Вроде Артюр Рембо сказал: «Раз льется дождь, наслаждайся дождем»? В общем, что-то типа «Ну, неудачник ты, и дальше что? Смотри на все позитивно». Я следую этим (Рембо, в смысле) словам и еду в школу на велосипеде, раз уж пропустил автобус в без двух восемь. Проезжаю узкий переулок между мини-маркетом и магазином дисков недалеко от дома, качусь под станцией монорельса в Одайбу. Где-то за станцией виднеются высокие башни зданий Токио, отсюда город кажется оазисом. Школа Бутей, официально известная как Токийская Старшая Школа Бутей, располагается на искусственном острове к югу от Радужного моста, остров два километра длиной с севера на юг и полкилометра шириной с запада на восток. Всеобщее Учебное Заведение, «Академический остров», проще говоря, это место, где воспитывают бутеев.

Бутей — это национальная квалификация, их призвание — борьба с растущим уровнем преступности в стране, бутеи имеют право носить оружие, обследовать места преступлений и захватывать преступников наравне с полицией. Но отличие от полиции в том, что бутеи это делают из меркантильного интереса и могут соглашаться на любую работу, пока она не противоречит Кодексу бутеев, какой бы опасной или простой она ни была. Одно слово — наемники.

Так.

Здесь, в Токийской Старшей Школе Бутей, ученики могут изучать специфические предметы, имеющие непосредственное отношение к работе бутея, но и обычные уроки никто не отменял. Насчет специфики — есть несколько специализаций, из которых ученики могут выбирать, например, подразделение Инквеста, которое я только что проехал. В этом подразделении я с третьего триместра первого года старшей школы. Здесь учат логике и стандартным методам расследования. Светоч разума среди всех подразделений, честное слово. За Инквестой Коннект, а дальше Репир. Они неплохие, их специализации более-менее мирные, связь и криминалистика. А вот чуть дальше печально известное подразделение Эссолт, десант и спецназ, можно сказать, куда меня определили на первые два триместра первого года.

Я сворачиваю к спорткомплексу.

Похоже, на церемонию начала я успею. Даже в такой школе не впечатлятся, если второй год я начну с опоздания...

— На Вашем велосипеде установлена бомба, — доносится из ниоткуда странный голос, будто шантажируя.

— Если Вы попытаетесь спрыгнуть или снизите скорость, она взорвется.

До меня доходит, это голос из синтезатора, устройства, изменяющего голос говорящего, популярная штука в Сети. Я спокойно это понимаю. Но от одного слова по спине бежит дрожь.

Стоп. Бомба?..

Какого... Кто это придумал? Что за шутка? Я начинаю паниковать, оглядываюсь и вижу, что меня преследует нечто. Транспортное средство на двух колесах на одной оси. Вспоминаю, что по телевизору это видел... Сегвей, или как там его.

— Вы не можете позвать на помощь. Сигнал сотового телефона также запустит детонатор.

А сегвей никто не ведет. На нем только динамик и пулемет.

— !..

Ствол направлен точно на меня. Пистолет-пулемет «Узи». Способен вести стрельбу по десять девятимиллиметровых пуль парабеллум в секунду, спасибо вам, израильская компания IMI.

— Какого черта?! Это шутка?! — ору я на сегвей, а ему-то что, он не отвечает. Но «Узи» от меня не отводит.

Почему?!

Почему это происходит со мной?!

В мыслях полный раздрай, осматриваю велосипед и пальцами нащупываю что-то за сиденьем. Говорю себе успокоиться, обследуя нечто только с помощью осязания.

Черт. Я не уверен насчет разновидности, но похоже на пластид C-4. Хуже того, куском такого размера можно машину в клочки разнести, не то что велик.

ДА ПОГОДИТЕ ВЫ МИНУТКУ

Холодный пот заливает лицо, страх затапливает тело. Кто-то это сделал. Инстинктом чую, не шутка это. Меня поймали, ради всего святого! Мой велик угнали.

Не каждый день велики так угоняют, блин!

Черт. Вот черт. Почему я?

