Часть 1

Месяц последнего огня (девятый), третье число, 4:01

Как только Брейн вошёл в дом Газефа, на него навалилась накопившаяся усталость, заставив проспать почти весь день. Проснувшись, он немного поел и снова заснул. Ему удалось отдохнуть благодаря приятному чувству защищённости, которое источал дом Газефа, хотя ему и не хотелось этого признавать. Он понимал, что воин-капитан не может тягаться с Шалти, однако дом старого врага казался самым безопасным местом на свете, что подарило ему душевный покой и позволило отдохнуть.

Луч солнца проник между ставнями и упал на его закрытые веки, разбудив от глубокого сна, лишённого сновидений. Унглас открыл глаза и снова закрыл, заслоняя их рукой от узкой полоски слепящего света.

Поднявшись, Брейн заозирался словно мышь. Простая комнатка содержала лишь необходимый минимум. Его экипировка лежала в углу.

— Это и есть гостевая комната воина-капитана Королевства? — усмехнулся он, вздохнув с облегчением, затем потянулся. Тело с хрустом расслабилось, возобновилась нормальная циркуляция крови. Он широко зевнул. — Думаю, солдаты иногда заглядывают к нему переночевать. Не разочаровывает ли их такой вид?

Дворяне живут расточительно не только из любви к роскоши. Им всегда нужно держать лицо. К тому же если командир окружён богатой мебелью, это разожжет амбиции солдат и заставит их трудиться усерднее.

— Нет... не следует совать нос в чужие дела, — пробормотал Брейн и рассмеялся, но не над Газефом, а над собой.

Он уже второй раз нашёл покой после потрясения, доведшего его до отчаяния. Именно так, раз благодаря душевному спокойствию в голову лезут бесполезные мысли.

Вспомнив того могущественного монстра, Брейн не смог унять дрожь в руках.

— Как и ожидалось...

Сам страх не прошёл.

Шалти Бладфолен.

Брейн Унглас посвятил мечу всего себя, но даже дотронуться до неё не смог. Вампирша обладает абсолютной силой, монстр среди монстров, и так красива, словно вся красота мира собралась в одном месте. Воистину непобедимое существо.

Одного воображения хватило, чтобы его сковал ужас.

В страхе, что этот монстр за ним гонится, он убежал до столицы, почти не тратя время на сон или отдых. Он боялся, что Шалти может появиться, пока он спит, или что она крадётся в темноте, пока он бежит по дороге... Охваченный тревогой, он ни одной ночи не поспал.

Хотя Брейн бежал в столицу, надеясь спрятаться в толпе, даже он не ожидал, что побег изнурит его разум настолько сильно, что он сам будет искать смерти. А также он не ожидал встретить Газефа. Наверное, крохотная надежда, что тот как-то ему поможет, заставила Брейна подсознательно повернуться в его сторону. Но он сам не знал, так ли это на самом деле.

— Что же делать теперь...

У него ничего не осталось.

Его открытые ладони были пусты.

Он перевёл взгляд на экипировку, сложенную в дальней части комнаты.

Он купил катану, чтобы одолеть Газефа Стронофа. Но что изменится, если сейчас его победить? Раз существует создание, которое намного сильнее него, какой смысл в их ничтожных дрязгах?

— Может, пойти работать на поле?.. По крайней мере это ещё может что-то да значить, — горько рассмеявшись над собой, Брейн почувствовал за дверью чьё-то присутствие.

— Унглас, ты уже проснулся?

Голос принадлежал хозяину дома.

— Ага, Строноф.

Дверь открылась, и зашёл Газеф, облачённый в доспехи.

— Ты хорошо поспал. Я удивлён.

— Ага, благодаря тебе. Прости.

— Не волнуйся. Но сейчас мне пора уходить во дворец. Расскажешь, что с тобой случилось, когда вернусь.

— Это отвратительная история. Ты можешь закончить как я.

— Всё же я хочу её услышать. Думаю, с выпивкой будет легче слушать... А пока чувствуй себя как дома. Если проголодаешься или тебе что-то понадобится, попросишь прислугу. А если захочешь выйти в город... у тебя есть деньги?

— Нет... но я всегда могу продать это, — Брейн поднял руку и показал кольцо.

— Ты уверен? Выглядит дорогим.

— Мне всё равно.

На самом деле кольцо он тоже заполучил, чтобы победить Газефа. Теперь же он осознал, что оно бесполезно, зачем тогда им дорожить?

— Продать дорогие предметы трудновато, да и сбор необходимых денег потребует времени. Вот, возьми, — Газеф кинул маленький мешочек. Когда он приземлился Брейну в руку, внутри звякнул металл.

— Прости... я одолжу тогда.

Часть 2

Месяц последнего огня (девятый), третье число, 10:31

Себастьян прогуливался, думая о том, как разобраться с пятью людьми, следующими за ним с того времени, как он покинул особняк. Он не шёл куда-то конкретно. Лишь считал, что от прогулки и смены обстановки в голову может прийти хорошая мысль.

Вдруг он заметил, как впереди собирается толпа.

Там кто-то то ли гневался, то ли смеялся, а ещё слышались звуки ударов. В толпе люди говорили, что сейчас человека убьют, и следует позвать стражу. Там точно происходило насилие, хотя люди мешали разглядеть получше. Себастьян подумал было пойти другой дорогой, но собираясь сменить направление, помедлил... и решил продолжить идти вперёд.

Он направился в середину толпы.

— Простите, — повторял дворецкий, проскальзывая мимо зевак.

Будто пугаясь странных движений старика, все от него отстранялись. Кажется, там кто-то ещё пытался протиснуться в середину. Но находился в затруднении, судя по голосу, которым просил людей дать пройти.

Без труда оказавшись в центре столпотворения, Себастьян собственными глазами увидел, что происходит. Несколько мужчин в рваной одежде разом что-то пинали. Дворецкий молча подошёл к мужчинам на расстояние вытянутой руки.

— Ты что делаешь, старик?! — один из пятёрки заметил его и грубо спросил.

— Я подумал, что тут немного шумно.

— Хочешь, чтобы мы и тебе преподали урок?

Когда мужчины окружили Себастьяна, показалось то, что они пинали. Мальчик, недвижимо лежащий на земле. Изо рта и носа текла кровь. От долгого избиения он потерял сознание, но всё ещё дышал.

Себастьян обвёл взглядом мужчин, вокруг которых витал запах алкоголя. Их лица покраснели, явно не от упражнений. Вероятно, они пьяны и не могут себя контролировать.

С пустым выражением на лице дворецкий с ними заговорил:

— Не знаю, почему вы это делаете, но, полагаю, уже достаточно.

— Да? Он своей едой испачкал мне одежду. Думаешь, я должен просто об этом забыть? — мужчина показал пальцем на рубашку.

Там и вправду находилось небольшое пятно — еле различимое на и так грязной одежде.

Себастьян перевёл взгляд на мужчину, что походил на лидера банды. Такую незначительную разницу простой человек вряд ли бы уловил, но дворецкий обладал столь обострёнными чувствами воина, что с лёгкостью заметил.

— Воистину... в этом городе ужасный общественный порядок.

— Что? — разгневался один из мужчин, которому показалось, что старик болтает что-то далёкое и игнорирует их.

— Убирайтесь с моих глаз.

— Эй, дедуль, что ты только что сморозил?

— Повторяю: убирайтесь с моих глаз.

— Ублюдок! — покраснев ещё сильнее, их лидер занёс кулак для удара и... упал.

Со всех сторон послышались удивлённые возгласы, и, конечно же, четыре оставшихся человека не стали исключением.

Себастьян поступил просто. С едва уловимой для человеческого глаза скоростью кулаком залепил аккурат мужчине в подбородок, из-за чего тот получил сотрясение мозга. Хотя дворецкий мог отправить его в полёт со скоростью, за которой обычный человек не уследил бы, так ему не удалось бы внушить ужас остальным. Поэтому он сдержался.

— Будете продолжать? — тихо спросил старик.

Тут же протрезвев, мужчины попятились, все вместе прося прощения. Себастьян подумал, что извиняться они должны не перед ним, но не сказал вслух. Пока они помогали своему товарищу подняться, он повернулся в другую сторону и собирался подойти к мальчику, но на полпути остановился.

Что я делаю?

Сейчас у него есть свои проблемы, которые срочно нужно решить. Но он пытается взять на плечи ещё одно бремя. Как глупо. Разве не из-за необдуманных поступков и доброты он оказался в таком положении?

Мальчик спасён. Этого достаточно.

