причине ситуация становилась ещё хуже!

Се Лянь хотел бы сейчас просто сбежать. Туда, где его никто не знает. Но вспоминая слова безликого демона, он не решался уйти далеко, поэтому пришлось закрыться в комнате. И как бы Фэн Синь с государыней его ни звали, он не выходил.

Только спустя два дня Се Лянь понемногу успокоился. И когда Фэн Синь снова постучал в дверь, молча открыл ему. Тот показался на пороге с тарелкой.

— Это Её Величество приготовила для тебя днём. И просила, чтобы я непременно передал тебе.

На тарелке лежало нечто зелёно-фиолетового цвета, от одного взгляда на это кушанье становилось жутко.

— Если Ваше Высочество боится за свою жизнь, — добавил Фэн Синь, — я что-нибудь придумаю, а Её Величеству ничего не расскажу. Кхм.

Очевидно, что в душе Фэн Синь очень хотел бы продолжить расспросы об ограблении, но боялся, что Се Лянь опять запрётся, поэтому подавил в себе это желание и притворился, что ничего спрашивать не собирался, состроив безразличный вид. Вот только шутки не были его сильной стороной, и попытка пошутить не удалась, только прибавила неловкости.

По правде говоря, вкус блюда, приготовленные матушкой Се Ляня, имели отвратительный до крайности. К тому же, чем чаще она кашеварила, тем больше стараний прикладывала, но при этом продвигалась в направлении, в котором продвигаться не стоило. Сам Се Лянь тоже никогда раньше ничего не готовил, но его кулинарные творения получались сносными, по всей видимости, благодаря природному дару. Но несмотря ни на что, принц всё же принял блюдо, сел за стол и съел всё без остатка. Всё равно сейчас, что бы он ни пробовал, вкуса не ощущал.

И всё-таки среди всех несчастий стоило отметить кое-что хорошее. Той ночью, когда приходил Му Цин, принц решил было — кончено, наверняка отец с матушкой услышали о том, что сын их пошёл на ограбление. Но, судя по обстановке в доме, они до сих пор ничего не знали. Иначе, с характером государя, тот бы давным-давно отругал сына на чём свет стоит. Фэн Синь же наверняка не стал бы ничего им рассказывать, а значит, пока что Се Лянь мог успокоиться.

Пока он думал об этом, Фэн Синь неожиданно поднялся.

— Ты куда? — вернувшись из своих мыслей, спросил Се Лянь.

Фэн Синь взял лук.

— Время показывать уличные представления.

Се Лянь поднялся следом.

— Я пойду с тобой.

Поколебавшись, Фэн Синь отказался:

— Не надо, лучше отдохни ещё немного.

Фэн Синь не стал больше ничего спрашивать, но Се Лянь всё равно чувствовал себя преотвратно, ему всё казалось, что когда Фэн Синь всё узнает, между ними потеряется что-то важное, что больше нельзя будет вернуть. Теперь каждое слово, каждый взгляд Фэн Синя будто бы что-то означал и требовал глубоко задуматься.

Се Лянь покачал головой и вздохнул:

— Скажу тебе начистоту. Сейчас у меня нет никакого желания самосовершенствоваться.

Чего-то подобного Фэн Синь как раз ожидал. Он опустил голову, не зная, что ответить принцу.

— И раз так, — продолжал Се Лянь, — чем сидеть без дела в комнате, лучше я тоже пойду показывать представления. По крайней мере, смогу заработать денег, чтобы не быть…

Чтобы не быть калекой, обузой для всех.

Почему-то последние несколько слов Се Лянь не смог произнести. Наверное, в душе он уже чувствовал себя именно так, поэтому не смел говорить подобное вслух.

Но Фэн Синь всё-таки не унимался:

— Меня одного будет достаточно. Ваше Высочество, ты за два дня поел всего раз, тебе лучше несколько дней отдохнуть, набраться сил.

Слушая такие слова, адресованные ему, Се Лянь всё сильнее желал доказать неправоту Фэн Синя. Он повернулся, чтобы посмотреть в зеркало, говоря:

— Ничего страшного, я немного приведу себя…

Принц собирался привести себя в порядок, чтобы, по крайней мере, не походить на безумного взлохмаченного попрошайку, однако никак не ожидал увидеть в зеркале самую страшную на свете картину.

У его отражения не было лица… Поскольку на лице неизвестно откуда взялась маска Скорби и радости, наполовину плачущая, наполовину улыбающаяся.