Часть 1

Месяц последнего огня (девятый), третье число, 12:07

— Заведение за этой дверью, и, по словам убийцы, вон в том здании находится другой вход.

Стоя перед входом в бордель, из которого выкинули Цуарэ, Себастьян указал на здание, расположенное через несколько домов от них. Хотя Брейн и Клаим присутствовали при допросе, в борделе никогда не были, поэтому послушно согласились с объяснением дворецкого.

— Я тоже это слышал. Они сказали, что этот проход используется в качестве запасного выхода и его охраняют по меньшей мере два человека. Поэтому я думаю, что лучше разделиться на две группы. Учитывая наши боевые силы, почему бы вам, господин Себас, не зайти с главного входа, а нам с Клаимом проникнуть с потайного?

— Я не возражаю, но что скажешь ты, Клаим?

— Тоже не возражаю. Однако, господин Унглас, что мы будем делать, оказавшись внутри? Вместе начнём искать похищенных людей?

— Зови меня Брейн, вы тоже, господин Себас. В общем... хотя держаться вместе безопаснее, там может быть тайный проход, о котором не знали даже убийцы. Думаю, нам следует провести обыск как можно скорее, пока господин Себас отвлекает врага. — Будто вспомнив что-то, Брейн пробормотал себе под нос о том, что это обычное дело иметь проход, о котором знает лишь босс.

— Тогда внутри нам стоит разделиться?

— Пока мы готовы к опасности, нужно надеяться на лучшее и действовать, — ответил Брейн.

Себастьян и Клаим кивнули.

— Хорошо. Раз вы сильнее меня, мне следует оставить обыск помещений на вас, господин Унгла... Брейн?

— Думаю, так будет лучше всего. Ты будешь охранять выход.

Разумеется, при обыске существовал высокий риск натолкнуться на врага. Поскольку Брейн значительно сильнее Клаима, эту задачу он взял на себя.

— Значит, решено.

По пути в бордель они обговорили всё в общих чертах, но поскольку ещё не видели само здание, некоторые части плана оставались неясными. Теперь же всё было решено, и никто не стал возражать.

Дворецкий подошёл к толстой металлической двери. Клаим такую никогда бы не смог открыть, что бы ни делал. Но для Себастьяна она была всё равно что лист бумаги.

Главный вход, разумеется, охранялся лучше всего. Но проблемы это не представляло. Брейн Унглас, который сражался не хуже Газефа Стронофа, сильнейшего среди воинов ближайших стран, заявил, что они даже вдвоём не смогут победить старика. Тот находился совсем в другой лиге, и сейчас он начал действовать.

— Вам тоже пора идти. По словам убийцы, четыре стука в ту дверь означают, что пришёл союзник. Не думаю, что вы забыли, но на всякий случай напоминаю.

— Спасибо.

Клаим не забыл, но всё равно поблагодарил Себастьяна.

— По возможности я попытаюсь захватить врагов живыми. Но если будут сопротивляться, я не проявлю милосердия и убью их. Полагаю, с этим никаких проблем нет? — Себастьян добродушно улыбнулся.

Калим и Брейн почувствовали, как по спине прошёл холодок.

Он всё правильно говорил. Оба понимали, что на его месте поступили бы так же. Но их испугало лицо дворецкого — он словно стал другим человеком. Добрый джентльмен и хладнокровный воин, две крайности доброты и бессердечности смешались вместе. Им показалось, что если Себастьян пойдёт в таком настроении, то в здании умрут все.

Клаим суетливо заговорил:

— Конечно, вы ведь по возможности будете избегать кровопролития. Нас ведь очень мало. Но если увидите кого-то высокопоставленного, не могли бы поймать его живым? Его допрос принесёт больше пользы в будущем.

— Я не убийца, Клаим. Не волнуйся, я пришёл сюда не ради того, чтобы целенаправленно их убивать.

Клаиму стало легче, когда он увидел широкую улыбку дворецкого.

— Простите. Тогда я полагаюсь на вас.

♦ ♦ ♦

— Что ж, по-быстрому уничтожу это место и выиграю немного времени.

Если Себастьян разрушит бордель, ему прекратят докучать, хоть и на время. А если повезёт найти какие-то личные бумаги или что-то подобное, они сосредоточатся на ответном ударе и могут даже полностью забыть о Цуарэ. В худшем случае, если удастся выиграть лишь немного времени, это даст возможность Цуарэ сбежать. Может быть, получится даже найти более хороший способ, как с этим справиться.

— Кажется, в Э-Рантэле я когда-то встретил доброго торговца. Наверное, я мог бы попросить его о помощи.

Даже если разум Цуарэ полностью выздоровеет, ей приятнее будет получить помощь от человека, которому можно доверять.

Себастьян повернулся и снова посмотрел на толстую дверь. Он коснулся её, вспоминая, как Цуарэ выбросили. Дверь выглядела внушительно — дерево, обитое железом. Одного взгляда хватало, чтобы понять: человеку будет трудно её сломать без инструментов.

— Я волнуюсь за Клаима...

Впрочем, не за Брейна Унгласа. Этот, вероятно, сможет победить даже Сакъюлента. Но Клаим другой. У него не будет и шанса. Юноша сам вызвался участвовать в рейде. И, кажется, он готов ко всему. Однако жаль терять молодого парня, в особенности такого хорошего человека.

— Хотелось бы, чтобы мальчик прожил долгую жизнь...

Он говорил словно умудрённый опытом старец. Однако Себастьяна, конечно же, таким создали. Учитывая время, прошедшее от его рождения, он был моложе Клаима.

— По крайней мере будет лучше, если Сакъюлента одолею я. Надеюсь, Клаим на него не натолкнётся.

Дворецкий помолился сорока одному Высшему существу о безопасности юноши.

Если в этом строении Сакъюлент сильнейший, то, скорее всего, с ним сразится именно Себастьян. Однако если он работает чьим-то телохранителем, есть вероятность, что он сбежит, защищая эту особу. С беспокойным сердцем дворецкий взялся за дверную ручку и повернул её.

Она прокрутилась лишь до половины. Учитывая, какими делами здесь занимались, конечно они запирали дверь.

— Я плох во вскрытии замков... нет выбора. Открою своим способом, — раздражённо пробормотал Себастьян и согнул колени. Затем выставил вперёд левую руку, а правую притянул к груди. Великолепная стойка, такая же крепкая и мощная, как тысячелетнее дерево. — Хм!

А дальше случилось невозможное.

Рука погрузилась в край стальной двери возле петель. Но на этом не остановилась, а продолжила погружаться.

Со скрежетом петли оторвались от стены.

И теперь дверь подалась легко.

— Что... за?..

Шагнув внутрь, он увидел прихожую и большого человека с торчащими в разные стороны волосами, стоявшего перед наполовину открывшимся входом. Его глаза и рот были широко открыты, а на лице застыло ошарашенное выражение.

— Немного заржавели, пришлось приложить чуть-чуть силы. Петли нужно вовремя смазывать, — заговорил Себастьян, закрывая за собой дверь. Хотя нет, он просто её подпёр о дверной проём.

Пока охранник стоял столбом, дворецкий без стеснения прошёл дальше.

— Эй, что происходит?

— Что за шум?!

Из-за спины охранника донеслись голоса других людей.

Однако тот, столкнувшись с дворецким лицом к лицу, даже не обратил на них внимания и заговорил:

— Д... Д-обро пожаловать?

Растерявшись, он мог лишь рассеяно глядеть на старика, подошедшего вплотную. Обычно работник такого места прибегнул бы к насилию. Однако он стал свидетелем сцены, которая противоречила накопленному за всю жизнь здравому смыслу. Игнорируя вопросы товарищей, мужчина льстиво улыбнулся дворецкому. Инстинкты выживания говорили, что надо поступить именно так. Он отчаянно убеждал себя, что это просто дворецкий, служащий одному из их клиентов. За густой бородой дёрнулись щёки, пока он на пределе возможностей пытался изобразить гостеприимную улыбку. Поистине уродливое зрелище.

Себастьян тоже улыбался — мягко и вежливо. Однако в его глазах доброта отсутствовала. Их дурной блеск пленил бы любого, словно вид на острый клинок.

— Можешь, пожалуйста, отойти?

Раздался глухой стук, нет, точнее — всплеск. Тошнотворный звук.

Крепко выглядящий мужчина в броне явно весил более восьмидесяти пяти килограммов. Но он, словно это какая-то шутка, закрутился в воздухе и отлетел в бок быстрее, чем можно было уследить. Тело мужчины с громким шлепком врезалось в стену.

Здание затряслось, будто его ударил кулаком гигант.

— О нет... убей я его чуть подальше, он бы послужил хорошим психологическим барьером... Хотя осталось ещё несколько, в этот раз стоит быть поосторожнее, — Себастьян сказал себе, что следует немного сдерживаться. Оставив труп у стены, он пошёл дальше по коридору.

Распахнув дверь, Себастьян вошёл в комнату. Грациозно осмотрелся. Как будто не ворвался во вражеский лагерь, а решил прогуляться по заброшенному дому.

Там стояло два охранника.

Они ошеломлёно уставились на алый цветок на стене позади дворецкого.

Комнату заполнил запах дешевого алкоголя, подобного которому никогда не найти в Назарике. Смешавшись с запахом крови и внутренностей, он превратился в ненормальный, выворачивающий желудок аромат.

Составив вместе полученную от Цуарэ и убийц информацию, Себастьян попытался представить карту помещений. Хотя память девушки полнилась дырами и была малопригодна, от неё он слышал, что настоящее заведение расположено в подвале. Убийцы никогда там не бывали и не смогли бы ничем помочь.

Оглядев пол, дворецкий не смог найти лестницу. Похоже, её хорошо спрятали. В таком случае можно просто спросить того, кто знает.

— Простите, хочу задать вам один вопрос.

— Гуах!

Как только он к ним обратился, один из мужчин пронзительно вскрикнул. Видно, мысль сражаться улетучилась из его головы. Себастьяну стало легче. Он не очень хорошо контролировал силу, когда думал о Цуарэ, и его кулаки мгновенно бы их убили.

Если эти двое решили не сопротивляться, то можно ограничиться лишь переломом ног, чтобы они не сбежали.

Дрожа от ужаса, мужчины упёрлись спиной о стену, пытаясь отойти от старика как можно дальше. Наблюдавший за ними без всяких эмоций Себастьян вдруг улыбнулся.

— Хи-и-и-и! — они испугались ещё сильнее, распространился запах аммиака.

Посчитав, что перестарался, пугая их, Себастьян нахмурился.

У одного из мужчин закатились глаза, и он потерял сознание. Сильное напряжение заставило разум отключиться. Другой мужчина посмотрел на товарища с завистью.

— Ха-а... как я сказал, хочу задать вопрос. У меня есть одно дело внизу. Можешь сказать, как найти туда дорогу?

— Э-это...

Себастьян увидел в глазах мужчины страх предательства. Похоже, он, как и те убийцы, боялся преследования организации. Тот человек, что получил деньги и сбежал, судя по реакции этого типа, уже, наверное, мёртв.

Раз он без урока не заговорит, Себастьян решил избавить его от колебаний.

— Кажется, тут два рта. Мне не важно, у кого спрашивать.

