Часть 1

— У тебя результаты похожи на мои, — сказала Козуэ своим звонким голоском.

— Но я просто расположил ленты по тому, насколько они были хороши. Разве не у всех будет примерно одно и то же?

— Неа, у меня вообще по-другому, — заметила Харуми.

— И у меня, — вторила ей Хотару.

(Вот, значит, как оно работает?)

Анзай и девушки вышли из аудитории и направились в сторону кофейни. Хоть парень и пошёл с ними, но понятия не имел, почему так получилось.

Здание кофейни располагалось на достаточно приличном расстоянии от аудитории. И хоть на пути почти не было света, но Козуэ стала копаться в своём рюкзаке.

— Козуэ, что ты делаешь?

— Кажется я забыла свою шариковую ручку в аудитории.

— Она стоит 100 йен. В круглосуточном купишь.

— Сама ручка мне не важна, но я хочу убедиться, что действительно забыла её. Я буду чувствовать себя проигравшей, если куплю что-то, что мне не нужно.

— В твоём пенале всё больше и больше механических карандашей.

Хотару подсветила вспышкой своего телефона рюкзак Козуэ, но света всё равно не хватало. Копаться в сумке в такую темень – только ещё больше вещей растерять.

— Почему бы не проверить, когда мы доберёмся до кофейни? — предложила Харуми, но Анзай на это указал в другом направлении.

— Вот там есть доска объявлений.

Старая доска объявлений использовалась для объявлений разных клубов. Над ней висели флюоресцентные лампы, чтобы можно было прочитать написанное и ночью. Белый свет от них не до конца разгонял тьму, но был всяко лучше вспышки телефона.

Когда они подошли к доске объявлений, на лампах стало видно множество мёртвых мушек. Похоже, их не так часто убирают. Сейчас был не тот сезон, когда людей заманивают в клубы, да и культурных фестивалей не намечалось, потому ничего особо интересного на доске не было.

— О, у меня всё-таки есть ручка.

— А значит, новая тебе теперь не нужна.

— Беспокоилась по пустякам.

— Знаете, мне не верится, что такие доски объявлений ещё существуют. На дворе двадцать первый век. Куда проще разослать всем e-mail'ы.

— Некоторым упрямым профессорам могут быть не по нраву эти электронные методы.

— А может, у некоторых людей хватает мозгов не давать свой e-mail, чтобы их не заваливали спамом.

— Понятно. Упрямы бывают не только профессоры.

Анзаю было всё равно – он уже просто хотел поскорее добраться до кофейни. Ночи становились всё холоднее, однако насекомых на улице было ещё достаточно. То, как они кружились около ламп, неслабо раздражало парня.

— Хотару. Пошли, — сказала Харуми, повернувшись к доске объявлений, когда остальные уже ушли.

Анзай тоже развернулся и увидел Хотару, стоящую около доски.

— Нашла что-то интересное?

— Хотару у нас по натуре романтик.

— ?

Видимо, эти четыре девушки имели глубокий уровень понимания. Иногда Анзай просто не понимал, о чём они говорят.

Хотару всё-таки отошла, и все вместе они направились в кофейню. Кофейня, как и круглосуточный магазин и семейный ресторан, располагалась в здании, в котором не проводились пары. Однако же…

— Закрыто.

— Да, закрыто.

— Хотару, сколько там времени?

— Полдевятого… Похоже, мы слишком долго провозились с ручкой Козуэ.

Это международная сеть кофеен, а потому у них были строго регламентированные часы работы, но менеджер имел привычку закрываться пораньше, если выдавался шанс. Света внутри не было.

Анзаю и остальным не оставалось выбора, кроме как пойти в семейный ресторан испанской кухни в том же здании.

— Мнения об этом месте сильно разнятся у тех, кто любит морские продукты, и тех, кто не любит.

Судя по выражению лица Козуэ, девушка местную кухню недолюбливала. Однако кое-что другое привлекло внимание Анзая.

— Подождите, почему мы все так жмёмся друг к другу?..

— Здесь столы только на четверых, та что выбора нет.

— О, но думаю, то, что тебя Козуэ зажала у окна, – не совпадение. Похоже, она хочет тебя монополизировать.

— Это не так.

Никто не был особо голоден, а потому они взяли большой салат на пятерых. Естественно, в нём были креветки, кальмары и мидии. Лицо Козуэ всё больше выражало недовольство.

