Часть 1

Вечер постепенно становился темнее, и в ночном небе повисло множество звёзд.

Ссылаясь на опасность, Эрика не стала брать Анну с ними.

Вместе с Годо, они направились к холму неподалёку от знаменитого римского Колизея*. Город Рим был основан на семи холмах в VIII веке до нашей эры. Это широко известный исторический факт.

Имя данного холма было Палатин. В Республиканский период он являлся престижным жилым районом, а во времена Империи на нём построили несколько императорских дворцов*.

Но сейчас он известен лишь как «то место рядом с известной туристической достопримечательностью, римским Колизеем», и из-за пренебрежительного отношения тихо превратился в груду осыпавшихся развалин.

— Хотя он всё ещё и туристическое место, тут гораздо спокойнее, по сравнению с близлежащим Колизеем, — вслух высказала свои мысли Эрика.

Возможно, из-за того, что уже за полночь, но благодаря окружающей обстановке даже появление здесь призрака высокородного римского аристократа не показалось бы странным.

— И всё же нельзя не восхититься при виде здания, которое простояло здесь более полутора тысяч лет, до сих пор сохраняя свои очертания.

Построенные из кирпича части всё ещё на месте.

То же относится и к кирпичной дорожке.

Медленно проходя по руинам, Годо осматривался вокруг, примечая окрестный пейзаж.

Если бы получилось, он хотел бы прийти сюда днём, но это подобие теста на храбрость тоже было очень захватывающим.

Поблизости от них не светили никакие уличные фонари. Но даже без этого они продолжали нормально идти, так как и Годо и Эрика обладали ночными зрением, подобно совам… Данное сверхчеловеческое свойство он тоже заполучил благодаря ситуациям на грани жизни и смерти, через которые прошёл этой весной.

— Разве? Древние постройки, подобные этим, можно ведь найти где угодно? Например, средневековые храмы и замки. Я знаю, что и в Японии их немало, так?

— Твои примеры относятся к совершенно другим эпохам. И, кроме того, если исключить туристические достопримечательности, то найти их нелегко.

Мнение Эрики было следствием точки зрения современного человека.

Прежде всего, в большинстве городов Италии высокий процент построек и названий сохранился прямо со Средневековья.

А если говорить о дорогах и городах в целом, то не будет приуменьшением заявить, что половина из них это исторические реликты.

Особенно здесь, в Риме, где дороги, канализация, водопровод и не только относились к постройкам Имперского периода. Они постоянно использовались, а при минимальном и простейшем ремонте могли превосходно функционировать и в настоящее время.

— Годо, сколько уже прошло с тех пор, как мы оставались наедине? Пожалуйста, ты можешь не говорить о таких неромантичных вещах? Это же нечастое краткое свидание для нас, влюблённых.

Внезапно Эрика придвинулась ближе.

Она держалась рядом с Годо и начала шептать эти слова ему на ухо.

Перед лицом настолько привлекательной девушки, которая с таким напором выражает свою любовь, никто не сможет остаться равнодушным и не покраснеть, не говоря уже о здоровом ученике старшей школы.

Естественно Годо был таким же. Но…

— Я ведь уже много раз говорил тебе. Пожалуйста, хватит так шутить! Мы должны следовать общепринятым правилам поведения и развить хорошие здоровые отношения!

— Я не шучу. Это было лишь подтверждением взаимной любви надолго разлучённых влюблённых.

Эрика проигнорировала возражение Годо и придвинула своё лицо ещё ближе.

Почти касаясь щеками, Эрика прильнула к нему своим телом и начала нашёптывать сладкие, как мёд, слова.

Годо отчаянно отодвигался и постоянно отступал, как мог.

— Мы-мы не влюблённые, поэтому, прошу, остановись сейчас же!

— Я лишь хочу, чтобы ты немедля принял моё предложение. Какие мои части тебя не удовлетворяют? Моя внешность и тело определённо хороши… разве что у тебя есть какой-то особый фетиш*?

— Прекрати нести чушь. Я совершенно и полностью нормальный! Никакого отношения к фетишизму это не имеет!

Эрика продолжала свои попытки повиснуть на Годо, который яростно отступал.

Честно говоря, как только привыкаешь к её своенравности и упрямству, то невольно находишь её очень привлекательной. Годо должен был волноваться лишь о том, что, несмотря на то, как она постоянно им манипулирует, он не находил в себе никакой ненависти к ней.

Но всё равно, он всё ещё не мог принять агрессивный романтический стиль Эрики.

— Мне нравится Годо, и Годо чувствует по отношению ко мне то же самое, так? Видишь, вообще нет никаких проблем, и даже после супружества мы будем хорошо ладить друг с другом. Возможно, мы даже будем самой сильной парой в мире.

— В этом и проблема! Прекрати своевольно принимать решения о таких вещах как брак! Я даже и не задумывался о том, чтобы семьёй обзаводиться!

Годо как раз это вообразил: как только он принимает её любовь, его похищают и насильно тащат в церковь на церемонию бракосочетания.

Если предположить, что восемьдесят лет это обычная продолжительность жизни, то Годо не прожил ещё и четверти данного срока. Естественно, что любой почувствует себя неудобно, став определяться с партнёром, и не имея при этом никакого жизненного опыта.

Но была ещё более веская причина.

Хотя Эрика громко провозглашает себя возлюбленной Годо, скорее всего она что-то задумала.

— Эмм, Эрика, не надо использовать меня для чего-то в каком-то странном месте, ладно? Знаю, что многим тебе обязан, и даже если ты доставляешь мне много неприятностей, я всё ещё считаю тебя другом. Я помогу тебе, если нормально попросишь, поэтому, прошу, прекрати эти смущающие действия.

Годо произнёс это искренне.

Тут нечему было радоваться, но он знал, что не принадлежит тому типу парней, которые популярны у девушек.

Кусанаги Годо не весёлая личность и бесполезен, когда надо понять эмоции других людей.

Его сестра часто называет его тупым, или что он слишком много говорит.

Не существовало ни малейшего шанса, что каким-нибудь интересным девушкам понравится такой тип парня, не говоря уже об Эрике. С её красотой и умом она могла выбирать любого.

— Неужели причина, по которой ты пытаешься меня соблазнить, это какой-то приказ твоего ордена? Такое я могу понять, поэтому не стоит настолько выставлять себя, и я не хочу, чтобы ты говорила подобную ложь… эй, ты слушаешь?

— Я тебя слышала… Ты просто поразительный тормоз. Перед тобой появляется прекрасный цветок, и даже просит сорвать его… А ты его совершенно не понимаешь.

Эрика, всё ещё прильнувшая к Годо, вздохнула.

А такой вздох с её стороны редкость, искреннее проявление её тревог.

— Вышестоящие не приказывали мне выбрать возлюбленного. Не могу поверить, что ты даже такого простого понять не можешь; тут с тобой и правда беда.

Эрика, наконец, отпустила его руку. А стоило ему только расслабиться, как она, изогнув губы, поцеловала его.

И это был не поцелуй в щёку, а мягкий поцелуй в губы.

— Вот твоё наказание за то, что всё время так холоден со мной… Забудь, я готова потратить больше времени, чтобы ты, в конце концов, осознал мою любовь. Поэтому сейчас просто готовься к этому моменту!

Легко улыбаясь, Эрика выглядела особенно ослепительно.

Если так будет продолжаться, у него могут начаться странные фантазии, так что Годо быстро сменил тему разговора.

— Точно, я хотел кое-что спросить про Анну-сан.

— Мм, Арианна честная и добрая, разве она не замечательная девочка?

Услышав её тон, Годо моментально сделал строгое лицо.

— Не называй кого-то старше себя «замечательной девочкой», стоило бы проявить больше уважения. Но в любом случае, я хочу спросить о чём-то более важном. Скажи мне правду, ты нарочно приказала Арианне быть моим водителем?

— О-о, ты действительно сел в машину Анны. У тебя воистину храбрость льва, такое выдающееся бесстрашие, — беспечно ответила Эрика под прямым взглядом Годо.

Похоже, серьёзно отвечать она не собиралась.

— Если думаешь отделаться таким сомнительным ответом, по меньшей мере, посмотри мне в глаза. Значит это и правда был твой замысел; а тебе известно, что я чуть не умер?

— Называть такое замыслом чересчур. Я всего лишь намекнула ей, что если она прокатит тебя по окрестностям, чтобы показать достопримечательности, ты почувствуешь себя немного веселей… Арианна в самом деле такая хорошая девочка.

Прогуливаясь, они праздно болтали.

Неожиданно обзор перед ними расширился, и они прибыли на просторную площадку.

— Мы на месте. Это будет наше поле битвы, останки дворца Римского Императора Октавиана Августа.

Его глазам предстали огромные широкие стены, возможно, когда-то это были вызывающие благоговение укрепления древнего дворца.

На земле вокруг лежали круглые колонны. Стоять осталось всего несколько.

Окружённый всем этим, тут был зелёный клочок дёрна, на котором, ожидая их, стояли три фигуры.

Первые двое имели почтенный вид.

Скорее всего, они из «Старой леди» и «Волчицы», те, о которых упоминала Эрика.

Следующим был молодой человек. Он, наверное, Пурпурный рыцарь «Столицы лилий».

Кстати говоря, рыцарские ордена, к которым они принадлежали, являлись тайными обществами.

Среди всех средиземноморских стран, каждая имела множество рыцарских орденов, с общим происхождением от средневекового Ордена Тамплиеров.

— Это честь впервые встретиться с вами лично, Кусанаги Годо.

В ответ на формальное приветствие Пурпурного рыцаря Годо склонил голову.

— Здравствуйте, я Кусанаги Годо. Хотя я и получил это особое телосложение по воле определённых обстоятельств, никому из вас нет необходимости проявлять ко мне такое уважение. Прошу, относитесь ко мне, как к обычному человеку.

— … Вы излишне скромны; уже только по сказанной вами фразе, можно судить о том, что вы не простой человек. Ваше итальянское произношение это не то, чему можно научиться с опытом, разве нет?

— Она права. Только что, это была «Тысяча наречий»* — магия, которая терпеливо оттачивается лишь в течение длительного периода времени. И даже тогда изучающий её должен понять тонкости языка до того как сможет полностью овладеть данным навыком. Тот, кто может пользоваться этой техникой в таком юном возрасте, как у тебя, определённо редкое зрелище.