Готовясь к худшему, я несусь к средней школе, которая в такую рань пуста. Влетаю на территорию, жалея, что ничего полезного сделать не могу. Сегвей, кстати, не отстает, я под прицелом. Засада. Как у Убийцы бутеев, о котором утром мне рассказывала Шираюки. Ладно, забыли, а мне-то что делать?! Я пытался придумать какой-нибудь выход из этой ситуации, пока несся к школе, но толку-то.

Молчите. Я... я сейчас умру? Здесь?

— ?

И в этой невозможной ситуации я вижу нечто, еще более труднопостижимое, чем моя нынешняя проблема. Я вижу девочку, стоящую на крыше семиэтажного жилого дома около школы, это женское общежитие, если моя память мне не врет. На девочке форма школы Бутей. Даже так издалека я вижу два хвоста ее розовых волос. Она... Она прыгает со здания, за ее спиной меркнет бледная утренняя луна.

Прыгает?!

Я чуть не теряю равновесие, промахнувшись по педали. Но выравниваюсь. Спрыгнувшая девочка раскрывает параплан, заранее подготовилась, наверное. Я тупо смотрю на нее и вдруг понимаю, что она движется в мою сторону!

— Эй! Не знаю, кто ты, не приближайся, на велике...

Мое предупреждение она, видимо, не слышит, потому что продолжает нестись ко мне. С немаленькой скоростью, скажу я вам.

Параплан вдруг меняет курс, закладывает вираж, девочка облетает вокруг меня. Я вижу в кобурах на ее бедрах два пистолета, серебристый и черный.

И тут...

— Эй! Тупица! Да, я тебе! Голову пригни!

И грохот ее выстрелов.

Я слышу, что она подстрелила сегвей, раньше, чем успел бы голову опустить! Средняя дальность стрельбы у пистолета метров семь. Но между девочкой и сегвеем было в разы больше. Да и стреляла она с параплана, с двух рук. Но это не помешало пулям как по волшебству попасть в цель. Она не дала сегвею времени контратаковать. Мигом позже он разлетелся на куски.

Она умеет обращаться с пистолетом.

Отлично стреляет. У нас в школе такая учится?

«Такая» убирает пистолеты в кобуры, паря надо мной, юбка от ветра колышется дивно. Ой. Рано расслабляться. Не думаем об открывающемся зрелище. Меня все еще может бомбой разнести на части! И я попытался отдалиться от девочки.

— Я тебе говорю, не приближайся! Велик заминирован! Если я приторможу, он взорвется, ты со мной погибнешь!

— Вот идиот!

Она достаточно сильно пинает меня, пользуясь положением.

— Кодекс бутея, правило первое: «Верь в своих товарищей, и помогайте друг другу»! Сейчас буду!

Девочка поднимается, параплан на восходящем потоке ветра. Я вмиг забываю злиться за пинок и благоговейно пялюсь на нее. Ладно, согласен, и двигаться она умеет. Но могла бы хоть шортики надеть. Впрочем, она отдаляется так быстро, что ничего особенного я не вижу.

Стоп. Что она сказала?

«Сейчас буду»? Что она хочет сделать? Помочь мне? Но как?..

Чем ближе к краю школьной территории, тем быстрее она снижается и вдруг резко разворачивается.

А потом... потом она удерживается на параплане только ногами. Она просунула ноги в петли ремней. Параплан несется прямо на меня. Я, соответственно, мчусь к нему и девочке на нем.

— ...Ну шикарно!..

Я бледнею до синюшности, осознавая, что она пытается сделать. Она замечает, что я понимаю, и вопит:

— Эй, придурок! Не пялься, жми на педали!

Она раскидывает в стороны руки, на крест становится похожа, пока кричит.

Сама дура!

Что за идея вообще?! Но выбора особо нет... И я жму на педали. Быстрее, быстрее, еще быстрее! Изо всех сил! Расстояние между нами все меньше и меньше, мы все ближе. О да, в том аниме вчера ночью тоже такое было. Но... там вроде парень девушку спасал?! Ладно, мне ли жаловаться, в миг, когда я смиряюсь со своей ролью, чувствую, что девочка меня обнимает. И сдергивает с заминированного велика. Я слышу сладкий аромат ее кожи. Запах гардений и...

БА-БААААХ!

