В северо-восточной части кампуса находилась исследовательская лаборатория доцента Амелии.

Ведущая к зданию дорожка была незащищена крышей. До этого сухая одежда Сиву полностью прилипла к его коже, а с волос покапала вода, поскольку, чтобы добраться до здания, он был вынужден идти под дождем.

Амелия Мэригольд.

Просто смотря на огромные размеры этого здания, становилось ясно, что что-то было не так.

Она ведь простой доцент академии, но, как ни странно, предоставленное ей исследовательское здание могло легко использоваться пятью другими профессорами. Это роскошь, которую могли позволить себе только полноправные или старшие профессора.

— Ладно, давай покончим с этим...

Причиной, скорее всего, было ее благородное происхождение, из-за чего ей были предоставлены некоторые преимущества, которые другие профессора не могли себе позволить.

В любом случае, для Сиву это не имело значения. Глядя на огромные размеры исследовательского центра и покрывающую ее грязь, мужчина не мог удержаться от вздоха отчаяния.

Он снял плащ и положил его на крыльцо, затем взяв со склада кое-какие чистящие средства.

– Крааак!

В отличие от ослепительного главного здания Академии, пристройка представляла из себя какое-то жалкое деревянное строение.

С каждым его шагом в знак протеста скрипели и стонали старые половицы. Поднявшись по лестнице на второй этаж и пройдя большую дверь, Сиву вошел в мастерскую Амелии в 20 пхен.

(T.N: корейская ЕИ, где 1 пхен = 3.3 м2)

Первым его встретил запах затяжного дыма сигареты.

Просторное пространство заполняли стеклянные бутылки с таинственными флуоресцентными жидкостями, волшебные книги, пергаментные свитки, а также полки с отсортированными и помеченными реагентами. Вместо занавесок на окнах были расставлены ловцы снов и свечи, освещавшие самые дальние уголки лаборатории.

Данное место напоминало смесь средневековой лаборатории алхимика и популярного в прошлом оккультного кафе.

Атмосфера была вполне аутентичной. Если бы она располагалась в таком месте, как Хондэ, то определенно пользовалась бы популярностью.

(T.N: Хондэ - район в Сеуле, известный своей молодежной атмосферой и модными магазинами)

Амелия сидела посреди темной лаборатории. Подперев одной рукой подбородок, а в другой держа сигарету, она с беспокойством в глазах уставилась в пустоту. Ведьма была так глубоко погружена в свои мысли, что даже не заметила прихода Сиву.

Она выглядела неописуемо прекрасно. Безупречная невинность, украшенная неким следом беззащитности, окутывала ее такой аурой, которую Сиву нигде в мире не смог бы больше увидеть.

Держа в руках чистящие средства, Сиву подошел к столу Амелии. Он беспокоился, что если просто начнет убирать, не сказав ни слова, она опять рассердится и начнет придираться.

Кстати, сигарета, которую курила Амелия, была современным продуктом Лаки Страйк. Поскольку этот бренд, выпущенный еще в 1847 году, давно зарекомендовал себя, он был любимым среди курильщиков-ветеранов и ведьм.

— Ах....

После того как Сиву подошел к ней на расстояние десять шагов, Амелия тупо перевела свой взгляд на него и открыла рот. Яркий свет осознания вспыхнул в глазах ведьмы, бывших ранее потускневшими от безучастного созерцания в одну точку.

— Доцент Амелия, я прибыл, чтобы убрать лабораторию. С чего мне следует начать?

Сиву, насколько это было возможно, проявлял уважение, после чего задал главный вопрос.

С момента осмотра внутреннего убранства он успел прикинуть, что на полную очистку уйдет от трех до двенадцати часов. Так что парень решил, что на данный момент лучше всего будет взвать к сочувствию Амелии и максимально смягчить наказание.

— Когда вы пришли?

— Я прибыл совсем недавно.

У Амелии, когда она смотрела на него, было естественное презрительное выражение лица.

Закатав рукава, чтобы чернила не попали на одежду, она пошевелила тонким запястьем и указала пером.

— Разложите книги о теории по категориям. Не просто сметайте пыль с полок, а протрирайте их влажной тряпкой. Разложите книги в кожаных обложках вон там и папки с диссертациями по порядку на книжные полки. Не прикасайтесь ни к чему на столе.

— Слушаюсь.

— Убирайте тихо и не мешайте мне. Ладно, вы можете приступать...

Раздающая инструкции Амелия, не глядя на Сиву, махнула рукой.

Мужчина сдержал вздох и затем начал убирать каждый угол помещения с помощью ведра и метлы. Казалось, что она вообще никогда не убиралась здесь. Сиву впервые увидел комнату настолько грязную, что казалось, будто кто-то нарочно здесь намусорил.

