От Хайди, «психиатра», часто работающего с собором, не ускользнуло удивленное выражение лица Ванны, и она сразу догадалась о чем-то по реакции инквизитора.

После небольшого колебания она осторожно спросила:

— Похоже, что... за этим делом кроется большая проблема?

Ванна кивнула:

— Очень большая.

Хайди задумалась на мгновение и быстро сказала, собирая свою аптечку:

— Завтра я ухожу в отпуск и, вероятно, буду отсутствовать... некоторое время.

— Госпожа Хайди, возможно, вы что-то напутали. — Ванна взглянула на Хайди. — Все, кто присутствовал в то время, включая меня, подверглись некоему заражению, и психические проблемы, которые вы обнаружили у этих культистов, случались и с нами в то или иное время, но… благодаря благословению Богини, нам повезло.

— ... Проклятье, я знала, что рано или поздно столкнусь с чем-то подобным, занимаясь этим. — Хайди, наконец, перестала собирать аптечку и прикрыла рукой свой лоб. — Мне следовало прислушаться к совету отца и сделать карьеру оценщика антиквариата, или даже последовать совету матери и стать учителем истории в государственной школе. Так было бы гораздо безопаснее, чем иметь дело с культистами.

— Посмотрите на это с другой стороны, по крайней мере, благодаря этой работе вы можете вести беззаботную жизнь в верхнем районе, — покачала головой Ванна. В присутствии Хайди, которая была такого же возраста и знала ее много лет, она вела себя более дружелюбно, чем со своими подчиненными. — Расскажите мне, что вы узнали. Это может помочь собору во всем разобраться.

— ... На самом деле все очень просто: я нашла одно очевидное несоответствие, — вздохнула Хайди, рассказывая о подсказках, которые она выкопала из подсознания культистов. — В ночь обряда жертвоприношения тотем Солнца вышел из-под контроля и выбрал в качестве жертвоприношения культиста, который руководил обрядом. Согласно уликам, которые мы нашли на месте преступления, «жертвоприношение», которое вызвало эту потерю контроля, на самом деле было «трупом», которого уже когда-то принесли в жертву, верно?

Ванна кивнула:

— Конечно, я очень хорошо это помню.

— Тогда возникает вопрос: если этого человека уже принесли в жертву, то почему никто из культистов в тот момент не узнал его? Почему даже сам культист, который руководил обрядом, не узнал, что человек перед ним был принесен в жертву его собственными руками не так давно?

Ванна медленно нахмурилась:

— ... Культисты на месте происшествия наблюдали, как человек, которого уже однажды принесли в жертву, снова появился перед их глазами, и никто не заметил ничего необычного. Их воспоминания были подделаны, а восприятие искажено.

— Даже мы в то время не заметили этого очевидного несоответствия, не так ли? — Хайди развела руками с горькой улыбкой. — На самом деле, только час назад я поняла, что не обратила на это внимания, как на нечто само собой разумеющееся. И только сейчас я узнала от вас, что загрязнение затронуло и меня.

Не говоря ни слова, Ванна повернулась к культисту, который по-прежнему пребывал в спутанном состоянии.

Культист, загипнотизированный как большой дозой неврологических препаратов, так и мощным благовонием, лишь слегка качал головой и пустыми глазами смотрел на стоящую перед ним высокую женщину.

Ванна вдруг обернулась и спросила:

— После того как обряд вышел из-под контроля, культисты напали друг на друга тоже из-за влияния когнитивного фильтра?

— Да, я «видела» несколько кадров в их воспоминаниях, — ответила Хайди. — И, похоже, эти кадры произвели на них сильное впечатление, оставив их в убеждении, что во всех на месте проведения обряда вселились злые духи или что-то подобное. Они думали, что изгоняют злых духов из тел своих собратьев...

— Скорее всего, это предупреждение их душевных инстинктов — культисты также религиозны. В конце концов, за ними стоит Темное Солнце, которое «благословляет» этих людей. Когда возникает опасность, эти благословенные религиозные люди, вероятно, что-то чувствуют, — проанализировала Ванна. — Их безумные видения на самом деле показывали более или менее подлинную картину, но, к сожалению, эти необученные простолюдины не знали смысла этих предупреждений, а потому впали в коллективное безумие.