Двое старейшин один за другим похвалили его.

С тех пор как Годо стал Чемпионом, он ни разу не сталкивался с проблемой сложности в общении с иностранцами. После трёх дней пребывания среди них, он естественным образом начинал понимать и говорить на их языке.

Он всегда считал это чрезвычайно удобной, а также невероятно жалкой способностью. Кто же думал, что за ней скрывается такое…

В то время как Годо уже не знал, о чём говорить, Эрика, стоявшая рядом, повысила голос и произнесла:

— Отлично, раз все действующие лица здесь, давайте начнём главное представление. Пурпурный рыцарь, не могли бы вы выступить в качестве судьи, пожалуйста?

— Без проблем, Красный дьявол. Старейшины, прошу вас уступить место. Это состязание между Чемпионом и Великим рыцарем «Медно-чёрного креста», посему вам будет безопаснее держаться на расстоянии.

В ответ на предложение Пурпурного рыцаря двое старейшин кивнули.

Очертания пары незамедлительно начали бледнеть, и в мгновение ока от них не осталось и следа.

— Они на самом деле исчезли, удивительно.

— В твоём теперешнем состоянии это не может считаться какой-то изумительной магией, разве нет? Они всего лишь спрятали свои тела и наблюдают издалека. Не позволяй этому отвлекать себя, с данного момента арена принадлежит лишь нам двоим.

Покинув внезапно занервничавшего Годо, Эрика стояла на расстоянии около пяти метров от него.

Оттуда она обратилась к Пурпурному рыцарю:

— Пожалуйста, подайте сигнал для начала.

— Удачи вам обоим — начинайте!

Хоть у Годо не было абсолютного никакого желания вступать в бой, он всё-таки нехотя повернулся к Эрике.

Перед началом дуэли она переоделась.

На ней было уже не то элегантное платье, а простая рубашка с длинным рукавом и тонкие чёрные брюки, обеспечивающие свободу движений. Вдобавок к этому она надела что-то наподобие красной накидки*.

На красную ткань были нашиты чёрные полосы; Эрика называла это знаменем.

Годо всё ещё помнил, как раньше она гордо хвасталась тем, что знамя, с красным и чёрным цветом можно одевать только великому рыцарю.

— О, лев из стали и твой предок, король с сердцем льва — прошу, услышьте клятву рыцаря Эрики Бланделли.

Эрика начала нараспев произносить мистическое заклинание, чтобы призвать своё избранное оружие.

Она говорила ясно, словно читала стихи.

Заклинание или же «магические слова», о которых обычно говорят люди — это способность подчинять своей воле магические силы.

— Я доблестная наследница охотничьего рога, потомок Чёрного рыцаря. Пока мой боевой дух не сломлен, мой клинок никогда не разрушится. О, король с сердцем льва, заклинаю тебя, вложи сущность битвы в мою руку!

Появился меч.

В правой руке Эрики, которая мгновение назад была пуста, внезапно возник длинный меч.

— Вперёд! Для Куоре ди Леоне* настал час вступить в битву!

Любимый клинок Эрики, Куоре ди Леоне, представлял собой изысканный и изящный меч.

Необычайно длинный, обладающий лёгкостью ивовой ветви при выпадах, он совсем не походил на обычные стальные мечи. Лезвие отражало яркий серебряный свет, и можно было сказать, что оно, скорее, произведение искусства, чем простое оружие.

Но Годо очень хорошо знал, что это демонический клинок, который с лёгкостью способен разрезать мечи, изготовленные из стали.

… Эрика моментально сократила дистанцию между ними.

— Эй! Погоди минутку!

Куоре ди Леоне сверкнул словно молния, нацеленный так, чтобы пронзить грудь Годо.

Даже бросившись в сторону, он еле-еле смог избежать его удара.

Но Эрика не отступила, а широким взмахом продолжила горизонтальное движение меча, как бы преследуя Годо, который уклонялся от её ударов.

Как тот, кому еле удалось увернуться, он невольно почувствовал смертельный холод, пронзивший его хребет сверху донизу.

Её плавный переход от укола к взмаху был выполнен прекрасно.

Эта атака полностью предугадывала все возможные ответные действия Годо.

— Ты в самом деле пытаешься меня убить, да?! Беспечно атакуешь настоящим мечом!

— Это же дуэль, использовать настоящие мечи вполне естественно.

— А ты не используй! Если эта штука меня порежет, я точно умру. А не этим ли мечом ты когда-то бетон расколола? Моё тело будет нарезано на кубики как тофу*.

— Тофу это тот ингредиент, который делают из соевых бобов, так? Не бойся, ты гораздо крепче этой штуки. Разве ты не выжил после удара демонического клинка лорда Сальваторе? Став очевидцем той битвы, даже я не могла не восхититься твоей потрясающей живучестью, и мне стало интересно, что бы случилось, если бы тебя ранила я…

— Эрика… Тебе куда больше хотелось проверить своё оружие на моём теле, чем сразиться со мной, так ведь?

— Не глупи. Но, определённо, для меня это редкая возможность, и да, я не хочу упускать её просто так.

Фьюуу.

Эрика слегка согнула запястье, и Куоре ди Леоне, словно кнут, ринулся к шее Годо — скорее всего это была атака, направленная в его сонную артерию.

Он совершенно не мог предугадать естественных движений её выпадов, а ко всему прочему они были чрезвычайно быстрыми.

Годо даже разглядеть их толком не мог.

Частично полагаясь на свою интуицию, он отклонил голову назад. По крайней мере, от этого увернулся.

— Впечатляет… Всего несколько человек способны избежать трёх ударов моего меча. А! Я забываю, Годо ведь только отчасти человек, поэтому такое не так уж и немыслимо.

— Для той, которая постоянно называет себя моей милой и моей любимой, ты явно не сдерживаешься, пытаясь убить меня! Это, пожалуй, ещё более немыслимо, чем моё тело!

— Но всё лишь потому, что мой возлюбленный и мой противник оказались одним и тем же человеком. В этом нет ничего странного, и, кроме того, мне никогда не хотелось убить тебя… хотя маленькие происшествия и случаются пока что.

Эрика элегантно приняла оборонительную стойку, в то время как на её лице было очаровательное выражение, прямо как у ядовитого цветка.

Её кокетливое поведение слишком соблазнительно.

— Приношу извинения за то, что прерываю, но прошу вас немедленно остановить заигрывания. Хотя я и симпатизирую потребности таких пылких влюблённых в выражении взаимной страсти, но должен напомнить, что это священная дуэль.

Услышав предупреждение Пурпурного рыцаря, Годо не смог сдержать скептический ответ:

— Если вы думаете, что это заигрывания, то, вы, должно быть, слепой. Или эти глаза лишь для вида?

Все здесь присутствующие принадлежали тому типу людей, которые явно считали, что ставка на чью-то жизнь это игра. То же, само собой, относилось и к Эрике.

— Неплохо сказано. Годо, давай насладимся нашей любовью позже этой ночью. А сейчас ты должен показать всё своё мастерство!

Кроме его родителей, практически никто не обращался к Годо по его имени.

А если быть более точным, в этом мире существовал лишь один человек, который временами шептал его имя с бьющей через край нежностью, а временами решительно и самоуверенно. Этим человеком была Эрика Бланделли.

И беда в том, что с любовью произнося его имя на публике, она в то же время не испытывала никаких трудностей, когда безжалостно направляла свой меч против Годо.

Эрика ещё раз сделала тройной выпад мечом за одно движение.

Первой была нисходящая атака по диагонали, затем восходящий выпад, и последним стал вертикальный удар вниз, нацеленный прямо в голову Годо.

Достаточно одного попадания по нему, и Годо труп.

Но он мигом отскочил назад, затем развернулся и отскочил ещё дальше — так ему и удалось уклониться.

— Мы никак не определим победителя, если ты будешь постоянно увёртываться. И что важнее, мне становится скучно.

— Остановись, пожалуйста! Тебе, так же как и мне, хорошо известно, что эта моя сила несколько проблемная способность, которую я не могу использовать по своей воле. А если и использую, то не могу контролировать её мощь. Как я могу вызвать её тогда, когда тебе вдруг захочется, чтобы я это сделал?!

— Всё ещё продолжаешь миролюбивые речи… Что ж, тогда я прижму тебя кое-чем ещё более опасным, чем один лишь меч. Если не хочешь проиграть, то тебе лучше серьёзнее отнестись к этой битве!

Эрика гибким движением отпрыгнула назад, опёршись ногами о разрушенную стену времён Имперского периода Рима.

— Парите, сандалии Гермеса*!

Вслед за этим коротким заклинанием она начала бегать по стенам, легко стуча ступнями по кирпичу.

— Куоре ди Леоне — и так я предопределяю тебе данную миссию, о лев из стали. Рассеки, пронзи и разорви врага на части! Завоюй, уничтожь врага и вырви победу! Оставляю тебе поле боя.

После этого Эрика нежно погладила лезвие своего любимого длинного меча и легонько поцеловала его…

Затем отбросила.

Он упал прямо в центр покрытой травой площадки, на которой стоял Годо.

— А сейчас ты что задумала?

Озадаченный, Годо смотрел на меч, который абсолютно неподвижно стоял приблизительно в пяти метрах от него. Если Эрика хотела проткнуть его, то с такого расстояния она ни за что бы не промахнулась.

Как он и думал, меч начал видоизменяться.

Воткнутый в землю клинок стал увеличиваться в размерах.

Непрерывно расширяясь, серебристый металл постепенно принял форму льва, этакой реалистичной скульптуры.

Но он выглядел не как простой лев, потому что вырос до огромных размеров.

И что более невероятно, серебряный лев не был всего лишь обычной скульптурой. Он зарычал, затем обернулся к Годо и сосредоточился на своей цели.

Каждое движение статуи было точь-в-точь как у льва.

— Хочешь атаковать меня этим!

Годо одновременно был потрясён и охвачен страхом от необъятности льва.

Голова чудовища находилась на высоте двухэтажного дома.

Возможно, если бы здесь поблизости находился автобус или грузовик, у него появился бы шанс отогнать громадного зверя. Но для Годо, с его ростом в 179 сантиметров роста и 64 килограммами, между ними, наверное, существовала не просто слишком большая разница в весе.

