Внезапно выражение лица небожителя стало еще более непроницаемым, чем у Пэй Мина.

Одетый в белое культиватор согласился с обращением, выражение его лица было спокойным и умиротворенным, манеры – легкими и изящными. Это был Се Лянь. Вся группа приветствовала его:

— Ваше Королевское Высочество.

— Ваше Высочество.

Их выражения и слова были очень осторожными, вежливыми и учтивыми. Се Лянь также вежливо поприветствовал всех и вышел вперед в приветственном жесте:

— Госпожа Повелитель Дождя.

Повелитель Дождя подошла к временно построенной хижине, держа поводья большого черного быка-хранителя, и склонила голову в знак приветствия.

На спине этого черного быка были огромные коробки на коробках с продуктами – причина, по которой пришла Повелитель Дождя. И, видимо, после этой еды был невероятный эффект поднятия духовных сил, поэтому, когда небожители услышали, группа взволнованно подошла, чтобы разделить свои доли. Была также группа, которая не двигалась. Се Лянь был одним из них. Повелитель Дождя заговорила:

— Я принесла кое-что еще для Вашего Высочества.

Се Лянь улыбнулся:

— Ах, заранее спасибо! Что это?

Повелитель Дождя достала из своего рукава что-то завернутое в небольшую полоску белой ткани, и когда открыла ее, глаза Се Лянь мгновенно засияли:

— Большое спасибо, госпожа Повелитель Дождя! Я везде это искал!

Фэн Синь подошел, чтобы тоже взглянуть, и также прокомментировал:

— Редкий великолепный шелк! Это здорово! Теперь ты наконец можешь починить свою игрушку!

Се Лянь порылся в рукаве, нащупал белую шелковую ленту, разорванную пополам, и радостно сказал:

— Да, наконец-то найден материал для починки Жое! я пойду залатаю ее прямо сейчас!

Однако Фэн Синь остановил его:

— Залатать ее? Ты?! Забудь об этом, что ты можешь залатать? Попроси кого-нибудь помочь тебе. - затем он повернул голову и крикнул:

— МУ ЦИН! ИДИ РАБОТАЙ!

Му Цин лениво подошел и холодно ответил: +

— Что? Что ты пытаешься сказать? Сказать, чтобы я это сшил?

— Разве это не твое мастерство? - сказал Фэн Синь.

Му Цин хмыкнул:

— А вы двое не слишком хорошо умеете использовать людей? Приняв меня за слугу, вы можете снова приказывать, а завтра, наверное, прикажете мне подмести пол.

Се Лянь засмеялся:

— Неважно, неважно. Я сделаю это сам.

Но Му Цин уже забрал белые шелковые ленты из его рук, и закатывая глаза, пошел искать иголки и нитки. После этого Пэй Мин тоже подошел поздороваться и хотел погладить черного быка, но тот громко цокнул зубами, едва не сломав Пэй Мину пальцы. Видя, что его не приветствуют, он поспешно ушел. Повелитель Дождя спросила:

— Рука генерала Пэя все еще не восстановилась?

— Пока нет. - отвелит Се Лянь, - он тогда заключил соглашение с Жун Гуаном, чтобы использовать меч Мин Гуан, и кроме своих извинений, в качестве цены он также должен был заплатить руку. Хотя в конце концов обида Жун Гуана рассеялось, оставив ему некоторое лицо и не попросив руку, он все еще был сильно оскорблен.

— Понимаю. - сказала Повелитель Дождя, - неудивительно, что выражение лица генерала Пэя было таким странным.

Се Лянь пробормотал про себя: «Его странное выражение лица было определенно не по этой причине».