Хайди посмотрела на серьезную Ванну и после нескольких колебаний, наконец, осторожно заговорила:

— Так что же, черт возьми, стоит за всем этим? Неужели это даже большее зло, чем то древнее солнце?

Ванна задумалась на мгновение и мягко покачала головой:

— Лучше вам не лезть не в свое дело, госпожа Хайди. Ваша связь с этим еще не так глубока, но если вы узнаете больше, то боюсь, она станет неразрывной.

— Ну, раз даже вы, инквизитор, так говорите, то лучше я поберегу свою маленькую жизнь, — сказала Хайди, подбирая аптечку, которую уже собрала. — Мне нужно немного отдохнуть... Не волнуйтесь, я никуда не сбегу. Через пару дней в Морском Музее будет выставка, которая меня очень интересует.

Ванна кивнула:

— Посещение Морского Музея — отличный способ расслабиться. Тем более, все экспонаты защищены благословением Богини.

Хайди улыбнулась, взяла аптечку и пошла к двери, но как только собралась ее толкнуть, она резко остановилась и снова тревожно оглянулась на Ванну:

— Я хочу кое-что уточнить… загрязнение действительно исчезло?

— Конечно, можете не волноваться, — сказала Ванна, беспомощно махнув рукой. — Мы просто уничтожаем «остатки». Вы так долго были в этом тихом подземном убежище, что благословение Богини уже давно очистило вас от последствий.

— Тогда я спокойна, — с облегчением сказала Хайди, открывая дверь. — Увидимся в следующий раз, инквизитор Ванна.

Ванна смотрела, как госпожа Хайди покидает комнату.

Еретик рядом с ней, одурманенный мощным благовонием и препаратами, чуть приоткрыл глаза и недоуменно уставился на Ванну.

Препараты, созданные современной цивилизацией, благовония древних времен, тишина святилища, «благословение» солнца, укоренившееся глубоко в душе, — все это переплелось, оказывая тонкое влияние на тело культиста.

В глазах культиста отразилась смутная фигура Ванны.

Он видел инквизитора, стоящего перед ним, ее позу, непоколебимую и решительную.

Он видел размытую фигуру, стоящую позади Ванны, почти прозрачную иллюзию, окутанную бледно-изумрудным пламенем.

Эта высокая иллюзия молча стояла за спиной Ванны.

***

Дункан сидел в капитанской каюте, наблюдая, как кукла по имени Элис занимается своими делами.

Она принесла большой поднос с чистыми столовыми приборами и большую миску с супом, от которой исходил пар.

Пахло так, будто это мог быть рыбный суп.

Видимо, после дальнейшего знакомства с устройством «Затерянного Дома» страны, кукольной леди пришла в голову новая идея «сделать что-нибудь для капитана».

— Это ужин? — Дункан с любопытством смотрел на куклу и наблюдал, как она раскладывает перед ним столовые приборы и рыбный суп. — Что вдруг навело тебя на мысль приготовить это?

— Я закончила наводить порядок в камбузе и на складе припасов и тут увидела в ведре... рыбу. — Элис светилась от гордости. — Я не могу помочь со многими делами на корабле, но готовить еду нужно всегда, так что с этого момента я буду для вас готовить.

— Это хорошо. — Дункан не знал, что ожидать от готовки этой странной куклы, но, увидев ее искреннюю улыбку, постеснялся ей отказать.

— Но разве ты умеешь готовить? — решил он полюбопытствовать.

— Я могу научиться, это довольно просто, — ответила Элис. — Я могу спросить об основах у господина Козлиноголового, он так много рассказывал мне о готовке до...

Дункан бросил выразительный взгляд на Козлиноголового, а затем на Элис.

Деревянная скульптура и кукла из неизвестного материала, — у этих двоих даже не было пищеварительной системы, но они собрались вместе, чтобы изучать кулинарию. Один осмеливался учить, а другая — слушать?

Он не знал, что ему следует чувствовать после этих слов. Он просто взял ложку и, помешав рыбный суп, подумал, что, по крайней мере, он нормально пахнет, но в следующий момент его рука замерла.

После минутного молчания он потянулся вниз и выловил из миски длинный клок серебристо-белых волос.

— Твои волосы упали в суп, — сказал Дункан с равнодушным лицом.

— Ах, я не роняла волосы, — тут же махнула рукой Элис. — Я уронила голову в... но не волнуйтесь, я сразу же выловила ее, и мне никто не помогал!

Дункан:

— ...?