Несмотря на такие мысли, Себастьян подошёл к лежавшему на земле пареньку. Слегка коснувшись его спины, он влил ки. Используя всю свою силу, дворецкий мог бы полностью того вылечить, но привлёк бы лишнее внимание. Решив остановиться на разумном минимуме, Себастьян поднялся и подошёл к первому человеку, попавшемуся на глаза.

— Пожалуйста, отнесите этого ребёнка в храм. Возможно, у него сломаны рёбра. Имейте это в виду и несите его осторожно на доске, чтобы он сильно не двигался.

Убедившись, что человек кивнул, Себастьян пошёл прочь. Не было нужды протискиваться сквозь толпу — куда бы он ни пошёл, она расступалась. Удаляясь от места происшествия, он заметил, что за ним начало идти больше людей. Однако тут появилась проблема. Новые преследователи отличались от старых. Пятёрка, что следила за ним от особняка, работала, без сомнений, на Сакъюлента. Тогда кто же эти двое, что последовали за ним после инцидента с пареньком? Судя по звукам шагов, это взрослые мужчины. Но он понятия не имел, кто они.

— Размышления не помогут. Тогда для начала... нужно их поймать.

Свернув с дороги, Себастьян пошёл всё глубже и глубже во тьму. Хвост не отставал.

— Такое впечатление... что они даже не пытаются себя скрыть.

Они даже шаги не приглушали. Не умеют, или причина в чём-то другом? Впрочем, Себастьяну просто нужно проверить всё самому. Когда прохожие исчезли, и дворецкий собрался сделать свой ход, раздался юный голос одного из преследователей, словно он как раз этого и ждал:

— Извините...

Часть 3

Месяц последнего огня (девятый), третье число, 10:27

Назад во дворец Клаим шёл, погрузившись в свои мысли.

Он всё прокручивал в голове схватку с Газефом, представляя, как следовало поступить, чтобы она прошла лучше. Наконец выбрав, какое движение попробовать, если появится второй шанс, он услышал крик. Собралась толпа. Рядом неловко топтались два солдата.

Из центра столпотворения слышались голоса. Судя по тону, это не сулило ничего хорошего.

Посуровев, Клаим подошёл к стражникам:

— Чем вы двое занимаетесь?

Вдруг услышав позади голос, солдаты с удивлением развернулись.

Каждый был в кольчуге, поверх которой висел плащ с гербом Королевства, а в руках держал копьё. Стандартное снаряжение стражника, хотя не похоже, чтобы эти двое были хорошо обучены. Прежде всего, они были в плохой физической форме, неаккуратно побриты, и даже кольчуга находилась в скверном состоянии и была грязной. В целом, их вид наводил на мысли о плохой дисциплине.

— Кто... — растерянно и чуть раздражённо заговорил один из них, поняв, что к ним обратился обычный юноша.

— Я сейчас не на службе, — твёрдо ответил Клаим.

Растерянность стражника теперь показалась не только в голосе, но и на лице. Этот парень говорит так, словно их начальник. Рассудив, что разумнее вести себя скромно, солдаты выпрямились:

— Мы считаем, что там происходит какое-то волнение.

Клаим подавил желание упрекнуть их в том, что это и так ясно. В отличие от дворцовой охраны, патрулирующие город стражники брались из простолюдинов и не проходили хорошую подготовку. Другими словами, они — гражданские, которые научились махать оружием.

Он перевёл взгляд со смущённых стражников на толпу. Будет быстрее самому с этим разобраться, а не полагаться на этих двоих. Может, он и выходит за рамки своих полномочий и вмешивается в работу патрульных, но если он пройдёт мимо нуждающихся граждан, то не сможет показаться перед любимой госпожой.

— Ждите здесь.

Не дожидаясь ответа, Клаим попробовал пролезть между людьми. Хотя те стояли не вплотную друг к другу, пройти не удалось. Нет, странно будет, если человек вообще сможет пробраться через это.

Пытаясь пробиться силой, даже когда его отталкивали назад, юноша услышал голос.

— Убирайтесь с моих глаз.

— Что?

— Повторяю: убирайтесь с моих глаз.

— Ублюдок.

Плохо. Они сейчас ударят пожилого человека.

Лицо юноши побагровело. Отчаянно пытаясь пробраться в середину, Клаим разглядел старика, окружённого несколькими мужчинами. А также потрёпанного паренька, что лежал у их ног.

Опрятно одетый старик отличался изяществом, которое можно встретить только у дворян или тех, кто им служит. А окружали его, судя по внешности, какие-то пьяницы. Тут очевидно, кто прав, а кто нет.

Самый крупный мужчина сжал руку в кулак. По сравнению со стариком разница просто огромна: обхват туловища, размер мускулов, а ещё склонность к насилию, из-за которой он не побоится пролить кровь. Старик свалится от одного удара. Люди осознали, какая трагедия сейчас произойдёт, и некоторые из них вскрикнули.

Но Клаим даже из центра толпы ощутил небольшую опасность.

Мужчины, конечно, выглядели сильнее. Однако почему-то казалось, что это старик обладает абсолютной силой.

Мгновение растерянности стоило ему возможности остановить насилие. Тот поднял кулак и...

Упал.

Со всех сторон раздались удивлённые голоса.

Старик аккуратно ударил мужчину в подбородок. Да так быстро, что Клаим своим тренированным зрением едва сумел уловить движение.

— Будете продолжать?

По внешности и не скажешь, что пожилой человек столь хладнокровен и силён. Пьяный угар как рукой сняло. Нет, даже сторонние наблюдатели под воздействие энергии старика попали. Мужчины полностью потеряли волю к сражению.

— Н-нет, это мы виноваты.

Разом извинившись, они попятились и, подхватив лидера, смылись. Клаим не собирался за ними гнаться. Он стоял столбом, словно завороженный стариком с прямой спиной.

Ровная, будто меч. Любому воину хотелось бы такой осанки.

Старик дотронулся до спины паренька, чтобы, вероятно, проверить его состояние. Затем попросил ближайшего человека позаботиться о нём и пошёл прочь. Толпа расступилась перед ним. Никто не мог оторвать взгляд от его спины, в которой не было ни одного изъяна.

Быстро подбежав к пареньку, Клаим достал зелье, которое получил на тренировке от Газефа.

— Можешь выпить?

Ответа не последовало. Тот лежал без сознания.

Клаим открыл крышку и вылил содержимое на тело мальчика. Хотя можно подумать, что зелья предназначены для питья, они подействуют, даже если вылить на тело. Это — величие магии. Кожа мальчика словно впитала всю жидкость. Увидев, что к лицу паренька вернулся цвет, Клаим почувствовал облегчение и кивнул.

Заметив, как юноша использовал дорогое зелье, толпа удивилась не меньше, чем навыкам старика. Однако Клаим, само собой разумеется, не сожалел. Пока горожане продолжают платить налоги, долг тех, кто на эти налоги живёт, их защищать. Поскольку он не сумел исполнить свой долг, то сделал хотя бы это.

После зелья с мальчиком наверняка уже всё будет хорошо, но на всякий случай его всё же нужно отвести в храм. Клаим подал знак оставленным ждать стражникам. Похоже, они позвали подмогу. К двоим присоединилось ещё трое.

На поздно прибывшую стражу толпа смотрела с укором. Солдаты нервно переглядывались между собой, когда Клаим обратился к одному из них:

— Отнесите этого ребёнка в храм.

— Что тут случилось?..

— Насилие. Я использовал лечащее зелье, так что никаких проблем возникнуть не должно, но отведите его просто на всякий случай.

— Так точно!

Оставив остальное стражникам, Клаим рассудил, что ему делать тут больше нечего. Ничего хорошего не будет, если работающий во дворце солдат ещё больше вмешается в работу других.

— Думаю, о случившемся вы сможете узнать у очевидцев.

— Хорошо, мы так и сделаем.

Получив приказы, стражники вновь обрели уверенность в себе и быстро начали действовать. Клаим поднялся и побежал, не обращая внимания на вопросы солдат о том, куда он направляется.

Добежав до переулка, в который свернул старик, Клаим замедлился.

И пошёл следом, глядя тому в спину.

Хотя юноше хотелось заговорить с ним сразу же, он не нашёл в себе смелости и опустил голову. Казалось, словно на него давит невидимая толстая стена.

Старик поворачивал то туда, то сюда, путь становился всё темнее. Клаим шёл за ним, не смея проронить ни слова.

Словно шпионил.