Мужчина обильно вспотел, его тело задрожало.

— В-в-вон там! Там секретный проход!

— И правда.

В месте, куда он указывал, пол в самом деле немного отличался.

— Ясно. Благодарю. Ты закончил свою часть.

Когда старик улыбнулся, мужчина понял смысл его слов и задрожал ещё сильнее, лицо побледнело. Тем не менее он схватился за маленький лучик надежды и взмолился:

— П-прошу, н-не убивайте!

— Отказываюсь.

Немедленный ответ погрузил комнату в тишину. У мужчины округлились глаза — лицо человека, который пытается отрицать то, во что не хочет верить.

— Но я сказал вам! Эй, я что угодно сделаю, просто оставьте меня в живых!

— Это так, но... — Себастьян вздохнул и покачал головой, — я отказываюсь.

— Вы... вы шутите, да?

— Можешь так считать. Результат всё равно не изменится.

— Пожалуйста... боже.

Себастьян вспомнил время, когда подобрал Цуарэ, и чуть сузил глаза.

Имеет ли человек такой профессии право просить что-то у бога? И богами у дворецкого были сорок одно Высшее существо. Выглядело, словно их только что оскорбили.

— Ты этого заслуживаешь.

Услышав стальной голос, не допускающий никаких возражений, человек понял, что сейчас умрёт.

Убежать или сражаться? Когда этот выбор появился перед глазами, мужчина без колебаний решил... бежать.

Ведь и так ясно, кто победит в битве со стариком. При побеге вероятность выжить больше, какой бы крохотной она ни была. Мысли правильные.

Потому что на несколько секунд, нет, на десятую долю секунды, но он прожил дольше.

Мгновенно нагнав мужчину, что пытался прорваться через дверь, Себастьян чуть повернулся. Порыв ветра прошёл через голову мужчины, и он рухнул, как подкошенный. С глухим стуком нечто круглое ударилось о стену и покатилось по полу, оставляя кровавый след.

Мгновением позже с обезглавленной шеи брызнула кровь.

Поистине замечательная техника. Сорвать голову, ударив ногой с разворота. Хотя с такой скоростью и силой это возможно, больше всего ужасало, что Себастьяну на туфлю не попала ни одна капля крови.

Дворецкий подошёл к потерявшему сознание мужчине и поставил ногу ему на грудь. Словно затрещала старая древесина, и тело человека пошло судорогами. После нескольких спазмов оно перестало шевелиться.

— Разве не ясно, к чему приведут такие деяния? Но будьте уверены, хотя бы своими телами вы искупили грехи.

Себастьян взял их трупы.

Затем разложил изуродованные тела в ряд у лестницы. Даже смотреть было тошно. Любой, кто попытается сбежать, почувствует ужас и засомневается. Дворецкий придумал этот метод на случай, если не сможет разрушить вход.

Закончив, Себастьян надавил ногой на секретный проход.

Сначала сломались какие-то механические части, а затем в полу открылось отверстие. Сломанное напольное покрытие с грохотом повалилось на крепкую лестницу.

— Хм... если просто поломать ступени, им будет труднее сбежать этим путём.

♦ ♦ ♦

Не очень большая комната.

Гардероб и кровать — вот и вся мебель.

Но кровать не старая с одной простынёй, а роскошная с набитым ватой матрасом, предназначенная для знати. Однако весь её вид словно говорил об удобстве — конструкция была простой, а орнаменту недоставало вкуса.

И на кроватии лежал голый мужчина.

На вид старше среднего возраста. Всю жизнь потакая своим желаниям, он наел толстое и непривлекательное тело.

Лицо еле дотягивало до заурядного, но из-за лишнего жира сильно теряло в очках. Проще говоря, человек походил на свинью. Свинки — умные, очаровательные животные, любящие чистоту. Однако эта свинья — глупая до мозга костей, оскорбляющая свой вид.

А звали её Стефан Хэвиш.

Замахнувшись кулаком, он опустил его. Раздался удар.

Дряблое лицо озарилось эйфорией. При ударе он почувствовал плоть, и по его спине прокатилась волна удовольствия. Тело вздрогнуло.

— Ох-х-х...

Он медленно поднял липкий от крови кулак.

Стефан лежал сверху голой женщины.

Её губы и глаза опухли, а кожа покрылась красными пятнами из-за внутреннего кровотечения. Идущая из разбитого носа кровь залила лицо. От некогда привлекательных черт ничего не осталось. На бесцветной постели появились красные пятна.

Руки, которыми она пыталась защитить лицо, теперь лежали на кровати. Из-за рассыпавшихся на простынях волос казалось, что она плывёт в воде.

— Эй, с тобой что, уже покончено? Правда, что ли?

Женщина, похоже, потеряла сознание.

Стефан поднял кулак и снова ударил.

Хлопок. Попав по скулам, Стефан почувствовал боль.

— Че, больно!

В порыве ярости он снова замахнулся.

Кровать заскрипела, и прозвучал удар. Надутая, как шар, кожа женщины разорвалась, и кулак покрылся кровью. Свежая, липкая жидкость разбрызгалась на простыни и окрасила их в красный цвет.

— У-у-у.

Хотя её били, женщина больше не шевелилась, а её тело почти никак не реагировало.

Если избиение продолжится, её жизни будет угрожать опасность. Тем не менее она была до сих пор жива не потому, что Стефан контролировал себя. А потому, что удары поглощались матрасом. На полу она бы уже умерла. Но Стефан сдерживался не поэтому. Просто даже смерть женщины не принесла бы никаких проблем. Нужно лишь заплатить, и о трупе позаботятся.

На самом деле в этом заведении Стефан уже убил нескольких «работниц».

Поскольку тогда пришлось раскошелиться, наверное он подсознательно сдерживал силу.

Облизав губы, патрульный посмотрел на неподвижное лицо женщины.

Этот бордель — лучшее место для реализации определённого пристрастия. В обычных борделях такое бы никогда не позволили. Нет, даже если бы позволили, Стефан не знал такого места.

Он любил времена, когда разрешалось держать рабов.

Рабы считались имуществом, но к злоупотребляющим этим правом хозяевам обычно относились презрительно. Как к тем, кто попусту растрачивает своё состояние. Однако для такого как Стефан, имевшего определённое пристрастие, рабы были легчайшим и единственным способом удовлетворить похоть. Теперь, когда их забрали, у Стефана не осталось иного выбора, кроме как ходить в такие места. Что бы он делал, если бы не знал об этом заведении?

Он, без сомнений, не смог бы вытерпеть и совершил преступление, затем его бы арестовали.

Стефан сильно обрадовался, когда хозяин привёл его в этот бордель. Хотя приходилось использовать свою власть в их интересах, он был поистине благодарен дворянину, которому служил.

— Спасибо, хозяин.

В глазах Стефана появилась странная эмоция. Хотя, учитывая его характер, трудно поверить, но он был глубоко признателен хозяину.

Вот только...

Внутри живота возник огонь — загорелся гнев.

Гнев на девушку, из-за которой он потерял рабов, на которых вымещал свою похоть.

— Эта сука!..

Он побагровел от ярости, глаза налились кровью.

На месте лица женщины, на которой он сидел, возникло лицо особы из королевской семьи, которой ему приходилось служить, лицо принцессы. Стефан собрал гнев в кулак и ударил.

Снова полетела кровь.

— Как, приятно, будет, разбить, её, лицо.

Он бил женщину снова и снова.

Кожа внутри рта, вероятно, разорвалась из-за зубов. Из опухших губ выплеснулось опасно много крови.

Каждый раз женщина лишь немного дёргалась.

— Ха-а, ха-а.

После нескольких ударов у Стефана затряслись плечи, а всё тело, как и лоб, покрылось жирным потом.

Патрульный посмотрел на женщину под собой. Она уже давно прошла ту стадию, когда выглядела омерзительно. Женщина была еле живой, нет, уже одной ногой стояла в могиле. Сломанная кукла.

Стефан сглотнул.

Более всего он возбуждался, когда делал это с побитой женщиной. В особенности с красивой. Чем красивее, тем лучше. Ничего не насыщало его садистские наклонности лучше, чем уничтожение чего-то прекрасного.

— Как же хорошо будет побить её, да?

Стефан вспомнил госпожу особняка, в который приходил ранее. Надменное лицо женщины, что по красоте соперничала с принцессой этой страны, которую называли самой красивой. Конечно, Стефан понимал, что никогда не сможет заполучить её. Его страсти утолялись ежедневными отбросами борделя, от которых потом избавлялись. Такую красавицу за огромные деньги купит могущественный дворянин и запрёт в своём доме, чтобы никто не узнал о незаконно проведенной сделке.

— Если бы хоть раз побить такую женщину... побить до смерти.

Будь такое возможно, какое бы наслаждение это принесло?

Но, разумеется, это неосуществимая мечта.

Стефан посмотрел на лежащую под ним женщину. Её открытая грудь немного двигалась вверх и вниз. Когда он это заметил, его губы искривились в злой ухмылке.

Он схватил женщину за грудь, сильно смяв в руке.

Женщина абсолютно никак не отреагировала. Она больше не могла отвечать на боль такого уровня. Сейчас от манекена она отличалась лишь тем, что была мягкой.

Только вот Стефану не понравилось отсутствие сопротивления.

Пожалуйста, не убивайте.

Пожалуйста, простите.

Мне очень жаль.

Пожалуйста, прекратите.

Стефан вспоминал крики женщины.

Следовало изнасиловать её, пока она ещё могла кричать?

С крохотным сожалением он продолжил играть с её грудью.

Почти все женщины попадали сюда уже сломленными, а их разум витал где-то далеко. Если смотреть на это таким образом, то сегодняшняя партнёрша оказалась лучше, чем обычно.

— Та девка тоже такой была?

Стефан вспомнил Цуарэ. Он даже слушать не хотел, что случилось с отпустившим её человеком. Однако губы сами собой поднимались в ухмылке при мысли о старом дворецком, к которому он приходил утром.

Какой смысл давать прибежище девушке, которая делая это с бесчисленными мужчинами и, когда того требовалось, с женщинами и даже нелюдями? Ему едва удалось сдержать смех, когда дворецкий показал, что готов заплатить целое состояние в несколько сотен золотых монет.

— А голосок-то у беглянки был хорош.

Погрузившись в воспоминания, он вспомнил крики девушки. По сравнению с другими, кто здесь побывал, она была не так уж и плоха.

Стефан ухмыльнулся и задвигался, чтобы осуществить свои плотские желания. Он схватил женщину за ногу и отодвинул в сторону. Кость, что чувствовалась через кожу, была такой тонкой, что помещалась в одной руке Стефана.

Раздвинув промежность женщины, Стефан оседлал её.

Он схватил то, что затвердело от похоти, и...

Со щелчком дверь медленно открылась.

— Что?!

Стефан быстро повернулся к входу и увидел какого-то знакомого старика. А затем тут же вспомнил его лицо. Там стоял дворецкий, которого он встретил в том особняке.

Старик... Себастьян вошёл в комнату без колебаний, его шаги отдавались стуком каблуков. Он зашёл так естественно, что Стефан не смог ничего сказать.

Почему дворецкий из того дома тут? Почему он зашёл в эту комнату? Стефан ничего не мог понять и его разум опустел.