Похожая на хостеc девушка по имени Айсу отпила горячий кофе и заметила:

— Когда напитки на самообслуживании, на лучшее рассчитывать не приходится.

— Любой чёрный кофе для меня горький.

— Скорее всего, у них нет национальных напитков, таких как маття*. Хотя еда тут вполне себе национальная, — сказала Хотару.

— Так семейные рестораны и работают, — высказалась Козуэ.

Анзая всегда интересовало, почему люди так предвзято относятся к национальной кухне. Конечно же, сеть кофеен, в которую они хотели пойти, раскинулась на тридцать стран. Возможно, известные бренды как-то влияют на вкусы людей.

— А вообще это был очень странный опрос.

— А что с ним не так? Разве профессор не провёл его просто ради развлечения?

Анзай сомневался, что профессор раздавал бы кредиты просто ради развлечения. С другой стороны, парень так же не понимал, зачем могут понадобиться результаты.

— Возможно, ему понадобились какие-то данные для исследований.

— Но разве тогда ему не понадобились бы наши письменные разрешения?

— Это можно обойти, если в результате информация будет анонимной и кто именно ответил – сказать будет нельзя.

— Я вообще не понимаю, как кому-то может навредить тот факт, что он знает наши рейтинги этих короткометражек, — без задней мысли заметила Айсу, попивая свой дешёвый кофе.

Несмотря на её жалобы на семейный ресторан, девушка не выглядела так, будто бы у неё было плохое настроение.

Анзай решил задать вопрос, который его волновал:

— Кстати, а он профессор чего? Психологии?

— ...

— ...

— ...

— ...Хм?

Странная тишина поглотила их всех. Пятеро обменялись взглядами. Анзай догадался уже по их выражениям лиц. Но всё равно верить в это не хотелось.

— Так, секундочку… Ни у кого из вас не было с ним лекций?

— Так ты тоже его не знаешь?

«Тоже».

Это слово Козуэ кое-что прояснило для Анзая. Парень удивился, что никто не знает профессора, но так же внезапно понял, что он-то

и девушек тоже не знает. Анзай сомневался, что они были на том же курсе, что и он. Профессор его факультета может дать ему кредиты, но смог ли бы один профессор раздать кредиты людям с разных факультетов и специальностей со всего университета?

— А что насчёт других людей? — спросила Харуми. — Там было человек тридцать.

— Не могу сказать точно, — звонко ответила Козуэ. — Но у меня такое впечатление, что мы не узнаем ничего, даже если выследим участников и допросим их.

— Как и в любом другом университете, у нас множество эксцентричных профессоров. Возможно, это просто старик, который балансирует на грани гениальности и безумия, которого куда-то не туда занесло.

— И тогда что насчёт моих кредитов?

Даже если всё это мероприятие проводилось с подачки сумасшедшего (но, наверное, способного, раз он всё ещё работал) старика, вовсе не факт, что эти кредиты будут засчитаны. Возможно, профессор никогда не общался на эту тему с руководителем группы Анзая.

— Ну, может, мы и не знаем, чего добивался этот старик, но почему выбрали именно нас?

— Он же вроде в начале всё объяснил. Вроде выбирались студенты, которым нужны кредиты, у которых проблемы с посещаемостью или же с поведением.

— Как думаете, может, тут что-то ещё замешано?

— Откуда бы мне знать? Мы даже о цели опроса не знаем, а тогда разобраться, кого и почему для него был выбрали, – вообще нереально.

— Да, пожалуй.

Однако даже если всё – просто плод веселья способного, но безумного старика, значения это уже не имело. Опрос закончился. Если они ничего не потеряли и если больше ничего не случится, то не стоит копать глубже.

Часть 2

Странности случаются.

Но с ними есть проблема: странности редко случаются с теми, кто их ждёт, зато часто с теми, кто не ждёт.

И единственная мысль в голове Анзая: «Почему именно я?»

Но раз уж всё случилось с ним, то уже ничего не попишешь.

Придётся просто разобраться с этими странностями.

Часть 3

— Я видела кое-что странное.

Анзай обедал в буфете университета. В отличие от кофейни и семейного ресторана, буфет был расположен в корпусе университета. Как можно догадаться по тому факту, что студенты шли к далёкой кофейне и семейному ресторану – еда в буфете была так себе.

Анзай мирился со скудным вкусом, чтобы сэкономить деньги, когда Козуэ внезапно поставила на стол тануки удон и заговорила с ним. Трёх других девушек рядом не было.

— ?

