Часть 1

— С точки зрения Занобы—

В прошлом я не видел большой разницы между людьми и куклами. Одни говорят, другие нет. Вот и вся разница, так я думал.

Различия начали накапливаться по мере того как я взрослел, но по сути ничего не изменилось. Людям свободно можно отрывать конечности и откручивать головы. Я думал, что они такие же, как самые обычные куклы.

Нет, конечно, я люблю кукол. Но только кукол. Есть восхитительные куклы, и есть неудачные, но я люблю даже неудачных.

Люди же… как бы сказать, это отвратительные куклы, и я ненавижу их. Они вечно жалуются и требуют чего–то — просто отвратительные куклы.

Мой образ мышления начал меняться, когда я встретил мастера. Конечно, всё изменилось не сразу. Я повстречал мастера, потом меня отправили в Город магии Шария, где я вновь воссоединился с ним спустя несколько лет. Внезапно оказалось, что я уже больше не ненавижу этих человеческих существ.

Окончательным поворотным моментом стала встреча с Джули. Поначалу она была не более чем рабыней, которую мы с мастером купили, чтобы она делала кукол. Она доставляла много хлопот и была лишь досадной помехой. Излишне говорить, что я терпел её лишь ради мастера. Но хорошая кукла не появится сама по себе из куска дерева, если его как следует не обтесать. Поэтому я взял на себя эту задачу, обучая её, как и что она должна делать.

Я сам не заметил, как Джули вдруг перестала быть просто помехой. Я сам до конца не понимаю этого. Она послушно слушала все, что я ей говорил, и быстро схватывала техники мастера. Я никогда не встречал таких людей и подумать не мог, что однажды так привяжусь к человеку, более того, перестану испытывать ненависть к людям.

Это началось ещё тогда, когда я стал жить вместе с ней? Так или иначе, другие люди тоже изменились в моих глазах.

Я понял это, когда появилась Джинджер. Джинджер, казалось, она здесь лишь затем, чтобы постоянно отчитывать меня. За подобными мелкими придирками я не видел истинной картины, не смог увидеть дерево целиком из–за ветвей и листьев. Что корни не менее важны, что именно они питают всё древо, и что без них не бывает и листьев, я не понимал этого. Честно говоря, её присутствие раздражало.

Но когда мы снова встретились, всё было уже не так. Я сам не знаю толком почему, но она больше не была просто раздражающей помехой. Даже при том, что количество её придирок и замечаний не стало меньше.

Почему? Почему моё отношение так поменялось? Несомненно, это всё было влияние мастера.

Мастер никогда не бросал меня. Я сильный, но неуклюжий человек, который способен случайно за пару мгновений сломать куклу, над которой так кропотливо трудился. А с магией было ещё хуже, я просто не мог оправдать ожиданий мастера. Несмотря на то, как упорно мастер пытался передать мне секреты своего мастерства, всё было бесполезно.

Я уже был готов сдаться. Я просто не могу сам создавать кукол, Бог Создания Кукол отвернулся от меня.

Но мастер не сдался. Он придумывал всё новые способы, чтобы помочь мне в создании кукол. У меня появилась новая надежда.

Я был счастлив.

Я никогда раньше не чувствовал такой заботы и внимания, словно их и вовсе не существовало. Без мастера, я бы никогда не заметил, как сильно Джинджер волнуется и заботится обо мне.

Но благодаря его усилиям, этот дурной я, наконец–то это заметил. То, что между людьми и куклами есть огромная разница. Более того, я понял насколько же это важно. Дурной я, даже не понял, почему именно это так важно, но в любом случае я осознал эту важность.

Мастер не пытался говорить об этом или учить меня. Он показал это своими действиями. Через него мне даровано было «Откровение». Только за это я должен быть всем обязан ему, именно поэтому я так уважаю его. Я горжусь тем, что смог повстречать такого человека как мой мастер.

Однако порой, глупый я, совсем не понимал поступков мастера.