Остановившись возле Стефана и посмотрев на лежавшую под ним женщину, Себастьян перевёл на него холодный взгляд:

— Любишь избивать других?

— Что?

Странная атмосфера тут же побудила Стефана подняться и потянуться за одеждой.

Однако Себастьян уже действовал.

Сбоку что-то хлопнуло и голову Стефана сильно тряхнуло.

Мгновением позже правая щека словно накалилась, дико заболев.

Старик его ударил... нет, дал пощёчину. Стефан наконец осознал, что случилось.

— Ублюдок, да как ты смеешь...

Хлоп. Щеку Стефана опять пронзила резкая боль. Но на этом всё не прекратилось.

Слева, справа, слева, справа, слева, справа, слева, справа...

— Пре-е-е-е-екра-а-а-а-ати!

Стефан всегда бил других, но сам никогда не получал удары. Из глаз потекли слёзы.

Пятясь, он прикрыл щёки обеими руками.

Боль постепенно начала разрастаться, щёки горели.

— У-ублюжок! Думажешь, шможешь шмыжся?!

Опухшие красные щёки пульсировали с каждым произнесённым словом.

— Не смогу?

— Конежно неш! Имбежил! Кто ши думаеш я шакой!

— Глупец.

Он с лёгкостью покрыл расстояние, на которое Стефан успел отступить, и... хлоп! Щёки Стефана снова запылали.

— Пре-ежра-ати! Пожалушта, прежрати эшо! — Стефан прикрыл щёки словно ребёнок, которого ругают родители.

Хотя он любил жестокость, всегда избивал тех, кто не в силах сопротивляться. Впрочем, он боялся ответить даже Себастьяну, выглядящему как старик. Он не мог, ведь нет никакой гарантии, что противник не ответит.

Будто поняв, что творится у Стефана в голове, Себастьян потерял интерес и повернулся к женщине.

— Что ты наделал...

Стефан пробежал мимо дворецкого, что подошёл к кровати.

— Болван!

Патрульного захлестнула ярость. Какой глупый старик.

Сейчас он позовёт людей заведения, чтобы ему преподали урок. Этот старик посмел сделать с ним такое, Стефан никогда его не простит. Он заставит старикашку почувствовать ужасающие боль и страх.

В голову пришли мысли о красивой госпоже дворецкого.

За ошибки слуги должен отвечать господин. Они оба ответят за его боль. Они осознают, на кого подняли руку.

С такими мыслями Стефан выбежал наружу, покачивая животом.

— Эй! Ешть тут хто?! — выкрикнул он.

Скоро один из работников придёт.

Однако оказавшись в коридоре, он не поверил своим ушам.

Тишина.

Так тихо, что казалось, будто заведение пустует.

Голый Стефан нервно осмотрелся.

В коридоре витало ненормальное безмолвие. Это сильно испугало патрульного.

По обе стороны находилось множество дверей. Но, разумеется, никто не вышел. Комнаты в заведении, которое посещают люди с особыми наклонностями, — даже с крайне опасными, — звуконепроницаемы. Однако просто невозможно, чтобы его не услышали работники.

Когда его вели сюда, он видел нескольких из них. Все — крепко выглядящие мужчины, которым этот старик в подмётки не годится.

— Пожему нихто не идёт?!

— Потому что либо мертвы, либо без сознания, — негромкий голос ответил на крик Стефана.

Поспешно обернувшись, он увидел спокойно стоящего Себастьяна.

— Кажется, внутри было несколько... Но большинство из них спят.

— Эшо невожможно! Школько жи думаешь их вообше жам было!

— Внизу были люди, похожие на работников. Десять. И семь таких людей, как ты.

Что он несёт?

Сбитый с толку Стефан уставился на Себастьяна.

— Никто не прибежит тебе на помощь. Даже если придут в сознание, со сломанными ногами и руками ничего не сделают. Разве что приползут сюда, как личинки.

На лице Стефана появился шок. Он подумал, что такое невозможно, но ненормальная атмосфера борделя заставила осознать, что Себастьян говорит правду.

— Однако я не вижу надобности оставлять тебя живым. Здесь ты умрёшь.

Он не доставал меч или какое-либо оружие, просто тихо подходил, словно ни о чём не заботясь. Стефан ужаснулся этих совершенно нормальных движений. Он осознал, что Себастьян в самом деле собирается его убить.

— Поштой! Поштой! У меня ешть хошошее предшожение!

— Мне трудно разобрать, что ты там мямлишь... Говоришь, у тебя есть хорошее предложение? Дай подумать... не заинтересован.

— Тожда пожему жи делаеш нежто такое?!

Смысл мне умирать? Какую пользу принесёт моя смерть? Впервые Себастьян смог понять ход его мыслей.

— Даже сделав всё это, ты так и не осознал?

Стефан попытался вспомнить. Он сделал что-то, что не должен был?

Себастьян вздохнул. — Ясно... — и ногой ударил Стефана в живот со скоростью, с которой сказал это слово. — Вот как кончают те, кто не заслуживает жизни.

Стефана поразила нестерпимая боль от разрыва нескольких органов. Хотя не было бы ничего странного в том, чтобы потерять сознание и умереть, он почувствовал лишь слабость и остался в сознании.

Больно!

Больно!

Больно!

Хотелось закричать и забиться от боли, но она оказалась столь сильной, что он не мог даже двинуться.

— Умри.

Стефан услышал леденящий душу голос. Он хотел молить о пощаде, но горло не двигалось.

В глаза попал пот, зрение затуманилось. Им он видел, как Себастьян уходит.

Спасите!

Спасите!

Я отдам вам все деньги, только спасите!

Тот, кто мог ответить на молчаливую мольбу, уже ушёл.

В конце концов, Стефан умер медленно, мучаясь от обжигающей живот боли.

Часть 2

Месяц последнего огня (девятый), третье число, 12:12

— Клаим, я собираюсь убить всех людей наверху. У нас нечем их связать, и будет плохо, если что-то пойдёт не так и они позовут на помощь. Их нельзя вырубать, ведь они могут прийти в себя и напасть со... что случилось?

— Н-ничего, — покачал головой Клаим, чтобы стряхнуть всю тревогу. Сердце громко стучало, словно после долгого бега, но он не обращал на это внимания. — Простите, теперь я в порядке. Готов начинать в любое время.

— Неужели?.. Хм, похоже, ты стал мыслить по-другому. Ты изменился, как только мы сюда пришли. Сейчас у тебя лицо воина. Знаю, ты волнуешься. В конце концов, здесь есть много тех, кого ты не в силах победить. Но расслабься, я здесь, да и господин Себас тоже. Просто постарайся выжить ради человека, который поддерживает тебя, — он похлопал Клаима по плечу и с уже вытащенной катаной четыре раза постучал в дверь.

Клаим тоже схватился за меч.

По ту сторону послышались шаги, затем три щелчка — замок открылся.

Как они и планировали, Клаим распахнул дверь.

Брейн понёсся вперёд, опередив панические крики. Несколько ударов — и что-то с глухим стуком упало на пол.

Следом зашёл Клаим.

Побежавший вперёд Унглас уже успел зарубить второго мужчину. Ещё Клаим увидел человека в кожаных доспехах и коротким мечом в руке. Юноша в мгновение ока сократил расстояние до него.

— Что?! Кто ты?! — в панике тот махнул клинком, но Клаим с лёгкостью отбил его своим.

Затем занёс меч над головой и на одном дыхании ударил вертикально вниз.

Охранник попытался защититься коротким мечом, но его оказалось недостаточно, чтобы остановить удар, за которым стоял весь вес Клаима. Меч выскочил из рук мужчины, и клинок юноши врезался между его плечом и шеей.

Когда тот упал, корчась от боли, на пол хлынуло много крови. Достаточно, чтобы задаться вопросом, откуда она вся взялась. Тело пошло конвульсиями, предвещая скорую смерть.

Заключив, что рана смертельна, Клаим отступил в угол комнаты, сохраняя стойку и оставаясь настороже. Сзади он услышал, как Брейн побежал по ступеням на второй этаж. Удостоверившись, что в комнате лишь обычная мебель, юноша бросился в следующую.

Прошла минута.

Обыскав свои этажи и убедившись, что врагов больше нет, Клаим и Брейн встретились у входа.

— Я проверил первый этаж и не нашёл признаков других людей.

— На втором тоже никого. Там даже кроватей не было. Вероятно, они спят не здесь... Как я и думал, тут есть секретный проход, и жилые помещения находятся в другом месте.

— Вы сумели его найти? Хотя сомневаюсь, что он на втором этаже.

— Нет, я не нашёл ничего такого. Как ты и сказал, он, вероятно, на первом этаже.

Клаим и Брейн переглянулись и начали снова обыскивать этаж.

Юноша не обладал воровскими навыками, поэтому простой осмотр помещений ему ничего не дал. Будь у них достаточно времени и мелкий порошок вроде обычной муки, они бы обсыпали им весь пол. Мука попала бы в зазоры секретного входа, и его стало бы легче найти. Однако у них не было ни порошка, ни времени. Клаим достал из небольшой сумки магический предмет — набор небольших колокольчиков, что подарила ему Гагаран из Синей Розы.

«Хоть идти на приключение без вора опасно, однажды у тебя не будет выбора. Когда это произойдёт, колокольчики помогут», — вот что она сказала, передавая ему предмет. Сравнив рисунки на каждом колокольчике, Клаим выбрал нужный.

Предмет назывался «Колокольчик для нахождения скрытых дверей».

Чувствуя любопытный взгляд Брейна, он один раз взмахнул им. Раздался ясный звон, слышимый только владельцу предмета. В ответ на одном участке пола собрался бледный свет. Мигая, он указывал на секретную дверь.

— Хех, удобная вещь. Все мои предназначены лишь для усиления и помощи в бою.

— Но разве это не очевидно для воина?

— Воина, говоришь...

Запомнив то место, Клаим отошёл от горько улыбающегося Брейна и сделал круг по первому этажу. Магический эффект предмета имел ограничение по времени. Важно обследовать как можно больше мест, пока оно не вышло. Тем не менее, хоть он и сделал круг, магия больше нигде не среагировала.

Теперь им нужно проникнуть через эту дверь. Однако Клаим сузил глаза и уставился на секретный вход. Вздохнув, он снова достал три колокольчика.

На этот раз взял с другим рисунком. И, как прежде, помахал им.

Раздался похожий звук, но немного другой.

«Колокольчик для снятия ловушек».

Будь осторожен во всём. Клаим был воином, а потому не умел ни находить ловушки, ни обезвреживать их. Будь с ними заклинатель, он бы вылечил юношу даже от парализующего яда. Однако они оба — воины. Боевой навык, способный нейтрализовать яд, существует, но Клаим такому не учился, а противоядия с собой не взял. Если он попадёт в ловушку, всё будет кончено.

Вот почему он без колебаний использовал предмет с ограниченным числом применений в день.

Из тайного прохода послышался резкий щелчок.

Клаим воткнул меч между щелями и подцепил дверь.

Одна сторона деревянного пола поднялась и упала на другую сторону. Из секретного прохода торчал арбалет. Свет отразился от кончика болта, странно блеснув.

Клаим немного отошёл и уставился на ловушку.

