Рано утром в первый день зимних каникул Тацуя отправился в третий научно-исследовательский отдел FLT.

Миюки осталась дома вместе с Минами. Третий отдел, конечно, можно назвать его домом, и если он придёт вместе с сестрой, его встретят радушно. Это Тацуя прекрасно понимал. Но сегодня ожидалось, что он не сможет заботиться о ней, если возьмет с собой. Поэтому Тацуя рассудил, что лучше ей отдохнуть дома.

Сегодня он планировал начать новый проект. И не разработку нового CAD, а проектирование масштабной системы с использованием магической инженерии. Дата реализации ещё была неизвестна. Ведь на то, чтобы завершить проект такого масштаба в одиночку, FLT попросту не хватало возможностей.

Проект назывался «ESCAPES» — «Извлечение как полезных, так и вредных веществ из прибрежной зоны Тихого океана с использованием вырабатываемого Звездным реактором электричества» (Extract both useful and harmful Substances from the Coastal Area of the Pacific using Electricity generated by the Stellar generator). Его цель — добыча вещества с водных глубин прибрежного региона Тихого океана с использованием Звездного реактора, но в некотором смысле это было и «средство спасения».

На нынешнем этапе нужно было только написать бизнес-план и начертить эскиз системы. Но всё равно Тацуя сделал большой шаг на пути к своей цели.

Эта идея у него появилась примерно три года назад, в 2093, через год после августовского инцидента в Окинаве. Циклический вызов, магия Полёта, а также Звездный реактор были разработаны для центральной части системы, а на днях удалось собрать последний кусок. Как Тацуе, так и проекту ещё предстояло пройти долгий путь. Как бы то ни было, учитывая значимость проекта, Тацуя был воодушевлён.

Однако после часа работы энтузиазм поутих.

— Извините, что беспокою вас, молодой мастер.

Он занимался наброском бизнес-плана, для чего требовались весьма секретные данные, которые было запрещено передавать с использованием квантовой криптографии и выносить домой на кубе памяти. В это время его прервал звонок от сотрудницы третьего отдела FLT.

— Что-то случилось?

Честно говоря, он не желал прекращать работу. Но раз сотрудница осознанно его прервала, то причина должна быть очень важной. Тацуя перестал печатать и нажал на кнопку интеркома, чтобы ответить на вызов.

— Извините, молодой мастер, вас желает видеть Куроба Мицугу. Что мне ему передать?

Тацуя невольно нахмурился.

Насколько знал Тацуя, Мицугу прежде не посещал FLT. Его работа заключалась в сборе информации для Йоцубы, а поскольку FLT входила в коммерческое подразделение семьи, то находилась вне его компетенции. И даже если бы ему было нужно что-то от Тацуи, приходить сюда бессмысленно.

— Я увижусь с ним. Пожалуйста, отведите его в оффлайновую приёмную, а также принесите туда лёгкие закуски.

У него было недостаточно информации, чтобы гадать о цели визита Мицугу. Потому следовало с ним встретиться. Вот почему он попросил персонал проводить Мицугу в комнату, не оборудованную онлайновой системой мониторинга.

Тацуя, войдя в приёмную, сначала запер дверь, а потом уже собирался поздороваться. Когда он снова посмотрел на Мицугу, тот не показывал никаких намерений вставать с дивана. Единственной заметной его реакцией было то, что он, немного повозившись со шляпой, оставил её на диване.

— Давно не виделись, Куроба-сан. Последний раз летом, так ведь?

— Да, — Мицугу мрачно кивнул головой. Похоже, он не только с горечью вспомнил глубокую рану, нанесённую Чжоу Гунцзинем прошлым летом. Но и был на грани ещё до того, как показался Тацуя.

— Могу я присесть?

Мицугу молча кивнул, и Тацуя, сев напротив, посмотрел тому прямо в глаза. Он годился Мицугу в сыновья, но совсем не нервничал. Впрочем, надменно он себя тоже не вёл.

Мицугу скривил губы. Даже сейчас казалось, что он в любую секунду щёлкнет языком. Однако он не смотрел сверху вниз на Тацую как на «простую охрану». В семье Йоцуба Тацую считали провалом, в особенности не боевые служащие, несмотря на то что он был племянником Йоцубы Майи, нынешней главы, а также братом Миюки, кандидата на пост следующего главы. «У него нет подходящей магической силы, несмотря на прямое кровное родство с Йоцубой», «ему дали роль Стража сестры из жалости» — говорили они.

Однако Мицугу прекрасно понимал, что Тацуя не был «провалом». Его посчитали таким на основе нынешних стандартов для волшебников, но он имел особую силу, которой было более чем достаточно, чтобы восполнить этот недостаток. Мицугу прекрасно это понимал. А недоволен был потому, что Тацуя видел в нём равного себе, хотя был не намного старше сына Мицугу. Он не мог этого стерпеть. Вероятно, надменным тут был сам Мицугу, хоть этого и не осознавал.

— Какое у вас ко мне дело? — спросил Тацуя, когда стало ясно, что Мицугу не собирается начинать разговор. Тацуя не заявил, что занят, но это чувствовалось в том, как он это сказал. Конечно, он сделал это намеренно.

Хотя говорить так с кем-то, нет, со старшим, было грубо, Мицугу сдержался. Понял, что злиться по таким пустякам глупо, учитывая, что именно он пришёл к Тацуе.

— Не ходи на новогоднюю встречу, — прямо заявил он, не чувствуя надобности что-либо приукрашивать.

— Я никогда и не хотел приходить.

— Что?..

Однако Мицугу, похоже, не ожидал от Тацуи такого ответа. Недовольство, с которым он всё это время смотрел на Тацую, вдруг исчезло, сменившись удивлением. Мицугу повёл себя беспечно.

— Я никогда не хотел идти на новогоднюю встречу. Глава семьи отдала приказ лишь Миюки.

Тацуя назвал Маю «глава семьи», а не «Оба-уэ». Косвенно он пытался сказать, что присутствие Миюки — требование главы, которому Мицугу не мог противопоставить свою необоснованную просьбу.

— Не придирайся к словам!.. — Мицугу щёлкнул языком. Видно, как только он показал истинное лицо, то решил оставить попытки скрыть раздражение. — Хорошо, тогда я хочу, чтобы ты убедил сестру не приходить на новогоднюю встречу, — сказал он уже не так громко. Наверное, осознал, что не выиграет у Тацуи, и немного понизил тон.

