Облака низко висели над землей, будто готовые подхватить детей,

которые шли по улице. Они смотрели на землю большим

красным оком, обсуждая, кого же из детей они украдут.

Закашлявшись, они покрыли улицы снегом.

В конце концов, вот, чем являются демоны... молвил Бог.

Пролог I

Девочка и мальчик перед гробом

Кап кап - капал он

Кровавый дождь кап кап кап

Май, 2003 год. Часовня замка Вальдштайн, остров Гроверч, Германия.

- Сэр, виконт Вальдштайн?

Это слово не могло существовать в этой стране.

С провозглашением Веймарской республики в 1919 году, дворянство действительно потеряло всю свою власть и привилегии. Но, даже если не учитывать это, титул "виконт" не мог даже существовать в этой стране. Вместо него, немцы использовали "вильдграф", "пфальцграф", "маркграф", "рауграф", дабы обозначить все позиции между бароном и графом.

И в этом древнем замке, в стране с такой историей, снова повторили иностранное слово.

- Виконт Вальдштайн, прошу, ответьте.

Двое детей стояли перед алтарем величественной часовни. Детьми они были говоря языком закона, но физически они уже были подростками - обоим было около 15-ти лет.

В то время как мальчик нервничал, девочка продолжала обращаться словом, которое не существует, к большой усыпальнице перед ними.

- Виконт Вальдштайн, когда Релик и Феррет вернутся на остров?

Пускай её голосу не хватало изящества, тон девочки безошибочно проявлял уважение. Эта любезность не касалась каких-то классовых различий. Это чувство уважения было выковано из доверия.

Однако перед девочкой всё еще были лишь белый гроб и алтарь, стоящий перед ним.

Через окно в потолке на гроб упал луч света. Дети прищурились, когда свет отразился от белоснежной поверхности прямо им в глаза.

Никто не ответил на вопрос девочки. Часовню охватила тишина.

- Ясно... Значит, вы не знаете... Но они же вернутся однажды. Верно, сэр?

Девочка продолжила свой казавшийся односторонним разговор. Мальчик рядом с ней тоже пристально наблюдал за гробом, будто в поведении девочки не было ничего странного.

- Я так рада слышать это. Я так боялась, что никогда больше не увижу их... - сказала девочка, снова ответив тишине. Мальчик, который был примерно на год-два старше неё, внезапно взволновано заговорил.

- Эм, сэр! Эм, ну, эм... Видите ли, когда вернется Феррет, я, эм... Вы позволите Феррет... В смысле мне и вашей дочери встре...

Всплеск.

Прозвучало что-то напоминающее звук воды. В этот же момент, мальчик упал на пол часовни, будто отброшенный какой-то невидимой силой. Он пролетел изящную дугу и шлёпнулся на пол.

- Сэр! - вскрикнула девочка гробу, и в беспокойстве оглянулась на своего брата.

- Н-не волнуйся, Хильда. Это между мной и виконтом, - сказал мальчик, мягко оттолкнув сестру и встав на ноги.

Затем он взглянул пред собой, как сделала ранее его сестра, и внезапно заговорил снова.

- Да, сэр! Я знаю, что это должно быть между ней и мной! Но говорят, что если хочешь застрелить генерала, нужно сначала пальнуть в лошадь... Я, эм, я не имею в виду, что вы лошадь, сэр! В любом случае, я пытаюсь сказать, позволите ли вы нам с Феррет... а? Не называть её имя без разрешения? ...Эм, сэр! Видите ли, я просто практикуюсь перед нашим совместным будущим. Что? Вы не можете отдать свою дочь кому-то вроде меня?! Сэр, вы должны быть её отцом! Любящим и понимающим! Вы не можете просто стать на дороге в её будущее, словно... Н-нет, сэр! Эм, что вы имеете в виду, говоря, что я не имею права разговаривать с вами в таком тоне?

Мальчик бессвязно бормотал, жестикулируя, словно в моноспектакле. Издалека это казалось нереальным, но девочка по имени Хильда просто наблюдала за этим с улыбкой.

- Я знаю, знаю! Нет, сэр. Рыцарство тут ни при чём! Как мужчина, я обязан защитить мою леди телом и душой! ...А? Как это вы проверите мою силу? Я не смогу победить вас, сэр! П-погодите! Я ещё не готооооооо...

Всплеск красного.

В воздух хлынула кровь, заполнив часовню легким туманом.

Девушка с улыбкой наблюдала, как её брат упал в лужу крови. Казалось, будто ужасная сцена перед ней - всего лишь невинное шоу марионеток.

Гроб в часовне купался в свете.

Нетронутый белый гроб в мгновение запачкался алыми брызгами крови.

Под взором священных статуй, кровь, капля за каплей, капала с края гроба.

Как кап кап

Кап

Кап

Пролог II

Мальчик и девочка в гробах

Всплеск плеск красного

Всплеск плеск крови

Апрель, 2004 год. Где-то на Йокогаме, Япония.

Позволь рассказать немного о моей семье.