Юноше хотелось вырвать волосы из-за того, что делает. Как бы трудно ни было заговорить, это неправильно. Продолжая идти следом, Клаим попытался поставить себя на место старика.

Со временем они дошли до пустого переулка. Клаим несколько раз глубоко вздохнул и, словно признаваясь девушке в любви, собрал всю храбрость и заговорил:

— Извините...

Старик повернулся.

Волосы и борода белые, но прямая спина напоминает выкованный из стали меч. Лицо в морщинах, и хотя благодаря им он выглядит добрым, взгляд острый, как у ястреба на охоте. Вокруг него даже витает аура высшей знати.

— Вам что-то нужно?

Хотя по голосу немного угадывался возраст старика, звучал он внушительно и был переполнен жизнью. Юноша сглотнул, чувствуя от его взгляда невидимое давление.

— Эм, ух... — Клаим не смог заговорить из-за силы этого джентльмена.

Затем старик развеял накопленную внутри энергию. И по-доброму спросил:

— Как тебя зовут?

Наконец освободившись от давления и вновь обретя голос, юноша ответил:

— Клаим, я солдат этой страны. Я здесь, чтобы искренне поблагодарить вас, вы сделали то, что должен был сделать я.

Когда юноша низко поклонился, старик сузил глаза, словно о чём-то задумавшись, и тихо прошептал: «Ах, понятно».

— Не переживай об этом. Что ж, всего доброго...

Когда старик попытался закончить разговор и уйти, Клаим поднял голову и спросил:

— Пожалуйста, можете секунду подождать. Честно говоря... стыдно признать, но я шёл за вами. На самом деле я даже не возражаю, если вы рассмеетесь над моей просьбой, но не могли бы вы научить меня той технике, если возможно?

— Что ты имеешь в виду?

— Я тренируюсь, чтобы стать сильнее, и желаю научиться хотя бы маленькой части того невероятного движения и техники, что вы недавно показали.

Старик осмотрел Клаима сверху донизу.

— Хм-м... позволь взглянуть на твои руки.

Клаим протянул ладони, и старик внимательно их осмотрел. Это казалось несколько странным. Затем перевернув ладони, он осмотрел ногти и довольно кивнул:

— Толстые и жёсткие, хорошие руки воина.

Услышав, как пожилой человек сказал это с улыбкой, Клаим ощутил тепло в груди. Нечто похожее на радость, которую он чувствовал от похвалы Газефа.

— Нет, такой как я... недостойный воин.

— Не нужно скромничать... можешь показать мне свой меч?

Старик взял клинок в руки и внимательно посмотрел на лезвие.

— Хм... это запасное оружие?

— Как вы узнали?!

— А, видишь вот тут зарубку?

Посмотрев на место, куда тот указывал, юноша и вправду заметил в лезвии небольшую трещинку. Должно быть, она появилась во время тренировки.

— Я показал вам нечто возмутительное!

Из-за стыда ему захотелось исчезнуть. Клаим понимал, что неопытен, и очень осторожно, даже нервозно, относился к состоянию своего оружия. Всё, чтобы хоть немного повысить шансы на победу. Нет, он так считал вплоть до этого мгновения.

— Теперь мне ясно. Я в общих чертах понял твой характер. Руки воина и оружие — зеркало, отражающее их владельца. А ты производишь весьма приятное впечатление.

Покраснев до ушей, Клаим поднял голову.

Старик добродушно улыбался.

— Хорошо. Я немного тебя обучу. Однако...

Как только Клаим собрался выразить свою признательность, старик остановил его и продолжил:

— Я хочу у тебя кое-что спросить. Ты сказал, что солдат, да? На самом деле несколько дней назад я помог одной девушке...

Когда Клаим выслушал историю старика, что назвался Себасом, его охватил сильный гнев.

Некто оскорбляет закон о свободе рабов, провозглашённый Реннер, таким способом... Осознавая, что даже сейчас ничего не изменилось, он не мог скрыть свою ярость.

Нет, дело в другом. Клаим покачал головой.

Работорговля запрещена законом Королевства. Однако повсеместно можно услышать, как людям приходится работать в плохих условиях, отрабатывая долг, хоть это и не рабство. Закон имел много лазеек. Нет, именно благодаря этим лазейкам его и приняли.

Введённый Реннер закон оказался почти бесполезен. Хотя в голову пришла эта грустная мысль, он отбросил её в сторону. Сейчас нужно подумать об обстоятельствах Себаса.

Клаим нахмурился.

Тот попал в очень невыгодное положение. Хотя расследование контракта девушки может позволить ударить в ответ, трудно представить, что они оставят слабое место при такой тщательной подготовке. Если Себас обратится к закону, то, безусловно, проиграет. Противники решили урегулировать всё без помощи закона, потому что рассудили, что так выгоднее.

— Ты знаешь кого-то, кто может остановить коррупцию или помочь нам?

Клаим знал только одного такого человека, свою госпожу. Он с уверенностью мог сказать, что нет ни одной знатной особы более чистой и надёжной, чем Реннер.

Однако он не мог назвать её имя.

У тех, кто способен на подобное, есть связи с влиятельными людьми. Наверняка они в дружеских отношениях с каким-то могущественным дворянином. Если принцесса, входящая в королевскую фракцию, воспользуется своей властью для расследования и помощи, и этим навредит фракции знати, это может перейти в полномасштабный конфликт.

Власть использовать не так просто. Особенно в случае, когда нет никакой гарантии, что конфликт между двумя фракциями не приведет к гражданской войне. Реннер не посмеет вызвать крах Королевства. Вот почему эти темы всплывали при разговоре с Лакюс и её командой. И вот почему Клаим ничего не сказал. Нет, он не мог ничего сказать.

Уловив что-то в молчании юноши, Себастьян прошептал, что понял, и сказал шокирующую правду:

— По словам девушки, в том месте кроме неё держали много людей обоих полов.

Невозможно. Такой бордель существует не только в отделе работорговли той организации? Или... может быть, это тот самый бордель и есть?

Клаим заговорил:

— Если нужно только организовать побег... я могу спросить свою госпожу. Она обладает собственной территорией, и если им понадобится убежище...

— Это возможно?.. И девушку туда тоже можно поселить?

— Простите, господин Себас... я не могу сказать с уверенностью, пока не спрошу госпожу. Но она великодушна, наверняка она сразу согласится!

— Хм, если твоя госпожа настолько надёжна... должно быть, она и вправду великий человек.

Клаим с уверенностью кивнул. Нет никого величественнее неё.

— А что произойдёт, если в борделе найдутся доказательства, что он вовлечён в работорговлю и тем самым нарушает закон? Это тоже замнут?

— Хотя такое возможно, но если доказательства передать в подходящие руки... мне хочется верить, что Королевство не настолько коррумпировано, чтобы закрыть на них глаза.

— Очень хорошо. Тогда позволь задать другой вопрос. Почему ты желаешь стать сильным?

— Э? — из-за резкой смены темы разговора Клаим издал странный звук.

— Ты просил научить тебя технике. Хотя я понял, что тебе можно доверять, мне интересно, почему ты ищешь силу.

Юноша закрыл глаза.

Почему он хочет стать сильнее?

Клаим — брошенный ребёнок, не знающий лиц родителей. Такие истории повсеместно встречаются в Королевстве. Да и смерть в грязи — не редкость.

Юноше тоже было уготовано судьбой умереть под дождём.

Однако... в тот день он встретил Солнце. Того, кто ползал в грязи, во тьме, пленил этот свет.

Раньше он часто скучал по ней. А когда вырос, чувство приняло иную форму.

Любовь.

Ему следовало избавиться от такого чувства. В реальности никогда не бывает чудес, о которых поют странствующие менестрели. Человек не может коснуться солнца, так и желание Клаима никогда не осуществится. Нет, оно не должно осуществиться.

Судьба женщины, которую любил юноша, — выйти замуж за другого. Принцесса не может вступить в брак с человеком неизвестного происхождения, с тем, кто даже ниже простолюдина.

Если король умрёт и первый принц унаследует престол, Реннер тут же выдадут за какого-нибудь высшего дворянина. Наверное, такие разговоры уже идут между принцем и высшей знатью. Её могут даже послать в соседнее королевство ради политического брака.

Странным казалось скорее то, что хотя Реннер уже достигла возраста, когда можно выходить замуж, а у неё не было даже жениха.

Юноше эта пора казалась словно золотой. Он был готов заплатить любую цену, чтобы остановить время. Если бы он постоянно не тренировался, мог бы насладиться этими мгновениями чуть дольше.