Впрочем, Тацуя и не собирался принимать просьбу, с какой бы вежливостью она ни была бы произнесена.

— Почему вы не попросите напрямую её?

Даже Мицугу понимал, что ему откажут. Однако Тацуя повёл разговор немного в другом направлении, нежели тот ожидал.

— Твоя сестра не согласится со мной, даже если я ей скажу. Вот почему я прошу тебя.

— Я говорю не о Миюки. Почему бы вам не попросить главу семьи отозвать приказ?

На мгновение Мицугу потерял дар речи.

— Мне не нужно, чтобы это мне говорил ты. Я уже обсудил с Маей-сан возможную преждевременность её решения.

— Тогда нет смысла мне просить Миюки не приходить на новогоднюю встречу. И даже если она пошлёт письмо с отказом, глава семьи его не примет.

Мицугу замолчал. Наверное, задумался над словами Тацуи.

Тацуя ухмыльнулся зло, однако многозначительно.

— Я понимаю, что Фумие нужно набрать ещё немного опыта.

— Это несправедливое подозрение! — почти закричал Мицугу. Он поднял руку от подлокотника, сильно сжал кулак и на середине остановился. Сдержался и всё же не ударил по столу. — Я с самого начала с неохотой относился к тому, чтобы делать из Фумии главу Йоцубы. Он слишком добрый, чтобы вести клан. Думаю, даже по магической силе Миюки подходит лучше.

Тацуя не смог подавить удивление. Он всегда думал, что Мицугу хочет сделать главой семьи Йоцуба своего сына.

— Тогда почему вы думаете, что ещё рано?

Однако Тацуя решил держать своё неправильное понимание при себе. Сейчас было важнее придерживаться своих приоритетов и узнать намерения Мицугу. Тот колебался отвечать, но, несколько раз вдохнув, снова вызывающе посмотрел на Тацую.

— На новогоднем собрании мы решим, кто будет следующим главой семьи. Мая-сан желает на это место Миюки.

— Правда? — притворно удивился он, ведь уже это предвидел.

— Однако я думаю, что мы должны отложить выдвижение Миюки до тех пор, пока не позаботимся об одном важном деле. Так считаю не только я, но и Шииба, Машиба, Шибата и Шизуки.

— Значит, это всеобщее решение глав побочных семей, за исключением Мугуры и Цукубы. Тогда в чём это важное дело заключается?

— В том, что делать с тобой, — Мицугу ухмыльнулся. Тёмной улыбкой, питаемой тёмными чувствами. — Примерно через два года у серии «Сакура», Сакурай Минами, будет достаточно силы для Стража. Эта девушка выделяется даже среди других улучшенных волшебников, созданных Йоцубой. Когда это случится, твой долг Стража себя изживёт. — Мицугу, казалось, сам на себя не похож, его словно опьянили собственные слова. — Не волнуйся, мы позволим тебе окончить университет магии. После ты сможешь вносить вклад в финансовые активы Йоцубы в качестве «Тауруса Сильвера». И больше не будет нужды продолжать работать на JSDF. Мы освободим тебя от твоего тайного военного долга. — В глазах Мицугу по-прежнему полнились тьмой, уголки его губ приподнялись. — Ах да, в FLT ты займёшь место отца. И хотя твоё существование как президента никогда не будет предано огласке, ты всё равно будешь крупнейшим акционером.

— У меня нет к этому никакого интереса, — скучающим голосом Тацуя прервал Мицугу. — То, что вы сказали, решается не вами, Куроба-сан, — Тацуя неявно заявил, что решение за Маей. — Такую устную договорённость можно истолковать как намерение предательства.

— Нет, у меня нет таких намерений, — злая улыбка испарилась с лица Мицугу, будто демон, который в него вселился, исчез. Наверное, он осознал, что не похож на самого себя, Мицугу снова в молчании опустил голову.

— Куроба-сан, посетить новогоднее собрание моей сестре приказала глава дома, Оба-уэ. Миюки и я не можем не прийти просто из прихоти. Вы ведь понимаете это?

— И тем не менее, — тихо заговорил Мицугу, продолжая смотреть на стол, — я не хочу, чтобы Фумия и Аяко грустили.

Тацуя бросил на него пронзительный взгляд:

— Вы уверены?

Мицугу поднял лицо и посмотрел прямо на Тацую:

— Я сказал, что не хочу, чтобы они грустили. Я ничего не буду предпринимать.

— Значит, вы будете ждать и смотреть со стороны?

— Я буду нейтрален. Хотя, говоря сентиментально, я твой враг, но ради детей я ничего не буду делать, — заявил Мицугу, стерев с лица последние следы враждебности.

Тацуя понял, что в его словах нет лжи.

— Почему вы желаете разделить меня и Миюки? На это вы не ответили, хоть и объяснили всё остальное.

Мицугу поднялся.

— Я отвечу, если ты прибудешь в главный дом вовремя, — вместо прощания сказал он, глядя сверху вниз на Тацую.

◊ ◊ ◊

Первый день зимних каникул Миюки провела за домашней работой. Через некоторое время после того, как она пообедала, пришёл неожиданный посетитель.

— Миюки-сан, давно не виделись. Хорошо выглядишь.

— Юка-сан, ты тоже не изменилась. Пожалуйста, садись.

В гостиной напротив Миюки села Цукуба Юка, старшая дочь клана Цукуба, побочной семьи клана Йоцуба. Она тоже входила в число кандидатов на должность главы дома.

Ей было двадцать два года. Бывший вице-президент школьного совета Первой школы, а сейчас студентка четвёртого курса университета магии. Чёрные волосы спускались до плеч, а чёлка разделена с соотношением четыре к шести так, чтобы были видны серёжки в правом ухе; её красоту дополнял прекрасный макияж.

Отношения между Миюки и Юкой, если кратко, были нейтральны. Или, если говорить по-другому, у них было взаимное невмешательство. В ней отсутствовал сопернический дух, как у Аяко, или дружелюбие, как у Фумии, и она не была враждебной, как Кацусигэ, ещё один кандидат на пост главы, старший сын семьи Шибата. Довольно удивительно, что она нанесла визит. С большей вероятностью прийти и объявить войну мог Кацусигэ.

Тем не менее Юка не относилась враждебно к Миюки. Они стояли на равных как кандидаты на пост следующего главы клана Йоцуба. Вполне естественно её впустить, если она приехала в гости, ведь она пришла не в неурочный час.

