Тед предложил мне обучать ребят обращению с мечом.

Будь я и правда ребёнком, это предложение было бы дурацким. Но у нынешнего меня достаточно знаний для этого.

Конечно, я был обычным солдатом, так что не особо силён. Я повторял основы раз за разом до кровавой рвоты, так что они впечатались в моё тело.

К тому же эта деревня когда-нибудь будет разрушена монстрами.

Ужасные воспоминания из того сна. Сожжённые дома, трупы жителей.

Я здесь, чтобы этого не повторилось. Пресечь жестокую и безнадёжную войну, внести свой вклад в победу людей. Это главная цель моей нынешней жизни.

И теперь возможность усилить деревню становится реальностью.

Нужно сделать магию общедоступной, продвигать исследования и заключать союзы с другими странами. Иначе мы просто не сможем противостоять демонам.

Но всё это очень сложно.

Мои знания без сомнения нарушат баланс сил между странами. Так мы не сможем выстоять против демонов, а наоборот пойдём по пути войны друг с другом.

Ко второй половине войны, междоусобицы казались глупостью, которые лишь снижали численность людей. Так что единство – это самое важное, что надо без конца повторять. Может разговоры о ценности людских жизней ничего не принесут, но важно сохранить хотя бы на несколько жизней больше.

Мои умения опасны. Но если я ими не поделюсь, человечество будет на грани уничтожения. А значит, я должен рассказать обо всём. И как можно скорее.

И как мне это сделать?

Если я расскажу правительству, это может вызвать войны между странами. Расскажу учёным, они сообщат правительству, и всё повторится. Передам торговцам, они продадут мои умения. Донесу до аристократии, они используют мои знания как свои, дабы получить больше привилегий.

В той жизни в начале войны страны устраивали заговоры и совали друг другу палки в колёса. Поначалу я и сам был втянут в это, а потом понял, что у кого-то ветер в голове и язык как помело.

Так что я знаю, что никому так просто довериться нельзя.  Надо осторожно подходить к тому, кому разглашать свои секреты, хотя я ни раз после замечал, что допускал оплошность. Но до самого конца человечество верило в свои убеждения. С самого начала войны и до её конца человечество действовало без колебаний.

Тед, Коу, Отц, Хейс, Карен и Фил, все они именно такие люди. Если им ещё в детстве сказать, что это секрет, они ни с кем им не поделятся, так что научить их магии и владению мечом – довольно неплохой вариант.

Отдельный вопрос другие дети, магии их учить нельзя, но если я научу их обращаться с оружием, проблем возникнуть не должно.

Официальным стилем страны был признан стили Руфинии, в столице было полно школ, обучающих ему. И обучаются там все, без оглядки на возраст. Стиль Сурт включает в себя множество приёмов, несуществующих в этой эпохе, так что ему я обучать не могу.

В общем я пока решил отложить этот вопрос до тех пор, пока не поговорю с отцом.

 

Придя домой, я обнаружил, что родители ждут меня за столом.

Стоило мне открыть дверь, как отец заговорил.

— Вернулся, Джон. Присаживайся.

Его выражение было сравнительно мягким, никакого напряжения. Поняв, что общение пройдёт в тёплой атмосфере, я успокоился.

Мама опять наготовила кучу всего и расставила всё на столе.

Вот так наше тихое семейное собрание и началось.

Мы так и не решили, кто первый начнём говорить, так что просто сидели в тишине, пока её не нарушил отец.

— Для начала хочу рассказать, что я ощутил в нашем бою.

Вот спасибо. Я как раз устроил этот матч, чтобы он всё понял.

— В нашем бою я понял… Твои умения сражаться явно не детские.

— Ага.

— Твоё владение стилем Руфинии отточено. И стойка, и движения, и удары, на всё это требуются долгие годы… Пятилетний ребёнок на такое не способен.

На лице отца было множество эмоций, когда он это говорил.

А потом он продолжил.

— Я вот что думаю. Тебе не пять лет… Сам не пойму, что я несу, но к такому выводу я пришёл.

Отец говорил, а мама лишь молча слушала.

Прежде чем я ушёл, отец сказал, что расскажет о своих мыслях маме, так что она уже всё это слышала.

На лице мамы тоже читалось множество всего.

А потом отец спросил.

— Эй, Джон, сколько же тебе лет? Когда ты родился? И как так вообще получилось?

Вопросы, бьющие в самое сердце.

Сколько же мне лет и как так получилось?

Я могу рассказать.

Я должен рассказать.

Ведь вчера я обещал отцу сделать это.

Этот разговор нужен, чтобы положить конец нашим нынешним отношениям.

Я уже потерял это счастливые деньки. И раз они снова вернулись ко мне, я должен их отпустить. Всё так.

Но отказаться от всего было так страшно.

Я хотел и дальше обманывать родителей, хотел, чтобы эти дни длились всегда. Моё слабое сердце считало это правильным.

Но это недопустимо. Надо отпустить счастье и принять жестокую правду.

Я отвечаю за всё. В такой ситуации я должен взять ответственность на себя.

Надо рассказать.

О себе всё.

Решив сделать это, я начал свой рассказ.

— Я… Я, уж не знаю, поверите ли вы мне, Джон. С самого рождения я – Джон. Мой отец… Аллен Сериас, а мама… Эмили Сериас, я жил в деревне Тарос до 15 лет.

И тут отец вопросительно склонил голову.

Ясное дело. Это противоречит тому, что может говорить пятилетний ребёнок.

Отец думал, что мне не 5 лет, но настолько он не продумал.

— 15 лет?.. Эй, как это понимать?

— Тебе ведь всего 5?

Мама тоже вставила свой вопрос. Но я продолжал, не отвечая. Им пришлось лишь молча смотреть на меня и слушать.

Я рассказывал о своей другой жизни, переходя от одного воспоминания  к другому.

Светлые деньки.

Счастливые дни, когда ничего не происходило.

— А потом я отправился в столицу. Сколько лет я там прожил, пока не стал солдатом? Я хотел стать солдатом как и ты, отец… Но для офицерской академии я не был достаточно умён. Думал, стану обычным воином и буду подниматься вверх. Я и думать не мог, что у меня не получится… А потом, когда я уже начал терять надежду, у меня получилось, как же я был счастлив. Я вернулся домой, и мама решила это отпраздновать. А потом вернулся отец, и мы отметили это вместе. Я был так счастлив…

Эти воспоминания казались такими далёкими. Но я помнил всё это. Всё это было на самом деле.

Родители молча смотрели на меня. Я даже не представлял, о чём они могли думать.

Но я собирался рассказать всё. Может, они мне и не поверят, пусть так.

— Я был счастлив. Я собирался стараться как солдат, добиться успеха, жениться… Так я собирался жить. Ничего особого не происходило. В основном моей работой было наблюдать за тренировками, но всё же я совершенствовался… Так что я и подумать не мог, что эти дни закончатся. И не только я. Никто о таком не думал. До того самого дня.

На этом я прервался. Далее начиналось то, о чём говорить было трудно.

По возможности, я бы не хотел говорить об этом. Если бы это было возможно.

Это было у меня на сердце.

Отец, желая знать, что же дальше, побуждал меня продолжить.

— Того дня?

Похоже он почувствовал тревогу в моих словах. Лицо отца стало чуть жёстче.

И я тоже должно быть напрягся. Чтобы рассказать о том времени, мне надо было подготовиться. Я глубоко вдохнул, а потом наполнил звуком голосовые связки.

Я рассказал отцу о том дне.

— В тот день…

На нас напали демоны.