Новость о смерти Бериаче была довольно обсуждаемой даже среди драконов.

Несмотря на то, что Бериаче страдала от проклятия, она всё ещё оставалась дочерью Ятана. В каком-то смысле данный статус был самым благородным после изначальных богов и древних драконов. Предназначение Бериаче заключалось в том, чтобы наслаждаться вечной жизнью и достигать всего, чего только ей хотелось.

Однако она сама выбрала смерть, отдав ребёнку всю свою силу. В свою очередь, это служило доказательством сразу двух фактов: она испытывала попросту невообразимое чувство ненависти к Баалу и… ничего не могла ему сделать своими собственными руками.

Мари Роуз. Существо, унаследовавшее силу и стремления Бериаче. Она была выбрана для противодействия Баалу, и её навыки действительно оказались просто невероятными. Управляя потоками крови и моментально перерабатывая ману в демоническую энергию, она обладала бесконечным потенциалом. Тело и магия Мари Роуз были полностью связаны с её сознанием.

Фактически, она моментально воплощала в реальность всё, что задумывала. И это чем-то напоминало технику Меча Сердца.

Как результат – левая конечность Кранбеля была оторвана. Мари Роуз моментально сблизилась и пробила абсолютную защиту дракона при помощи демонической энергии, разрывая чешую, плоть и кости. Магия объединилась с банальной силой, явив невероятный и крайне разрушительный симбиоз.

В этот момент Кранбель понял: «Она – далеко не тот противник, которого я могу победить в текущем состоянии».

Вот почему он просто отдал свою конечность. Он даже не сопротивлялся. И Мари Роуз это заметила:

– Ты знаешь, что совершил смертный грех.

– Ты обсуждаешь грехи с драконом? Ты, дитя демона, можешь диктовать свои условия лишь полагаясь на подавляющую силу.

Наверное, все драконы и вправду были одинаковыми. Подумав об этом, Мари Роуз собралась нанести второй удар, но… Это существо, Кранбель, доказывало существование теневых драконов. Он почти наверняка был прямым потомком древнего дракона. И он заслуживал уважения. Её дорогой муж, который лишил его половины жизненных сил, был действительно крут.

– Ху-ху-ху.

– …? – поразился Грид, когда Мари Роуз ни с того ни с сего повернулась к нему и очаровательно улыбнулась. При этом в её улыбке содержалось куда больше привязанности и одержимости, чем обычно. Грид даже невольно подумал, что не удивится, если его похитят и до конца жизни будут держать в гробу вместе с ней.

– Вооружённый до зубов бог. Великий человек, который превосходит свои годы, – внезапно заговорил дракон, – В текущей ситуации, если я захочу причинить тебе вред, я тоже должен буду приготовиться к смерти. Итак, я подчинюсь разуму и откажусь от своего обещания. Ты позволишь?

– …?

Сердце Грида забилось быстрее. Он чувствовал уважение в этом вопросе. Кранбель был чрезвычайно сильным существом, у которого не было причин опасаться Грида. Тем не менее, прямо сейчас он не хотел выступать именно против Грида. Он просил понимания со стороны Преемника Пагмы, а не Мари Роуз. Кажет, теперь Грид начал понимать, почему Кранбель не причинял вреда людям даже после того, как уничтожил Рейдан.

«Кранбель – существо, которое знает, как быть внимательным к более слабым».

У него был очень хороший характер. Чем-то он даже напоминал Ксенона.

Итак, Грид слегка улыбнулся и посмотрел на Мари Роуз. Вампирша же подошла впритык к нему и передала конечность Кранбеля.

– Что ж, он слегка заплатил за свои грехи. Делай с ним что хочешь.

Это означало, что он мог отпустить Кранбеля. Мари Роуз тоже понимала, что полноценная битва с Кранбелем будет не на жизнь, а на смерть. Да, шансы на победу были высокими, но последствия, вызванные убийством дракона, ровно как и сопутствующие разрушения…

Убийство дракона всегда считалось палкой о двух концах. Она могла стать целью старого дракона. А это было нехорошо для Мари Роуз, которая собиралась уничтожить Баала. Кроме того… Мари Роуз подумала, что окончательное решение должно быть за Гридом, который продемонстрировал крайне уникальную реакцию.