А? Нет, это из-за звезд. Вид звезд, светящих в ночи над морем, напомнил мне о доме. Это маленький остров где-то между Великобританией и Германией. Ночное небо там как минимум ослепительно.

А каково там днем?

Не могу сказать точно. Я никогда не видел дневное небо.

Ну же, ты ведь знала, не так ли? Нет, я не злюсь на тебя.

Верно. Моя семья, да?

Я не собираюсь читать огромную лекцию о моём семейном древе или еще чего. Думаю, в нашей семье всё равно только три человека.

У меня есть младшая сестра - мы близнецы, кстати. Она обязана обращаться со мной, как со старшим братом, потому что я родился всего на пару минут раньше. Не пойми неправильно, я рад, что старше её. Видишь ли, моя сестра всегда очень честна с собой, и кто-то обязан постоянно её контролировать.

У неё есть свои недостатки - она горда и свысока смотрит на людей - но я думаю, что так она защищает себя. Так что я пойму, если ты рассердишься на неё. Но прошу, не стоит ненавидеть её за это.

Всё, что связано с нашим именем - это титул и особая родословная. Моя сестра всегда пыталась построить вокруг себя стену, ведь она осознаёт, что отличается от других. Всегда говорит себе "я аристократка". Думаю, хорошо, что она всегда вежлива, но не знаю, сколько еще смогу вытерпеть её "уважаемого брата".

Но, опять-таки, думаю, я в том же положении. Ага. Меня это тоже беспокоит. Такое чувство, будто всё это напряжение давит на меня. И если моя сестра проходит через то же, что и я, тогда, может, факт того, что она никогда не подаёт виду, говорит, что она невероятна.

А отец... А? Верно. Моя родная мама умерла. Наших настоящих родителей убили до того, как мы доросли до того возраста, чтобы понять это. Отец усыновил нас, отомстил за родителей и принял нас как своих детей... хотя, я не знаю, как он был связан с нашими родителями.

Отец? Он джентльмен среди джентльменов.

Это лучшее, что я могу придумать со своим словарным запасом.

Я не имею в виду, что он самовлюбленный аристократ или еще чего. Ну, думаю, он может слегка впадать в крайности. Но, эм... Для начала, он вежлив и замечателен. Он может вести себя слегка драматично, словно джентльмен в высокой шляпе из тех комедий, но... Трудно объяснить. Я пытаюсь сказать, что уважаю этого джентльмена... Верно. Я уважаю его.

Но это отличается от моего уважения к нему, как к отцу. Я также уважаю его как человека. Когда бы я ни говорил с отцом, мне становиться легче. Почти кажется, будто я могу просто сбросить то давление, что душит меня.

Мой отец и сестра - полные противоположности, но я люблю их больше всего на свете.

Верно. Мне не нужно стесняться. Потому что я действительно говорю правду.

И... Эм, ладно. Я хотел сказать...

Я дорожу своей семьей. Даже, когда я думаю, что эта ноша давит на меня, я не возмущаюсь своим положением. Иногда мне грустно от этого, но, наверное, я должен смириться с такой судьбой.

От чего мне грустно?

Ну, например, от подобных моментов.

Моя кровь кипит. Я не могу контролировать это.

Знаешь, когда ты любишь кого-то... Ты просто хочешь удержать их, не так ли?

...Ох, кажется, ты наконец-то поняла, что я пытался сказать.

Тогда я проясню кое-что. Есть две вещи, которые я хочу сказать тебе.

Во-первых, я... я думаю, что ты правда прекрасна.

И во-вторых... я бы хотел... ну, я бы хотел испить твоей крови.

Не волнуйся. Я буду нежен.

†

Ночь

- Снова отвергнут, уважаемый брат?

Заткнись. Не твоё дело.

- Разве твоя гостья не приняла приглашение, зная, что ты вампир? И всё же она имела наглость отвергнуть тебя в момент истины!

Не делай такое лицо. Ты пугаешь меня. И, к тому же, я всё еще выгляжу слишком молодо, чтобы всерьез соблазнить женщину.

И, признаю, я облажался там. Когда сказал, что "буду нежен", я пытался разрядить обстановку.

- Разве так говорят не всегда?

Ты всё еще слегка... неопытна в подобном. Но опять-таки, думаю, в ином случае моему лицу сейчас бы не поздоровилось.

- Чтобы я ударила уважаемого брата? Да ни за что.

...Иногда ты правда пугаешь меня своими действиями. Я в порядке, кстати.

Почти рассвет. Пойду спать.

- Пожалуйста, не меняй тему.

Ладно. О чём мы там говорили?

- О человеческой женщине, которую ты очень любезно пригласил. Как она посмела отвергнуть аристократа Релика Фон Вальдштайна, хозяина ночи? Даже, если ты не хотел убить её, можно было бы просто загипнотизировать её взглядом и насильно выпить кровь.

Знаешь, это мне решать. И пожалуйста, прекрати звать меня аристократом или "хозяином ночи". Конечно, это часто можно встретить во всяких книжках, но, честно говоря, это смущает.