Оказывается, Пэй Мин не смог смириться с тем, что Повелитель Дождя снова и снова спасала его на горе Тунлу и в Великих огнях Небесной столицы. Он был крупным мужчиной, хорошим человеком, который считал себя властелином небес и земли, поэтому не мог вынести потери маленького кусочка чести перед женщиной, особенно той, с которой у него были прошлые обиды. По сравнению с Повелителем Дождя, он, вероятно, больше принял бы поведение Сюань Цзи. В любом случае, он не мог отпустить это, несмотря ни на что, и всякий раз, когда видел Повелителя Дождя, он чувствовал себя неспокойно, поэтому выражение его лица было странным.

Однако Повелитель Дождя совершенно не понимала, что он чувствует, поэтому она всегда вежливо улыбалась в знак приветствия, двое на двух совершенно разных волнах, поистине необъяснимо абсурдно.

Повелитель Дождя заговорила:

— О, точно, Ваше Высочество, как Сюань Цзи?

— Сюань Цзи была заперта у подножия горы, - ответил Се Лянь, - вы хотели увидеть ее?

.

После великой битвы, все монстры и демоны, в начале сбежавшие от своих печатей отовсюду, были задержаны во временно установленном подземелье у подножия горы Тайцан. Се Лянь шел впереди, но прежде чем они достигли подземелья, они услышали серию грубых ругательств. Пэй Су и Бань Юэ сидели у входа, оба с пустыми лицами.

Прямо сейчас им не хватало серьезных помощников, поэтому их обоих послали помочь Верхним небесам охранять подземелье. В подземелье заперли Кэ Мо, и когда он увидел своих врагов, его глаза стали особенно красными, и он проводил свои дни, крича и проклиная небеса на этих двоих без остановки. Они притворились, что не понимают его слов, и сели рядом, как деревянные куклы. Когда Се Лянь и Повелитель Дождя вошли, те двое поднялись на ноги:

— Ваше Высочество, госпожа Повелитель Дождя.

Повелитель Дождя передала им коробку с продуктами, и Се Лянь сказал:

— Спасибо вам двоим за вашу тяжелую работу. Повелитель Дождя хочет видеть Сюань Цзи.

Однако Пэй Су на мгновение заколебался:

— Сюань Цзи...

Се Лянь заметил что-то неладное и спросил:

— Что-то случилось?

Они вошли в подземелье и найдя, где была задержана Сюань Цзи, оба были ошеломлены. В камере ничего не было, и все, что осталось – это рваная, рваная красная свадебная мантия.

Пэй Су объяснил:

— Сюань Цзи уже рассеялся прошлой ночью.

Обида Сюань Цзи действительно рассеялась, как невероятно. Еще не так давно одержимость этой женщины была так глубока, что душила Пэй Мина в смертельной хватке, отказываясь отпускать. Се Лянь заметил:

— Возможно, она наконец все обдумала.

Она думала только о том, как за последние сотни лет из доблестного генерала, достойной дамы престижного дома она превратилась в такую безумную, презренную ворчливую женщину. Она думала о том, что потеряла, и о том, что приобрела, причем в таком стыде и смущении, что у нее, вероятно, не хватало чести оглянуться назад.

Все это время она надеялась, что сумеет изменить сердце человека, который бросил ее, то ли растрогав его, то ли угрожая, но потом вдруг поняла, что у нее с самого начала никогда не было шанса все изменить, и наконец осознала.

Но чтобы остаться в этом мире, она полагалась на свои бурные чувства, на свое несогласие уступить Пэй Мину. Как только она все обдумала, у нее больше не было причин оставаться. Даже думать об этом было немного нелепо.

Повелитель Дождя села на место с таким видом, словно собиралась совершить для Сюань Цзи обряд прощания. В конце концов, она была единственной оставшейся из Королевства Юши, кроме нее самой. Было бы невежливо со стороны Се Ляня беспокоить ее, поэтому он встал и ушел.

.

