3.1 Семеро

Они, наверное, готовили свой план очень тщательно. Они, наверное, вложили немало времени и средств в скрупулёзные приготовления. Орда монстров, усиленных проклятьями превращения. Воины-марионетки, выкованные из запрещённых законом металлов. Химеры, ведомые заклинаниями подчинения. Каждое из этих существ могло бы потягаться, нет, одолеть небольшую армию. Всё это жуткое сборище могло бы с лёгкостью сокрушить страну. Приведя свой план в исполнение, заговорщики, наверное, уже не сомневались в победе.

Как давно это произошло? Тогда Виллему было четырнадцать. Значит, четыре года назад по его личному времени, пятьсот двадцать девять лет назад в реальности и лишь два года назад по времени иллюзорного мира. Точно. Здесь эти события произошли всего два года назад.

***

Виллем взмахнул мечом. И ещё раз. И ещё.

Примерно на третьем десятке сражённых тварей он сбился со счёта. Выбросив из головы все посторонние мысли, он сосредоточился лишь на том, чтобы рубить тех врагов, которым не повезло оказаться прямо перед ним.

Впрочем, усиливающее монстров проклятие затрудняло дело. Проклятия превращения полностью меняют изначальное состояние жертвы. Иногда такие проклятия упоминаются в детских сказках, например в историях о том, как человек стал каменной статуей или птицу превратили в красавицу. Подобную магию можно использовать, чтобы наделить существо невероятной силой или срастить тело цели с оружием.

Впрочем, при всём при этом усиленные монстры оказались не такими уж серьёзными противниками. Проблема заключалась в Карильоне Виллема. И меч, и враги содержали в себе сложные мощные заклятья, так что состояние Карильона ухудшалось по мере того, как меч перемалывал орду искажённых проклятьем тварей. Поначалу Виллем решил давить до конца, не обращая на это внимания, но врагов оказалось больше, чем он ожидал. Если не перенастроить меч прямо сейчас, то эффективность оружия сильно снизится и сражение рискует затянуться.

Что ж, похоже, остаётся лишь одно.

Виллем применил Шаг палящего солнца, отступил от группы врагов и пропустил Яд через Карильон в своей правой руке.

– Начать техобслуживание!

Обычно при начале техобслуживания магические каналы, связывающие воедино Талисманы, из которых состоит клинок, распадаются, и меч превращается в двадцать девять металлических пластин, которые повисают в воздухе, ожидая настройки.

Но посреди боя времени на это нет. Виллем лишь ослабил магические каналы, но не развеял их полностью, и потому, хотя щели в клинке расширились, меч не потерял форму. Пальцы Виллема едва поместились бы в зазоры между Талисманами

Карильоном в левой руке Виллем разрубил приблизившегося солдата-марионетку пополам и в то же время нащупал большим пальцем правой руки кристалл в основании меча. Через прямой контакт он смог считать состояние оружия.

...А-а.

Блок Яда перекрыл один из участков основной цепи, и теперь магия Виллема не могла циркулировать по клинку как положено. Теперь юноша понимал, почему оружие действовало столь неэффективно. С полноценным ремонтом придётся подождать, сейчас нужно поскорее вернуться в бой. Движениями большого пальца Виллем переместил несколько Талисманов, быстро создав новую цепь в обход забившегося участка, и вернул магические каналы в рабочее состояние.

Именно по этой причине Виллем предпочитал серийные Персивали всем остальным Карильонам. Простота конструкции крайне облегчала техобслуживание. Ни с каким другим мечом он не смог бы перенастроить уровень убийства или сопротивлений прямо посреди боя. К тому же сравнительно небольшие размеры делали этот меч идеальным для четырнадцатилетнего Виллема. Он даже мог, как сейчас, сражаться двумя мечами сразу, хотя это и требовало определенных усилий. К сожалению, сколько бы он не восхвалял Персивали, остальные Квази Герои не разделяли этих восторгов. Они никак не могли уложить в голове мысль о собственноручном ремонте меча.

Как бы то ни было, Персиваль в его правой руке восстановил часть боевой мощи, но очень скоро начнёт приходить в негодность Диндрейн в левой. Виллем отметил, что нужно сражаться осторожнее, и ринулся обратно в схватку, но тут перед его глазами сверкнула ослепительная вспышка, сразу после которой по барабанным перепонкам жестоко ударил оглушительный грохот. Взрывная волна, казалось, вот-вот разорвёт его тело на части.

– Агх!

Виллем зажёг Яд сильнее и направил силу в ноги. Почти ничего не видя и не слыша, он сумел определить положение земли, полагаясь лишь на чувство равновесия, и приземлился.

– Агх... Ах...

Спустя несколько секунд болезненных стонов чувства наконец начали возвращаться к Виллему, а сокрушённые ударной волной лёгкие вновь принялись за работу. Он глубоко вдохнул и, не обращая внимания на слабую боль в горле, завопил:

– Эмисса-аа?! Убить меня вздумала?!

– М-м? О, я тебя не заметила.

Чуть поодаль на землю опустилась женщина. Виллем слышал, что ей около двадцати лет. Её длинное платье с оборками выглядело на поле боя совершенно неуместно. Можно было предположить, что этот наряд покроется грязью за считанные минуты, но Виллем не видел на нем ни пылинки. Эмисса Гудвин. Искатель приключений шестьдесят первого уровня, вторая по силе среди всех действующих членов Гильдии.

– Ты с ума сошла?! – заорал Виллем.

– Да что с тобой. Ты цел и невредим, а все враги благополучно перебиты. Что не так?

Виллем осмотрел поле боя, точнее, то место, где только что было поле боя. Равнина, по которой он совсем недавно носился, размахивая двумя Карильонами, превратилась в гигантский кратер. От вражеской орды не осталось и следа.

Причиной всего этого стал невероятно мощный взрыв Яда. Ни один обычный человек никогда не смог бы создать ничего даже близко похожего на это, но мерки обычных людей неприменимы к Эмиссе. Природная предрасположенность, выдающиеся способности и созданные ею самой приёмы контроля позволяли повелевать непомерными разрушительными силами. Виллем бросил считать в районе двадцати, но полагал, что, размахивая мечами без передышки, убил пятьдесят или шестьдесят врагов. Количество врагов, которых Эмисса развеяла по ветру в одно мгновение, вероятно, превосходило это число.

– ...Ого, ни одного не осталось.

– О чём я тебе и говорю.

Виллем уселся и ещё раз окинул взглядом окрестности. Ландшафт полностью преобразился, теперь ничто не преграждало обзор. До боя вокруг возвышались живописные горы, а в низинах раскинулся хвойный лес. Теперь же крутые склоны обрушились, а на месте леса осталась лишь ровная выжженная земля, на которой местами виднелись лишь булыжники.

– По-моему, ты только что уничтожила целую экосистему.

– Вообще-то это не только моя вина. Вон ту гору сломал Хирграм, и вон ту речушку тоже.

– Хм...

Хилграм Мот. Искатель приключений пятьдесят восьмого уровня. Он не пользовался ни мечами, ни Ядом, признавая в качестве оружия лишь собственные кулаки. Хоть и немного странноватый, он всё же был несравненным мастером рукопашного боя.

Виллем посмотрел туда, куда указала Эмисса. Огромная скала рассыпалась песочным замком, а там, где некогда шумел водопад, по камням бежали крошечные ручейки.

– И всё это голыми руками, ха. Мне, привыкшей полагаться на Яд, даже немного стыдно смотреть на это, – сказала Эмисса. Виллем понимал её, но слышать такое от неё… Его это раздражало. – Ну, сколько там ещё осталось?

– Эм-м... Я по-прежнему вижу нескольких в том лесу, за который отвечает Кая, и... О, вон там ещё довольно много.

Эмисса проследила за взглядом Виллема.

– Это... дриады плюща? Какие большие...

– Хм, наверное, тоже искажены проклятием, как и все остальные монстры здесь.

– ...Гадость.

Наложить проклятие превращения не так-то просто. Те, кто задумал всё это, наверняка считали мутантов своей козырной картой. И теперь это абсолютное оружие удостоилось от Эмиссы лишь комментария "гадость"... Виллем даже немного пожалел заговорщиков.

– Ну и? Кто ими займётся? Только не я, я и близко к ним не подойду. – Как только Эмисса договорила, в небе появился гигантский круг света. – ...О, видимо, Соувон.

Глядя в небо, Виллем с Эмиссой достали из карманов затычки для ушей. В небе, словно выводимый невидимой, рисующей светом кистью, начал возникать сложный узор.

– Какой большой, – заметила Эмисса.

– Его заклятья не слишком-то эффективны против тех, кто и так уже проклят, так что он, видимо, пытается вложить как можно больше сил, чтобы покончить с монстрами наверняка.

Возникавшая в небе печать служила своего рода активатором заклинания. Сила заклинания напрямую зависит от размера и сложности печати. Разумеется, на поле боя обычно нет времени на рисование, так что большинство чародеев заранее заготавливали печати на пергаменте или глиняных табличках, чтобы сразу использовать их в случае нужды.

Но Соувон Кандел не относился к этому большинству. Он мог создавать печати любой сложности на ходу, как только в них возникала нужда. Даже Виллем, неспособный выполнить даже простейшую печать из-за полного отсутствия способностей к рисованию, считал это умение Соувона проявлением вопиющей несправедливости и мог лишь искренне посочувствовать всем остальным чародеям мира.

Тем временем узор в небе был завершён. Виллем с Эмиссой дружно заткнули уши, отвернулись и зажмурились.

Пятью секундами позже они открыли глаза и обернулись. От вздымавшейся к небесам горы остался лишь жалкий холмик.

– Это явно не на пользу окружающей среде, – прокомментировала Эмисса.

Виллем разделял это мнение, но всё же слова Эмиссы снова вызвали у него приступ раздражения.

***

– Виллем! Молодчина! – Кая Картран подошла к Виллему и крепко обняла его.

– С-стой! Ай! Грязная! Эй! Грязная!

Кая – тоже искатель приключений, тридцать девятого уровня и, в отличие от Эмиссы с Хилграмом, совершенно нормальная. Для боя она облачалась в доспехи и рубила врагов мечом, что был выкован искусным оружейником. Объятия столь могучей воительницы наверняка сломали бы обычному человеку хребет. Кроме того, её с ног до головы покрывала кровь убитых ею монстров.

– Прости, прости. Ты такой милашка, я просто не удержалась.

– Не удержалась от хватки, которая чуть не смяла мой барьер Яда?!