- Уважаемый брат, ты правда должен вести себя более изящно, чем эти вульгарные существа...

И еще кое-что! Я знаю, что говорил это тебе каждый день последние три года, но не могла бы ты перестать? Хватит вести себя так формально. Мы семья.

- Именно потому, что мы семья, эти формальности обязательны. Уважаемый брат, ты мой единственный кровный родственник. Ты... единственный в мире, кого я искренне уважаю.

Я просто говорю, чтобы ты перестала говорить о мире, о крови, семье и тому подобном. Это делают люди. Эти "вульгарные существа", которых ты так презираешь.

- Следуя твоей логике, мы также делим один язык и сердце, что чувствует эмоции! Прошу, уважаемый брат. Не пытайся сменить тему таким неуместным спором.

Тч... Я был так уверен, что это сработает.

К тому же, у нас еще есть отец.

- В конце концов, даже отец не нашей крови!

Феррет. Не зли меня.

- Эм... Я правда уважаю отца, но...

Ха-ха! Ну вот. Ты должна говорить так почаще.

- ..! М-меня просто поймали врасплох. Я больше не буду!

Не злись, Феррет. Я просто рад, что ты не наговаривала на отца.

- ...

Отец, хах. Не могу поверить, что уже прошел почти год с тех пор, как мы покинули дом.

Может, стоит поскорее вернуться. Я правда очень хочу снова увидеть отца. А ты, Феррет?

- Я поступлю так, как пожелает мой уважаемый брат.

Тогда просто будь собой. Вот моё желание.

Пролог III

Толпа у гроба

Шлёп шлёп по луже крови

Из тени во тьму шлёп шлёп

Апрель, 2004 год. Спальня замка Вальдштейн, остров Гроверч, Германия.

- Поделом тебе, - медленно протянул высокий молодой человек, смотрящий на обильно украшенный потолок.

Потолок - далеко не единственная часть комнаты, что была украшена так богато. Вся комната была полна величества, будто её перенесли прямо из музея. Гармоничное размещение картин среди роскошной мебели искореняли все намеки на вульгарный декаданс. Света в комнате не было, тьму разгонял только слабый свет звезд.

Стоя спиной к лунному свету, молодой человек драматично поднял руки в воздух.

- Ах, я скажу, я скажу - пускай ты можешь посчитать мои слова банальными, я скажу - иди в задницу, сукин сын.

Несмотря на то, что на дворе была глубокая ночь, глаза мужчины выглядывали из-за пары солнцезащитных очков. На нём была рубашка, украшенная черепом, и черные джинсы. На плечах был черный кожаный пиджак. А перед мужчиной, который стоял, пытаясь сдержать смех, находился простой белый гроб. На его поверхности ничего не было, кроме выгравированных красными буквами слов "Герхардт Фон Вальдштайн".

- Ты не оправдал даже йоту этого напыщеного имени. Этот твой ненормальный возраст всего лишь набор цифр, слышишь меня?! - заорал молодой человек, топнув ногой по крышке гроба.

Будто в ответ ему из тени вышла фигура.

- А-ха-ха! Но господин Ватт, вы же сами только что оглушили его!

Это была девочка лет 15-ти, одетая, словно шут. Её глаза и нос покрывал особый рисунок, но нижняя часть лица была чистой. Красная Санта-подобная шапка, которую она носила, заставляла её казаться младше, чем она была на самом деле.

- Эй, Клоун.

- Да? Да?

В тот момент, когда девочка подошла ближе, кулак мужчины врезался в её лицо, окрасив макияж красным.

- Гха!

- Заткни трепалку.

Убрав руку с лица шута, молодой человек по имени Ватт стряхнул с руки её кровь. Кровь забрызгала пол, но не оставила ни пятнышка на красном ковре.

И даже не потрудившись вытереть руку, Ватт опять поставил ногу на гроб.

Что-то странное было с этим гробом - что-то вроде смолы заполняло пространство между основой и крышкой, запечатывая все щели.

- Мы знаем друг друга уже фиг знает сколько времени, но, похоже, всё кончится сегодня. Да, граф?

На лице Ватта застыла насмешка. Шут со лбом, всё еще покрытым кровью, рассмеялась.

- А-ха-ха-ха-ха! Господин Ватт, ещё одна ошибка! Герхардт - виконт!

- А то я не знаю.

Ватт снова врезал в лицо шута, но в этот раз даже не обернулся.

- Угх...

Сила атаки повлияла на голосовые связки, не дав ей закричать. Шут драматично упала на пол.

- Ооох... Это правда больно, господин Ватт... - выдавила шут искажённым голосом из кровоточащего горла, катаясь по ковру от боли. И всё же, Ватт не отрывал взгляда от гроба, снова и снова топая по белой крышке.

- "Граф" вполне достаточно для придуристых вампирских аристократов, - сказал он, скривив рот в оскале. В тусклом свете ночи сверкнули необычно длинные клыки.