Кончик был покрыт какой-то вязкой жидкостью. Десять из десяти, что это яд. Если бы они осторожно попытались открыть дверь, выстрелил бы ядовитый болт.

Чуть вздохнув с облегчением, он попытался понять, как можно избавиться от арбалета. Увы, он был установлен довольно крепко. Вряд ли удастся его обезвредить без специальных инструментов.

Сдавшись, Клаим заглянул в секретный проход.

Вниз вела крутая лестница, но её поворот мешал разглядеть, что находится дальше. Как ступени, так и всё вокруг было каменным и на вид весьма прочным.

— Так что ты будешь делать? Ждать здесь?

— Мне трудно драться в помещении. Если возможно, я хотел бы найти достаточно широкое место и напасть оттуда.

— Если ты подождёшь наверху лестницы, в случае боя один на один у тебя больше шансов выиграть. Но я могу оказаться далеко впереди и не услышать... Ещё же может подкрепление прибежать, так что об этой идее следует забыть. Тогда пойдём вместе.

— Хорошо. Я рассчитываю на вас.

— Я пойду впереди. Держись за мной.

— Хорошо. И хотя предметом, которым я обезвредил ловушку, можно воспользоваться трижды в день, он не рассчитан на частое применение. Нужно, чтобы прошло тридцать минут. Так что на него мы не можем положиться.

— Понял. Буду ступать с предельной осторожностью. Если что-то заметишь, просто крикни, — сказав это, Брейн пошёл вниз по ступеням.

На всякий случай он после каждого шага постукивал катаной по камню впереди. Клаим ступал следом.

Оказавшись внизу, они заметили, что пол и стены обложены крепким камнем. В нескольких метрах впереди стояла деревянная дверь, по краям обитая сталью.

Клаим не ожидал, что враги установят арбалетную ловушку на запасном выходе, но чтобы обездвижить тяжеловооружённого воина вполне хватит даже одной напольной ловушки. Их следует избегать любой ценой.

Несмотря на небольшое расстояние до двери, Брейн шагал осторожно и лишь через несколько минут добрался до неё. Клаим стоял наготове внизу ступеней, чтобы в случае чего его не задело.

Унглас сначала постучал по двери мечом. Повторив несколько раз, он схватился за дверную ручку... и прокрутил. Затем замер. Когда юноша заволновался, что что-то могло пойти не так, Брейн повернулся к нему и печально сказал:

— Заперто.

Конечно же дверь будет закрыта.

— А, у меня есть кое-что. Секунду.

Он прозвенел в сторону двери последним из трёх колокольчиков. С помощью силы «Колокольчика для отпирания замков» замок еле слышно отворился.

Повернув ручку, Брейн приоткрыл дверь и заглянул внутрь в поисках врагов.

— Никого. Я пойду первый.

Последовав за ним, Клаим тоже зашёл.

Они попали в зал.

В углу стояла клетка, достаточно большая, чтобы внутри поместился человек. У стены было сложено бесчисленное множество деревянных ящиков. Хранилище? А не великовато ли?

На противоположной стороне зала находилась дверь без замка. Клаим прислушался, до ушей донёсся слабый шум, словно вдали происходили беспорядки.

Повернувшись, Брейн спросил юношу:

— Подождёшь здесь? Место достаточно большое, но... тебе определённо придётся драться с несколькими противниками одновременно.

— В таком случае я открою дверь, ведущую к выходу, и буду драться на лестнице.

— Хорошо. Я быстро осмотрюсь и скоро вернусь. Не вздумай умереть, Клаим.

— Удачи. Вы тоже будьте осторожны, господин Брейн.

— Если не возражаешь... можешь одолжить те колокольчики?

— Конечно. Простите, что не подумал.

Клаим передал все три Унгласу, и тот положил их в поясную сумку. Затем посуровел.

— Тогда я пойду, — сказал напоследок Брейн и ушёл через не имеющую замочной скважины дверь.

Оставшись один, Клаим осмотрел тихий зал.

Для начала он проверил, не прячется ли кто-то за ящиками. Потом, хоть и был обычным воином, поискал другие проходы. Впрочем, ничего не нашёл. Затем обследовал все эти бесчисленные ящики.

Он хотел отыскать информацию о других заведениях Восьми Пальцев. Было бы чудесно натолкнуться на контрабанду или незаконные товары. Конечно, настоящий поиск начнётся после захвата борделя. Но юноша желал провести расследование своими силами.

Среди больших и маленьких ящиков Клаим подошёл к самому крупному. Он был примерно два на два на два метра. Проверив его на всевозможные ловушки, юноша, разумеется, ничего не нашёл. Обладая плохой наблюдательностью и даже не смея подражать умениям вора, на иной исход не следовало и рассчитывать.

Приложив ухо к стенке ящика, он прислушался.

Не похоже, что там было что-то заперто, но в подпольном мире всё возможно. Они даже могут торговать монстрами. В некотором смысле вполне ожидаемо, что он не услышал никаких звуков. Клаим положил сверху руку и попытался открыть.

Не поддаётся.

Даже не миллиметр не сдвинулось.

Он огляделся в поисках чего-то вроде доски или палки, но беглым взглядом ничего не нашёл.

— Тогда ничего не поделаешь.

Перейдя к следующему по величине ящику, метровому, юноша попытался открыть его.

Этот открылся с лёгкостью. Заглянув внутрь, он увидел разнообразные наряды. Много потёртых платьев, но попадалась даже одежда, которую не постесняется носить дочь дворянина.

— Что это? Под ними что-то спрятано... не похоже. Или это запасная одежда? Некоторая похожа на рабочую, а это наряд горничной? Что это, чёрт возьми?

Клаим скривился, не понимая, для чего все эти костюмы. Он взял в руки какое-то платье — обычная одежда. Если она связана с преступлениями, то, вероятно, краденая. Однако такие улики — капля в море, их недостаточно, чтобы прикрыть бордель.

Оставив в покое непонятные вещи, Клаим перешёл к следующему ящику, что по размерам был как предыдущий. Как вдруг что-то загрохотало.

Невозможно. Он ведь проверил весь зал и убедился, что никого нет. В это мгновение в голову пришла неожиданная мысль. Кто-то мог с помощью невидимости скрываться здесь с самого начала.

Испугавшись, Клаим быстро повернулся в сторону источника шума — не открывшегося двухметрового ящика. Одной стороной он стоял к стене, а вторая теперь распахнулась.

Внутри не лежало никаких вещей, но стояло двое. Там обнаружился проход — в стене была проделана дыра. Ящик соединялся с секретным туннелем.

Пока Клаим изумлённо моргал, мужчины друг за другом вышли наружу.

Спина покрылась холодным потом.

Один из мужчин сильно походил на человека из рассказа Себастьяна. Его звали Сакъюлент — предположительно их самое большое препятствие в этом рейде и в то же время человек, которого они больше всего хотели захватить.

Это был член «Шести Рук», что, говорят, равны команде искателей приключений адамантового ранга. Враг, которого Клаим даже не надеялся победить, вытащил меч и заговорил, сузив глаза:

— Благодаря «сигнализации» я знал о нарушителях, поэтому решил пойти секретным ходом, но... может, вам следовало приготовить больше путей отхода?

Идущий за ним мужчина пронзительно отозвался:

— Сейчас уже ничего не поделаешь. — Приметив Клаима, он склонил голову на бок. — Хм? Кажется, я где-то видел этого паренька.

— Ваш знакомый мальчик? Даже я разозлюсь, если вы сейчас скажете это.

— Что ты, Сакъюлент? Я ведь не о том. Вспомнил, он подчинённый той девки, которую я ненавижу больше всего на свете.

— Говорите, это подчинённый принцессы? — Сакъюлент оглядел Клаима сверху донизу, словно облизывая его всего.

Хотя глаза стоявшего позади мужчины наполнились пугающей похотью, Сакъюлент, кажется, пытался оценить способности Клаима как воина, глядя на юношу словно змея, что пробует определить, поместится ли добыча в рот.

Стоявший позади мужчина облизал губы и спросил Сакъюлента:

— Я хочу взять его с собой, можно?

Дрожь пробежала по спине Клаима, сзади зазудело.

Ублюдок! Он из этих!

— За дополнительную плату.

Проигнорировав крик души Клаима, Сакъюлент повернулся к нему лицом. Хотя юноша, разумеется, не заметил никаких брешей в обороне, его посетило чувство, что он столкнулся с крепостью.

Сакъюлент внезапно шагнул вперёд.

Давление заставило Клаима отступить.

Бой не займёт много времени, когда разница в навыках столь явная. Однако ему следует попытаться выйти из трудного положения.

Если я сосредоточусь на защите, то смогу выиграть время, пока не придёт господин Брейн или господин Себас.

Но сначала нужно кое-что сделать.

Клаим вдохнул поглубже.

— Пожалуйста, помогите! — прокричал он во весь голос, выдыхая из лёгких набранный воздух.

Выиграть индивидуальное сражение — это не победа. Победу они будут праздновать лишь тогда, когда свяжут этих мужчин. Другими словами, если Клаим позволит врагу, а также человеку, который, кажется, владеет важной информацией, убежать, то проиграет. В таком случае нет причин колебаться, чтобы позвать на помощь.

Сакъюлент впал в ярость.

На противника теперь давит необходимость закончить бой настолько быстро, насколько это возможно. Иными словами, он охотнее прибегнет к сильным техникам.

Клаим, не снижая бдительности, наблюдал за ними.

— Господин Кокодол, теперь будет труднее захватить этого парня. Похоже, мне нужно закончить бой прежде, чем подоспеет его подкрепление.

— Что за чёрт! Разве ты не член Шести Рук? Ты что, не способен вырубить такого мальца? Не позорь своё прозвище, Дьявол иллюзий!

— Вы ставите меня в трудное положение. Что ж, я постараюсь, но не забывайте, что мы победим лишь в том случае, если вы уберётесь отсюда целым и невредимым.

Настороженно глядя на Сакъюлента, Клаим пытался понять, почему его называют Дьяволом иллюзий. Наверняка это имеет какое-то отношение к его способностям, иначе он не получил бы такую кличку. Если удастся найти её происхождение, он сможет хотя бы отчасти прочесть способности противника. Но, к сожалению, изучение внешности и экипировки врага ему ничего не дало.

Даже зная, что преимущество не на его стороне, Клаим подбодрил себя:

— Я охраняю эти двери. Пока я стою, вы не пройдёте!

— Вот скоро и проверим. Когда ты жалко упадёшь на пол.

Сакъюлент медленно поднял меч.

Хм?!

Клаим не поверил своим глазам.

Меч колыхнулся. И юноша не ошибся. Хотя это странное явление быстро исчезло, он ясно его видел.

Какой-то боевой навык?..

Вероятно, это как-то связано с его прозвищем «Дьявол иллюзий». Если так, то противник применил какой-то навык. Юноша и так не снижал бдительности, но решил, что следует быть ещё осторожнее.

Сакъюлент кинулся вперёд, занося меч для удара.

Человек, по силе равный искателям приключений адамантового ранга, не должен был так двигаться. Даже Клаим способен на большее. Юноша поднял меч для защиты, и... дрожь заставила быстро отступить назад.