Громадный лев поднял передние лапы, готовясь сокрушительно их опустить.

Он пугающе быстро двигался, нанося сильный удар в голову Годо.

Вряд ли будет преувеличением сравнить такое с падающей стальной опорой на стройплощадке.

Годо неистово уклонился.

Земля, на которой он стоял за мгновение до этого, уже была посечена и разорвана смертельно острыми когтями и безмерным весом. Если бы он попал под удар, от него не осталось бы ничего кроме кровавого месива на земле.

Часть 2

Лев радостно гонялся за бешено увёртывающимся Годо.

Он наносил молниеносные удары своими передними лапами, атаковал клыками или острыми, как лезвия, когтями, разрывая всё на части. Иногда он набрасывался на Годо всем телом, словно пытался раздавить мелкое животное.

— Похоже на то, что его Величество не очень заинтересован в этой дуэли.

Тем, кто обратился к Эрике, был находившийся неподалёку Пурпурный рыцарь.

В какой-то момент, он, должно быть, воспользовался магией, так как сейчас стоял на стене.

— Если он продолжит только убегать и уклоняться, мы никак не сможем определить его силу. Хотя, судя по твоему виду, ты заранее предвидела мои слова.

В ответ на реплику высокого молодого человека на лице Эрики появилась сверкающая улыбка.

— Я предполагала, что такое вполне может произойти. Кроме того, мой Господин никогда не любил драться с людьми… Но, это лишь начало дуэли.

— Да? Ты имеешь в виду?..

— Хотя мой Господин и пытается отрицать это, он Чемпион. Он тот, кто в бою способен сравняться по силе с богом, человек, который заполучил огромнейшую, непобедимую мощь. Несмотря на то, что он утверждает обратное, на самом деле он не может по-настоящему ненавидеть битвы. Если все Чемпионы похожи, то и Кусанаги Годо является гением в искусстве битвы и победителем среди победителей.

— Ммм… Не говорю, что не согласен, но одновременно с этим он и гений отступления.

Пурпурный рыцарь подозрительно посмотрел на Годо.

Эрика же с любовью наблюдала за юношей, который отчаянно бегал туда-сюда.

— Скоро всё изменится, он почти достиг того положения, в котором бежать больше некуда — у ассамблеи есть доклад по Кусанаги Годо, вы внимательно изучил данный документ?

— Я его прочитал, но поверить трудно, и моё недоверие остаётся крайне высоким.

— Если рассматривать доклад с точки зрения его достоверности, то, возможно, около 60% изложенного в нём верно. Впечатляет, что они смогли провести такое хорошее исследование.

— Ты хочешь сказать, что написанное в нём правда? Что способность Кусанаги Годо — это адаптация к своему противнику и окружающей ситуации — способность, которая даёт ему силу для преодоления всех препятствий.

— Конечно! Пожалуйста, наблюдай, Пурпурный рыцарь!

У них на глазах ситуация неожиданно изменилась на противоположную.

В ответ на угрожающие передние лапы льва Годо впервые стал в стойку.

Чтобы его не покалечили острые серебряные когти, он аккуратно сделал шаг назад, а затем резко бросился вперёд, обхватив лапу льва обеими руками.

После этого он поднял его.

Захватив его, он запросто поднял массивное тело льва.

Подобно тяжелоатлету, Годо, ростом 179 сантиметров, поднял огромного льва, величиной с грузовик, высоко в воздух.

— Что!.. Что это за сила?!

— В мифах говорится, что герой Геракл* обладал божественной силой, настолько огромной, что мог поддерживать небосклон. Бог войны Веретрагна, которого победил Годо, имеет очень близкое к Гераклу происхождение, поэтому Годо равен ему по силе, — гордо объяснила Эрика потрясённому Пурпурному рыцарю.

К настоящему моменту Годо уже поднял серебряного льва вверх ногами, и четыре его лапы, оторванные от земли, впустую молотили воздух.

Такое вполне можно назвать необыкновенной силой вне пределов нормального.

— Помню, что это было написано в докладе «…Мы назвали силу, которую заполучил Кусанаги Годо «Персидский военачальник». Отличительными чертами бога войны Веретрагны были его способность принимать одно из десяти воплощений, участие в бесчисленных битвах и победа в каждой из них. Из этого чётко следует, что Кусанаги Годо также монстр, способный менять свои силы по желанию…» — внезапно вставила свою фразу старейшина.

Командующая «Волчицы» некоторое время назад появилась рядом с Эрикой и Пурпурным рыцарем.

— О, многоуважаемая, — здесь только вы?

— Ммм. Этот старый плут из Турина всё ещё прячется, как мышь, где-нибудь в углу. Я определённо не намерена пропускать демонстрацию силы нового Чемпиона вблизи, так что позвольте мне наблюдать его мощь своими глазами.

Командующая «Волчицы» воспользовалась римским диалектом, невежливо бросив оскорбление, и даже позволив себе широкую улыбку.

Она была лидером рыцарей и магов Рима и не любила «Старую леди», чей оплот находился в Турине.

— Я считала, что лорд Сальваторе был слишком молод, когда он стал Чемпионом, а на этот раз Король ещё моложе. Кстати, кроме обладания этой божественной силой, Кусанаги Годо может переключаться на другие способности?

— Поэтому, если Кусанаги Годо желает воспользоваться этими способностями, существует необходимое условие — его враг должен обладать силой, достаточной чтобы одолеть его? — по крайней мере, так об этом говорилось в докладе… — в унисон произнесли лидер магов Рима и Пурпурный рыцарь.

Под пытливыми взглядами этой пары Эрика довольно усмехнулась и спокойно ответила:

— Когда он встречает врага с неестественно большой физической силой, Кусанаги Годо может получить и использовать одно из десяти воплощений Веретрагны — «Быка». Всего у Веретрагны десять форм, и хотя в настоящее время неизвестно, способен ли он воспользоваться всеми, уже подтверждено, что несколько у Годо точно есть.

Порыв «Ветра», «Бык», «Белый жеребец», «Верблюд», «Вепрь», «Юноша», «Хищная птица», «Овен», «Козерог» и «Воин».

Если сравнивать десять воплощений Веретрагны, то «Бык» и «Верблюд» имеют прямое отношение к земле, но в то же время они служат непосредственным символом тех, кто обладает огромной силой, выдающимся телосложением и высочайшим боевым духом.

Следовательно, эти черты естественным образом ассоциируют с божественной силой или воплощением ярости, лебезя перед ними и почитая их.

А сегодня у них на глазах Годо с лёгкостью уничтожил серебряного льва.

Массивное туловище льва подняли, размахнулись им и разбили о землю.

Затем он бросился на распростёртого льва, став ногами на его шею и грудь.

После этого Годо схватил переднюю лапу и рванул её, твёрдо опираясь на серебряное тело. Лев был с лёгкостью разорван на части.

Затем он атаковал подбородок, грудь и живот, жестоко и без остановки избивая их ногами до тех пор, пока тело льва не стало напоминать своей формой букву «V».

— Я уничтожил твою игрушку! И теперь ты будешь драться со мной лично, так? Спускайся, я сейчас же положу этому конец!

— О, наконец-то он настроен решительно.

Годо недовольно посмотрел вверх на Эрику.

Видя такой его взгляд, Пурпурный рыцарь удовлетворённо кивнул.

— Для того, кто обычно громко разглагольствует о пацифизме, он стремится к безжалостной победе, когда разогреется для боя… Что ж, мой возлюбленный зовёт меня, так что прошу извинить.

Проворная Эрика спрыгнула на землю.

Наблюдая за тем, как златовласая девушка совершила превосходный прыжок, Годо в очередной раз почувствовал досаду.

Кто бы мог подумать, что в этой зарубежной стране, ему снова придётся с кем-то сражаться…

Хотя, соглашаясь на просьбу Эрики прилететь в Италию, он сразу предположил, что этим, скорее всего, и закончится, Годо всё равно чувствовал себя подавленно, когда так и случилось.

— Эрика, тебе известно, что разница между цивилизованным человеком и дикарём определяется степенью способности разбираться с чем-либо цивилизованно. Прошу тебя, пожалуйста, не могла бы ты обуздать свои жестокие инстинкты и твою частую потребность доставлять другим неприятности? Ты хоть представляешь, как тяжело тем, кто пытается быть рядом с тобой?

— Снова та же избитая тема? Не вижу тут никаких проблем, в основном потому, что, несмотря на твои постоянные усилия избежать драки, ты сразу же становишься очень серьёзным, как только она начинается. На самом деле тебе это нравится, ведь так? Почему бы не быть чуть-чуть честнее с самим собой? — беспечно ответила Эрика на бесконечные жалобы Годо.

— Ты Король, а я рыцарь. Перед нами стоит обязательство провести напряжённую, но изысканную дуэль. Так давай же сразимся друг против друга со всей нашей любовью, и сделаем эту дуэль кульминацией наших отношений!

— По моему опыту, влюблённые не ставят свои жизни на кон в таких дуэлях! Не надо проецировать свои идеи романтических отношений на других людей! — слишком бурно возразил Годо, в то же время внимательно наблюдая за златовласой девушкой.

Серебряный лев уже был разбит вдребезги, значит, Эрика должна была потерять материал для своего длинного меча… Но он не мог представить, чтобы из-за этого она осталась безоружной.

— О, Куоре ди Леоне — ты, несгибаемое лезвие. Пока мой боевой дух не сломлен, мой клинок никогда не разрушится. О, лев, снова заклинаю тебя, вернись ко мне в руку!

Эрика протянула руку к серебряным обломкам Куоре ди Леоне.

Останки, первоначально имевшие форму льва, начали уменьшаться. Разорванные части снова начали сплавляться вместе и ещё раз изменили форму.

Чудесным образом обломки сформировались в меч и полетели обратно к Эрике.

— Всё ещё продолжаешь эту нелепость, и после того, как я, наконец, смог его сломать…

Но всё происходящее пока было в пределах его ожиданий.

«Эрика, пришедшая на поле боя без меча? Невозможно». Годо, который понимал такую логику, наблюдал без капли удивления во взгляде.

Слава Богу, чудовищная сила «Быка» пока сохранялась.

Наверное, он мог пользоваться ей ещё где-то минут десять или около того, и надеялся, что получится добиться победы за это время.