Например с Нанахоши–доно. Тишина Семи Звёзд. Нанахоши Шизука–доно. Похоже, она посвятила всё своё время изучению магии призыва, чтобы вернуться на родину. Я не знаю где именно эта её родина, мне это просто не интересно.

Для меня со словом «родина» связаны не слишком приятные воспоминания. Так что, особого сочувствия к Нанахоши–доно, так сильно стремящейся вернуться домой, у меня не было. У учителя тоже, чьей родиной было королевство Асура, были о нём весьма неприятные воспоминания.

И всё же мастер изо всех сил старался помочь Нанахоши–доно. Когда Нанахоши–доно пережила срыв, он взял её к себе домой, чтобы ухаживать за ней. А когда Нанахоши–доно поразила неизлечимая болезнь, сделал всё, чтобы отыскать лекарство и даже отправился за ним на Демонический континент.

Я тоже помогал. Почему–то я вовсе не был против этого. Если мастер хочет заняться этим, то я должен помочь мастеру, я не задумывался о чём–то более сложном. Тем не менее, я не понимал, почему мастер так стремится помочь Нанахоши–доно.

Примерно в то время я начал меняться. Неожиданно я сам начал думать о доме. Эта одержимость Нанахоши–доно идеей вернуться на родину без сомнения оказалась заразительной. Хотя о королевском дворе Широна у меня были не лучшие воспоминания, меня начала терзать тоска по дому.

Я много думал об этом. О королевстве Широн. И когда пришло письмо с просьбой о помощи от Пакса, моё решение было мгновенным: «Я иду».

На самом деле я люблю свою родину. И я должен защитить её, если это необходимо. В таких обстоятельствах я обязан пойти. Таковы были мои мысли.

Теперь всё иначе.

Тогда, в крепости Карон, когда мастер уговаривал меня вернуться с ним домой, моё сердце дрогнуло. Я захотел вернуться с ним. Положение в стране выглядело неплохим, и я мечтал снова делать кукол с мастером, радуясь жизни. Но я не мог. В голове крутилась лишь одна мысль «Я не могу вернуться назад».

«Я хочу помочь Паксу, потому что он мой младший брат».

Это была просто отговорка, спонтанно придуманный предлог. Я сказал это лишь затем, что думал, что это убедит учителя.

Но по какой–то причине всё так и вышло. Я не знаю почему. Было ли у вас такое, что ложь, сказанная когда–то в прошлом, однажды вдруг становилась правдой?

Когда Пакс спрыгнул, когда я увидел его труп, внезапные воспоминания пронеслись в моей голове. Это было на празднике устроенном вторым принцем.

Я не помню, что это был за праздник. Это было совершенно необязательное событие. Я даже не помню, почему я тогда был там.

Единственное что я помню, это что тогда ещё совсем юный Пакс сидел со мной рядом.

Это всё случилось ещё до появления Рокси–доно. Думаю, Паксу тогда не было и десяти.

Мы даже не разговаривали. Просто сидели рядом. Хотя было ощущение, что Пакс хотел мне что–то сказать. Мне всё это казалось слишком надоедливым, так что я даже не поворачивался и не смотрел в сторону Пакса. Так что у него даже не было шанса начать разговор. В некотором смысле, я просто игнорировал его. Хотя мы даже ещё не начали общаться, я уже игнорировал его.

Когда я поднял мертвое тело Пакса, я вдруг подумал. Почему? Почему я не мог сказать ему хотя бы пару слов тогда?

В тот момент всё вдруг стало кристально ясно. Пришло понимание. То необъяснимое поведение мастера, почему он так вёл себя с Нанахоши–доно — я всё понял.

Вероятно, для мастера она была словно сестра. Почему я не понимал этого раньше? Пусть даже у него уже есть настоящие сестры. То как он ведёт себя с сёстрами и с Нанахоши–доно, очень похоже. Пусть даже есть некоторые отличия, всё равно это очень похоже. То как он присматривает за ними и, если что–то случается, тут же бросается на помощь, всё это до боли похоже. Для мастера забота о Нанахоши–доно, это словно забота о сестре.