И, будто по сигналу, число людей в комнате тут же увеличилось. Множество пар ног стояло на красном ковре, а шуту каким-то образом удавалось продолжать кататься между ними.

- Мистер Стальф. Примерно через три часа рассветет, - сказал один из новоприбывших, выражая уважение своим тоном. Однако, это уважение больше относилось к нанимателю, чем к господину. Достаточно сказать, что это сильно противостояло королевской атмосфере, царившей в комнате.

На человеке, который только что обратился к Ватту, был серый костюм. Его внешность так же не подходила Ватту и шуту, как его тон - окружающей обстановке. К тому же, все остальные новоприбывшие на вид были чудаковаты. У этой группы не было ни капли согласования во внешнем виде.

- Боюсь, опоздание не лучшим образом отразится на вашей репутации, мистер Стальф.

- К черту этих важных шишек. Они же не ведут учет. Ты всё еще не можешь избавиться от привычки говорить, словно японский служащий, Фокусник?

Человек, которого назвали "Фокусником", будто настоящим именем, неловко взглянул на Ватта.

- Я считаю, что отсутствие учета - одна из причин, по которой мы должны попытаться порадовать начальников.

- Хватит, Фокусник. А то я превращусь в такого же любителя и заставлю исчезнуть половину твоего тела, - всё еще не оглядываясь, сказал Ватт. Фокусник вздрогнул.

По виду Фокусник был обычным мужчиной с азиатскими корнями. Его лицо, лишенное эмоций, не позволяло точно назвать его возраст.

И, будто высмеивая тихого азиата, силуэты, стоящие в комнате, зашевелились. Один из них - особенно большой - подошел к Ватту, закрыв собой окно.

- 'Звиняюсь.

Удивившись внезапно исчезнувшему свету, Ватт повернулся к окну.

- Чт' я должен дел'ть?

Мужчина, который заговорил с ним, был огромным. Настоящий гигант, чья голова чуть ли не доставала до потолка.

- ...? ...?! ...А?! А-а ты еще кто такой?! - завопил Ватт. Фокусник взялся объяснять.

- Мистер Стальф, это новичок, которого сегодня к нам прислаааааарг?!

- И. Почему. Я. Об. Этом. Не. Слышал?

Будто подчеркнув своё удивление, Ватт со всей силы пнул Фокусника в голень.

- Н-но, мистер Стальф! Это вы сказали придержать знакомство на потом!

Со слезами на глазах от боли, Фокусник подскочил к двери и медленно нащупал рядом с ней современный переключатель. Он щёлкнул его.

Люстра ожила, осветив кромешную тьму комнаты, будто сейчас был ясный день. Зловещая атмосфера испарилась, оставив лишь ощущение и вид роскошного номера отеля. Фигуры, стоящие посреди комнаты, прищурились от внезапной вспышки света.

- Что ж, мистер Стальф. Новичка зовут... гха!

Ботинок Ватта врезался прямо в рот мужчины. Несчастного Фокусника отбросило к стене. Ватт последовал за ним, снова и снова наступая каблуком на его лицо.

- Ну кто сказал тебе включить свет? Сдохни, безмозглый! Сдохни! Ты просто обязан был испортить всё настроение, да? Я мог еще покупаться в лучах своей славы, сукин сын! Сдохни, безмозглый!

Ватт продолжал топтаться по лицу Фокусника со скоростью пулемёта. Вдруг вмешалась шут, которая, казалось, полностью оправилась.

- О, господин Ватт! Вы только что сказали "сдохни, безмозглый" дважды! Это ужасно! В смысле, ваш словарный запас!

Пускай Ватт стоял на одной ноге, он ловко повернулся и приземлился каблуком на голову девушки.

- ...!

Шут забарахталась, а с её лба и шеи потекла кровь.

Человек, ответственный за кровавую сцену, отошёл от своих жертв и приблизился к гиганту, которого свет не смог осветить полностью.

Его лицо было покрыто густой бородой. Он был огромным и раздутым, хотя невозможно было сказать - от жира или от мускулов. Из всех необычных фигур, освещаемых элегантной люстрой, этот был более всего не к месту.

- Вы м'босс, ве'но? - медленно произнес он. Ватт поднял бровь.

- ...Ты дофига огромный. Обычный старик из рода монстров? Как тебе удалось так долго прятаться?

- Ну, знаете...

Прежде, чем он успел закончить, его тело начало сдуваться, словно воздушный шарик, приняв форму маленького мальчика лет десяти. Неожиданный новичок был одет в дорогую одежду, сильно отличавшуюся от лохмотьев гиганта, который стоял там всего секунду назад.

- В такой форме у меня нет проблем в смешивании с народом на людных улицах.

Мальчик снова поприветствовал Ватта, а его голос, поведение и тон абсолютно изменились. Ватт принял к сведению новую информацию и нахмурился из-под своих темных очков.

- Ублюдок...

- Или...

Мальчик лукаво улыбнулся, снова начав менять форму.

