Знакомый голос заглох. Ничто не могло остановить меня. Всё шло по моему плану, а значит, результат был так же ясен, как дважды два — четыре.

Я полоснул ножом по сонной артерии Сюити Акиямы. Хлестнула кровь. Кровавый фонтан приятно окатил меня, окрасив мою голову алым. Он окрасил алым и крышу, и мой отсталый мир. Он привёл меня в какое-то незнакомое место. Так всё и кончилось.

Потом Я заметил.

Я больше не слышал звона цепей.

«Я» задавался вопросом: «Почему?»

Я же так и не смог перерезать горло Сюити Акияме.

Глаза Акиямы невидяще смотрели в пустоту. Он уже лишился воли к сопротивлению. Он не мог меня остановить. Значит, это был не он.

Но моё запястье болело.

Кто-то крепко схватил меня за руку, в которой я держал нож. Поэтому мне не удалось зарезать Акияму.

Кто же мог это сделать?

Я посмотрел на свою руку, пытаясь понять, кто это.

Тем, что сдержало мою правую руку, была…

— Почему?

…Моя левая рука.

Я не мог этого понять. Почему я остановил себя? Это какая-то бессмыслица.

Почему моё тело действовало против моей воли? Им кто-то управлял? Кто вообще способен на подобное? Такое вообще возможно?

Если это и было возможно, то только благодаря…

…Магии.

— Кота.

Я машинально повернулся в сторону голоса.

Там, в золотом свете сумерек, стояла Мики Кодзуки. Её длинные волосы развевались на ветру, каждая прядь сияла подобно самоцвету. Слёзы текли по её улыбающемуся лицу. Она была настолько прекрасна, что у меня защемило в груди. Она так легко привела мир в движение, что это казалось даже немного нечестным.

— Кота, кто ты?

— Я… Кота Хираги…

— Правильно. Ты — Кота Хираги.

Она медленно приближалась ко мне по крыше, а я был настолько потрясён, что не мог двигаться. Пока я стоял на месте, будто парализованный, она забрала нож из моей руки. Казалось, что я даже вздохнуть не смогу без её разрешения.

— Ты не Масато Яхара. Ты — Кота Хираги.

Затем Мики оперлась на меня и положила мою руку себе на спину.

— Кота Хираги. Знаешь, что это такое? Это имя человека, которого я люблю.

А затем.

Мики Кодзуки поцеловала меня.

Аа… Я почувствовал, как мой тесный мирок резко расширился, будто я только что вышел из длинного туннеля. Свет рванулся сквозь множество открытых дверей и ослепил меня.

Это было страшно. Проходить через все эти двери было страшно. Я не хотел покидать свой маленький мирок. Я не хотел узнавать об этом новом расширившемся мире. Но в этом освещённом месте было негде спрятаться. У меня не было выбора, кроме как принять это.

Словно подтверждая моё существование, моя тень была видна на свету.

У меня не было выбора, кроме как быть Котой Хираги.

Я должен был признать эту реальность.

Долг, от которого я так долго уклонялся, предстояло выплатить. Я должен был встретиться с моими могущественными врагами.

Когда губы Мики отделились от моих, я наконец-то вспомнил, что было на моей левой руке, которая остановила уже занесённый нож.

— Ах… вот в чём дело.

Красная резинка для волос.

Та вещь, в которой Мики хранила свою магию.

Тем, что остановило меня, — тем, что остановило Масато Яхару внутри меня, — была магия Мики.

— Дело не в этом.

Но Мики опровергла моё предположение.

— Ты знаешь, почему я поцеловала тебя сейчас?

— Чтобы вернуть меня в норму?..

— Ещё раз такое скажешь, я тебя ударю.

— Что?!

— Женские губы — не настолько банальная вещь. Неважно, какие у женщины причины. Даже если она сама этого не осознаёт, настоящая причина, по которой она целует мужчину, только одна.

Мики, наверное, впервые улыбнулась мне от всего сердца.

— Потому что он ей нравится.

Как только я услышал её признание, мой разум накрыла белизна, мозг будто взорвался. Мой разум был абсолютно пуст.

Как всегда неспособная чувствовать атмосферу, Мацуми возбуждённо дергала словно трупы лежащих на бетоне Сихо Судо и Сюичи Акияму: «Хи… хи… Это же признание».

Я по-прежнему не мог думать. Но во мне бурлили эмоции.

Я счастлив.

Я ждал этого.

Я так долго ждал, когда Мики выразит свои чувства словами. Так долго!

— Уа-а-а... а-а-а-а.

Не успев осознать этого, я заплакал вслед за ней.

Не потому, что был счастлив.

А потому, что мне было грустно.

Ах, наконец-то. Я наконец-то понял свои собственные чувства. Я наконец-то могу выразить их словами.

Мне так грустно, что Масато умер.

— Я сейчас кое-что поняла. В этом мире можно как всё усложнить, так и всё упростить. Всё зависит от тебя. Поэтому приятнее, когда всё просто, ты так не думаешь?

Мики мягко гладила меня по голове.

— Ты не смог сдвинуть нож дальше…

Мики поднесла своё лицо к моему, наши слезы слились.

— …потому что не хотел никого убивать… Вот и всё.

Это правда, сомнений в которой быть не могло.