Сила Годо, которую лондонские маги назвали «Персидский военачальник», давала ему невероятную мощь, но только при особых, специфических условиях.

Например, призывая «Быка», он становится обладателем божественной силы.

Но перед тем как эту способность можно использовать, он должен столкнуться с врагом исключительной физической силы.

Так-то оно так, но…

В прошлом месяце на Годо напал мужчина весом 138 килограмм (который явно знал боевые искусства). Однако он не смог применить силу «Быка» и испытал крайне болезненный опыт. Похоже, лишь сверхчеловеческий тип силы — например, железнодорожный состав, несущийся на всей скорости, или тигр-людоед, с весом более 300 килограмм; если враг был наподобие них, то он мог воззвать к «Быку».

К тому же, были умения, которыми Годо мог воспользоваться только тогда, когда получил смертельное ранение.

Даже если использование этих способностей возможно только в бою с «великими грешниками, которые причинили великие страдания человечеству», по-видимому, каждое из умений само по себе представлялось людям одним из проявлений зла. А, кроме того, условия их активации было очень трудно выполнить.

— …Потому что я сильнейший из сильнейших. Истинно, я тот, кто удерживает любую и каждую победу. Мне нет дела до тех, кто меня вызывает, будь то человек или дьявол. Я могу противостоять всем своим противникам и врагам. Невзирая ни на что, я сокрушу всех тех, кто станет у меня на пути!

Годо бормотал этот стих, удерживая могучее воплощение «Быка».

Таким был боевой гимн, хвалебно призывавший в битву бога войны Веретрагну. Проще говоря, это способ удерживать божественную силу, как топливо для поддержки пламени.

У него всё ещё оставалось десять минут до того, как сила «Быка» иссякнет.

Если он один раз использовал воплощение, то ему придётся ждать целый день, чтобы снова им воспользоваться. А стоит ему обратиться к другому воплощению, то исчезнет активное в данный момент. Исходя из этого, Годо не мог легкомысленно пользоваться ими.

Выходит, что в то время как его способности сильны до абсурда, у них к тому же много ограничений на применение.

— Должна отдать тебе должное, Годо. Хоть ты до сих пор и болтаешь о «миролюбии», твоё тело и разум уже приготовились к бою — именно поэтому ты подходишь на роль моего возлюбленного, — раздражающе похвалила его Эрика, сделав указующий жест пальцем.

В землю у ног Годо воткнулось большое копьё, длиной около полутора метров. Скорее всего, оно, подобно Куоре ди Леоне, тоже было вызвано магией Эрики.

— Хочешь, чтобы я воспользовался им?..

— Конечно. Благородная Эрика Бланделли никогда не станет сражаться с кем-то полностью безоружным. Для теперешнего Годо использование этого копья сущие пустяки, разве нет?

— И почему ты начинаешь думать только в такой ситуации… Раз хочешь, чтобы бой был честным, почему бы тебе не опустить своё оружие? Так будет честнее.

Годо вздохнул и подобрал копьё.

Он вспомнил, что держал в руке любимое копьё Эрики, в древко которого вставили магическую сердцевину. Оно было настолько тяжёлым, что его не мог поднять даже взрослый мужчина, в то время как она вращала и поднимала это стальное копьё с такой лёгкостью. На самом деле, что за аномальная сила. Скорее всего, это эффекты магии, укрепляющей тело.

Хоть Эрика казалась стройной и хрупкой, её хватка была гораздо сильнее, чем у Годо.

Но это в обычных обстоятельствах. Для теперешнего Годо, будь копьё даже в три раза тяжелее, он всё равно мог поднять его так же легко как зубочистку.

Годо сменил хватку, взяв его как бейсбольную биту, и одно это движение вызвало порыв ветра.

Эрика радостно бросилась в атаку.

Прямо как тень, увидеть её движения было невозможно, и к тому же её резкие действия не встречали почти никакого сопротивления воздуха. Такую технику можно развить только упорными тренировками.

Куоре ди Леоне бесшумно двигался сквозь пространство.

Когда Годо, наконец, понял это, серебряное лезвие уже приближалось к его лицу.

— А поаккуратнее нельзя?! Ты же дерёшься с новичком!

Если проводить аналогию, то только что произошедшее можно сравнить с ударом боксёра мирового уровня, который он нанёс со всей силы.

А это был не какой-то там обнажённый кулак, а смертоносный, твёрдый клинок.

Словно играя в вышибалу, где для Годо приоритетным было увернуться от быстрого мяча, который летел ему в голову, он уклонился от пронзающего удара Эрики.

Так как он никогда не занимался боевыми искусствами, он мог полагаться лишь на своё острое зрение и быстрые рефлексы, чтобы сохранить жизнь.

— Но Годо, любого, кто способен уклониться от этой моей атаки, определённо нельзя называть новичком.

— Всего лишь повезло, а ты целишься в точки, попадание по которым будет смертельным на все сто процентов!

С тех самых пор как он стал Чемпионом, стоило ему только ступить на поле боя, как его концентрация могла возрастать до невероятного уровня.

В том числе и благодаря этому он мог видеть нечеловечески быстрый выпад Эрики.

Годо играл в бейсбол с того момента, как пошёл в младшую школу*. В средней школе он бы стал принимающим или четвёртым нападающим, при должном везении, даже в полупрофессиональных командах.

Тогда он был на пике физической формы и мог уследить за любым быстрым мячом* противника.

Возможно, поэтому ненормальное телосложение Чемпиона для него более привычно.

«Ненормальное телосложение», о котором думал Годо — это его способность резко повышать концентрацию и сохранять её на самом пике с первой минуты битвы. Он был уверен, имей он возможность пользоваться таким во время спортивных мероприятий, то смог бы выбить хоум-ран* даже против машины, бросающей мячи со скоростью 300 км/ч.

Фактически, он, наверное, может сам инициировать данное изменение.

В тот момент, когда ему надо приложить все усилия, его тело естественным образом настроит само себя на оптимальный образ действий. Так происходит с тех пор, как он стал Чемпионом.

Несмотря на то, что Годо нравился спорт, в старшей школе в спортивный клуб он не вступил.

Всё из-за того, что он считал эту свою способность слишком нечестной, практически жульничеством в состязании с другими людьми.

— Чёрт бы тебя побрал, с самого начала боя ты творила, что хотела — предупреждаю сейчас, я не могу контролировать силу моей атаки, так что тебе лучше уклоняться пошустрее! — выкрикнул Годо, размахивая копьём.

Хотя его никогда не интересовали дуэли, он знал, что в данных обстоятельствах, если он будет лишь защищаться, не атакуя, противник неизбежно раздавит его.

Чтобы обеспечить безопасность Эрики, целясь в её лодыжку, он воспользовался древком, а не лезвием копья.

Но она отскочила в сторону.

Не останавливая нападение, словно гонясь за убегающей Эрикой, Годо продолжал удары, на это раз замахнувшись копьём сверху вниз.

В свою очередь, чтобы избежать атаки, Эрика уже не стала отпрыгивать.

Она уклонилась от удара, лишь слегка отступив назад, а затем бросилась вперёд, одновременно направляя свой меч, словно иглу, в грудь Годо.

Это была контратака!

Подозревая о намерениях Эрики, а также потому, что на это уже не хватало времени, Годо специально не стал уклоняться. Он сделал выпад копьём, от которого Эрика увернулась, сместившись горизонтально.

Повинуясь резкому движению его запястья, стальное копьё двигалось подобно хлысту, готовому ударить тонкую девушку.

Это была ответная контратака, невозможная для нормального человека, но с чудовищной силой «Быка» такое проделывалось легко.

Всё произошло в мгновение ока.

За миг до того, как Куоре ди Леоне был готов проткнуть его, Годо успешно отразил нападение Эрики.

— Здорово… Твои рефлексы как всегда великолепны, никогда не меняешься, так?

Хоть её контратака и провалилась, Эрика просто отшутилась.

Похоже, она не пострадала. По правде говоря, за мгновение до попадания копья она отскочила назад, чтобы избежать удара. Он должен был отдать Эрике должное — её нападение и защита безупречны.

Противостоя такому мастеру, как он собирался одолеть её?

Ответом было тщательно наблюдение.

Годо занимался этим достаточно продолжительное время. Чем дальше было до победы и чем больше усилий требовалось для её достижения, тем быстрее работали его глаза и ум.

Пока остаётся малейший проблеск надежды, он им воспользуется. Определяя характер противника, умея распознавать образ мыслей противника; чтобы быть уверенным в действиях другого, он одновременно использует и наблюдение и изучение.

Будь враг человеком, богом или монстром, если он поймёт их психологию, то сможет разработать план победы. С определённого момента, вся концентрация Годо нацеливалась на её достижение. И это не внезапное изменение, а, скорее, естественное следствие его действий.

Такой продолжительный поединок, в дополнение к тому, что его противница являлась гениальным мечником и обладала тайными магическими знаниями, позволил Годо полностью погрузиться в битву.

У Эрики не было слабостей. А если и были, то он их не видел.

Но Годо всецело понимал её характер, который представлял собой полную противоположность её чертовскому озорству. Она по-настоящему верила в благородный и честный стиль битвы, и никогда не станет беречь силу.

Её любимой тактикой была лобовая атака, при этом в полную силу и с высочайшим воодушевлением.

То, что сейчас Эрика так не делала, было из-за того, что она, скорее всего, хотела раскрыть полную силу Годо, и поэтому намеренно сбавила свои атаки.

— Твоё лицо просто светится хитростью. Ум лисы и свирепость льва — вот Годо, которого я люблю! Покажи мне всё, что у тебя есть, я принимаю твой вызов!

После слов Эрики на лице Годо сразу же промелькнул ухмылка. А затем он беспощадно улыбнулся.

Что бы Годо ни говорил раньше, он не мог отрицать, что дуэли представляли собой очень возбуждающее действо. А наличие противника готового справиться с его атаками, могло его только радовать. Именно эта мысль заставила его невольно ухмыльнуться.

Какое ему выбрать? Воплощениями с самой разрушительной силой были либо «Белый жеребец» либо «Вепрь».

В данный момент он не мог вызвать «Белого жеребца». Но, наверное, он может использовать «Вепря».