Выйдя, он увидел, что Пэй Су и Бань Юэ жуют фрукты, которые принесла им Повелитель Дождя, поэтому Се Лянь подошел и взял один, готовый присесть, чтобы жевать вместе с ними. И все же неожиданно он что-то почувствовал, повернул голову, чтобы посмотреть, и увидел, как недалеко в кустах высотой в половину человеческого роста, что-то промелькнуло.

Се Лянь мгновенно бросил фрукт и только сказал:

— Следите здесь за всем! - прежде чем броситься туда.

Существо в кустах заметило, что его обнаружили, и побежало еще быстрее. Се Лянь мог бы догнать его за восемь шагов, но он сделал только четыре шага, прежде чем узнал, кто это был. Передумав, он помедлил.

Он подождал, пока это существо не убежало на некоторое расстояние, прежде чем внезапно ворвался сбоку, преграждая путь:

— Госпожа Цзянь Лан, вы планируете уйти, не попрощавшись?

Это действительно была Цзянь Лан, крадущаяся с духом плода на руках, и она подпрыгнула, удивившись Се Ляню, который появилась из ниоткуда:

— ТЫ!

Этот бледный дух плода в ее руках обнажил свои зубы, выглядя так, будто хотел напасть, но Цзянь Лан удержала его:

— Ты здесь, чтобы остановить меня?

Се Лянь не хотел, чтобы она слишком встревожилась, и сказал:

— Не нервничайте, я просто хотел дать вам кое-что.

Затем он достал предмет:

— Обида вашего сына Куо-Куо довольно сильна, ее нужно сдерживать. Хоть он уже проходит очистку, ваше совершенствование не так высоко, как у него, поэтому было бы трудно гарантировать ноль несчастных случаев. Вам понадобится это, чтобы помочь.

Этот предмет был защитным заклинанием, которое Се Лянь сделал сам, и даже продемонстрировал, как им пользоваться, чтобы доказать, что в нем нет никаких хитростей. Цзянь Лан наблюдала, и ее напряжение действительно ослабло. В конце концов, эта штука была полезной. После некоторого колебания она взяла его.

— Благодарю.

— Нет необходимости. - сказал Се Лянь, - до тех пор, пока вы используете его, кричите три раза «Ваше Высочество, пожалуйста, благословите меня». Таким образом, это будет отмечено под именем моего дворца.

— ...

Цзянь Лан сделала несколько шагов, остановилась на мгновение, но в конце концов все же не смогла сдержаться и повернула голову:

— Ты не остановишь меня? Почему?

Се Лянь ждал, когда она оглянется, и спросил ее вместо ответа:

— Тогда госпожа Цзянь Лан, почему вы должны уйти? Фэн Синь сказал, что позаботится о вас обоих, он сдержит свое слово.

Выражение лица Цзянь Лан дрогнуло, но в конце концов она вздохнула:

— Я это знаю. Впрочем, забудь, это к лучшему. Я больше не хочу быть с ним.

Се Лянь был немного озадачен:

— Вы... больше не любите его?

Цзянь Лан, вероятно, устала от бега и села на обочину дороги:

— Это больше не имеет ничего общего с любовью. Я не хочу, чтобы он заставлял себя привязываться к нам.

Се Лянь тоже сел рядом с ней и на мгновение задумался:

— Он, должно быть, действительно любит вас. Тогда он был совершенно измотан, но все равно не хотел вас отпускать.

Услышав это, Цзянь Лан выглядела так, словно вспомнила что-то из далекого прошлого, и рассмеялась:

— Раз уж ты упомянул об этом, я сейчас вспомнила. Тогда он все еще был немного туповат, проводил долгие часы, чтобы заработать деньги, и после того, как зарабатывал, он покупал меня на всю ночь, но все, что он делал – это приносил стул, чтобы сидеть со мной всю ночь, ничего не делая, только болтая. Все приняли его за шута, какой смех!

Се Лянь также улыбнулся:

— Видите, я говорил вам, что он действительно вас любит.

