Долгий ледниковый период подошел к концу. Мир оттаивал.

Люди начали писать новую историю. Немногочисленные выжившие в убежищах и криогенных установках с помощью роботов строили маленькие поселения, возделывали землю – медленно шли по дороге возрождения.

Человечество понемногу вставало на ноги. Спасательные отряды исследовали каждый клочок местности и спасли многих из изолированных и подземных обиталищ. Впрочем, бывало, что в одном убежище они находили тысячу людей, а в другом – тысячу трупов.

А нас они обнаружили очень нескоро.

– Мы нашли выживших!

Члены спасательного отряда не поверили своим ушам.

– Где?! – воскликнул командир.

Группа подбежала к крикнувшему – юноше.

– Вон там!

Он открыл дверь в зал управления.

Внутри стояли десятки мерцающих криогенных установок длительного использования, общеизвестных как колыбели.

– Поверить не могу... – изумленно пробормотал командир, заглянув в одну из них.

Капсулы – эти яйца в теплом гнезде – соединялись множеством кабелей.

– Роботы? – всмотрелся лидер отряда.

– Похоже на то. Вероятно, роботы умудрились провести эвакуацию.

– Состояние?

– Отличное. Скорее всего, починить удастся.

– Хорошо, переправьте их на базу. Потом узнаем подробности.

Члены отряда осторожно вынесли колыбели.

– Думаю, местное убежище уже не работает, – с оставшимися нотками удивления пробормотал командир, глядя на капсулы.

– Командир!

– Что на этот раз?

– А с этими что делать?

– М-м?

Он только сейчас заметил еще двух роботов.

Друг рядом с другом лежали голубоволосая девушка и молодой блондин.

Что странно, из его груди торчали провода, а у ее сердца прикреплена батарея.

– Он определенно пытался спасти девушку, – грустно заключил юноша.

Лидер стряхнул лед с усов и согласился:

– Скорее всего.

Роботы крепко обнимали друг друга, совсем как неразлучные влюбленные.

Командир вспомнил свою жену, погибшую во время конца света. Он до самого конца обнимал ее, согревая, но так и не спас, а позже вступил в спасательный отряд, пытаясь искупить вину.

– Что будем делать? Как по мне, повреждены они сильно, – поинтересовался юноша.

– Ага..

В этот момент командир заметил на шее девушки небольшую медаль с надписью «Обладатели сто восьмого главного приза Амариллис Альстромерия и Айсбан Трилкиртис».

Дальнейшее исследование выявило признаки глубокого обморожения с низкими шансами на починку.

Они так мирно спали, что казались живыми.

Лидер повесил ледяную медаль на прежнее место и сказал:

– Вытащим их.

Контур разума: Амариллис

Я видела сон.

Сон, в котором участвовали все: я, Айсбан, Вискария, Гёц, Дейзи, Гэппи, староста и другие поселенцы.

Молитвенный фестиваль находился в самом разгаре. Одни пели, другие только готовились, кто-то носил или перекладывал доски, обсуждал представления... Самый обычный и оттого горячо любимый день. Больше таких не будет. Я пела и плакала.

Странное видение. И...

– ...лис.

Кто-то позвал меня по имени.

– Амариллис, вы меня слышите?

«Кто... это?»

Я подняла веки, и в глаза ударил ослепительный теплый свет.

– Ах.

На меня смотрели выразительные глаза коротковолосой девушки в розовой униформе медсестры.

– Подождите секунду... Доктор! Доктор!

Она выскочила в коридор, зовя кого-то, а через минуту вернулась в сопровождении женщины. Я отметила для себя белый халат и длинные красные волосы новоприбывшей, завязанные в хвост.

– О, наша спящая красавица наконец-то проснулась?

Что?! Почему ее голос настолько знаком?

– Ого, заметила-таки? Быстро как, – доктор улыбнулась. – При восстановлении они слегка изменили мне лицо. Ну, хотя бы оставили цвет волос и модуляцию голоса.

– Вис... кария... это ты?

– Да.

Доктор... Вискария выпустила щупы из кончиков пальцев.

– Ах... А-а-ах... – потрясенно вздыхала я.

– Давно не виделись, Амариллис.

Вискария вкратце ввела меня в курс дела. Ледниковый период закончился спустя пятнадцать лет после нашей эвакуации. Хозяева в убежищах проснулись, мир понемногу восстанавливался.

