Глава 1. Эйна

Телефон на столе тихо завибрировал. «У вас новое сообщение» — прочел я, опустив взгляд. Это было уведомление от приложения социальной сети. Нажав на него, я открыл сообщение.

Эйна: 4-е сентября. Погода замечательная. Я пролила немного сока и заляпала ковер. Блин, нужно как-то спрятать…

Очевидно, что отправителем была некая «Эйна». Имя мне однако не знакомо. Хоть здесь и можно выбрать себе любое понравившееся, но среди моих знакомых никто не взял бы что-то столь не примечательное.

— Хах, спам что ли? — тихо пробормотал я. Такие попадаются редко. Обычно приходит что-то вроде: «Вы выиграли миллиард йен! Можете забрать его здесь→» и картинка с горой денег в качестве ссылки. Или аккаунт от женского имени, соблазняющий зарегистрироваться на сайте знакомств, разумеется за деньги.

Но что с этим «4-е сентября. Погода замечательная»? Этак ведь дневники пишут?

Бзззть.

Пока я размышлял, пришло второе сообщение.

Эйна: Прикрытие прошло успешно! Онэ-чан ничего не заметила, ура!

Вот опять. Совсем как запись в дневнике. А от меня-то она вообще, чего хочет?

Эйна: Я нашла способ удаления пятен в интернете! Опробую его завтра♪ Время спать, zzz

Это третье сообщение поставило точку на сегодняшнем дне. Пойду-ка я тоже в постель… как-никак — завтра в школу.

*

На следующий день, после школы, я как всегда пребывал в комнате литературного клуба. Дверь была широко открыта, так что посетители или потенциальные участники могли свободно войти. Хотя не похоже, что таковые сегодня найдутся.

Дел у меня никаких не было, и я вспомнил про вчерашний спам. Заглянув в телефон, я обнаружил новые сообщения с того самого аккаунта. Всего их было три, и все три пришли этим вечером.

Эйна: Японский. Тест по кандзи. Еще одна легкая оценка♪

Эйна: Мы бегали на физ-ре. Не понимаю, зачем они засекают время? Неужели нельзя просто дать людям порадоваться, что они вообще добежали?

Эйна: Я видела, как две компании девочек ссорились в холле. Никогда не была частью подобного, так что просто прошла мимо. Не хочу ввязываться.

Некоторую информацию о моей «собеседнице» все же можно почерпнуть из этих сообщений: Во-первых — она девушка. На ее аватарке — хрустальная туфелька, намекающая на Золушку, а имя «Эйна» — довольно женственно. Возможно, она в средней или старшей школе. Во-вторых — она хороша в японском и слаба в физкультуре. А еще — она явно не из того типа людей, которые собираются в группы.

В своей голове я начал собирать пока еще нечеткий образ девушки по имени Эйна. Я додумывал те черты, которые мне были неведомы: Какой у нее рост? Длина волос? Разрез глаз? Может она вообще иностранка?

Мне хотелось узнать — как она отреагирует, если я отвечу. Но другая часть меня спокойно констатировала тот факт, что я не смогу этого сделать.

Для начала — я все еще не знал, действительно ли это девушка. Оставалась вероятность, что это какой-нибудь старый хрыч. Довольно часто можно услышать о мужиках, притворяющихся девушками, соблазняя наивных парней.

Хотя, я никогда не слышал о подобном виде спама, и мне жутко интересно — вот если я отвечу, то как все…

— Литературный клуб, я вхожу.

Я взглянул на своего посетителя. Тот, кого я меньше всего ожидал здесь увидеть вошел внутрь — девушка из моего класса. У нее была светлая кожа, аккуратный носик и длинные блестящие волосы. Фигура ее была превосходна. Девушка была настолько хороша, что слово «прекрасна» прозвучало бы блекло.

Зовут ее — Минекава Юкино, и она занимает должность президента школьного совета.

— Президент? Редко вас здесь увидишь, неужели кто-то захотел вступить в клуб?

Кажется, мой голос прозвучал несколько возбужденно. И вовсе не из-за того, что президент была красавицей. Литературный клуб набирает новичков. Уже сентябрь, а набор открылся еще в апреле. Однако, так никакого пополнения и не появилось — мы до сих пор в ожидании. Все участники помимо меня — третьегодки, поэтому наше будущее под угрозой. В следующем году я также как и старшеклассники буду занят экзаменами, и времени на клуб почти не останется.

Я конечно уже решил, что если не смогу набрать участников в этом году, то приложу все усилия в следующем, но лучше бы набрать их побыстрее.

— Разумеется нет, — нахмурилась президент, отвергнув мое предположение. — Ни один второгодка не присоединится к клубу посреди учебного года. А даже если вступит — надолго не задержится.

Вот она — демон-президент. Всегда говорит прямо, из-за чего возникает чувство, будто говоришь с семпаем или учителем.

— Второгодка? Я бы сейчас взял кого угодно, — не сдавался я, с горькой улыбкой на лице.

Она не хотела оскорбить или как-то высмеять — просто говорила как есть. Те полгода, что мы провели в одном классе дали мне это понять.

— Ты ведь тоже любишь книги, да? Наша деятельность стала бы просто иде…

— У меня нет времени на бессмысленную болтовню, так что перейдем к делу, — холодно отрезала она, после чего заявила что-то просто немыслимое: — Собирай вещи и на выход.

— Ась?

— Результатом последней встречи школьного совета, стало решение лишить литературный клуб этой комнаты.

— Это произвол!

— Здесь много вещей которые были бы полезны в клубных комнатах. Ваш клуб сейчас бездействует, поэтому лучше отдать помещение и его содержимое кому-то, кто действительно собирается что-то делать. Ваш куратор уже дал согласие.

— Эй, погоди минуту, мы же тоже не сидим на месте. Прямо сейчас например, я набираю новых членов.

— Ты именно что просто сидишь здесь.

— Ну, так получилось, что сегодня все заняты.

Я старался держаться так, будто это какое-то недоразумение, но честно говоря, здесь никого не было с конца летних каникул. В общем, блеф — единственное мое оружие. Если у нас отберут клубную комнату, то учитывая нашу «удачу» в наборе новичков — это будет кончиной литературного клуба.

— Хмм… Кажется, у вас нет книги для привлечения новичков?

— А, это…

Это печально. Каждый год литературный клуб печатал антологию под названием «Новоприбывшим посвящается», но не в этот раз. Рукописей не было.