– Разумеется. Как раз благодаря тому, что ты можешь защитить себя Ядом, я и могу обнять тебя так крепко. Поступи я так с любым другим малышом, и на следующий день за мою голову назначат награду, – улыбнулась Кая. – Кроме того, ты ведь не останешься таким милашкой надолго, верно? Сейчас у тебя период роста, и через год-другой ты превратишься в замечательного мужчину. Остаётся лишь умиляться тебе сейчас, а не то опоздаю.

Виллем молчаливо пожелал себе вырасти как можно скорее.

– Тогда настанет очередь твоих сыновей. Сколько у тебя уже? Трое? – в разговор включилась Лилия.

– Ну, насчёт этого, мой муж не хочет, чтобы они учились сражаться. Я бы очень хотела начать тренировать их, но...

– О? Но почему?

– Он всё говорит что-то вроде "не позволю им вести опасную жизнь искателей приключений" или "не хочу, чтобы и жена, и дети были сильнее меня". Я, правда, не понимаю, чем он так недоволен.

Виллем молчаливо пожелал мужу Каи удачи.

– Виллем, ты сейчас в мыслях пожелал мужу Каи удачи, не так ли? – Наврутри, как обычно, с ходу разгадал его мысли.

– Незачем произносить это вслух... А, ну что это такое? – сказал Виллем, осматривая одежду. После боя и устроенного Эмиссой взрыва он уже покрылся грязью, а теперь к ней добавилась ещё и кровь с доспехов Каи. В таком виде его арестует первый же городской стражник.

– Ты весь в грязи. Почему не использовал Шаг палящего солнца? Я же вроде научил тебя недавно, – спросил Наврутри.

– Ну да, научил, и я использовал. Вот результат, – угрюмо ответил Виллем.

Шаг палящего солнца – элемент техники сабельного боя, которой учат на родине Наврутри. По сути своей это серия обманных манёвров, основанная на управлении ритмом движений. Предполагалось, что мастер с помощью этого приёма может уподобиться порыву горячего ветра, непринуждённо пропускающему сквозь себя вражеские удары.

– Ты смог бы уклониться и от облаков пыли, если бы чуть приноровился, – сказал Наврутри.

Виллем усомнился, что когда-нибудь сможет приноровиться достаточно, чтобы сошло за такое "чуть".

– А я смогла! Смотри, ни пятнышка.

Заткнись, Лилия. Ты сверх меры наделена талантом просто назло всем нормальным людям.

– Ну же, давай, скажи ей, как она замечательна. Нельзя скупиться на такие комплименты.

– Да! Давай, говори! Скажи честно!

Заткнитесь, вы двое.

Тут Виллем заметил невысокого мальчика, присевшего у трупа одного из монстров чуть поодаль. Белый плащ был великоват ребёнку, и край одежды пропитался грязью и кровью, но её владелец этого, кажется, даже не заметил.

– Что ты делаешь? – спросил Виллем, подходя.

– Изучаю структуру проклятия, – ответил, не поднимая головы, Соувон Кандел – гениальный чародей двенадцати лет от роду. – Во время боя что-то показалось мне странным.

– В проклятии?

Виллем зажёг Яд и активировал магическое зрение. Запутанные магические каналы пронизывали всё тело монстра. Не будучи специалистом в этом вопросе, Виллем не смог понять, как эти каналы связаны и что за проклятие они все вместе образуют.

– С ним что-то не так?

– Шаблон на всех почти одинаковый. – Соувон поднял взгляд на Виллема. – Проклятия такого рода, как правило, создаются и накладываются индивидуально, иначе эффект сильно ослабевает. Вот почему проклятия столь дороги, и, разумеется, поэтому их нельзя накладывать массово. Но создатели данного проклятия, похоже, сумели решить эту проблему.

– То есть они придумали, как разом проклясть столько существ, сколько захочется? Я думал, на такую мощь способен лишь Сеньорис!

– Нет, само по себе проклятие выглядит не особо сильным. Может, они ещё не завершили свои исследования – повторяющийся узор достаточно прост и незамысловат. Отрастить рога, усилить мускулы, изменить количество и положение внутренних органов, но на этом и всё...

– То есть проклятие до сих пор в разработке и в будущем может стать серьёзной проблемой?

– Верно. Нужно как можно скорее разобраться с создавшей этих тварей организацией, иначе всё это может обернуться большой бедой.

Виллем порылся в памяти, вспоминая забытое название... Что-то вроде...

– “Истинный Мир”, – пробормотал Соувон.

– Дурацкое название, – заметил Виллем.

– Разве? А по-моему, звучит круто.

Пожалуйста, никогда не пытайся придумать себе прозвище.

***

Тогда Виллему было четырнадцать лет. Значит, это произошло четыре года назад по его личному времени, пятьсот двадцать девять лет назад в реальности и лишь два года назад по времени иллюзорного мира. Точно. Всего два года прошло с того дня...

3.2 Те, кого стоит защищать

Хотя Виллему и неизвестна точная дата, но очень скоро в мире должны появиться Семнадцать Зверей. И через несколько дней всему придёт конец. Наврутри пытается остановить это, но, скорее всего, потерпит неудачу. Мир был уничтожен. Это исторический факт.

– Что же делать...

Даже в иллюзорном мире смерть может отрицательно сказаться на них с Нефрен. Нужно выбраться из сна до появления Зверей.

Что ж, видимо, придётся приложить побольше усилий.

Иллюзорный мир создан кем-то, собравшимся навечно заточить в нём Виллема с Нефрен. По крайней мере, это кажется наиболее вероятным объяснением происходящего. В таком случае враг наверняка предпримет попытку сломить их волю до того, как их убьют Звери. Если удастся разгадать эту попытку и обнаружить врага, то появится неплохой шанс сбежать.

***

Нефрен читала книгу в тени одного из деревьев в саду. Сохраняя привычную безучастность, она переворачивала одну страницу за другой. Стайка мальчишек, прятавшихся за деревом чуть поодаль, наблюдала за феей.

– Что это они? – спросил Виллем, глядя из окна приюта.

– Неужели непонятно? – Алмерия, встав рядом с Виллемом, хихикнула. – Нефрен пользуется бешеной популярностью, если ты не знал. Она такая тихая, загадочная, и отлично фехтует.

Теперь, после слов Алмерии, это показалось очевидным. Нефрен и правда немногословна, замкнута, а её навыки обращения с мечом говорят сами за себя.

– Такая молоденькая – и настолько сильнее меня, с моим-то восьмым уровнем. Как-то даже неловко...

Виллему послышался чей-то голос. Он решил не обращать внимания.

– Так что, разумеется, все наши мальчики без ума от неё. Вот бы им удалось поиграть всем вместе. Впрочем, к ней тяжеловато подступиться, потому они и выжидают момент, – сказала Алмерия.

– Понятно. Они восхищаются ею, как будто своей замечательной старшей сестрой.

– Аха-ха, да, что-то вроде.

Говорить о Нефрен как о чьей-то старшей сестре было несколько непривычно, но почти любой оказался бы старше приютских мальчишек.

– Так значит, они уже подросли достаточно, чтобы задумываться о таких вещах, а. Как мило.

– Тебе ли это говорить, а, Отец? – поддразнила его Алмерия. – Ты сам-то нашёл себе невесту или хотя бы девушку?

– А... – перед глазами на мгновение мелькнуло лицо Ктолли. – ...Я встретил одну очень хорошую девушку, и, ну, много всякого случилось. В общем, я сделал ей предложение.

– Э.

– Что?!

Алмерия и ещё один, несущественный, слушатель застыли в шоке.

– О-о, правда? Я её знаю? Неужели Лилия? Эми? Соувон?! ...Но ведь не Нефрен, правда?

– Погоди, что это за странный список.

Лилия – ну, Лилия есть Лилия, у Эмиссы был парень, Соувон сам парень, а Нефрен ещё ребёнок. Виллем, разумеется, просто не мог бы сделать предложение кому-либо из них.

– О, ты как-то рассказывал про встречу с принцессой империи... Не может быть...

– Ну это ты хватанула... – Виллем слегка щёлкнул Алмерию по лбу. – Ты с ней незнакома. Она прямолинейна, упряма, добра, капризна, непреклонна, простовата, глуповата, и простовата, и глуповата. – Он не считал, что повторяется. “Простовата и глуповата” можно было добавить еще раз.

– Хм-м, – Алмерия вгляделась в лицо Виллема. – Понятно. Вы с ней два сапога пара.

– Эй-эй-эй, с чего такой вывод?

– Приведи её как-нибудь, ладно? Хочу подразнить её вволю.

Виллем вздохнул.

Привести Ктолли сюда, познакомить со всеми... Если бы только он мог. Они с Алмерией наверняка подружились бы. Обе выросли в похожем окружении и переживали похожие проблемы. Основной темой их разговоров, наверное, стали бы недостатки Виллема, но всё же...

– О, они решились, – сказала Алмерия.

Их внимание снова привлекла стайка мальчишек. Те подобрались к Нефрен, сунули ей игрушечный меч, схватили за руки и вздёрнули на ноги, шумно о чём-то болтая. Нефрен втянули в игру.

– Ох. Как прямолинейно.

– Они совершенно не умеют вести себя с девочками. Совсем как ты.

– Эй, я не веду себя настолько грубо.

– Ведёшь, ведёшь, просто выбираешь другой подход.

Виллем, к собственному удивлению, не нашёл, что на это возразить. Пришлось молча проглотить слова Алмерии. Ветер донёс до них глухие звуки сталкивающихся деревянных мечей.

– О, смотри, смотри. Фалко краснеет, – воскликнула Алмерия, немного перегибаясь через подоконник. – Как мило... – протянула она, порозовев от возбуждения.

– Но ты милее всех на свете... – донеслось до Виллема чьё-то идиотское бормотание.

– О, Тед, ты здесь? А я и не заметил.

– Я всё это время был здесь. И пожалуйста, не надо пытаться непроизвольно выпнуть меня отсюда

– А ты ухитрился увернуться, восьмиуровневый, я впечатлён. В следующий раз сдерживаться не буду. Мой пинок поднимет тебе сразу несколько уровней – если выживешь.

– То есть я умру?!

Тед продолжал ловко уворачиваться от пинков. Виллем, найдя это немного забавным, постепенно увеличивал скорость.

– А вы двое, как я вижу, ладите всё так же прекрасно, – Алмерия наблюдала за ними со странной радостью.

– Ну так зачем ты здесь, Тед? – спросил Виллем.

– Просто хотел вас проведать. Все эти слухи в последнее время, я беспокоился, и – блгрх?!

Каблук Виллема наконец врезался в бок Теда. Но тот, даже корчась от боли, ухитрялся улыбаться всё так же жизнерадостно.

