Зал ожидания аэропорта всегда переполнен людьми, которые либо улыбаются, либо плачут. Не важно, провожают они кого-то или улетают сами. Их так много, что не сразу замечаешь тех, кто пришёл сюда с другими эмоциями. Например, тех, кто устал.

Это маленькая горстка людей, которые утомились от работы или отдыха. Кто-то вымотался физически, кто-то умственно, но все как один ожидают рейса с потухшим лицом.

А эта девушка совершенно выдохлась.

Наступило двадцать девятое марта, следующий день после приёма на искусственном острове, построенном недалеко от Кумэ.

— Ну и изматывающая поездка... — тихо произнесла Саяка, после того как сдала небольшой чемодан в багажный отдел аэропорта Наха.

Азуса услышала подругу, но могла лишь сухо рассмеяться в ответ. Рядом стояли одноклассники, которые пригласили её в эту поездку, и в голос сказать: «Согласна!» было бы грубо.

— Правда? А я никогда так не веселился, — поделился противоположным мнением её парень, Кирихара. Он улыбался — ещё не прошло волнение прошлой ночи. Это была не радость от приёма, а возбуждение от битвы.

— Хорошо повеселился, значит, Кирихара-кун? Ты прямо как ребенок, игрался в воде, пока не промок насквозь, — укоризненно произнесла Саяка. Парень тут же отвёл взгляд, вспомнив, что она до сих пор злится за испорченный костюм.

— Нет, я... мы не игрались. Скажи, Саваки?

Саваки закивал, хоть и не понял до конца, что конкретно друг хочет от него услышать.

— Ага. Было настоящее сражение. Я рад, что удалось снова показать всё, на что способен.

Саяка и Азуса пронизывающе посмотрели на парня, а он будто и не заметил.

— Простите. Вас втянули в странные дела... — с раскаянием произнес Исори, который наконец присоединился к разговору.

— Нет-нет! — запаниковала и покачала головой Саяка. — Я не это имела в виду. Нет ничего плохого в том, чтобы веселиться.

— Ладно, я понял, — кивнул Исори с лёгкой улыбкой на лице и, не сильно задумываясь, заметил: — Происшествие нас всех утомило. Было бы чудесно отдохнуть ещё день.

— Согласна! — тут же отозвалась Канон. — Отменим вылет и отдохнём ещё немного! — попросила сладким голосом она и обхватила жениха за руку.

— Увы, нельзя.

— Да. Вступительная церемония не за горами, пора готовиться, — напомнил Хаттори.

Азуса кивнула, но Канон не согласилась:

— А к чему там готовиться?

— Может, продолжим уже регистрацию на самолёт? — предложил Хаттори, совершенно не обращая внимания на возражения Канон.

— Точно, — ответил Саваки и потянул свой багаж к стойке.

— Подождите, не игнорируйте меня! — запротестовала Канон.

Хаттори последовал за Саваки и повернул голову к возмущающейся девушке:

— Мы не за границей, как насчёт того, чтобы вернуться сюда летом?

— Да, можно, — с интересом ответил Исори.

— Э, я хотела провести время наедине с Кэем, — тут же недовольно произнесла Канон.

— Мы не знаем, будем ли свободны на летних каникулах, — заявил Кирихара, который поступал в Национальную академию обороны.

Саяка досадно кивнула, она поступала туда же.

— Не обязательно в этом году, и не обязательно летом. Как опасность может поджидать где угодно, так и возможности могут возникнуть в любое время.

— О, уже начал философствовать, Хаттори? — усмехнулся Кирихара, но друг с улыбкой покачал головой:

— Не преувеличивай. Просто утешаю себя.

— Утешаешь?

— Утешаю, что в следующий раз получится лучше. Что-то в этом роде.

— Понятно, — вклинился в разговор Саваки; он уже закончил регистрацию и развернулся. — Надеешься, в будущем мы всё-таки сможем решать проблемы без чужой помощи?

— Вроде того, — со смехом согласился Хаттори.

◊ ◊ ◊

Когда выпускники улетали в Токио, школьники отдыхали на море. Они продолжили осмотр Кумэ на той же лодке со стеклянным дном, на которую в первый день напали дезертиры.

— И когда же нам удастся отдохнуть без каких-либо заданий? — криво улыбнулась Миюки.

— Это не считается, да? — тоже с кривой улыбкой спросил Тацуя.

— Не считается? — с любопытством поинтересовалась Хонока.

— В этот раз мы прилетели на Окинаву по работе, поэтому в следующий раз неплохо бы съездить куда-нибудь просто так, — прямо ответил Тацуя, не видя смысла скрывать.