Причина этого проста — я не могу писать.

Третьегодки ушли, а с первого года никто не вступил. Вот так и получилось, что я единственный кто поддерживает деятельность этого клуба. И раз уж я не могу написать рукопись, то и печатать мне нечего.

— Для праздников у вас тоже ничего не подготовлено, ты все еще пытаешься назвать это клубной деятельностью?

Мне нечего противопоставить. Президент подвела итог. Она понимает все что происходит, потому и пришла. Это полный провал.

— Ладно, давай, собирайся уже. Все что вы тут оставите перейдет в распоряжение студ. совета, — заявила она и глазом не моргнув.

Вот так дилемма. Но у меня тоже есть хребёт.

Эта комната многое для меня значит. Я проводил здесь каждый день с начала старшей школы.

Кроме того, остальных тоже связывали воспоминания… Я просто не могу допустить чтобы нас вот так выставили отсюда.

— Нельзя так спешить, — как мог защищался я. — Здесь еще остались вещи третьегодок и бывших участников. Нам просто необходимо больше времени чтобы определиться — что забрать, а что можно оставить здесь.

— Что ж, полагаю это действительно так, — кивнула она.

Мысленно я поднял кулаки.

Моя стратегия была такова: в начале октября будет культурный фестиваль, а вместе с ним — традиция публиковать выпуск от литературного клуба. Это мой шанс привлечь людей. Я планировал, что третьегодки напишут что-нибудь под конец своей школьной жизни. И если я напечатаю книгу, то никто больше не сможет сказать, что наш клуб ничем не занимается.

— Тогда, вам хватит двух недель? Если мы успеем освободить помещение до того, как начнется подготовка к культурному фестивалю, то проблем не будет.

— Эк… — я потерял дар речи. Она это специально?

Как бы там ни было, выражение ее лица было настойчивым, и очень похоже, что мне лучше сделать так как она велит, а не давить тут улыбочки. Она строга, хотя и не садистка.

— Две недели, это не так уж много.

— Разве? Думается мне, если ты свяжешься с ними сегодня же, то вы легко успеете в срок. Можешь просто отправить все почтой.

— Н-но, это…

— Не волнуйся о стоимости отправки, мы выделим часть бюджета. Вы ведь освободите комнату, поэтому мы готовы пойти навстречу, насколько это возможно.

Я не смог сделать ничего, кроме как закрыть рот. Красноречиво, тут ничего не скажешь. Все было подано с такой доброжелательностью… Президент такой искренний человек, как я и думал.

— Что ж, как-то так. Не забудь пожалуйста.

Закончив с делами, президент повернулась и счастливо покинула комнату. Ее походка была легка, и все что я смог сделать — рухнуть на парту.

2

Я пытался написать новеллу сам. Изначально — это было основной причиной, по которой я вступил в литературный клуб. Я провел так много времени наслаждаясь книгами, что у меня появилось желание написать что-то свое.

Но садясь перед листом бумаги или монитором компьютера, как я ни старался — не мог выдавить из себя ни строчки.

Я стал тоннами читать самоучители навроде «Как написать новеллу?!», но это не помогло. Все было тщетно, как я ни следовал их указаниям.

Наверняка есть люди, которые сейчас задались вопросом — что я вообще делаю в литературном клубе. Собственно, это интересовало и некоторых моих одноклассников.

Грубо говоря — в мои обязанности входило все, кроме непосредственно написания. К примеру, я читал манускрипты и указывал автору на проблемы с языком или сюжетом. Иногда, в зависимости от обстоятельств помогал их разрешить или подыскивал материал.

Короче говоря, я должен был делать так, чтобы работы писателей воссияли как можно ярче.

Звучит круто, но без рукописей не оставалось ничего, что я мог бы сделать.

День окончился как всегда — ни новичков, ни текста. Я достал записную книжку и открылся идеям, но безответно.

От разочарования, по дороге домой меня отвлекла вибрация телефона.

Эйна: Теперь у меня есть оружие против пятен. Победа будет за мной!

— Похоже ей весело, — вздохнул я, но следующее сообщение заставило мое сердце сжаться.

Эйна: Все кончено. Я хочу умереть.

Полное отсутствие былой энергичности и счастья вывело меня из равновесия.

Умереть?

Почему?

На этом сообщения прервались. Я вернулся домой, поужинал и отправился в свою комнату.

Вроде бы еще не так поздно для переписки. Особенно для подростка, коим она мне показалась.

Может она сдалась, раз уж я не отвечаю?

Или она правда умерла?

Или… только готовится…

Шу: Не умирай.

Я не имел ввиду «напиши ей»!

Только после отправки сообщения, до меня дошло: так ведь и поступают мошенники. Пара жизнерадостных сообщений, которые с легкостью перекрываются чем-то жестким… Цель в недоумении, и не отдавая себе отчета, в порыве эмоций отвечает.

Но уже слишком поздно.

Я принял свою судьбу.

Я попробовал отослать еще одно сообщение.

Шу: Ты не можешь умереть. Что случилось-то? Я могу помочь.

Я уже ответил один раз, и сейчас погружался в это все глубже. Как говорится: «Назвался груздем — полезай в кузов».

В любом случае, меня заинтересовал этот вид спама и узнать побольше лишним не будет.

Эйна: Эм, кто это?

Ответила мгновенно. Плюсик к спаму.

Эйна: Тут не должно быть комментариев, это же дневник.

Но я до сих пор не мог ничего понять.

Шу: Дневник? По-моему это чат, нет?

Эйна: Я использовала его как дневник… Значит я ошиблась? Хмм, ты получал сообщения все это время?

Шу: Ну, да.

Эйна: И-и-извиняюсь за беспокойство!

Я почти физически видел как она истерично просит прощения. Хорошая актерская игра, пусть и голым текстом.

Шу: Да ладно. Так почему ты хочешь умереть?

Я решил продолжить разговор с девушкой желающей совершить суицид, или по крайней мере кем-то притворяющимся таковой девушкой. Ожидая ответа, я думал что это будет что-то девчачье, вроде неудачного признания.

Эйна: Я не вижу причин продолжать существование.

Причина… чтобы жить?..

Это ужасно философский спам.

Эйна: Жить довольно больно. Никаких позитивных причин оставаться по эту сторону. И я подумала, что должна просто сдохнуть.

Шу: Но наверняка есть вещи которые тебе нравятся, верно?