— Мы, кажется, встречались на прошлой встрече Нового года. Прошёл уже целый год.

— Да, ты права.

— Хотя мы обе живём в Токио, возможностей видеться неожиданно мало.

— Токио большой.

— Угу. В такие времена это в особенности чувствуется. Миюки-сан, ты ведь второгодка в Первой школе? Президент школьного совета?

— Да, ты хорошо осведомлена.

— Я тоже там училась. У тебя довольно заметные достижения, разве не так?

— Я знаю, что сейчас не в мою пользу привлекать столько внимания, но, думаю, сдерживаться — грубо по отношению к соперникам... Юка-сан, ты ведь скоро заканчиваешь университет?

— Да. Хотя продолжу учиться в аспирантуре.

— Ты не приступишь непосредственно к помощи главному дому?

— Похоже, там хотят, чтобы я немного увеличила своё значение. Но мне кажется, что уже слишком поздно.

Пока она нейтрально отвечала на вопросы Миюки, Минами принесла чай.

Хотя она пыталась подбирать наиболее нейтральные слова, было на самом деле довольно неловко. Фраза, которую Юка использовала ранее, «заметные достижения», на самом деле имела глубокий смысл «ничего, что ты так выделяешься?», тогда как Миюки явно ответила «я знаю, но сдерживаться грубо». Этим она критиковала Юку, которая в школьные годы скрывала свою силу. Следующий вопрос Миюки «ничего, что ты не помогаешь главному дому?» подразумевал «ничего, что технологические секреты Йоцубы просочатся в университет?». Но такая тактика Миюки не нравилась, какой бы способной она в ней ни была. Она с благодарностью вздохнула, когда как раз в нужное время принесли чай, что позволило вернуть разговор в нужное русло.

— Так, Юка-сан, какое дело привело тебя сюда? — спросила Миюки о главном, когда они обе одновременно поставили чашки чая на блюдца.

Юка прекратила ходить вокруг да около.

— Почему бы нам не поехать в главный дом на предстоящее новогоднее собрание вместе?

— Ты приглашаешь вместе выехать из Токио?

— Да. У меня ведь есть машина.

— Можно услышать, зачем тебе это?

Миюки не скрывала настороженности. Это было неизбежно. В конце концов, Юка — одна из её соперников. Виделись они нечасто, хоть и были родственниками; в повседневной жизни она не сильно отличалась от незнакомки, Миюки о ней почти ничего не знала, кроме лица.

Хотя подход Миюки к этим переговорам был довольно незрелым, Юка не обращала на это внимания. Ведь, в отличие от большинства остальных, не переоценивала эффект ореола собеседницы. Пусть Миюки хорошо выглядела и обладала выдающейся магической силой, она оставалась шестнадцатилетней девушкой, на шесть лет младше Юки. Юка это явно понимала.

— Зачем, эх. Мне нужно это говорить? — Юка попыталась избежать этой темы, ласково глядя на Миюки.

Миюки ответила холодным взглядом.

— Ладно. — Похоже, Юка не серьезно пыталась сжульничать, она опустила плечи, сразу же отказавшись от игривого отношения. — Главная причина в том, что моя охрана ушла.

— Ушла? Страж Юки-сан?

Юка закрыла глаза и несколько раз покачала головой, показывая, чтобы Миюки не вставала с дивана.

— Она ушла. Прямо у меня на глазах. Проще говоря, умерла.

На мгновение Миюки прикрыла рот рукой и перестала мигать. Она устыдилась того, что не поняла. Ведь, подумай она чуть больше, осознала бы, что «ушла» намекает на «была убита».

Юка была уже взрослым волшебником Йоцубы. Из-за своих особых способностей она редко получала опасную работу, но всё же такое случалось. Другими словами, вероятность смерти её Стража на задании была не нулевой. Кроме того, она имела на редкость высокую предрасположенность к магии Психического вмешательства. Некоторые даже нацеливались на неё из-за генетических качеств, заранее зная о её магии.

— Мои... соболезнования, — Миюки вежливо поклонилась. Юка снова покачала головой:

— Не следует делать такое лицо. Рисковать своей жизнью и защищать меня — это её работа, и она исполнила свой долг. Ей больше не нужно бояться за мою жизнь. Как и не нужно слушать распоряжения избалованной девушки. Если другой мир существует, она, наверное, вздыхает с облегчением.

Из-за чрезмерно искренних слов Юки Миюки стало неуютно.

— Хотя это работа Стража, уместно ли… высмеивать того, кто защищал тебя ценой собственной жизни?

Юка несколько раз потрясённо моргнула:

— Просто твой Страж, Миюки-сан, твой брат. Извини, что вызвала неприятные чувства.

На первый взгляд Юка поклонилась искренне. Однако её слова, похоже, намекали на другие чувства, потому Миюки на самом деле не приняла предположительно искреннее извинение.

— Это не ограничивается исключительно моим братом и мной. У Фумии-куна вообще нет Стража, но Кацусигэ-сан дорожит Котоной-сан, так ведь?

Цуцуми Котона была Стражем Шибаты Кацусигэ, и тот, без сомнений, заботился о ней. Однако Миюки привела неподходящий пример. Вопреки её ожиданиям, Юка не раскаялась, а спокойно рассмеялась:

— Ну, у Кацусигэ-сана и Котоны-сан ведь «такие» отношения.

Пока Юка продолжала смеяться и хихикать, Миюки раздражённо смотрела на неё. Она не могла отрицать, что только что допустила промах.

— В любом случае, даже если Онии-сама и я не поедем с тобой, ты можешь быстро организовать охрану, разве не так? В отличие от нас, у тебя есть клан Цукуба.

Юка прекратила смеяться, увидев взгляд Миюки.

— Ну, это так. — Она выпрямилась и посмотрела прямо Миюки в глаза. — Трудно найти кого-то, кто будет равным твоему брату... И кроме того, для тебя это тоже не плохо, так ведь? Невозможно взять такси аж до главного дома, и Тацуя-сан имеет права лишь на вождение мотоцикла, разве нет?

Верно, она не могла попросить водителя такси проехать весь путь до неотмеченного на карте дома Йоцубы, а на мотоцикл много вещей не поместится. Однако это с самого начала не было проблемой.