Клаим был простым, обыкновенным человеком без таланта. Тем не менее благодаря бесконечным тренировкам он приобрёл неплохое мастерство, если сравнивать с другими солдатами. Тогда не будет ли лучше довольствоваться этим и остановиться, чтобы побыть с Реннер хоть немного дольше?

Однако... в самом ли деле этого достаточно?

Клаим жаждал света Солнца. Это было не ложью или непониманием, а его истинными чувствами.

Однако...

— Потому что я мужчина.

Юноша улыбнулся.

Верно. Клаим хотел оставаться возле неё. Солнце ярко светит в небе, человек никогда не окажется рядом с ним. Но всё равно он хотел подняться хоть чуточку выше и стать ближе к Солнцу. И неважно, насколько.

Он не желал постоянно поднимать голову, чтобы увидеть её.

Ничтожно мелкие мысли мальчика, но так ему идущие.

Он хотел стать подходящим мужчиной для женщины, которую любил, даже если они никогда не будут вместе.

Вот почему он мог выдержать жизнь без товарищей, суровую тренировку и учёбу, уменьшающую время сна.

Люди будут называть его глупым и смеяться? Ну и пусть.

Те, кто никогда по-настоящему не любили, не поймут его чувства.

♦ ♦ ♦

Себастьян сузил глаза, размышляя над искренностью юноши и словно пытаясь уловить мириады смыслов за кратким ответом Клаима. Затем удовлетворённо кивнул:

— Из твоего ответа я понял, чему тебя обучить.

Он остановил Клаима, что пытался выразить свою признательность.

— Однако, мне жаль это говорить, но у тебя нет таланта. Тренировка, которую ты желаешь, занимает некоторое время, которого у меня нет. Поэтому я хочу обучить тебя тому, что покажет быстрые результаты, однако... тренировка будет очень суровой.

Клаим громко сглотнул. Блеск в глазах Себастьяна заставил его дрогнуть. Он не ответил, потому что ощутил мощь в тех глазах. Просто невозможно, чтобы такая сила существовала, она превосходит даже силу Газефа.

— Скажу честно, ты можешь умереть.

Это не шутка.

Шестое чувство говорило, что он серьёзен. Впрочем, юноше было плевать на свою жизнь. Однако лишь в том случае, если умрёт за Реннер. Он не хотел умирать из-за своего эгоизма.

Не то чтобы он испугался. Нет, наверное, он и впрямь испугался.

Клаим снова проглотил слюну, продолжая колебаться. Переулок заполнила тишина. Стало так тихо, что слышался далёкий шум городских улиц.

— Выживешь ли ты, зависит от тебя... Если у тебя есть что-то дорогое, причина цепляться за жизнь, то всё будет в порядке.

Он собирается научить его не боевым искусствам?

Хоть такой вопрос и появился в голове, это — не насущная проблема. Поняв, что слова Себастьяна значат, юноша принял их и ответил:

— Я готов. Позаботьтесь обо мне.

— Значит, уверен, что не умрёшь?

Клаим покачал головой, дело было не в этом. Просто в душе он всегда нёс с собой причину цепляться за жизнь, даже если придётся ползти по полу. Заглянув в глаза, Себастьян кивнул, словно прочёл в них, что творилось у Клаима в душе.

— Хорошо. Тогда я начну обучение прямо здесь.

— Здесь?

— Да. Это займёт всего пару минут. Пожалуйста, подними меч.

Что он собирается делать? С тревогой к неизвестному и слабым проблеском надежды и любопытства Клаим взялся за меч. В узком переулке раздался щелчок — юноша извлёк меч из ножен.

Себастьян молча смотрел, как Клаим встаёт в боевую стойку.

— Тогда я начну. Сосредоточься.

И в следующее мгновение...

Из Себастьяна словно во все стороны полетели ледяные клинки.

Клаим больше не мог говорить.

Вокруг дворецкого закружился вихрь из жажды крови.

На юношу мгновенно волной навалилась настолько плотная энергия, что её цвет был виден невооружённым глазом. Казалось, сердце сейчас разорвётся. Душа словно кричала. Этот звук исходил будто бы и возле него, но в то же время и где-то далеко, а может, из его собственного рта.

Охваченный чёрным потоком жажды крови, Клаим ощутил, как сознание белеет. Страх оказался таким большим, что разум решил отключиться, чтобы его не чувствовать.

— И это всё, на что способен «мужчина»? Это только разогрев.

В угасающем сознании разочарованный голос Себастьяна слышался особенно громко. Смысл этих слов глубоко укоренился в разуме Клаима, глубже любого клинка. Этого оказалось достаточно, чтобы хоть на краткий миг забыть об ужасе, навалившем на него спереди.

Стук. Его сердце застучало громче.

— Ха-а-а! — Клаим с силой выдохнул.

Глаза намокли от слёз, но, несмотря на желание убежать от страха, он терпел. Державшие меч руки дрожали, а кончик клинка колебался, как будто сошёл с ума. От дрожи во всём теле грохотала кольчуга. Однако Клаим стиснул стучащие зубы и попытался вытерпеть жажду крови Себастьяна.

Оценив неприглядность картины и усмехнувшись, дворецкий начал сжимать в кулак правую руку прямо перед глазами Клаима. Через пару мгновений кулак был завершён.

Рука медленно пошла назад. Словно натягивая тетиву лука со стрелой.

Даже дрожа, Клаим осознал, что сейчас произойдёт, и помотал головой из стороны в сторону. Разумеется, его сигнал не дошёл до Себастьяна.

— Тогда... умри.

Будто спущенная с тетивы стрела, кулак дворецкого со свистом полетел на него.

Смерть будет мгновенной.

Клаим это осознал, и время замедлилось. Казалось, словно на него с невероятной скоростью летит гигантский железный шар. Разум заполнился образом полной, абсолютной смерти. Даже подними он меч и используй его в качестве щита, от удара тот просто разлетится.

Да и он не мог двинуться. Из-за невероятной тревоги тело окоченело.

От смерти, что перед глазами, спастись невозможно.

Клаим сдался судьбе, но в то же время рассердился на себя.

Раз не удалось отдать жизнь за Реннер, следовало умереть ещё тогда. Ему было бы лучше умереть в одиночку, дрожа под холодным дождём.

Он увидел прекрасное лицо Реннер.

Говорят, что на пороге смерти перед глазами проносится вся жизнь. Это мозг ищет в воспоминаниях способ спастись от незавидной судьбы. Тем не менее ему показалось несколько забавным, что в конце он увидел улыбку любимой и уважаемой госпожи.

Верно. Клаим увидел «улыбку» Реннер.

Когда маленькая Реннер спасла его, она не улыбалась. Когда же она начала?

Он не мог сказать. Однако он со смущением вспомнил, как видел её улыбку.

Если она узнает о смерти Клаима, эта улыбка исчезнет? Как солнце, которое закрыли тучи?

Не смешите меня!

Гнев пророс из самих глубин души.

Она спасла жизнь, которую выбросили на обочину дороги. Значит, эта жизнь принадлежит не ему. Это тело для Реннер. Чтобы дать ей хоть капельку счастья...

Должен быть способ выбраться отсюда!

Возникшие сильные эмоции разорвали цепи страха.

Руки задвигались.

Ноги тоже.

Глаза, что уже было зажмурились, широко открылись. Он отчаянно попытался невооружённым глазом заметить движущийся в его сторону сверхскоростной кулак.

Чувства работали на пределе, он даже видел вибрации воздуха.

Во время сильной опасности, например при пожаре, люди могут показать нечеловеческую силу. Мозг отключает предохранитель мускулов и позволяет совершить невозможное. Выделяется куча химических веществ, и разум сосредотачивается исключительно на выживании. Он быстро обрабатывает большие объёмы данных и выбирает наиболее оптимальные действия.

В это мгновение Клаим шагнул в мир первоклассных бойцов. Однако скорость атаки Себастьяна превосходила даже это. Может быть, уже слишком поздно. На уклонение не хватит времени. Тем не менее нужно двигаться. Нельзя сдаваться.

В этом сильно сжатом времени его собственные движения казались медленнее, чем у черепахи. Но, несмотря на это, Клаим отчаянно двигался.

И...

Бум. С рёвом кулак Себастьяна прошёл мимо лица юноши. Ветер от удара сорвал несколько прядей с его головы.

Затем послышался спокойный голос:

— Поздравляю. Что ты чувствуешь, преодолев страх смерти?

— ...

Не в силах понять, что тот говорит, Клаим глупо на него уставился.