В чём смысл оставлять в живых недружественного дракона? Оказывается, смысл был. По какой-то непонятной причине Грид смотрел на Кранбеля достаточно благосклонно даже несмотря на то, что теневой дракон едва не убил его. Итак, если она продолжит разжигать пламя войны, когда предложение её руки и сердца уже было отвергнуто, их союз станет ещё более отдаленным…

– Хорошо. Но у меня есть условие.

Слова Грида, требующего чего-то у дракона, пробудили у Мари Роуз приятные воспоминания. Она вспомнила тот день, когда Грид освободил её от печати и взамен «потребовал» пощады. Видеть его уверенность и сияющие, словно звёзды, глаза было приятно.

– Какое условие?

– Надеюсь, ты не станешь впоследствии мне мстить.

– Конечно. Месть происходит от обиды. Я испытываю к тебе хорошие чувства, а потому не стану причинять вред.

А затем Грид увидел улыбку дракона – нечто, совершенно незнакомое и несвойственное драконам.

В этот момент у Кранбеля было то же выражение лица, что и у Ифрит. Впрочем, оно быстро стёрлось.

– Мы больше никогда не встретимся.

Возможности попрощаться Кранбель ему не дал. Прозрачная серебристая чешуя, отражающая лунный свет, струящийся сквозь щели обрушившегося потолка, исчезла, будто её никогда и не было. Сила теневого дракона определенно заключалась в скрытности.

– Что ж, я тоже пошёл.

– Для меня было честью быть с вами.

Один за другим Баск и другие драконы покинули подземелье. У них больше не было желания сражаться. Это была далеко не одна из тех романтических историй о том, как они привязались друг к другу, сражаясь бок о бок. Они увидели взгляд Мари Роуз и поняли, что находиться в царстве этой безумной вампирши, временно освободившейся от проклятия лени, просто опасно.

Что касается Грида – он с тревогой смотрел на единственного дракона, который не мог уйти.

– Есть какой-нибудь способ вылечить его…?

Большая часть чешуи Ксенона отвалилась – такой была плата за спасение Грида. Он едва дышал, его кожа обгорела, а местами наружу торчали сломанные кости. Повезло, что хотя бы его рог остался целым.

Тем временем среди собравшихся людей постепенно начал расти переполох. Никто не понимал, что происходит, и… это было естественно. Для простолюдинов драконы ничем не отличались от богов. Большинство людей не мечтало даже хоть раз в жизни увидеть дракона. И всё же сегодня жители Рейдана увидели целых пять драконов. Почему они пришли в Рейдан, зачем сражались и почему тихо ретировались…? Разобраться в случившемся было просто невозможно. Итак, они просто решили, что Его Величество совершил очередной подвиг.

Никто не знал, что именно Ксенон обратил Рейдан в пепел, поскольку обычные люди плохо различали драконов. В их глазах все они сегодня выглядели одинаково. Существовало ограничение на распознавание чего-то столь огромного, а потому они понятия не имели, кто уничтожил Рейдан.

– Драконы так просто не умирают. Он обязательно поправится.

Мари Роуз спасла жителей Рейдана от Ксенона. Она была непосредственной свидетельницей того, как Ксенон обращает Рейдан в пепел. Тем не менее, она не стала говорить об этом Гриду. Ей было любопытно, как поведет себя сам Ксенон.

В настоящее время жизнь Ксенона фактически принадлежала Мари Роуз. Если бы Ксенон решил обмануть Преемника Пагмы, Мари Роуз немедленно лишила бы его всех конечностей. Грязный обманщик, воспользовавшийся чистым сердцем её партнёра, заслуживал суровой кары.

И вот, спустя некоторое время Ксенон открыл глаза.

– …

Всё было так, как и сказала Мари Роуз. Скорость восстановления дракона превышала здравый смысл. Сломанные кости быстро срастались, вставая на свои места, а обожженная кожа вновь обретала здоровый блеск.

«Это напоминает мне Микаэля».