Вспышка света и грохот — лучшие доказательства взрыва. Велик, на котором полмига назад был я, разлетелся на куски.

Там реально была бомба!..

Волной от взрыва параплан отбрасывает в сторону, швыряет на дерево, и нас кидает в кладовку спорткомплекса. Я слышу грохот от нашего столкновения с черт-те чем, и... На миг теряю сознание.

...

...

— Ай... больно... же...

...Я...

Придя в сознание, я обнаруживаю, что сижу в какой-то квадратной штуке. Где я? Я помню, как нас втащило в кладовку, и... стоп, я понял. Я внутри стойки для прыжков. Видимо, верхнюю часть сорвало, когда я упал, поэтому я и оказался внутри.

Но что странно... я двинуться не могу. Может, потому, что в мелком ящике сижу. А может быть из-за сладко пахнущего НЕЧТО передо мной.

Что это вообще... теплое, мягкое... нечто. И вокруг меня еще что-то есть. К боку прижато что-то упругое и приятное. На плечах что-то лежит. И что-то едва ощутимое чувствуется на виске.

— Хм?..

Я пытаюсь понять, что у меня на виске и щеках. И...

Вижу чье-то лицо. (Какая мила!...)

Девичье лицо...

Она так красива, я рефлекторно почти назвал ее милашкой. Это та смелая девочка, которая спрыгнула с крыши, парила на параплане и сорвала меня с заминированного велика.

— !..

И вдруг я понимаю. Упругое нечто у моего бока — ее нога. На моих плечах — ее руки.

Кто бы мог предположить, что я окажусь здесь, да еще и обнимаясь с этой девочкой?

Этого не может быть. Не может. Я слишком близко к женскому телу. Я снова чувствую волну тепла, мчащуюся в одну точку.

Мне нельзя быть так близко к девичьему телу. Я себе это запрещаю.

— ...Э-эй... — пытаюсь заговорить с ней, но она не отвечает.

Ее сознание сейчас где-то далеко-далеко. У нее длинные ресницы. Розовые губки, дыхание которых так сладко, маленькие, словно лепестки сакуры. Хвосты волос матово блестят от света в прорезях стойки. А сами волосы розовые. Редкий цвет, такой, кажется, называют «клубничный блонд». Несколько минут назад я был в полном отчаянии, только поэтому не заметил, насколько она красива. Из фантастического фильма, не иначе. Но вот если определить, какая у нее красота, то однозначно «милая», как у симпатичного ребенка или прекрасной куклы. А девочка-то маленькая. Судя по росту, она вряд ли старшеклассница. Может, вообще из начальной школы, учится у нас по обмену.

Поверить не могу, что такая маленькая девочка меня спасла.

Удивительный успех. Однозначно. Но...

— ...Боже...

Она шевелится, удобнее усаживается на моих ногах и обнимает меня. Дышать сложно.

Что-то задевает мой нос.

— ?

Карточка с именем этой девочки. Сегодня первый день, поэтому возраст и класс не указаны. Только имя «Канзаки Х. Ария».

— ?..

Всего секунду я думаю, почему ее карточка так высоко. Опускаю глаза и вижу...

— !..

Блузка этой девочки, Канзаки Х. Арии, задралась! Видимо, из-за того, как мы влетели сюда от взрыва. И благодаря этому напоказ для меня выставлен ее милый, цветастый, ромбиками разрисованный лифчик.

«65A -> B»?..

Ярлычок заставляет меня кое-что понять. На девочке лифчик, приподнимающий грудь, более известный как пуш-ап. Если вы вдруг спросите, откуда я это знаю, скажу, дело в моем брате, он был тот еще гуляка. А вовсе не потому, что я что-то там изучал и все такое. Девочка попыталась сотворить себе бюст размера B. Но увы, попытка успехом не увенчалась. Как минимум потому, что приподнимать-то особо нечего. Но если подумать, мне, наверное, повезло, что она плоская как доска. Будь у нее большая грудь и окажись она передо мной, я бы не смог справиться с собой, нарушил свое табу и оказался в «этом» режиме, не в силах ничего поделать.

— ...Ты... Ты...

— ?..