– Слухи?

– Ну эти слухи о снах. Ты что, не слышал?

Виллем понятия не имел, о чём речь.

– За последние месяцы становится всё больше и больше рассказов о том, что людям снятся странные сны. И всем снится одно и то же, поэтому говорят, что это какое-то недоброе предзнаменование. Слухи всё ширятся. А в Союзе говорят, что это происходит по всему континенту.

– ...Сны, хм.

Весь этот мир – всего лишь сон для Виллема. Ему показалось странным говорить о снах внутри сна, но он оставил эти мысли при себе.

– Но это ещё не всё, – Тед снова уселся на место, потирая бок. – Недавно всё больше и больше людей стали впадать в кому без видимой причины. Никакого недомогания, никаких болезней, просто однажды вечером человек ложится спать и больше не просыпается.

– Понятно.

– И ходят слухи, что причина комы как раз в этих снах.

– Э. – Алмерия, до сих пор молчавшая, еле заметно вздрогнула.

– А, прости. Тут нечего бояться. Это просто слухи, – сказал Тед с улыбкой, хотя на его лбу от боли выступила испарина. Виллем не мог не отдать должное его выдержке. – Ну, на самом деле в кому впало не так уж много народу, и всё это может быть просто совпадением. Но всё же, услышав такие слухи, нельзя не заинтересоваться. Так что сегодня я решил воспользоваться этим поводом и прийти узнать, как у вас дела, хотя на самом деле я тут, просто чтобы повидать Алме... А!

Опять увернулся. Хорошая реакция. Виллем собирался ударить снова, но тут зазвенел дверной колокольчик.

– Хм, гости?

– А, это, наверное, тот человек из новой библиотеки по соседству. У них все книги такие заумные, и я постоянно говорю ему, что мы такое не читаем, но он всё равно приходит каждый раз, как они получают что-нибудь новое, – сказала Алмерия.

– Понятно, – сказал Виллем и остановил Алмерию, которая направилась было к прихожей. Он лучше сумеет разобраться с надоедливым визитёром, не умеющим слушать.

– Только попробуй обойтись без насилия, ладно?

– За кого ты меня принимаешь?

– За склонного к скоропалительным и неосмотрительным поступкам отца.

Алмерия хорошо его знает. Ну, заручившись пониманием своей семьи, Виллем теперь, пожалуй, сходит и покажет этому незваному гостю, где пролегает грань между жизнью и смертью. Он зашагал к входной двери, разминая плечи. Колокольчик снова зазвенел.

– Иду, иду. – Виллем повернул дверную ручку и распахнул дверь. – Простите, но нашим детям не нужны сложные кни...

– Привет, Виллем. – Виллем посмотрел в глаза гостя. На заросшем щетиной лице того появилась дразнящая ухмылка. – Давно не виделись. Как дела?

– А, – Виллем прижал пальцы ко лбу, пытаясь подавить внезапный приступ головной боли. – Давно не виделись, Наврутри. У меня всё отлично.

– Рад это слышать, – бодро кивнул Наврутри, полностью игнорируя все попытки Виллема придать ответу как можно более саркастичный тон.

***

– Ты всё так же прекрасна, Алмерия.

– Добро пожаловать, Наврутри. А ты всё тот же льстец.

– Нет-нет, я совершенно серьёзно. Прелестный бутон распускается прелестным цветком. Ещё пара лет, и ты станешь восхитительной юной леди, сводящей с ума всех мужчин. Можешь мне поверить.

– Да-да, конечно. Половине твоих слов, пожалуй, и правда можно поверить.

– О, неужели нельзя довериться мне чуть больше...

– Так, постойте-ка, – вмешался Виллем. – Алли, ты знаешь его? Не припомню, чтобы знакомил тебя с этим ухмыляющимся бородачом.

– В последние дни он заходил время от времени. Вы же с ним товарищи, да?

– Наврутри. Что ты задумал? – с подозрением спросил Виллем.

– Ну, в последнее время я часто бываю в округе по поручениям Церкви. Так что я заглядывал проверить, не застану ли здесь тебя или Нильса. Вас двоих вечно нет, но сегодня, к счастью, я наконец встретил тебя, – спокойно ответил Наврутри.

Нужно быть большим оригиналом, чтобы зачем-то искать встречи с Нильсом, этим беспутным учителем. Виллем не знал, что и думать о том, что их ставят на одну доску.

– И, разумеется, желание повидаться с этой милой леди тоже стало одной из причин моих визитов.

– Так, ясно. Пойдём-ка выйдем. По дороге подумай, какую эпитафию высечь на твоём надгробии.

– Отец, перестань... Прости, Наврутри. Он совсем не понимает шуток, когда дело касается меня или детей.

– О, но я вовсе не шутил.

– Да я и не позволил бы тебе отговориться шуткой.

– А ну, перестаньте оба! – раздражённо прикрикнула Алмерия.

– Что ж, Виллем. Я пришёл к тебе с просьбой.

– Хм? – Виллему почти услышал, как дёрнулось его лицо. – Если мне не изменяет память, ты совсем недавно сказал, что не можешь довериться мне.

– Разумеется. Просьба касается иного дела, – Наврутри продолжал как ни в чём не бывало, словно не замечая враждебности в голосе Виллема. – До тебя доходили слухи относительно недавних случаев впадения в кому?

А, это. То, о чём они только что говорили. Виллем покосился на Теда. Наврутри, перед тем как стать Квази Героем, успел прославиться как искатель приключений. В Гильдии до сих пор ходили рассказы о нём, и Тед, очевидно, находился под большим впечатлением от этих рассказов. Его глаза словно светились с того самого момента, как Наврутри присоединился к ним. Виллем не мог не отметить для себя разницу в отношении Теда к Наврутри и к нему самому, невзирая на то, что они оба Квази Герои.

– Да, доходили, – Виллем не стал упоминать, что это было меньше часа назад.

– Отлично, тогда объяснить будет проще. За происходящим стоит “Истинный Мир”.

Что?

– Звучит как название, придуманное шайкой подростков, которые будут стыдиться его через несколько лет, – высказался Тед, и эти слова показались Виллему очень знакомыми.

– Попросту говоря, это религиозная секта, обладающая не лучшими намерениями и некоторыми боевыми возможностями. Мы с Виллемом и нашими дорогими товарищами разделались с ними два года назад. Но, похоже, они снова подняли голову.

– Но они ведь занимались исследованием проклятий, которые превращают живых существ в оружие, так? При чём тут впадающие в кому люди?

– Детали мне неизвестны, но есть предположение, что это как-то связано с их исследованиями. В общем, мы подозреваем, что они разрабатывают какое-то проклятие, способное оказать полноценный эффект, даже если цель выбрана совершенно случайно. Более того, они пытаются создать технологию распространения этого проклятия так широко, как им будет угодно.

Виллем ощутил, как по спине пробежал холодок. Наврутри продолжал как ни в чём не бывало, но если Истинный Мир и вправду закончит свои исследования, то сможет в несколько дней уничтожить весь мир... То есть нет, они закончат свои исследования и уничтожат мир в несколько дней. Это исторический факт. До сих пор неизвестно, как именно будут рождены Звери, но сложно представить, что эти передовые проклятия не имеют к катастрофе никакого отношения.

– Имперский Конгресс осознаёт опасность происходящего, и пока что расследованием занимается Союз. Инциденты происходят по всему континенту, но в основном большинство – в пределах имперской территории. Вероятно, очень скоро приказы относительно расследования достигнут Гильдии Искателей Приключений Гомага, – объяснял Наврутри.

Уши Теда дёрнулись при этих словах.

– И как всё это касается меня? – поинтересовался Виллем.

– Церковь желает, чтобы к расследованию в Гомаге подключился Квази Герой. Таким образом, всё шло к тому, что эту работу навяжут мне, но...

Странно, подумал Виллем. То есть в собственно сотрудничестве Героев и искателей приключений нет ничего странного. Каждый раз, когда появляются крайне опасные монстры или подземелья, распространяющие вокруг себя ядовитые миазмы, каждый раз, когда человечество сталкивается с серьёзной угрозой, две эти группы, естественно, объединяют силы и действуют сообща. Точно так же и в той битве против Гостей трое искателей приключений – Эмисса, Кая и Хилграм – оказывали поддержку Истинному Герою, Лилии. Но в таком сотрудничестве, как правило, есть смысл лишь при наличии врага, которого нужно одолеть, или чего-то, что нужно уничтожить. А зачем нужен Герой, если задание не требует сражений?

Ну, неважно. Это проблема Наврутри. Виллем понял, что тот, вероятно, надеется спихнуть работу на него, но поддаваться не собирался.

– Рад, что ты нашёл работу. Удачи.

– Оу, ну зачем ты так. Может, поменяешься со мной? Сможешь помочь нуждающимся.

– Нуждаешься здесь только ты.

– Ну, да, но... – Наврутри почесал в затылке. – Сейчас я очень занят. И фактически от успеха моей миссии зависит судьба всего мира.

В этом Виллем не сомневался. Создание Семнадцати Зверей почти завершено, и найти способ остановить Истинный Мир – значит предотвратить гибель цивилизации. Впрочем, способ никто так и не найдёт, и цивилизация погибнет. Виллему это известно.

– ...Эм, простите? – Алмерия вмешалась в их перепалку, лишь с натяжкой подпадающую под определение разговора. – Всем, кто впал в кому, снился один и тот же сон, да?

– Таковы слухи. У нас пока нет доказательств этого, но есть подозрение, что сны делают жертв более уязвимыми к проклятью, что-то такое, – ответил Наврутри.

– Ты, случайно, не знаешь, что это за сны? – спросила Алмерия.

– Говорят, что во сне ты стоишь посреди бескрайней пустынной равнины, покрытой серым песком. И почему-то этот вид кажется тебе до боли знакомым.

Алмерия посмотрела на Теда, который кивком подтвердил описание Наврутри. После чего с беспокойством повернулась к Виллему.

– В чём дело? – спросил он.

Все посмотрели на Алмерию.

– Я часто видела этот сон, когда была маленькой, – ответила она едва слышным, словно растворяющимся в воздухе голосом.

– Ха-ха-ха, не волнуйся, Алли, – беззаботно сказал Наврутри и указал на Виллема. – У нас тут как раз есть опытный Герой, способный в мгновение ока разобраться с проблемой.

– Знаешь, это даже немного бесит. Ты сам служил Героем гораздо дольше меня.