Однако Микаэль демонстрировал отличную регенерацию даже во время боя, в то время как драконы в бою были скованы. Вероятно, причина заключалась в чрезмерной агрессивности драконов. Поток их маны был куда больше направлен на атаку, чем на восстановление. И вот, когда на теле Ксенона начала расти новая чешуя, Преемник Пагмы почувствовал неподдельное восхищение. Для драконов чешуя была броней, и ей, судя по всему, требовалось достаточно много времени, чтобы восстановиться, прежде чем стать твёрдой.

– Ты пришел в себя? – спросил Грид, не в силах скрыть своей обеспокоенности. А затем его взгляд встретился с большими глазами Ксенона, уже лишенными пелены.

Грид был крайне благосклонен к Ксенону, который пустил его себе на спину. Даже будучи сильно раненым, он защищал Грида, рискуя умереть.

– …

Теплые глаза Грида заставили Ксенона испытать незнакомые ощущения. Он почувствовал щемящую боль в сердце. И это его очень огорчило, несмотря на то, что боль была не очень сильной.

Ксенон вспомнил, как люди пытались спасти друг друга, когда он превращал город в пепел. Он думал, что их чувства в тот момент были похожи на то, что он ощущал сейчас. А затем на него нахлынуло чувство вины. Его действия, причинившие вред людям… эти действия, которые любой дракон счёл бы незначительными, внезапно стали грехом.

– Прости. Дракон, который разрушил твой город и причинил вред людям… это был я.

– …

Лицо Грида напряглось, но лишь на мгновение. Преемник Пагмы прекрасно понимал, что для драконов люди были не значимее букашек. Ни больше, ни меньше. Драконы не придавали людям никакого значения. Они не чувствовали по отношению к ним ни симпатии, ни злобы, ни убийственных намерений. Но в этот момент выражение лица Ксенона было наполнено печалью и сожалением. И вовсе не потому, что ему было жаль израненного Грида. Казалось, он испытывал чувства к людям, которым причинил вред… И эти чувства были для него в новинку.

Грид интуитивно понял, что слова, которые говорил Ксенон, и действия, которые он производил, в будущем могут стать катализаторами огромных перемен.

– Если тебе действительно жаль, возьми на себя ответственность и помоги тем, кто лишился своих домов и семей.

– … С удовольствием.

Лунный свет, льющийся вниз, осветил Грида и дракона. Опущенная голова дракона и его большие глаза, которые не могли смотреть на Преемника Пагмы… и сам Преемник Пагмы, который молча погладил нос дракона.

Вооружённый до зубов бог пишет 17-ую главу своего эпоса.

Всё началось с признания дракона, впервые за всё время склонившего свою голову…

***

Причина, по которой Кранбеля называли теневым драконом, заключалась исключительно в его близости с тенями. Серебряный дракон Кранбель был мастером искажения. Он с легкостью искривлял и скрывал не только свою внешность, но и любые явления или понятия.

– Кгра-кгра…

Однако в сегодняшнем бою Кранбель не использовал скрытность. Он решил, что Грид был далеко не тем противником, с которым можно справиться, сохраняя при этом скрытность. Кранбель искажал нечто иное, отличное от внешнего вида. Своё Здоровье.

Кранбель был потрясен, когда его порезала техника Грида, напоминающая атаку Бога Войны Чию. Он получил довольно серьёзную травму. Конечно, травма была не смертельной, но истинное состояние дракона было далеко не таким хорошим, как могло показаться на первый взгляд.

Итак, дракон задумался.

Что, если бы Грид полностью осознал его состояние? Что, если бы Грид не был расстроен потерей людей? Разве сегодняшний бой не стал бы куда более напряженным?

Затем он выслушал исповедь Ксенона, которая запечатлелась во всём мире, и эпос о Вооружённом до зубов боге, который простил его.

Кранбель медленно и осторожно пересёк пустыню. Тень, которую он отбрасывал на песок, над которым летел, была не тенью, а кровью.

А ещё Кранбель мысленно поблагодарил неизвестного члена Башни Мудрости, который втайне наблюдал за битвой и заблокировал доступ другим драконом.