Эйна: Нет ничего. Возможно, читать немного весело… но боли намного больше.

Шу: Но если ты умрешь, твоя семья, и друзья…

Эйна: Они нисколько не расстроятся.

Дыхание перехватило.

В ее словах, я чувствовал одиночество.

Я мог задеть ее за живое. Не стоило говорить столь беспечно, не зная ни ее ситуации, ни ее самой — подумал я, после чего мрачно ухмыльнулся. Похоже, что я уже безоговорочно поверил, что это настоящая девушка.

Шу, послушай, это всего лишь один из их трюков – убеждала моя рациональная сторона. Но что если это тот самый шанс на миллион, и девушка действительно собирается уйти из жизни? Должен ли я сделать что-то?

Не важно, даже если меня обманут.

Если это ложь, то так тому и быть. Если это шутка, то черт с ними, пусть посмеются.

Я решил продолжать, как если бы Эйна была настоящей девушкой на грани самоубийства.

Шу: Если ты умрешь и передумаешь, то вернуться уже не сможешь. Ты уверена?

В конце концов, то что я придумал могло вызвать только жалость, я даже немного поник. Не думаю, что эти слова смогли бы отговорить кого-то от самоубийства.

Эйна: Я не смогу передумать если умру. От меня останется только тушка.

Как я и думал. Эйна была солидарна с моими мыслями.

В одиночестве, я скрестил руки и думал.

Как отговорить кого-то от самоубийства? У нее нет причин жить, близких, что грустили бы. И жалеть ей тоже будет не о чем…

Ей нравится читать, но это не перевешивает всего остального…

Если бы она нашла причину остаться — этого было бы достаточно, но в такие короткие сроки…

— Минутку…

Она любит читать?

Отличная идея.

Раз у нее нет причин жить, то я подкину ей одну.

Шу: Сменим тему. Тебе хотелось когда-нибудь написать книгу?

Эйна: А мы не слишком далеко ушли?

Шу: Это важно. В нашем клубе не осталось авторов, и нам нечего публиковать. Я ищу кого-нибудь, кто мог бы писать для нас. Есть желание? Тебе ведь нравится читать?

Эйна: Эх, желание конечно есть, но я ведь никогда не писала историй.

Отлично, она попалась.

Шу: Пока что ты писала неплохо. Уверен, у тебя получится. А если возьмешься и ничего не выйдет — ничего страшного.

Эйна: А это нормально что я буду писать? Я ведь не член клуба, и даже не хожу в вашу школу.

Шу: Тут могут быть некоторые формальные проблемы, но я что-нибудь придумаю. Наверняка использование псевдонима не возбраняется. Можно просто сказать что писал один из членов клуба, но пожелал остаться анонимным. Для меня это вопрос жизни и смерти. Если в течение двух недель не будет никаких публикаций, то студ. совет отберет нашу клубную комнату, так что можно немного приврать.

Эйна: Это ужасно! Ладно! Я постараюсь что-нибудь выдать!

Похоже, она втянулась. Кажется на нее подействовала новость о комнате. Она удивительно добросердечна. Ладно, она забыла о самоубийстве — это самое главное. А если я еще смогу заполучить манускрипт и опубликовать ее книгу, то можно будет забыть об опасности потери клубной комнаты.

Двух зайцев одним выстрелом.

Эйна: Может есть какие-то требования?

Шу: А? Да нет. Просто пиши что захочется. Или держаться в рамках будет легче?

Эйна: Разумеется! Это мой первый раз в конце-то концов!

Шу: Тогда что-нибудь со старшеклассницей в роли протагониста. Содержание на твое усмотрение.

Эйна: Принято!

3

На следующий день меня ожидало сообщение от Эйны, с прикрепленным текстовым файлом.

Я полагал, что это набросок сюжета или основной сеттинг, но открыв, нехило удивился.

Это был готовый манускрипт.

— Хей, серьезно? — только и смог пробормотать я.

Тут было около пяти тысяч слов. Идеально для короткого рассказа.

Шу: Спасибо за манускрипт! Это потрясающе. Ты писала всю ночь?

Я написал ей, еще толком не отойдя ото сна. Она ответила немедленно:

Эйна: Ага. Глаз не сомкнула.

Шу: Ты ведь не писала до этого, верно? Просто потрясающе.

Эйна: Э-хе-хе.

Шу: Я прочитаю как можно быстрее и скажу свое мнение. Заодно проверю на опечатки и дыры в сюжете.

Эйна: Да, было бы неплохо!

По дороге в школу, я только и мог думать — кто же она такая? Написать столько за ночь… Я полагал что она в средней или старшей школе, но может она учится в университете? Или даже уже работает? Наверное надо просто спросить…

Как обычно находясь в клубной комнате, я начал читать работу Эйны с экрана своего телефона.

Это была подростковая новелла, которая содержала в себе примерно следующее:

Старшеклассница встретила на школьной крыше призрак девушки. Девушка погибла в автомобильной аварии, и попросила главную героиню одолжить ей тело на денек, ибо был некто, с кем она хотела встретиться и высказать свои чувства. Этим человеком был парень, который нравился героине…

Героиня прошла через нечто вроде внетелесного опыта, наблюдая за свиданием этих двоих. Видя их счастье, она не сомневаясь приняла решение исчезнуть, чтобы не мешать их любви.

Это была довольно грустная история, но она была так хорошо написана, что тронула мое сердце.

Все оказалось даже лучше, чем я надеялся.

— Так, эту часть трудновато понять, надо помочь поправить ее… Также мне нужно побольше узнать о ее мотивации, а то зачастую нельзя сказать о чем она вообще думает… — бормоча себе под нос, я записывал все это рядом с основным текстом.

Не похвалить ее нельзя, это действительно неплохая работа. Почему я тогда хочу внести правки? Все просто — я надеюсь, что так рукопись станет еще лучше.

Любой автор скажет, что вот так за раз написать рукопись сложно. К примеру, даже если автор уверен что написал все правильно, то читатели во многих случаях могут не понять, и найти неожиданные ошибки просто потому, что мыслят несколько иначе или им не хватает информации, которая для автора была очевидна. Иметь мнение со стороны весьма важно при корректировке работы.

Но в то же время, необходимо не перебрать с критикой. Автор дает на рассмотрение лучший вариант своей работы, и пометки редактора редко вызывают теплые чувства. К тому же, хоть я и член литературного клуба, но это не делает меня профессионалом, и я по прежнему остаюсь лишь любителем почитать новеллы. Ошибки не исключены и с моей стороны.