— Ты извращенец! — очень милый, почти анимешный голосок доносится от девочки. Я даже удивляюсь, она выглядит замечательно, и голос у нее восхитительный. Со всех сторон обласкана , как так можно.

— Т-т-т-ты чудовище!..

Похоже, Ария-сан окончательно пришла в себя. Она сердито зыркает на меня, одергивая блузку. Закончив с этим, принимается колотить меня кулачками. И каждый удар почему-то именно в голову.

— Э-эй! Прекрати, я сказал, перестань!

— Скотина! Неблагодарное чудовище! Животное!

Кажется, Ария считает, что это я задрал ее блузку.

— Ты неправа! Я не... Да не я...

До этого мига Ария меня колотила. Но вдруг кладовка наполняется грохотом выстрелов.

Тададададададада!!

Какого черта?!

Что-то бьет рядом с моей спиной. Я ежусь.

— Блин, еще остались!

Она резко выглядывает и злобно осматривает наше окружение, выхватывая из-под юбки пистолеты.

— Что там?

— Эти странные двухколесные штуки! Игрушки Убийцы бутеев!

Убийца бутеев? Странные двухколесные?.. А, помню. Сегвеи, наверное, она о них. То есть они реально стреляют, это не розыгрыш? Черт! Повезло нам, что стойка для прыжков металлическая и бронированная. Спасибо школе Бутей. Но... я не представляю, что могу сделать отсюда, из этой коробки. Не знаю. Я беспомощен. По крайней мере, в данный момент.

— Ты! Бери оружие и сражайся. Ты же бутей, да?

— Невозможно! Я ничего не могу сделать!

— Мы и так в меньшинстве! Их там семь!

Семь... То есть на нас направлено семь пулеметов.

— !..

И тут случается кое-что абсолютно неожиданное. Ария подается вперед, чтобы точнее прицелиться в сегвеи снаружи. И впечатывается грудью в мое лицо. Только Ария слишком занята стрельбой и этого не замечает.

Вот. Черт. ЭТО случилось. Почему? Потому что.

Я думал, она плоская, но ошибся. Маленькая, но определенно грудь у нее есть. И сейчас я буквально по уши в паре мягких маленьких грудок. Я и не представлял, что такая маленькая грудь может быть такой мягкой. Я был уверен, что такая мягкость бывает лишь у больших грудей. И пусть сейчас экстренная ситуация — я спокойно оцениваю ее грудь. Потому что уже знаю. Знаю, что нарушил свое табу. Ощущаю ЭТО. Чувство, которое сложно описать словами, чувство, когда что-то во мне рвется наружу.

Ту-дум! Ту-дум!

Обжигающее тепло несется по моим венам, кровь собирается в одной точке. И я ничего не могу поделать. Я снова становлюсь ТАКИМ.

Черт.

Я это сделал! Я вошел в истеричный режим!..

Бам! Бам! Бам! Бам!

Над головой — рев стрельбы. Через пару секунд в пистолетах Арии кончаются пули, она снова прячется в ящик, чтобы перезарядить.

— Получилось?

— Разогнала с дистанции стрельбы. За деревьями прячутся, скоро вернутся стрелять.

— Вы сильная девушка. Ваш поступок достоин похвалы.

— ...А?

Ария вскидывает бровь, удивленная моими словами. О нет... я опять это делаю. Всего миг колебания. Мои руки под ее ногами и спиной. И я встаю, держа ее перед собой.

— !..

— Будьте принцессой в качестве награды за старания.

Ария мгновенно краснеет. Ее ротик удивленно открывается, показываются острые клычки. Смешно, она выглядит как спелый помидор. Я ступаю на край стойки и выпрыгиваю из нее, держа Арию на руках. Мы оказываемся около сложенных матов, на которые я опускаю Арию. Усаживаю, она выглядит как кукла.

— Ч-ч-ч-ч-что такое?

Ария моргает, изумленная внезапной переменой в моем характере.

— Принцессе надлежит оставаться на троне. Я один справлюсь с ними всеми.

Да будь я проклят. Не могу себя остановить.

— Э-эй, да что с тобой? С ума сошел?!

Резкий звук стрельбы заглушает милый высокий голосок Арии.

