Шуан Эр пришла в себя от мыслей через некоторое время.

Она могла сказать, что молодой таоист-служитель не пытался намеренно над ней глумиться. Вместо этого он действительно не принял ее слова во внимание. Смотря на его серьезное и непоколебимое выражение лица, она почувствовала растущую в ней злость.

Она злобно сказала: “Ты умрешь”.

Чэнь Чан Шэн открыл глаза и сказал: “Все умрут”.

Шуан Эр сказала: “Ты знаешь, что я не это имела в виду”.

Чэнь Чан Шэн серьезно ответил: “Спасибо за информацию про обстановку”.

Лицо Шуан Эр становилось злее с каждой секундой: “Леди хотела аннулировать контракт, тебя определенно ждет расплата. Почему ты разозлился и сказал ей, что ты пришел разорвать контракт? Ты это сделал, чтобы вернуть свою гордость? Если ты действительно принимаешь решение из-за гордости, то всё в порядке, но почему ты решил изменить своё мнение в последний момент? Такое поведение нельзя назвать красивым”.

“На самом деле… Я на самом деле пришел разорвать контракт, верите вы в это или нет. Однако теперь я этого более не желаю”.

“Почему?”

Чэнь Чан Шэн наклонил свою голову и серьезно задумался. Улыбка постепенно появилась на его незрелом лице, потому что он убедился, что нашел причину, которая могла бы убедить его, и сказал: “Потому что… Вы ни разу не спросили моего имени”.

“Как?”

Шуан Эр не могла понять.

“С тех пор, как я вошел в поместье, и до текущего момента, что ты, что леди - никто не спросил, как меня зовут”.

Чэнь Чан Шэн взглянул на нее и серьезно произнес: “Меня зовут Чэнь Чан Шэн. Я знаю, что это имя звучит действительно грубо, но мой учитель хотел, чтобы я прожил долгую жизнь. (прим. переводчика Чэнь Чан означает долгожительство на китайском) Намерение действительно приятное, потому я сохранил это имя”.

После этих слов его глаза засияли, и осанка выпрямилась.

Шуан Эр вдруг подумала, что внешний вид обычного молодого таоиста выдавал некий блеск. Вероятно, всё дело в его серьезном темпераменте. Поняв его причины, она более не чувствовала себя сбитой с толку или озадаченной.

С тех пор, как он вошел в поместье Генерала, никто не поинтересовался, как его зовут. Хотя к нему так отнеслись, он не выдавал ни злости, ни униженности. Когда он разговаривал с леди или Шуан Эр, он вел себя вежливо всё время, сохраняя этикет. Даже если он выглядел немного старомодным, это люди, сделавшие его несчастным, были теми, кто в итоге оказался хуже него.

Не сказать, что он был хорош в том, чтобы делать людям неприятно, но он серьезно делал те вещи, которые считал нужными. Его решение отменить свадьбу было верным для него в том, что другие не могли отрицать произведенный им выбор. Люди, делавшие его несчастным, в итоге чувствовали себя хуже, чем он, потому что не могли игнорировать его выбор.

Шуан Эр жила в поместье генерала с тех пор, как она была ребенком. Из-за ее хозяйки, она обладала высоким статусом. Даже генерал и Леди не могли критиковать ее. Кроме того, она никогда не встречала таких людей, как Чэнь Чан Шэн. Чэнь Чан Шэн заставил ее почувствовать себя неуверенной, а она не привыкла к этому. Неизвестно, хотела ли она убедить Чэнь Чан Шэна или себя, она подчеркнула свой тон и сказала:

“Во всем континенте только моя Мисс обладает кровью феникса. Она уникальна!”

“У моего старшего товарища была одна фраза в заметках. Я всегда думал, она весьма правдива, и теперь я передаю её тебе, надеюсь ты сможешь понять ее позже. Он говорил: “Все в этом мире уникальны”.

Чэнь Чан Шэн взглянул на нее серьёзным взглядом.

***

В конце длинной улицы находился потрепанный каменный мост-арка. Под мостом была не река Ло, а просто небольшая незаметная река. Чэнь Чан Шэн прошел через мост и обернулся посмотреть на поместье генерала. Он чувствовал, что эта область была крайне зажиточной и процветающей. Среди бесчисленных больших домов поместье Сюй было наиболее выдающимся. Он невольно пошатал своей головой.