Но почему я помогал ей? А после того как помог, почему начал думать о родине? Почему, когда пришло письмо от Пакса, я сразу решил вернуться домой, несмотря на все возражения окружающих. Почему после битвы за форт Карон я решил, что должен спасти Пакса? Почему мне сразу на ум пришла такая подходящая ложь? Почему эта ложь кажется такой пугающе правдивой?

Я понял. Я всё наконец понял. Как всё это связано.

Но было уже поздно. Я не должен был осознать это так поздно. Пакс мёртв. Я не смог помочь, как мастер.

И всё же есть кое–что, что я ещё могу сделать.

— С точки зрения Рудэуса—

Мы вернулись в Город Магии Шария.

Хотя меня терзали страхи насчёт возвращения, но всё прошло гладко. Магическая Броня спокойно дотащила наш экипаж до нужного места, затерянного в лесу древнего телепорта. Оттуда мы мгновенно переместились в Воздушную Крепость.

Рокси сразу отправилась дальше, мы же с Занобой зашли поприветствовать Перугиуса. После встречи и нашего рассказа о событиях, он лишь пренебрежительно хмыкнул «Ясно», дополнив его предостережением в духе «Глупо быть настолько привязанным к конкретной стране». Заноба в ответ на это согласно кивнул, сказав, что уже отказался от статуса члена королевской семьи. Перугиус, похоже, был вполне удовлетворён его словами.

Также Перугиус поблагодарил меня, что я помог с этой «проблемой». Так или иначе, похоже, он испытал немалое облегчение, что его друг и собеседник остался жив.

Также я заглянул к Нанахоши и рассказал ей обо всём, на что она ответила сдержанным вздохом. Видимо ей неловко из–за того, что она расплакалась при расставании, и опасается, что наши впечатления о ней могли быть разрушены. Я понимаю, что ты чувствуешь.

Что ж, Эрис должна родить уже в ближайшее время. И во время родов я должен быть рядом с ней. Мне нужно поспешить домой…

И всё же, у меня есть обязанности, с которыми я должен разобраться до этого. Мне нужно отчитаться перед Орстедом.

Часть 2

В этот раз я потерпел неудачу. Пусть сам я не пострадал, но вот республика Широн… В будущем там должен был родиться некто важный для Орстеда. Другими словами мы потеряли одну из наших сильных фигур. Если так подумать. Возможно, моё возвращение было слишком преждевременно. Возможно я должен был остаться в стране и как–то подтолкнуть её к пути становления республикой… Нет, если бы речь шла лишь о республике, Орстед бы так упирал на сохранение жизни Пакса.

Так или иначе, я должен рассказать ему обо всём, что случилось. И если всё ещё можно как–то исправить — сделать это.

— Рокси, мне надо заглянуть в офис. Доставлю туда Магическую Броню.

— …Я поняла. Тогда я домой, обрадую семью, что мы вернулись пораньше.

Простившись с Рокси у городских ворот, я направился к офису. Почему–то Заноба пошёл со мной.

— Заноба, что–то случилось?

— Ничего, та броня спасла мне жизнь, я хочу лично поблагодарить Орстеда и извиниться, что она была уничтожена.

То, что Заноба внезапно захотел поблагодарить Орстеда несколько странно. Я думал из–за проклятия такие чувства вряд ли у кого возникнут. Наверно это всё благодаря исследованиям Клиффа. Хотя один вид Орстеда может внушать ужас, было бы неплохо, если они и правда поладят.

Убедив себя в этом, я вернулся в офис вместе с Занобой. Прежде всего, я вернул Магическую Броню в арсенал. Надёжно всё заперев, я двинулся к главному зданию. Из–за отсутствия приёмной, мы сразу вошли в кабинет президента.

— Сууу… — прежде чем войти, я набрал побольше воздуха в грудь.

Мне предстоит сообщить о моём провале. Хотя до этого и было несколько мелких неудач, на этот раз это действительно крупный провал. Ожидаемо, если я подвергнусь осуждению и упрёкам.