— Я могу связаться с главным домом заранее и попросить, чтобы меня подобрали на станции. Я делала так до прошлого года и сделаю в этом году. — Даже не будь Миюки кандидатом на пост следующего главы, она всё равно была племянницей нынешней главы семьи. Вполне естественно, что её будут считать ВИП-персоной и даже подберут на станции. — Юка-сан, разве ты до прошлого года не поступала так же?

Вождение достигло уже полуавтоматического уровня. Даже без помощи транспортной системы бремя на водителе намного уменьшилось по сравнению с прошлым. Тем не менее усталость от вождения исчезла не полностью. Поездка из Токио до главного дома занимала всего два часа, но было намного проще приехать на ближайшую станцию, чтобы оттуда их забрала машина. Не было нужды ехать на личном транспорте.

— Меня устраивает и это. Однако лучше так не делать.

— Почему? Раньше с этим не было никаких неудобств.

— Раньше да. Однако теперь лучше не ехать таким способом. Хотя я не могу назвать причину.

Раз она не может назвать причину, значит, это не только её необоснованное беспокойство. У Юки были очень веские основания, чтобы так рассуждать.

— Юка-сан, ты что-то знаешь?

— Не могу сказать.

— Почему, если до последнего года ничего не менялось? Что я получу, если поеду вместе с тобой, Юка-сан?

— И это не могу сказать.

Миюки пристально на неё посмотрела, но Юка с невинными глазами выдержала взгляд.

— Ясно... — первой отвела глаза Миюки. Не из-за слабости. Просто у неё не было никаких способов заставить Юку заговорить. Даже магией.

Волшебники Йоцубы разделялись на две категории — те, кто специализируются в магии Психического вмешательства, и те, кто обладают уникальной, могущественной магией. Миюки специализировалась на чрезвычайно могущественной и уникальной магии Психического вмешательства, она обладала обеими чертами. Юка же — обычный пользователь магии Психического вмешательства.

Её техниками не побеждали врагов, а выведывали все секреты, в этом Юка была превосходна. И Миюки показалось, что она не может использовать силовые методы получения информации, кроме непрямых.

— В таком случае я тебе отвечу, когда посоветуюсь с братом.

— Правда? Я ожидаю хороший ответ. Для нас обеих, — Юка поднялась с дивана.

У порога дома она сказала Минами «чай был восхитительным», и с грубоватым «увидимся» к Миюки, которая проводила её из дома, ушла.

◊ ◊ ◊

— Значит, приезжала... Юка-сан.

Когда Тацуя приехал домой и услышал о визите Юки и её предложении, то на мгновение глубоко задумался. Конечно, он не мог сделать никаких выводов о намерениях Юки, нет, клана Цукубы, из такого небольшого обмена. Однако невольно в голову приходили мысли, что предложение Юки наверняка как-то связано с неразумной просьбой Мицугу.

— Она не попыталась назвать неясную причину, но сказала, что не может её назвать?

— Да. Кажется, она что-то скрывает.

Другими словами, что-то произойдёт. И это не просто догадка, а информация, на которую можно положиться. И это случится во время новогодней встречи, нет, по пути отсюда в главный дом. Ещё, может быть, Юка пыталась их запугать, чтобы они не поехали на встречу.

«Вероятнее всего, на нас попытаются напасть».

И вероятность этого становилась ещё больше, если принимать во внимание угрозы Мицугу.

«Но когда нападут? И, более важно, кто цель? Миюки? Или я?»

Если Тацуя, то в этом нет ничего необычного. Когда он участвовал в тайных операциях, то всегда старался, чтобы никто не узнал его настоящую личность. Там не должно было оставаться даже свидетелей. Однако он мог совершить ошибку и кого-то упустить, и его организация поклялась бы отомстить любой ценой вне зависимости от риска. Не было ничего странного в том, чтобы иметь одного или двух таких врагов.

Однако если это — условное возмездие преступной организации, он понятия не имел, почему они выбрали такое время.

Если выбирать безлюдное место, то для противника-волшебника результат окажется прямо противоположным. Кроме того, с предлогом «самообороны» нападение может обернуться против самих нападавших, потому этот метод имел большой риск.

С другой стороны, если цель Миюки, причина может быть сужена почти до единственной. Наследование клана Йоцуба. Тацуя считал, что бессмысленно нападать на другого члена семьи, лишь чтобы заполучить статус главы. Если бы Миюки хотела отказаться, Тацуя даже не возразил бы. И он понимал, что другие кандидаты, возможно, тоже неохотно желают этот статус. Страстно его жаждали взрослые.

Тем не менее действовать поспешно для удобства взрослых было незачем. Маршрут из станции до главного дома был также территорией побочных семей Йоцубы. Идеальное место для ведения сомнительных дел или обустройства засады. Ведь здесь можно сделать вид, что никто ничего не видел.

Если цель — Миюки, лучше предложение Юки принять. Вполне возможно, нападающие отступят, если узнают, что с ними Юка, а если они в самом деле нападут, то он получит помощь от клана Цукуба. С другой стороны, если цель Тацуя, то будет, скорее всего, невыгодно, если рядом окажется Юка. Это приведёт к более высокому косвенному ущербу.

Если же цель не Миюки, то в случае принятия предложения Юки есть вероятность, что придётся вынужденно идти на некоторые уступки. Может случиться так, что на них нападут, пока Юка с ними. Но Тацуя и компания все равно останутся в долгу, если втянут её в свои проблемы. В конце концов, больше всего от этого выиграет Юка. Хоть с позиции будущего главы от этого нет смысла, просить помощи в нынешних обстоятельствах у соперника, который всё же может стать следующим главой клана, — невыгодно.

— Давай отклоним предложение, — заключил Тацуя после долгих раздумий. Впрочем, внутренний голос продолжал твердить, что можно его и принять. Интуиция шептала то же самое. Однако преимущества были слишком неясными, и он рассудил, что недостатков будет больше, если он примет предложение Юки.

— Поняла. Тогда я пойду свяжусь с Юкой-сан.

Наверное, она предпочла связаться с Юкой со своей комнаты при помощи меньшего видеотерминала, а не из гостиной с помощью телефона с большим экраном. Миюки поклонилась брату и пошла на второй этаж.

◊ ◊ ◊

— Мне очень жаль, хотя ты нам сделала такое предложение, я вынуждена отказать.

— Я немного разочарована, но не волнуйся. Просьба ведь была внезапной.

— Мне правда очень жаль.

— Ничего. Однако если что-то произойдёт, не стесняйся и свяжись со мной.

— Хорошо, огромное спасибо.

— Что ж, я буду ждать твоего звонка.