— Ты, кто нарушил договор и грешил на земле. Господь сказал: «Грешник должен быть наказан». Да будет хребет его раздроблен; да будут кости его сломаны, сухожилия его порваны, волосы его отодраны от черепа; да будет кровь его разлита по земле и взбита в кровавую пену. Я стану тем, кто погрузит свои клыки в плоть грешника, так воля Господа исполнится: Ты искупишь грехи!

Первоначально это были пророческие стихи из священных текстов.

Неожиданно они превратились в заклинание и прозвучали из уст Годо.

— Вепрь разрушит тебя! Вепрь истребит тебя!

Это был Чемпион: «Это моё бахвальство победой над богами, песнь моей силы!»

Это был человек, превратившийся в дьявола: «Это моя насмешка над богами, моими врагами!»

Это был победитель: «Это объявление вызова, чтобы обрести контроль над моей силой богоубийцы!»

— О, небесные боги, все вы, которые услышали эту мою песнь, гневайтесь смерти своих собратьев!

— О, подземные боги, все вы, которые услышали эту мою песнь, бесполезно ожидайте тот день, когда моё святотатство настигнет меня!

— О, водные боги, все вы, которые услышали эту мою песнь, траурно скорбите о своей собственной беспомощности!

— Я враг всех богов! Я узурпатор божественной силы! — Годо несознательно декламировал эти стихи, подчинённый своей способностью, походящей на дьявольскую.

— Из-за чего это землетрясение?!

— Он только что произнёс название «Вепрь», значит, это, должно быть, способность данного Владыки… Пятое воплощение Веретрагны, вепрь со смертельно острыми клыками. По легенде он может уничтожить любой объект одним ударом…

Стена, на которой стояли командующая «Волчицы» и Пурпурный рыцарь, начала трястись.

Предыдущее заклинание именно им и было: гимном вызова священного зверя, прозванного «носитель разрушения».

Наверное, из-за ощущения, того, что зверь действительно явится с небес, небо сотрясалось, собирая грозовые облака, а земля дрожала, грохоча незначительными землетрясениями.

— Чтобы дошло... дошло до такого… Использовать «Вепря» в бою с таким слабым противником, как я, ты бессердечен! Если напортачишь, то не только холм с Колизеем, но и Римский форум* расплющит целиком и полностью! — Эрика проявила редкую эмоцию, а именно, беспокойство.

Наблюдая этот нетипичный взволнованный взгляд, Годо почувствовал крайнее удовлетворение.

— Если бы против тебя я пользовался обычными методами, у меня не было бы и шанса на победу! Поэтому я решился на самую сильную атаку, доступную мне в данный момент.

В воздухе над Годо и остальными возникло искажение пространства. Между «реальным» миром и «воображаемым» миром, которого не должно существовать, появился проход, войти в который можно было через трещины в обоих мирах. Борясь, чтобы выбраться из искажения, там показался огромный свирепый зверь, поросший тёмным чёрным мехом.

Его туловище было даже больше, чем у льва, вызванного Эрикой. А точнее, в два раза больше.

Полная длина его тела составляла, по меньшей мере, двадцать метров.

Пока что можно было рассмотреть только часть от носа до шеи, заодно с двумя огромными острыми клыками.

Ещё несколько минут, и он полностью окажется в «реальном» мире.

Хоть гигантскую тушу пока что невозможно было рассмотреть целиком, и его ещё нельзя было с уверенностью назвать «свирепым монстром», но отличительные черты, особенно нос и клыки, определённо принадлежали кабану.

До этого Годо и Эрика собственными глазами видели ужасающую силу чудовища.

Под тёмным мехом «Вепря» находилось пугающее количество мускулов.

Изначально, он олицетворял желание Веретрагны победить врагов своего покровителя, бога Митры. Величавый священный зверь, которого вызвал Годо, как раз и был тем самым «Вепрем».

Он не знал почему, но условия применения этой способности имели довольно широкие рамки.

Пока у Годо была цель в виде большого объекта, и он намеревался разрушить её, всё удовлетворяло требованиям. Раньше он никогда не проверял, насколько большим или маленьким должен быть этот объект, но если на вид он казался тяжелее десяти тонн, то его можно назначить на роль цели.

И вызов «Вепря» имел отношение не только к необъятным размерам.

— Я знала, что Годо кто угодно, но только не нормальный; все эти разговоры о мире были всего лишь избитыми фразами… Или́, Или́! лама́ савахфани́?! Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?!* — громко напевая священный гимн, Эрика воздела свой меч к небесам.

Он много раз слышал это раньше, заклинание вызова её сильнейшей магии.

— О, Господи! Я стенаю и умоляю весь день, и всё же, ты оставил меня; я взываю и молю всю ночь, и всё же, ты игнорируешь меня. Но ты остаёшься самым святым, ты, чей трон воздвигнут на похвалах Израилевых!

Заклинание отчаяния потрясло воздух, и начало замораживать всю землю.

Тело Годо начало немного дрожать. Всё из-за того, что окружающая температура понижалась с угрожающей скоростью.

В результате она всё-таки воспользовалась этим приёмом… Так как Эрика никогда не сдерживалась при нападении, было легко предугадать весь её план. На самом деле всё потому, что она, скорее всего, считала его разгадку несущественной, если она сокрушит врага.

Годо тут же посмотрел на траву у своих ног.

Хорошая возможность последний раз получить подтверждение своей цели.

— Невзирая на то, что каждая кость в моём теле раздроблена, мои страдания плавятся подобно зажжённой свече. Вы должны похоронить меня в пыли мёртвой земли! Дикие псы и Общество Грешников окружают меня! Господь отстранился на небесах, не желая помочь. Быть в одиночестве, значит отчаяться, трудности дают всходы проклятиям.

Это заклинание, наполненное отрицательными эмоциями, покрыло землю, а Эрика, как заклинатель, концентрировала всю негативную энергию.

Температура продолжала резко падать и достигла такой точки, когда даже кости начали болеть от холода.

— О, Господь, мой Спаситель, молю тебя, помоги мне! Отверни от меня оружие врага, вырви меня из пасти льва, сними меня с рогов быка!

За мгновение до смерти Мессии это была одновременно погребальная и хвалебная песнь, которую он пел в отчаянии и с нетерпением.

Просто услышав сами слова, обычный человек ослепнет, а физически слабый даже сознание потеряет. Если заклинатель захочет, это заклинание может убить всех присутствующих.

Годо отбросил своё копьё в сторону и неожиданно наклонился. Он схватил камень, который, как он убедился, мгновение назад лежал в траве, и тут же бросил его. Такое он множество раз проделывал на спортплощадках.

А целился он в грудь Эрики.

Годо был в наивысшей степени уверен в своей силе и точности; с такого расстояния он ни за что не промахнётся.

И хотя это был всего лишь камень, его не стоило недооценивать. С древних времён брошенный камень представлял собой простейшее и самое дешёвое оружие, и в то же время обладал достаточной смертоносностью, чтобы убить человека. Даже у христиан есть упоминание о нём, камень был тем оружием, которым воспользовался Давид, чтобы убить Голиафа*.

Но Эрика не сбила его при помощи Куоре ди Леоне.

— Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?!

Непомерная мощь данного заклинания требовала от заклинателя полной концентрации. Это и было той минимальной ошибкой в оценке, при которой становилась видна разница между смертельной и не смертельной ситуацией. Для Годо его шанс победить основывался именно на данном мгновении.

Но Эрика не учла его долгосрочный план, поэтому, как обычно, воспользовалась своим мечом. Годо же вызвал «Вепря» не для того чтобы сокрушить её. Это была всего лишь уловка с той целью, чтобы она ослабила свою прицельную точность атак.

Годо начал своё нападение, как только увидел, что меч сдвинулся.

Обратившись к воплощению «Вепря», Годо и сам получил его способность к стремительной атаке.

Но это был всего лишь сумасбродный рывок по прямой. Используй он такое в регби или борьбе, то, может, это и не имело бы значения, но в дуэли против врага-мечника, данный способ ему приходился очень не по душе.

Однако если позиция противника становится неуверенной, появляется возможность воспользоваться брешью в обороне, чтобы одолеть его.

Был бы оппонент Годо обычным мечником, его план внезапной атаки, скорее всего, позволил бы легко победить такого.

Но проблема в том, что противница Годо представляла собой чудовище, запредельно превосходившее обычного человека.

Эрика мгновенно поправила свою слабую стойку. Можно сказать, что это её самая пугающая сторона; у неё было исключительное чувство равновесия.

Куоре ди Леоне сверкнул и стал опускаться на Годо, изогнувшегося, чтобы достать Эрику.

«Слава Богу, скорость «Вепря» оказалась чуть-чуть выше».

Лишь часть лезвия возле рукояти поцарапала руку Годо.

Порез был очень незначительным, скорее всего, не глубже кожного покрова.

Даже эксперт никак не мог убить кого-то данной частью лезвия. Если учесть остроту меча и скорость рывка Годо, то окажись его атака хоть немного медленнее, Годо разделило бы пополам…

А сейчас он облегчённо вздохнул, схватив Эрику за плечо и прижав к земле.

— ?!

Даже у неё не было никаких шансов противостоять скорости броска «Вепря».

Сидя на Эрике сверху, Годо полностью прижал её к земле.

Естественно, он сразу же обездвижил руку, которая держала Куоре ди Леоне.

Часть 3

Они некоторое время смотрели друг на друга.

— Если возможно, я бы предпочла эту позицию, когда мы двое останемся наедине, в постели.

— Пере- прекращай бросаться такими шуточками; в любом случае, этого достаточно? Я уже остановил тебя, так что победа в дуэли за мной, или нет? — холодно возразил Годо, смотря на упрямую Эрику.

— Эта последняя атака была в некотором роде исподтишка. Ты нападал не напрямую, абсолютно никакой элегантности.

Годо очень хорошо понимал, что пыталась сказать Эрика.

Независимо от того, насколько хорош был его план, заставить её подготовить свою сильнейшую атаку в качестве решающего удара, и в то же время одержать победу до того как она его нанесёт, представляло собой довольно жалкую стратегию. Если провести аналогию с сумо — это равносильно тому, что ёкодзуна* вызвал вас на поединок, а сам неожиданно атаковал, используя отвлекающий манёвр.