Может, его нет на месте? Нет, нет, лучше сразу подготовиться к худшему. Хорошо.

Прежде всего, надо постучаться. Стук даёт человеку время подготовиться. Стучать это непреложное правило вежливости. Я вежливо постучал. Легонько ударил костяшками пальцев.

— Рудэус?

Ох, он здесь. Так ладно. Я должен просто всё объяснить, спокойно и по порядку. Давайте сделаем всё как надо.

— Прошу прощения! Это Рудэус Грэйрат с отчётом, мы только что вернулись из королевства Широн!

Я вошёл, распахнув дверь, и тут же склонился в поклоне, согнув талию. Затем, посмотрел наверх.

— Фуа?! — Увидев Орстеда в угрожающей чёрной маске, я невольно вскрикнул.

Так, успокойся. Может ли это быть?! Вероятно, это просто новая версия магического приспособления против проклятия сделанная Клифом.

— Похоже, тебе удалось вернуться в целости и сохранности.

— Д-да.

Пусть приветствие и не совсем удалось, я ещё не утратил решимости. Мне нужно просто искренне сообщить о своей неудаче. Видимо не видать мне уже повышения. Но будь что будет.

— Итак, отчёт…

На этот раз я начало отстранённо излагать, что же случилось. Чего я опасался, чего так и не понял, и как всё сложилось в итоге. По порядку, одно за другим, вежливо и спокойно. Какие происходили события, что я думал об этом, к каким выводам пришёл в итоге, и какие действия предпринял. И чем всё это закончилось. И наконец, о моих догадках насчёт участия во всём этом Хитогами, в чём мог заключаться его план и о его последствиях. Я разом выложил всё это.

— Мне очень жаль. Я позволил принцу Паксу умереть и не смог выполнить ваш приказ, — закончил я, снова поклонившись.

Как ни оправдывайся, а провал есть провал. И если последует наказание я готов принять его.

— …

Казалось Орстеду всё это абсолютно неинтересно. Поскольку я даже не могу видеть выражения его лица, это ещё более пугающе, чем обычно. Честно говоря, в этой маске или шлеме он для меня куда страшнее. Чёрт возьми, зачем он вообще её надел? Просто сними её уже…

— Король Королевства Дракона Короля Леонард был апостолом Хитогами. Вероятно, полководец Широна Джейд тоже был его апостолом. С помощью этих двоих Хитогами загнал Пакса в угол и довёл до самоубийства, — подвёл итоги Орстед.

Значит тут у Хитогами было двое апостолов. Сначала тот манипулировал королём Королевства Дракона Короля, чтобы тот поддержал Пакса. Всё ради того, чтобы заронить мысль «Я должен, во что бы то ни стало оправдать ожидания короля Королевства Дракона Короля». Дать ему любящую принцессу, поддержку Бога Смерти, чтобы создать ощущение, что все, наконец, сложилось как надо… и потом низвергнуть в пучины отчаяния при помощи восстания Джейда. Вероятно что–то вроде этого. Поскольку Хитогами способен видеть будущее, он мог легко понять, что именно нужно, чтобы подтолкнуть Пакса к самоубийству.

— …А кем был последний апостол?

— Вполне вероятно, что его вообще тут не было… или им был король северной страны.

— Это напомнило мне, что Бог Смерти упоминал, что Король демонов Бадигади мог когда–то быть апостолом.

— Будь он апостолом и теперь, мы бы непременно заметили бы его.

Ох, верно. Этот парень всегда сильно выделяется. Определённо заметили бы.

Во всяком случае, одно моё присутствие должно было быть помехой для Хитогами. Вероятно поэтому я так и не столкнулся ни с кем из действующих апостолов. И всё же я так и не смог разгадать его намерений. Я так жалок.

— Теперь мы… должны будем убить Джейда?

— Слишком поздно, — без каких либо эмоций отозвался Орстед.

— Я, мне очень жаль.