Они с Миюки обсудили это ещё прошлой ночью, когда возвращались на главный остров Окинавы. Прошло всего полдня, так что этот осмотр достопримечательностей «поездкой без работы» не считается. Поэтому Тацуя с Миюки криво и улыбнулись.

— Вот оно что, — произнесла Хонока и замолчала. Наверное, она поняла, что если напросится с ними, получит неприятный ответ.

— Сколько вы ещё пробудете на Кумэ? — задала вопрос Шизуку. Она почувствовала страдания подруги и попыталась перевести разговор на другую тему.

— Не долго, вернёмся в Токио завтра или послезавтра.

— А остаться подольше не получится, да?..

— Мы и так задержались, по плану мы собирались улететь уже сегодня.

— Понятно...

Миюки не сказала, откуда у них появилось лишнее время. А Шизуку не стала интересоваться.

— Если задержимся, не успеем подготовиться к вступительной церемонии.

— Точно.

Шизуку входила в дисциплинарный комитет, так что на мероприятиях только следила за поведением учеников. А вот Миюки — президент школьного совета, вся подготовка ложилась на её плечи.

Обычно в середине марта президент встречается с представителем новичков и заканчивает программу. В этому же году Миюки уехала из Токио сразу после церемонии закрытия. Точнее, пришлось уехать из-за «общественных дел». Девушка успела дописать программу до весенних каникул, однако ещё не обсудила с представителем новичков его речь.

— В этом году представитель новичков — девушка?

— Ага.

— Она из Десяти главных кланов?

— Да. Мицуя Сина-сан. Младшая дочь в семье Мицуя. Я с ней ещё не встречалась.

— Жалко конечно, тогда и вправду нельзя тут долго задерживаться.

— Да, жалко, — ответила Миюки.

Хонока погрустнела. Не из-за того, что не сможет остаться с Тацуей подольше. А потому что она входит в школьный совет и ей тоже нужно готовиться к вступительной церемонии. Хонока и Шизуку собирались вернуться в столицу тридцать первого числа, но если Миюки отправится тридцатого, то по-хорошему им следует улететь вместе с ней.

— Ладно, пока мы здесь, давайте отдыхать. Море ещё холодное, но почему бы не поплавать в бассейне нашей гостиницы? Он довольно большой! — Хонока снова повеселела и подошла к Тацуе.

У Миюки слегка изменилось выражение лица. Шизуку, которая с ней разговаривала, заметила это.

◊ ◊ ◊

О том, что японская армия схватила Жасмин Уильямс и Джеймса Дж. Джонсона, Уильям Маклауд узнал на следующий же день.

На первый взгляд, это дезертиры при поддержке Австралии пытались разрушить искусственный остров недалеко от Кумэ. На деле зачинщиком всей операции была Великобритания. Если начнут копать, то армии Великобритании не поздоровится.

Поэтому отдел британской военной разведки сидел как на иголках.

Большого переполоха не было. Даже в штабе военной разведки на Уайтхолл (улице с правительственными зданиями) никто не выражал недовольства вслух — все боялись утечки информации. Вот только в воздухе повисло напряжение.

Многие смотрели на Маклауда с упрёком. Они знали про операцию и помнили, что именно он настоял, чтобы во главе поставили австралийский отряд волшебников.

Маклауд замечал эти взгляды, но ничего не предпринимал. Оправдываться поздно. И без чьих-либо слов он понимал, что его положение ухудшилось.

Впрочем, Уильяма Маклауда не волновала направленная на него неприязнь. Даже когда его допрашивали высшие чины военных и правительство, он не переставал вести себя как джентльмен.

Старик был официально признанным волшебником стратегического класса, одним из Тринадцати апостолов — правительство не оставит на произвол судьбы такого человека. И хоть Маклауд лично летал в Австралию и разрабатывал план операции, новость о провале его нисколько не потрясла. Он был совершенно спокоен, и уверенность в незыблемости своего положения тут ни при чём.

Маклауд вышел из штаб-квартиры военной разведки и направился в старую соседнюю многоэтажку, где находился филиал Центра правительственной связи (бывшего MI1) — отдел радиоэлектронной разведки. Тут занимались перехватом сообщений, сигналов с радаров и маяков, прослушкой телефонных разговоров.

Посторонние не знали, как используется это здание. И даже среди своих мало кто знал, что здесь офис Маклауда.

Не встретив никого по пути, он зашёл в свой кабинет и запер дверь. В это здание и так заходило мало людей, а офис находился в углу машинного этажа, куда редко заглядывал внутренний персонал. Если пользоваться отдельным лифтом, никто не догадается, что кто-то приходил.