Этот мир – просто сон. Эта Алмерия ненастоящая. Виллем понимал. Понимал, но... Но всё же... под силу ли ему бросить эту девушку, выглядящую как Алмерия, разговаривающую голосом Алмерии и называющую его "Отец" с улыбкой Алмерии?

– Хорошо. – Нет, не под силу. – Будь ты проклят. Я возьмусь за твою дурацкую работу.

– Я знал, что ты согласишься, – широко ухмыльнулся Наврутри. Виллему нестерпимо захотелось ударить его. – И я навязываю тебе это не просто потому, что хочу отделаться от дополнительной работы. Если ты будешь сотрудничать с Гильдией, известие о том, что ты жив, достигнет Союза и распространится по всему континенту, понимаешь? – Наврутри ловко подмигнул. Он, наверное, много практиковался.

– Люди повсюду были опечалены новостью о том, что ты не вернулся. Я не прошу тебя лично успокоить всех и каждого, но хотя бы отправь весточку, что цел и невредим. Это принесёт им облегчение.

– А... – Виллем, разумеется, думал об этом, но в этом мире сна и облегчение, и тревога иллюзорны. Так что он просто не видел смысла успокаивать кого бы то ни было. – Не уверен, что хочу это знать, но чем занята Лилия?

– А. – Наврутри помрачнел и на мгновение замялся, подбирая слова. – Битва против Гостей далась ей очень тяжело. С тех самых пор она не покидала столичного госпиталя.

– Вот как.

Виллема это не особо заботило. Это поддельная Лилия, в поддельном мире. Да ещё и где-то далеко в столице, там, где он, в отличии от Алмерии, не может видеть её лицо, слышать её голос. Впрочем, услышать, что эта Лилия смогла прожить чуть дольше, было приятно.

– Хм? Она тебе небезразлична?

– В общем смысле да. Мы ведь товарищи, так что мне, разумеется, интересно, как у неё дела.

– Опять ты за своё. Тут совершенно нечего стесняться. Говорят же, что любовь спасёт мир, забыл? – Наврутри похлопал Виллема по спине. – В общем, можешь доверить Алли мне. Не бойся, я достаточно порядочен, чтобы дождаться её совершеннолетия.

Виллем сжал кулак, готовясь провести тот несколько чрезмерный приём, которому научился у настоящего мастера, Хилграма Мота.

– Ладно, ладно, я перестану, давай-ка разожми этот кулак. Это тот самый удар, которым ты сразил Ржавого Дракона, да? Мне же будет очень больно, нет, меня же просто с ног сметёт, да?!

В этот самый момент в комнату вошла Нефрен, которая наконец вырвалась от шаловливых мальчишек и была огорошена представшей перед ней сценой.

3.3 Самозваная дочь и самозваная собачка

Алмерии Даффнер снился сон.

Она стояла посреди совершенно пустой серой равнины, раскинувшейся во все стороны без конца и края. Время от времени краем глаза она замечала вдали каких-то незнакомых зверей, неуклюже ковыляющих куда-то. Свистящий вокруг ветер отдавался в ушах причудливой мелодией.

Вид должен был бы казаться странным и чуждым. Но она отчего-то чувствовала себя на удивление спокойно и, более того, никак не могла отделаться от ощущения, что этот вид ей прекрасно знаком.

А-ах, да, всё верно. Именно здесь нам и место. Здесь мы и должны быть.

Этот шёпот из самых глубин души всё не умолкал.

***

Алмерия проснулась.

Сердце бешено стучало в груди.

Снова этот сон. Тот, что неотступно преследует её с самого детства. Да, конечно, его нельзя назвать кошмаром. Сцена выглядит зловеще, но во сне не происходит ничего страшного, никаких убийств или чего-то в этом роде. Она просто видит необъяснимые вещи и испытывает необъяснимые чувства. Но это ощущение... Ощущение спокойствия внутри сна ужасало её больше, чем что бы то ни было. Ей казалось, что она становится кем-то совершенно чужим и в то же время не испытывает по этому поводу никакой тревоги. Это пугало её каждый раз.

Сейчас она увидела этот сон впервые за долгое время. Когда-то давно, когда Алмерия ещё жила в доме своих родителей, такие сны посещали её примерно раз в полгода. Когда она лишилась отца и переселилась в приют, частота упала до примерно раза в год. За последние несколько лет она видела сон всё реже, и потому этот раз застал её врасплох.

– Проклятие, погружающее в вечный сон...

Слухи, о которых упоминали Тед с Наврутри, лишь усилили тревогу Алмерии. Её пытались убедить, что сон ещё не значит, что она проклята, и что до сих пор нет явных доказательств связи между снами и комой, но страх не желал отступать.

Завтра снова нужно рано вставать, так что лучше поскорее заснуть обратно, подумала она. Но сердце не желало униматься. Алмерия, неспособная избавиться от мысли о том, что, едва уснув, может опять увидеть тот жуткий пейзаж, не могла заставить себя даже закрыть глаза.

Бесполезно. Продолжая неспокойно ворочаться в кровати, она ничем себе не поможет. Решив попить воды и развеяться, Алмерия встала и надела кофту. По телу пробежала слабая дрожь.

Слабое пламя тихо потрескивало в печи.

Войдя в гостиную, Алмерия обнаружила на диване спящую девочку. Видимо, сон сморил её за чтением книги. Одеяло, которым, скорее всего, её накрыл кто-то другой, начало сползать на пол.

– Нефрен...

Насколько Алмерия знала, эта девочка – Квази Герой и одна из младших товарищей Виллема. Она родилась в какой-то далёкой стране и в первые дни после прибытия не понимала языка империи. Но благодаря своему упорному труду Нефрен за какие-то несколько дней научилась поддерживать простой разговор. Сама она объясняла это тем, что грамматика очень похожа на грамматику её родного языка, но всё же такая скорость выглядела неестественной. Может, таковы все Герои.

И всё же, глядя, как она свернулась на диване, уснув с книжкой в руках, Алмерия видела в Нефрен лишь простую маленькую девочку. Она нежно погладила её волосы. Мягкие и тёплые, волосы ребёнка. Алмерия провела пальцем вниз и уже собиралась потрогать нежные на вид щёки, но...

– Нет-нет. – Алмерия отдёрнула руку. – Точно, одеяло. Нужно поправить одеяло, а не то простудится, – сказала она себе.

Едва Алмерия поднесла руку к одеялу, Нефрен открыла глаза.

– Алмерия.

– А-а, разбудила?

– Н-н-н... – Нефрен сонно осмотрелась. – Я спала?

– Прости, просто хотела поправить одеяло, – чуть покривила душой Алмерия. – Но раз уж ты проснулась, лучше пойти спать в кровать. Ночи сейчас холодные, и здесь ты простудишься.

– Н-н, – Нефрен кивнула, но не встала. Видимо, до сих пор не проснулась до конца.

– Я хотела выпить чаю. Не присоединишься?

– Н-н, – ещё один сонный кивок.

Она как маленький щенок, подумала Алмерия.

Таким образом, они приступили к этому странному полночному чаепитию. Алмерия приготовила чай из трав, обладающих, как ей сказали, успокаивающим действием. Она купила чай просто по чьей-то рекомендации и даже не знала, как называются те травы, но сейчас они будут в самый раз. Еще она достала печенье из своих тайных запасов в глубине буфета. Нефрен непрерывно дула на чай – видимо, не любит горячее.

– Нефрен, какие у тебя отношения с нашим Отцом? – внезапно спросила Алмерия. Она тут же осознала, что вопрос прозвучал немного недружелюбно. – Прости, я плохо выразилась. Я не обвиняю тебя в каких-нибудь недостойных связях, просто... как бы это сказать... – Подходящие слова отказывались приходить на ум. – Он говорил, что ты Герой и его младший товарищ, но мне кажется, что это не всё.

С самой первой их встречи Алмерия поняла, что Виллем очень дорожит Нефрен. И Нефрен, похоже, очень дорожит Виллемом. Со стороны их забота друг о друге выглядит совершенно непринуждённой, но в то же время ничуть не напоминающей отношения влюблённых.

– М-м... – Нефрен на мгновение задумалась. – Собачка.

Собачка. При этом неожиданном слове слабая улыбка слетела с лица Алмерии. Похоже, придётся прояснить с Отцом некоторые моменты.

– Виллем выглядит так, словно сломается, как только его оставят одного, так что мой долг оставаться при нём, чтобы этого не случилось. В последнее время я научилась выдерживать комфортную дистанцию, – продолжила Нефрен.

– А... Ты в этом смысле.

При слове "собачка" в голове Алмерии возник несколько более экстремальный образ, но Нефрен, судя по всему, просто хотела сказать, что они близкие друзья. Алмерия улыбнулась с облегчением. Нефрен разговаривает совершенно свободно, и очень просто забыть, что она до сих пор не слишком хорошо знает язык империи. Наверное, странный выбор слова объясняется этим.

– Но... – На лице Нефрен появилась едва заметная печальная улыбка. – Здесь он другой. Он больше не выглядит надломленным.

– Правда? – Алмерия никогда не видела Виллема вне приюта, так что ей просто не с чем сравнивать.

– И, наверное, я больше не нужна ему.

– Ты так думаешь? – Что-то в словах Нефрен показалось Алмерии, хорошо знавшей Виллема по приюту, неправильным. – Зная Отца, он наверняка очень скоро снова отправится куда-нибудь. Я не смогу пойти с ним и, возможно, он снова надломится, как ты и сказала, – Алмерия подлила себе чаю. – И тогда у меня не будет иного выбора, кроме как доверить его тебе. Лишь ты сможешь позаботиться о нашем несчастном, хрупком Отце.

– Алмерия... – Нефрен, похоже, удивилась. Алмерия и сама не ожидала, что с её губ сорвутся такие слова. – М-м. Когда это время придёт, можешь на меня рассчитывать. – Нефрен кивнула, едва заметно, но твёрдо.

Когда чаепитие закончилось, Алмерия вымыла чашки и вернулась к себе в комнату.

Виллема постоянно окружают замечательные девушки, подумала она.

Приободрённая, она снова забралась под одеяло. До рассвета осталось не так уж много времени, но на этот раз она не сомневалась, что сможет спокойно заснуть.

3.4 Искатели приключений

Изначально большинство искателей приключений представляли из себя просто сборище безрассудных людей, мечтателей, не имеющих никакого опыта и боевых навыков. И, само собой, они вели весьма беспокойную жизнь, а обществом воспринимались в основном отрицательно. Более того, сражения с монстрами и прочие опасности уносили жизни слишком многих из них.