Тададададададададададада!

«Узи» снова решетят пулями кладовку. Но стены пуленепробиваемые, а мы находимся в их «мертвой зоне», поэтому выстрелы особого результата не приносят. Легкая улыбка трогает мои губы. И я иду к двери, откуда несутся пули.

— Нет! Там опасно! Тебя подстрелят!

— Значительно лучший вариант, чем стрельба в Вас, разве не так?

— Я-я-я вопрос задала! С чего ты так изменился? Что ты собираешься делать?!

Вполоборота я подмигиваю покрасневшей и растерянной Арии и говорю:

— Я буду защищать Вас.

Я выхватываю свою Beretta M-92F и показываюсь перед сегвеями. Все семь «Узи» стреляют в меня.

Эти пули... Ни одна не попадает в мое тело. Ни единой причины, почему в меня должны попасть. Потому что я вижу каждую. Для меня нынешнего все пули двигаются словно в замедленной съемке. Неплохая точность, все до одной летят мне в голову. Я отклоняюсь назад, уворачиваюсь от них. И не выпрямляясь, веду рукой справа налево, стреляю. Даже не видя, куда целюсь, я бы знал, что попаду. Я выпустил семь пуль... И знал, что каждая окажется в дуле «Узи»!..

Бах! Бах! Бах! Бах! Бах! Бах! Бах!

Все семь «Узи» взрываются, отлетают от сегвеев. И только из-за семи моих пуль.

***

Уничтожив семь сегвеев, я возвращаюсь в кладовку. Где Ария почему-то снова внутри стойки для прыжков. Она смотрит на меня, облокотившись на край. Выражение ее лица ясно говорит, что она не понимает, что произошло. Когда наши глаза встречаются, ее взгляд мрачнеет, и она быстро прячется в коробку.

...Что?

Она выглядит... расстроенной.

— Я тебе ничего не должна, понятно! Я бы и сама с ними разобралась. И я сказала, правду, только правду и ничего кроме правды, — она пытается говорить сурово, при этом что-то делая в ящике. Вроде бы одежду поправляет. Неудобно, наверное... Когда я нес ее на руках, заметил, что бегунок молнии на юбке сломан. Может быть, задела обо что-то после взрыва.

— И вообще, чтоб ты знал, твой поступок не заглаживает того, что раньше со мной сделал! Это было отвратительное поведение! Преступление!

Ария злобно зыркает на меня из щели в стойке.

— Ария... Это неудачное недопонимание. — Я снимаю ремень и опускаю в коробку. — В той ситуации это было неизбежно... Надеюсь, ты поймешь.

— И это ты называешь неизбежным?!

Ария выскакивает из ящика, мой ремень поддерживает ее юбку. Легкими шагами она подходит ко мне.

Что? Она стоит? Первое, что в голову пришло. Она такая маленькая. Даже с рожками на резинках для волос она не больше метра сорока пяти. Никак не больше.

— Я... своими глазами... видела!

Она сердито глядит исподлобья и снова краснеет. Вцепилась в свою же руку и, пытаясь что-то сказать, открывает розовые губки. Топает. Наверное, чтобы придать своим словам больше веса.

— Т-ты пытался меня р-р-раздеть, когда я была без сознания!

Если ей стыдно такое говорить, могла бы не начинать.

— И не только э-э-это!

Топ!

Она что, зло вымещает?

— Т-т-т-т-т-ты пялился на мою грудь! Это преступление, и ты был пойман на этом!

Личико Арии краснеет еще больше, я не думал, что это возможно. Даже уши краснеют, замечаю я.

— Что! Ты! Пытался! Сделать! Со мной?! Я заставлю т-т-тебя за это ответить!

Топ! Топ! Топ-топ!

Танец такой, что ли. А вдруг. И вообще, что значит «ответить»?

— Ладно, Ария, успокойся. Подумай об этом вот в каком ключе: я старшеклассник, и не просто в старшей школе, а уже во втором классе старшей школы. Неужели ты думаешь, что старшеклассник может попробовать раздеть девочку из средней школы? У нас слишком большая разница в возрасте, поэтому тебе не о чем волноваться.