Положив видеотелефон назад на стол, Юка разлеглась на большом диване в гостиной. Она даже, расслабившись, протянула ноги. Немного постыдное поведение для молодой женщины, но сейчас она жила в квартире одна. Не было ни слуг, ни матери, чтобы упрекнуть её в ненадлежащих манерах.

Прежде чем ей исполнилось двадцать, мать и домработницы время от времени приходили, но потом перестали. Последние два года она наслаждалась свободой. После того как соседка по дому, которая говорила не очень-то и много, ушла, в её распоряжении оказалась вся квартира. Она считала, что свободная, неограниченная жизнь хороша.

Расслабляясь, она обдумывала ответ Миюки.

Она предполагала, что Миюки может отказать. Вернее, было бы удивительно, если бы Миюки приняла предложение, учитывая, насколько малым количеством информации Юка поделилась. Наверное, Миюки учла, что Юка могла попросить позицию следующего главы.

Но, в общем-то, Юку не особо интересовал статус главы семьи Йоцуба.

Прежде всего, несколько кандидатов было только для виду. Ведь если точно соблюдать традиции Йоцубы, следующим главой станет Шиба Миюки. Сейчас в семье не было волшебника лучше неё. Она по силе превосходила даже главу клана, Маю. По крайней мере так считала семья Цукуба.

Юка, нет, семья Цукуба, решила два года назад, что будет поддерживать Миюки. С того времени Юку освободили от наблюдения и суеты. А от её кандидатуры не отказались лишь для того, чтобы поторговаться с другими побочными семьями.

— К тому же Миюки-сан имеет ещё и этого «Онии-саму».

Юка знала, что случилось в прошлом году 31 октября на базе Цусима и южной оконечности Корейского полуострова. И также знала, что случилось четыре года назад в августе на Окинаве.

— Я не уверена, смогу ли выиграть против одной Миюки-сан, а когда она имеет в союзниках такое человеческое оружие, у меня вовсе шансов нет.

Юка не любила пить, однако сейчас ей этого хотелось. Но однажды она дала волю настроению, и это закончилось похмельем. К счастью, лекарство тогда подействовало мгновенно. С того времени она ни разу даже бокал ко рту не подносила.

— И всё же... иметь дело с Тацуей-саном... Наверное, я сошла с ума. Нет гарантии, что он всегда будет вести себя хорошо.

Она налила в стеклянную чашку ярко-красный чай из шиповника, и, словно бокал вина, взболтнула перед глазами, затем сделала глоток.

— Шибата-одзисама, Куроба-одзисама и Шизука-одзисама тоже, почему они так ненавидят Тацую-сана? Я думала, что он важная сила Йоцубы...

Немного наклонив чашку, Юка чуть нахмурилась. Она не только переварила чай, но и сделала его слишком крепким.

— Нет, не только они... даже персонал в главном доме считает Тацую неудачей. Слуги относятся к нему так грубо; что же, чёрт возьми, всё это значит?

Юка ещё раз хлебнула чая из шиповника. На этот раз не очень нахмурилась — наверное, привыкла к кислому вкусу.

— Окаа-сама тоже никогда не говорила, почему к Тацуе-сану так относятся... Может быть, когда-то случилось что-то очень серьёзное?

Оставив наполовину пустую чашку на столе, Юка пошла в ванную, в это время у неё за спиной с потолка опустился HAR и отправил чашку на кухню.

Юка подумала, что если на предстоящей новогодней встрече Миюки выберут следующим главой, причина неестественного отношения к Тацуе тоже может быть открыта.

◊ ◊ ◊

Закончив разговор с Юкой, Миюки позвонила в главный дом и попросила забрать их на станции 29 декабря. На самом деле она могла выехать 31 декабря и на новогоднюю встречу всё равно бы успела, даже если учитывать время, необходимое на подготовку. Она попросила забрать их на два дня раньше потому, что в дороге наверняка что-то произойдёт.

Принял звонок дворецкий Охара, бывший член отряда дорожной полиции по борьбе с беспорядками, именно он в семье отвечал за организацию транспорта.

Было решено, что их подберут на станции в час дня. И тайны из этого никто не делал. Скорее даже, об этом сообщили всем слугам главного дома, чтобы по её приезду ничего не произошло непредвиденного.

◊ ◊ ◊

В этом году Шибата Кацусигэ стал офисным служащим министерства обороны. Принудительной посещаемости на работе не было, и на праздники его всегда отпускали, но длительные зимние каникулы, как во времена студенчества, отсутствовали.

Закончив работу, даваемую новичкам, он вернулся домой. И будто ожидая этого времени, зазвонил видеотелефон.

— Кацусигэ-сан, я отвечу...

— Ничего, я сам.

Котона, поприветствовав его у входных дверей, после его слов хотела было вернуться в гостиную, но Кацусигэ её остановил и нажал на кнопку настенного терминала.

— То-сан, что-то случилось?

На экране появился его отец, с которым он виделся каких-то три дня назад, глава клана Шибата, одной из побочных семей Йоцубы, Шибата Осаму.

— Кацусигэ, ты уже дома?

— Да, только что приехал.

— Хорошо. Тогда, пожалуйста, присядь, — сказал он по ту сторону экрана.

Рассудив, что разговор будет долгим, Кацусигэ сел на диван. Обычный диван для Кацусигэ с его 188 сантиметрами роста и 80 килограммами веса выглядел тесноватым. Впрочем, он спокойно уместил длинные ноги между диваном и столиком — видно, уже к этому привык.

— Кацусигэ, как работа?

— Делаю всё те же мелкие задания... Ты ведь три дня назад спрашивал.

— Хмм... ясно. — Отец Кацусигэ, можно сказать, имел военный характер. Он редко так запинался. Видно, разговор предстоял трудный.

— То-сан, ты хочешь поговорить о предстоящей новогодней встрече? — Потому Кацусигэ сам решил спросить, почему тот позвонил. С их последней встречи прошло всего лишь три дня, не было надобности в видеозвонке. Однако о новогодней встрече тогда им поговорить не удалось.

— Да, на самом деле некоторое время назад Шиба Миюки связалась с Охарой. Похоже, она выедет в главный дом 29 числа.

— Ясно, значит, Миюки-сан тоже приедет двадцать девятого.

Новогодние каникулы отсутствовали не только в министерстве обороны, но и в других правительственных учреждениях. Определённое количество сотрудников дежурило на случай непредвиденных обстоятельств. Такую политику ввели после третьей мировой войны. Однако новичков, таких как Кацусигэ, отпускали 29 числа.