Гильдии Искателей Приключений, призванные координировать действия всех своих членов на своей территории, были основаны практически во всех сколько-нибудь значимых городах континента. Эти организации действовали независимо друг от друга, но деятельностью местных Гильдий в свою очередь управляла вышестоящая организация – Союз. Система уровней и другие проведённые Союзом реформы преобразовали толпу безрассудных мечтателей в тренированных исследователей, что позволило им иметь стабильный заработок и умирать значительно реже.

***

– Герой...

– Это же Герой...

– Так вот они какие...

Назойливые приглушённые перешёптывания слишком громко отдавались в ушах Виллема. В направленных на него взглядах ощущалась смесь зависти, неприязни и восхищения. Он давно привык к такому отношению, но всё же чувствовал себя неуютно. Подавляя тяжёлый вздох, Виллем осмотрелся. В широком вестибюле Гильдии Искателей Приключений Гомага собралось примерно два десятка мужчин и женщин, и все они не сводили с него глаз.

А нас и правда не любят, подумал Виллем, нервно улыбаясь. В конце концов, искатели приключений воспринимались обществом как кто-то, кто лишь на одну ступеньку выше безработных хулиганов. В то время как в Героях видели храбрецов, защитников человечества, доблестно встречающих грудью любые угрозы.

Но у этого была и обратная сторона. Герои, как правило, не выбирали, где сражаться. Они пользовались репутацией славных защитников справедливости, но в конечном счёте действовали просто как наёмники на службе у церкви Божественного Света. Они не имели права проиграть или отступить. Им было дозволено лишь сражаться, повинуясь приказам, и побеждать. Искатели приключений по сравнению с ними, казалось, вели совершенно свободную и беззаботную жизнь.

Это лишь два примера. Существовало множество иных различий, выливавшихся в частые трения между двумя группами. И в результате, за исключением небольшой горстки тех, кто подобно Наврутри имел возможность на собственном опыте испытать, каково живётся и тем, и другим, Герои и искатели приключений всегда плохо ладили.

– Вот поэтому мне и не хотелось идти... – пробормотал Виллем. Недобрые взгляды напомнили ему те времена, когда он, неотмеченный, жил на Двадцать Восьмом Летающем Острове. Стараясь не встречаться ни с кем глазами, он неловко уставился в потолок и тихо вздохнул.

– ...Виллем Кмеч, – администратор дрожащим голосом назвала его имя. – Ваш статус Квази Героя на службе церкви Божественного Света подтверждён. Мы запрашиваем вашу поддержку для выполнения предстоящей серии заданий.

– Ага, положитесь на меня.

– И-извините за неудобство, но не могли бы вы подписать эти докуме...

– Так, стоп, стоп. Хватит этих формальностей, – перебил Виллем. – Ну, в смысле, ваша Гильдия ведь всего лишь переоборудованный дешёвый бар. В жизни не поверю, что вы тут всегда строите из себя таких деловых профессионалов. Ну же, я же просто пришёл помочь вам как ваш товарищ, говорите со мной нормально. И, разумеется... – он обернулся через плечо, – если кто-то хочет что-то сказать, пусть говорит языком, а не глазами.

Примерно два десятка человек отвели взгляд. Однако один мужчина продолжал пристально смотреть на Виллема.

– Ну, тогда я и правда выскажу тебе кое-что.

Темнокожий здоровяк медленно поднялся со стула и неспешно зашагал к Виллему. При виде его выдающихся размеров тот на мгновение даже подумал, что перед ним великан, но, разумеется, искатель приключений должен быть человеком. На первый взгляд походка мужчины казалась беззаботной, но, внимательнее присмотревшись к его экономным движениям и осанке, Виллем понял, что перед ним не новичок.

– Как ты и сказал, в нашу Гильдию раньше выпить заглядывали. Не то место, куда за друзьями приходят. Можно в рыло получить, если просто ложку уронишь. Ночёвку в кутузке или у лекаря тоже можем оформить только так. Вот что у нас за место.

– Хм-м?

Что за глупая угроза, подумал Виллем. Словарный запас уличной шпаны. Умелые движения мужчины немного впечатлили Виллема, но теперь он почувствовал разочарование. Что ж, неважно.

Разумеется, редко кому удаётся сдружиться, просто получив от начальства приказ наладить сотрудничество. В особенности это касается Героев и искателей приключений, недолюбливающих друг друга по умолчанию. По опыту Виллема, лучшим выходом из такой ситуации является небольшой, взаимоуважительный обмен мнениями. Умеренный обмен ударами тоже не повредит. Но унизив нападавшего, он лишь всё испортит, так что нужно постараться найти золотую середину между силой и сдержанностью. Приближающийся мужчина выглядит крепким. Виллему, наверное, можно ударить его чуть сильнее обычного. Сложнее всего будет получить несколько ударов самому и изобразить, что ему и правда больно, но если он сам незаметно прикусит губу и изобразит кровотечение, этого должно хватить.

– И вот поэтому, – снова заговорил мужчина, сначала пристально глядя на Виллема, а потом переведя взгляд ему за спину, – сюда не стоит приводить детей. Всем, кто младше пятнадцати, тут не место.

– А?

– Да ещё и притащил с собой такую милую, невинную девочку... Не знаю, чем ты там думал, но это плохо на неё повлияет.

Нефрен непонимающе наклонила голову.

– Ух-х. – Виллем ещё раз окинул вестибюль взглядом. Примерно половина собравшихся отвела глаза, но остальные дружно закивали. – А... Да. Ты прав. Прости.

– Извиняйся не передо мной, а перед этой юной леди.

– О-ох. Прости, Рен. Не подождёшь немного снаружи?

– М-м, – Нефрен кивнула и послушно вышла из здания гильдии.

***

Полчаса спустя они сидели в запряжённой лошадьми повозке, использовавшейся городской стражей для патрулирования. Все четыре пассажирских места были заняты.

Нефрен увлечённо смотрела в окно. Там, где располагается склад фей – на Шестьдесят Восьмом Летающем Острове – все повозки тихоходные и используются исключительно для транспортировки грузов. Что же до воздушных кораблей, ну, это в принципе другое дело. Для выросшей на Шестьдесят Восьмом Острове Нефрен проплывающий мимо сам собой пейзаж наверняка кажется чем-то необыкновенным и поразительным. Если бы у неё был хвост, она наверняка сейчас энергично виляла бы им из стороны в сторону. И это при том, что в Гомаге даже смотреть толком не на что. Виллем безуспешно попытался представить, как она отреагирует на достопримечательности имперской столицы.

Он отвёл глаза от Нефрен и посмотрел вперёд, на продолжающего посмеиваться Теда.

– Это что, правда так смешно?

– Ну конечно. А-а, ну почему меня там не было. Эх, боюсь, мне долго не выпадет второго шанса увидеть тебя пристыженным.

С тех самых пор, как ему рассказали о фиаско в гильдии, Тед пребывал в состоянии неуёмного веселья. Виллему хотелось уже привести его в чувство хорошим тумаком.

– Я недооценил этих придурочных защитников Гомага. Даже не верится, что Гильдия стала таким благопристойным местом.

– Но это же естественно, – Тед утёр выступившие на глазах слезинки. – Здесь поблизости нет ни подземелий, ни сильных монстров, так что все горячие головы давно перебрались в другие города. Оставшиеся мало чем отличаются от обычных горожан.

– Если они обычные горожане, то им стоило бы выйти из Гильдии и найти себе обычную работу.

– Обычных горожан тоже посещают мечты о славе и приключениях.

...А, неважно. Виллем не желал вечно обсуждать свою оплошность.

– И всё же, ты правда Квази Герой? – Четвёртый пассажир, девушка в тонком плаще и доспехах из красной кожи, смерила Виллема полным сомнений взглядом.

На вид она чуть старше Виллема, лет, может, двадцати или чуть больше. Он привык к недоверчивым взглядам, но не от сидящих рядом девушек.

– Ты очень тощий и постоянно выглядишь витающим в облаках, и у тебя нет никакого особенного Карильона или чего-то этакого, – продолжала девушка, а потом повернулась к Нефрен. – Да ещё и потащил на задание ребёнка. В общем, ты не выглядишь особо сильным.

Виллем прекрасно знал, что не обладает сколь-нибудь впечатляющей внешностью.

– Да, мне часто такое говорят.

– Хм-м. И ответ ни то ни сё. Так не годится. В наше время пассивным парням ничего не достичь, понял?

– А, ну, это просто часть моего характера.

Девушка, похоже, сделала некий вывод.

– Ты совсем не такой как тот Герой, с которым я встречалась до тебя. Она была полна самоуверенности, вся такая "я сама со всем управлюсь, а вы, слабаки, не лезьте".

– А...

Как правило, титул Квази Героя носят одновременно около трёх десятков человек. Ввиду разных обстоятельств, состав этих трёх десятков часто меняется. Кроме того, они почти постоянно сражаются в разных частях континента и им почти никогда не представляется шанс познакомиться друг с другом. И всё же Виллем чувствовал, что узнаёт эту манеру поведения.

– Я знала, что она не хотела грубить, и понимала, что она действительно гораздо сильнее нас, но всё же это не могло не бесить, понимаешь? – девушка посмотрела на Теда, ожидая подтверждения своих слов. Тот неопределённо буркнул и пожал плечами. – Так что услышав, что придётся работать с ещё одним Квази Героем, я приготовилась к ещё одной высокомерной личности, но получила вежливого и безобидного паренька. И что я должна думать, а?

– Это не моя вина... – пробормотал Виллем.

– Тогда чья?

Да какая разница, подумал Виллем.

– Квази Герои тоже люди. У каждого из нас свой характер.

– Хмф.

Повозку вдруг сильно тряхнуло. Должно быть, наехали на кочку или камень.

– Ну ладно, ладно, Люсье, Виллем, хватит. Перейдём к делу, – Тед хлопнул в ладоши, прерывая их разговор.

– Я согласна сменить тему, но меня бесит, что ты пытаешься руководить, – сказала Люсье.

– Да, меня всегда раздражает, когда Тед пытается строить из себя крутого, – добавил Виллем.

– А теперь, значит, вы двое вдруг заодно? В общем, просто напомните мне – нам поручено всего лишь перевезти впавшего в кому человека в больницу, верно?

– Да, – кивнула Люсье. – Его зовут Грацис Н. Одл. Сорок семь лет. Художник. Живёт с женой, она младше его на два года. Сегодня уже третий день, как он впал в кому. Жена попыталась разбудить его утром, но у неё ничего не вышло.

Мимо повозки пролетела стая голубей. Нефрен проводила взглядом силуэты белых птиц, растворяющиеся в небе.

– Эм, Люсье, вопрос, – Тед поднял руку. – Жена Одла упоминала что-нибудь про то, что ему снились странные сны?