Донести свое мнение, при этом не задев ее чувства, и добиться того, чтобы она внимательно отнеслась к моим замечаниям…

Обычно мы обсуждали подобные проблемы с глазу на глаз в клубной комнате, но… с Эйной то встретиться не получится.

Если честно, я до сих пор не был на сто процентов уверен в том, что это не какая-нибудь афера. Я даже не знал ее возраста, и действительно ли это — она. Может это вообще опасно. Кроме того, я не знал где она живет. Лично я жил в Чибе, и если она была на Хоккайдо или Окинаве, то встретится будет весьма непросто.

Я снова перенес свой взгляд на экран телефона.

Сижу тут и думаю что встретится мы не можем. Однако в глубине души мне бы этого хотелось.

Я бы хотел встретиться с человеком, который написал такую замечательную работу.

— Нет, это невозможно, — проворчал я, ставя табу на этом своем желании. Стоит лишь подумать обо всем без лишних эмоций, как сразу становится ясно, что шансов на его исполнение крайне мало. Но как тогда передать ей все мое восхищение?..

Я внесу столько правок, сколько смогу.

Я подключил телефон к клубному ноутбуку, чтобы было удобней печатать.

— Так, вот этот файлик, — почему-то меня не отпускало странное ощущение, и вскоре я заметил дату создания файла, она была странной.

Файл который прислала мне Эйна был создан ХХ.09.2013. Сейчас 2018, что значит — с того момента прошло пять лет.

Получается, она соврала что у нее не было писательского опыта? А ведь еще сказала что не спала всю ночь.

Так она и правда пыталась меня обмануть?

Но чего она добивалась? Кроме того, конечный результат все равно довольно хорош…

Может у нее настройки сбились? Хотя, не думаю, что такую разницу можно не заметить.

Думая об этом, я начал писать комментарии в тексте.

*

Придя домой я отписался Эйне:

Шу: Я прочитал твою работу. Неплохо получилось.

Ответ пришел едва ли через секунду.

Эйна: Правда?

Шу: Да. Мне стало так грустно когда я закончил, но это хорошо. Думаю, это станет замечательной новеллой.

Эйна: Ты мне льстишь.

А она скромная.

Шу: Я отметил несколько ошибок, но…

Эйна: Ага, ладно.

Шу: Также я добавил некоторые комментарии, посмотришь их?

Я прикрепил файл и отправил его Эйне.

Эйна: Получила.

Шу: Можешь открыть его?

Эйна: Я открыла. Оооххххх.

Шу: Что не так?

Эйна: Мне жаль! Мне правда жаль!

Эйна все продолжала извиняться.

Блин. Наверное слишком много корректуры. Я старался быть настолько мягким, насколько это возможно, но первая работа есть первая работа. Любые изменения как удар под дых.

Шу: Тебе не за что извиняться. Это нормально.

Эйна: Но… Но ведь… я потратила твое время, и…

Плохо дело, текстом до нее не достучишься.

— Что мне делать?.. Хм? — я заметил кое-что на экране. Приложение поддерживало голосовой вызов. Не раздумывая, я тут же нажал кнопку.

Поднеся телефон к уху, я услышал гудки. И вот, подключение прошло:

— «Алло?»

От услышанного сопрано, у меня перехватило дыхание. Какой красивый голос.

Он был немного выше и более чистый, чем я представлял пока мы переписывались.

— Привет, я Шу. Это… Приятно познакомиться.

— «Да, мне тоже».

Слыша ее дыхание, у меня возникало ощущение что она совсем рядом.

— “…”

— «…»

— Так./«Эмм».

Вместе начав, вместе и закончили.

— «Давай ты…»

— Извини. Насчет рукописи.

— «С-слусаю…» — даже по телефону, можно было сказать что она действительно нервничает. Может она думает что я злюсь?

— Все было действительно замечательно.

— «Да? Но так много корректировок…»

— Их так много, потому что у тебя хорошо получилось. И я был уверен, что станет еще лучше. Прости, может я был немного резок, но не хотел ничего плохого.

— «Это я должна извиняться. Они ведь… ну, повсюду».

— Это твой первый раз. Если не хочешь ничего менять, то просто пройдись по опечаткам, и оставим как есть. Критичных недочетов в твоей работе нет.

— «Нет! Ты столько сил потратил на это. Я все исправлю!»

Ее голос стал намного энергичней и я расслабился. Вот так вот важен прямой разговор.

— «Так, могу я спросить кое-что?»

— Разумеется!

— «Что значит твой первый комментарий?.. Тот, где ты написал, что хотел бы более подробную картину психологического состояния протагониста?»

— А, это. Я подумал что будет лучше, если ты подробнее расскажешь, почему она позволила призраку занять свое тело. Это наверняка вызвало бы больший отклик читателя.

— «Понятно. Тогда еще на следующей странице…»

Вот так мирно переговариваясь, мы прояснили все моменты.

— Теперь все? Больше вопросов нет?

— «Да, теперь все!»

— Я тоже мог допустить ошибку, так что держи это в голове.

— «Не думаю что ты мог оплошать».

Подобным образом, мы пробежались по тексту еще пару раз на выходных, и в итоге, новелла Эйны была готова.

4

— Шу-кун, что с этой рукописью? — спросила меня Рука-семпай, закончив читать распечатку.

Это был понедельник, и мы сидели в клубной комнате.

Рука — одна из третьегодок нашего клуба. Пышные волнистые волосы и чарующая добрая улыбка были ее неотъемлемыми чертами. Сама по себе она спокойная девушка и разговаривала соответственно, поэтому с ней всегда было приятно посидеть.

— Ее написал один мой знакомый, — ответил я, ловя вопросительный взгляд семпая.

— Знакомый? Кто-о-о?

— Секрет. Он пожелал соблюсти анонимность.

— Мгх.

Рука-семпай действительно была заинтересована в авторе, но что я мог сказать? «Рукопись мне прислал один человек из чата»? Это только заставит ее волноваться, а мне этого не хочется.

— Это наверное немного неожиданно, но не могла бы ты сделать обложку для этой истории?

Как и я — семпай не писала. Зато, она рисовала иллюстрации и обложки. Очевидно что она любила книги, но в отличии от меня — никогда не хотела заняться писательством. Она желала оформлять уже готовые произведения. Как вовремя-то она появилась.