— Мало победить тебя, я ещё и элегантно должен это сделать? С тобой в качестве противника я ни за что не смогу совершить настолько невероятную вещь. И, в любом случае, грязная или жалкая, победа есть победа, так?

— Да уж… Потому что ты так думаешь, у тебя и нет шансов победить красиво. Забудь, именно из-за того, что ты такой, у тебя и получалось выигрывать до сих пор… Хорошо. Признаю поражение. Сама виновата, что попалась на такую уловку. Но это в последний раз, слышишь? Это последний раз, когда такое произошло!

— Понял-понял… Не надо дуться из-за проигрыша словно первоклассница.

Недовольное выражение на лице Эрики было словно у сердитого ребёнка. Те, кто видели это, не могли сдержать внутренней улыбки.

Но через пару секунд мнение Годо изменилось.

Эрика неожиданно улыбнулась, на её лице читалось озорство. Это выражение, напоминавшее дьявольское, появлялось тогда, когда ей становилось интересно подразнить Годо.

— Годо, прошло так много времени с тех пор, как мы так крепко обнимали друг друга…

— О, нет, ведь это не одна из твоих вгоняющих в краску любовных сцен, так? — он понял своё опасное положение, но слишком поздно.

Эрика обхватила шею Годо своей незанятой левой рукой.

— Превосходно. Позволь подарить тебе поцелуй в честь победы. Но, знаешь ли, мужчине подобает брать на себя главенство в таких ситуациях?

Сладкие, вишнёво-красные губы, шепчущие эти слова, выглядели настолько чистыми и наполненными желанием.

— Хватит валять дурака, разве я только что не сказал тебе прекратить свои выходки?

— Что? Извини, не понимаю, о чём ты говоришь. Из-за потрясения, перенесённого мной от предательства любимого, я ничего не помню.

Обычно Годо старался не обращать внимания, но фигура Эрики представляла собой опасность.

Она была стройная, как кипарис, но части, которые должны быть выпуклыми, выступали настолько, что с трудом можно было понять, куда деть свой взгляд.

Её объёмные пышные груди казались сладкими плодами, а идеальный изгиб от стройной талии до спины, был просто преступно возбуждающим.

И сейчас эта самая девушка так близко прижималась к нему своим телом, ощущая её тепло, искушаемый её сладкими поцелуями…

«Не могу позволить Эрике водить меня за нос!»

Тут было совершенно отличное от предыдущего сражение, теперь дуэль происходила между ним и его здравым смыслом.

Аромат, исходящий от тела Эрики, её тепло, её мягкость, заставили голову Годо идти кругом от ощущений, но он продолжал напоминать себе о своих намерениях.

— Эрика, подобными вещами следует заниматься только тем парам, которые встречаются должным образом, поэтому, не думаю, что нам стоит это делать. Кроме того вокруг нас люди, так что прекрати, пожалуйста!

— А я хочу это сделать, так что не так? Пока Годо заинтересован, мы оба согласны и нет никаких проблем. Если тебя так волнует то, что другие смотрят, почему бы просто не сменить место?

Возможно, так как Эрика уже видела, что на Годо начало действовать — но когда она снова улыбнулась, это выглядело очень подозрительно.

Можно сравнить данную ситуацию с тем, как солнце поощряет путешественников снимать накидки. Она тоже приглашающе улыбнулась этой порочной улыбкой. «Я должен вырваться из объятий дьявола, чем быстрее, тем лучше!»

Приняв решение, Годо яростно вскочил.

И только тогда он заметил, что земля всё ещё дрожала. Причём сильно дрожала. Где-то около трёх баллов по шкале Рихтера*.

— Кусанаги Годо, теперь я засвидетельствовал твою силу, которая, если можно сказать, превзошла мои ожидания.

— То, что ты можешь обуздать такого священного зверя… Силы, которыми обладает владыка, воистину достойны похвалы и воистину требуют величайшего почтения.

— Следовательно, согласно заверениям Леди Эрики, Мы, таким образом, подтверждаем и признаём в тебе истинного Чемпиона, это я провозглашаю как представитель своего ордена.

Рыцари с трудом подошли к ним по трясущейся земле.

С Пурпурным рыцарем, командующей «Волчицы» и внезапно появившимся рыцарем «Старой леди» все собрались вместе.

— Но есть одна просьба, с которой мы хотим к тебе обратиться. Возможно ли остановить этот ужасающий грохот?

— Да, если вскоре ты не отправишь зверя обратно, боюсь, последствия будут серьёзные…

Услышав просьбу Пурпурного рыцаря, Годо согласно кивнул головой.

Так как с победителем уже определились, не было никакой нужды оставлять «Вепря» в этом мире. Годо на мгновение сконцентрировался, после чего подумал: «Хватит, можешь возвращаться».

Так огромное животное исчезнет, и он сможет поспать… Но ничто не идёт согласно плану.

«Вепрь» не исчез.

«Эй! Я специально явился по твоему зову, а ты просто так отсылаешь меня обратно?» — сопротивляясь, частично материализовавшийся зверь сверкнул несогласным взглядом.

— Извините, но он, похоже, не хочет возвращаться…

— Это же приведёт к катастрофе! Такой священный зверь, буйствующий в Риме — наихудший возможный результат.

— Определённо, так и есть. В любом случае, мы не должны допустить, чтобы дела пошли настолько плохо.

И Пурпурный рыцарь, и командующая «Волчицы» выглядели очень встревоженно.

Ко всему прочему, «Вепрь» над ними уже почти полностью материализовался.

Если его выпустить, он непременно упадёт на землю и с радостью всё разнесёт.

— Последний раз, когда ты его вызывал, после уничтожения цели он вернулся сам. Раньше ты когда-нибудь просил его вернуться?

— Да. Он был не очень рад этому, но послушно ушёл.

После ответа на вопрос Эрики у Годо возникла одна мысль.

— По поводу моего контроля над «Вепрем», скорее всего, я всё ещё не добился полного послушания. Даже если я прикажу, он может не подчиниться.

— Раз так, то всё, что мы можем сделать, это позволить священному зверю быстро уничтожить выбранную цель и отправить его обратно при первой же возможности? Думаю, это наилучший способ сократить разрушения, — замогильным голосом посоветовал глава «Старой леди».

Предложение оказалось самым подходящим.

Проблема в самой цели — что это было, Эрика уже давно догадалась по взгляду Годо.

— Годо, ты не мог выбрать меня целью для вызова «Вепря», я не достаточно большая, чтобы считаться подходящей мишенью.

— Ага-а… В качестве цели я выбрал кое-что другое, да.

Так как Годо не хотел, чтобы его подробно расспрашивали, его тон неосознанно стал уклончивым.

Но Эрика схватилась за возможность и заострила внимание именно на этом:

— Единственное здесь, что могло привлечь внимание Годо, должно быть «это». «Это» наиболее заметная вещь в окрестностях, а также самая большая. Но тот, кто всегда читает нотации о здравом смысле, не станет выбирать что-то подобное, не так ли? Хоть «это» и очень грязная туристическая достопримечательность, она всё же является мировым наследием, так? — продолжала докапываться Эрика.

«Чёрт, она хочет насладиться каждым мгновением страданий, которые ей удаётся мне причинить».

— «Это», на которое ты ссылаешься… не может быть им, правда? — дрожащим голосом спросила командующая «Волчицы», после чего трясущимся пальцем указала на «это».

Она показывала за пределы площадки, на определённое место неподалёку от холма, огромную арену Имперского периода — там стоял римский Колизей.

Во времена тирании Нерона на этом месте находилось искусственное озеро, а на возведение самого амфитеатра ушло восемь лет.

Строительство завершили во время правления императора Тита в 80 году нашей эры. Чтобы отпраздновать это событие на арене в течение ста дней проводились игры, и было убито 9000 диких животных.

После чего данное место продолжало забирать жизни тысяч, десятков тысяч, сотен тысяч гладиаторов и зверей.

Так продолжалось до Средневековья, в котором он стал удобной каменоломней, из которой брали камни, когда кто-нибудь хотел построить пышный особняк или церковь. Действительно громадная реликвия, пережившая две тысячи лет истории.

— Эмм… Так «это» было практически единственным, что могло послужить целью, в пылу битвы я…

И как только Годо со стыдом признался…

Призыв «Вепря» окончательно завершился, и его тело полностью материализовалось.

От клыков до основания копыт и кончика хвоста, теперь он был полноправной частью этого мира, и туша массой около десяти тонн упала на землю.

— !!!!!!!!!!!!!!!!

Зверь, который явно не мог существовать на этой планете, издал оглушительный рёв.

Повинуясь своему свирепому нраву, он внезапно рванул с места.

Каждый раз, когда покрытый чёрной шерстью «Вепрь» ударял землю своими копытами, окрестности сотрясало с несравнимо жестокой силой — нет, из-за него дрожал весь Рим.

И, естественно, его целью был римский Колизей перед глазами.

В мгновение ока священный зверь достиг цели и начал разрушение в шокирующе огромных масштабах.

…

Данный инцидент будоражил мировые новости в течение трёх следующих дней, и в заголовках его название звучало как «Рим пострадал от бомб террористов! Загадочное разрушение римского Колизея!» А настоящей причиной было вышеупомянутое.

Часть 4

— Вы уже возвращаетесь? А я только с вами познакомилась, как жаль…

— Ну же… Расслабься и останься ещё на недельку; даже на две недели нормально ведь? Тогда мы сможем походить на свидания и позабавиться, а то у нас просто не хватает времени на любовь…

С досадой произнесли Анна и Эрика.

Годо продолжал паковать свои немногочисленные вещи, отвечая каждой по отдельности:

— Я чувствую то же самое, Анна-сан. Если у тебя когда-нибудь появится возможность посетить Японию, свяжись со мной, пожалуйста, я непременно найду тебя. Эрика, хватит разглагольствовать и выдвигать такие безответственные предложения, разве я могу так долго прогуливать школу? И нам не надо время на любовь, определённо не надо!

Это был номер отеля, заказанный Эрикой.

Прошлой ночью, после частичного разрушения Колизея, Годо спал здесь как бревно.

Подвергшись необузданному разрушению «Вепря» со всеми вытекающими, культурное наследие человечества понесло огромный урон. Чтобы остановить это несчастье, Годо приложил все возможные усилия. Он неустанно отдавал приказы и, в конце концов, отправил «Вепря» обратно.