– Упоминала. Судя по всему, он часто говорил ей, что видел интересный сон. Пустыня серого песка без конца и края, насколько хватает взгляда...

Виллем опустил глаза. Описание в точности совпадало с рассказом Алмерии. А ещё... неизвестно, есть ли в этом какая-то связь с инцидентами, но Виллему и Нефрен этот пейзаж хорошо знаком. Вот только они видели его не во сне и не в этом иллюзорном мире, а в реальности.

– По этой пустыне бродят незнакомые звероподобные существа...

Люсье продолжала пересказывать сон Одла, всё так же совпадающий с тем, что видела Алмерия и чему Нефрен и Виллем были свидетелями в реальности.

– А ещё он говорил, что слышит нечто вроде песни.

– Песни? – вырвалось у Виллема. Он видел серую пустыню и Зверей, но никаких песен не слышал.

– Да, песни. Он говорил, что не запомнил ни мелодии, ни слов, но определённо слышал песню. – Люсье сверилась с записной книжкой. – Кроме того, пустыня, звери и песня казались странно знакомыми. Более того, с каждым новым сном это чувство узнавания становилось всё сильнее и сильнее.

– Как думаешь, эти сны и сонное проклятие связаны? – спросил Тед.

– Да мне-то откуда знать? Из того, что мы знаем сейчас, можно вывести что угодно, а значит – вообще ничего. Возможно, получим какие-нибудь зацепки, когда его осмотрят в больнице, – ответила Люсье и развернулась к Виллему. – А что насчёт нашего бывалого Квази Героя? Никаких озарений не посетило, пока слушал?

– Хм-м... Я думаю, империя, Союз и Церковь предполагают обнаружить здесь логово Истинного Мира – той самой организации, которую подозревают в наложении этих проклятий.

– Э?

– Ха?

Оба искателя приключений изумлённо воскликнули.

– С чего ты взял?

– Люди впадают в кому по всему континенту. Но, несмотря на это, Союз проводит расследование исключительно на территории империи. Церковь направила Квази Героя для помощи в расследовании здесь, в Гомаге, а империя и Союз не возражали. Это не кажется вам странным? – объяснил Виллем Теду и Люсье, которые от удивления разинули рты. – Это должно означать, что со стороны Истинного Мира ожидается вооружённое сопротивление, и есть информация, которая подкрепляет эти ожидания.

– Почему?

– Предназначение Героев – защита всего человечества в целом. Во всяком случае, так проповедует Церковь, и они весьма усердны в поддержании этого мнения среди простого люда. Но притом Церковь поручает Герою помочь с этим заданием. Это значит, что там убеждены в серьёзности, значительности угрозы. А раз Союз и империя согласились, значит, тоже разделяют это убеждение.

Кроме всего прочего, был ещё и Наврутри, который проводил тайное расследование, касающееся Истинного Мира, и по странному совпадению оказался в Гомаге. Подозрительно. Также Виллем помнил слова Великого Мудреца, или Соувона, сказанные во время их встречи в небесах: создавшая Зверей организация укрывалась в небольшом городке на окраине империи. Разумеется, рассказать об этом своим собеседникам он не мог.

– П-п-подожди-ка! – перебила его Люсье. – Т-ты шутишь, правда? Мне никто не говорил, что задание настолько опасно!

– Ну, ты можешь потом пожаловаться в гильдию и получить надбавку. – Виллем посмотрел на проносящийся мимо пейзаж. – Во всяком случае, так поступало большинство искателей приключений, с которыми мне доводилось работать.

– Прозвучит, конечно, запоздало, но ты и правда Квази Герой... – поражённо протянул Тед.

– Что, Тед, хочешь что-то сказать?

– А, нет, я просто подумал, что когда близко знакомый человек вдруг открывается тебе с неожиданной стороны, в это тяжело так сразу поверить.

– Не припомню, чтобы мы с тобой водили близкое знакомство.

– Я понимаю, что война будет долгой, и готов становиться ближе постепенно.

– По-моему, ты меня не понял.

Повозка резко остановилась.

– Похоже, приехали. Дальше идём пешком, – сказал Тед, распахивая дверцу и соскакивая на мостовую.

***

Истинный Мир. Виллем несколько раз повторил про себя это памятное и ненавистное название. Они уничтожили всё на земле. Это уже не исправить. Даже если в этом иллюзорном мире Виллем ухитрится нарушить их планы, в реальности всё останется так, как было. Все нынешние события – дело далёкого прошлого. Их с Нефрен цель – найти выход из сна, так что им стоит сосредоточиться на наблюдении. Неразумно пытаться что-то менять. Он понимал это.

Но Виллем всё же взялся за работу – потому что обычно такая сильная и выдержанная Алмерия вдруг проявила слабость. Вовсе не из-за умасливаний Наврутри. Что ж... раз так, можно отнестись к делу со всей серьёзностью. Из того, что он узнал два года назад, во время первого столкновения, и из объяснений перед тем, как отправиться на это задание, Виллем получил некоторое представление об Истинном Мире.

Их вера представляла собой ответвление учения церкви Божественного Света. Они разделяли основные догматы и по большей части верили в одно и то же. Вот только Истинный Мир внёс в учение небольшое дополнение, и этого дополнения хватило, чтобы толкнуть их на вооружённый мятеж. "Нынешний мир не таков, каким должен быть". С одной этой фразы всё и началось. Следуя этому убеждению, они попытались уничтожить ошибочный мир и восстановить его в истинной форме. Чистой воды идиотизм. Вот только в конечном счёте им это удалось.

Как выяснилось, дом Одла находился довольно далеко от остановки патрульных повозок. Четверо неспешно шагали по запутанным улочкам восточной окраины Гомага.

– О?

Виллем заметил у обочины торговца жареными каштанами. В окружающих Гомаг лесах росло множество каштанов, так что для весьма неплохого заработка нужно было лишь собрать, поджарить и завернуть плоды в кульки из старой газеты. Каждую осень город усеивали похожие один на другой лотки, а по улицам разливался аппетитный запах. К зиме большинство торговцев исчезало с улиц и оставались лишь некоторые, периодически появляясь словно из ниоткуда, вот как сейчас. Сезон жареных каштанов был неотъемлемой частью смены времен года в Гомаге, а Виллем не пробовал их уже два года.

– Подождите-ка, – сказал он остальным и подбежал к лотку. Оценив количество поджаривавшихся на огне орехов, он заказал четыре порции и вернулся к своим спутникам с кульками из старой газеты.

– Вроде бы сезон давно прошёл.

– Да какая разница? Мне просто захотелось их поесть, – сказал Виллем, раздавая кульки. – Они горячие, осторожнее.

Нефрен, коротко кивнув, развернула бумагу.

– Жареные... орехи?

– Если уж ты оказалась в Гомаге в это время года, то просто не имеешь права уехать, не попробовав их, – Виллем бросил один из орехов в рот. Горячо и не по сезону, но всё так же вкусно.

Точно же, зима. Виллем внезапно вспомнил. Эй, да ведь скоро мой день рождения. Ну, какая разница. То, что в этом мире скоро исполнится семнадцать лет с того дня, как на свет появился Виллем Кмеч, мало что означает для него в реальности. Ему уже больше пятисот лет, так что он особо не задумывался о возрасте.

Бисквитный торт. У тебя они отлично получаются. Испечёшь мне его на следующий день рождения, ладно?

Некогда произнесённые слова вдруг всплыли в памяти, и его рука, потянувшаяся за следующим каштаном, застыла. Да, верно. Обещание, которое он не сдержал. Шип, пронзивший его сердце и так долго не отпускавший. Боль утихла лишь после того, как они с Ктолли обменялись новыми обещаниями и сдержали их, а вместе с болью ушли и воспоминания о прежнем зароке.

Но для Алмерии всё не так. Её память о том обещании ещё свежа. Прошло совсем мало времени. А значит, приближение дня рождения Виллема означает также приближение дня, когда они выполнят этот зарок.

– Алмерия... – на задворках сознания заскреблось неуютное ощущение. Что-то не так. Он чувствовал это, но никак не мог определить причину.

– А ты сегодня странный, Виллем, – заметил Тед, дуя на каштан.

Его слова вырвали Виллема из размышлений.

– О чём это ты вдруг?

– А, ну я просто ждал, что ты нарочно оставишь меня без каштанов, а ты взял и купил мне порцию. Я аж удивился.

Проклятье.

– А сейчас ты, как я понимаю, об этом пожалел.

– Нет, не совсем. Я пожалел, что не заставил тебя отказаться от моей дочери в обмен на каштаны.

– Хм? А ты уверен, что это подходящая сделка? Ведь если я соглашусь, получится, что каштаны дороже, чем Алмерия.

– А ты стал острее на язык, пока меня не было.

– Просто забавно смотреть, как ты злишься.

– И характер прогнил насквозь.

– Вот что бывает, когда человека лишают любви всей его жизни.

Тем временем Нефрен высыпала каштаны в рот, не дождавшись, пока они остынут, и её лицо тут же ярко покраснело, а глаза полезли на лоб. Люсье пришлось сбегать к ближайшему колодцу за водой. Воспоминания о том, как часто он видел эту типичную для новичков ошибку, согрели душу Виллема

– Эй, Тед. Я задам тебе странный вопрос.

– Что за вопрос?

– Предположим... – он запнулся. – Предположим, я вдруг отправлюсь сражаться в далёкие края и не вернусь. Ты позаботишься об Алмерии вместо меня? Ты сделаешь её счастливой?

“Ну конечно! Ты собираешься так и поступить в ближайшее время, да?! Положись на меня, само собой! Ах да, можно мы назовём нашего малыша в твою честь?!” – Примерно такого ответа ожидал Виллем.

– Нет.

– А?

– Нет. Я этого не сделаю. Не хочу даже думать об этом.

– Но почему? Я же стою у тебя на пути?

– Ну, да, так и есть. Мне часто думается, как было бы здорово, если бы тебя повозкой переехало или ещё что. Но это другое. Не хочу давать обещаний, которые не смогу сдержать.

– Ты думаешь, что не сможешь принести ей счастье?

– Ну конечно нет, – спокойно ответил Тед. – Для счастливого замужества ей необходимо благословение её возлюбленного отца. Так что без тебя мне не обойтись. Я ведь уже сказал, что готов к долгой войне. А, но сразу после свадьбы, конечно, можешь убраться на все четыре стороны. Я, в общем-то, предпочту именно этот вариант.

– Понятно.