В клубе состояли еще двое третьегодок, которые преимущественно писали истории. К сожалению, они заняты подготовкой к экзаменам.

— Ладно, до пятницы попытаюсь сделать, пойдет? — улыбнулась Рука-семпай.

— Ага. Огромное спасибо. Тебе ведь сейчас надо сосредоточиться на учебе, а я подбросил лишней работки.

— Не беспокойся. Мне тоже будет грустно если мы потеряем эту комнату, потому — помогу чем смогу.

Я был тронут ее добротой.

С обложкой разобрались. Получу ее в пятницу, распечатаю новеллу в субботу и опубликую в понедельник.

Похоже, стоит запросить у студ. совета доступ к комнате печати. Придется увидеться с президентом, а мне этого если честно не очень-то хочется.

Ладно, в любом случае — нужно. Попрощавшись с Рукой-семпай, я отправился в кабинет студ. совета.

— Извините, — постучав в дверь, я вошел внутрь. Представители совета были погружены в работу. Похоже что они все заняты, потому никто ко мне не подошел.

Я никуда не спешил, и спокойно дожидался в дверях.

— Поняла. Я поговорю с бейсбольным клубом и… — президент работала за центральным столом, и мой взгляд сам собой цеплялся за нее.

Похоже, она разбирается со спортивными клубами.

С этой улыбкой, ее лицо походило на лики святых, что изображаются на западных иконах.

Она действительно фотогенична.

— Литературный клуб? — насупилась президент.

Она всегда выглядит расстроенной, стоит мне только показаться.

Оставалось лишь натянуть на лицо улыбку.

— Тебе что-то нужно? Мы сейчас немного заняты, — сказала она, подходя ко мне.

— Я хотел бы занять кабинет печати в субботу, он свободен?

— Свободен, — развернувшись на каблуках, президент взяла с полки тетрадь. — Здесь запишешь имя и класс, а также день, когда собираешься им воспользоваться. И позволь узнать, что же ты собираешься печатать?

— Новую приветственную книгу, — ответил я, записывая нужную информацию.

— Ты что-то написал?

— Я — нет.

Раз уж об этом зашел разговор, пора бы спросить насчет клубной комнаты.

— Хей, президент, раз уж мы печатаемся — значит комната остается за нами, верно?

— Я не могу решать такие вопросы единолично. Однако, если продолжите в том же духе, я могу вынести эту тему на рассмотрение.

— Обещаю, так и будет.

— Ладно. Я подниму этот вопрос завтра. Но с одним условием.

— Каким?

— Принесешь мне одну из этих книг.

— Но ведь мы раздаем их бесплатно?

У нас всегда, на каждом этаже, рядом с доской объявлений стоял ящик с такими книгами, и на ящике было написано «Возьмите одну, пожалуйста».

— Принесешь мне.

— Зачем?

— Тебе ведь не трудно? Я между прочим, собираюсь отменить уже принятое решение.

Похоже, она просто хочет поставить условие, но если уж это поможет защитить наш клуб, то мой ответ готов незамедлительно.

Закончив со мной, она молча вернулась за свой стол. Даже поблагодарить как-то неловко.

Всегда была такой резкой. Знаю, она человек практичный. Но ведь позволяет себе улыбку, когда говорит с другими, и только при виде меня у нее всегда кислый вид.

— Наверное, она действительно ненавидит меня… — пробормотал я, бредя по коридору.

Не думаю что смогу забыть нашу первую встречу.

Это был первый день школы. Я — самопровозглашенный книжный червь, сразу после занятий направился в школьную библиотеку. Мне не терпелось узнать, какие же книги имеются в моей новой школе. Мне нравились читальные залы и библиотеки, просто потрясающее ощущение — быть окруженным множеством книг. Пыль и запах старых книг заставлял поверить, будто ты весь окутан их страницами. Тут была своеобразная изюминка, благодаря которой библиотеки могли посоперничать с книжными магазинами.

— О! — проходя вдоль полок с книгами, я нашел одну из своих любимых жанра фантастики и тут же потянулся к ней.

В этой книге рассказывалось про манипуляции со временем, названием ее было «Дверь в лето».

Другая рука тянулась к этой книге, заметив ее я уступил:

— Прошу.

— Ты уверен?

— Да, я уже читал е… ё, — взглянув на обладателя руки, я потерял дар речи.

Она была так прекрасна, что я даже сглотнул.

Это была она — Демон Президент, Минекава Юкино.

— Ты Яги Шу-кун из класса А, да?

— Ага. — Я таки сумел собраться, когда она ко мне обратилась.

Откуда она знает мое имя? Я же только сегодня перевелся в эту школу.

— Я Минекава Юкино из класса В. Рада знакомству.

— Д-да, приятно познакомиться.

— Ты… любишь книги?

— Ага, а ты?

— Да.

— Значит ты в литературном клубе?

— Я немного растеряна. Тут столько всего, чего мне хотелось бы…

— Понятно. Я вступаю к ним. Буду рад, если ты тоже.

— Я подумаю об этом…

До сих пор не могу забыть эту мягкую, добрую улыбку. Она так и не вступила в клуб, и больше мы почти не общались. Можно сказать, что этот день был нашей первой и последней связью.

А на втором году, когда нас распределили в один класс — она стала относиться ко мне довольно жестко. Мы почти не разговаривали, и я даже не знаю почему она так внезапно меня возненавидела.

5

Я распечатал сотню буклетов. Хоть они и распространялись бесплатно, но далеко не всем нравятся книги, и этого будет достаточно.

Сегодня суббота, поэтому спортивные клубы слышно довольно отчетливо.

Закончив с распечаткой, я отнес материалы в клубную комнату и начал подшивать их. Работа сама по себе проста: сгибаем пополам листы B4, складываем их друг на друга и скрепляем степлером. Я немного не выспался, поэтому даже такая банальная задача оказалась весьма утомительна.

Рука-семпай прислала иллюстрацию еще вчерашним утром, и сразу после школы я принялся готовить текст к печати. К тому времени как он был готов — я к своему удивлению заметил за окном рассвет. Вздремнув немного, я отправился в школу, и к двенадцати часам уже был на месте.

Съев обед, который купил заранее в магазине — принялся за работу всерьез.

Я молча сворачивал бумагу, слушая музыку с телефона.