По прибытию в столицу он не посещал известные пейзажи. Также у него не было побуждения пойти увидеть Мавзолей Знаний. Вместо этого он просто привел себя немного в порядок на берегу реки Ло и направился прямо в поместье генерала. Он хотел разорвать брачный контракт. Он действительно спешил. Если он женится на мисс из поместья генерала, но не сможет побороть свою болезнь, это испортит ей жизнь.

Зачем ему впутывать ее? Даже если бы болезнь была излечима, это, вероятно, заняло бы много лет.

Он не хотел губить чужую молодость из хороших побуждений, но не ожидал, что встретит высокомерные взгляды, презрение и насмешки в поместье Сюй. Теперь он вспомнил, что после того, как ему исполнилось десять, храм больше не получал ее подарки. Обе стороны прекратили взаимодействие, что означало, что у второй стороны было намерение прервать помолвку. Сегодня он прибыл в столицу, чтобы лично отменить ее. Изначально это было обычной вещью, вещью, которую хотели обе стороны, но он не ожидал встретить такой исход. Потому он передумал на месте.

Он не очистился и не был таоистом, но читал свитки пути с раннего детства, и находился под их глубоким влиянием. Его судьба была мрачной с самого начала, и потому во время его путешествия он выбрал следовать воле - это так называемое “следовать воле” означало лишь чувствовать себя непринужденно. Такое далекое путешествие в столицу, чтобы отменить свадьбу, было следованием воле. Неотмененный брачный обет также был следованием воле - поместье генерала было неучтивым, так что он не хотел, чтобы они чувствовали себя расслабленно, иначе он не смог бы чувствовать себя расслабленно.

Конечно, Чэнь Чан Шэн лишь хотел, чтобы леди генерала, скрывавшая свою холодность за добрым лицом, и служанка, чьи глаза смотрели в небо, почувствовали себя неудобно некоторое время. Через несколько дней он всё же вернул бы брачный контракт. Дела жизни и смерти были более важны, чем недовольство, жизненное счастье мисс Сюй очевидно было более важным, чем холодный прием и надменные взгляды, которые он встретил. Он всё еще так думал.

Однако это все еще не было счастливым событием. Иногда Чэнь Чан Шэн сам забывал, что он всего лишь четырнадцатилетний мальчик, и всё же он мальчик. У него была своя гордость, и он был несчастлив, будучи униженным.

Он прошел по каменному мосту и купил две булочки с кунжутом в уличном магазине. Затем присел на корточки на камнях у реки и съел булочки, глядя на далекое поместье генерала. Ощущение было немного кислым. Он знал, откуда исходит ощущение, но также знал, что если он позволит такому чувству переполнить себя, это повредит его здоровью и не поможет решить проблему.

На реке Ло лодки были как облака. На длинной улице, на противоположной стороне реки, находились волчьи повозки с запада. Даже с очень большого расстояния люди могли почувствовать затхлый запах из больших волчьих пастей. Над поверхностью реки пролетала тень. Глядя вверх, он увидел лошадь с двумя белыми крыльями, везущую красивую повозку на север. В далекой стрелковой башне красные орлы продолжали прибывать и отбывать, чтобы передать военные данные. В далеком зеленом небе было еще больше летающих повозок военных, как надоедливых стрекоз вокруг храма...

Это столица династии Чжоу. Тут видны бесчисленные пейзажи, которых люди с деревень не могли представить. Чэнь Чан Шэн покусывал его кунжутную булочку. Открыв глаза, наслаждаясь этой картиной, и сравнивая ее с тем, что он читал в свитках путей, он думал, что мог бы увидеть легендарных существ, например черепаху, которая удерживала каменные столбы более 3000 лет во дворце Ли. Он не был уверен, были ли еще драконы в имперском дворце. Он слышал, что наиболее благородный и редкий Золотой Дракон не показывался в светском мире десятки тысяч лет. Смог бы он увидеть его в будущем? О, и еще был феникс… Такие мысли были у него в голове, пока он ел.