В морозном зимнем воздухе горячие каштаны быстро остывали. Виллем запихнул в рот сразу три, стараясь доесть все, пока они не стали совсем холодными.

– Так что, ты собираешься отправиться воевать куда-то далеко?

– Хм... Нет, не совсем. Просто спросил. – Не совсем ложь. Но и не чистая правда. У него были планы, но они уже исполнены. Он действительно отправился на битву в далёкие края и больше не вернулся. – Я планирую прожить ещё как минимум пятьсот лет, так что если имеешь планы на мою дочь, то будь готов добиваться её кулаками.

Тед весело рассмеялся.

– Не совсем понимаю, о чём они говорят, но... У него что, есть взрослая дочь? Сколько ему лет? – спросила Люсье у Нефрен.

– Чуть за пятьсот сорок, – ответила та, немного подумав.

Люсье вздохнула.

***

Добравшись наконец до нужного дома, они дёрнули за шнурок у входной двери. Изнутри послышался громкий звон, эхом отдающийся по коридору, но ни звука шагов.

– Кажется, открывать не собираются.

– Может, её нет дома. Странно, Гильдия ведь должна была предупредить, что мы придём.

Стоя на пороге дома Одла, четверо переглянулись. Не хотелось возвращаться с пустыми руками, оказавшись так близко к цели.

Люсье подёргала дверную ручку.

– А? – Дверь распахнулась. – Незаперто.

– Хм, ей стоит быть поосторожнее. Тут всё же не самый безопасный район, – заметил Тед.

– Ну, тем лучше для нас. Может, она вышла на минутку, подождём внутри.

– Э, п-постой! – Тед бросился за Люсье, которая решительно шагнула за дверь.

– Социальные нормы Эмнетуайт допускают такое? – спросила Нефрен.

– Ну, это сложный вопрос, – ответил Виллем, шагнув внутрь вслед за остальными.

В доме Одла, как и в большинстве домов здесь, втиснутых на крошечные участки земли, было очень мало окон, и внутри их ждал угрюмый полумрак, от которого по коже пошли мурашки, никак не связанные с уличным холодом.

Хм? Виллем нахмурился. Что-то не так.

– Рен, – прошептал он, – приготовься.

Нефрен, похоже, поняла, что он имел в виду. Её лицо едва заметно напряглось, она перевела дыхание и начала постепенно разжигать Яд.

– Простите! Есть кто-нибудь? – крикнула Люсье. Она прошла по коридору, заглянув в открытую дверь. – Миссис Грацис? Если вы дома, отзовитесь, пожа...

Внезапно к её шее беззвучно метнулся клинок.

Звон металла.

– Что? – Люсье застыла в ошеломлении.

Чёрный матовый кинжал застыл в волоске от её шеи. Путь ему преграждал лишь дешёвый нож из тех, что выдавали всем искателям приключений в Гильдии. Нож годился для рубки сучьев, разрезания верёвок или свежевания дичи, но никак не для битвы.

В следующее мгновение раздался оглушительный грохот. Чёрный клинок и сжимающая его фигура в капюшоне отлетели назад, словно от удара огромного молота.

– Э?

Протиснувшись мимо ничего не понимающей искательницы приключений, Виллем ворвался в комнату. Помимо нападавшего, которого он только что вырубил, внутри обнаружились ещё трое подозрительных мужчин – на всех одинаковые плащи с капюшонами, в руках – чёрные изогнутые клинки. Твёрдыми и тихими шагами они двинулись к Виллему. Движения выдавали в них профессиональных воинов.

Нож бесполезен. Виллем позаимствовал его с пояса Теда, но нож с трудом выдержал атаку чёрного клинка. Ещё один такой удар, и лезвие сломается. Виллем отбросил нож, зажёг крупицу Яда и активировал магическое зрение. Ничего. Значит, чародеев среди мужчин нет. Это всё, что Виллем хотел узнать. Он набрал в грудь воздух, задержал дыхание – и бросился вперёд.

В следующее мгновение один из мужчин взлетел вверх и впечатался в потолок с громким треском ломающихся досок. Остальные инстинктивно посмотрели на него. Воспользовавшись этим, Виллем слился с тенями, зашёл за спину второму противнику и резко сдавил его шею.

Остался один. Еле слышно выдохнув, Виллем на огромной скорости подскочил к последнему мужчине и ударил его кулаком в бок. Внезапно чёрный клинок мелькнул там, где долю секунды назад была голова Виллема. Он едва успел увернуться. Наконечник клинка задел пуговицу на воротнике и отбросил её в сторону.

Он разгадал мой Рывок соловья-разрушителя? Впрочем, в этом нет ничего удивительного. Это широко известный приём. Мало кто умеет им пользоваться, но почти все знают его название и эффект. Любой достаточно умелый воин, даже не умея применять Рывок, скорее всего научится противостоять овладевшему приёмом врагу. Виллему показалось, что он различает самодовольную ухмылку мужчины.

Он снова бросился вперёд. Первоначальные движения почти в точности совпадали с предыдущей атакой. Мужчина инстинктивно приготовился снова отражать Рывок и выставил оружие на предполагаемой траектории Виллема. В следующее мгновение мощный удар в затылок отправил его в нокаут.

Виллем не был настолько любезен, чтобы повторять один и тот же приём дважды. На этот раз он использовал Шаг палящего солнца, замаскированный под Рывок соловья-разрушителя. Как правило, воины изучают лишь один приём быстрого перемещения. Мужчина, скорее всего, так и не понял, как Виллем оказался у него за спиной.

Отброшенный перед началом схватки нож Теда наконец звякнул об пол.

Люсье, по-прежнему шокированная, осела на пол.

– Что это был за шум?! – в комнату вбежал перепуганный Тед.

Нефрен, скорчив кислую мину, развеяла Яд. Ей не выпало шанса сделать хоть что-нибудь.

Виллем выдохнул, выпуская напряжение. Схватка никак не могла считаться тяжёлой, но можно было бы справиться лучше. Наврутри, мастер Походки Палящего Солнца, наверняка разделался бы со всеми врагами одним ударом. Соувон мог бы в мгновение ока сковать их всех чарами. Хилграму хватило бы одного боевого клича, чтобы все трое лишились чувств. Эмисса... Наверное, взорвала бы их и всю комнату вместе с ними.

Виллему же, не обладающему никакими особыми навыками, оставалось разбираться с противниками поодиночке, используя комбинации более скромных приёмов. Так что он усердно тренировался, изучая новые техники при каждом удобном случае. Это позволило ему так или иначе справляться там, где те или иные приёмы не срабатывали, и со временем он стал показывать почти идеальные результаты вне зависимости от противника и поля боя. Некоторые даже стали называть его "сильнейшим Квази Героем", сделав Виллема мишенью для подколок Наврутри.

Но в конце концов этот стиль боя не позволил ему преодолеть возвышающуюся впереди непреодолимую стену. Он мог лишь менять приёмы или снаряжение в тщетных попытках подпрыгнуть вверх и хоть немного заглянуть за преграду. Как бы тщательно Виллем не изучал то, на что он был способен, это ни на шаг не приближало его к тем вещам, на которые он не был способен изначально. Какими бы блестящими не были его победы над теми, кто слабее него, одержать победу над истинно могучими ему не удавалось.

Разумеется, Виллем понимал, что огорчаться бессмысленно. Несбыточные мечты ничего не изменят. Работу, для которой нужна неодолимая сила, можно просто оставить тем, кто этой силой обладает. Просто и разумно. Так устроен мир. Виллем понимал это – понимал с того самого дня, когда впервые взял в руки меч, желая однажды оказаться способным защитить свою семью. С того самого дня, как стал взрослым.

– О... Ого... – Голос Люсье вернул Виллема в реальность.

– О-они что, из этого Истинно-как-его-там, да?! – воскликнул Тед.

На удивление быстро схватывает. Держит меч наготове и не расслабляется. Неплохо, восьмой уровень, подумал Виллем. Но, к сожалению, битва уже окончена.

– Тед, – Виллем жестом велел Теду спрятать оружие, – твоя работа вон там.

В одном из углов комнаты сидела дрожащая от страха женщина.

– А... Миссис Грацис? – спросил Тед.

Женщина быстро закивала.

– О, какая удача, – улыбнулся Тед. – Мы из Гильдии, пришли за вашим мужем. Всё уже хорошо, успокойтесь, пожалуйста. Вы не против попозже рассказать нам, что случилось?

Женщина заметно расслабилась. У Теда всегда хорошо получалось налаживать контакты. В этом Виллем ощутимо уступал ему.

Они вернулись в Гильдию с бессознательным Грацисом Н. Одлом, передав связанных нападавших стражникам. По словам жены Одла, эти люди явились незадолго до них, без единого звука проникнув за запертую дверь, после чего удерживали её саму и попытались забрать её спящего мужа. Иначе говоря, ещё немного – и их бы вместе с Одлом и след простыл. Рассказывая эту историю, женщина не переставая всхлипывала и благодарила богов за удачное избавление.

Виллему подумалось, что боги вряд ли приложили к этому руку, но он придержал эти мысли при себе. Тех древних Гостей давно нет. Последний из их рода, Элк Харкстен, тоже недавно пал от рук Истинного Героя после того, как попытался уничтожить человечество, – во всяком случае, должен был. Можно возносить им сколько угодно молитв, слышать их всё равно некому.

– Эти враги действительно столь сильны, что был необходим Герой? – спросила Люсье.

– Ну, они оказались чуть сильнее рядового искателя приключений, не так ли?

– Точнее, я погибла бы, если б не ты.

Хм-м, как знать. Виллем не чувствовал в них желания убивать. Первый нападавший, скорее всего, сдержал бы свой клинок и сам, лишь едва поцарапав кожу Люсье. Хотя это не отменяет того факта, что он мог с лёгкостью убить её.

– Злишься, что я подверг тебя опасности?

По личному опыту Виллема именно это было основной причиной разногласий между искателями приключений и Героями. Присутствие Героя всегда означало смертельную опасность, а опасность всегда притупляет рассудок. Искатели приключений считали Героев чем-то вроде дурной приметы и чурались их, словно те и были источником угрозы. Например, если до прибытия Героя они несли большие потери, то как бы доблестно ни сражался этот Герой впоследствии, ответственность за гибель людей всё равно возлагали на него. Все винили его за то, что он явился слишком поздно. И, разумеется, никакие возражения от Героя не принимались. Сам Виллем так и не смог примириться с таким положением дел, но научился принимать это как одну из сторон действительности.

