Где-то в начале второй недели нового триместра в клуб разговорного английского пришла новенькая.

«А не поздновато?» — невольно подумалось мне, когда в класс пришел с незнакомой первоклассницей наш куратор, Сакагути-сэнсэй.

— Э-эм, знакомьтесь: Конацу Ямамото, первый «F» класс, общеобразовательное отделение. Перевелась к нам с этого триместра, так что, пожалуйста, присмотрите за ней и помогите освоиться.

При взгляде на эту «новенькую», Конацу Ямамото, сердце сжималось. Ростом около ста пятидесяти пяти сантиметров, руки-ноги худющие, грудная клетка и плечи костлявые. При этом длинные, до пояса волосы и густая челка, закрывающая пол-лица, ну кто сейчас так ходит? А эти очки в черной роговой оправе, прямо как у героини манги «Доктор Сламп»? Где она их только откопала? Из-за них создается ощущение, будто у нее страшно тяжелая, по сравнению со всем остальным телом, голова.

А еще эти стреляющие глазки за толстыми линзами… Смотрят совсем не дружелюбно.

Или это я предвзятый? В груди заворочалось раздражение.

Что это еще за наглый взгляд? Будь мы на улице, а ты — парнем, я бы точно принял это за вызов.

Пока я пыхтел про себя, глава клуба усадила Ямамото и начала собрание.

— Итак, Культурный фестиваль будет проходить три дня: десятого, одиннадцатого и двенадцатого ноября. Наш клуб тоже примет в нем участие. На фестивали последних лет мы исполняли на английском сценки из аниме, как считаете, в этом году остановимся на этом? Если у кого есть другие предложения…

Все погрузились в обсуждение предстоящего фестиваля. Ямамото все это время пристально за нами наблюдала.

Постепенно все переключились на рассказы, кто как провел каникулы, какие аниме и фильмы предпочитает, так что в итоге наговорили много, но ни к чему конкретному не пришли и начали расходиться по домам. В целом, все как обычно.

— Конацу-тян!♪ — обратилась к Ямамото Тасиро. — У тебя такое милое имя! Я Тасиро из второго «В». Как первые впечатления от занятия в клубе?

Ямамото покосилась на меня, стоящего рядом с Тасиро, и ответила:

— По-английски… так никто ни разу и не заговорил. Я думала, что на занятиях клуба разговорного английского все только по-английски и говорят.

При этих словах ее взгляд был преисполнен надменности и осуждения… Или мне просто показалось?

— Гха-ха-ха-ха! Ну ты даешь, нет, конечно! — от всей души расхохоталась Тасиро.

Ямамото поджала губы и ушла.

— Какая стеснительная девочка, — заметила Тасиро, глядя ей в спину.

Вряд ли тут дело в одной стеснительности.

Следующий день. Когда мы с Тасиро пришли в кабинет клуба, там уже сидела Ямамото.

— О, ты рано, Ямамото.

Она едва заметно кивнула. Черт, какой же тяжелой кажется эта голова. И ей не жарко под такой копной? До осенней прохлады еще далеко.

— Что читаешь? — Тасиро заглянула в раскрытую перед Ямамото книжку.

Та с невозмутимым выражением лица ответила:

— Чехова.

— «Чехова»? Это что значит?

— Это не название, а фамилия автора, — пояснил я.

— А-а! — засмеялась Тасиро.

Ямамото едва слышно хмыкнула.

— Любишь классическую литературу? — забросил я пробный камень.

И получил в ответ снисходительный взгляд.

— Естественно.

— О, так сильно? — удивилась Тасиро.

На лице Ямамото отразилось искреннее изумление.

— Только классическую литературу можно считать за литературу.

— А все остальное?

— Всякая манга, — отрезала Ямамото.

Мы с Тасиро переглянулись и улыбнулись.

— Не знала, что ты все это время читал одну мангу.

— Я тоже не знал, что все, что успел прочесть, оказывается, было мангой.

— Русская литература чудесна. Достоевский тоже ничего, но Чехов мне нравится больше, — вдруг точно прорвало Ямамото. — Его описания жизни простых людей и интеллигенции на границе столетий так трогают за душу…

Она словно была уверена, что мы знакомы с творчеством Чехова.

— Э-эм…

— М?