Маклауд включил новейший коммуникатор, который не очень гармонично вписывался в интерьер старого здания.

Сразу же на экране появился человек. Похоже, он давно ждал звонка.

«Добрый день, сэр Уильям Маклауд. Как здоровье?»

— Добрый день, доктор Кларк. Вполне неплохо. Для моего возраста.

«Я не хотел... Прошу прощения».

— Было грубо с моей стороны. Я просто шучу.

Мужчина на экране растерянно усмехнулся, его звали Эдвард Кларк. Это был учёный из Национального научного бюро USNA, специалист по крупномасштабным информационным системам.

«Ваши люди неумелы, сэр. Дело, как я и предполагал, окончилось провалом».

— От вас ничего не укроется, доктор.

«Я тронут вашей похвалой. Так "троянский конь" попал туда, куда нужно?»

— Пока нет. Джаз сейчас у Хару Казамы.

«Понятно... Думаю, Йоцубу всё же заинтересует этот образец».

— Пятьдесят на пятьдесят, что так и произойдет. Как-никак, между отрядом Хару Казамы и Йоцубой есть особая связь.

«Поскорее бы. Через телепатию "братьев Уильямс", у которых одинаковая генетическая информация, мы многое узнаем о секретах этой семьи».

— В случае Джаз следует говорить «сестёр». Плохо, конечно, что они не могут активировать телепатию осознанно. Способность нестабильна, но зато её трудно обнаружить. И благодаря вашей «системе», доктор, мы получим доступ к глазам и ушам девушки.

«Кто владеет информацией, тот владеет миром. Неизвестно, увенчается ли операция успехом, но всё равно спасибо за сотрудничество, сэр Уильямс».

— Не за что. Надеюсь, ради процветания Британии вы продолжите делиться вашей мудростью, доктор.

«Разумеется. Мы ведь союзники», — сказал Эдвард Кларк и дружески попрощался.

Экран тут же погас.

Маклауд выключил коммуникатор, тщательно закрыл всю систему и покинул кабинет.

◊ ◊ ◊

Через два дня с попытки нападения на искусственный остров Майя пришла в богатый жилой район недалеко от центра Токио.

Она остановилась перед старинным домом. На первый взгляд, ничего примечательного. На самом же деле это была «крепость», которую охраняли новейшие устройства защиты и несколько слоёв древней магии.

Хозяин дома — Тодо Аоба, также известный как его превосходительство священник Аоба. Старик играл важную роль за кулисами политического и финансового мира Японии, за что его иногда называли демоном. И в то же время он — бывший владелец четвёртого института и спонсор Йоцубы.

Старик Тодо редко вызывал Майю. И хоть он считался спонсором, семья Йоцуба не нуждалась в его деньгах и не находилась под его покровительством.

Одно время бывшим четвёртым институтом руководили военные, которые забрали власть у семьи Тодо. Когда Йоцубе удалось сместить администрацию и завоевать свободу от армии, нынешняя глава и священник заручились поддержкой друг друга. Йоцуба полагалась на влияние Тодо, а Тодо полагался на силу Йоцубы. Отношения носили взаимовыгодный характер. Так что старик вызывал Майю только по важным делам.

Поприветствовав друг друга, Майя и Тодо сразу перешли к главному.

— Вы хорошо поработали позавчера у Кумэ.

— Спасибо за похвалу.

Майя приказала Тацуе помешать диверсии по просьбе Тодо.

— Если не ошибаюсь, вы поймали волшебников австралийской армии?

— Да, двоих. И один из них очень интересный образец.

Тодо понимающе кивнул и произнёс:

— Вижу твой интерес. Однако никогда не приводи её в свой дом.

— О... неужели ловушка? Человек-бомба? — чуть удивилась Майя.

— Хуже. Та женщина — «уши».

Старик Тодо говорил абстрактно, но Майя правильно поняла, что «уши» — это человек с особыми способностями для шпионажа.

— Вот оно как! Я предупрежу Саэки, чтобы с ней побыстрее разобрались, — ответила Майя. Она не сомневалась в словах старика и даже не спрашивала, как он об этом узнал.

Йоцуба — не единственная семья, которую разрабатывал четвёртый институт. Организация, что позже стала четвёртым институтом, много экспериментировала со скрещиванием волшебников. У Тодо всё ещё остались семьи, давшие Йоцубе свою «кровь».

— Отлично. Будет лучше, если Саэки сообщишь ты, нежели я.

Майя улыбнулась одними губами и поклонилась.

(Конец арки «Столкновение в южном море»)