– На, взгляни.

Она протянула зеркало.

– А.

В гладкой поверхности отразилась голубоволосая девушка с неестественно белой кожей и потемневшими синими глазами. Да, это я.

– А, ах.

Я удивленно изучала себя, а потом заметила блеск на груди.

Там висела цветочная медаль с надписью «Обладатели сто восьмого главного приза: Амариллис Альстромерия и Айсбан Трилкиртис».

«Айсбан».

Руки дрогнули, сомкнувшись на ней.

– Я не хотела, чтобы она растаяла, потому заменила лед на кристалл. Но содержимое не трогала.

– А Айсбан?..

Вискария с печальным видом покачала головой.

– Ясно...

«Жизнь одна, так я отдам ее тебе. И заберу твою любовь. Один-один. Равный дележ».

Я стиснула медаль и прошептала:

– Прощай... мой Айсбан.

И тут...

– Эй, не толкайся! – Что, Амариллис проснулась?! – Дайте увидеться!..

Дверь палаты распахнулась, и внутрь лавиной ввалилась толпа из тридцати человек, взрослых и детей. Остальные топтались в коридоре.

Некоторых я никогда не видела, но, увидев лица, сразу ощутила волну дружелюбия.

– Эй, эй, вы в клинике все-таки. Потише, – одернула их Вискария.

– А вы все?..

– Амариллис!

Дети налетели на меня гурьбой. Первой на кровать запрыгнула девочка с каштановыми волосами.

– Амариллис, Амариллис, уа-а-а-а!

– Дейзи?!

Она уткнулась лицом мне грудь и разрыдалась. Другие, теснясь, обступили нас.

Дейзи также носила на груди маленькую цветочную медаль – подарок Гэппи.

Кутерьма длилась недолго.

– Здесь в каком-то смысле госпиталь. Попрошу вас успокоиться, – призвала всех к порядку медсестра.

– В каком это смысле «в каком-то смысле»? – надулась Вискария.

– Основное учреждение – исследовательский центр, а клиника расположена при нем, поэтому «в каком-то смысле».

– Боже, пятнадцать лет от роду, а такая дерзость...

Я только прислушалась к спору, как Дейзи с возгласом вскинула голову.

– Тут кое-кто с тобой познакомиться хотел!

– Э?

– Ну же, представься.

Понукаемая медсестра сделала шаг вперед и торжественно поклонилась.

– Рада познакомиться.

«А?»

Кого-то она мне напоминала.

– Мы не встречались раньше?

– Тогда я была еще младенцем, так что вы можете меня не знать. Я спала в колыбели.

«А!»

Вспыхнули воспоминания. Дейзи, колыбель у нее на спине, табличка с надписью...

– Неужели ты?..

– Для меня честь познакомиться с вами. Я Гербера Уайт, – склонила голову девушка, немного нервничая.

– А ты выросла.

Я погладила ее по волосам. Гербера недоуменно посмотрела на меня, а затем вжала голову в плечи и покраснела.

– Большая часть здешнего персонала – дети из тех колыбелей, – прошептала на ухо Дейзи.

– Понятно.

Из коридора мне улыбались юноши и девушки. Я поприветствовала их кивком и улыбнулась в ответ. Они обрадованно зашумели.

Комнату озарял солнечный свет, ветер колыхал занавески. За окном виднелась пышная зеленая лужайка, по которой гуляли люди и роботы. Механическая медсестра толкала перед собой инвалидную коляску со стариком, робот-ребенок сладко спал на коленях у «мамы». Неутомимые слуги раздавали чашки с чаем. Мужчина в робе окликнул хромающего робота и подставил ему плечо.

Люди и роботы старались изо всех сил, помогая друг другу.

На траве в ярком свете солнца дружелюбно играли дети, живые и механические. Они перебрасывали друг другу мяч. Простая и веселая игра.

«Раз уж мяч нужен вам обоим... – наблюдая за летящей игрушкой, я вспомнила слова и улыбку заведующего, – то я разделю его пополам».

Я опять сжала медаль. Сейчас лепестки отливали золотом. Стоило только ее повернуть – и цветок будто распускался.

Мир проводил долгую зиму и снова встречал весну.

Конец