Новые принтеры могут считывать данные и скреплять все самостоятельно, но в нашей школе нет таких дорогостоящих вещей. Поэтому приходится делать все в ручную… в одиночку, ведь я единственный действующий член клуба.

— Я должен сделать это, — произнес я как можно пафосней, держа в голове картинку трагичного героя, тем самым пытаясь хоть как-то придать себе мотивации.

И тут: «бзз, бзз».

Мой телефон.

Эйна: Привет, как дела?

Шу: Нормально.

Эйна: Чем сегодня занят?

Шу: Подшиваю книги.

Эйна: Клубная встреча?

Шу: Ну, сегодня только я.

Эйна: Никто тебе не помогает?! Это ужасно!

Шу: Третьегодки заняты, поэтому я единственный действующий член клуба.

Эйна: Понятно… Так ты делаешь все один? А сколько их? Книг?

Шу: Сотня.

Эйна: Ого, это много. Я… не могу помочь, извини.

Шу: Все нормально. Даже то, что ты отвлекаешь меня от рутины — уже помогает.

Эйна: Тогда, если ты не против, я позвоню.

— «Привет, Шу-сан?»

— Привет.

— «Постарайся как следует, а я тебя подбодрю».

— Спасибо.

— «…»

— “…”

— «На самом деле, я даже не знаю о чем говорить».

— Мы ничего не знаем друг о друге, давай расскажем о себе? Какие книги тебе нравятся, Эйна?

— «Хмм… Мне нравится фэнтези. Сказки например. И романы. Что насчет тебя?»

— Мне нравятся все жанры, но особенно научная фантастика.

— «Какая твоя любимая еда?»

На сей раз вопрос задала Эйна.

— Рамен, катсудон, что-то вроде этого.

— «Типично для парня».

— А что нравится тебе?

— «Я люблю сладости! Тортики, кремовые трубочки, дораяки, анмитсу…»

Такое перечисление сладостей довольно типично для девочки, — лишь подумал я.

— «Так, следующий вопрос! У тебя есть девушка?»

— Нету.

— «Может тебе кто-то нравится?»

С этими словами, в моей голове возникло лицо президента, отчего на моем собственном тут же нарисовалась кривая ухмылка.

Она определенно прекрасна, но мне до нее как до луны. Я могу лишь наслаждаться ею издали. Вообще, я даже не хочу с ней заговаривать.

Мне трудно просто взглянуть на нее, когда она всем видом показывает как ненавидит меня.

— Думаю, есть кое-кто.

— «О-хо, какой она человек?»

— Какой человек? Хмм... даже не знаю. Я едва знаком с ней.

— «А, так это односторонне…»

— Похоже что так. Теперь, что насчет тебя? У тебя есть парень?

— «Ты правда думаешь, что может быть?»

Похоже, что это «нет».

— А нравится кто-нибудь?

— «Эммм. Есть кое-кто», — похоже, что она хочет замять эту тему. — «И как у тебя, скорее всего — это чувства в одну сторону».

Ее голос прозвучал так одиноко, что у меня сердце заныло. Односторонняя любовь… это тяжело.

— Если нужен совет, может я могу чем-то помочь?

— «Спасибо тебе. Сейчас я в порядке, но когда на меня накатит депрессия, я с радостью воспользуюсь твоим предложением».

Так продолжался наш разговор до тех пор, пока я не осознал, что солнце уже село, а с книгами покончено. Время с Эйной летит быстро.

6

Понедельник. Книги спокойно расположились возле стендов с объявлениями. Я направился прямо в кабинет студ. совета, как только закончил разносить их по этажам. Президент работала в одиночестве.

— Президент, как я и обещал — принес вашу копию.

— Спасибо, и как я и обещала — мы не будем отбирать у вас клубную комнату.

— Есть! За мной должок.

— Взамен, это может прозвучать заезженно, но постарайся чтобы ваша клубная деятельность была на должном уровне, хорошо?

— Понял.

С триумфом, я покинул кабинет.

*

Позже, выпуск посвященный новым студентам стал локальным бумом нашей школы. Литературный клуб обычно публиковался под собственными именами, но в данном случае было слишком очевидно что использованное имя является псевдонимом. Плюс — у нас не было людей, которые писали бы подобные истории.

Всем было интересно, кто черт возьми автор. Причем, похоже, что заинтересовались даже те, кто до этого читать особо не любили. К примеру, в среду, во время обеда, ко мне заявился один из ведущих членов журналистского клуба — Сакай Кёске.

Мы часто работали вместе, так как с первого года были в одном классе, но он еще ни разу не появлялся в литературном клубе. А тут, даже не потрудившись поправить съехавшие очки, сходу закидал меня вопросами:

— Кто эта Эйна? Новый член клуба? Псевдоним, который взял кто-то из старшеклассников? Или вообще ты?

— Не скажу, — ибо, даже если бы хотел, я о ней знаю чуть больше твоего — добавил я про себя.

— Колись давай, мы ведь друзья, ну? Мой босс голову мне оторвет если ты не скажешь!

Сакай чуть ли не на коленях умолял меня. Выглядел он жалко, но если я не могу сказать — это значит лишь то, что я не могу сказать.

— Прости, я не могу.

— Нет у тебя сердца.

— У меня свои причины молчать, также как и у Эйны.

— Ааааа! Меня уволя-а-а-ат!

Было сложно успокоить Сакая когда тот начал рыдать, но мне нравится, что история так популярна. Мне немедленно захотелось рассказать об этом Эйне, так что я выпроводил Сакая и отправил ей сообщение.

Шу: Всем понравилась твоя история!

Ответ пришел только когда я уже был дома.

Эйна: Правда?!

Я не мог толком поговорить с Эйной в школьное время. Видимо она отвечает только из дома, что значит — скорее всего в ее школе запрещено пользоваться телефонами.

Шу: Правда! Более того — клуб журналистики заинтересовался ей. Они хотели узнать имя автора! Хотя ответа естественно не получили.

Эйна: Все настолько хорошо?!

Уровень ее радости можно было определить и без слов.

Тут я вспомнил кое-что важное.

Шу: Ах да, совсем забыл. Что мне делать с готовой книгой? Хочешь, отправлю тебе почтой?

Эйна: Почтой… тут может быть небольшая проблема.

Шу: Полагаю, ты не хочешь раскрывать свой адрес.

Разумеется нет. Как бы ни была она заинтересована в этом — я, в конце концов просто незнакомец.