Я люблю книги, но из всей прочитанной мной классики ни одно произведение в памяти не отложилось (я предпочитаю детективы, исторические и приключенческие романы). А Тасиро, наверное, из всей литературы разве что сказки братьев Гримм одолела (позже я у нее поинтересовался, так она ответила вопросом на вопрос: можно ли включить в список прочтенного ежеквартальные переводные журналы «Современное оружие и военная форма», что она выписывает с первого класса средней школы? Нет, конечно!).

Правильно истолковав наше замешательство, Ямамото резко поскучнела и уткнулась назад в книгу.

Нет, обидно, конечно, когда окружающие не разделяют твоих увлечений, но такое отношение — это уже перебор. Она словно не сомневается, что все должны любить то же, что и она. А когда оказалось иначе, немедленно потеряла к нам всякий интерес.

Нам с Тасиро только и оставалось, что руками развести.

Сегодня на занятии клуба мы продолжили обсуждать будущий фестиваль.

В итоге решили не отступать от сложившейся традиции и показать сценку-отрывок из аниме. Перевод на английский, подготовка костюмов и декораций — все сами. Актерами должны будут стать ребята из третьих классов. Оставалось только определиться с произведением, таким, чтобы его все знали.

— На чем остановимся в этом году? Напоминаю, в прошлом был «Мой сосед Тоторо».

— Давайте тоже что-нибудь из Миядзаки!

— Если уж выбирать что-то известное…

— А может, кого-нибудь другого возьмем?

— Например? Что все знают?

— Покемонов!

В общее обсуждение внезапно вмешалась Ямамото:

— Почему бы не поставить сценку не из аниме, а из фильма?

Все удивленно на нее уставились. Мы ведь уже решили, что будет аниме, не поздновато ли спохватилась?

— Фильм — это немного… — неловко улыбнувшись, протянула глава клуба, но Ямамото точно ее не слышала.

— Мы ведь уже в старшей школе. Пора уже вырасти из аниме.

Эй-ей, что за наезды? Специально на ссору напрашиваешься? Вот и глава нахмурилась.

— Ну, нет… В клубе мы фильмы тоже смотрим, для практики…

— Так почему бы и не взять один за основу? Оставим аниме детям.

Мне почудился рядом какой-то хлопок, как будто открыли, от души встряхнув, бутылку газировки.

— Аниме не только для детей! — с грохотом опрокинув стул, вскочила Тасиро.

Я хоть и разделял полностью ее возмущение, все же дернул ее за рукав, призывая успокоиться.

— Не отвлекайся.

— Что?

— Э-эм, кхм… У тебя есть на примете какой-нибудь фильм, Ямамото-сан? — сохраняя ровный тон, спросила глава.

Лицо Ямамото тут же осветилось.

— Раз уж такое дело, почему бы немного не поднять планку и не взять что-нибудь из Трюффо?

— Т… Трюфу?..

Все опять удивленно округлили глаза. Оно и понятно. Кто из современных старшеклассников смотрит фильмы Трюффо? Разве что какие-нибудь заядлые киноманы. Я и сам только фамилию его и знаю. В конце концов, это же не киноклуб.

Но у Ямамото опять на лице появилось то же самое изумленно-снисходительное выражение.

— Если уж смотреть кино, то только Трюффо!

— Вот как?

Глава клуба обвела взглядом остальных, но все мотали головами или пожимали плечами. Кабинет погрузился в растерянное молчание.

— Забудьте, — не выдержала Ямамото и, надувшись, отвернулась.

— Да кого она из себя строит!.. — нахмурилась Тасиро.

— Думаю, практически любой ученик средней и старшей школ так или иначе знаком с творчеством Миядзаки. Давайте в этом году поставим «Хаула», — предложил я, желая разрядить обстановку.

— Да, ты прав, — встрепенулась глава. — Я за «Хаула». Еще есть варианты?

— Пусть будет «Хаул»!

Кто-то зааплодировал. А Ямамото все так и сидела, отвернувшись ото всех.

Обсуждение переключилось на конкретные задачи: кто принесет запись, кто займется приглашениями для знакомых иностранцев и так далее. Ямамото хранила недовольное молчание. Когда занятие подошло к концу, она, ни с кем не попрощавшись, ушла.

— Э-эх… Свалилась проблемка на голову… — тяжело вздохнула глава клуба.

Несколько ребят с сочувствием похлопали ее по плечу.

— Вот уж не ожидала от нее, только пришла, и на тебе — выдала! Бесстрашная какая.