— Что ты чувствовал перед лицом смерти? И что чувствовал, преодолев её?

Клаим тяжело задышал и растерялся. Его лицо выглядело так, словно у него не все дома. Кровожадность бесследно исчезла. Лишь сейчас до него дошли слова дворецкого, он смог расслабиться и рухнул на землю, словно марионетка, которой отрезали нити. Как будто та кровожадность и держала его на ногах.

Стоя на руках и коленях, он втягивал в лёгкие свежий воздух.

— К счастью, ты не умер от шока. Временами тело так сильно верит в неизбежность смерти, что теряет способность поддерживать жизнь.

Клаим всё ещё чувствовал горечь в горле. Должно быть, смерть именно такая на вкус, — подумал он.

— Если я повторю это несколько раз, ты сможешь преодолеть большинство страхов. Но будь осторожен. Инстинкт выживания срабатывает именно благодаря страху. Если он полностью исчезнет, ты не сможешь распознать самые очевидные опасности. Ты должен уметь их различать.

— М-может быть, я груб, но господин Себас, что вы?

— Что ты имеешь в виду?

— На т-такую жажду крови обычный человек неспособен. Кто же...

— Пока я всего лишь старик, уверенный в своих силах.

Клаим не мог отвести глаз от улыбки Себастьяна. И хотя она казалась искренней, это была грозная улыбка невероятно сильного человека. Может быть, он даже сильнее Газефа, сильнейшего среди воинов ближайших стран. Клаим решил, что этим удовлетворил своё любопытство. Он понял, что из дальнейших расспросов не выйдет нечего хорошего.

Но ему всё равно не давал покоя вопрос, кто же на самом деле этот старик по имени Себас. Юноше даже пришла мысль, что это один из тринадцати героев.

— Тогда давай попробуем сно...

— П-подождите! У меня есть вопрос! — сзади раздался испуганный мужской голос, прервавший дворецкого.

Часть 4

Месяц последнего огня (девятый), третье число, 9:42

Выйдя из дома Газефа, Брейн глянул через плечо и запомнил внешний вид строения, чтобы потом найти дорогу назад. Когда воин-капитан его сюда приволок, из-за гипотермии в голове у Брейна витал туман, ему было совсем не до разглядывания зданий.

Он знал, в каком районе Газеф живёт, ибо собирался прийти к нему и вызвать на бой. Но поскольку информация передавалась из уст в уста, пока не досталась ему, в неё закрались небольшие ошибки.

— Из его крыши не торчит чёртов меч, — проклял он давшего ложную информацию осведомителя, когда поближе обследовал дом.

Жилище Газефа по размерам значительно уступало особнякам дворян. В таких обычно жили богатые горожане. Впрочем, для трёх человек его хватало — Газефа и старой пары, прислуживавшей тому и жившей на месте работы.

Сохранив всё в памяти, Брейн решил прогуляться. Он не шёл куда-то конкретно. Ему больше не хотелось искать магические предметы, оружие или броню.

— Чем бы заняться... — его бормотание исчезло в пустоте.

Можно даже пойти куда-то и исчезнуть, это неважно. Даже сейчас эта мысль казалась ему весьма привлекательной. Поискав в душе собственные желания, он нашёл лишь пустую дыру. От сгоревшей цели не осталось даже пепла.

Тогда почему...

Он посмотрел вниз и увидел в правой руке катану. А под одеждой находилась его кольчуга. По пути в столицу он держался за катану от страха. Унглас знал, что ничего ею не сделает монстру по имени Шалти, которая блокировала его атаки ногтем мизинца. Но стоило ему отпустить катану, как тревога становилась невыносимой. Тогда почему он до сих пор её держит? Ничего бы не изменилось, даже если бы он оставил её у Газефа дома. Всё ещё из-за тревоги?

Брейн склонил голову набок, задумавшись.

Нет.

Но так и не нашёл ответа, какая эмоция заставила его взять с собой меч.

Брейн шёл, вспоминая своё первое посещение столицы. Белые здания, вроде дворца и магической гильдии, не изменились, но он заметил множество новых домов. Пытаясь насладиться неожиданным пробелом в памяти, Брейн заметил на дороге какое-то волнение.

Впереди слышались звуки насилия. Чуть нахмурившись, он собрался повернуть на другую улицу, но его внимание привлёк старик. Тот будто просачивался через толпу, направляясь в её центр.

— Ч-то?.. Что это за движения? — невольно выскользнуло у него, Брейн несколько раз моргнул.

Трудно поверить, что кто-то способен так двигаться. Унгласу показалось, что он спит наяву. А может, это подействовало какое-то заклинание.

Брейн даже засомневался, что сумеет повторить движения старика. Такая техника возможна лишь в том случае, если воин способен читать поток сил как отдельных личностей, так и всей толпы.

Он увидел невероятное владение телом.

Унглас без колебаний направился в сторону старика.

Растолкав зевак и добравшись до центра толпы, Брейн застал мгновение, когда старик ударил мужчину в подбородок.

Как? Будь я на месте того типа... смог бы уклониться? Сомневаюсь-сомневаюсь. Старик обманул его чувства? Или я просто слишком много думаю? В любом случае, удар был сделан словно по учебнику, ни одного лишнего движения.

Из его рта вырвался восторженный выкрик, когда он обдумывал увиденный удар.

Он еле его разглядел, к тому же очень трудно сравнивать мечника и мастера боевых искусств. Однако даже того краткого мига хватило, чтобы понять: этот пожилой человек невероятно силён.

Наверное, даже сильнее Брейна.

Закусив губу, Унглас попытался сравнить лицо старика со списком сильных противников, который он выучил. Однако совпадений так и не нашёл.

Кто же он такой?

Не прошло и нескольких мгновений, как старик оказался за пределами толпы. За ним пошёл какой-то парень. Поддавшись порыву, Брейн последовал примеру юноши.

Старик словно имел глаза на спине, Брейну было трудно следовать за ним на близком расстоянии. Но это не стало проблемой, ведь можно идти за парнем. И даже если того обнаружат, Брейну опасность не грозит.

Вскоре после того Унглас ощутил присутствие других преследователей. Однако было неизвестно, за стариком они следовали или за парнем. Впрочем, это его не касалось.

Через некоторое время они свернули за угол, путь становился всё темнее. Брейн занервничал — его словно заманивали в ловушку.

Парню не кажется это подозрительным? Как только Брейн начал задаваться вопросом, юноша заговорил со стариком.

Поскольку они как раз свернули в переулок, Брейну удалось спрятаться за углом и подслушать их.

Как выяснилось из разговора, парень хотел учиться.

Какой абсурд. Старик не примет в ученики этого зелёного юнца.

Если сравнивать их способности, парень будет невзрачным камешком, а старик — большим алмазом. Они живут в совершенно разных мирах.

Как жалко. Ты что, не видишь разницы в мастерстве между тобой и стариком? Не думал, что это незнание будет выглядеть так жалко. Малый, хватит уже, — подумал Брейн, но вслух не сказал.

Хотя он и имел в виду паренька, он также высмеивал себя прошлого, безрассудно упивавшегося собственной силой.

Пока Брейн подслушивал, — хотя он уделил мало внимания разговору о борделе, — старик, похоже, решил показать тому пару уроков. Впрочем, Унглас не думал, что человек такого калибра может хоть чему-то научить этого парня.

Что происходит? Мой взгляд опять затуманился, что ли? Так нет же. В навыках этого малого нет ничего хорошего, у него даже таланта нет!

Какие же уроки он собирается ему показать? Но с этого места возможно лишь слышать, а не видеть. Не сумев сдержать любопытство, Брейн спрятал своё присутствие и медленно пошёл вперёд, чтобы заглянуть за угол. И в это мгновение...

Всё его тело пронзила ужасающая энергия.

Его крик не описать словами.

Тело словно парализовало.

Как будто гигантский хищник дышит в сантиметрах от носа. Мир окрасился невероятной жаждой крови, он даже моргнуть не мог, не то что двинуться. Ему показалось, что сейчас даже сердце остановится.

Он словно вновь оказался перед Шалти Бладфолен, которую считал сильнейшим существом в мире, столь невероятной казалась эта аура.

У человека со слабым умом сердце остановится по-настоящему. Ноги задрожали, и он с глухим стуком упал на землю.

Если со мной такое, то малый умер? Если повезёт, то он потеряет сознание.

Наклонившись и поддерживая себя дрожащими руками, Брейн начал взглядом искать двух человек... и увидел невозможное. Хотя лишь на мгновение, но шок заставил его полностью забыть о страхе.

