Се Лянь спрятал жемчужину и огляделся. Несколько небожителей также вышли из грубой, гигантской хижины:

— Что происходит с генералом Нань Фэном?

Но потом они услышали, как Фэн Синь крикнул:

— СМОТРИТЕ, КОГО Я ПОЙМАЛ!

Он выскочил из леса и помчался наверх, держа в руке человека в черном, и небожители были потрясены:

— ЛИН ВЭНЬ!

Та, что была зажата в руке Фэн Синя, действительно была Лин Вэнь. Фэн Синь повернулся к Се Ляну:

— Как ты и подозревал, Лин Вэнь пошла украсть Бессмертную парчу!

После снятия проклятых канг духовные силы Се Ляна резко возросли до такой степени, что он был практически равен Цзюнь У, так что Бессмертная парча, естественно, ничего не могла с ним сделать. Лин Вэнь была превращена в куклу дарума Хуа Чэном и пропала без вести во время Великой битвы. Как только время истекло, заклинание на ней спало автоматически, так что ее нигде нельзя было найти. Тем не менее Се Лянь решил, что она, скорее всего, придет, чтобы украсть Бессмертную парчу, поэтому он снял эти одежды и попросил Призрачный Город распространить слух. Конечно же, Лин Вэнь заглотила наживку.

Даже будучи беглянкой, когда Лин Вэнь была арестована и доставлена в конференц-зал, она все еще не выглядела испуганной. Как только Пэй мин вошла, он обнял ее за плечи и усадил перед столом, приговаривая мрачным голосом: "наконец-то мы нашли тебя! Лин Вэнь, ты должен заплатить за свои грехи!"

— ...

Десятки небожителей также окружили ее, каждый из них с глазами волков и тигров, выражение их лиц было жаждущим и голодным, практически диким. Только тогда Лин Вэнь почувствовала некоторое беспокойство:

— ...Что вы все планируете?

СТУК! Перед ней лежала стопка отчетов и свитков, почти в рост взрослого мужчины, таких тяжелых, что весь стол и стулья сотряслись. Пэй Мин ПА! и шлепнул по свиткам:

— Эти. Позаботься о них.

— ...

Лин Вэнь, казалось, вздохнула с облегчением, а затем почувствовала себя необъяснимо сбитой с толку. И все же неожиданно, прежде чем она полностью выдохнула, раздался еще один раунд:

—СТУКСТУКСТУКСТУКСТУКСТУКСТУКСТУК!

Через несколько десятков стуков десятки стопок документов и отчетов выше человеческого роста рухнули, и она оказалась в плотном окружении.

Десятки небожителей лепетали между щелей этих стопок:

— Мы ждем вас уже несколько дней! Спешите и помогите разобраться!

— Позаботьтесь и о них тоже.

— Не забудьте заполнить недостающие части.

— Вам лучше сделать это в течение часа!

Лин Вэнь:

— ...

После дня и ночи, Лин Вэнь наконец освободилась из временного конференц-зала.

После целого дня и ночи упорного сражения вся эта неразбериха со свитками и отчетами была улажена, все они были разложены по категориям и аккуратно упорядочены. Небожители зааплодировали, каждый получил счета своего собственного дворца и пошел перепроверять. С другой стороны, лицо Лин Вэнь было синим и каменным, и те темные круги под глазами, которые исчезли на некоторое время, вернулись.

С другой стороны, все закончили двукратную проверку и радовались, а Пэй Мин похвалил:

— Это, конечно, благородная Цзе, которая является самой действенно! Теперь все совпадает!

— Все ясно! Большое спасибо госпоже Лин Вэнь!

Как преступник, Лин Вэнь вежливо усмехнулась между всех похвал толпы небожителей:

— Это ничего, это ничего.

Видя это, все небожители в зале, которые все еще были в неразберихе, но не пропихнули свои счета, не могли больше сидеть спокойно, и окружили ее:

— Эм, на самом деле, у меня есть несколько книг, которые я забыл отдать милорду, и мне было интересно, может быть, вы посмотрите...

Лин Вэнь:

— ...

Се Лянь ел паровую булочку, сидя на корточках возле временного конференц-зала, и после того, как закончил, он хлопнул в ладоши и, наконец, спас Лин Вэнь от страданий:

— Все, давайте разберемся с этим позже. Пусть Лин Вэнь сначала отдышится.