Некоторое время по всей лаборатории разносились лишь мелодия писанины, исходящие от пера ведьмы, и шум убирающегося раба. Ему было очень неудобно, но Сиву даже приходилось задерживать дыхание, чтобы случайно не потревожить начальницу.

Парень был в настолько подавленном настроении, что стоял на грани слез.

***

Примерно через час.

Как только первая книжная полка была убрана, Амелия открыла рот.

— Дворник...

— Да.

«К чему она собирается придираться на этот раз?»

Сиву оглянулся на Амелию с улыбкой на лице, при этом сдерживая хмурый взгляд.

С каменным выражением на лице она нежно приоткрыла губы. Сиву мог только догадываться о содержании последующих слов.

— Подойдите.

Он оказался ошеломлен этим неожиданным словом настолько, что ткнул пальцем себе в грудь и переспросил.

— Д-да? Я-я?

Поведение парня встало бельмом на глазу у ведьмы, предпочитающей быстрые ответы на свои вопросы.

Амелия подняла бровь.

Для справки, этот знак ее языка тела означал, что она достигла примерно 25% уровня истеричности. Если порог превысит 50%, она начнет ругать его.

Следовательно, Сиву поспешно ответил.

— Я лишь собирался прибраться и тут же уйти.

— Этого достаточно.

Амелия остановила Сиву, который уже потянулся вперед, чтобы окунуть швабру в ведро.

Покачав головой, она щелкнула пальцами.

– Дрожь!

Когда Сиву почувствовал содрогание, по комнате прокатилась едва ощутимая магическая волна. Вокруг него начали левитировать массивы предметов. Всевозможные вещи, точно танцевавшие в воздухе, принялись безупречно расставляться по своим соответствующим полкам.

Владение Амелией базовым заклинанием телекинеза являлось лучшей демонстрацией ее контроля и понимания магии.

Управляя одновременно сотнями объектов с помощью своей маны, она ни разу не столкнула их друг с другом. Частицы пыли, взлетая из укромных уголков этой комнаты, поднимались в воздух и собирались в комки, прежде чем быть выброшенными в ближайшее ведро.

Лаборатория была убрана настолько тщательно, что если бы кто-то воспользовался микроскопом, то не смог бы найти в комнате ни единой пылинки.

Наблюдая за разворачивающимся зрелищем, Сиву не мог поверить своим глазам. Она не зря была частью ведьминской аристократии. Парню удавалось лишь мельком наблюдать настолько поразительную магию, и в очередной раз его неправильные представления о пользе магии были разрушены.

Сиву встал перед Амелией. Из-за произошедшего утром случая руки ведьмы до сих пор были у него на уме.

«Нет. Нельзя.»

Если бы у него в этот момент возникла эрекция, то Сиву просто на просто стал бы рабом своих желаний. С этой мыслью он насильно подавил всплеск либидо.

— Присаживайтесь.

Вместе с киванием подбородком Амелии из угла комнаты выдвинулся свободный стул, обеспечив Сиву место присесть.

«Как причудливо…»

Сиву нервно сел на предоставленный стул, что было совсем не похоже на его обычное поведение. Амелия достала сигарету из пачки. Когда она готовилась втянуть воздух, появилась маленькая искра, зажегшая сигарету.

— Хууу...

Амелия повернула свой стул и посмотрела на Сиву. И, небрежно скрестив ноги, она протянула ему открытую пачку сигарет.

Когда девушка скрестила ноги, Сиву, мельком увидевший пару молочно-белых бедер во всей их красе, поспешно отвел глаза.

— Вы курите?

Сигареты.

В Геенне сигареты являлись дефицитным товаром и поэтому считались чрезвычайно ценными. По крайней мере, так обстоят дела в отношение раба Сиву.

Даже находясь в рабстве, он не мог бросить курить. Для него все стало настолько плохо, что, просто чтобы выжить, он иногда делил одну сигару на двоих с Такашо. Сиву едва мог выносить симптомы часто преследовавших его симптомов абстиненции.

В растерянности мужчина застыл на месте.

Он бы вытерпел все за эту пачку сигарет… Что угодно, но только не проявленную к нему жалость Амелии. Он бы предпочел, чтобы его заставили выпить открытую банку содовой, которую кто-то нашел в мусорке, чем принять сигарету от Амелии.

— Я не курю. Благодарю.

— Ну, жаль, но так и быть.

Амелия, казалось, немного смягчилась.

Сиву не мог не сглотнуть, когда она положила пачку сигарет обратно на стол и выпустила клуб дыма.

