Дункан вернулся на верхнюю палубу «Затерянного Дома» с Элис на хвосте — холодное «Сотворение Мира» все еще висело высоко в небе.

Дункану казалось, что он исследовал корабль в течение долгого-долгого времени. Он даже подозревал, что прошла ночь, но теперь, глядя на темное небо, оказалось, что он пробыл там всего несколько часов.

Но странные и необычные вещи, которые он увидел за эти несколько часов, поразили его.

Он до сих пор помнил трюм, в котором чередовались свет и тень, и дверь, расположенную на дне трюма… Особенно ее. Что за ней было?

Фонарь в руке Дункана погас, и он медленно пошел к капитанской каюте вместе с куклой. Они почти не разговаривали — кукла, казалось, уже начала мысленно репетировать приготовление пищи, в то время как внимание Дункана было приковано к окружающим сооружениям.

Сопоставив свои воспоминания, он убедился, что тусклая, полуразрушенная каюта за той дверью действительно была частью «Затерянного Дома»: стиль этих двух сооружений был идентичен, а в архитектуре прослеживалась смутная преемственность.

И теперь, когда он вспомнил об этом, ему показалось, что в глубоких недрах этой полуразрушенной каюты, скрытой во тьме, было что-то еще.

А именно «скрытая область» «Затерянного Дома», которую даже Дункан, капитан, не мог почувствовать или обнаружить.

Знает ли об этой двери Козлиноголовый? Знает ли он, что за ней находится?

Стоит ли мне у него об этом спросить?

Когда перед его взором возникла капитанская каюта, Дункан все еще смятенно размышлял. Когда он провел Элис внутрь, то увидел, что Козлиноголовый молча стоит на столе, а его впалые темные глаза обращены в сторону двери.

Дункан повернулся, чтобы повесить фонарь, и тут услышал, как Элис позади него с легким волнением в голосе уже приветствует Козлиноголового:

— Господин Козлиноголовый! Я спускалась в трюм с капитаном! Там так потрясающе! Дно трюма разломано на куски — и там очень странная дверь!

Дункан мысленно прикидывал, как ему начать разговор на нужную тему с Козлиноголовым — он почти и забыл, что с ним любознательная и неосведомленная кукла.

Он изо всех сил старался не расхохотаться. Сделав вид, что занимается своими делами, он прислушался к разговору двух «членов экипажа» и услышал голос Козлиноголового, в котором звучало нескрываемое удивление:

— Я знал, что вы удивитесь! Госпожа Элис, теперь вы понимаете, какой «Затерянный Дом» — замечательный корабль? Он способен плыть в разных измерениях одновременно и при этом безопасно!

Дункан слушал его слова с замиранием сердца.

Все было так, как он и предполагал: причина, по которой снаружи трещин на дне трюма открывалось столь странное зрелище... заключалась в том, что она больше не принадлежала времени и пространству, в котором находилось бескрайнее море!

В то же самое время, он быстро прикинул в уме: любопытная Элис была весьма заинтересована странной сценой на нижнем уровне «Затерянного Дома». Казалось, она боялась спрашивать его, «капитана», о ней настолько сильно, что предпочла спросить болтливого Козлиноголового, но если он будет стоять здесь и слушать, это будет выглядеть странно и подозрительно, и, возможно, Козлиноголовый переведет разговор на него.

Он немного подумал, и у него тут же возник план. Его лицо приняло свое обычное выражение, и, вернувшись к своей серьезности, он сказал:

— Вы говорите, а я выйду наружу — Козлиноголовый, Элис уже член экипажа, поэтому можешь рассказывать ей все, что знаешь о корабле, пока это не слишком секретно.

При этих словах на лице Элис вспыхнула счастливая улыбка, а Козлоголовый тут же согласился:

— Конечно, капитан, ваш верный последователь всегда будет тепло относится к... новым членам.

Дункан толкнул дверь и покинул капитанскую каюту.

Но в следующую секунду, когда он покинул капитанскую каюту, он вновь сосредоточился и, используя свою тесную связь с «Затерянным Домом», стал внимательно следить за движениями в капитанской каюте.

Когда его разум сосредоточился на одном месте, его смутные восприятия превратились в четкое наблюдение в реальном времени, и все, что происходило в капитанской каюте, ясно возникло в сознании Дункана. Он «увидел», как Элис подвинула стул и села напротив Козлиноголового, как с волнением рассказала о своем опыте исследования трюма и о странной сцене.

Казалось, она совсем забыла о приготовлении пищи для капитана — но Дункана это ничуть не волновало.

Он больше всего ценил божественную помощь куклы в критические моменты.