В это мгновение он почувствовал резкую боль в боку и почти отлетел в сторону.

— Угх!

Отшатнувшись, Клаим опёрся о стену. Но обдумывать случившееся было некогда. Сакъюлент уже оказался прямо перед ним.

Он занёс меч как и раньше. Клаим поднял клинок, чтобы защитить голову, и головой вперёд прыгнул влево.

Боль пронзила правую, поднятую руку.

Перекатившись по инерции, он поднялся и не глядя махнул мечом.

Но разрезал лишь воздух.

Осознав, что противник не намерен давать ему и шанса, юноша осмотрелся, прижимая ладонь к правой руке. Он увидел, как Сакъюлент с осторожностью бежит к двери, ведущей к лестнице.

Клаим оставил без внимания уже почти открывшего дверь Сакъюлента и перевёл взгляд на Кокодола. Он заключил, что раз Дьявол иллюзий отвечает за его защиту, то этого хватит, чтобы тот вернулся. И предчувствие не подвело.

Сакъюлент внезапно остановил руку. Затем встал между Клаимом и Кокодолом, цокнув языком. Посмотрев на дверь, Клаима и Кокодола в таком порядке, он скривился:

—Подловил! Простите, но я убью выскочку прямо здесь.

— Что-о? Живым он послужит козырем против той суки.

— Я ошибся из-за него. Я сосредоточился на двери, которую он охраняет, но... именно ради этого он и бахвалился, что нас не пропустит. Этот ублюдок... играет со мной.

Отлично, он попался! Как я и думал, они ничего не знают о том, что происходит снаружи. Теперь они не убегут.

Сакъюлент — единственный телохранитель, поэтому глупо бежать, оставив Клаима живым и способным сражаться. Ведь если они встретят в конце лестницы его союзников, то попадут в окружение. По той же причине он не мог отпустить Кокодола одного, Сакъюленту придётся закончить битву с Клаимом.

Когда юноша, заявляя, что будет охранять проход, отошёл от него и нацелился на Кокодола, Сакъюлент попался на его блеф и укрепился в мысли, что кто-то стоит за дверью, и что они намерены окружить и захватить Кокодола живым. Для побега теперь нужно победить Клаима.

Конечно, если бы он знал, что происходит снаружи, всё пошло бы по-другому. Он просто открыл бы дверь и убежал.

Выиграв эту ставку, Клаим принял на себя возросшее намерение убийства и поднял меч.

— Ха-а...

Юноша терпел боль в боку и правой руке. Несколько костей, наверное, сломаны, но ему повезло сохранить подвижность. Нет, если бы не странное вожделение того извращенца, Клаим, скорее всего, уже умер бы от одного удара меча. Хоть на нём и была кольчуга, она не защищала полностью.

Но что это за удар такой был? Он проделал его на невероятной скорости? Не похоже...

В мыслях Клаима появилось лицо Газефа.

Говорят, что с помощью боевого навыка «Шестикратный удар света» Газеф Строноф наносит шесть ударов одновременно. Если это так, этот тип, наверное, практикует нечто подобное, но не настолько сильное, «Двукратный удар света».

Однако это значит, что Сакъюлент использует странную технику, где первая атака делается на нормальной скорости и лишь вторая — быстрая.

Что-то не сходится. Если бы я знал, что это за техника, то, может, как-то ещё справился бы, но... ладно, только защищаться опасно. Следует перейти в нападение?

Сглотнув, Клаим побежал. Когда он перевёл взгляд с Сакъюлента на Кокодола, у первого сильно исказилось лицо.

Телохранителю не понравится, если кто-то нацелится на охраняемое лицо, даже если это будет лишь угроза. По своему опыту знаю.

Подступая ближе, он делал то, что не понравилось бы ему самому.

Дьявол иллюзий. Дьявол, который использует иллюзии... есть вероятность, что само его прозвище — обман, но... это стоит проверить.

Подбежав достаточно близко, он ударил сверху вниз. Но, как и ожидалось, меч с лёгкостью отбили. Выдержав удар, он взмахнул ещё раз. Он не поднимал клинок высоко, так что силы вложил не много. Но всё равно этого хватило.

Когда Сакъюлент снова отбил палаш юноши, он удовлетворённо кивнул и увеличил расстояние между ними.

— Иллюзия! Это не боевой навык!

Он почувствовал, что что-то не так, когда меч отразили. Ему показалось, что он столкнулся не с клинком, а с чем-то другим, что чуть выступало вперёд.

— Твоя правая рука — иллюзия. Твоя настоящая рука и меч невидимы!

Юноша защищался от иллюзии, но пропускал удары невидимого меча.

Сакъюлент стёр все эмоции с лица и ровным голосом заговорил:

— Это так... Я просто объединил с магией иллюзий заклинание, которое делает часть тела невидимой, я же выбрал классы иллюзиониста и фехтовальщика. Скучный трюк, не находишь? Смейся, если хочешь.

Как он может смеяться? Звучит-то оно просто, что даже удивляешься, как не заметил раньше. Но в битве, где одного удара достаточно, чтобы распрощаться с жизнью, ничего более не ужасает, чем меч, который нельзя увидеть. А поверх него ещё и наложена иллюзия, благодаря которой легко забыть о настоящем клинке.

— Может быть, с мечом я обращаюсь похуже, чем ты, ведь у меня так себе навыки, но... — Сакъюлент повернул клинок и резко им взмахнул.

Но где же его настоящая рука? Вполне возможно, что видимая рука лишь иллюзия, а на самом деле он держит кинжал и прицеливается, чтобы его бросить. Клаим покрылся холодным потом, когда осознал ужас иллюзий.

— Иллюзионисту доступна лишь магия иллюзий. Заклинания высокого ранга могут нанести вред и убить, обманув мозг, однако... я ещё не достиг таких высот.

— Это не похоже на правду. Где доказательства?

— Полагаю, ты прав, — Сакъюлент улыбнулся. — Ну, у тебя нет причин верить мне. Так, хм, что я хотел сказать... точно. Я не могу магией ни усилить себя, ни ослабить тебя. Однако... сможешь ли ты отличить иллюзию от реальности? — Как только Сакъюлент закончил говорить, его тело разделилось. Казалось, словно несколько Сакъюлентов накладываются друг на друга. — «Множественные образы».

Хотя казалось, что один из них настоящий, никто не гарантировал, что это так.

Почему я дал ему время?!

Клаим хотел задержать противников как можно дольше, но очень опасно давать время заклинателю, чтобы тот себя усилил. Зарычав, юноша применил боевые навыки «Повышение способностей» и «Усиление восприятия» и одним махом сократил расстояние до Сакъюлента.

— «Глазная мигрень».

— Угх!

Клаим ощутил, как зрение частично затуманилось. Однако эффект тут же прошёл. Похоже, подействовала его сопротивляемость магии.

Упершись ногой о пол, юноша замахал мечом так, словно пытался порубить всех клонов. Однако достал лишь до одного. Как и ожидалось, чтобы уничтожить их всех, нужно найти оригинал. Иначе от меча не будет проку.

Получивший удар Сакъюлент распался надвое. Однако крови не было, и меч прошёл без сопротивления.

— Не тот.

Вдруг из глубин души поднялся холод, шею сбоку словно обдало жаром. Клаим прикрыл это место левой рукой. А затем её пронзила острая боль, и он с ужасом ощутил, как одежда покрывается свежей кровью. Если бы юноша не заметил жажду крови, если бы колебался жертвовать рукой, ему бы отрубили голову. Почувствовав облегчение, что удалось избежать смерти, он сжал зубы, терпя боль, и взмахнул мечом горизонтально.

И снова меч без сопротивления прошёл по воздуху.

Махать дальше — опасно.

Осознав это, Клаим использовал «Уклонение» и отступил. Он увидел, как два Сакъюлента одновременно поднимают мечи. Зная, что они иллюзия, Клаим прислушался.

Стук его кольчуги и биение сердца громко звучали в ушах. Но нужно слышать лишь звук врага.

Не тот, тоже нет... Этот!

Слабый свист шёл не от меча, что двигался в его сторону, а из пустого места перед Клаимом, быстро приближаясь к его лицу..

Юноша поспешно наклонил голову... по коже прошло тепло, резанув болью. Горячая жидкость полилась из щеки вниз и дальше по шее.

— Один шанс из двух! — Клаим выплюнул попавшую в рот кровь и вложил всё в эту атаку.

Левое запястье, которое он использовал в качестве щита, болело. Он не был уверен, нормально ли двигаются пальцы. Возможно даже, что перерезаны нервы. Но пока он может держать меч, не выпустит его с рук. Боль заставила ещё сильнее стиснуть зубы. Но раз рука двигается, то всё нормально. Правда, ладонь казалась раздутым шаром. Наверное, из-за боли.

Он крепко сжал рукоять обеими руками и, подняв меч над головой, опустил его вниз с такой силой, какую только сумел собрать.

Кровь. Клаим почувствовал, как прорезает что-то твёрдое, и кровь брызнула фонтаном. Похоже, в этот раз он сумел попасть по настоящему.

Сакъюлент упал, словно его смертельно ранили. Хотя было трудно поверить, что он победил человека, не уступающего искателю приключений адамантового ранга, тот и вправду повалился на пол — в этот раз глаза ему не лгали. Клаим унял поднимающуюся радость и перевёл взгляд на Кокодола, молча смотревшего в его сторону. Кажется, тот даже не собирался убегать.

Напряжения стало немного меньше. Наверное, именно поэтому его затошнило из-за обжигающей боли в щеке и руке.

— Это... не может называться полной победой.

Хотя было бы идеально захватить Сакъюлента живьём, Клаим на такое был неспособен. Тем не менее они смогут получить много информации, если удастся захватить человека, находящегося под защитой Шести Рук.

Клаим шагнул вперёд, чтобы задержать его, но увидел что-то странное в выражении лица Кокодола. Он был слишком спокоен.

Что послужило основанием для такой выдержки?

В это мгновение он ощутил, как живот пронзает что-то горячее.

Силы покинули тело. На мгновение зрение потемнело; когда он снова начал видеть, уже лежал на полу. Юноша не понимал, что происходит. Словно что-то металлическое и длинное врезалось в живот. Боль выбила весь воздух из лёгких. Перед глазами, что могли видеть лишь пол, появилась нога.

— Увы, ты вообще не можешь назвать это победой.

Он мучительно поднял голову и увидел почти невредимого Сакъюлента.

— «Лисий сон». Эту иллюзию я могу активировать, когда получаю травму. Знаешь, а это больно. Ты, наверное, подумал, что убил меня, да?

Он медленно прочертил пальцами прямую линию у талии. Вероятно, это был путь меча Клаима.

— Ха-ах. Ха-ах. Ха-ах. Ха-ах.

Дыхание участилось. Клаим чувствовал, как кровь выливается из живота, пачкая кольчугу и одежду.

Он умрёт.

Клаим с отчаянием вцепился в ускользающее сознание, разрываемое болью.

Если отключусь, умру точно.

Тем не менее, даже если он останется в сознании, это лишь вопрос времени. Сакъюлент, наверное, подойдёт, чтобы лично его прикончить.

Он дрался хорошо, учитывая, что вышел против человека адамантового уровня. Раз всё так закончится, остаётся лишь смириться с судьбой. Разница в силе очевидна.