Но к тому времени Колизей уже наполовину исчез, и теперь, половина памятника архитектуры была уничтожена ещё наполовину, а удачно сохранившаяся часть представляла собой лишь небольшой кусок от оригинала.

За исключением одного человека, все итальянцы были поражены таким разорением.

— В любом случае, Милан тоже принёс в жертву замок Сфорца*. Если Рим не пожертвует чем-то вроде своего Колизея, его подавляющее превосходство с тысячей других исторических мест будет нечестным.

Именно этот единственный человек, Эрика, также известная как дьявол, весело произнесла данные слова.

Всё произошедшее могло обернуться ещё одной дубинкой для угроз в его адрес и причиной вызова обратно в Италию. Такой день, вероятно, был не за горами.

И благодаря данному происшествию три Магистра стали ещё более почтительны.

— Вот как, случай с замком Сфорца... значит, причиной его уничтожения тоже был…

— Теперь понятно, с такой силой даже подобное разрушение окажется детской забавой…

Командующий «Старой леди» со всем пониманием кивнул, в то время как на лице Пурпурного рыцаря, стоявшего рядом, застыло похожее выражение.

Когда узнали о его предыдущих проступках, Годо мог лишь пристыженно повесить голову, а Эрика при этом радостно улыбалась.

— Не имеет значения, это врата Порта Феличе* в Палермо или Порт Кальяри* в Сардинии, пред тобой они ничто. Кстати мне вспомнилась Пьяцца дель Кампо* в Сиене, не ты ли оставил там здоровенную трещину?

— Ну… В общем… Ты права, но не говори так, словно к тебе это не имеет никакого отношения. Ты тоже несёшь ответственность за все эти происшествия… — Годо возмущённо посмотрел на Эрику, а все Магистры склонили головы.

В конце концов, словно прислуга феодала, остальные присутствующие раболепно прервали их разговор:

— Теперь мы полностью осознали, что не имеет значения, ведёт ли себя кто-то как Владыка или нет, Владыка остаётся Владыкой. Если и когда вы решите почтить Турин своим присутствием, прошу, будьте великодушны и отнеситесь с состраданием…

— И мы, «город лилий», Флоренция, умоляем о том же…

— Мы, мы в Риме тоже просим и надеемся, что вы отнесётесь к нам благосклонно…

Став свидетелем данной сцены, и заодно с этим долгое время проклиная свою собственную тупость, Годо всё же смог крепко заснуть. Но даже в своих снах он продолжал винить себя за такие глупые поступки.

Возвращаясь в настоящий момент, этим утром он взял сегодняшнюю газету у Анны, которая вошла в его номер вместе с Эрикой.

— Годо-сан, это удивительно! Все двадцать страниц этой газеты посвящены взрыву Колизея террористами, столько же сколь было посвящено победе Италии в кубке мира!

— Тут даже написано, что есть улики, указывающие на террористическую организацию, которая смогла достать такое большое количество взрывчатки. Ах да, есть и группировки, которые уже заявили, что они это сделали.

Ангелоподобная Анна рассказала ему новости, пока Эрика слишком уж радостно просматривала страницы.

Принесённая ими газета была не единственной, которая рассказывала о том, что от Колизея осталась лишь четверть. Даже в Интернете и мировых агентствах новостей наспех освещали данное событие.

Годо почувствовал себя ещё более виноватым.

Кстати, уже как раз подходило время регистрации на его рейс. Пора несколько сменить настроение и попросить их отвезти его в аэропорт, но…

— Что?! Уже возвращаешься? Но тебя было так тяжело заставить прилететь сюда… Ты действительно не хочешь провести со мной время, да?

— Говорю же тебе, я всего лишь ученик старшей школы. Если я прогуляю, то нотациям сестры конца не будет. Ценю твою откровенность, но позволь в этот раз сорваться с твоего крючка.

Хоть здесь, в Италии, и утро воскресенья, там, в Японии, уже полночь.

Если он поторопится и сядет на самолёт, то, возможно, прибудет в Токио приблизительно в двенадцать дня. Каждый его полёт оборачивался такой спешкой…

— Ах, просто не знаю, что с тобой делать. Отправлю тебя в аэропорт, но перед этим я должна тебе кое-что дать.

Эрика взяла чемоданчик, лежавший у её ног, и открыла его. Внутри находился резной камень размером с его кулак. Материалом, по-видимому, был полированный обсидиан*, а рисунок на нём представлял собой воистину слабую попытку изобразить лицо человека и десятки змей вокруг его головы. Змеи казались как бы частью его волос.

Большая часть сторон смазалась и затуманилась, да и сам камень был достаточно потрёпанным. Он выглядел как очень старый артефакт.

— Что это? Хочешь, чтобы я взял это с собой?

— Да, я же говорила тебе раньше, это Горгонейон — древнее представление Матери Земли. Он способен стать проводником богини на пути к становлению «Богиней-еретичкой» земли, это указатель или, простыми словами, это что-то наподобие гримуара*.

Услышав такое, Годо покачал головой:

— Гримуар? Это же не книга, а знак, вырезанный в камне. На нём даже слов нет, только картинка, так?

— Забудь о бумаге, это предмет из эпохи до изобретения письменности, но его применение и назначение такие же, как и у книги. Поэтому я и назвала его гримуаром. Ведь за исключением древнейших богинь, для остальных он не имеет смысла.

— Горгонейон. Горгона… Медуза*… Так? Помню, что она была монстром, которого одолел Персей*, между ними есть какая-нибудь связь?

Медуза — женщина, рождённая со змеями вместо волос, прекрасный демон из греческой мифологии.

Увидев изображение и заговорив о нём, Годо естественно подумал о ней.

Эрика улыбнулась и кивнула головой.

— Правильно, но должна слегка поправить, Медуза тоже была настоящей богиней в своём праве.

— Что? Правда? Я это не так помню…

— Нет, ты не полностью ошибаешься. В греческих мифах она злобное чудовище, но за этим скрыто то, что она древняя Богиня-Мать земли с длинной историей. Также она тесно связана с множеством других древних богинь, триединой богиней ночи*…

Звучало как слишком сложное объяснение.

Годо серьёзно кивнул, а потом вдруг понял.

Так как ему было любопытно, он произвольно втянулся в объяснение. Всё это и планировала Эрика!

— Эрика! Стоп! Больше объяснять не стоит. Я всегда держался на безопасном расстоянии от теологических знаний, и я не планирую как-то дополнительно готовиться к чему бы то ни было. Пожалуйста, прекращай рассказывать!

— Думаю это лишь дело времени. В конце концов, Годо всё равно сам придёт ко мне и попросит дать ему информацию.

— Такого никогда не случится. На этот раз подобного не произойдёт! И, в любом случае, как я могу привезти такую опасную вещь домой? Извини, но я не могу согласиться.

Резной камень неизвестного происхождения, который, как он знал, жаждет заполучить богиня. Если из-за того, что он привезёт его с собой, в Токио появится опасный монстр, Годо точно будет чувствовать себя виноватым.

Услышав отказ, Эрика едва улыбнулась улыбкой типа «Ну что же, раз ты этого хочешь», после чего намеренно понурила голову.

— Хорошо… ладно, тогда не буду тебя заставлять. Если Горгонейон продолжит оставаться в этой стране, раньше или позже здесь появится «Бог-еретик»… Но у нас нет Владыки, на которого можно положиться, так как во время сражения «с не знаю кем» он ужасно пострадал и отбыл восстановиться…

Трагическим голосом и убитая горем Эрика бормотала сама себе.

От удара в уязвимое место Годо не мог не дрогнуть.

— Арианна, если когда-нибудь появится враждебный бог, клянусь своим именем, что буду защищать тебя… Но мне жаль. Моей силе никогда не удастся превзойти силу бога, однако, чтобы ты жила, я буду сражаться, пока не погибну!

— Вы, вы не можете так поступить! Госпожа Эрика, пожалуйста, не надо говорить такие вещи! Когда придёт время, я буду биться рядом с вами. Может от меня и не будет много толку, но я не стану для вас обузой!

— Ты такая сильная девочка… Пусть же бог дарует тебе неустрашимую уверенность! Ах… Но эти беспомощные, слабые горожане, кто знает, что с ними будет?..

Не подозревая, что её госпожа в настоящий момент валяет дурака, Арианна отвечала ей на полном серьёзе.

Глаза Годо его не обманывали, во взгляде Эрики явно проглядывало озорство. Она точно знала, что сделать, чтобы заставить Годо чувствовать себя виноватым.

«Ну что за непорядочная и зловредная личность!»

Длительное время размышляя над тем, что ему диктуют сострадание и честь, а также о благополучии жителей Рима, Годо наконец ответил:

— Ладно… Я понял. Я возьму эту штуку с собой; чёрт, если из-за неё произойдёт катастрофа, как я когда-либо смогу оправдаться перед жителями Токио?!

— Не волнуйся, не волнуйся! Сровнять город с землёй, потому что Владыка решил как-то повеселиться — в Европе подобное уже давно считается нормой. Если это же случится в Токио, то данное отношение выйдет на международный уровень!

— Прекращай нести чушь!

Годо забрал Горгонейон отчасти и из-за того, что устал спорить. Увидев это, Эрика хитро улыбнулась.

«Эта девица точно дьявол; должно быть, она мой предвестник гибели и разрушения», — Годо ещё раз уверился в своём мнении о ней.

…

…Горгонейон.

«Резной камень с изображением «Змеи», содержащий в себе мудрость трёх в едином теле, оказался в руках врага».

Её ноги ступали по камням Колизея, её интуиция подсказала ей, дело было в этом.

Здесь всё ещё ощущался след Горгонейона и след её врага. Сила, уничтожившая эту грандиозную арену, определённо принадлежала Чемпиону.

…

Сотни людей вокруг неё поспешно проводили ремонт. Но ни один из них не осознавал её присутствия. Конечно нет. Ей всего лишь надо было подумать: «Сейчас у меня нет желания слышать болтовню смертных». И этого достаточно, чтобы обычные люди не могли понять, что она тут находится.

Обозревая жалкие окружающие руины, она вспомнила Чемпиона, которого встретила несколько дней назад.

Молодой дьявол из далёких земель.