Тем не менее, Цзянь Лан убрала свою улыбку:

— То, что ты сказал – все это в прошлом. То, что когда-то была любовь, не значит, что она будет длиться вечно. Я не заинтересована в том, чтобы быть объектом милосердия и помехой.

— С чего бы ему считать вас обоих помехой? - спросил Се Лянь, - Разве вы не знаете, что за человек Фэн Синь?

— Ты, Его Высочество наследный принц, никогда не жил обычной жизнью, так что, конечно, ты думаешь, что все так просто. Сейчас он так не считает, да и на поверхности тоже. Но раз уж время тянется, то ни в чем нельзя быть уверенным. Если бы я хотела найти его, я бы давно это сделала. Храм Нань Ян нетрудно найти. Был период времени, когда они были повсюду, но я все еще не хотела этого.

— Он вознесся, у него есть все, он выглядит великолепно и впечатляюще, но мы уже превратились в демонов, так зачем же мне разыскивать его? Небожитель, несущий двух демонов, разве это не беда для него?

— Я прогнала его, когда выглядела лучше всего, думаю, это очень хорошо, все гордо и достойно. Таким образом, в его сердце я всегда буду выглядеть так, а не как сейчас – с тяжелым макияжем и липкими, вороньими лапками вокруг глаз.

Она ущипнула себя за лицо:

— Если бы он действительно признал нас, и ему каждый день приходилось бы смотреть на это мое лицо и вид Куо-Куо вот так, пока мы тащили его вниз, он бы только становился все более и более усталым, раздраженным, и однажды мы стали бы помехой. Так зачем досаждать? Не слишком ли это трагично?

Пока она говорила, дух плода использовал свой влажный скользящий язык, чтобы лизнуть ее лицо, выглядя необъяснимо отвратительно, но озорно мило. Но для типичных других это, вероятно, было только отвратительно и неприемлемо.

Цзянь Лан также погладила голую голову своего сына:

— В любом случае, мне достаточно иметь Куо-Куо. Кто в молодости не давал обещаний и не клялся горам и морям? Разговоры о любви, о привязанности, о вечности. Но чем дольше я болталась в этом мире, тем больше понимала, что что-то вроде «навсегда» невозможно. Это никогда не будет возможно. Уже было довольно хорошо иметь это один раз. Никто не может по-настоящему этого достичь. Я больше в это не верю.

Она сказала беспомощным голосом:

— Фэн Синь – хороший человек. Просто... прошло слишком много времени. Все изменилось, так что лучше оставить все как есть.

Се Лянь слушал молча, не говоря ни слова, но в глубине души он сказал: «Нет.»

Голос в его сердце сказал: «Вечность существует. Есть один человек, который действительно может достичь этого. Я верю.»

.

Цзянь Лан все же взяла Куо-Куо и ушла.

Се Лянь вернулся и отослал Повелителя Дождя, которая закончила службу для Сюань Цзи, и вернулся на гору Тайцан. Он думал сказать Фэн Синю, что Цзянь Лан ушла, но не увидел его. Как раз когда он искал его среди шумной толпы, кто-то вдруг крикнул:

— Отличное время, Тай Хуа! Вы свободны? Приходите помочь разобраться!

Они все еще хватали кого-нибудь, чтобы заняться подсчетами, и Лан Цянь Цю отчаянно пытался уйти, отвечая издалека:

— НЕ ТАЩИТЕ СЮДА СТОПКУ, У МЕНЯ ЕСТЬ ДЕЛА, НАЙДИТЕ КОГО-НИБУДЬ ДРУГОГО!

Се Лянь вздохнул, задаваясь вопросом, стоит ли ему пойти и попытаться со всеми этими книгами, когда неожиданно, он сделал всего несколько шагов, прежде чем услышал голос сзади:

— Учи... Со... Ваше Высочество.

Се Лянь оглянулся и увидел, что Лан Цянь Цю стоит прямо за ним.

— У вас есть минутка, чтобы отойти в сторону и поговорить?