Однако он не мог сдаться.

Никогда.

Клаим сжал зубы, словно пытаясь их раздавить.

Он не примет смерть. Он не умрёт без приказа Реннер.

— Ку, га-а! Угр, ух, — заскрежетав зубами, юноша выдавил крик, что больше походил на стон, и наполнил сердце гневом. Сердце, которое почти уступило боли.

Пока что он не может умереть, только не сейчас.

Клаим отчаянно подумал о Реннер. Ему хотелось и сегодня вернуться к ней...

— Времени не так много, так что я тебя просто прикончу. Умри, — Сакъюлент навёл меч на стонущего парня.

Рана смертельна, его смерть лишь вопрос времени. Однако у Сакъюлента появилось предчувствие, что лучше убить его здесь и сейчас.

— Эм... а не могли бы мы забрать его с собой?

— Господин Кокодол, прошу. Есть большая вероятность, что союзники этого сопляка стоят за дверью. И даже если мы возьмём его с собой, он умрёт ещё до того, как мы доберёмся до безопасного места. Пожалуйста, просто сдайтесь.

— Тогда по крайней мере давай возьмём его голову. Я пошлю её с цветами той суке.

— Да-да. Если только это... Э?! — Сакъюлент отпрыгнул.

Юноша взмахнул мечом.

Слишком резкий и точный удар для того, кто уже почти умер. Намереваясь презрительно глянуть на последнее отчаянное сопротивление этой жалкой добычи, Сакъюлент широко открыл глаза.

Опираясь на меч, Юноша встал на ноги.

Невозможно.

Сакъюлент, который убил даже не сотни, а тысячи людей, был уверен, что нанёс смертельную рану. От неё невозможно оправиться. Так говорил накопленный опыт. Поэтому он просто не мог поверить своим глазам.

— К-как ты стоишь?

По коже побежали мурашки. Этот парень словно нежить.

Длинная полоса слюны свисает изо рта, а лицо бледное — он словно откинул человеческую сущность.

— Я... не... могу... умереть. Пока... не... отплачу... за... доброту... госпо... нер.

Когда глаза парня повернулись к нему, Сакъюлент на мгновение перестал дышать. Это был ужас. Он испугался юношу, что сотворил невозможное. Но увидев, как парень шатается, мужчина пришёл в себя. Какой стыд, чтобы член Шести Рук испугался какого-то муравья, он не мог с этим смириться.

— Полумёртвый ублюдок! Умри! — Сакъюлент кинулся вперёд с уверенностью, что парень умрёт, нужно лишь воткнуть в него меч.

Но он был слишком надменен.

Между Клаимом и Сакъюлентом, если смотреть в целом, непреодолимая разница. Но если сравнивать Сакъюлента, ставшего иллюзионистом и фехтовальщиком, и Клаима, что тренировался как воин, лишь с точки зрения воина разница будет не такой уж и большой. Юноша даже сильнее. Только из-за магии он проигрывал телохранителю. Без усиления магией Сакъюлент слабее.

Со свистом меч взлетел вверх, звякнул металл.

Он сумел защититься от вертикального удара лишь потому, что юноша находился на грани смерти и его движения притупились.

У Сакъюлента на лице выступил холодный пот. Он зациклился на том, что противник почти мёртв. Теперь эта предвзятость полностью исчезла.

Как фехтовальщик, Сакъюлент обучался уклонению от вражеских атак, а тут пришлось защититься мечом. Настолько далёк от нормы был удар Клаима.

Полумёртвый на такое неспособен.

В голове Сакъюлента мелькнула тревожная мысль.

Нет, меч стал даже быстрее, чем когда он не был ранен.

— Да что с тобой, ублюдок?!

Стать сильнее посреди боя. Хотя это возможно, Сакъюлент в своей жизни никогда такого не видел.

Казалось, словно тот сбросил оковы.

— Что, чёрт возьми, происходит?! Это магический предмет? Боевой навык? — запаниковал он с таким отчаянием, что трудно было сказать, у кого сейчас преимущество.

С Клаимом произошли очень простые изменения.

Благодаря уроку Себастьяна функция мозга, защищающая тело, впала в хаос.

Во время того урока юноша испытал смерть. Сейчас, как и тогда, его жажда жизни встретилась со смертью, и ограничители в мозгу исчезли, наделяя его сверхчеловеческой силой, которую, например, человек часто проявляет при пожаре.

Хотя он увидел лишь один удар Себастьяна, без него юноша бы уже умер, так ничего и не сделав.

Сакъюлент защитился от мощной атаки, как вдруг его отбросило далеко назад.

Удар спиной о пол отдался даже в животе. Хотя орихалковая кольчуга защитила его, из лёгких выдавило весь воздух, и он не мог дышать.

Что произошло? Сакъюлент не мог понять, но стоявший в стороне Кокодол всё видел.

Парень ударил его ногой. Это удалось, так как Сакъюлент отвлёкся на блокирование его вертикального удара.

Не в состоянии понять происходящее, Сакъюлент поспешно встал на ноги. Быть ловким — это кредо фехтовальщиков. А лежать, растянувшись на полу, — смерть.

— Чёрт возьми! Ублюдок, какой из тебя ещё солдат?! Подумать только, что ты ударишь ногой! Тебе надо бы учебника придерживаться! — перекатившись, Сакъюлент быстро поднялся и, щёлкнув языком, излил своё негодование.

Такому стилю солдат не учат. Грязный стиль, как у искателей приключений. Вот почему нельзя снижать бдительность.

По спине Сакъюлента пробежал озноб.

Сначала он думал, что победит с легкостью, что быстро прикончит этого сопляка. Однако сейчас эта уверенность начинала исчезать.

Сакъюлент вдохнул, наблюдая, как опасный юноша постепенно слабеет.

По его лицу казалось, словно из-за предыдущей серии столкновений его пламя жизни догорело. Нет, так, наверное, оно и есть. Свеча горит ярко как раз перед тем, как выгорит, так и сила юноши.

Сейчас он по-настоящему умрёт даже от одного касания.

Сакъюлент почувствовал небольшое облегчение, а через секунду его охватил гнев.

Он сердился на тот факт, что один солдат доставил столько проблем члену Шести Рук. А ещё на себя за то, что считал это опасным. Однако бой уже закончен. Нужно всего лишь убить его и сбежать.

Однако...

— Этого достаточно.

Он едва успел.

Клаим лежал на полу с лицом, покрытым грязью и потом. Оно уже не то что посинело, а стало серым. Тем не менее он по-прежнему был жив. Но если немедленно не позаботиться о ране на животе, смерть настанет в течение нескольких минут.

Брейн вошёл в зал, не в силах почувствовать облегчение.

Внутри стояло двое мужчин, один из которых не был похож на бойца.

— Не мог бы ты побыстрее убить мальца, не обращая внимания на этого подозрительного типа?

— Если я так поступлю, этот тип в мгновение сократит между нами дистанцию и разнесёт меня одним ударом. Он на совершенно ином уровне по сравнению с сопляком. Для победы мне нужно сосредоточиться и сражаться, используя весь свой арсенал. Если я хоть немного уменьшу бдительность или зазеваюсь, всё будет кончено.

Тогда этот, должно быть, Сакъюлент, — понял Брейн. Внешность сходилась с его описанием. Честно говоря, он подумал так, когда увидел его с окровавленным кинжалом в руке рядом с клоном, но хватило и этого.

Брейн молча ринулся вперёд и в пол силы махнул мечом. Сакъюлент отпрыгнул назад, катана прошла по воздуху. Однако Брейн лишь хотел разделить врага и Клаима. Переступив упавшего на пол юношу, он остановился там, где мог прикрыть его.

— Клаим, ты как? У тебя есть что-то, чем можно вылечить раны?

Он не мог позволить себе терять время, потому говорил быстро. Если у него ничего нет, то надо побыстрее найти другой способ.

— Ха-а, ха-а, ха-а. Е... сть.

Глянув вниз, он увидел, как Клаим бросил меч и шевелит рукой.

— Хорошо, — с глубоким облегчением ответил Брейн и пронизывающе посмотрел на Сакъюлента. — Теперь я буду твоим противником. Я отомщу за этого парня.

— Неудивительно, что ты уверен в себе. У тебя есть катана — дорогое оружие с юга, нечасто его у нас увидишь. Никогда не слышал, чтобы такой воин был в Королевстве... могу я спросить твоё имя?

Он не собирался отвечать.

С Клаимом он разделял общую цель, они товарищи. В положении, когда товарищ может умереть, у него не было времени на вопросы, и...

Внезапно Брейн себя спросил:

Это правда я?

Разве он не выбросил всё, что не помогало улучшать мастерство владения мечом? Склонив было голову набок, Брейн в мыслях рассмеялся.

А-ах, теперь понятно.

Сердце, мечту, цель, путь в жизни — всё, ради чего он существовал, уничтожила Шалти Бладфолен, тот монстр. И на остатках этого нашлось место Клаиму. Когда Брейн сломался под дикой кровожадностью загадочного человека по имени Себас, Клаим продолжал стоять несмотря на слабость и тем самым завоевал уважение и восхищение Брейна Унгласа. Он увидел великолепие человека, который обладает тем, чего не хватало ему.

Стоя перед Клаимом, он глядел Сакъюленту в глаза. Почувствует ли Клаим то же великолепие, глядя Унгласу в спину, что и он когда-то увидел в юнце?

Если бы он прошлый увидел себя, то рассмеялся бы до слёз, говоря, что стал слабее.

Брейн считал, что воин слабеет, когда взваливает на себя ответственность. Воину нужна лишь острота, вот что он думал.

Однако... теперь он понял.

— Значит, такая жизнь тоже существует... теперь ясно. Газеф... похоже, я тебе ещё не ровня.

— Ты не слышал? Спросить снова? Имя скажешь?

— Прости. Не думаю, что есть смысл его говорить, но всё же скажу... Меня зовут Брейн Унглас.

Сакъюлент широко открыл глаза:

— Что! Ты?!

— Боже! Настоящий?! Он не подделка?!

— Настоящий, в этом нет сомнений, господин Кокодол. Уровень воина можно оценить по дороговизне его оружия. Для Брейна Унгласа, которого я знаю, катана как раз подойдёт.

Брейн горько улыбнулся:

— Большинство людей, которых я сегодня встретил впервые, обо мне знают... В прошлом я был бы счастлив, но сейчас не уверен, что чувствую.

Сакъюлент вдруг дружески улыбнулся. Брейн озадачился, но его замешательство сразу же прояснилось.

— Слушай, Унглас! Почему бы нам не прекратить бой? Такой как ты более чем подходишь, чтобы стать нашим товарищем. Почему бы не присоединиться к нам? Одного взгляда хватит, чтобы понять, что ты достаточно силён и подходишь Шести Рукам. Ты такой же, как мы. Разве ты не ищешь силу? Я по глазам вижу.

— Ты прав...

— Тогда Восемь Пальцев прекрасно тебе подойдут. Это величайшая организация для сильных! Ты сможешь получить могущественные магические предметы. Гляди на эту орихалковую кольчугу! Этот мифриловый меч! Кольцо! Одежда! Сапоги! Это всё магические предметы! Присоединяйся к нам, Брейн Унглас. Как и я, ты станешь членом Шести Рук.