— В первую очередь это я ошибся в своих прогнозах. После убийства Леонарда я не должен был оставлять всё на тебя… Если так подумать, если бы я сразу после этого отправился в Широн… И всё же…

Выпалив эту фразу, Орстед снова замолк. Такое чувство, что он утратил волю к борьбе. Эта неудача, неужели она была настолько суровой?

— Но может быть кто–то ещё сможет заменить Пакса?

— Тут нет замены.

— Неужели совсем ничего нельзя сделать?

— …

Он замкнулся в себе. Похоже, превращение Широна в республику было поистине важным ключевым событием. Но неужто надо вот так вот сдаваться? Надо пытаться что–то сделать. Возможно, я должен сам попытаться как–то всё исправить?

— Орстед–сама вы в порядке? — раздался голос у меня из–за спины.

Обернувшись я увидел там Занобу. Когда он там появился? Хотя может он был здесь с самого начала. В конце концов, я ведь не просил его подождать снаружи.

— Заноба Широн… — Орстед произнёс это так, словно только что заметил его.

Хотя нет, он и правда мог заметить его только что. Не думаю что в этом шлеме–маске у него хороший обзор. К слову, я только сейчас понял, но голос его через эту маску звучит вполне нормально. Значит, по крайней мере, вентиляция там хорошая.

— Прежде всего, я хочу поблагодарить за предоставленную броню, огромное вам спасибо. Мне жаль что она была разрушена, но я сохранил жизнь лишь благодаря ей.

Заноба шагнул вперёд и поклонился. Понятия не имею, какое у него сейчас выражение. И всё же, благодаря этому шлему, впечатление должно быть более хорошим. Ах, в таком случае ради этого он и одел шлем? Он заранее ощутил присутствие Занобы и потому одел его.

— Ты вполне мог просто выразить свою благодарность Рудэусу, разве этого не достаточно?

— Нет, есть ещё кое–что.

Просто поблагодарить. Хотя я думал, что это всё, что он хотел, Заноба продолжал, придвинувшись ещё ближе. Он словно пытается запугать Орстеда.

— Я уже слышал об этом от мастера и ещё раз теперь, но получается, что Пакс стал жертвой в борьбе между вами, Орстед–сама, и некой враждебной вам силой… Это действительно так?

— Ты не ошибся.

Неужели Заноба считает, что всё это была вина Орстеда? Если так, то мне лучше остановить его.

— И всё же вы, Орстед–сама, пытались втайне помочь моему брату, верно?

— Я не пытался ему помочь. В стране, которую он должен был создать, родился бы важный для моих планов человек.

— Создать страну, родиться человек?

— Ты не поймёшь, даже если я объясню.

Похоже Орстед сегодня явно не в настроении. И всё же мне бы тоже хотелось об этом узнать. Если не знать подробностей, то как можно надеяться всё исправить?

— Орстед–сама, если можно, я бы тоже хотел, чтобы вы подробно объяснили всё нам.

— …

После моей просьбы Орстед замолк. В повисшей в комнате полной тишине был слышен лишь звук дыхания из–под его шлема. В такой напряжённой атмосфере легко можно неправильно понять. Но мне эти звуки показались гневным сопением, я невольно напрягся.

— После того как… Пакс Широн становится королём, он создал бы республику.

Да. Это я уже слышал. Я хочу узнать, что будет дальше.

После возникновения республики, некий человек, бывший работорговец, обретёт власть. Его имя Болт Македониас. Пакс предоставил бы ему важный пост.

Болт Македониас. Это и есть тот важный человек?

— Болт Македониас обретя большое влияние в стране, решит окончательно осесть в республике Широн.

— И что этот человек сделает?

— Сам по себе Болт Македониас ничего не сделает. Но именно среди его потомков возродится Демон Бог Лаплас.

Лаплас. И снова он выходит на сцену.

— Теперь, когда Пакс мёртв, я уже не могу точно знать, где возродится Лаплас.

Другими словами, если Пакс не провозгласит республику скрипт не сработает и событие связанное с возрождением Лапласа не случится.