Парень подхватил загадочную макаронину палочками, засунул её в рот и нахмурился. После чего поднял голову. Похоже, Козуэ действительно говорила с ним.

— Я видела кое-что странное.

— Что, профессор спит с кем-то из учебного офиса?

— Ещё хуже. Это… мм… хм… Как бы сказать? В любом случае ещё хуже. Думаю, хуже, чем ты можешь представить. Но в этом нет твоей вины. С твоим воображением всё нормально. Просто это чересчур странное явление. Буду честна – не думаю, что я смогу нормально описать его словами.

(Если не можешь описать словами, то зачем пытаешься?)

Такие мысли посетили Анзая, пока он забивал свой рот оранжевыми макаронами, вкус которых был далеко не таким, какой бывает от кетчупа.

— И что ты видела?

— Я тебе только что сказала, что это не описать. Точнее, словами-то описать можно, но звучать будет слишком клишировано и настоящий смысл не дойдёт.

— Это преступление? Предмет? Феномен? Человек?

Анзай сам не был уверен, почему он назвал такие категории. Хотя, кажется, Козуэ это помогло. Вместо того чтобы пытаться сказать, что это такое, она может выбирать, чем оно не является.

— Не преступление. Ну, по крайней мере, я не думаю, что тут есть что-то нелегальное.

— Тогда это был скандал с кем-то знаменитым или же необычный феномен вроде собаки, стоящей на задних лапах?

— О!!! Именно так. Если бы я выбирала, то это был бы именно необычный феномен!

— …И почему ты говоришь «именно так», если потом уточняешь, что «если бы выбирала»? От этого голова набекрень.

— Собака, стоящая на задних лапах, – не беда. Едва ли можно найти что-то удивительное в том, что нечто обычное делает что-то необычное. Но вот как быть, когда что-нибудь необычное делает что-нибудь необычное?

— Тебя занесло. Я уже ничего не понимаю.

— Да. Да, именно так. Но тут нет твоей вины. Повторюсь: то, что я видела, было слишком абсурдным. Твоё воображение тут не виновато.

Хоть она и отрицала это, Анзая не покидало чувство, что девушка его винила. Кстати, обеденный перерыв не вечен, а значит, ему не помешало бы уже доесть, не обращая внимание на вкус, просто стараясь забить живот.

И поскольку парень хотел посвятить себя доеданию еды, он попытался по-быстрому выпытать, что же такое видела Козуэ.

— Так что это такое?

— Я не знаю.

— Хотя бы подсказку дать можешь? Без стартовой точки я никуда не доберусь.

— Я не знаю, как это описать словами.

— Давай ты попробуешь описать мне в тысяче слов?

— Сколько это прописных страниц?*

— Две с половиной.

— Две с половиной значит?

— Но не думаю, что кто-нибудь сейчас пишет на разлинованных страницах.

— Это не сочинение по книге, так что для меня слишком много слов.

— Ладно, тогда как насчёт ста слов?

— Меньше нужно.

— Выкладывай всё в пятидесяти словах.

— Мне ещё меньше нужно.

— Двадцать пять слов?

— Я видела там фею. Сколько тут слов?

(Э-э?)

Прежде чем Анзай смог выразить своё удивление словами, Козуэ, кажется, уже успела прочитать его по выражению лица парня.

Кажется, в отличие от помешанных на НЛО людей, девушка прекрасно понимала, что говорит что-то ненормальное. Лицо Козуэ было свекольно-красным, но её тон голоса в последующих фразах говорил о том, что она хочет спихнуть всю вину с себя на эту самую фею.

— Я-я видела её, тут ничего не попишешь! Я не специально! Но она наглым образом прошла передо мной, так что ничего не попишешь! И вообще, почему мне приходится видеть такое?

— Э-э?

— Наконец ты сказал это, бессердечное чудовище! Напрямую поразил меня, пока я пыталась защититься словами!

— Но… Фея? Э-э?

— Я сняла её на телефон.

— Хотел бы увидеть.

Однако фотография на телефоне Козуэ была такой смазанной, что даже фон было разобрать проблематично. Если бы Анзаю сказали, что эту фотографию используют для теста Роршаха*, то он бы легко поверил.

— …Э-э?

— Теперь я знаю, как это обидно, когда ты замешкался от шока, а потом кто-то не принимает, что это случилось! Но тут ничего не попишешь. Это заняло всего ничего. Мне вообще показалось, что я среагировала достаточно быстро: вытащила телефон, включила камеру и нажала на клавишу спуска.