— Как скучно... и это всё, что представляет из себя твоя банда?

Его невероятно холодное презрительное отношение заставило лицо Сакъюлента застыть.

— Что?

— Не слышал? Говорю, в твоей слабосильной банде нет ничего особенного.

— У-ублюдок!.. Хмпх. Тогда это значит, что ты сам не так уж и силён!

— Ты абсолютно прав. Перед поистине сильным монстром такой как я — ничто.

Брейну стало жаль лягушку в колодце, которая верит, что сильна. Он искренне, по-дружески её предупредил:

— Сила, о которой ты говоришь, тоже ничто. Вероятно, мы говорим об одном и том же, так что дам тебе совет. Даже если заявляем, что сильны, мы не представляем ничего особенного. — Глянув через плечо, Брейн убедился, что Клаим допил зелье. — И кое-что я понял. Сила, которую используешь ради других, превосходит силу, которую используешь только ради себя, — Брейн улыбнулся широкой, лёгкой улыбкой. — Может, разница ничтожна, но я всё же осознал её.

— Ни слова не понял из того, что ты мелешь... Жаль, Унглас. Жаль убивать гениального мечника, который был равен Стронофу.

— Убивать? Думаешь, что ты, тот, кто использует меч лишь ради себя, убьёшь меня?

— Конечно. С лёгкостью. Я убью тебя, а потом того сопляка. У меня больше нет причин сдерживаться, и я не собираюсь с тобой играться. Я выложусь на полную.

Продолжая держать Сакъюлента, начавшего читать заклинание, в поле зрения, он почувствовал сзади движение и предупредил:

— Лежи, Клаим. Ты ещё не полностью восстановился.

Дёрг. Движение прекратилось.

Брейн улыбнулся и, снова удивляясь самому себе, заговорил:

— Позволь мне позаботиться об остальном.

— ...Хорошо, я оставлю это на вас.

Вместо ответа Унглас рассмеялся и вложил катану в ножны, став в стойку. Затем перевернул тупой стороной вниз

— Осторожнее. Сакъюлент использует иллюзии. То, что они видимы, ещё не значит, что реальны.

— А, вот оно что... хлопотный противник, но... это не станет проблемой.

Брейн молча и не двигаясь наблюдал за Сакъюлентом. Должно быть, он закончил накладывать магию — количество клонов увеличилось до пяти. Ещё на нём появилась мантия, словно созданная из тени. Он даже близко не представлял, какую магию заклинатель использовал.

— Спасибо, что не мешал готовиться. Дай заклинателю достаточно времени, и он станет сильнее воина. Твоё поражение неизбежно, Унглас!

— Точно, не волнуйся об этом. Я тоже благодарен, что ты дал время поговорить с другом... Но не думаю, что я проиграю.

Хруст. Лежавший на полу Клаим пытался двигаться.

Юноша сожалел, что из-за него враг сумел наложить на себя магию. Вот почему, чтобы Клаим услышал, Брейн громко произнёс:

— Один удар.

— Что?!

— Говорю, я закончу это одним ударом, Сакъюлент.

— Попробуй, если сможешь!

Сакъюлент ринулся к нему вместе с клонами.

Как только он оказался в радиусе поражения катаны, Брейн спокойно повернулся беззащитной спиной к бегущим «противникам». И... на божественной скорости рубанул пустое место прямо возле Клаима.

Шмяк.

Что-то шлёпнулось и стены задрожали.

Кокодол и Клаим повернулись в ту сторону.

Сакъюлент упал на пол и не двигался. Меч покатился рядом с ним.

Брейн одним ударом отправил Сакъюлента в полёт, и тот врезался в стену на невероятной скорости. Если бы он использовал не тупую сторону клинка, то даже орихалковую кольчугу разрезал бы надвое, вот настолько сильным оказался удар.

— Моё «Поле» обнаружит твоё присутствие, даже если я тебя не увижу. Ты даже слуховую иллюзию использовал, чтобы собрать моё внимание впереди и напасть сзади... неплохой приём, но, увы, твоим противником оказался я. Да и пытаться напасть на Клаима было глупо. Ты, наверное, собирался убить его и нести чушь про то, как я не смог его защитить и подобное, но ты слишком сильно сосредоточился на том, чтобы атаковать лежавшего на полу парня. Забыл, против кого вышел?

Брейн вложил катану в ножны и улыбнулся Клаиму:

— Видишь, один удар, верно?

— Это было потрясающе!

Его голос частично перекрылся другим: «Это было великолепно». Двое открыли рот от потрясения. Голос принадлежал Себастьяну, но изумляло другое. Их потрясло направление, с которого он шёл.

Двое перевели взгляд в сторону Кокодола.

И увидели Себастьяна. Кокодол лежал рядом без сознания.

— Когда вы пришли? — спросил Брейн, на что дворецкий спокойно сказал:

— Только что. Похоже, все сосредоточились на Сакъюленте и не заметили меня.

— П-понятно, — ответил Брейн, но не думал, что такое возможно.

Я ведь активировал «Поле». Оно действует не очень далеко, но отследит всё, что в прямой видимости. И я всё равно не почувствовал?.. На такое движение был способен лишь тот монстр, Шалти Бладфолен. Когда меня ударила его жажда крови, мне подумалось, что он стоит на одном уровне с монстром. Неужели это правда? Кто же он такой?

— В любом случае, всех похищенных людей я спас. И, Клаим, я должен перед тобой извиниться, несколько охранников давали отпор так свирепо, что мне пришлось их убить. Пожалуйста, прости... это я хотел бы сказать. Но для начала следует залечить твои раны.

Себастьян подошёл к юноше и дотронулся до его живота рукой. Подержав пару секунд, он быстро её убрал. Но эффект оказался потрясающим. Лицо Клаима, что осталось бледным даже после выпитого зелья, тут же вернуло здоровый цвет.

— Мой живот излечён!.. вы священник?

— Нет, я не использовал силу Бога, я влил в тебя свою ки.

— Так вы монах! Неудивительно, я наконец понял, — закивал Брейн, теперь стало ясно, почему дворецкий не использует оружие или доспехи.

Себастьян утвердительно улыбнулся.

— Так что вы двое собираетесь делать дальше?

— Сначала пойду в пост стражи и объясню, что здесь произошло, затем приведу с собой нескольких солдат. А пока я хотел бы, чтобы господин Себас и господин Брейн посторожили их. Однако Восемь Пальцев могут послать подкрепление.

— Я уже сел в эту лодку, так что буду плыть на ней до самого конца.

— Я тоже не возражаю. Однако можешь держать всё относительно меня в секрете? Я приехал в эту страну по делам и не хочу привлекать лишнее внимание тёмной стороны иностранного государства.

— Мне же всё равно, Клаим. Ну, знай, что мой поручитель — это Строноф, так что решай сам.

— Хорошо, понял. Постараюсь не задерживаться.

Часть 3

Месяц последнего огня (девятый), третье число, 19:05

Когда ночь начала опускаться на Королевство, Клаим наконец вернулся во дворец.

Все раны зажили, но он невероятно устал. Пришлось не только сражаться, но и несколько раз проводить переговоры, чтобы уладить последствия, а это заняло время. В конце концов всё прошло гладко не из-за того, что Клаим был телохранителем Реннер, а потому что стража опасалась Восьми Пальцев и заняла пассивную позицию. Все боялись брать на себя ответственность, ведь Восемь Пальцев может устроить показательное убийство... и они боялись не без оснований. Вот почему он приказал солдату передать Реннер документ с кратким изложением положения и получил от неё разрешение написать своё имя и имя своей госпожи в качестве ответственных.

Конечно, в этом были свои недостатки, но также по крайней мере два преимущества.

Одно из них, очевидно, репутация Реннер.

С её помощью захватили членов организации, загрязняющей Королевство. Ещё она помогла вывести на чистую воду работорговцев. А кроме того, Реннер, никогда не выходившая из дворца, послала своего телохранителя — это тоже поднимет ей репутацию.

И второе — они отвели удар от Себастьяна и девушки, которую тот приютил. Поскольку его участие в деле скрыли, пока он вряд ли станет главной целью Восьми Пальцев.

Я не сильно помог при атаке, так что хотя бы это сделать было нужно.

Брейн сообщил, что лично доставит новости Газефу и сказал не волноваться.

Задумавшись над этим, Клаим рассеянно постучал в дверь Реннер.

Обычно он входил без стука. Но юноша решил, что в поздний час не стучаться — грубо. Однажды он увидел госпожу в тонком шёлковом платье, так что даже ей пришлось с ним согласиться.

Не услышав ответ, Клаим принюхался. Хотя юноша помылся, он уже привык к запаху крови и не был уверен, исчез ли он весь. Его наряд, разумеется, не подходит для встречи с принцессой, однако нужно побыстрее лично доложить о событиях сегодняшнего дня. Самое важное, это поговорить о вызволенных людях. Пока те женщины остались в отделении стражи, но в ближайшем будущем их следует переместить в безопасное место. А поскольку некоторые из них были ранены, нужно ещё послать священника, способного на лечащую магию.

Добросердечная госпожа Реннер обязательно протянет руку помощи страдающим гражданам.

Ему было больно доставлять столько неприятностей госпоже. Будь он немного сильнее... В конце концов, желая этого, он нигде не находил себе места. Даже когда служил такой замечательной госпоже, даже когда мог так жить.

— Э?.. Никто не отвечает?..

Он не услышал ответа, дозволяющего ему войти.

У двери не стояла ночная стража и, судя по времени, Реннер ещё не должна спать. Или она просто заснула, не сообщив ночному дежурному?

Клаим снова постучал.

На этот раз изнутри раздался слабый голос, дающий разрешение. Почувствовав облегчение, Клаим зашёл. Он уже решил, что сделает первым.

— Простите, что так поздно, — юноша низко поклонился.

— Я волновалась!

Реннер говорила неожиданно сердито. Госпожа Клаима редко злилась. Даже когда её оскорбляли, перед Клаимом она никогда не показывала даже намёка за злость. Вот почему он понял, что Реннер волнуется от всего сердца. Что-то тёплое собиралось вылиться из глаз. Сдерживаясь, он в поклоне снова и снова искренне извинялся.

— Я по-настоящему волновалась! Думала, что Восемь Пальцев напали первыми и сделали что-то с Клаимом и... Так что именно случилось? Я прочла краткий доклад, но не мог бы ты объяснить поподробнее?

Когда Клаим поднялся и собирался уже начать рассказ, Реннер, как обычно, предложила ему стул. Когда он уселся, девушка налила в чашку чай из «Горячей бутыли» и поставила перед ним. В воздух поднялся слабый пар. Сказав спасибо, он сделал глоток чая, который оказался как раз нужной температуры.

Клаим рассказал обо всём, через что прошёл в борделе. Он сообщил, что положился на власть Реннер и что есть люди, которым он хочет, чтобы она оказала помощь.

— Так что ты подумал, когда увидел их?

Когда он закончил рассказ, первый вопрос Реннер показался странным. Но раз она его задала, Клаим должен ответить.

— Жалел. Я подумал, что если бы был сильнее, то смог бы их спасти до того, как они попали в такую беду.

— Понятно... ты жалел их.