Кунжутные булочки хорошо пахли, но были очень твердыми. Требовалось небольшое усилие, чтобы их есть. Чэнь Чан Шэн изначально думал, что он уже забыл о том, что испытал в поместье генерала, и успешно избавился от горьких мыслей, но, поразмыслив о слове “феникс”, он моментально вспомнил кровь феникса, о которой слышал сегодня. Он вспомнил мисс поместья Сюй, обладавшую кровью феникса, и вспомнил подарки, которые получил много лет назад...

Он посмотрел на последний кусочек кунжутной булочки в своей руке. Немного в замешательстве, он положил его в рот и аккуратно пережевал тридцать два раза. Проглотив его, он взял платок со своего рукава и очистил крошки, затем встал и собрал вещи перед тем, как исчезнуть в толпе.

Он не заметил, что в углу не очень далеко находилась невзрачная повозка. На невзрачном месте на колесе был символ кровавого феникса. Конечно, даже если бы он заметил его, он бы не знал, что этот символ представлял поместье Юй Дун генерала - После рождения миссис Сюй божественная королева представила кровавого феникса поместью генерала как новый символ. Это была большая гордость и некий вид заявления.

Боевой конь, глядя на область под мостом, выглядя равнодушным впереди повозки, имел родословную единорога. Внутри повозки глаза старой леди также были очень равнодушны, а ещё в них было удивление, осторожность и тревога.

Как только Чэнь Чан Шэн покинул поместье генерала, она последовала за ним. Она не знала, что после того, как юноша увидит столицу Чжоу, он будет выглядеть так спокойно. Он совсем не был похож на сельского ребенка. А всё потому, что она не знала, что юноша уже прочел многочисленные книги с малого возраста. В книгах он уже увидел бесчисленные ландшафты и преодолел бесчисленные мили.

***

Сюй Ши Цзи сидел в своей библиотеке. Его чрезвычайно крепкое тело отдавало легкий запах крови. В десяти метрах от окна птицы прятали свои головы под крыльями и не смели издавать ни звука. Сильное кровавое присутствие подтверждало ужасающую силу этого великого генерала Джоу, но также показывало, что он не был в хорошем настроении.

Причиной его раздраженности был нефритовый кулон на столе.

“Когда мой отец все ещё был премьер-министром, Божественная Королева глубоко ему доверяла. Он был отправлен ею на гору Тай для совершения церемонии для династии. Раса демонов попыталась саботировать событие, отправив Гун Ян Чуня убить моего отца, и он был сильно ранен. Ранение было настолько плохим, что даже Поп не мог его вылечить. Только когда путешествующий таоист проходил мимо города Тай Шань и вылечил его раны, он смог выжить. С тех пор был создан этот брачный контракт”.

Леди Сюй прошептала: “Тогда этот таоист должен был обладать экстраординарными навыками”.

Сюй Ши Цзи поднял свою голову и посмотрел на яркое небо за окном: “Мы живем в мире с безграничными возможностями и бесчисленными героями. Этот таоист считался святым в области медицины и исцеления. Конечно же он был экстраординарным. Иначе почему отец поклялся выдать замуж Жун Эр его наследнику?”

Леди Сюй занервничала: “Сейчас наиболее важным является брачный контракт… Если у этого таоиста нет важного происхождения, и он не какая-то важная фигура, то эта ситуация может быть решена гораздо проще без каких-либо препятствий”.

Сюй Ши Цзи ответил безэмоционально: “Преподайте юному таоисту урок”.

Леди Сюй понизила свой голос так тихо, что если к нему внимательно не прислушаться, его нельзя было услышать: “Юный таоист не был похож на того, кого можно одурачить. Что если он изменит свою точку зрения? Мавзолей Знаний будет открыт в следующем году и Святые с Юга обязательно пришлют сюда людей. Я боюсь, что тогда они собираются сделать предложение правительству. Нам нельзя сплоховать в такое время”.

Сюй Ши Цзи слегка прикрыл свои глаза, как тигр, собирающийся спать: “Тогда просто сожгите его дотла и выкиньте в реку”.

Скоро наступит дождевой сезон, и уровень воды в реке Ло собирается подняться. Прах или кости, однажды попав в воду, все они исчезнут в мгновение.