— Нет, ну эта ее заява про «оставим аниме детям»! «Мы ведь уже в старшей школе»!

Со всех сторон послышались смешки.

— И как она предлагает ставить сцену из фильма? Английские реплики выписывать на слух?

— Хотя для практики было бы неплохо…

— Только Трюффо снимал фильмы на французском, — заметил я, и все опять удивленно переглянулись.

— И чего ей надо…

Вот уж точно. Совершенно не понятно.

Я сам пребывал в недоумении. Ямамото вообще понимала, что именно предлагает?

— Если читать, то русскую литературу. Если смотреть, то французские фильмы. На мелочи мы не размениваемся! Хо-хо-хо-хо! — притворно захохотала Тасиро.

Я и ее понимал. Насмотришься на высокомерное выражение лица Ямамото и невольно захочешь ее передразнить. Обязательно было вот так обрубать: «Мы ведь уже в старшей школе» и «Оставим аниме детям»? Нет, если тебя на самом деле привлекает нечто более глубокое, пожалуйста, твое право и это только тебе в плюс, но…

— …что-то мне подсказывает, это не ее случай… — закончил я свою мысль, пересказывая соседям по общежитию сегодняшние события в школе.

У меня уже вошло это в добрую привычку: обсуждать с обитателями особняка все, что со мной происходит. Не только чтобы получить совет, но и чтобы самому все тщательно обдумать, взглянуть на ситуацию по-новому, прийти к каким-то выводам.

— Русская литература и фильмы Трюффо, — повторил Поэт и многозначительно хихикнул. — Как-то это… попахивает отчаянными попытками прикрыть собственные комплексы.

— О… Да, я… Мне тоже так показалось! — я невольно подался вперед и едва не пролил кофе.

— Хотя, конечно, подобное отношение среди ярых поклонников русских классиков или творчества Трюффо — тоже не редкость. Встречаются такие люди, которые, к примеру, без ума от Трюффо и поэтому голливудские фильмы на дух не переносят.

— Угу!

— Но ты говоришь, это не про нее?

— Точно нет!

— Какая девчонка в пятнадцать лет будет зачитываться русской литературой! — хмыкнула между глотками пива Марико-сан.

Когда-то эта сногсшибательная красавица была представительницей «золотой молодежи», а сейчас, став привидением и отказавшись возноситься на небеса, работает воспитательницей в яслях для нежити.

— И смотреть Трюффо… — подхватил киноман «Сато-сан», нежить (правда, неизвестно, какая именно), ведущий жизнь самого обычного рабочего человека. — Не стану утверждать, может, его фильмы ей и нравятся, но глубоко сомневаюсь, что она их понимает. У него есть героини-подростки, но по большей части его фильмы посвящены темам взрослой любви. Кроме того, он француз, а французы совсем иначе относятся к любви и отношениям между мужчиной и женщиной, уловить эти нюансы без должного опыта… А в пятнадцать лет какой еще опыт?

Сато-сан улыбнулся, отчего его и без того узкие глаза совсем сощурились.

— Многоопытные пятнадцатилетки Трюффо точно смотреть не будут, — фыркнула Марико-сан. В ее устах это прозвучало особенно убедительно.

— Ну да, ну да… Все-таки, чтобы прочувствовать всю красоту, стиль фильмов Трюффо, надо быть взрослым. Та девочка, скорее всего, просто им восхищается. Как бы на будущее.

— Вот именно! — вмешался Поэт. — Русская классическая литература преисполнена человеческой драмы. Фильмы Трюффо описывают взрослую любовь. И то и то относится к прекрасному, к эталонам высокого искусства, и то и то сложно для понимания. Поэтому когда кто-то говорит, что он любит русских классиков или фильмы Трюффо, он производит впечатление очень умного человека.

Мы с Марико-сан и Сато-саном переглянулись.

— Хотите сказать… она специально так говорит? Чтобы произвести такое впечатление? Не потому, что это ей на самом деле нравится?

Поэт помотал головой.

— Она может искренне в это верить.

— Верить?

— Я сомневаюсь, что она настолько обожает литературу, что добралась аж до русских классиков, и что она так развита, что понимает досконально отношения взрослых мужчин и женщин в фильмах Трюффо. Но не думаю, что она осознанно лжет. А значит, велика вероятность, что это у нее такой образ.

