Я видел сон.

Сон о том, что было давно.

 

Бдзынь!

По мечу ударили со всей силы, я потерял баланс.

Дух был на высоте, я собирался прочно встать на земле, вложить в меч всю свою силу, и всё же я устал сильнее, чем предполагал.

Меч против воли вновь отлетел, а тело грохнулось.

— Что? Ну что за жалкий вид. Соберись. Демоны не такие добренькие, как я, — убрав меч на плечо и возмущённо говоря это, ко мне подходил мой противник – сильнейший мечник эпохи Хаким Сурт.

Он был нашим тренером в армии и проводил время с простыми солдатами, организовывая учебные бои.

Конечно не один на один.

Хаким был один, а вот нас было десять против него.

И вот я остался один, хотя он всё равно был недоволен.

Взгляд старика говорил: «Ты ведь можешь ещё».

Хотя я и не мог.

Пусть в такие моменты я пользовался силой Фалены, чтобы продолжать сражаться.

Она была непонятным созданием, дававшим мне силы взамен на душу.

Конечно она давала огромную мощь, но давалась это не за просто так, поэтому нельзя было использовать её каждый день.

Неизвестно, когда нападут демоны, так что этот козырь был не для тренировочного боя.

Но Хакима это не устраивало.

С её силой я мог сражаться с ним на равных.

Конечно я не был единственным обладателем силы «блюда», Хаким обращался ко всем, но никто не хотел использовать свой козырь.

Чтобы отполировать навыки, один раз мы использовали навыки при Хакиме, но эта сила не предназначалась, чтобы использовать если часто.

В армии это все понимали, к сожалению для помешанного на сражениях Хакима.

Хотелось стать сильнее, продержаться ещё хоть немного против сильного врага, хотелось использовать наши силы.

Отсюда и недовольство на лице.

— В следующий раз я продержусь дольше… Но силу Фалены не использую. Нельзя её так просто использовать.

— Для этого ведь и нужны тренировки? Так ты не сможешь нормально использовать её в непредвиденной ситуации, и сила станет бесполезна для своего хозяина. Эй, малыш Джон, используй эту силу на мне.

Хаким вызывающе направил на меня меч.

Но я не купился.

Ему просто хотелось сразиться, когда я использую силу Фалены.

На самом деле он совсем так не думал.

И узнал я об этом не так давно.

Как-то я уже поддался на уговоры, в результате остался без душевных сил. Так что теперь стоит быть бережливее.

— Вынужден отказаться. Я уже говорил, что не так часто могу использовать эту силу. И чтобы стать сильнее, хочу для начала научиться сражаться сам.

Хаким совсем не изменился:

— Хм, ну, это правильно… Ладно, ребятки, так и быть, ещё бой! В этот раз все вместе! Используйте любые средства! Меня эта рыцарская белиберда святого стиля не интересует!

Когда-то святой стиль Руфинии Кор обрастал с годами новшествами, и в итоге стал нести суть самого рыцарства.

Эта идеология переплелась со сражением.

Отвлекающие приёмы и нечестные трюки воспринимались негативно.

Но Хаким учил иному.

Главное победа.

Это всё.

Этой эпохе требовались не высоконравственные ценности, а страстное желание побеждать Хакима.

Солдаты вокруг Хакима возбуждённо взялись за оружие.

Чувства совсем не те, которые стоит направлять на своего преподавателя.

Этому тоже учил Хаким.

Даже своему наставнику нельзя давать поблажек. Надо использовать свою жажду убийства по полной.

Эти знания повысят наш шанс на выживание в реальном бою с демонами.

Все солдаты следовали его указаниям.

 

***

Гора трупов.

Зрелище передо мной иначе не назовёшь.

Все вверенные Хакиму солдаты лежали на земле.

Если подойти поближе, можно было услышать слабое дыхание. Все они были живы.

Вокруг них бегали целители и залечивали раны.

После лечения они могли наконец подняться, но раны их были слишком серьёзны.

Моё же положение ещё не было столь плачевно.

Всё моё тело тоже было покрыто ранами, но у меня был личный целитель.

Фалена.

Благодаря ей я стал сильнее немного быстрее остальных.

И всё же свои особые способности она ещё не показала. Я не использовал усиление тела и не укреплял своё снаряжение, чтобы не истощать душу, обходился обычной вспомогательной магией.

И всё же мои силы немного расходовались по договору, хотя спасало то, что не было необходимости что-то пополнять.

— Да уж, после такого все ещё не скоро встанут… – вздохнул я, осмотрев товарищей, как вдруг за спиной раздался голос:

— Было бы прекрасно, если бы все стали прямо как ты.

Такие как я, то есть заключившие договор с Фаленой.

Только это разговор ни о чём.

Договор так просто не заключить, и даже магический отряд не может всё расставить по полочкам.

Мы знаем лишь…

— Тут дело в личной совместимости… С силой это не связано, они подходят лишь если им хочется.