Раньше, когда он заговаривал, никого это не волновало, но теперь все было по-другому. Несколько человек ответили:

— Ваше Высочество правы. - и больше не осмеливался говорить. Лин Вэнь сидела в своем кресле, прикрыв ладонью лоб и закрыв глаза, ожидая, когда остальные небожители уйдут. Только после того, как конференц-зал опустел, она повернулась к Се Ляню:

— Поздравляю, Ваше Высочество, ваши духовные силы вернулись. Какая хорошая тактика, теперь, даже призраки – ваши верующие, подчиняющиеся вашим приказам, как невообразимо.

— Они не мои верующие, - ответил Се Лянь, - они просто друзья из Призрачного Города. Я лишь попросил их помочь.

Лин Вэнь кивнула, ее лицо было полно понимания. Мгновение спустя Се Лянь заговорил:

— Лин Вэнь, я хотел кое-что спросить у вас.

— Ваше Высочество может продолжать. - сказала Лин Вэнь.

— Сань Лан, я имею в виду Хуа Чэнчжу, - начал Се Лянь, - он носил эту вашу Бессмертную парчу, но она на него не действует, не знаете, почему?

— Так вот в чем вопрос. - сказала Лин Вэнь, - Я думала, Ваше Высочество уже знает?

Се Лянь моргнул:

— Скажите мне?

Лин Вэнь расправила рукава и кисло уселась:

— Ваше высочество, вы слышали легенду о Бессмертной парче, верно?

— Я уже слышал. - ответил Се Лянь. - Вы сами его подделали.

— Можно и так сказать. - сказала Лин Вэнь, - Хоть я никогда не думала, что обида, накопившаяся на этом одеянии, превратит его в монстра, я убила Бай Цзина, чтобы ускорить разрушение Королевства Сюли, это не так.

Се Лянь внимательно слушал. Лин Вэнь продолжила:

— Это одеяние нарезало круги по царству смертных, проходя через бесчисленные руки, и после того, как оно оказывалось в руках, множество людей решало использовать его для убийства, причинения вреда, обмана. Хоть это также может забрать часть его обиды, Бай Цзин не такой человек.

— Он не любил, когда его использовали эти люди, он ненавидел их. Поэтому всякий раз, когда он встречал похожих на него людей и избранных, которым давали мантию, его негодование не пробуждалось, а наоборот – он радовался.

— А носители и одевающие? - спросил Се Лянь.

Лин Вэнь ответил:

— Вы надели Бессмертную парчу на Собирателя Цветов По Кровавым Дождем, но в вашем сердце не было ни малейшего следа злобы или желания причинить вред, вы доверяете ему всем своим существом; и Собиратель Цветов Под Кровавым Дождем, он был таким же, когда дело касалось вас, нет, на самом деле, даже больше – то, что заставляло Бай Цзина чувствовать себя вровень с Собирателем Цветов По Кровавым Дождем: не имело значения, носил он Бессмертную парчу или нет – он без колебаний делал все, о чем вы просили его. В том числе и умереть за вас.

— ...

— Именно так я и догадалась, что мальчик рядом с вами тогда был Собирателем Цветов Под Кровавым Дождем. - сказала Лин Вэнь, - Хотя я не слишком много знаю о ваших отношениях, я думаю, что не может быть другого такого же человека.

— Это еще почему?- Спросил се Лянь.

Лин Вэнь подняла руку и указала:

— Ваше Высочество, что это у вас на шее?

Се Лянь был ошеломлен и бессознательно прикрыл это рукой.

Лин Вэнь сказала:

— Я раньше видела подобные вещи: очень уникальные демоны, дарящие своим возлюбленным свой прах.

Бесчисленные свитки и отчеты проходили через Дворец Лин Вэнь, так что не было ничего странного в том, что она видела это раньше. Однако, по правде говоря, Се Лянь и сам догадался об этом.

Но услышав, как Лин Вэнь сказала это вслух, он все еще крепко сжимал это кристально чистое кольцо.

— Это очень редкая вещь. - сказала Лин Вэнь, - но поскольку это слишком красиво, все часто заканчивается трагедией, поэтому мое впечатление от этого сильнее.

— Что вы имеете в виду, говоря, что это часто заканчивается трагедией? - спросил Се Лянь.