Но о какой фее она говорит?

Как выглядит это сказочное существо?

— Она была примерно – вот, пойдёт – такого роста. Такого роста, как эти палочки для еды.

— Ясно, понятно.

— Она была девочкой… Наверное. Не уверена, что наши стандарты применяются, учитывая разницу в размерах, но лицо у неё было как у десятилетней.

— Хм-м…

— И она носила зелёную одежду.

— …

— У неё не было крыльев, как у стрекозы, но это точно была фея. Такое вот у меня осталось впечатление. Покажи я её ста людям, все бы сказали что она фея.

*Храп*

*Вздох*

Козуэ разломала свои палочки, схватила зелёный перец из своего горячего удона и швырнула в лобешник спящему Анзаю.

— Ге-шор-ти-ки-ве-фе-е-е-е-е-е-е!!! Горячо… Горячо?!

— Ты ведь прокричал посреди этого «шортики», не так ли?

Но что бы кто ни говорил, в двадцать первом веке люди просто не поверят тому, кто утверждает, что видел фею. Прошло уже время. Так же, как и фотографии с призраками ушли в прошлое, когда цифровые камеры распространились повсеместно. Люди уже не боятся в открытую обсуждать кутисакэ-онна. Неправильно как-то всерьёз во всё это верить. Всё это дела прошлого, срок годности суеверий давно истёк.

И поэтому Анзай Кёске верил в слова Козуэ на 0%.

100% – максимум, а у него было 0%.

Это важно, поэтому запомните.

Да.

Сейчас было 0%.

Часть 4

(Как странно.)

Такая мысль посетила парня, когда после вечерней пары он собирался сбегать в магазин за ужином.

У Анзая был телефон, но обычный, не смартфон. Парень выиграл в розыгрыше на рынке карманный компьютер (размером примерно с косметичку), поэтому ещё одно устройство с выходом в сеть ему не было нужно.

На обоях у него стояла фотография с летних каникул, на которой он и ещё несколько его соседей из квартирного комплекса помогали детям с проектом. Если он правильно помнит, то это была ракета на водной тяге для летнего домашнего задания в средней школе. Ожидаемо, все, кто помогал, промокли насквозь. Одна из помощниц, беловолосая девочка примерно двенадцати лет только недавно въехала. У него был её номер, но по каким-то причинам парень никогда с ней никак не связывался.

Внезапно в левом нижнем углу экрана выскочило красное окно. Внутри него было написано:

«Найдено вредоносное программное обеспечение «Int.worm/Денежный_Вор».

Неполадка устраняется.

Нажмите на отчёт для подробностей».

— ...

Само по себе это странным не было. Одно дело – просто поймать вирус, но любой, у кого есть постоянный доступ в интернет, хотя бы раз да блокировал их.

Но вот имя этого вируса...

И пока Анзай чувствовал себя не в своей тарелке, Козуэ (видимо, подкравшаяся недавно) шепнула ему на ухо:

— ...Какое знакомое название.

— А?!

— Какое знакомое название. Денежный вор. …Разве он не упоминался в опросе профессора? Кажется, там была история о компьютерном вирусе, который выглядит как куноити.

— …Подожди, у тебя, вообще, есть занятия в этом корпусе?

— Сейчас это не важно, — спокойно сказала девушка, после чего указала в левый нижний угол экрана. — А вот это важно. Что такое? Сначала я вижу фею, а теперь ты ловишь компьютерный вирус…

— Нет, подожди. Тут нет связи… Или всё-таки есть?

Анзай припомнил, что ему доводилось видеть маленькую фею в зелёной одежде в одной из короткометражек из опроса профессора. История о создании кровати-гроба.

— Но феи – они как призраки или НЛО. А это просто вирус. Вообще, профессор мог снять фильм, оглядываясь на существующий вирус.

— Я гуглила на телефоне, но не нашла ни одного примера вируса под названием «Денежный Вор»*. Мне постоянно пишут, что я опечаталась и предлагают другие варианты для поиска. Раздражает.

— Не смеши меня, — Анзай нахмурился. — У вирусов ведь всё равно нет официальных названий, правильно? Просто их так называют антивирусные компании. А раз антивирус нашёл его и сказал, что он называется «Денежный вор», то значит, такое имя ему дали в антивирусной компании.

— Но я не могу ничего найти, как бы я не гуглила.

— Что?..