— Вот как. Я тоже использовал это самое «блюдо», да только бе зтолку, — сказал Хаким улыбнувшись.

Вот и ещё одно доказательство того, как Хаким жаждал силу.

Хотел заключить очень подозрительный договор, он хотел стать сильнее, и для того не удивительно, что Хаким желал силу этих существ.

Но что удивительно, для него это оказалось невозможно.

Какая бы преграда перед ним ни была, он мог разобраться с ней.

Даже если это они.

Стоило сказать это, Хаким улыбнулся:

— Глупости не придумывай. Безтелых я так просто зарезать не могу. И их в особенности.

Подумав над смыслом слов Хакима, я удивился.

То, что безтелых просто не зарезать, значило, что кого-то он зарезал.

А по поводу таких, как Фалена, это значило, что он пробовал их зарезать.

При обычных обстоятельствах даже думать не будешь о таком, это невозможно.

И всё же этот старик…

Я задал пугающий вопрос:

— А ты пробовал?

— Пробовал… Духа я зарубил. А вот твоя преследовательница… Всё время пробовал во время тренировочного боя, но ничего не вышло.

— Что ж ты творишь…

Призраками были умершие люди, которые преобразились по каким-то причинам. Прикоснуться к ним было нельзя и тел у них не было.

Нельзя было точно определить, действительно ли они были посмертными созданиями, но существами они были необычными.

Обычно священники избавлялись от них магией очищения, но разрубить из физически никто не думал. Даже если попробовать, для большинства людей это было невозможно.

Другое дело, если оружие было освещено, но у старика ничего подобного не было, он просто собирался использовать свои навыки. И это больше смахивало на безумие.

Всё-таки у священников было очищение, которым они переправляли призраков к их первоначальному состоянию.

Но разрубить их значило иное, это значило полностью уничтожить их душу в этом мире.

Он посягал на божественное, всё-таки старик точно был не в своём уме.

— Просто хотелось узнать, получится ли разрубить. К тому же… Этот резкий голос в ушах спрашивал, не хочу ли я пойти, — Хаким говорил со слабой сентиментальностью в голосе.

— Резкий голос?.. – удивлённый переспросил я.

Немного нерешительно старик ответил:

— Прямо в ухо, каждую ночь призрак донимал. Шумел и шумел…

Страшный опыт.

На деле у них нет большого влияния на этот мир.

В редких случаях они могут нанести вред, но в основном они просто плавают в воздухе и стонут.

Очищение – работа чистой веры, если человек просит помочь ему с духом, они не испытывают к призраку враждебности.

Да и вообще призраки появляются не так уж и часто.

Одного за год в крупном городе встретить уже чудо.

Так что все призраки довольно безвредны.

И то, что он появлялся каждую ночь, не так уж и удивительно.

Похоже он просто завидовал… Да и кто-нибудь из магического отдела мог изменить его форму.

Это заставило Хакима скривиться.

— Может меняться, пусть меняется! Ну, в итоге я его зарезал. Не свезло ему, что за мной увязался! – Хаким рассмеялся.

— Ты в бога совсем не веришь? Разве нельзя c мёртвыми быть добрее?..

Дело даже не в вере, нельзя же просто умершего человека ни с того, ни с сего рубить.

Но в ответ Хаким внезапно стал серьёзен:

— Добрее с мёртвыми? Хм. Так я так и поступил. Он был одержим навязчивой идеей быть похороненным, вот я и излил всю доброту.

— … В смысле?

Я вопросительно смотрел на него, а Хаким, прокашлявшись, продолжил:

— Этот призрак – мой знакомый. После смерти во всём покаялся, оставил свои дела на меня, и осуждал за то, что я не сделал… Чуть полнейшая.

Выслушав его, я смог кое-что понять.

Действительно ли призраки – это человеческие души, не ясно.

Но Хаким встретил своего старого знакомого, и тот попросил его о невозможном.

В итоге старик разозлился и прирезал знакомого.

Он всегда отличался вспыльчивостью.

Я сказал об этом Хакиму, и он возмутился:

— Малыш Джон, ты просто ничего не понимаешь. Будем и дальше говорить об умерших?

Похоже Хакиму хотелось вести печальный разговор.

Но я уже слишком привык к смертям.

У грусти для мёртвых был предел.

Их и так было даже слишком много, ещё немного, и мы уже вообще ничего чувствовать не будем.

С каких пор и я стал таким же?

А впереди были лишь сражения.

Может когда всё закончится, крышку, что сдерживает все мои чувства сорвёт.

Но сейчас…

Остаётся положить сверху тяжёлый камень и оставить до лучших времён.

Похоже Хаким понял мои чувства.

К тому же понял, что сам сказал лишнего.

— … Прости. Не время для таких разговоров.

Он поднялся, подошёл к восстанавливающимся солдатам и прокричал:

— Следующий раунд! Ещё раз нападайте на меня!

И даже говорить не стоит, что люди, которые и так себя живыми не чувствовали вконец побледнели.