Я разговариваю с ней ласковым голосом. Она просто стоит и слушает, ее ротик открывается шире. Она поднимает руки. Кажется, от моей речи дара своей она лишилась.

— Я не из средней школы!

БАХ!

Деревянный пол все-таки не выдержал.

Плохо. Я попытался убедить ее, но, похоже, не получилось. Я знаю, что женщины выходят из себя, когда их считают старше, чем на самом деле. А эта девочка жестокая, и если я ее не успокою, полу этой кладовки не повезет еще больше.

— ...Прости, я ошибся. Я так и думал, что ты перевелась в начальную школу по обмену. Спасибо, что спасла меня, Ария-тян. Ты замечательно...

Я почти договариваю «...справилась для своего юного возраста», как Ария вдруг резко наклоняет голову. Половина лица в тени, и я не вижу его четко. Но слышу, как она достает пистолеты из-под юбки. Что? Она не устала?

— Зачем... я вообще... помогла... этому козлу!..

Бам! Бам!

— Ого!

Я белею, видя два пулевых отверстия в полу у моих ног. Эта девочка стреляла в меня! Из двух пистолетов!

— Я ВО ВТОРОМ КЛАССЕ СТАРШЕЙ ШКОЛЫ!!

Из огня да в полымя, как говорится.

— П-погоди!

Ария вскидывает пистолеты, чтобы стрелять в упор. Я бросаюсь к ней, ловлю ее руки и заворачиваю ей за спину.

Бах! Бах! Бах! Бах! Щелк! Щелк!

Ария инстинктивно палит — но пули летят в пол. По щелчкам я понимаю, что пули в пистолетах кончились. Хорошо, что я в истеричном режиме. Иначе валялся бы уже на полу с пулями в теле. Она разворачивается, мы оказываемся лицом к лицу, удерживая руки друг друга.

— ...Эх... вот!

Она подпрыгивает, изворачивается и отшвыривает меня. Узнаю движения из дзюдо.

— Черт!..

Эта девочка и боевые искусства знает! И не просто знает, а ХОРОШО знает! Я падаю на спину и по инерции выкатываюсь из кладовки.

— Ты от меня не сбежишь! Чтоб ты знал, от меня ни одна цель не ушла! Слышишь? Никогда!.. А? Где мои?..

Ария кричит, пока шарит ладонью в складке юбки. Она ищет запасной магазин с патронами, который носит на случай, если в пистолетах пули кончатся.

— Прости.

Я показываю ей магазины, которые вытащил, когда она меня отшвыривала. Я бросаю их... подальше от нас.

— ...Это мои!..

Она следит взглядом за отброшенными магазинами и видит, как они падают в далеко растущий куст. Она поворачивается ко мне и вскидывает руки с бесполезными пистолетами. Наверное, это ее способ выражения недовольства.

— Теперь я тебя ни за что в жизни не прощу! Хоть на коленях ползай!

Ария возвращает пистолеты в кобуры. А потом заводит руки за голову и вытаскивает два спрятанных меча. Пистолеты, боевые искусства, а теперь это?!.. Я, ошеломленный, стою, а она бросается на меня. Направляет вакидзаси мне в плечи.

Я уворачиваюсь.

— Такое животное должно... ай!

Она пронзительно визжит и отшагивает. Под ее ногами пули, которые я рассыпал. Рассыпал, пока она провожала взглядом улетающие магазины.

— Ты чудовище... что?!

Она пытается выпрямиться, но наступает на другую пулю и точно падает. Как из манги сцена.

И я пользуюсь шансом удрать. Ария — умелый боец, но ей не хватает собранности из-за гнева и смущения. Когда она была несобранна, я впал в истеричный режим... И будь тут хоть сотня агентов ФБР, я бы и от них скрылся. Я обдумываю это все, слыша бессмысленные угрозы Арии.

— Трус! В следующий раз я из тебя сито сделаю!

Худшее знакомство из возможных, плюс пыль и сажа. И вот так я, Тояма Киндзи, и девушка, которую впоследствии назовут «Алой Пулей», Канзаки Х. Ария, впервые встретились.

Примечание к части

Вакидзаси — меч, более короткий, чем катана, но длиннее кинжала танто.

>