- Эта форма вам больше понравится, м?

Тело мальчика заменила роскошная женщина с невероятно соблазнительным голосом. Было такое впечатление, будто наблюдаешь за куском пластилиновой анимации - его тело разрушилось, превратившись в кучу грязи, а затем в мгновение ока изменилось. Форма челюсти, цвет глаз, нос, рот и даже одежда, которая была на мальчике.

Другие фигуры, которые наблюдали за этим с самого начала, отреагировали на изменения с присвистыванием и ропотом. Однако Ватт лишь прищелкнул языком, схватил женщину за горло и поднял её в воздух.

- А? - глаза гиганта–>мальчика–>красавицы широко открылись от шока.

- Теперь я насквозь вижу твою игру. Я понял. Можно даже сказать, что я смутился, - плюясь словами, Ватт не отрывал взгляда от женщины. - ...Так как же ты выглядишь на самом деле? Вот только предупреждаю. Если скажешь, что превращался столько раз, что уже и не вспомнишь, я тебя размажу. Мне не нужны безмозглые подчиненные, которые не могут даже вспомнить свою паршивую морду.

Под давлением неизмеримой ненависти Ватта, существо в форме женщины пыталось указать пальцем на окно.

Поскольку комната была освещена люстрой, окружение отражалось в стеклянных окнах, словно в зеркале.

Ватт сравнил вид существа в окне и женщины, которую держал, а затем кивнул и отпустил её.

Все остальные обернулись к окнам, чтобы поглядеть на себя, но женщина резко взмахнула рукой. Каждое окно в комнате разбилось вдребезги.

Не было ни признака того, что женщина коснулась или кинула что-то в окна. Обычно, зеваки бы вскрикнули при таком зрелище, но группа в комнате осталась равнодушной.

- Так вот, кто ты. Тогда, это всё.

- Эм, меня зовут...

- Теперь моя очередь представиться.

Проигнорировав существо, которое только что снова обернулось мальчиком, Ватт улыбнулся и продолжил:

- Меня зовут Ватт. Я лидер этой группы. Сомневаюсь, что вы, ребята, мне когда-либо понравитесь, так что просто скажу, чего я не терплю.

Он прыгнул в воздух и приземлился ногами в грудь мальчика.

- Ух!

Его отбросило к стене, а из лёгких выбило воздух. Мужчина, ответственный за этот сверхъестественный удар, продолжил, как ни в чём ни бывало.

- Знаете, что меня раздражает? Когда меня унижают собственные лакеи.

И, даже не удостоив взглядом мальчика, он снова подошёл к гробу и поставил ногу на крышку. Он не старался скрыть свою ненависть к этому предмету, как будто у них что-то случилось в прошлом.

- Тогда, позвольте продолжить. ...Если подумать, мы знаем друг друга уже...

Начав свою грандиозную речь перед гробом, Ватт вдруг почувствовал, что позади него началась какая-то суматоха.

- Потрясно! Мне еще не довелось повстречать того, кто может превращаться во что угодно.

- В смысле, половина здешних могут превратиться в летучих мышей, но всё равно.

- А что насчет одежды? Это на самом деле часть твоего тела?

- Скажи-ка, как тебя зовут?

- В американских комиксах куча людей, похожих на тебя!

- Сейчас больше в японских, верно? В манге и аниме.

- Они называются "японской анимацией".

- Разве японцы не так это называют?

- Анимация японцев, а? Какое самоуничижение.

- Заткнитесь! Вы действуете мне на нервы!

- Превратись снова в ту горячую штучку. Только в этот раз без одежды.

- Друзья, погодите! Голая женщина лишь нарушит порядок!

Другие фигуры в комнате столпились вокруг упавшего мальчика. Ватт сильнее надавил ногой на крышку гроба и изумленно вздохнул.

- Почему... все мои подчиненные такие тормоза? А?! Что я сделал тем важным шишкам?! - поправив очки, пожаловался Ватт. А затем заговорил Фокусник, чьё лицо всё еще было в крови.

- Разве я не сказал, что было важно порадовать начальников?

- Заткнись.

Ватт снова хлестнул ногой в сторону Фокусника. Однако...

- Пора. В отличие от вас, мистер Стальф, мы не можем больше терять тут наше время.

Ватт попал в воздух. Фокусник уже оказался позади и шептал ему на ухо.

- Ублюдок...

Ватт сжал зубы, а Фокусник вытащил из кармана платок. Покрыв темно-оранжевой тканью лицо, он спокойно произнес:

- Раз, два... три.

На счет три он элегантно сбросил платок. Все ушибы и кровоподтеки на его лице исчезли, заменившись обычной бледной и чистой кожей.

В тот момент, когда магический трюк завершился, Ватт ударил Фокусника в живот. Но его кулак внезапно поймала рука, вынырнувшая из торса азиата.

Ватт, пойманный врасплох, не мог больше шевелить рукой.

- Вуаля. Как видите, никаких хитростей или уловок. Удивлены?