— …Нет, подождите… Но мы можем всё ещё попробовать всё же установить в Широне республику, или просто свести Болта Македониаса с подходящим партнёром и сделать так, чтобы он женился, осел там и дал рождение своим потомкам…

— Это всё бесполезно. Неужели ты думаешь, что я ни разу не пытался сделать этого до сих пор?

Среди бесконечного цикла повторов своей жизни, Орстед вероятно перепробовал множество всяких тактик. Опытным путём он выяснил, где возрождение Лапласа более всего вероятно, после чего начал экспериментировать с конкретными условиями, которые должны быть созданы. Возможно, речь шла не только о Широне. За сотни лет экспериментов он выяснил, как сделать так, чтобы Лаплас возродился в строго конкретном месте. Возможно, что большинство моей работы тоже было направлено именно на это. И вот теперь, из–за одной ошибки, вся система рухнула и вышла из строя.

— Чтобы добраться до Хитогами, Лаплас должен быть убит сразу же. Иначе, если упустить момент его возрождения, он соберёт силы и снова развяжет войну. И хотя я могу победить его и его войска, это потребует огромных сил т затрат маны. А сразу после этого я вынужден буду сражаться с самим Хитогами.

— Но разве после победы над… эм, Лапласом, нет способов восстановить силы и магическую энергию?

— Время возрождения Лапласа строго определено. И он находится опасно близко к концу моего цикла. Естественно я пытался также как–то передвинуть эти сроки, сместить его возрождение на более ранний период, но это оказалось невозможно, — Орстед тяжело вздохнул, — в случае полномасштабной войны я уже не смогу добраться до Хитогами. Похоже, этот цикл тоже оказался провалом.

Провалом. Эти слова как эхом отдались в моей голове. Так почему ты тогда сам не явился в Широн? Часть меня хотела отчаянно кричать и материться, но я молчал. Он доверил мне эту работу, но я провалился. Неужто я действительно настолько бесполезен? Этот случай ясно показал чего я на самом деле стою.

Не удивлюсь, если он полностью разочаровался во мне… Похоже Орстед окончательно утратил веру в успех этого повтора. В таком случае, что же мне делать?

— Не стоит сразу думать, что это полный провал, ещё слишком рано для этого, — внезапно развеял воцарившееся уныние бодрый голос Занобы.

Интересно, он действительно понял всё, о чём мы только что говорили? Неужто все эти внезапные разговоры о будущем совсем тебя не смутили?

— Если вся проблема состоит в том, чтобы в грядущей войне разгромить силы Лапласа, то мы просто должны прямо сейчас начать готовить собственные силы.

— Хо?

— Вам вовсе не обязательно в одиночку сражаться с армией Лапласа. Если мы начнём готовиться немедленно, то вполне можем собрать достаточно сил и союзников, чтобы достойно встретить их, когда придёт время.

А Заноба дело говорит. Так и есть. Если вся проблема в том, что Орстед не может позволить себе тратить силы и манну до решающей битвы, то всё будет нормально, пока он не станет сражаться в этой войне лично.

— Хотя ваше проклятие, Орстед–сама, может помешать вам лично заняться этим, поэтому просто предоставьте всё мастеру… и мне, — Заноба, приблизившись к Орстеду, преклонил колено, склонив голову, — Это предложение пока единственное, что пришло мне в голову, исходя из понимания сложившейся ситуации. Поэтому не уверен, окажется ли оно вам полезным.

Я тоже не уверен, сработает ли, но лично мне это кажется хорошей идеей. Лаплас должен возродиться спустя где–то восемьдесят лет, если я ничего не путаю. Если сроки возрождения действительно определены, то погрешность должна составлять лишь несколько лет. До тех пор мы должны успеть привлечь многих сильных союзников, вроде Перугиуса или Бога Смерти, чтобы они помогли уничтожить воскресшего Лапласа. При таком раскладе Орстеду не придётся тратить силы.

— Я не знаю подробностей, но слышал, что вы вдвоём сражаетесь с неким Хитогами, и ради этого объединили свои силы. И этот Хитогами… — тут Заноба внезапно замолк, потом поднял голову, посмотрев на Орстеда, после чего упёрся руками в землю, — Он тот, кто убил моего младшего брата.