— С этим что-то не так? — с любопытством спросил Кацусигэ, вспомнив красивое лицо девушки, которая была младше него. На предстоящей новогодней встрече нужно будет присутствовать всем кандидатам на пост следующего главы семьи, нет ничего необычного в том, что приедет и Миюки. Кацусигэ не мог понять, почему отец вдруг решил позвонить и о ней поговорить.

— Кацусигэ.

— Да? — Когда отец перешёл на формальный тон, Кацусигэ начал становиться всё более подозрительным.

— Ты не должен позволить Миюки оказаться на новогодней встрече.

Все его подозрения бесследно исчезли. Но Кацусигэ молчал. Не то чтобы он потерял дар речи, просто в голове всплыло столько вопросов, что он не мог решить, какой задать первым.

— Могу я спросить почему? — В конце концов он выбрал этот заурядный, универсальный вопрос.

— На новогодней встрече Мая-сан собирается объявить Миюки следующим главой.

— Ясно. Жаль. — Хоть Кацусигэ так и ответил, на самом деле он удивился, что это его не сильно потрясло.

Миюки была отличным волшебником и имела высокую склонность к магии Психического вмешательства, особенности семьи Йоцуба. Даже Кацусигэ понимал, что она наиболее перспективный кандидат.

Хотя предрасположенность к магии Психического вмешательства — важное качество для главы семьи, это не обязательное условие. Предыдущий глава, Эисаку, или Гэнзо, что был до него, превосходно владели магией Психического вмешательства, но Мию, имевшую высокие способности во «Вмешательстве в умственную структуру», следующим главой не выбрали, им стала Мая. Более того, Кацусигэ считал, что превосходит Миюки по боевой мощи.

Кацусигэ полагал, что его шансы оказаться следующим главой семьи отнюдь не маленькие. Но тем не менее то, что он был не слишком потрясён даже когда услышал, что выбор пал не на него, значило...

«На самом деле я признаю, что Миюки — лучший волшебник Йоцубы».

— То-сан, может быть, ты до сих пор волнуешься за меня? Всё в порядке. Я уже взрослый и могу по крайней мере дать ей моё благословление, — Кацусигэ улыбнулся, и это не потребовало от него много усилий.

— Это не так, — резко возразил отец, намекая на что-то вроде «Хоть Мая-сан и хочет назначить Миюки следующим главой, я этого не допущу».

— То-сан... ты ведь не собираешься восстать против госпожи? — повысил голос Кацусигэ. — Хотя глава выбирается на собрании побочных семей, влияние главы основной семьи таково, что преемника выбирает он сам. Даже если меня поддержат главы побочных семей, заручиться поддержкой всей семьи невозможно. То-сан, ты должен прекрасно это понимать.

Вопреки ожиданиям Кацусигэ, на экране Осаму кивнул:

— Я понимаю. У меня нет намерений противостоять Миюки. Хотя я и думаю, что тебе эта роль подошла бы лучше.

— Что ты имеешь в виду?

— Нельзя избежать того, чтобы Миюки стала следующим главой семьи. Однако для этого ещё слишком рано.

— Сомневаюсь, что Мая-сама сразу же уйдёт в отставку, как только назовёт Миюки своей преемницей.

— Я говорю, что слишком рано Миюки делать преемницей.

— Я понимаю, что она всего лишь шестнадцатилетняя девушка, и для неё это немного рановато, но... — Кацусигэ не понимал, к чему отец клонит. Скажи тот, что она ещё слишком юна, и проблем никаких не было бы. Но неужели есть что-то плохое в том, чтобы она становилась преемницей?

— С самой Миюки проблем никаких нет. Этот ребёнок подходит на роль следующего главы Йоцубы, — заявил Осаму, всё более озадачивая Кацусигэ.

— Тогда в чём проблема?

— В Страже Миюки.

— Тацуе-куне? Он, конечно, имеет некоторые трудности как волшебник, но я не сомневаюсь в его боевых способностях. Кроме того, в качестве Тауруса Сильвера он вносит большой вклад в финансы Йоцубы, и ещё он волшебник стратегического класса, козырная карта Японии. По сравнению с его «Взрывом материи», «Бездна» Ицувы Мио имеет ограниченное применение в наземных битвах.

— В этом «Взрыве материи» и проблема. Он слишком огромной силы. Из-за развёртывания этой магии на южной оконечности Корейского полуострова в армии начались закулисные обсуждения. Думаю, ты лучше меня это знаешь, раз работаешь в министерстве обороны.

— Да, такое дело было, но вместе с тем мы сумели заключить договора подводной безопасности с другими странами. Новый Советский Союз в последнее время тоже озвучивает намерение заключить с нами альянс. Хотя есть и обратная сторона медали — растущая напряжённость с USNA, конечный результат всё же считается положительным, мы смогли сохранить статус-кво в отношении соседних стран.

— Если возрастёт его политическая ценность, то ещё более необходимо отрезать его от центральных фигур Йоцубы, чтобы он не увяз в политических дрязгах. Ради этого нам нужно чуть больше времени. Если мы сделаем Миюки преемницей сейчас, этот человек неизбежно станет близким помощником нового главы. Что наверняка принесёт в будущем всевозможные проблемы Йоцубе.

Осаму говорил логически. Однако Кацусигэ не мог не почувствовать, что тот руководствуется каким-то скрытым мотивом.

— То-сан... почему ты, нет, почему главы всех побочных семей так сильно хотят уничтожить Тацую-куна?

С лица Осаму исчезли все эмоции. Возможно, он пытался скрыть волнение. Но Кацусигэ видел, что на этой пустой маске — грязь, которая появилась не сегодня, и не вчера, а накапливалась многие годы.

— Такая невообразимая сила поставит под угрозу стабильность мира. А нам нужна сила, которая нас защитит. Мы не желаем могущества, которое пошатнёт мир.

— Однако это ответственность не Тацуи-куна, разве не так?

— Я не собираюсь заставлять его брать на себя ответственность. Запечатать его магию — это наша ответственность.

Кацусигэ осознал, что отца убеждать бесполезно.

— Что ты хочешь, чтобы я сделал? — он решил прекратить бессмысленно болтать.

— Машиба и Шизука уже начали действовать.