— Если бы любовь ослепила ваш разум, а предметы, связанные с вашей жизнью, предоставились бы кому-то другому, это имело бы много трагических и ужасающих последствий. - сказала Лин Вэнь.

— Нечто вроде истинного сердца создано для того, чтобы его растоптали. Все эти сувениры, сделанные из пепла: некоторые были украдены другими, некоторые разбиты владельцами, в основном ничего не закончилось хорошо. Но Ваше Высочество – исключение. Вы сохранили его хорошо, практически нетронутым.

После долгого молчания Се Лянь сказал:

— Вы сказали «похож на него». Значит, генерал Бай Цзин тоже был таким?

Лин Вэнь слегка улыбнулась:

— Иначе зачем бы я его обманула?

— Но на самом деле это не обман, не так ли? - сказал Се Лянь, - Не может быть, чтобы вы не поняли, что я намеренно пустил слухи, но вы все равно пришли, чтобы забрать его.

— Это хороший защитный прибор. - сказала Лин Вэнь.

— Если бы это был лишь прибор для защиты, вы бы не пошли на такой риск, чтобы украсть его, и после того, как потерпели неудачу, вы все равно взяли его на гору Тунлу.

Линь Вэнь апатично сказала:

— Что еще можно было сделать, кроме как взять его на гору Тунлу? Я уже была разоблачена. Ваше Высочество поймали меня с поличным.

— Но по правде говоря, если вы хотите найти предлог, чтобы скрыть это, это все еще работает. - сказал Се Лянь, - подкупить вас немного, даже понижение в должности или вычет заслуг не дали бы вам статус беглеца. Главное в том... что вы хотели помочь генералу Бай Цзину стать непревзойденным, чтобы он пришел в себя, верно?

— Ваше высочество, не говорите так, будто я что-то для него сделаю. В конце концов, я хладнокровна и не признаю никого из близких, так зачем мне делать что-то подобное?

— Это правда?

— Пусть будет так.

.

Се Лянь прибрался вокруг разрушенных, разбитых скал в Королевском Святом павильоне и построил простую хижину, используя ее в качестве временной резиденции. Она была дальше и пустыннее. Когда в Се Ляне возникала нужда, он шел в конференц-зал, чтобы помочь, а когда ничего не было, он спокойно оставался в хижине.

Через несколько дней Му Цин, наконец, починил Жое и пришел, чтобы доставить ее. В тот момент, когда Се Лянь открыл дверь, он увидел что-то белое, набрасывающееся на него, и поле его зрения было перекрыто. Он поднял руку, чтобы сдернуть эту штуку, и Жое снова начала крутиться и вертеться, словно демонстрируя свое прекрасное тело после перерождения. Се Лянь предупредил:

— Не вертись так после того, как тебя только что починили, будь осторожна, чтобы снова не порвать себя.

В тот момент, когда Му Цин услышал это, у него появилось суждение:

— Как это возможно? Какая твоя одежда порвалась после того, как я ее для тебя залатал ?

— Это правда. - сказал Се Лянь.

Он поймал Жое, скрученную, как водоросль, чтобы тщательно проверить ее, и она действительно была очень хорошо сшита, не было практически никаких следов того, что она когда-либо рвалась, и он похвалил:

— Твое мастерство все еще так удивительно.

— Такой комплимент меня не обрадует. - сказал Му Цин, - я делаю это только один раз, следующего не будет. Я больше никогда этого не сделаю.

«Ты явно очень гордишься этим...» - подумал Се Лянь.

Му Цин ворчал еще немного, затем сказал:

— Хорошо, я сделал свою работу. Я ухожу. Я как раз занимаюсь кое-какими вещами и персоналом во Дворце Сюань Чжэнь.

— Ты тоже уезжаешь? - спросил Се Лянь, - Хорошо, я пойду, чтобы помочь немного. Не забудь крикнуть мне, когда будешь уходить, я тебя провожу.

После захвата Лин Вэнь, заполнения всех недостающих пробелов и очистки всей этой кучи испорченных счетов небожители, наконец, решили восстановить Небесную столицу. А это означало, что тот временный конференц-зал на горе Тайцан тоже может быть оставлен позади. Му Цин махнул рукой, ни пренебрежительно, ни соглашаясь, и сделал несколько шагов, прежде чем остановиться и оглянуться:

— Ты... все еще собираешься остаться на горе Тайцан?