Профиль Амелии, отражавшийся в темной лаборатории, демонстрировал ее захватывающую дух красоту. Эта сцена выглядела прямо что ни на есть сошедшей с картины.

Амелия растерла оставшуюся половину сигареты в пепельнице и потушила ее. Ведьма только что выкурила половину драгоценной сигареты прямо на глазах у никотинового наркомана.

Сиву постарался изо всех сил вдохнуть в свои легкие как можно больше табачного дыма. Что-то в ее поведении было неправильно, и, хотя он не знал, какой трюк она хочет провести, но понимал все предстоящее раболепие в случае попадания на уловку ведьмы.

Разве это не как в известной поговорке?

«Лучше быть неудовлетворенным человеком, чем довольной свиньей.»

Словно прочитав мысли Сиву, Амелия ловко заговорила, как бы точно рассчитав время.

— Вы голодны?

— Нет, все в порядке.

Перед Сиву, который сидел по стойке смирно, словно дисциплинированный солдат, на стол полетела и приземлилась полная тарелка. Такого же дизайна тарелка приземлилась перед Амелией. Прикрывавшая ее крышка была снята, открывая кусок торта.

Торт ‘Шварцвальдер Киршторте’, также известный как Шварцвальдский торт, приготовленный в вишневым бренди со взбитыми сливками и шоколадом.

Свежие сливки заполняли слои шоколадного бисквита, который покрывал засахаренную вишневую начинку с нежной текстурой, и, наконец, главная изюминка - сироп из вишневого бренди, поскольку он был сладко обернут вокруг верхушки торта.

Амелия достала вилку и, отрезав кусочек торта, элегантно отправила его в рот.

Тем временем Сиву застыл, пытаясь унять вспыхнувшие внутри эмоции. Если бы он был ветераном войны, то смог бы легко сдержать себя, но больше всего парень во время работ желал не мяса, не сигарет, не чего-либо, а именно сладостей. В Геенне, где сахар и мед продавались по высоким ценам, сладости были не тем продуктом, который раб имел возможность себе приобрести.

Как только его нос, ставший чувствительным к сладкому запаху, уловил аромат торта, из уголков его губ потекла слюна.

— Давайте, поешьте.

— Вы правда не против?

В этот момент желания Сиву взяли верх над его здравым смыслом. Он больше не мог выносить этого чувства.

Вилкой, как это делала Амелия, он нарезал торт. Вес, казалось, отражал всю его сладость, и Сиву громко сглотнул и откусил кусочек.

— Ах....

Во рту взорвался по-настоящему восхитительно вкус. Вызывающего дрожь аромата вишни оказалось достаточно, чтобы у него закружилась голова. Влажные свежие сливки и сладкий шоколад ласкали кончик его языка, щекоча все мыслимые чувства.

Сиву почувствовал, как каждый вкусовой рецептор языка, давно не испытывавший этого стимулятора, взвыл в унисон и закричал от радости.

— Хааа!..

Сиву даже забыл про сидевшую напротив него Амелию и в спешке съел торт. Кусок размером с ладонь исчез в течение минуты, не оставив от себя ни крошки.

— Я... я прошу прощения.

На мгновение он позволил своему разуму отключиться, но, когда Сиву вышел из транса, он увидел смотрящую на него со странными эмоциями на лице Амелию.

Ведьма слизнула взбитые сливки с губ и передала ему свою тарелку.

— Если этого недостаточно, вы можете взять и мою.

— Вы не против?

Амелия слегка кивнула головой.

«Это не Амелия! Что-то точно не так!»

Увы, несмотря на то, что его внутренний инстинкт предостерегал в бдительности в отношении ведьмы, язык и живот Сиву жаждали еще больше сладкого.

Как в итоге, Сиву съел дополнительный кусок торта и посмотрел на Амелию.

Он чувствовал, как внутри него зарождается новое чувство. Быть может потому, что Амелия наблюдала за ним, пока он не съел весь пирог.

— Большое вам спасибо.

Но почему Амелия вдруг так себя повела?

Было ли это из-за отсутствия прогресса, при том, что она постоянно издевалась над ним в течение пяти долгих лет? Что ж, если она посчитала, что может компенсировать все его страдания всего лишь куском этого торта, то она никогда так сильно не ошибалась.

Сиву даже подумал: “Злая сучья ведьма! Я просто съем этот торт и свалю отсюда к чертовой матери”.

Вспомнив совет Такашо, он начал причитающе размышлять.

Амелия медленно открыла рот.

— Вы знаете, как был приготовлен этот торт?

Ведьма сказала эти слова тоном, похожим на тот, которым она часто пользовалась при обучении близняшек.

В этот момент Сиву почувствовал, как по его спине пробежал зловещий холодок.

***