— Да.

— Ты добрый, Клаим.

— Госпожа, если тем женщинам понадобится охрана, я готов пойти в любое время.

— Тогда если это время придёт, я на тебя положусь. Но сейчас важно другое. Я хочу сообщить тебе кое-что заранее. Завтра, или максимум послезавтра, мы нападём на места, указанные в принесённом Лакюс пергаменте. Если после нападения на бордель пройдёт слишком много времени, то они станут бдительнее.

— Простите! Всё потому, что я действовал самовольно!

— Это не так, не волнуйся. Скорее даже, благодаря тебе я смогла решиться. К тому же, Клаим, ты хорошо постарался. Сумел поймать члена Шести Рук Сакъюлента, а также лидера отдела работорговли, Кокодола. Этого более чем достаточно, чтобы пошатнуть наших противников. Вот почему я хочу нанести по ним дополнительный удар. — Реннер ударила воздух; милое движение, в которое не было вложено ни силы, ни скорости. — Мы нападём прежде, чем они доберутся до этой информации!

— Понял! Я отдохну и соберу силы на завтра!

— Прошу. Завтра будет жестокий день.

Клаим покинул комнату. От него шёл едва заметный запах крови.

— Должно быть, тебе трудно, Клаим. Ну а теперь...

Допив остаток ставшего тёплым чая, Реннер поднялась и подошла к звоночку. Это был магический предмет, если его потрясти, то зазвенит связанный с ним звонок, что находился в соседней комнате. В мыслях возникло лицо горничной, которая ждала вызова в той комнате. К счастью, сегодня очередь этой девушки. Реннер холодно улыбнулась.

— Фух, какое лицо подойдёт теперь?

Принцесса встала перед зеркалом и растянула лицо вверх-вниз, держа щёки ладонями. Даже если человек сделает подобное, лицо вряд ли изменится. Но ей этого и не требовалось.

Убрав руки, Реннер улыбнулась.

— Нет. Это для случаев, когда я хожу по дворцу как принцесса.

В этот раз она ухмыльнулась, затем продемонстрировала иную улыбку. Перебирая одну за другой она наконец нашла невинную улыбочку.

— Думаю, эта подойдёт лучше всего.

Решив, что подготовка закончена, Реннер потрясла звоночек. И тут же горничная постучалась в дверь и вошла в комнату.

— У меня есть просьба. Можешь приготовить горячей воды?

— Конечно, госпожа Реннер.

Принцесса улыбнулась поклонившейся горничной.

— Что-то случилось? Вы кажетесь такой весёлой. Словно с вами произошло что-то приятное.

Убедившись, что добыча захватила наживку, Реннер снова счастливо улыбнулась:

— Ага! Просто невероятно! Клаим совершил нечто потрясающее!

Она заговорила как молодая девушка, идеально вписываясь в образ глупой принцессы, которая разбалтывает ценную информацию.

— Мои поздравления, ваше высочество.

Хотя горничная ловко попыталась скрыть свою вражду к Клаиму, ей этого не удалось. Такая реакция вызвала большой переполох в душе Реннер.

Я убью её.

Я убью и эту горничную.

Я убью любого, кто смотрит свысока на моего Клаима.

Но на лице Реннер не появилось ни следа того, что она знает правду. Нынешняя Реннер была невинной девушкой — не замечающей злобы других и прощающей грубость горничных, своего рода наивной, глупой принцессой.

— Это удивительно! Поистине удивительно! Клаим победил очень-очень плохих людей и освободил всех, кого они держали под замком. Сейчас они должны быть... ум, он сказал, что оставил их где-то в отделении стражи. Теперь мы можем наказать дворян, которые помогали этим плохим людям!

— Понимаю. Это и вправду удивительно. Как и ожидалось, ваш господин Клаим великолепен. А могу я услышать поподробнее о его подвигах?

Глупая девочка, заглотившая наживку Реннер, даже не подозревая об этом.

Она всё держала в своих руках; всё ради того, чтобы заполучить вожделенный объект.

Месяц последнего огня (девятый), третье число, 22:10

На улице собралась подозрительная группа лиц, словно сливаясь с тьмой.

У всех разная экипировка, они полностью отличались от солдат. Больше всего, наверное, напоминали искателей приключений.

Впереди стоял крепкий мужчина. За ним худощавый человек и женщина в платье из тонкого шёлка. Дальше — человек в мантии, и в самом конце мужчина в полной пластинчатой броне.

Группа смотрела на распахнутую дверь. За ней была непроглядная тьма, и больше не чувствовалось присутствия людей. И даже на улице кроме них, похоже, не было больше никого. Странно. Все товары борделя уже были перенесены в отделение стражи. Однако не могло быть и речи о том, чтобы не оставить часовых, хоть тут ничего и не осталось. Впрочем, если приглядеться к входу, то рядом можно было заметить разложенное место для костра, а значит, кто-то это здание всё же охранял. Просто пришедшие люди использовали свою власть, чтобы временно убрать часовых.

Стоящий впереди мускулистый мужчина, Зеро, посмотрел внушающим ужас взглядом на захваченный бордель и тихо, словно сочтя это подлым, заговорил:

— Какой фарс. Придётся извиниться перед Кокодолом. Я одолжил ему Сакъюлента, члена Шести Рук, а он так легко проиграл. Да ещё и в тот же день... поистине фарс.

Зеро сердито повернул голову через плечо из-за раздавшегося сзади хихиканья. Носившая платье из тонкого шёлка женщина хорошо знала характер Зеро, она поспешно заговорила:

— А, точно. Так, босс, что будем делать? Убьём попавшегося Сакъюлента? Он сейчас под арестом, силу применить будет трудновато. Придётся нанимать где-то убийцу... так что будем делать?

— Нет, мы не будем его убивать. Он ещё пригодится. Попрошу графа немедленно освободить его... придётся потратиться. Разузнайте вкусы графа.

Худой, легкомысленно выглядящий мужчина задал вопрос:

— А что с Кокодолом?

— Вероятно, он воспользуется своими связями. Если попросит, мы используем свои в качестве извинения. Что случилось со списком клиентов? До меня не доходила информация, что он попал в руки страже.

— Я ничего нового об этом не слышал. Вообще ничего, — мрачно произнёс человек в мантии. Словно эхо в свежевырытой могиле, из-за чего мурашки по коже шли. — Я бы очень хотел заполучить его себе. Пригодится для всевозможных угроз.

— Не говори глупостей. Если мы его возьмём себе, вызовем много подозрений. Другие подумают, что мы сами спланировали нападение. Если мы найдём список, то спрячем его в безопасном месте и позже передадим в знак извинения Кокодолу. К тому же он, вероятно, закодирован, и обычными методами его не взломаешь, так что он всё равно бесполезен, — ответил Зеро.

Худой мужчина пожал плечами:

— В любом случае, я позже попытаюсь узнать, что случилось со списком. Наверное, его хранят где-то в потайном месте... Кстати, а это невероятно. Как эта дыра была сделана? Оружием... или магией?

— Кулаком.

Все перевели взгляд на Зеро. Он повторился, заявляя, что повреждения были вызваны кулаком.

— Невероятно... провернуть такое кулаком.

— Дура, это ничто, — прервал он женщину и, вдохнув, ударил дверь.

Рука погрузилась в железо, словно прорывая бумагу. Зеро медленно вытащил кулак, оставляя такое же отверстие, как сделал Себастьян.

Худой человек потрясённо заговорил:

— Босса нельзя использовать для сравнения... Враг оказался достаточно силён, чтобы пробить стальную усиленную дверь и победить Сакъюлента, даже если тот слабейший в Шести Руках. Полагаю, он всё же опасен?

— Чепуха. Проигрыш Сакъюлента ещё не значит, что его противник был силён. — Человек с натянутым на глаза капюшоном рассмеялся. — Когда его иллюзии видны насквозь, он становится намного слабее нас. Он силён лишь тогда, когда есть явная разница в способностях между ним и противником. Но если сила одинакова или он чуть слабее, то он неминуемо проиграет. Вы ведь все и так это знаете.

Раздался небольшой смешок — согласие с теми словами, а также презрение к слабому.

— Так что мы будем делать? Ты лично этим займёшься? Не думаю, что столкновение окажется полезным, учитывая потери.

— Глупец, — Зеро не смог подавить гнев. — Если мы не сделаем пример из человека, напавшего на бордель, убив его, то наша ценность упадёт. С этого времени даже не думай о потерях. Нарушителя уничтожат все Шесть Рук... «Немёртвый король» Дэйбанок.

Носивший мантию мужчина протянул руку с шаром. Эта рука не принадлежала живому человеку. Шар ответил на эмоции владельца и выпустил странную ауру.

— «Палач пустоты» Пэсилиан.

Человек в полной пластинчатой броне, который до этого молчал, ударил кулаком в грудь с громким металлическим стуком.

— «Танцующий ятаган» Эдстром.

Со звоном металлических браслетов женщина грациозно поклонилась.

— «Убийца тысяч» Малмквист.

Худощавый мужчина со стуком свёл каблуки вместе.

— И я, «Боевой демон» Зеро!

Словно сговорившись, все вокруг Зеро кивнули.

— Для начала мы заплатим залог за Сакъюлента и других арестованных, затем соберём информацию. А после этого... подготовьте специалистов по пыткам. Мы покажем нарушителю ад. Он ещё сильно пожалеет о своей глупости!

Месяц последнего огня (девятый), третье число, 17:42

Когда Себастьян всё закончил и возвращался в особняк, солнце уже начинало садиться.

Клаим защитил похищенных людей, а Сакъюлент и владелец борделя арестованы. Вероятно, они будут очень заняты, и это должно дать немного времени.

А теперь что делать с Цуарэ? Лучше всего отвести в какое-то безопасное место. Однако, насколько знал Себастьян, под это описание подходит лишь одно место.

Беспокоясь об этом, Себастьян дошёл до особняка.

Собираясь открыть дверь, он остановил руку. На той стороне кто-то стоял. Хотя это присутствие принадлежало Солюшн, он не мог понять, почему она стоит прямо перед входом.

Что-то случилось?

Чувствуя тревогу, Себастьян открыл дверь. И застыл от неожиданности.

— Добро пожаловать. Господин Себас.

Он увидел Солюшн в униформе горничной.

По спине прошёл мороз.

В доме с человеком, положение которого неизвестно, — Цуарэ, — Солюшн должна вести себя как дочь купца, а она надела наряд горничной. Потому что притворяться больше нет необходимости? Или есть причина, требующая такой одежды?

Если первое, то значит, что-то случилось с Цуарэ. Если же второе...

— Господин Себас, владыка Аинз ждёт вас.

Услышав тихий голос Солюшн, Себастьян ощутил, как сердце забилось громче.

Он, кто оставался спокоен даже перед лицом могущественного врага, по силе сравнимого со Стражами, этот Себастьян занервничал при известии о прибытии господина.

— П-почему... — выдавил он, язык словно заплетался.

Солюшн поглядела на него, ничего не говоря.

— Господин Себас, владыка Аинз ждёт вас.

Больше не нужно было слов. Её поведение говорило само за себя. Себастьян последовал за Солюшн.

Шаги были тяжёлыми, как шаги преступника, поднимающегося на эшафот.