Анзай открыл сайт антивируса на своём КПК и ввёл имя вируса в поисковую строку. Но не нашлось ни одного.

— …Тогда откуда было это предупреждение?

— Да, хороший вопрос. Хе-хе. Пусть это и не так впечатляюще, как фея, которую я встретила, но всё равно необъяснимый абсурдный феномен. Хе-хе.

— И почему ты так ликуешь?

— Я-я вовсе не ликую!

— Подозрительно. Это ты мне его подослала, чтобы втянуть во всё это?

— Ужасающее обвинение! Решил сделать меня крайней, чтобы удержать мысли в пределах реальности?!

— Если ты добавила в базу моего антивируса вредоносную программу, то вполне могла задать имя «Денежный Вор», которое и высветилось бы на всплывающем окне. Куда реалистичнее, чем предполагать наличие вируса, действующего как ИИ в манге. И главное – никому, кроме тебя, это не нужно.

— Брехня! Полная брехня! А ещё мне кажется, что мои якобы суперхакерские способности куда более абсурдны, чем даже фея!

Козуэ продолжила протестовать, но Анзая это не волновало. Парень убрал КПК обратно в сумку и пошёл в магазин за какой-нибудь дешёвой едой.

Однако следующая странность настигла его сразу же после того, как он вышел из аудитории и пошёл по коридору.

Парень увидел стрелы.

Цветные стрелы, направленные в разные ответвления коридора.

— …В короткометражках это тоже было.

— Что теперь?

— Кажется, стрелы показывают жанр твоей судьбы. Романтическая комедия или ужасы, например.

Однако он отказывался в это верить.

(Постойте, разве в ленте не говорилось, что тебе нужен какой-то имплант в мозге, чтобы видеть эти стрелки?! Страшно! Я никогда не поверю, что это правда!!!)

Разум Анзая отрицал происходящее изо всех сил. Примерно так же себя чувствуют больные, у которых нашли рак в поздней стадии. Страх заслонял взгляд.

— И как ты теперь собираешься объяснить эти абсурдные феномены.

— К-кто-нибудь нарисовал их как розыгрыш. Посмотри на эту красную стрелу – по ней точно понятно.

— Для меня она чёрная.

— Да ты спятила.

— Я это так не оставлю! Не называй меня сумасшедшей, только чтобы объяснить это рационально!

— Я всё равно в это не верю, так что какая разница. Не важно, по какой стреле я пойду. И это просто совпадение, если я выберу розовую стрелку романтической комедии! — вскричал Анзай и понёсся со всей дури по коридору.

Но следующая странность подстерегла его меньше, чем через пятнадцать секунд.

Закруглённые рога, похожие на козлиные.

Тонкие крылья, похожие на крылья летучей мыши.

Хвост, напоминающий стрелку.

Маленькая девочка в кожаном костюме пересекала коридор.

— Ка-какого чё-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-орта-а-а-а-а-а?!

Он её уже видел.

В короткометражке о герое и короле демонов.

Но разум Анзая отказывался это принимать. Это даже не компьютерный вирус или имплант в мозге. А чистое фэнтези. Тут отрицать надо по-другому.

— Что теперь? — спросила Козуэ. В какой-то момент вопросы начала задавать она. — Как ты теперь объяснишь этот абсурдный феномен, разворачивающийся прямо у тебя на глазах?

— Театральный клуб?

— Ясно, ты всё ещё пытаешься думать приземлённо и позитивно. Но как ты объяснишь, что крылья двигаются прямо как у настоящего живого существа?

— Э? Разве они были такими реалистичными? Я подумал, что они из пенопласта… Хе… Ех-хе-хе-хе…

— А теперь ты сознательно изменяешь воспоминания, чтобы не признавать свою неправоту?!

После этого они столкнулись: с плотоядным растением, столь большим, что казалось, будто оно может проглотить человека целиком; куноити, использующей технологии из научной фантастики; ревнивой японской богиней; упёртым поваром суши и другими нелепостями. Однако же Анзай не мог их принять. Он всячески их отрицал. Его доведённый до отчаяния разум находил рациональное объяснение всем этим феноменам. Парень боялся принять даже один из них, поскольку ему казалось, что, пойди он на уступку, и его утянет в фантастический альтернативный мир.

С раздражением Козуэ пожаловалась:

— Нечестно, что ты пытаешься объяснить их все «специальной постановкой». Ты так почти обо всём сказал.

— Будь это всё на видео, я мог бы сказать, что это компьютерная графика. А так – одна головная боль.