В результате оказывается, что он за всем и стоял. Те ученики Гермеса — говоря языком смертных, маги — не были уверены в том, что делать с Горгонейоном, и поэтому отдали его этому Чемпиону.

Так как его уже передали иноземцу, «Змея», скорее всего, также последовала за ним, за границу.

— Что ж… — она на мгновение задумалась.

Подобно ему, она явилась из-за моря, завлечённая в это место. Если так, снова пересечь море и направиться в чужую землю; стоило ли тут чего-то бояться?

Между ней и «Змеёй» существовали неразрывные узы, и эти самые узы приведут её к ней.

— Горгонейон, к которому я стремлюсь, резной хранитель, которым я владела, ноющая боль, которую я ощущаю. О, змея древности!

Она естественным образом начала петь древнюю балладу.

Если она заполучит «Змею», как можно считать страданием пересечение обширных морей?

Она устремила свой взгляд вдаль на восток и пошла вперёд.

— Горгонейон, к которому я стремлюсь, о змея, даруй мне, еретичке, эту древнюю силу!

Она была богиней с множеством имён.

Горгона и Медуза всего лишь два имени, когда-то принадлежавшие ей. Но смысл у них был один, титулы почитания, которые превозносили Мать богиню, три божества в едином воплощении, которая властвовала в Средиземноморье.

— Горгонейон, к которому я стремлюсь. О, древняя змея, да проложишь ты мне путь к становлению Еретической королевой, и снова даруешь мне тьму, мудрость земли и неба!

Еретическая богиня обратила лицо к дальней стране.

Она неспешно, терпеливо сделала первый шаг своего пути на восток.

1. ↑ Колизей — (от лат. colosseus — громадный, колоссальный) или амфитеатр Флавиев (лат. Amphitheatrum Flavium) — амфитеатр, памятник архитектуры Древнего Рима, наиболее известное и одно из самых грандиозных сооружений древнего мира, сохранившихся до нашего времени. Находится в Риме, в ложбине между Эсквилинским, Палатинским и Целиевским холмами. Строительство самого большого амфитеатра Рима и всего античного мира велось на протяжении восьми лет, как коллективное сооружение императоров династии Флавиев: начали строить в 72 году н.э. при императоре Веспасиане, а в 80 году амфитеатр был освящен императором Титом.
2. ↑ На Палатине пять дворцов — дворец Августов, дворец Тиберия, дворец Калигулы, дворец Флавиев, дворец Септимия Севера.
3. ↑ Фетиш — предмет, вещь, которая становится объектом поклонения (фетишизма).
4. ↑ Буквальный перевод итальянского «Mille lingua» — тысяча языков.
5. ↑ Более точное название данного предмета одежды — пелерина, женский широкий воротник до плеч или до локтя, надеваемый поверх платья.
6. ↑ Название в оригинале — Cuore di Leone. Перевод с итальянского — сердце льва.
7. ↑ Тофу — пищевой продукт из соевых бобов, богатый белком. Тофу обладает нейтральным вкусом (то есть собственный вкус почти отсутствует), что является одним из преимуществ тофу и позволяет универсально использовать его в кулинарии.
8. ↑ Гермес, который был известен в Древнем Риме как Меркурий (от лат. Mercurius) — бог торговли, прибыли, разумности, ловкости, плутовства, обмана, воровства и красноречия, дающий богатство и доход в торговле, бог атлетов. Покровитель глашатаев, послов, пастухов и путников; покровитель магии, алхимии и астрологии. Посланник богов и проводник душ умерших (отсюда прозвище Психопомп — проводник душ) в подземное царство Аида. Изобрёл меры, числа, азбуку и обучил людей. Один из атрибутов Гермеса — крылатые сандалии таларии.
9. ↑ Геракл (лат. Herculēs, Геркуле́с) — в древнегреческой мифологии — герой, сын бога Зевса и Алкмены, жены героя Амфитриона. При рождении был назван Алкидом. Неоднократно упомянут уже в «Илиаде». Среди многочисленных мифов о Геракле наиболее известен цикл сказаний о 12 подвигах, совершенных Гераклом, когда он находился на службе у микенского царя Еврисфея. Небосклон ему пришлось держать в 11 подвиге. Многообразие мифов о Геракле и наличие сходных героев у других народов привело античных филологов к предположению, что несколько людей носили это имя. Римский ученый Варрон насчитывает 24 Геракла, Иоанн Лид — 7.
10. ↑ Начальная школа в Японии включает классы с 1 по 6, средняя — с 7 по 9, старшая — с 10 по 12. Начальная и средняя школа — обязательное образование.
11. ↑ Быстрый мяч — базовый и один из самых важных бросков в бейсболе. Мячу придается максимально возможное начальное ускорение, а значит, это самый быстрый и прямой мяч, практически без смены линии движения. В зависимости от обхвата мяча бросающим различают около пяти видов таких подач. Более подробно: http://supaflyman.livejournal.com/2841.html.
12. ↑ Хоум-ран — удар, после которого бэттер (бьющий) пробегает через все базы и возвращается в дом. В современном бейсболе обычно достигается при ударе, когда мяч выбивается за пределы поля между штрафными мачтами (или касается одной из них). Такая ситуация называется «автоматический хоум-ран».
13. ↑ Римский форум — форум (площадь) в центре Древнего Рима вместе с прилегающими зданиями. Первоначально на нём размещался рынок, позже он включил в себя комиций (место народных собраний), курию (место заседаний Сената) и приобрел также политические функции. Эта площадь служила центром общественной жизни, и из повседневного общения людей эволюционировало тематическое общение, носящее все признаки того, что мы сегодня называем форумом.
14. ↑ Четвёртое слово Иисуса Христа, распятого на кресте.
15. ↑ Давид убил Голиафа камнем из пращи. Если кто не знает, праща — метательное холодное оружие, представляющее собой верёвку или ремень, один конец которого свёрнут в петлю, в которую продевается кисть пращника. Эффективность пращи была невелика, но в Европе праща с каменными пулями употреблялась как боевое оружие вплоть до конца XVI века. Праща приобретала иное качество, когда с ней использовали пули из железа и особенно свинца. В этом случае дальность её действия как минимум уравнивалась с лучшими луками (свинцовые пули летели на расстояние до 280 метров, железные — до 180 метров), а убойная сила возрастала.
16. ↑ Ёкодзуна — высший ранг борца сумо.
17. ↑ Шкала Рихтера содержит условные единицы (от 1 до 9,5) — магнитуды, которые вычисляются по колебаниям, регистрируемым сейсмографом. Эту шкалу часто путают со шкалой интенсивности землетрясения в баллах (по 12-балльной системе), которая основана на внешних проявлениях подземного толчка (воздействие на людей, предметы, строения, природные объекты). Когда происходит землетрясение, то сначала становится известной именно его магнитуда, которая определяется по сейсмограммам, а не интенсивность, которая выясняется только спустя некоторое время, после получения информации о последствиях.
18. ↑ Замок Сфорца (итал. Castello Sforzesco) — название резиденций миланских герцогов династии Сфорца в Милане и Виджевано. Миланский замок первоначально возведён в XIV веке как резиденция Висконти, но был разобран толпой восставшего народа после провозглашения Амброзианской республики. Отстроен Франческо Сфорца в середине XV века. В начале XVI века к украшению замка был привлечён Леонардо да Винчи; из его работ сохранились только пергола (наборная конструкция из повторяющихся секций арок) и рукопись с литературными опытами. Облик крепости Сфорца взяли за образец миланские архитекторы, работавшие над московским Кремлём (форма башен и корона венчающих стены зубцов).
19. ↑ Порта Феличе — здание в стиле барокко. Года постройки 1582 – 1637. Единственное толковое описание с фото здесь: http://it.wikipedia.org/wiki/Porta_Felice. К сожалению, на итальянском.
20. ↑ Порт Кальяри является одним из крупнейших морских портов Италии и одним из самых больших в Средиземноморье. Ежегодные грузоперевозки составляют около 50 миллионов тонн. Возраст порта более 2 500 тысяч лет. Длина причала около 6 километров.
21. ↑ Пьяцца дель Кампо — центральная площадь итальянского города Сиены, одна из самых величественных средневековых площадей. Ведёт свою историю с XII века.
22. ↑ Обсидиан — магматическая горная порода, состоящая из вулканического стекла с содержанием воды не более 1 %.
23. ↑ Гримуар или гримория — книга, описывающая магические процедуры и заклинания для вызова духов (демонов), или содержащая ещё какие-либо колдовские рецепты.
24. ↑ Горго́на Меду́за (точнее Ме́дуса, др.-греч. Μέδουσα — «стражник, защитница, повелительница») — наиболее известная из сестёр горгон, чудовище с женским лицом и змеями вместо волос. Её взгляд обращал человека в камень. Единственная смертная из горгон. По одной версии, она была девушкой с красивыми волосами, и хотела состязаться с Афиной в красоте. Ей овладел Посейдон в храме Афины, и Афина превратила её волосы в гидр. По другой версии, Медуза рождена Геей и убита Афиной во время гигантомахии. Считается, что мифы о горгоне Медузе имеют связь с культом скифской змееногой богини-прародительницы Табити, свидетельством существования которой являются упоминания в античных источниках и археологические находки изображений. В эллинизированной версии эта «горгона Медуза» от связи с Гераклом породила скифский народ.
25. ↑ Персей — герой древнегреческой мифологии, сын Зевса и Данаи, дочери аргосского царя Акрисия. Победитель чудовища горгоны Медузы, спаситель царевны Андромеды. Андромеда родила Персею дочь Горгофону и шестерых сыновей (Перс, Алкей, Сфенел, Элей, Местор, Электрион). Старший из них, Перс, считался родоначальником персидского народа.
26. ↑ Возможно, здесь имеется в виду Геката, древняя богиня, изображаемая с двумя факелами или ключом. Позднее в виде триединой богини. Её ассоциировали с перекрёстками, огнём, светом, Луной, магией, колдовством, знанием трав и ядовитых растений, некромантией. Она имела власть над землёй, морем и небом. А также выполняла более общую роль Спасительницы, Матери ангелов и Космической Души Мира. В афинских домах Геката являлась одной из главных почитаемых богинь-защитниц, той, которая даровала процветание и ежедневное благословение семье. А в так называемых Греческих магических папирусах Геката идентична греческими богиням Селене, Персефоне и Артемиде.