– Нет, ты же спас меня, так что мне не на что злиться, – просто ответила Люсье. – А ещё, честно говоря... Это было, ну, типа, круто... – Она отвела взгляд, её щёки едва заметно порозовели. – А, прости. И я не влюбилась в тебя, если что. Добиваться тебя будет сущей мукой, и у тебя уже есть взрослая дочь, и в конце концов, ты не похож на того, кто сможет обрести со мной своё счастье, – Люсье завершила свою безжалостную оценку смешком.

Её критика показалась Виллему на удивление справедливой. Фактически, она описала его довольно точно. Он всегда хотел сделать счастливым кого-то другого, но доводилось ли ему хоть раз мечтать о том, чтобы кто-то принёс счастье ему самому?

И если я смогу сделать тебя счастливым на пять или десять лет жизни, то это принесло бы счастье и мне. Вот главная причина, по которой я была бы не против сойтись с тобой.

Виллему вспомнились слова Найглато. Но тогда он не мог принять их. Неспособный взглянуть в лицо её воле, воле принести счастье никому иному, как самому Виллему Кмечу, он избрал самый жестокий из возможных ответов – спросил, может ли сделать вид, что не слышал предложения. Он понимал, что Найглато просто ответит смехом, какую бы боль ей это не причинило, и воспользовался этим.

– Э-эм? Я что-то не так сказала? Может, мои слова напомнили о чём-то неприятном? – спросила Люсье, неправильно истолковав повисшую паузу.

– Нет, вовсе нет, – слабо улыбнулся Виллем. – У тебя хорошее чутьё на людей. Пожалуй, ты совершенно права.

***

Перед уходом из дома Грацисов они, с разрешения жены Одла, осмотрели его. Результат оказался, мягко говоря, неожиданным. Как Виллем ни напрягал магическое зрение, он не мог рассмотреть никаких следов проклятия. Он надавливал на рефлекторные точки, проверял движения зрачков, но также ничего необычного не обнаружил. Казалось, что Одл просто спокойно спит.

– Если бы он пал жертвой проклятия, я бы непременно обнаружил следы магии. Возможно, его кома вызвана естественными причинами, не имеющими отношения к распространяющемуся проклятию... – бормотал он, – ...это значит, что проклятие действительно поражает случайных людей, и даже Истинный Мир не знает, кто подвергся ему. Возможно, нападавшие сами пытались узнать больше о пострадавших и для этого украли информацию в Гильдии. Или же это работа того предателя, о котором говорил Наврутри...

– Виллем.

– А может, истинная цель их исследований – это Звери, а эти случаи комы – просто неконтролируемый побочный эффект, и они пытаются собирать образцы в попытке нейтрализовать его? Кажется правдоподобным, но почему тогда люди видят в снах будущую поверхность?

– Виллем?

– Может, они наделяют случайных людей даром предвидения? Представить не могу, зачем бы им это, но такого варианта тоже нельзя исключить. Проклятье, слишком мало зацепок... Ай?! – Нефрен резко ударила его по ягодицам. – За что?!

– Сам виноват, что не отвечаешь, когда зову, – буркнула она.

– Ты что-то хотела?

– Конечно. Не думай в одиночку. – Нефрен легко сжала край его рукава.

– Как странно. Обычно ты вцепляешься в меня без стеснения.

– Только когда кажется, что ты сломаешься, если оставить тебя одного.

Виллему показалось, что однажды он уже слышал от неё эти слова.

– Тогда почему сейчас ты сдерживаешься?

– Ты больше не выглядишь надломленным.

– Хм?

– Сломаться могу только я.

– О чём ты говоришь?

– Ни о чём. Забудь. – Нефрен зашагала рядом, держа его за рукав.

– Ладно... – Виллем приобнял Нефрен и притянул её ближе, вызвав тихий вскрик. – Ха-ха. Ты всё такая же тёплая.

– Я тебе не грелка для рук.

– Знаю, знаю. – Виллем собрался от души взъерошить её волосы, но в последний момент передумал.

Не сумев отстраниться, она успокоилась и подняла взгляд на Виллема.

– Так ты выяснил, кому снится сон?

– Хм? А, ну, пока что мы знаем про Алли, этого Одла и... Думаю, в Гильдии есть список.

– Не этот. – Нефрен покачала головой. – Весь этот мир – чей-то сон. Но он не основан на твоих воспоминаниях. А значит, он снится кому-то, кто знает город гораздо лучше. Ты сам это сказал, помнишь?

А.

– Забыл?

– Нет, просто...

Этот поддельный Гомаг невероятно похож на настоящий. Совпадают даже мельчайшие, ничтожнейшие из деталей. Чем больше времени они проводили в наблюдениях и исследованиях, тем твёрже убеждались в этом.

Возможно, проблема в предположении, что сон снится кому-то одному. Учитывая точность воспроизведения города и все те книги, которые перерыла Нефрен, более вероятной кажется теория, что этот мир представляет из себя нечто вроде мозаики из воспоминаний множества разных людей. Насколько это возможно в принципе – другой вопрос.

Хм-м. Этот мир не может быть основан на воспоминаниях одного человека. И даже, наверное, не двоих и не троих. Но что насчёт сотен воспоминаний? Или даже тысяч? В те времена население Гомага составляло чуть более трёх тысяч человек. Разве их коллективных воспоминаний не хватило бы, чтобы воспроизвести почти точную копию города?

– Не может быть...

Предположение казалось смехотворным. Но в то же время оно объясняло сразу множество странностей. Например, каждый из горожан выглядит обладающим собственной волей просто потому, что они некогда тоже оказались заперты здесь точно так же, как и Виллем с Нефрен теперь, но не понимают этого, потому что давным-давно стали обитателями сна. Всё сходится.

Обычно демоны запирают в своих иллюзорных мирах лишь кого-то одного. Изредка они ловят сразу нескольких, но у их возможностей есть предел. Если новая гипотеза Виллема истинна, то они имеют дело с существом невероятной силы.

Но какова цель этого существа? До сих пор им не встретились никакие ловушки, нацеленные на то, чтобы сломить их волю. Цепь событий, связанная с Истинным Миром, выглядела похожей на ловушку, но слишком уж неявную. Виллем даже пришёл к мысли, что всё совсем наоборот: враг бездействует намеренно, предоставляя истории идти своим чередом и сохраняя целостность мира. Но зачем ему это?

А может, это и есть его единственная цель? Просто позволить миру воспроизводить прошлое? Нет. Успокойся и думай. Это не может быть правдой. В конце концов, присутствие Вилема и Нефрен уже нарушило последовательность событий. Никакое их взаимодействие с горожанами в действительности не происходило.

– Даже если это сон, даже если всё это подделка, Алмерия и остальные всё равно здесь.

– М-м?

– Ничего. Просто думал, что пора доставить нашему врагу немного неприятностей.

Сейчас у них слишком мало информации, чтобы делать предположения о намерениях врага. Они даже не знают, пытается ли их тюремщик сохранить историю или изменить её. Но сидеть сиднем и предаваться бесплодным размышлениям бессмысленно. Они могут взять инициативу в свои руки и сами изменить историю. Например, сегодняшнее столкновение с Истинным Миром. Если бы не Виллем, те люди могли бы успешно похитить Одла. Неудача, скорее всего, немного застопорила исследования Истинного Мира по сравнению с настоящей историей. Чтобы разрушить этот иллюзорный мир и вернуться в настоящее, Виллему и Нефрен нужно для начала спасти его.

Внезапно Виллем ощутил спиной чей-то пристальный взгляд. Он обернулся, но никто среди многочисленных вечерних прохожих, вроде бы, не смотрел в его сторону. Наверное, просто показалось.

– Виллем? – позвала Нефрен.

– А, прости.

Вероятно, мозг перенапрягся после сражения и долгих размышлений. Так после просмотра фильма ужасов по кристалловидению даже в слабом шевелении занавески чудится затаившийся жуткий монстр. Должно быть, мирные дни на Регул Айре притупили остроту его разума, закалённого годами сражений в качестве Квази Героя.

– Начинает подмораживать. Идём домой.

– М.

Влившись в беспорядочную толпу спешащих по домам людей, двое заторопились обратно в приют под быстро клонящимся к горизонту зимним солнцем.

3.5 Девушка с красными волосами

Едва успев спрятаться, она прижала ладонь к трепещущей груди. Глубокий вдох. Глубокий вдох. Постепенно сердцебиение с дыханием выровнялись. Укрывшись в переулке от взглядов, она отчаянно старалась успокоиться.

– Что случилось? Почему вдруг встала как вкопанная? – из пустоты возле уха девушки раздался женский голос. Потом воздух перед ней замерцал и, подобно тому как жидкость наполняет прозрачный бокал, в воздухе проявилось похожее на рыбу существо с матовой красно-белой чешуёй. Летающая рыба снова зашептала в ухо девушки не создающим колебаний воздуха голосом: – Тот мальчик, на которого ты смотрела, какой-то странный. Его душа не лишилась цвета. Неужели он до сих пор соединён со своим реальным телом?

– Невозможно...

– О? Что это ты покраснела? А он ничего. Влюбилась?

– Да нет же! – Девушка повернулась к рыбе. – Это же Виллем! Он не должен быть здесь!

– Виллем? А, тот техник второго класса, которого та девочка повстречала в небесах?

Девушка, теперь густо покрасневшая, энергично кивнула.

– Что ж, в таком случае, возможно, он и есть та причина, по которой на прошлой неделе время этого мира вдруг снова пошло.

– Вероятно...

– Замечательно! Он же очень силён, верно? И, полагаю, тоже хочет выбраться, так что может помочь нам, если мы откроемся ему!

– Не выйдет. Он, наверное, ненавидит меня. – Девушка сжала кулаки. – Правда обо мне причинит ему ужасную боль.

– И когда ваши отношения успели так испортиться, даже не начавшись? – поинтересовалась рыба, тряхнув хвостом. – Ну, раз ты так думаешь, значит остаётся действовать самим. Даты немного сместились, но очень скоро и в этом мире настанет тот день. Тогда мы дождёмся момента, найдём тебя в этом мире и освободим. – Рыба, пританцовывая, свернулась в небе кольцом и исчезла, словно растворилась в воздухе.

– Хорошо, – ответила девушка, осторожно выглядывая из переулка. Она высматривала в толпе некоего юношу, но его нигде не было видно. Должно быть, уже успел уйти.

– Интересуешься им, а? – вновь шепнула девушке лишившаяся формы рыба.

– Да нет. Он не очень-то и симпатичный. А у меня не такой дурной вкус, как у Ктолли. – Девушка помотала головой и шагнула назад в переулок.

– А тебя, значит, заботит лишь внешность.

Вскоре девушка исчезла в быстро сгущающихся сумерках.