Эйна: Нет, я не это имела ввиду… Просто моя семья может не обрадоваться, если от незнакомого им человека придет посылка…

Шу: Вот оно что.

Эйна: Э-это… Мог бы ты… возможно… отдать мне ее лично?

От увиденного сообщения мое сердце подскочило. Я встречусь с Эйной…

Эйна: А! Извини! Я же еще не спросила где ты живешь.

Пока я пребывал в прострации, пришло еще одно сообщение.

Эйна: Сама я живу в Чибе. Думаю, где-нибудь в Канто наверняка сможем.

— Ч-чего?! — не смог я сдержаться от удивления. Эйна тоже живет в Чибе?!

Такие совпадения случаются на самом деле?

По некоторым причинам, мое сердце билось не переставая.

Эйна: Шу-сан, где ты живешь?

От нее и так уже пришло много сообщений, так что я поспешил ответить хотя бы на это:

Шу: Я тоже живу в Чибе, в городе С.

Эйна: Значит, встречаемся на станции С?

Шу: Подойдет.

Эйна: Хорошо, спасибо тебе. Увидимся в субботу!

7

На станции было полно людей, и это совершенно нормально для субботы. Здесь всегда было чисто и прибрано с тех пор, как станцию отремонтировали два года назад. Теперь, это идеальное место, чтобы назначать встречи.

Я подошел к турникетам за десять минут до оговоренного времени.

Шу: Я пришел немного раньше. Стою прямо напротив колонны. Одет в черное пальто и джинсы. Я подросток.

Эйна: Я тоже. Колонна?.. Эммм, а где?

Шу: Напротив турникетов. По правую руку от выхода.

Эйна: По правую… можешь поднять руку вверх?

Я поднял руку как она просила.

Шу: Поднял.

Эйна: Хах, где же ты?

Шу: Во что ты одета?

Эйна: Светлая вязанная рубашка, кюлоты и пара сандалий. Волосы прямые. Я подросток.

Я огляделся вокруг. Здесь было много девушек-подростков, но ни одна из них не озиралась в поисках чего-либо.

Шу: Это странно. Не на частной станции, верно?

Эйна: Неа~.

Шу: Предположим. Тогда иди к автомату с билетами, я тоже к нему подойду.

Эйна: Ладно, я здесь.

Никого подходящего под описание.

Эйна: Сложно кого-то найти, когда полным ходом идет ремонт.

Я нахмурился.

Шу: Ремонт? Его ведь уже закончили?

Эйна: Чего? Сказали ведь, что на это потребуется еще три года, нет?

Шу: …

Эйна: …

Должно быть мы разминулись, или она в каком-то другом месте с таким же названием. Хотя в Чибе всего одна станция С.

Тут я вспомнил про дату на ее файле, «ХХ/09/2013». Сейчас 2018, что значит — пять лет назад.

Реконструкция была закончена два года назад, учитывая комментарий Эйны про три года…

Шу: Можешь прислать мне фото станции?

Эйна: Сейчас.

Мой телефон зазвонил, оповещая о получении.

На фото были видны строительные леса, будто бы здание и правда находилось в середине ремонта.

Меня обманули.

Все это легко можно было подделать. К примеру, если взять за идею, что с самого начала мне писала девочка из 2013, то дальше очень легко все объясняется.

Но почему-то, я не мог усомниться в Эйне. Могла ли она так глупо лгать?

Посмотрим…

Шу: Эйна, который сейчас год?

Эйна: Э? Почему ты спрашиваешь? — задала она вполне естественный вопрос.

Шу: Позже объясню. Скажи мне.

Эйна: 2013…

Я перечитал последнее сообщение несколько раз, ошибки быть не может.

Похоже что все это обман.

Но я хочу верить ей… Скажу честно:

Шу: Не удивляйся сильно, но у меня 2018.

Ответа не было долго, но все же:

Эйна: Я… Я не могу в это поверить.

Шу: Те же мысли.

8

Сидя на скамье в ближайшем парке, я вызвал Эйну. Это текстовое общение уже начинало раздражать.

— «Привет, Эйна на проводе», — тут же ответила она.

— Это Шу. У тебя правда 2013? Это ведь не просто шутка? — спросил я прямо.

— «А какой смысл мне тебя обманывать?» — прозвучал расстроенный голос.

Слишком ясен сейчас в моей голове образ разыгрывающей меня старшеклассницы.

— Быть может, ты моя одноклассница решившая сыграть в глупую игру, кто знает?

— «Ты слишком много думаешь. Если так, то я уже должна была кричать “Разыграли!” а остальные ухахатываясь вылезать из-за кадра, нет? Продолжать не было бы никакого смысла», — что верно, то верно. — «У меня тоже мелькали мысли что ты меня разыгрываешь, но я не придумала ни единой достойной причины, потому — остается только принять это как правду».

— Разве это возможно, говорить с кем-то из прошлого?

— «Возможно или нет, но встретиться и поговорить у нас явно уже не получится».

Я достал из рюкзака книгу. Получается, что я не смогу передать ее.

Не хорошо… Может сделать PDF-ку и отослать ей так? Это конечно не одно и тоже что иметь настоящую, но все же лучше чем ничего.

Прогнав эти мысли, я осознал:

— Нет, мы можем встретиться.

— «Что? Но мы ведь живем в разное время?»

— Я могу встретить тебя пять лет спустя. Хотя тебе разумеется, придется подождать, извини.

Нас ведь разделяли не века, а всего-то пять лет. Конечно, за пять лет старшеклассники такие как мы станут взрослыми, но это не такой большой срок, чтобы сдаваться. По крайней мере — так думал я, но почему-то Эйна молчала.

— Эйна?

Спустя некоторое время, она все же тихо заговорила:

— «Если я скажу тебе не делать этого, ты возненавидишь меня?..»

— Эм, конечно же нет…

— «Извини, я такая эгоистка».

Даже по телефону казалось, что ее настроение упало ниже плинтуса. От таких перемен в ее голосе мне было несколько не по себе.

— Ты не сделала ничего плохого, прости что поднял эту тему.

— «Нет, я сама виновата. Дело в том, что мне правда хотелось с тобой встретиться».

Услышав это, мое сердце забилось чаще.

— «Но мне страшно. Я боюсь узнать свое будущее. Понимаешь…» — она понизила голос и прошептала: «что если я уже мертва?»

Эти тихие слова буквально вонзились в меня.