Заноба распростёрся на земле. Он лежал, прижал лоб к земле. Он не просто лёг на землю. Это движение было медленным, плавным и исполненным уважения.

— Если возможно, пожалуйста, примите меня как ещё одного вашего подчинённого, Орстед–сама.

— …

— Я хочу уничтожить нашего общего врага!

Тут Орстед бросил взгляд в мою сторону. Он ведь ничего не должен по идее видеть в этом шлеме, но… Он хочет узнать моё мнение? Но достоин ли я того, чтобы делиться им?

— Только благодаря помощи Занобы развитие Магической Брони достигло такого прогресса. И высказанная им сейчас идея мне кажется очень хорошей. И даже в этот раз я столкнулся бы с куда большим количеством проблем без его поддержки…

— Хорошо, — Орстед даже не стал слушать до конца, поднявшись, он кивнул, глядя на распростёртого перед ним Занобу, после чего объявил, — Тогда отныне ты становишься подчинённым Рудэуса, за всеми инструкциями обращайся к нему. Раз ты говоришь, что сможешь привлечь союзников, тогда покажи мне это на деле.

Орстед при этом был в своём пугающем шлеме. Заноба, распростершись, лежал у его ног.

Вот так Заноба стал моим коллегой и подчинённым Орстеда.

Часть 3

Пакс мёртв. И республике Широн не суждено родиться. План Орстеда пошатнулся. Потери велики. И всё из–за моей неспособности хорошо действовать.

Но теперь Заноба стал нашим союзником. И я без понятия, что из этого всего выйдет. По крайней мере, можно быть уверенным, что развитие Магической брони и дальше будет продолжаться.

И всё же я задаюсь вопросом, действительно ли я смогу хоть как–то помочь Орстеду. Хоть он и говорил, что моя помощь до сих пор была весьма полезна, такое чувство, что эта последняя неудача свела все мои успехи на нет. Скорее даже я мог сильно уйти в минус.

И я могу только спрашивать себя, не приведут ли неудачи в моих будущих задачах к ещё большим потерям.

Но я не могу просто всё бросить. Я просто не знаю, как ещё отплатить Орстеду за всё, что он сделал для меня и моей семьи в защите от Хитогами.

И хотя сам Орстед может спокойно попытаться ещё раз начать всё с начала, для меня существует только эта его попытка. Пусть однажды мне уже был дарован ещё один шанс и новая жизнь в новом мире, чудеса не случаются дважды. Поэтому я должен посвятить всего себя, чтобы прожить эту жизнь на полную.

И даже если чудо случится, вряд ли я снова смогу прожить жизнь Рудэуса Грэйрата. Поэтому я должен сделать всё, чтобы не стать обузой для Орстеда. Речь даже не о бесполезности, само моё существование может стать проблемой. И я не могу вот так просто бросить всё.

Поэтому я должен сделать все, что могу, здесь и сейчас, тут не будет следующего раза. Но даже если будет, не факт, что в следующем повторе будет лучше, я точно также попадусь на обман Хитогами, столкнусь в битве с Орстедом и буду им убит. Или может меня убьют ещё раньше. Скажем в раннем детстве, ещё в Буэне, или во время обучения Эрис. Или я могу стать целью на пути возвращения в Асуру. Слишком многое зависит от случайных обстоятельств.

Орстед был добр ко мне. И всё же он целиком посвятил себя своему плану, возможно, это лишь холодный расчёт. Его доброта может быть просто следствием подготовки к следующему временному циклу, он просто старается получше изучить и оценить новые факторы в моём лице. Такое вполне возможно, и мне не стоит об этом забывать.

И всё же я стал слишком избалованным. Где–то в глубине души я уверил себя, что если уж я стал подчинённым Орстеда, то если что–то пойдёт не так, он сразу бросится мне на помощь. Я начал верить в это.

Пора уже избавиться от этих детских иллюзий в отношении Орстеда. Я должен крепко накрепко запомнить это.