— Конечно. - ответил Се Лянь.

Таким образом, он и Лан Цянь Цю вместе вышли из этой унылой гигантской хижины-дворца. Пока они шли, Се Лянь спросил:

— Как дела у Гу Цзы? Он в порядке?

Лан Цин Цю беспомощно усмехнулся, слегка горько:

— Я не знаю, считается ли это хорошо. Этот ребенок каждый день спрашивает меня о своем отце, скорее несчастный, так что я мог только... собрать немного частиц души Зеленого Гоблина и держать их в лампе. Теперь он появляется передо мной каждый день, обнимая эту лампу и спрашивая, когда душа внутри лампы станет больше! Если впрямь...

Глядя на это мрачное, удрученное лицо, Се Лянь мог понять, о чем он думает. И почему он должен был сделать что-то подобное для Ци Жуна, который убил всю его семью? Се Лянь подсознательно потянулся, чтобы похлопать его по плечу, но потом вспомнил, что сам сделал в Юнане, и сдержался. Он мягко сказал:

— Ты много работал. Итак, о чем ты хотел поговорить со мной сегодня?

После некоторого колебания Лан Цянь Цю сунул руку в карман своей мантии и что-то достал, передавая ему.

— Это.

В тот момент, когда Се Лянь увидел вещь, его дыхание остановилось.

Это была роскошная, гладкая и светящаяся маленькая малиновая коралловая жемчужина.

Его голос задрожал:

— Это...?!

Лан Цянь Цю сказал:

— Эта коралловая жемчужина была тайным сокровищем, оставленным отцом-основателем Юнань.

Лишь услышав это, Се Лянь понял, что это не та, которая была завязана на конце волос Хуа Чэна, а та, которую он когда-то подарил Лан Ину.

Она была не Хуа Чэна. Се Лянь почувствовал себя немного разочарованным, но все же взял эту жемчужину. Именно тогда Лан Цянь Цю заговорил:

— Отец-основатель однажды сказал, что давший ему эту красную коралловую жемчужину был его спасителем, тем, кто помог ему. Очень хороший человек.

— ...

Лан Цянь Цю продолжил:

— Но он все равно сделал то, что заставило этого человека потерять все. Отец-основатель сказал, что он не жалеет о том, что сделал, он должен был это сделать. Но потом, когда он думал об этом, ему все еще казалось, что он обидел этого человека.

— ...

— А потом?- Спросил се Лянь.

— А потом, - продолжал Лан Цянь Цю, - в тот день в Небесной столице я внимательно разглядывал бусинку на конце волос Собирателя Цветов Под Кровавым, и чем больше я смотрел, тем больше мне казалось, что она похожа на ту, которую оставил мне отец. Позже я услышал разговор генерала Сюань Чжэня и остальных и узнал, что эти жемчужины на самом деле были парой, и принадлежали они тебе. Итак, я пришел спросить: это ваше?

Мгновение спустя Се Лянь медленно кивнул:

— Это мое. Это пара жемчужин, которые подарили мне отец и мать, когда я был юн.

Лан Цянь Цю покачал головой:

— Тогда... Я возвращаю это вам.

Он все еще не знал, как обращаться к Се Ляню, и после того, как вернул жемчужину, он немного поколебался, прежде чем молча уйти. Се Лянь стоял на том же месте, а красная коралловая жемчужина была зажата в середине его ладони.

Прошло уже больше восьмисот лет. После всех искривлений и поворотов, другая часть этой пары коралловых жемчужных сережек вернулась в его руки. Это его, а также и его.

Однако, другая жемчужина тоже должна была присутствовать здесь. Они должны были суметь завершить пару.

Прямо тогда, громкий, радостный голос Фэн Синя донесся с подножия горы:

— ВАШЕ ВЫСОЧЕСТВО! ВСЕ! ДАВАЙТЕ БЫСТРЕЕ!