— А Куроба-доно? — удивился Кацусигэ. Семьи Мишаба и Шизука не специализировались на шпионаже. По силе они были примерно равны другим членам Десяти главных кланов, но эксперты шпионажа Йоцубы — семья Куроба. Странно, что она не участвует в работе, требующей такого уровня тонкости.

— Семья Куроба тоже согласна с изгнанием Шибы Тацуи. Однако Куроба-доно сообщил, что они не будут вмешиваться, потому что его дети очень подружились с Тацуей.

— Ясно... Так что именно мне делать?

После объяснения, больше похожего на единодушное принятие решения побочными семьями, имевшими самые эффективные боевые силы, стало ясно, что сражения не избежать и они могут понести потери. В перспективе это не принесло бы ничего хорошего, потому Кацусигэ решил, что его роль заключается в том, чтобы свести жертвы к минимуму. А для этого необходимо знать планы.

— Ранить Миюки не нужно. Конечная цель — задержать её. Достаточно, чтобы она не добралась до главного дома в день Нового года.

Подход оказался более мирным, чем предполагал Кацусигэ, ему немного полегчало.

— Твоя очередь настанет 31 числа. Ты последний шанс на случай, если Машиба-доно и Шизука-доно провалятся.

— Пожалуйста, расскажи подробности. Если ты знаешь, то включая план Машибы-доно и Шизука-доно.

Отвечая на вопрос Кацусигэ, его отец заговорил о подробностях тайного сговора.

◊ ◊ ◊

27 декабря, ночь четверга.

На военной базе Мацумото измождённый тренировками лейтенант Ягути упал в кровать. Офицеру нужно быть образцом для подражания даже в личной гигиене — вот что заявлял его дорогой наставник, но у Ягути не было желания делать что-то ещё. С лета этого года, когда в результате одного случая отстранили его уважаемого командира, он будто впал в летаргический сон.

До того инцидента лейтенант Ягути принадлежал к фракции, выступающей против сотрудничества с Великим Азиатским Альянсом. Во главе фракции стоял полковник Сакаи, и в ней было много неподкупных патриотов, которые открыто жаловались высшему командованию на угрозу Великого Азиатского Альянса и на риск соглашений с другими странами, несмотря на враждебность, которую они в таком случае на себя навлекли бы. Даже когда после «Выжженного Хэллоуина», прекрасной возможности победить в войне, командиры армии раньше времени заключили перемирие, полковник Сакаи и его сторонники не прекратили свои требования.

Благодаря этому к ним примкнуло ещё больше военных. Но как раз в это время их заподозрили в испытании нового оружия на гражданских, а точнее на учениках старшей школы.

Однако за испытаниями стояла семья Кудо. А сам инцидент — схема, чтобы выбросить полковника Сакаи и исполнительных членов «жёсткого курса против Великого Азиатского Альянса» из JSDF и поместить в военную тюрьму. Максимум сроком на пять лет, но с запретом на возвращение в армию. И ещё под вопросом было, смогут ли они вообще живыми выйти из тюрьмы. Некоторые из них умерли неестественной смертью ещё до заключения.

Лейтенанта Ягути оставили, потому что он имел низкое звание и был молодым. Ему также помогло и то, что он не был на месте, когда это дело произошло. Его передислоцировали в полк Мацумото на испытания усиленных костюмов для Особого механизированного пехотного тестового отряда. Его не понизили, это была часть официальной тренировки общей военной службы, тем не менее он утратил мотивацию и видел в этом повод убрать его из столицы.

Впрочем, без дела он не сидел и на тренировках показывал себя образцовым солдатом. Он был уверен, что если выложится на полную, то не опозорит ложно обвинённых сторонников жёсткого курса.

Ягути устал. С точки зрения постороннего он делал невозможное. Он продолжал напрягать тело даже когда утратил мотивацию. Но больше чем тело был исчерпан его дух. Наверное, именно поэтому в ушах послышался странный шепот. По крайней мере он так поначалу подумал.

— Кто здесь?! — но ощутив в комнате, где кроме него никого не должно было быть, признаки жизни, он мигом поднялся с кровати. Молниеносная реакция, несмотря на усталость. Тренировки уже впечатали в него это движение.

— Полковника Сакаи и приверженцев радикальной линии свергли Десять главных кланов и семья Йоцуба, — странный шепот, который можно спутать с шелестом деревьев под холодным зимним ветром, послышался из угла комнаты.

— Это правда? Но кто ты? В твоём заявлении есть основания?

— Я не могу показать доказательства, но это правда.

Ягути не пытался скрыть своего подозрения — естественной реакции военного, нет, любого человека.

— Тогда почему Десять главных кланов, в особенности Йоцуба?

Но и просто так забыть сказанные голосом слова он не мог.

— Организатор, указавший Йоцубам обвинить полковника Сакаи, ещё не удовлетворился.

Присмотревшись, лейтенант увидел в тёмном углу комнаты силуэт мужчины. Из этой тени и исходил голос, похожий на холодный зимний ветер.

— Организатор? Кто он?! Кто поливал грязью полковника?! — сильным тоном спросил Ягути, хотя и понизил голос, чтобы его не услышал сосед.

Однако ответа не последовало.

— Они собираются убить лидеров вашей фракции, включая заключённого в военную тюрьму полковника Сакаи.

Похоже, тень говорила лишь то, что хотела. Ягути поначалу подумал, что это запись, но вскоре убедился в обратном.

— Но это ведь глупо. Военная тюрьма отрезана от внешнего мира. Уровень безопасности там даже превосходит охрану резиденции премьер министра. Туда невозможно пробраться.

— Не для Йоцубы, — кратко возразила тень. — Перед ними не выстоят ни патрульные, ни тюремные стены, ни решётка, ни даже система безопасности. Чтобы предотвратить убийство, нужна не сила. — Прежде чем Ягути успел среагировать на слова тени, та продолжила: — 29 декабря в час дня из станции Кобутидзава с небольшим эскортом выйдет важный человек Йоцубы. Там они будут ждать машину, которая их отвезёт в гостиницу с горячими источниками, набитую членами семьи Йоцуба.

— Что ты...

— Этот важный человек — молодая девушка.

Может быть, тень ответила на вопрос Ягути, или же просто говорила то, что подготовила заранее. Понять было невозможно.

— Клан Йоцуба никогда не оставит эту девушку. Если возьмешь её в заложники, то сумеешь освободить полковника Сакаи.

— Это...