Се Лянь кивнул:

— Мгм.

После минутного колебания Му Цин заговорил:

— Почему бы тебе не пойти с нами?

Се Лянь улыбнулся:

— Нет, мне нужно кое-кого подождать.

— Ты еще можешь подождать, добравшись до Верхних небес новой Небесной столицы. - рассуждал Му Цин.

Се Лянь покачал головой:

— Я думаю, когда он вернется, то сначала придет сюда, а потом я смогу встретиться с ним, как только он вернется. Если он не вернется в это место, то может в храм Цяньдэн Города Призраков, а Город Призраков находится недалеко отсюда, гораздо удобнее, чем новая Небесная столица.

— ...

Му Цин, казалось, долго молчал, и спросил со сложным выражением лица:

— Ты действительно веришь, что он вернется? - Се Лянь ответил, как будто это была самая логичная вещь в мире:

— Конечно.

.

Люди приходили, как прилив, а потом уходили, как отлив. Гора Тайцан вновь обрела свое пустынное одиночество.

На вершине горы Тайцан раньше было огромное поле кленов. Все они сгорели в том огромном огне, но возродились через тысячу лет. Они уже не были теми, через которые Се Лянь когда-то прыгал, чтобы тренироваться, но пейзаж был тот же самый.

Се Лянь часто гулял в кленовом лесу один. Целая гора красных кленов, раскинувшихся подобно страстному дикому огню, заставила его почувствовать себя в гигантских и теплых объятиях.

Он провел более восьмисот лет жизни, коротая дни в одиночестве, и очень привык к этому. Когда нужно было что-то делать, он спускался с горы, чтобы ответить на молитвы, собирать мусор; если ничего не было, он сажал овощи, готовил еду.

Вот только странно было то, что дни, проведенные в одиночестве, как это было раньше, в прошлом были самыми обычными, но теперь через это стало трудно пройти. Се Лянь потратил много времени, прежде чем снова привык к этому.

Наверное, когда человек ел лишь горькое, он привыкал к вкусу горечи. Но когда в один прекрасный день кто-то давал ему попробовать сладость, съесть то, что было горьким от мысли о сладости, пожалуй, заставило бы его нахмуриться.

В прошлом, когда Се Лянь проводил свои дни в простоте и спокойствии, он часто втайне надеялся, что кто-нибудь придет искать его. Найти его, чтобы поболтать, или попросить о помощи, по крайней мере, будут признаки жизни. Но теперь ему это уже не нравилось.

С тех пор каждый раз, когда он слышал стук в дверь, его сердце всегда трепетало от счастья, наполняя его надеждой. Но когда он бросался к двери и открывал ее, тот, кто стоял у входа, никогда не был тем, кого он ждал.

Иногда это был Фэн Синь, иногда – Му Цин, а иногда – Ши Цинь Сюань. Иногда это было множество призраков из Призрачного Города, чтобы «оказать уважение их старшему».

Все были хороши. Просто никто из них не был тем, кого он ждал.

.

В первый месяц Се Лянь приволок несколько цветущих деревьев, чтобы посадить их у входа, немного украсив окрестности, чтобы скрыть грубость этой ветхой хижины. Он подумал, что, возможно, когда Хуа Чэн вернется, они расцветут.

.

На второй месяц Се Лянь снес весю хижину и восстановил ее, а также вырвал все сорняки со всей горы Тайцан. В противном случае, когда Хуа Чэн вернется и увидит этот беспорядок, он обязательно пришлет людей, чтобы помочь ему убрать.

.

На третий месяц деревья расцвели. Вишнево-красный цвет окутал деревья, и Се Лянь стоял под ними, подняв голову и глядя на них. Наслаждаясь цветами, он думал: «Цветы в полном цветении, скоро он должен быть дома».

.

На четвертый месяц все горные тропы были восстановлены. Таким образом, когда Хуа Чэн вернется, чтобы найти его, он сможет подняться на гору быстрее.

.

На пятый месяц Фэн Синь и Му Цин снова пришли навестить его. Они спросили, не хочет ли он ненадолго покинуть это место, чтобы прогуляться снаружи. Се Лянь устроил обед, и они убежали.

.

На шестой месяц период цветения закончился.

...