— Образ…

— Вопрос в том, какие серьезные причины заставили ее в него вжиться?

Я задумчиво молчал.

— Может, у нее какие-то проблемы. Ты с ней повнимательнее будь, — насмешливо улыбнулся Поэт.

— Образ… — вслух повторил я, сидя за столом в своей комнате.

Может, именно это смущало меня в Ямамото?

«Но что такое образ? Я знаю, каково это — закрываться в себе, но создавать образ… Типа как парни строят из себя крутых? Это-то как раз понятно…»

Из сада Особняка нежити, окутанного осенней ночной темнотой, доносился ровный гул стрекочущих и шуршащих травой и листвой насекомых.

Хотя правда это насекомые или нет — тот еще вопрос.

Следующий день, после уроков. Когда мы с Тасиро зашли в кабинет клуба, там уже сидела и читала книгу Ямамото.

— В обсуждениях не участвует, как домой — чуть ли не бегом, зато как приходить — она первая, — буркнула себе под нос Тасиро.

Ямамото, и не подумав поздороваться с нами, ее сэмпаями, не отрывала взгляда от толстой книги.

Тут пришла девушка из третьего класса.

— А, сэмпай! Оцените сегодняшнее бэнто Инабы! Такая красота!

Тасиро показала ей фотку в телефоне. Я, конечно, всегда рад, когда хвалят превкусно-прекрасный бэнто Рурико-сан, но не снимать же его, в конце концов?

— Ух ты, ничего себе! Прямо букет!

Камера в новейшей модели мобильного Тасиро не уступает цифровым фотоаппаратам. Даже я, полный профан в таких делах, невольно оценил качество снимка.

— Вот это желтое — это креветочные шарики в кукурузной панировке, вот это разноцветное — фаршированные блинчики, а это, похожее на розу, — филе лосося! Скажите же, классно!

— Здорово! А эти онигири, такие миленькие! А что это такое, в виде цветочков?

— Фигурно нарезанный редис.

— Вкуснотища!

И почему у девушек при виде еды так резко поднимается настроение?

— По всем твоим бэнто, Инаба-кун, видно, что их готовили с любовью. Тебе так повезло! Вот бы моя мама тоже так делала!

— Ой, моя мама такая же, сэмпай! Сунет в бокс, что со вчерашнего ужина осталось, и нормально!

— А-ха-ха! Как я тебя понимаю!

— Конацу-тян, хочешь посмотреть на бэнто Инабы? — Тасиро поднесла к ней мобильный, но…

— Мне это неинтересно! — отрезала Ямамото, мы аж все вздрогнули.

— А… Ладно.

Мы переглянулись и пожали плечами. Всего-то бэнто обсуждали, зачем так бурно реагировать? Что ей так сильно не понравилось? Но Ямамото на этом не успокоилась.

— Тасиро-сэмпай, вы не могли бы перестать звать меня по имени? Мне это не нравится. У меня есть фамилия «Ямамото».

Эй-эй, а иначе выразиться нельзя? Мы все-таки в одном клубе, а она — твоя сэмпай. Тебя не учили выбирать слова?

— Вот как? Прости, Ямамото-сан, — спокойно отозвалась Тасиро.

Она даже не обиделась, скорее удивилась: в чем смысл специально портить отношения с тем, с кем ты практически каждый день видишься?

«Хотя мне ли возмущаться, я в средней школе тоже на всех огрызался по поводу и без повода», — спохватился я.

В памяти вспыли слова Поэта: «Может, у нее какие-то проблемы».

Как вариант.

Тут сэмпай вдруг о чем-то вспомнила и со словами «Посмотрите за портфелем?» выбежала из кабинета. Я потянул Тасиро за собой в коридор, и там рассказал ей о предположении Поэта, не называя конкретных имен.

Тасиро, глубокомысленно кивнув, скрестила на груди руки.

— Я тоже думала, странно это, чего она посреди учебного года к нам перевелась. Это явно неспроста.

— Вряд ли дело только в ее плохом характере.

— Решено! Пошуршу немного по своим каналам!

У Тасиро до страшного обширная информационная сеть: если ей что-то приспичит узнать, она обязательно до этого докопается. Страшно представить, кого только у нее нет в знакомых.

К нам подошел с видеокассетой в руках парень из первого класса, тоже член клуба.

— Я принес «Хаула»!

— О-о, молодец!

Мы все втроем зашли в кабинет.