«Невозможно», вот что хотел сказать Ягути. Даже если полковника обвинили ложно, его заключили под стражу в ответ на официальное обвинение военного суда. Даже эта Йоцуба не смогла бы вмешаться. Нет, это просто неправдоподобно.

— Ты сможешь.

Но Ягути не ответил «не смогу». И хотя он и «смогу» не сказал, услышал эти слова.

— Но как я сумею взять её в заложники?.. — Он уже согласился на предложение неизвестной тени. Ягути понял, что хочет спасти полковника и остальных, и решил запятнать руки нарушением закона. — У меня нет для этого возможностей!

— Здесь, на базе Мацумото, есть место содержания искусственных медиумов.

— Что?! Ты хочешь использовать их?..

Во время двадцатилетней мировой войны учёные пытались создать войска быстрого реагирования на основе людей со сверхъестественными силами. Часть из них прошла процесс укрепления, давший им особые боевые способности. После войны их сила стала угрозой, и, поскольку им требовался врачебный уход, их поместили в особые военные учреждения. И одно такое, где содержали группу с относительно низкой угрозой, стояло в пределах базы Мацумото.

— Искусственные медиумы питают к Десяти главным кланам ненависть сродни зависти. Будет легко использовать их в качестве пешек в бою против клана Йоцуба.

Ягути покачал головой:

— Нет, это невозможно. У меня даже нет допуска в лабораторию.

— Мы всё организуем. Хотя и не законными средствами.

— Вы делаете из меня преступника? — хрипло, почти неразборчиво спросил Ягути. Однако преступное предложение не отверг, он уже выбрал дорогу, по которой пойдёт.

— Они тоже нарушили закон, обвиняя полковника Сакаи. Если сможешь захватить цель, то сумеешь переиграть их их же средствами.

Другими словами, он не только спасёт полковника Сакаи, но и избежит уголовного преследования.

— Ты лишь исправляешь искривлённое правосудие. Даже если совершишь уголовно наказуемое деяние, это не будет злом.

— Хорошо. Что я должен делать?

Ягути почувствовал, что даже без глаз и носа тень ухмыляется.

◊ ◊ ◊

Примерно в то же время, как лейтенант Ягути из базы Мацумото решился нарушить военный закон, похожая тень возникла во второй базе снабжения Удзи. Тень показала себя капитану Хатаэ, лидеру фракции примирения с Великим Азиатским Альянсом.

В конце октября Хатаэ обвинили в том, что он пригласил на базу волшебника вражеской нации, но обвинение смягчили, когда обнаружили следы влияния магии Психического вмешательства на его сознание. За развертывание военной техники на бой без приказа командира базы его приговорили к шестимесячному урезанию зарплаты. Хотя в финансовом плане наказание оказалось довольно жёстким, в остальном — мягким, его даже в должности не понизили, даже сам Хатаэ это понимал.

Тем не менее он всё равно не изменил свою позицию. С Великим Азиатским Альянсом перемирие подписано было, но всё же вражда между странами продолжалась. Командиры и сослуживцы его предупреждали, что если он так и будет поддерживать людей другой страны, то может потерять свою должность. И, не отказавшись от своих убеждений, он всё больше чувствовал, как каждый день сдаёт позиции. Такими темпами командование скоро решит, что держит у себя бесполезного человека.

И в такое время перед ним появилась тень.

— Иллюзорная проекция?

Хатаэ был более искусен в магии, чем лейтенант Ягути из базы Мацумото. Вот почему с первого взгляда понял, что такое тень.

— Где ты?

И хотя он знал о фантомах, личность оператора узнать не мог. В этом отношении он не отличался от Ягути.

— В тот день на базу напали Десять главных кланов, а именно — клан Йоцуба.

Тень не ответила на вопрос Хатаэ.

— Я это знаю.

Впрочем, ему было всё равно. Если бы волшебник хотел себя раскрыть, то не послал бы тень без глаз, носа и рта. Кроме того, Хатаэ догадывался, что нападал клан Йоцуба. Нарушитель явно использовал современную магию. А кто ещё из волшебников современной магии, как не Йоцуба, был достаточно смелым, чтобы вторгнуться на военную базу?

— Йоцуба продолжает охотиться на людей, которые общаются с Великим Азиатским Альянсом.

Однако не обратить внимания на эти слова он не мог.

— Эти ублюдки до сих пор охотятся на моих соратников? Чёрт возьми, эти долбанные собаки!

— Именно. Капитан Хатаэ, в будущем Йоцуба нацелится и на вас.

Хатаэ заметно заволновался. Однако вскоре дерзко ответил:

— Может быть, мной и манипулировали, но я пытался организовать восстание. Я уже готов.

— Вы не закончите жизнь с честью. Вас, как предателя своей страны, ждёт только позорная смерть.

— Угх...

— Хоть вы и офицер JSDF, вас использовал враг, что делает вас предателем. Вашим родителям и родственникам должно быть за вас стыдно.

— Ну и что?!

— Если бы вы совершили самоубийство ещё тогда, то, может быть, они в вас и увидели бы достойного солдата, кто знает, что такое искупить позор смертью. Но уже слишком поздно.

— Тогда что мне делать?! — лицо Хатаэ наполнилось отчаянием. Под обвинениями тени он потерял нормальное суждение.

— Вы выжили. И пока живы, можете искупить бесчестие.

— Но как?!

Тень ухмыльнулась. Лицо не смеялось, но для собеседника это было не меньше чем смех.

— 30 декабря, через три дня, напавший на базу волшебник на станции Кобутидзава встретится с представителем главного дома Йоцубы.

— Что?

— Цель встречи — снабжение и перевод на новую миссию — уничтожение фракции мира с Великим Азиатским Альянсом.

— Что вы хотите... чтобы я сделал? — сквозь зубы процедил Хатаэ, уже догадываясь о намерениях тени. — Хотите, чтобы я уничтожил волшебника?

— Это лишь первый шаг. Если хотите выжить — вы должны сопротивляться. Если не будете, окажетесь побеждёнными.

— Хотите превратить меня в убийцу?!

— Капитан Хатаэ, я оставляю решение за вами.

Хатаэ так сильно сжал зубы, что ничего не ответил.

— К счастью, могу сказать, на этот раз у вас будут надёжные союзники. Не какие-то там волшебники древней магии. Уверен, они с радостью одолжат вам свою силу.

Тень исчезла, не дожидаясь ответа Хатаэ. В отличие от химического образования, не осталось никаких следов её присутствия.