Парень стоял.

У него, как и у Брейна, дрожали ноги. Но, несмотря на это, он не падал.

Ч-что происходит? Как может этот малый стоять?

Он не мог понять, почему юноша стоит на ногах, когда он сам упал на колени и поддерживает себя руками.

Может быть, у него есть магический предмет, защищающий от страха? Или он знает боевой навык с таким эффектом? Или вовсе обладает особым талантом?

Он не мог с уверенностью сказать, что такой вероятности нет. Однако, глядя на ненадёжную спину юноши, Брейн интуитивно понимал, что это не так. В голову пришла лишь одна нелепая мысль.

Этот парень сильнее Брейна.

Смешно! Как такое возможно!

Парень обладал тренированным телом, но недостаточно крупным. Кроме того, в процессе преследования Брейн понял, что юноша не сильно талантлив. Вот только итог оказался таким.

Ч-что происходит? Я настолько слаб?

Зрение помутнело.

Брейн осознал, что из глаз льются слёзы. Однако он не мог собрать силы, чтобы их вытереть.

— У-у-у, угх... кух...

Он сделал всё возможное, чтобы не заплакать во весь голос. Тем не менее слёзы не переставали литься.

— П... по... чему?..

Брейн сжал грязь на земле и собрал все силы, чтобы подняться. Но жажда крови, что на него навалилась, не давала сдвинуться даже на сантиметр. Ноги не двигались, словно их контролировал кто-то другой. Самое большее, что он сумел, это поднять голову и смотреть на юношу и старика.

Он увидел его спину.

Парень до сих пор не упал.

Даже теперь он стоял лицом к лицу со стариком и его жаждой крови. Спина, которую он считал слабой, казалась теперь очень далёкой.

— Неужели я...

Всегда был так слаб?

Унглас разозлился на себя, ведь даже когда жажда крови развеялась, лучшее, что он смог сделать, — это встать.

А старик, кажется, собирался показать следующий урок. Не в состоянии больше это выдержать, Брейн собрал всю свою храбрость и выпрыгнул из-за угла:

— П-подождите! У меня есть вопрос!

Он больше не мог позволить себе роскошь думать, что не следует мешать их тренировке, или что нужно выгадать правильное время, чтобы появиться. Парень чуть не подскочил, когда услышал отчаянных голос. С удивлением на лице он обернулся. На его месте у Брейна была бы такая же реакция.

— Сначала я хотел бы искренне извиниться, что прерываю вас. Простите. Я не мог больше ждать.

— Вы его знаете, господин Себас?

— Нет, впервые вижу. Хм, так ты тоже его не знаешь...

Они с подозрением на него посмотрели. Однако он этого ожидал.

— Прежде всего, меня зовут Брейн Унглас. И снова позвольте извиниться, что мешаю вам. Мне искренне жаль, — он поклонился ниже, чем до этого.

Унглас ощутил, как юноша и старик переглянулись. Прождав достаточно долго, чтобы выразить свою искренность, Брейн снова поднял голову и увидел, что у них на лицах подозрительности поубавилось.

— И какое у вас к нам дело? — спросил старик, но Брейн посмотрел на парня.

— Что такое?

— Почему... как ты остался стоять, ощутив такой натиск? — задал вопрос он, словно кашляя кровью.

Глаза юноши чуть расширились. Поскольку обычно его лицо ничего не выражало, это небольшое движение говорило о многом.

— Я хотел бы услышать ответ. Такую кровожадность обычный человек не сможет выдержать. Даже моё тело... то есть даже я не смог её вынести. Но ты не такой, ты вытерпел. Ты устоял. Как ты смог?! Как вообще такое возможно?!

Брейн не мог говорить в своей обычной манере из-за восторга, который было трудно унять. Он поддался страху и убежал от сокрушительной силы Шалти Бладфолен, но юноша принял на себя сопоставимую жажду крови и остался стоять. Откуда берётся эта разница?

Он во что бы то ни стало должен узнать.

И эти мысли словно передались парню. Он растерялся, но всё же ответил честно:

— Я не знаю... понятия не имею, как я вытерпел этот вихрь кровожадности. Но, возможно... потому что я думал о своей госпоже.

— Госпоже?..

— Да. Когда я подумал о девушке, которой служу... сила наполнила меня изнутри.

Как можно выстоять с чем-то таким?

Брейну хотелось это выкрикнуть, но старик его опередил, тихо заговорив:

— Похоже, его преданность оказалась сильнее, чем страх. Господин Унглас, ради тех, кто им дорог, люди могут совершить невероятное. Как мать поднимает балку, чтобы спасти застрявшего в доме ребёнка, как муж поддерживает жену одной рукой, когда она вот-вот упадёт. Я верю, что сила людей в этом. Ты сам всё только что видел на примере юноши. И он не один такой. Если у вас будет что-то, ради чего вы будете готовы на всё, тогда, господин Унглас, вы сможете сделать больше, чем ожидаете от себя.

Брейн не мог заставить себя поверить. На что угодно он мог пойти ради «желания силы», но оно в конце концов оказалось бесполезно. Слишком легко оно разбилось вдребезги. Разве он не испугался и сбежал?

Постепенно он помрачнел, а его голова опустилась. Но следующие слова старика заставили его поднять взгляд.

— Растущее в одиночестве вырастет слабым. Ведь если сломается, всё будет кончено. Но если тренироваться с кем-то, если отдать всего себя за кого-то другого, то если сломаетесь, не упадёте.

А у меня есть кто-то? — задумался Брейн.

Но у него не было ничего. Он всё выбросил, считая бесполезным и не нужным в погоне за силой. А оказалось, что именно это по-настоящему важно. Брейн громко рассмеялся. Его жизнь наполняли одни ошибки. Он даже не осознал, как из него начали литься слова, словно признание:

— Я всё выбросил. Мне уже слишком поздно попробовать снова?

— Всё будет хорошо. Даже такой как я, не имеющий таланта, смог это сделать. Господин Унглас, я не сомневаюсь, что у вас всё получится. Ещё точно не поздно!

Слова парня не были ничем подкреплены. Но, странно, Брейн почувствовал тепло в груди.

— Ты добрый и сильный... извини.

Парень был взбудоражен из-за внезапного извинения. Брейн ещё насмехался и называл «малым» человека, обладающего такой смелостью.

Глуп, я был так глуп...

— Но если вы говорите, что вы Брейн Унглас... может быть, это именно вы дрались с господином Стронофом в прошлом?

— Так ты помнишь... ты видел наш бой?

— Не видел. Но слышал от того, кто видел. Мне говорили, что Унглас невероятный мечник и людей с его мастерством в Королевстве можно пересчитать по пальцам одной руки. Теперь, когда я увидел вашу осанку и то, как вы держите центр тяжести при движении, я понимаю, что тот человек говорил правду!

Отступив на пару шагов из-за искренних комплиментов, Брейн с запинкой ответил:

— Эм, с-спасибо. М-мне не кажется, что я великий, но... мне немного радостно слышать такую похвалу.

— Хм... господин Унглас.

— Мастер, называйте меня просто Унглас. Я не достоин того, чтобы вы называли меня господином!

— Тогда, Унглас... можешь звать меня Себасом.

Хотя было немного неловко слышать обращение по фамилии и на «ты», но учитывая разницу в возрасте, в этом не было ничего удивительного.

— Почему бы тебе не научить Клаима владению мечом? Полагаю, это и тебе пойдёт на пользу.

— Ах, простите! Меня зовут Клаим, господин Унглас.

— Тогда мастер... простите, господин Себас, вы не будете его учить? Кажется, вы об этом говорили до того, как я вас прервал.

— Да, изначально я хотел так поступить. Но мне кажется, что сначала нужно разобраться с гостями... о, а вот и они. Кажется, они были заняты надеванием экипировки.

Брейн запоздало перевёл взгляд в сторону, куда указал Себастьян.

Показались три человека. Каждый в кольчуге, а руками в толстых кожаных перчатках сжимает меч.

Они были не только враждебно настроены, но и явно собирались убить. Хотя целью был старик, они не из тех, кто оставляют свидетелей.

— Невозможно! Они пришли сюда даже после той кровожадности? Они настолько сильны?! — невольно выкрикнул Брейн, с удивлением глядя на мужчин.

Тогда можно лишь представить, что каждый из них настолько же опытен... нет, даже опытнее Брейна. Так их умение скрывать себя выглядело неуклюжим, потому что они сосредоточились на оттачивании воинских навыков?

— Та жажда крови была направлена лишь на вас двоих, — опроверг его опасения Себастьян.