— А-а, кстати говоря! — Тасиро ткнула пальцем на обложку видеокассеты. — Скажите же, ставить Такую Кимуру озвучивать Хаула было нечестно? Сакура тоже говорила: как услышала первым же его голос, так весь фильм потом напряжение не отпускало! А вот моя бабушка вообще его не воспринимает! Вот тебе и разница между поколениями!

— Ха-ха-ха!

— У каждого поколения свои кумиры.

— В данном случае правильнее будет сказать «пропасть между поколениями».

Мы все повернулись на неожиданное замечание. Ямамото смотрела на нас, растянув губы в неприятной улыбке.

— Что? Ты о чем?

— Это устойчивое выражение: «пропасть между поколениями». Происходит от английского «generation gap». «Gap» — это промежуток, не разница.

— Вот как?

Тасиро и парень из первого класса недоуменно на нее уставились, а у меня в памяти заворочались воспоминания. Где-то в начале первого класса наш куратор, Сакагути-сэнсэй, говорил что-то подобное, но у меня благополучно вылетело это из головы. В конце концов, на слуху выражение «разница между поколениями».

— Вы состоите в клубе разговорного английского и не знаете такие элементарные вещи? — с презрением усмехнулась Ямамото.

Может, и так, но обязательно говорить колкости? Никто не знает всего на свете.

— Слушай, а ты палку не перегибаешь? — нахмурилась Тасиро.

— Выражение «разница в поколении» общеупотребительное, это уже не калька с английского, чтобы его поправлять, — добавил я.

Но уголки губ Ямамото растянулись еще шире.

— Пропускать мимо ушей неправильное употребление чисто английских выражений и при этом говорить, что вы учите язык? Мило.

— Мы же не по-английски сейчас говорили, так в чем проблема? Мы же не можем всякий раз вспоминать, из какого языка какие выражения пришли!

— «Мы»? Как королевское «мы»? А как насчет говорить только от своего имени?

— Что? Какое еще королевское «мы»?

В ответ на растерянность Тасиро в голосе Ямамото зазвенели довольные нотки.

— Множественное возвеличивание — когда один человек говорит от лица многих. Его называют «королевским “мы”», потому что его используют правители, монархи. Но уж точно не простые люди.

— Простые люди? Ну да, я простой человек, и ничего такого, когда сказала «мы», не имела в виду! И вообще, если я монарх, то ты тогда кто?

— Из-за подобной невнимательности в родном языке вы и в английском постоянно будете ошибаться. Наверняка же видели футболки с глупыми надписями на английском с ошибками? Сплошь и рядом.

— В данном случае это ты своим отношением напоминаешь монархиню!

— Лично я ошибок в английском не делаю и, говоря за многих, с себя ответственности не снимаю. Но кстати, у «мы» есть и другие сферы употребления, вы в курсе?

Кто о чем, а вшивый о бане.

Ямамото, похоже, вообще не слушала Тасиро. Вроде бы отвечает, но продолжает гнуть свою линию. Такими темпами этот разговор ни к чему не приведет.

— Я не понимаю, сформулируй по сути, что ты хочешь сказать, а то у меня уже кулаки зачесались.

— Эй, — вмешался я.

— Чего? — обернулась ко мне Тасиро.

— Глупости не болтай. Пора кассету ставить. Скоро остальные придут.

— А… Да. Ты прав.

И вдруг.

— В каком смысле «глупости не болтай»?! Я что, по-вашему, дура?! — закричала на меня Ямамото.

— Я не к тебе обращался, — отозвался я, но стало только хуже.

— А вы меня не игнорируйте!!! — завизжала она.

Кто бы мог подумать, что буквально совсем недавно эта девушка поучительным тоном читала лекцию о языке. Сейчас же ее лицо исказилось в смеси грусти, злости и удивления. То еще безумное выражение.

Ее реакция была настолько нелогичной и бурной, что мы все были шокированы. Тасиро даже отступила от нее на пару шагов. Парень из первого класса юркнул мне за спину.

Я ответил впившейся в меня злым взглядом Ямамото:

— Слушай… Я же сказал, что про глупости говорил не тебе, так причем тут игнорирование?

Но та молча продолжала на меня смотреть.

«Да она тупо не слушает», — сообразил я. Как и Тасиро с первоклассником.

Ямамото схватила портфель и вышла из кабинета.