— Отдельные случаи ещё можно объяснить, но вот как ты объяснишь их все разом. Зачем театральному клубу внезапно массово надевать костюмы и устраивать «специальную постановку», только чтобы разыграть тебя?

— Ух?! У-м-м…

— Если не можешь это объяснить, то и все твои теории ничего не стоят. Хе-хе. И тогда тебе придётся поверить мне, что я видела фею. Хе-хе-е.

— М-может, всё это – часть плана профессора для длительного психологического эксперимента, связанного с этим опросом.

— О?

— Или же всё это постоянно происходит рядом с профессором, и в результате он решил записать короткометражные ленты, основанные на своих видениях, чтобы посмотреть будут ли изменения в сознании у просмотревших эти ленты и смогут ли они проти… А?!

— Понятно. Хе-хе.

— Нет! Это ничему не противоречит! Всех этих нелепиц не существует! Просто не существует! Если фильмы основаны на чём-то несуществующем, то противоречия нет! А, вообще, легче всего объяснить всё тем, что ты всё это подстроила, Козуэ!

— Можешь перестать пытаться делать из меня злодея каждый раз, когда у тебя кончаются идеи?!

Анзай с трудом заставил себя сфокусироваться на реалистичной цели покупки еды в супермаркете, поэтому ему не оставалось ничего, кроме как отрицать все эти психоделические отклонения. Он понимал, что у него действительно «не оставалось выбора», но если бы он признал это в открытую, то оказался бы загнан в угол, а этого парню не хотелось.

Поскольку, признай он это, его мозг бы стал мыслить странным шаблонами вроде: «Соседский код в последнее время какой-то агрессивный → Всё дело в затоплении затерянного континента Му → Япония под угрозой затопления!».

Вот почему он всё отрицал.

Парень чувствовал, что его объяснения не покрывали всё, но всё равно продолжал отрицать. Он более чем уверен, что крылья короля демонов были вовсе не из пенопласта, но всё равно продолжал всё отрицать.

Анзай (и по каким-то причинам ходившая за ним хвостом Козуэ) наконец выбрался из здания университета. Но…

— Что ещё?

— …

Анзай почувствовал сильный порыв воздуха. Однако это не ветер дул. Это порыв, сопровождавший движение гигантского объекта. Такое же ощущение парень испытывал, когда к платформе приближался поезд.

А причиной был…

Между корпусов университета Анзай видел…

— А это как объяснишь?

— …Промелькнуло всего на мгновение.

— Так как отвертишься от этого?

— Оно промелькнуло всего на мгновение в истории про девочку-волшебницу и героев в трико! Сложно сказать, что это! Было бы проще, будь это просто девочка-волшебница!

— Определённо это выглядит как гигантский робот из нескольких частей. Иначе это не объяснишь.

— …

Со звуком жужжащих моторов робот посмотрел в их сторону.

Посмотрел так, будто сейчас направится в сторону университета.

Парню как-то нужно это объяснить.

Что угодно сойдёт. Особый макет, куча картонных коробок, может быть, новое оружие от сил самообороны Японии. Анзаю требовалось придумать хоть что-нибудь, чтобы не признавать что в его сторону двигался (объект, выглядящий как) гигантский двадцатиметровый робот.

— Я не вижу возможности отвертеться в этот раз.

— Нет, она есть! И вообще, я хочу отрицать существование гигантских роботов больше, чем фей! Если он реален, то возникает куча вопросов: например, как такая махина может ходить на двух ногах, так что отрицать всё будет проще.

— Я не знаю, как ты можешь продолжать отрицать его существование. Но всё же я помогу тебе и скажу самый быстрый способ убедиться в его нереальности.

— И какой же.

— Позволь ему наступить на тебя. Если тебя не расплющит, будет доказательство, что он состоит из картонных коробок или пенопласта. И тогда ты легко сможешь отрицать существование гигантских роботов.

1. ↑Японский порошковый зелёный чай.
2. ↑Речь тут идёт о разлинованных страницах для японского письма. Можете посмотреть, например, Эроманга-сенсея и обратить внимание, на чём там пишут от руки.
3. ↑Тест Роршаха – психодиагностический тест с абстрактными иллюстрациями. Ну, знаете, когда показывают какое-то пятно и спрашивают: «Что ты тут видишь?»
4. ↑Примечание переводчика: Козуэ, у тебя всё с головой в порядке? Или у тебя гугл сломался?