Рука и вправду принадлежала Фокуснику. Ватт не сразу понял, что вторая его рука не была в рукаве. Пока тот был сосредоточен на платке, Фокусник спрятал руку в пиджаке.

- Советую не позволять себе лишнего, мистер Стальф.

Ватт нахмурился. Огрызаясь ему, азиат машинально улыбнулся.

- Да, теоретически, вы мой начальник. Однако по силе вампира вы самый слабый из тех, кто сегодня собрался в этой комнате. До сего момента я пытался сохранить вашу репутацию, но, боюсь, время поджимает. Если позволите.

Ватт пытался освободиться от хватки своего подчинённого, не ощущая от него ни малейшего ослабления.

- Разве я только что не сказал... Что не терплю, когда лакеи унижают меня?

- Поэтому я и делаю это, мистер Стальф. Дабы сохранить позитивную рабочую атмосферу, я обязан быть слегка хитрым.

Секунду спустя Фокусник щелкнул пальцами и перевернул кайму своего пиджака. Тот внезапно начал увеличиваться в размерах, будто превращаясь в плащ, а затем исчез в воздухе вместе со своим обладателем.

Будто по сигналу, другие фигуры в комнате также начали по одному исчезать. Кто-то провалился под землю, кто-то растворился в воздухе. Как и остальные, будто никогда и не существовали.

Вместо того чтобы наблюдать, как комната потихоньку освобождается, Ватт чувствовал, как исчезает их присутствие.

Наконец, в комнате остались лишь они с шутом - первый безмолвно стоял, а вторая, рыдая, каталась по полу.

- Эй, Клоун. Достаточно.

- Ааауу, больно... А?

Она замерла, с любопытством взглянув на Ватта. Тот не смотрел на неё, всё еще испепеляя взглядом гроб.

- Хватит притворяться. Уходи, - сказал он, не дав проявиться эмоциям на лице.

На это шут ответила лишь по-настоящему грустным взглядом. Будто повинуясь ему, её милое лицо, раненые лоб и шея, даже кровь рассеялись, словно дым, а затем изменились. Её раны исчезли. Она не совсем исцелилась... скорее, плоть вокруг её ран на секунду рассеялась, а затем тут же восстановилась.

- Смирись с этим. Может, ты умеешь превращаться в туман, но даже ты уязвима перед солнечным светом.

- ...

Шут сомневалась, но вскоре кивнула и исчезла в дымке - буквально превратив своё тело в туман.

Её тело потихоньку растворялось, словно мираж. В тот момент её бледная кожа, яркий макияж, кричащая одежда обернулись в разноцветный туман. Вскоре она исчезла в воздухе.

В комнате остались лишь мужчина и гроб.

Мужчина пнул крышку гроба, всё так же не проявляя эмоций.

Он слабо пинал его, словно надутый ребёнок, словно заводная игрушка.

Бух. Бух. Снова и снова.

Бух. Бух. Бух. Бух.

Когда сквозь окна просочились первые лучи солнца, Ватт прекратил пинать гроб и потянулся.

Затем он с бодрой улыбкой взглянул на гроб.

- Слышал, граф? "По силе вампира вы самый слабый из тех, кто сегодня собрался в этой комнате", - сказал чертов Фокусник. Разве не смешно? А?

Он драматично развел руками и подошел к окну.

- Унижен собственными лакеями, а паршивка-клоун еще и пожалела... Она правда думала, что я не замечу? В конце концов, овца есть овца. Тупица. ...Тогда кто же я, раз меня жалеет кто-то подобный?

Мужчина наступил на осколки разбитых окон, медленно повышая голос.

- Верно. Я лишь мелкая сошка. Я признаю это. Я всего лишь беспомощный отброс. Псина. Игрок низшей лиги. Буквально полусырой кусок бесполезности. Ты тоже так считаешь, да? Но подумай. Ты только что проиграл этому полукровке.

Позволив солнечному свету полностью поглотить себя, Ватт расплылся в улыбке.

- Ты проиграл, граф! Не знаю, на сколько десятков, столетий или тысячелетий ты живёшь дольше меня, но ты проиграл мне со своей абсолютной вампирощностью! Полукровному дампиру1, у которого лишь половина твоей силы и продолжительности жизни! Можешь плакать, трястись от страха, звать мамочку, рыдать как идиот, но это всё равно не поможет тебе. Катись в колодец унижения и вопи в отчаянии. Просто валяйся в кромешной тьме этого гроба до конца своих фиговых дней!

Закончив орать на гроб, Ватт снова стал хладнокровен, и уселся на крышку.

- ...Но позволь кое-что прояснить, граф. Я не презираю своё наследие. Я благодарен родителям. Моему отцу, обычному человеку, и моей матери, обычному вампиру. В итоге они дали появиться на свет менее обычному полукровке, но...

На секунду он прервался. А затем зверски улыбнулся.

- Знаешь, я вообще-то благодарен за собственную слабость. Потому что я знаю, насколько приятно ползти со дна.

Он энергично встал и, будто в танце, обернулся.

