Девятнадцать секунд. Именно столько ушло на то, чтобы Красный Рыцарь спрыгнул со стены, расправился с восемью молодыми рыцарями и добрался до Лауэля.

Смерть начальника штаба Вооружённых до зубов казалась неизбежной. Однако… он выжил. И причиной тому был камешек, вылетевший откуда-то со стороны солдат Рейдана и остановивший клинок Красного Рыцаря.

"Невероятно!"

Наутилус… Один из десяти лучших Красных Рыцарей, почитаемых как сильнейшая силовая структура на континенте. Считалось, что их сила была выше, чем у Пиаро, который некогда был их капитаном. Впрочем, это было и не мудрено, ведь они уже давно достигли статуса великих мечников.

Итак, девятый рыцарь попросту отказывался верить в происходящее.

"Неужели в этом мире действительно существует человек, который может остановить мой меч… броском камня?"

Причём в столь маленьком и бесперспективном королевстве.

"Неужели это герцог Грид?"

Нет, Наутилус хорошо изучил навыки и таланты Грида. Во время войны с принцем Реном он наблюдал за его действиями и полностью понял его стиль. Да, Грид был силен, но всё равно находился на несколько ступеней ниже Наутилуса. Преемник Пагмы не смог бы достичь его уровня, даже если бы посвятил тренировкам всю свою оставшуюся жизнь.

"Пиаро…? Нет, быть того не может".

По некоторой информации, этот предатель скрывался как раз на территории Вечного Королевства.

"Нет. Это не Пиаро".

Пиаро не был способен на такое даже в самом расцвете своих сил. Он попросту не мог остановить меч Наутилуса камнем, в особенности когда его навыки стали ещё слабее.

"Тогда кто?"

Но вот, пока Наутилус недоумённо покачивал головой…

– Лауэль. Защитить, – провозгласил Джуд и обрушил на голову Красного Рыцаря свой Дайнслейф, заточенный на плюс восемь.

Дзын-н-н-нь!

– Кхек!

Естественно, Наутилус успел заблокировать этот удар, но он оказался настолько мощным, что его руки и ноги невольно задрожали.

"А это ещё кто!?"

Этот воин обладал не просто огромной мышечной силой. В каждый свой удар он вкладывал всю свою массу, из-за чего атаки становились в два, а то и три раза мощнее.

Бу-дум-м!

Бу-дум-м-м!

А затем, выдержав ещё несколько ударов Джуда, Наутилус кое-что понял:

"Он не боится смерти".

Складывалось такое впечатление, будто у этого человека десять жизней. Он совершенно не беспокоился о том, что может попасть под контратаку или пропустить встречный удар. Он просто махал мечом, стремясь как можно быстрее уничтожить своего врага. И эта животная тактика, предполагающая использование голых инстинктов, делала Джуда по-настоящему опасным противником.

"Возможно, он из Дуримы?"

Именно так назывался один сумасшедший клан, в котором воспитывали безумных фанатиков, умеющих лишь убивать и причинять боль.

"Так или иначе, он слишком слаб", – подумал рыцарь, после чего ловко избежал диагонального удара Джуда и произвел вертикальный удар своим клинком.

В то же мгновенье произошла вспышка белой ауры, а на груди Джуда образовалась глубокая рана. Тем не менее на этом был ещё не конец. Подпрыгнув, Наутилус врезался в плечо Джуда и моментально повалил его на землю.

– Ухм-м… Больно.

– Джуд! – тут же закричали Вооружённые до зубов, которые изо всех сил пытались прорваться вперёд. Скачущий по головам Факер был практически на месте, но… Ему всё равно не хватало нескольких секунд.

"Это конец".

Но вот, в тот самый момент, когда меч Наутилуса устремился к голове Джуда…

Бум-м-мсь!

Клинок рыцаря вновь был остановлен метко брошенным камнем.

"Чушь какая-то…!"

Это было похоже на какое-то наваждение, из-за чего Наутилус побледнел и поспешно прокричал стоявшему на стене графу Ашуру:

– Прикажи армии атаковать! А я вытащу отсюда Бланда!

Голос Наутилуса был порядком взволнован, поскольку он боялся этого неопознанного противника. Тем не менее… граф Ашур был умным человеком. Он всегда следовал принципу "семь раз отмерь, один раз отрежь", а потому задался вполне логичным вопросом:

"Чего бы добился Грид, убив принца Рена?"

Ничего. С другой стороны, смерть первого принца принесла Аслану королевство. Другими словами, Ашур не мог так просто отвергать утверждение Лауэля о том, что за смертью принца Рена стоит его собственный брат.

"Кроме того, он сказал, что Бланд подтвердит эти слова…"

Может, предатель вовсе не Грид…? Может, это его предали…?

Тем не менее как бы Ашур ни пытался принять эту правду, кое о чём он до сих пор не позабыл:

"Грид держит в заложниках моего сына…"

И пока это продолжается, Бланд будет страдать от ужасной боли и унижения. Кроме того, Ашур не должен был прислушиваться к словам Бланда, разум и тело которого уже могли быть разрушены. Возможно, его заставили солгать, пытая и угрожая расправой.

"Самая главная задача – спасти Бланда. Для начала я обеспечу его безопасность, а затем уже и разберусь, кто прав, а кто – виноват", – решил Ашур, после чего отдал приказ:

– Огонь!

Фьу-фьу-фьу-фьух!

Услышав это слово, две тысячи лучников, размещённые на стенах Патриана, одновременно открыли огонь. И действительно, уникальный навык стрельбы из лука "Вечное Сердце", присущий лишь патрианским воинам, оказался просто превосходным.

Однако ещё более удивительной оказалась магия графа Ашура. Все выпущенные солдатами стрелы тут же приобрели атрибут огня и ускорились.

– Ува-а-ах! Контакт!

– Поднять щиты!

– Принять защитное построение! Быстрее, если хотите жить! – тут же запаниковали рейданские солдаты, увидев льющийся на них шквал огненных стрел.

И желание выжить моментально подняло концентрацию солдат. Благодаря суровой подготовке, они тут же перестроились и сумели отразить большинство стрел своими щитами. Впрочем, некоторым всё-таки не повезло.

– Ай-а-а-а-ак!

– Тьфу!

Проникнув сквозь щели в щитовых образованиях, стрелы впились в солдатские тела, из-за чего несколько человек погибло мгновенно, и ещё несколько было тяжело ранено.

– Лео! Франк! – закричали воины, глядя на своих истекающих кровью товарищей. Желание жить снова наполнило их лица, и солдаты крепче сжали своё оружие, противостоя вражеским ударам.

Фьу-фьу-фьух!

Дзын-н-нь! Чва-а-а-а-ак!

– Ку-а-а-а-ах!

Поле битвы, наполненное болезненными криками и лязгом оружия, было попросту ужасным. Это была настоящая долина скорби и гнева. И Асмофель, держа перед собой щит, продолжал продвигаться прямиком к её эпицентру.