Он ждал и ждал, ждал и ждал. Се Лянь не волновался, он не сломался и не плакал в агонии. Вместо этого он чувствовал, что становится все более и более спокойным, все более и более терпеливым.

Думая об этом, кто сам не испытал проходящие, долгие века?

Хуа Чэн ждал его более восьмисот лет, так что какая разница, если он будет ждать Хуа Чэна еще восемьсот лет?

Может быть, пройдет тысяча лет, десять тысяч лет, а он все будет ждать и ждать.

Неважно, что прошел всего год?

.

В этот день Се Лянь собрал большую кучу хлама, как обычно, и сложил ее высоко на телегу, запряженную быком – обоих Се Лянь недавно накопил денег и купил, и они потянули его в гору.

Пересекая кленовый лес, на полпути вверх по горной тропе, Се Лянь невольно повернул голову назад и увидел мерцающие отблески в ночном небе.

Он пристально вгляделся в них и обнаружил, что это были вечные молитвенные фонари. И тут его осенило. Он пробормотал себе под нос:

— Значит, сегодня праздник Юаньсяо.

В этот момент все небожители Верхних небес, вероятно, снова сражались фонарями. Се Лянь невольно натянул поводья и остановился, ошеломленно глядя на эти молитвенные фонари.

Он вдруг вспомнил, что они с Хуа Чэном впервые встретились во время фестиваля Юаньсяо.

В тот год маленький ребенок с лицом, покрытым грязью и порезами, протиснулся сквозь толпу и посмотрел вниз с городских стен; семнадцатилетний наследный принц Сянь Лэ сиял, и в тот момент, когда он поднял глаза, то увидел падающий силуэт человека. Не раздумывая, он вскочил на ноги.

Благоприятный фестиваль Юаньсяо, на Великом Военном проспекте. Внушающее благоговейный трепет первое впечатление, которое привело к столетиям привязанности.

Улыбка повисла на лице Се Ляня, и он размышлял, что был не единственным, кто упал.

.

Развернувшись, Се Лянь склонил голову и был готов продолжать подниматься по горной тропе. Повозка тянулась, скрипя на протяжении всей части дороги, когда внезапно путь, казалось, осветился чем-то далеко впереди.

Се Лянь снова поднял голову, его глаза расширились.

Этот свет фонарей.

Подобно миллионам рыб, плавающих по ущельям в море, бесчисленные молитвенные фонари медленно поднимались с вершины горы.

Они были блестящими, светящимися и мерцающими в черной ночи. Самый прекрасный сон, необычайно великолепный, осветил его путь.

Се Лянь уже видел это раньше, и теперь, когда увидел снова, его дыхание и сердце остановились. Горная тропа повернула, и колеса повозки закрутились. Се Лянь увидел маленькую полуразрушенную хижину, которую он построил.

Там кто-то был!

Перед этим покосившимся домиком стоял одетый в красное человек, его фигура была длинной и стройной, на поясе висел серебряный ятаган. Его спина была обращена к Се Ляню, когда он поднял и отправил в небо последний вечный молитвенный фонарь.

Се Лянь застыл на месте, задаваясь вопросом, был ли он все еще во сне или это была галлюцинация. Вместе с вращением колес он подходил все ближе и ближе. Тот человек обернулся, и так Се Лянь тоже мог видеть его все четче и четче.

С тремя тысячами молитвенных фонарей, поднимающихся вместе с ночью позади него, этот человек обернулся и посмотрел на него. Одежда краснее клена, кожа белее снега; между бровями лица такого красивого, что на него невозможно было смотреть, все еще была та дикая аура, гордость, которую нельзя было подавить.

Хоть он и носил черную повязку, глаз, который был таким же ярким, как звезды, не мигая смотрел на Се Ляня.

Се Лянь сполз вниз.

Не было никаких слов. Оба двинулись навстречу друг другу.

Шаг, другой шаг, каждый шаг быстрее следующего, и, наконец, они побежали.

Он бежал вперед, а слезы падали позади и оставались на том же месте. Се Лянь твердил в своем сердце, он верил.

.

Он верил, что этот человек будет умирать за него снова и снова, и снова и снова будет возрождаться для него. Даже если упадет в глубины ада, он прорвется через бездну за свою «веру».

В прошлый раз они провели восемьсот лет, бегая навстречу друг другу.

На этот раз потребовалось всего мгновение, чтобы упасть в объятия друг друга.