- Раз почувствовав это удовольствие, уже никуда не денешься. Так что начну-ка я ползти, граф. А победа над тобой станет первым шагом! Тот факт, что я самый слабый значит, что я смогу наслаждаться своей нарастающей силой больше, чем кто-либо другой! Просто лежи и смотри. Смотри, как борется этот слабачок! Оставайся там и жди своего неминуемого жалкого проигрыша...

После этой долгой драматичной проповеди Ватт добавил:

- Я продолжу шагать вперёд. Я убью всех тех шишек, любого, кто станет у меня на пути или взглянет на меня с презрением. Я их всех перережу...

И прямо перед тем, как выйти через дверь, словно обычный человек, он кое-что сказал напоследок.

- И, в конце концов, я прирежу твоих любимых маленьких паршивцев.

Бух.

Запечатанный гроб качнулся.

Ватт с тревогой на лице обернулся к нему, но тот больше не двигался. Комната погрузилась в зловещую тишину.

Пару секунд спустя он искренне улыбнулся и выключил свет.

- Так ты наконец-то показал свой гнев. Я удивлен, что ты еще в сознании спустя три часа после того, как тебя запечатали, но должен сказать спасибо. Теперь мне намного лучше. ...Нет, ну, я лично не хотел зайти так далеко. Я хочу одолеть тебя, как человек, но с приказами не поспоришь.

Воспользовавшись отсутствием подчиненных, Ватт показал своё истинное лицо.

- Я блефовал. Прикончив важных шишек, я достану тебя отсюда. А затем прирежу твоих паршивцев у тебя на глазах.

Гроб снова качнулся, будто отреагировав на последние слова Ватта. Тот хихикнул и закрыл дверь снаружи.

- А до того времени, хорошенько отдохните, господин граф.

В солнечной комнате больше не было слышно шагов. Остался лишь безмолвный гроб.

Пролог IV

Девушка у гроба

Сёрп сёрп - сочится кровь

А губы влажные - сёрп сёрп

Во тьме.

Мужчина бежал сквозь кромешную тьму. Он в здании? В пещере? Или в глубинах тёмного леса, куда даже лунный свет не способен достать?

- АААААААААААААААААА!

С бесполезным криком мужчина бросился в представшие перед ним тени.

У него не было определенного направления, но двигался он, словно в ужасе бежал от кого-то. Его ноги в страхе бесконечно топали по земле, и он бежал гораздо быстрее, чем смог бы любой человек.

Всё его тело обуял ужас, и лишь в одних глазах отражалось чистое понимание.

Недоверие, гнев и беспредельное отчаянье.

'Как позволили существовать такому проклятому существу?

Почему я? Почему я?

Почему, почему, почему?'

Позволив своим мыслям медленно отразиться в глазах и презирая себя за то, что его таки загнали в угол, даже его гнев был поглощён отчаяньем, преследующим его по пятам.

Вдруг тьма расступилась, дав появиться свету. Из-за туч вышла луна, смутно осветив мир.

Пускай до сего момента место было затоплено кромешной тьмой, мужчина бежал почти напрямую через лес, выдавая, что он отлично видит в такой темноте.

- АААААААААААААААААААААААА!

Нечеловеческий мужчина заорал нечеловеческим криком. Его голос разнесся эхом по лесу, словно звуковая волна.

В этот же момент его тело и голос стали черными, словно тень, и рассеялись во всех направлениях.

Казалось, будто косяк рыб расплылся в разные стороны, испуганный нападением акулы, но это оказались не рыбы, а бесчисленные черные, словно смоль, летучие мыши.

Своими уродливыми сплюснутыми носами они больше походили на вампировых летучих мышей, чем на больших индийских летучих лисиц.

Но любой, увидевший это своими глазами, отрицал бы оба описания. Может, их и летучими мышами не назвали бы. Одной из причин был неестественный чёрный покров, но более заметным были их глаза.

Стая, возникшая в поспешном побеге мужчины, имела его глаза. Глаза летучих мышей не были похожи на глаза животных. Казалось, будто человеческие глаза специально пересадили в тела летучих мышей. Одного этого хватило бы, чтобы по спине пробежали мурашки. Этого было более чем достаточно, чтобы доказать, что данное "существо" было монстром... вампиром.

Но оно ждало его.

Отчаянье, гнавшееся за ним, в этот самый момент ждало его.

Как только тело мужчины почти превратилось в стаю, в спину что-то сильно ударило.

Странная боль пронзила не только мужчину, но и бесчисленных летучих мышей, в которых рассеивалось его тело. Издалека казалось, словно из него льётся огромный поток воды. Предметы, кинутые преследователем, врезались в спину каждой летучей мыши.

Изо рта десятков летучих мышей вырвались крики, которые были за пределами способностей людей к слуху.

Мгновение спустя каждая из них беспомощно упала на землю.

'Что это? Чем в меня попали?'

У павших летучих мышей даже не было сил, чтобы перегруппироваться. Единое сознание вампира пыталось понять, что происходит.