— Что?.. — остолбенел Брейн, понимая, что выглядит глупо.

— Для Клаима это был урок. Тебя же я просто хотел заставить показаться, так как ты не собирался выходить, и искоренить любую враждебность вместе с волей сражаться. Я не поступил так с этими типами, поскольку с самого начала знал, что они враги. Было бы хлопотно, если бы они испугались моей жажды крови и сбежали.

Нечто ужасное скрывалось в объяснении Себастьяна. Брейн уже даже удивляться не мог. Подумать только, этот человек может настолько точно управлять своей жаждой крови... это просто выходит за границы здравого смысла.

— П-понятно. Так вы знаете этих людей?

— Догадываюсь, но не уверен. Вот почему я хочу схватить одного или двух и допросить. Однако... — Себастьян поклонился, — я не хочу вовлекать в это вас двоих. Не могли бы вы сейчас покинуть это место?

Клаим спросил:

— Перед этим я хотел бы задать вопрос. Эти люди... преступники?

— Видимо да... Эти типы не похожи на тех, кто живёт, соблюдая закон, — ответил Брейн.

Глаза юноши загорелись огнём:

— Может, я буду только мешать, но я хочу сражаться. Тот, кто защищает мир столицы, должен защищать и её горожан, это очевидно.

Однако Брейн подумал, что правда не обязательно на стороне Себастьяна. Ну, по сравнению с этими людьми старик казался самой честностью, любому будет ясно, кто тут хороший. Но тем не менее гарантии всё равно не было.

Наивный новичок...

Однако Унгласу он нравился. Да и между стариком, спасшим ребёнка от пьяниц, и этими людьми очевидно, кого следует выбрать.

— Наверное, вы справитесь и сами... но я тоже хочу помочь, господин Себас, — Брейн встал возле Клаима.

Дворецкому поддержка не нужна, даже оставаться здесь бессмысленно. Однако он попытался подражать парню, что сражается ради других. В прошлом Брейн никогда бы не сделал такой выбор. Даже если парень обладает сильным сердцем, его навыки владения мечом плохи. Унглас его защитит.

Глянув на оружие людей, Брейн нахмурился:

— Яд... похоже, они не новички, раз используют опасное для них же самих оружие... Убийцы?

На лезвии их кинжалов, созданных специально для пробивания кольчуги, были вырезаны линии. И на них зловеще блестела какая-то жидкость. Кроме того, двигались люди проворно, не как мечники. Всё это лишь подтвердило слова Брейна.

— Клаим, осторожнее. Если не имеешь магического предмета, блокирующего яды, считай, что умрёшь от одной царапины.

Хотя на Брейна благодаря превосходным физическим данным большинство обычных ядов не действовали, Клаиму будет трудно им противостоять.

— Не нападаете, поскольку собираетесь нас окружить? Другие двое ждут в засаде, так ведь? Раз мы это поняли, следует ли нам для начала разобраться с вами? — намеренно громко говорил Себастьян, чтобы противники услышали.

Это ошеломило их, они мгновенно замерли. Люди не ожидали, что их план увидят насквозь.

— Думаю, так безопаснее всего. Лучше раздавить этих, а затем атаковать врагов, что спрятались сзади, — согласился Брейн. Однако с идеей не согласился тот, кто её и предложил:

— Ах, но так есть риск, что они сбегут. Я позабочусь об этих троих. Не могли бы вы двое повернуться в другую сторону и взять на себя остальных?

Брейн ответил, что понял, а Клаим кивнул. Это — бой Себастьяна, и именно они навязали ему свою силу. До тех пор пока старик не сделает критической ошибки, они будут следовать его указаниям.

— Хорошо, пошли, — обратился Брейн к Клаиму и повернулся спиной к людям, переполненным враждебностью.

Хотя он повернулся к ним незащищённой стороной, благодаря Себастьяну Унглас ни о чём не беспокоился. Позволив старику прикрывать спину, он почувствовал себя словно за толстой стеной замка.

— Очень жаль, но вашим противником... буду я. Оп-па, всё должно быть по-честному.

Глянув через плечо, Брейн увидел, как Себастьян держит в правой руке три кинжала. Он махнул рукой и кинжалы, которые люди бросили в незащищённые спины Брейна и Клаима, попадали на землю.

Жажды крови в глазах людей сильно поубавилось.

Любой потеряет волю к сражению, если увидит, как кто-то голыми руками поймал кинжал. Вы наконец осознали, насколько силён господин Себас? Но уже слишком поздно.

От этого старика убежать невозможно. Даже если все трое побегут в разные стороны.

— Потрясающе, — Клаим поравнялся с Брейном.

— Ага. Если кто-то скажет, что господин Себас — сильнейший в Королевстве, я с уверенностью соглашусь.

— Даже сильнее воина-капитана?

— Ты имеешь в виду Стронофа? Даже если на такого мастера мы... Прости... я буду говорить, как обычно говорю. Даже если мы со Стронофом нападём вместе, не сможем победить... О, вот и они.

Как только они вышли за угол, появилось два человека. Как и ожидалось, на них была такая же одежда, как на тех троих. Брейн, как и они, извлёк из ножен меч.

— Но из засады в них не полетели кинжалы вероятно потому, что мастер их раскусил.

Поскольку эффективна лишь неожиданная засада, при её неудаче они лишь разделили свои силы. Вероятно они решили, что раз их обнаружили, то если напасть всем вместе, шанс на победу будет большим.

— Наивно так думать... Клаим, я возьму на себя того, что справа, левый на тебе, — проинструктировал Брейн, внимательно изучив их движения и поняв, кто слабее.

Юноша кивнул и поднял меч. Не часто увидишь, что человек не будет колебаться, идя на смертельный поединок. Брейну стало легче, что парень уже побывал в настоящих сражениях.

Клаим должен суметь победить этого типа, но... он использует яд и будет драться на близкой дистанции.

Хотя Клаим имел опыт настоящих сражений, не похоже, что он шёл по кровавому пути, где сражения с использующими яд противниками происходят часто. Возможно, он вообще впервые сражается против яда. Брейн же слишком осторожничал при битве с ядовитыми или кислотными монстрами, ему было очень трудно выложиться на полную.

Может, лучше побыстрее прикончить своего и помочь? Но принесёт ли это парнишке пользу? Не раздавлю ли я его решимость помочь собственной силой? Или мне просто сразиться вместо него? А... господин Себас ему поможет в трудную минуту? Мне следует вмешаться, если не поможет? Подумать только, меня беспокоит такая ерунда...

Почесав голову свободной рукой, Брейн посмотрел прямо на врага.

— Что ж, прости за это, но ты станешь жертвой, что поможет мне выйти из периода простоя.

Три удара.

Себастьян приблизился и кулаком ударил каждого из мужчин. Они не успели даже среагировать, не то что защититься. И на этом всё кончилось. Очевидный исход. Дворецкий даже в Назарике считался одним из сильнейших, этих убийц он мог победить одним мизинцем.

Больше не обращая внимания на потерявших сознание людей, он повернулся посмотреть на другие бои.

Брейн взял верх над своим противником с самого начала, и Себастьян мог не волноваться.

Убийца, с которым он сражался, искал возможность сбежать. Однако Брейн не позволял этого и дрался, играясь. Хотя нет, он использовал много разнообразных приёмов, чтобы вернуть силы ослабевшему телу.

Он упоминал что-то о периоде простоя. И, кажется, он не атакует серьёзно, поскольку волнуется о Клаиме и хочет быть готовым в любую секунду прийти на помощь. Он более внимателен к другим, чем я думал.

Себастьян перевёл взгляд от Брейна на Клаима.

Тут тоже всё шло гладко.

Продолжался обмен ударами. Хотя покрытое ядом оружие немного тревожило, положение было не таким уж плохим и помощи не требовало. Себастьяну было неприятно, что он втянул дружелюбно настроенного незнакомца в этот беспорядок. Однако...

Если бы ты не сказал, что желаешь стать сильнее, я бы тебе помог. Битва, в которой на кону твоя жизнь, тоже хороший урок. Я помогу, если станет опасно.

Клаим мечом перенаправил выпад противника.

По спине лился холодный пот. У врага на лице промелькнуло разочарование — ему почти удалось попасть по броне.

Клаим выставил меч перед собой, чтобы измерить расстояние до противника. А тот, чтобы не дать юноше этого сделать, перемещался то вперёд, то назад.