Мы изумленно проводили ее взглядами.

— У нее вообще с головой все в порядке? — встрепенулась Тасиро.

Ну не до такой же степени все плохо… хотел я возразить, но язык не повернулся.

— Надеюсь, она прямо сейчас пойдет и откажется от членства в клубе… В этом случае я тебе спасибо скажу.

— Еще не хватало, чтобы она заявила учителям, будто я ее достал!

— Если заявит, я встану на вашу защиту! — заверил меня кохай.

— Я тоже! — подхватила Тасиро.

— Ну спасибо, конечно…

— Вообще полный беспредел! — возмущался я по телефону Хасэ. — Она прям как Гермиона в начале «Гарри Поттера и философского камня»! Хотя Гермиона симпатичнее намного. И даже она не была настолько злюкой! А эта! Как Гермиона, перешедшая на Темную сторону. Короче, я что хочу сказать… Она буквально выпячивает эту свою умность. Как величайшее достоинство. А в тоне так и слышится: «Видите, какая я умная, не то что вы»!

Хасэ хохотнул.

— Какая забавная девчушка.

— Ну, знаешь… Ты можешь так говорить, только потому, что на сто процентов уверен, что все равно ее умнее!

— Естественно.

— Вот всегда ты так!

— И что было дальше? Ты, надеюсь, этой своей Гермионе не ляпнул, как Рон: «Вот поэтому у тебя и нет друзей»?

— Не ляпнул. Пока.

— И не вздумай. Я так понимаю, ты тоже считаешь, что у нее какие-то проблемы, поэтому она так странно себя ведет?

— Угу. Тасиро сейчас выясняет подробности.

— Твоя знаменитая информаторша?

— Даже тебе, думаю, до нее далеко.

— Вполне возможно, что наши информационные сети где-то пересекаются, — усмехнулся Хасэ. — Буду надеяться, что к моему возвращению из школьной поездки ситуация изменится в лучшую сторону.

— Уже куда-то едете? Так рано?

— Такая политика школы: покончить со всеми масштабными делами пораньше, чтобы ученики могли сосредоточиться на учебе. Так что в конце месяца отправлюсь шататься по Европе

— По Европе? Это у вас такая школьная поездка?!

— Франция, Италия, Германия, сплошная культурная программа. Лично я бы и от Великобритании не отказался.

— Ну и поезжай, в чем проблема? — сухо отозвался я.

Ямамото с тех пор в клубе больше не появлялась. Но занятия у нас к посещению не обязательны, поэтому никто по этому поводу и слова не сказал.

Честно говоря, все только вздохнули с облегчением. А Тасиро так вообще пришлось делать замечание, чтобы она так откровенно не радовалась.

В действительности ни у кого банально не было времени, чтобы возиться с теми, кто не желает вливаться в коллектив. Второй триместр — страшно занятой период из-за подготовки к Спортивному и Культурному фестивалям, а ведь промежуточные тесты тоже никто не отменял. Не говоря уже о разного рода традиционных для осени турнирах, выставках и конкурсах, к которым дополнительно готовятся профильные кружки и секции. Ну хотя бы школьная поездка у нас запланирована на январь (будем кататься на лыжах).

Наш клуб разговорного английского тоже с головой ушел в подготовку проекта для Культурного фестиваля: нужно было посмотреть фильм и выбрать отрывок, перевести реплики и распределить роли, отрепетировать сценку и так далее и тому подобное. Параллельно с этим мы готовились к базару, организуемому знакомыми иностранцами из клуба «Эйр-1960», где должны были разбить свой «Прилавок Дзёто». Если учесть, что потом об этом внешкольном мероприятии придется писать отчет, дел было невпроворот.

По идее, должны участвовать все члены клуба, но как-то так вышло, что все, и глава в том числе, молчаливо решили «обойтись без Ямамото». Первоклассники отвечали за подготовку ценников и учет, им же отводилась роль зазывал во время базара, поэтому глава сказала им: «Если Ямамото придет, подскажите ей, чем она может помочь», — на что получила нестройный, унылый ответ: «Хорошо».

Куратор, Сакагути-сэнсэй, пока не вмешивался в сложившуюся ситуацию, но, думаю, если Ямамото и дальше будет прогуливать занятия, он наверняка поговорит с ее классным руководителем.

Так что, по сути, мы оставили решение этой проблемы на куратора и саму Ямамото.