То, что ударило его разделенное тело - спины летучих мышей - отдавалось холодной болью, пронизывающей до самого живота.

'Что... Да что происходит?! Чем меня пронзили?! Этот цвет... Серебро?! Нет, мои клетки целы. Успокойся. Успокойся. Сосредоточься и расправь крылья, тогда я смогу снова собраться и превратиться в волка, но сначала нужно собраться обратно, если хочу снова трансформироваться... нет. Нет. Прошу, надо унести отсюда хоть одну летучую мышь...'

Вампир со всех сил боролся с подкрадывающимся отчаяньем. Но она медленно возникла из темноты, будто издеваясь над ним.

Летучие мыши барахтались на земле.

Прежде, чем мужчина привел свои мысли в порядок, на одну из летучих мышей наступила стройная нога - её тонкие лодыжки были обуты в большие, грубые ботинки для скалолазания.

'ПРОШУ, НЕТ!'

Мужчина закричал не от боли, а от ужаса. Но в качестве стаи летучих мышей, он не мог произнести ни слова на человеческом языке... всё, что от него можно было услышать - лишь пищание.

"Отчаянье" упорно наблюдала за этим, а затем заговорила:

- Мелхильм Херцог. У вас много способностей, но превращение в туман не одна из них.

Услышав безэмоциональную передачу его личной информации, разум мужчины ещё глубже погрузился в пучины отчаянья.

'Откуда она знает моё имя? И как ей стало известно о моих способностях?! Как человеческая девчонка может знать столько обо мне?!'

Отчаяньем, которое осветил лунный свет, оказалась молодая красивая девушка, скорее всего азиатского происхождения.

Это она преследовала вампира под именем Мелхильм.

Пускай она явно была сильнее, чем обычные люди, он впервые ощутил настоящий страх при виде девушки, которая казалась слабее своих соплеменников.

Ему было трудно проглотить унижение, но вскоре его одолело другое чувство.

'Кто эта девчонка?! Обычный человек беспомощный человек как она может быть быстрее меня сильнее меня почему мои силы бесполезны почему почему почему...'

Сначала он подозревал, что она - тоже вампир, но от девушки шёл явный человеческий запах.

'Даже если она дампир, вроде Ватта, она слишком сильна! Что это как что-то подобное существует мои исследования почти окончены и тогда нас бы почитали как существ легенд и мифов моя мечта так близко так близко...'

Пытаясь отгородить отчаянье, поглощающее его с головой, Мелхильм заполнил разум другой эмоцией.

А эта девушка, которая победила вампира... какое выражение было на её лице? Побежденный мужчина использовал одну из летучих мышей, чтобы взглянуть на неё своими глазами.

И его желание исполнилось.

На лице девушки было не безэмоциональное исполнение долга, не гнев, а азарт. Глядя на Мелхильма, её взгляд был диким и выжидающим, словно у ребенка в рождественское утро.

Успокоив в сердце шквал эмоций, он сосредоточил разум, глядя на лицо девушки через своих летучих мышей. Она внезапно прикрыла глаза и улыбнулась.

- …Благодарю за угощение…

Она произнесла это на иностранном языке, которого Мелхельм не знал, но вскоре он всё понял. Девушка подняла летучую мышь, через которую он на неё смотрел, и поднесла её к лицу.

Она взглянула в её зловещие человеческие глаза. Пускай на лице проскользнуло бесконечное количество эмоций, корень их всех был в огромном страхе от предстоящего.

Как только заметив это…

Девушка не моргнув глазом откусила её маленькую голову.

Восторг, и еще больше восторга.

'ААААААААААААААААААААААААААА!'

Вампир даже не успел разорвать связь своего сознания с летучей мышью, почувствовав, как поглотили его голову.

Это чувство было за пределами обычной боли. Его дух одновременно пошатнулся от чувства потери и чувства, будто из его тела вытянули что-то вроде потока энергии.

В глубинах изобилия бесконечной агонии, мужчина наконец-то понял, кем была девушка, и заорал:

'Пожиратель! Так вот, кто ты такая! Да как может низкий человечишка...'

Последние крики вампира по имени Мелхильм Херцог раздались из летучей мыши в качестве мелких ультразвуковых волн, но они потерялись во тьме, так никого и не достигнув.

К тому времени, как она покончила с летучей мышью, её рот был покрыт кровью.

Затем, она без промедления направилась к следующей.

Летучие мыши, которые были пронизаны металлическими вилками, еще сильнее забарахтались и боролись, чем прежде. Но глубоко всаженные вилки не давали им двигаться, и каждая пала в отчаянье, ожидая своей очереди.

Конечно, каждое из сознаний летучих мышей принадлежало одному вампиру.

Поняв это или нет, девушка откусила голову следующей и выпила её кровь.

Пускай кровь, стекающая по её подбородку, была весьма неприятным зрелищем, она составила удивительно гармоничную картинку с лунным светом.

Напомнив вампира, сошедшего со страниц книги.