Обычно Клаим бы защитился щитом и атаковал мечом. Но сейчас приходилось сражаться с одним мечом, и это сильно изматывало как разум, так и организм. Да и яд на вражеском оружии сильно утомлял. Он прекрасно понимал, что такой кинжал предназначен для выпадов, и лишь их следует опасаться. Тем не менее его замедляла мысль, что нельзя получить даже царапинки.

Он чувствовал, как усталость разума и тела накапливается. Дыхание стало прерывистым.

С противником то же самое. Не один я вымотался.

У нападавшего тоже лоб блестел от пота. Он проворными и быстрыми движениями приводил врага в замешательство, для убийцы это очень подходящий стиль. Вот почему даже из-за одной раны на руках или ногах убийца утратит своё преимущество, и это нарушит баланс сил между ними.

Исход битвы решится в один удар.

Вот почему они сражались так беспокойно. Именно так выглядит сражение равных по силе воинов. Впрочем, в битве между ними это было выражено ещё сильнее.

— Ха-а! — тяжело вдохнув, Клаим атаковал.

Это был небольшой взмах, за которым почти не стояло силы. При широком взмахе в случае промаха появилась бы огромная брешь в защите.

Убийца с лёгкостью уклонился и сунул руку в одежду. Предвидя его движения, Клаим сосредоточился на этой руке.

Затем мечом отразил брошенный в глаза кинжал.

Ему повезло. К счастью, он сумел отразить удар, поскольку сильно сосредоточился.

Но не давая ему возможности перевести дыхание, убийца кинулся вперёд, опустившись к земле.

О нет!

От ужаса по спине прошёл холодок.

Он не сможет защититься от этого дополнительного удара. Страх кинжала заставил его тогда отбить широким взмахом. Поскольку меч всё ещё находился в воздухе, он не успеет его опустить для контратаки. Хотя он хотел сосредоточиться на уклонении, убийца выигрывал в ловкости.

Его загнали в угол. Тогда можно в качестве щита использовать руку...

Когда Клаим решился, бегущий на него убийца вдруг прикрыл лицо и отпрыгнул далеко назад.

Маленький камушек размером с горошину попал убийце в левый глаз. Клаим чётко это заметил доведённым до предела и ускоренным разумом.

Даже не оборачиваясь, он понял, кто его бросил. Сзади раздался голос Себастьяна:

— Страх — это дорогая эмоция. Однако не дай ему охватить себя. Я уже некоторое время наблюдаю — довольно невыразительное и несмелое сражение. Если бы противник решил пожертвовать рукой, ты бы умер. Если сил не хватает, ищи выход головой. Подчас сила разума превосходит силу тела.

Да! — мысленно ответив, он удивился, что к нему вернулось спокойствие. Но он успокоился не потому, что ему могли помочь в любое время, а, скорее, потому что Себастьян наблюдал за ним.

Страх смерти ушёл не полностью, однако...

— Если... если я умру, пожалуйста, скажите госпоже Реннер, скажите принцессе, что я сражался хорошо.

Он протяжённо вздохнул и молча поднял меч.

Клаим заметил, что свет в глазах убийцы отличается от прежнего. Может быть, за это короткое время битвы, где на кон поставлена жизнь, их сердца нашли связь между собой.

Убийца увидел, что Клаим нашёл в себе решимость, и тоже приготовился. Он шагнул вперёд. Разумеется, он приближался молча.

Убедившись, что тот вошёл в радиус атаки, Клаим ударил мечом сверху вниз. В это мгновение убийца отпрыгнул. Он уловил скорость меча Клаима и использовал себя в качестве приманки.

Но кое-что убийца упустил.

Он, без сомнений, видел насквозь все техники Клаима. Но не эту атаку, в этом вертикальном ударе Клаим был уверен. Он был тяжелее и быстрее любых других его ударов.

Кольчуга остановила меч на плече и не позволила перерубить убийцу надвое. Однако клинок легко перерубил ключицу, прорезал плоть и даже раздробил лопатку.

Убийца покатился по земле. Боль была столь сильной, что он молча кричал, выплёвывая слюну изо рта.

— Блестяще, — Себастьян появился сзади и без усилий пнул убийцу в живот.

Этого хватило, чтобы тот перестал двигаться и потерял сознание.

Брейн уже победил своего врага и чуть поднял руку, поздравляя юношу.

— Тогда давайте начнём допрос. Если вы тоже хотите что-то узнать, не стесняйтесь спрашивать.

Себастьян притащил одного из них и разбудил. Придя в сознание, мужчина затрясся, в это время Себастьян дотронулся рукой до его лба. Всё это заняло менее двух секунд. Хотя он надавил не сильно, голова человека выгнулась назад и вернулась на место, словно маятник.

Глаза мужчины утратили фокус, как у алкоголика.

Себастьян начал спрашивать. И убийца отвечал без умолка, хотя собирался держать рот на замке. Глядя на эту странную сцену, Клаим спросил:

— Что вы сделали?

— Этот навык называется «Рука кукловода». К счастью, он сработал без сучка, без задоринки.

Хоть он никогда не слышал о таком навыке, сейчас важно другое. Клаим нахмурился из-за полученной информации.

Они были убийцами из Восьми Пальцев, их тренировал один из Шести Рук, сильнейший член отдела безопасности. Они следовали за Себастьяном, чтобы убить. Брейн спросил Клаима:

— Я не уверен, но разве Восемь Пальцев не большая преступная организация? Кажется, у них есть связи в группах наёмников...

— Вы правы. Шестью Руками называют шесть сильнейших бойцов этой организации. Я слышал, что каждый из них по силе равен искателю приключений адамантового ранга. Мы не знаем, как они выглядят, поскольку это дело касается подпольного мира.

Сакъюлент — человек, что появился в особняке Себастьяна — был членом Шести Рук и назывался «Дьяволом Иллюзий». Его план заключался в том, чтобы убить Себастьяна и свободно манипулировать его красивой госпожой.

Дослушав до этого момента, Клаим почувствовал холод. Он исходил от Себастьяна.

Когда дворецкий медленно поднялся, Брейн спросил:

— Что вы дальше будете делать, господин Себас?

— Я решил. Сначала уничтожу доставляющее неудобства место. По его словам там находится и Сакъюлент. Если на пол упала искра, её следует сразу затоптать.

У Клаима и Брейна перехватило дыхание из-за совершенно беззаботного ответа.

Раз он собирается напасть, значит уверен, что сможет победить искателей приключений адамантового ранга. Иными словами, сильнейших представителей человечества.

Но даже это казалось приемлемым.

Он мгновенно победил трёх убийц, и даже знаменитый господин Унглас его опасается. Так кто же такой господин Себас? Бывший искатель приключений адамантового ранга?

— Однако... кажется, они похитили несколько человек. Мне лучше действовать быстро.

— Верно, если убийцы не вернутся, они осознают, что что-то пошло не так и перевезут похищенных людей в другое место. И тогда мы не сможем их спасти.

Чем больше времени проходит, тем меньше преимуществ у Себастьяна, и тем больше у врагов. В такое вот положение попал дворецкий.

— Тогда я атакую немедленно. Простите, но я не передумаю. Могу я попросить вас двоих передать этих убийц страже?

— Ах-х-х, подождите, господин Себас! Если возможно, позвольте мне помочь! Конечно, я пойду, только если вы позволите.

— Я с ним согласен, господин Себас. Поддерживать порядок в столице — это мой долг как подчинённого госпожи Реннер. Если жители Королевства страдают, я спасу их своим мечом.

— С Унгласом, думаю, всё будет в порядке, но для тебя, Клаим, это будет немного опасно.

— Я понимаю.

— Эй, Клаим... ты не считаешь, что можешь стать для него обузой? Хотя, с точки зрения господина Себаса между мной и тобой, наверное, нет разницы.

— Нет-нет, я не это имел в виду. Я всего лишь волнуюсь о безопасности Клаима. Знай, я не смогу защитить тебя, как прежде.

— Я готов.

— Из-за нашего поступка может пострадать твоя честь или честь твоей госпожи. Разве у тебя больше не будет более подходящей возможности рискнуть жизнью?

— Я не собираюсь закрывать глаза из-за опасности. Это лишь докажет, что я не подхожу для служения госпоже. Она помогает другим, так и я хочу по возможности помочь тем, кто страдает.

Как она помогла мне.

Словно увидев проблеск его решимости, Себас и Брейн переглянулись между собой.

— Ты уверен в своей решимости?

На вопрос Себастьяна Клаим один раз кивнул.

— Хорошо. Тогда тут больше нечего говорить. Пожалуйста, одолжи мне свою силу.