Когда наступила ночь, Ай вдруг захлопал крыльями и вспорхнул на соседнюю мачту, словно встал на стражу, а Дункан медленно пошел вперед, как будто совершал свой обычный обход палубы. В его сознании громко и отчетливо звучал разговор в капитанской комнате.

Элис уже говорила с Козлиноголовым о странной двери, и в ее голосе чувствовалась нервозность:

— ... Эта дверь выглядела страшновато, капитан даже не разрешил мне к ней подходить…

— Конечно, вы не можете подойти к этой двери. Не говоря уже о вас, даже я не могу до нее дотронуться — не показывайте виду, я знаю, что у меня нет рук и ног, и когда я говорю «дотронуться», я имею в виду другое: контактировать, контролировать, понимать, подглядывать, понимаете? Эта дверь неприкосновенна в этом смысле. Если вы дотронетесь до нее, вам конец, понимаете?

Элис, казалось, удивил необычайно серьезный тон Козлиноголового, и она колебалась еще секунду или две, прежде чем заговорить:

— Итак... что это вообще за дверь?

Дункан, который прогуливался по палубе, в мгновение ока сосредоточился, но ничего не услышал — Козлиноголовый надолго замолчал. Через некоторое время он заговорил глубоким голосом, не ответив ни на один вопрос положительно:

— Вы действительно не прикасались к этой двери?

— Я не прикасалась к ней! — заверила его Элис, но затем на мгновение замешкалась, прежде чем продолжить, уже не совсем уверенно: — Но... капитан подошел к ней и заглянул в щель, а потом ткнул мечом во что-то по ту сторону…

При этих словах Элис Дункан вдруг почувствовал, как весь корабль затрясся, затем все главные и боковые паруса издали на ветру тихий вой, а сразу после этого заскрипели все мачты и ванты — и всем этим в данный момент управлял Козлиноголовый!

Он с изумлением смотрел на раскачивающиеся мачты и ванты, словно ощущая через них панику ими управляющего, а в голове его прозвучал испуганный крик из капитанской каюты, крик Козлиноголового:

— Что вы сказали?! Вы сказали, щель в двери? Эта дверь была приоткрыта?

— Да... да, — испугавшись, сказала Элис. — Дверь была приоткрыта, и там была щель, примерно... наверное, шириной с палец.

— Капитан заглянул в щель? И что потом? Он проткнул его своим мечом... Изменился ли он после этого? Он выглядел нерешительным или пребывал в трансе, когда уводил вас?

— Нет, — сразу же ответила Элис. — Капитан просто выглядел серьезным, и вскоре после этого он привел меня обратно; казалось, он думал о чем—то по дороге, но он точно не был в трансе... Ах, и он обсуждал со мной кулинарию. Ой, мне срочно нужно на кухню…

— Не думайте пока о кухне! Вы знаете, что находится за этой дверью?

— Ах... Что за ней? — Элис выглядела озадаченно и напугано. Она никогда не слышала, чтобы Козлиноголовый говорил так серьезно — у нее создалось впечатление, что корабль вот-вот утонет.

Тон Козлиноголового внезапно стал низким, и он медленно проговорил:

— За этой дверью находится подпространство.

Дункан, прогуливавшийся по палубе, тут же остановился.

За этой дверью находится подпространство?

Он так опешил, что сильнейшие пульсации в его сознании едва не помешали наблюдению за капитанской каютой, а затем ему пришло в голову кое-что еще…

Фрагментированный трюм, темное, хаотичное мерцание за трещинами на дне трюма — «Затерянный Дом» плыл в разных измерениях одновременно, и за пределами трюма явно существовало время и пространство, отличное от реального мира, и на дне трюма есть еще одна дверь, с подпространством по другую сторону от нее…

Возможно ли такое, что нижняя часть «Затерянного Дома» на самом деле плывет в подпространстве?!

И, судя по тому, что сказал Козлиноголовый, это нестабильное состояние? Мало того, что я должен постоянно успокаивать трюм, так еще и дверь на его дне теоретически должна быть закрыта, но теперь в ней появилась щель... Что это значит? Значит ли это, что с «герметичностью» дна трюма что-то не так? Или что-то из подпространства пыталось проникнуть на «Затерянный Дом»?

Он вспомнил, как пытался закрыть дверь перед тем, как покинуть дно трюма, но, как бы он ни старался, она оставалась приоткрытой.

Тогда он не придал этому значения, но когда он вспомнил об этом сейчас, ему пришла в голову странная, жуткая мысль.

Возможно, когда он пытался закрыть эту дверь, что-то на противоположной стороне двери сопротивлялось этому и мешало ему ее закрыть...