Эйна… умрет?

— У тебя… неизлечимая болезнь?

— «Что? Нет, я здорова. Но чисто гипотетически — если я умру, то в этом нет ничего такого. Может мне уготована ужасная судьба? Такая что много хуже всякой смерти».

Она сказала «Гипотетически».

Не то чтобы она не права, жизнь любого может разительно измениться в любой момент. Но большинство людей живут с этаким неопределенным чувством, что завтра они будут живы, и послезавтра тоже… годы, десятилетия спустя.

Люди живут нормальной жизнью лишь потому, что они не сомневаются в ней. Однако Эйна сказала, что может умереть.

Почему?

Что заставило ее так сказать?..

— «Уверена, если со мной и случится что-то страшное — ты не станешь говорить об этом. Но я могу определить недосказанность по твоему голосу и испугаюсь этого. Прости».

Хотелось бы мне знать больше, но я не могу так запросто спрашивать о ее ситуации или почему она так пессимистична.

Она думала о самоубийстве когда мы впервые заговорили.

Скорее всего это связано.

Но я не могу спросить — между нами еще слишком большое расстояние. Не знаю даже — когда я смогу задать такой вопрос человеку, которого прежде никогда не видел.

— Ладно Эйна, давай тогда просто поговорим.

— «Да! Давай!»

Я старался быть как можно жизнерадостней, возможно поэтому — ее голос вновь стал прежним.

Оставалось лишь вздохнуть с облегчением.

9

Ночью, пока я валялся в своей комнате, пришло сообщение от Эйны.

Эйна: Могу я тебе позвонить?

Шу: Конечно.

Вскоре, я ответил на ее звонок.

— Привет.

— «Привет, Шу-сан? Это Эйна, прости что так поздно».

Надо же, она действительно переживает из-за этого. Видимо такой уж Эйна человек.

— Не беспокойся, завтра выходной. Так, что случилось?

— «Я думала. И пришла к выводу, что мы должны следовать некоторым правилам раз уж я из прошлого».

— Правила? — удивился я.

— «Да, правила, необходимые чтобы избежать влияния на прошлое. Мне кажется, что лучше не менять его, насколько это возможно. Именно так обычно поступают во многих научно-фантастических романах, верно?»

— Ну да. Значит первым, оно же и последним пунктом, будет отсутствие диалога со мной?

— «Это я и имела ввиду говоря “насколько это возможно”. От небольшого толчка ничего не случится, но большие изменения могут привести к разрыву вселенной или еще чему похлеще».

Довольно распространенная теория.

— «Прежде всего, старайся как хочешь, но не говори мне ничего о будущем».

Ну, это ж самые основы.

Хмм? Минуточку.

— Если я расскажу тебе какие компании взлетят, ты можешь стать богатой, верно? Тогда, позже, ты сможешь со мной поделиться и…

— «Шу-сан! Это худшее что ты мог придумать!»

— Да шучу я, шучу.

— «Ну-ну».

Я рассмеялся, но похоже, что на другом конце провода обиделись.

— Извини.

— «Тут нет ничего смешного. Нам стоит быть аккуратными с вещами, которые могут привести к неоправданной выгоде. Будет лучше, если ты постараешься не упоминать даже популярные марки того времени».

— Так точно.

— «А еще… мы не должны говорить обо мне».

— Почему?

— «Если ты многое обо мне узнаешь, то сможешь неосознанно изменить будущую меня, верно?»

— Ну ладно. Я постараюсь задавать как можно меньше вопросов.

— «Ой, если задуматься, то следовать правилам придется только тебе, извини».

— Тут ничего не поделаешь, ведь именно я в будущем.

— «Если хочешь узнать что-то о прошлом — только спроси, я расскажу. Уж это-то я могу сделать».

— А что ты можешь рассказать?

— «Ну, например, какой Чиба была пять лет назад?»

— Сомневаюсь, что за пять лет что-то сильно изменилось.

— «И то верно».

Похоже, что это ввело ее в уныние.

— Не переживай. Я же в недалеком будущем, так что тут ничего не попишешь.

— «Ты добрый, спасибо те…»

«Пиииип».

Внезапно звонок прервался.

— Эйна?

Я попытался дозвониться до нее, но ничего не вышло.

Через десять минут она перезвонила сама.

— «Прости, Шу-сан».

— Да ничего, что случилось?

— «Что-то с телефоном, наверное…»

Она сказала это несколько неуверенно. Если проблема не со связью — должно быть все же телефон, но Эйна похоже не хочет развивать эту тему, так что я просто заткнулся.

— «Пойду я спать, поздно уже».

— Ага, спокойной ночи.

Звонок прервался также резко как в прошлый раз.

Что случилось?

Подумав об этом я понял:

Я не хочу знать о прошлом.

Прошлое не важно.

Я хочу больше узнать об Эйне.

Интермиссия 1

Интермиссия 1

Моя двоюродная сестра распахнула дверь и заорала:

— А ну заткнись!

Я сбросила звонок и спрятала телефон под футон.

— Это мое домашнее задание — читать выразительно.

— Тогда делай это тише. Кто ты думаешь такая? Иждивенка! Мама из-за тебя злится!

Она захлопнула дверь и я, переведя дыхание вернула телефон. Хорошо, что я догадалась его спрятать, и сестра ничего не поняла. Не хотелось бы злить ее еще больше, но я сумела сохранить свой секрет.

Если бы она застукала меня со своим старым телефоном, то разозлилась бы по-настоящему и забрала его.

Сжимая телефон я откинулась на футоне, играя в гляделки с низким потолком. Это была каморка под лестницей, так или иначе служившая мне комнатой.

В этом доме не было комнат для нахлебников, поэтому, заместо нее мне выделили это пространство.

Удивительно, но здесь было довольно комфортно, если не обращать внимания на внешний вид. Солнце сюда не проникало, поэтому даже летом было прохладно. А зимой, благодаря небольшому пространству было достаточно тепло.

Также, здесь была дополнительная розетка, идущая от источника соседней комнаты. Поэтому все было прекрасно.

Для меня — это настоящая личная крепость. Место где никто не мешал мне — мир, существующий только для меня.

Здесь я читала книги, написала новеллу и разговаривала с Шу-саном.

Донашивая одежду за сестрой, я училась по купленным с рук учебникам и читала книги из школьной библиотеки. Мне хотелось побывать и в городской, но без опекунов там просто не выдают читательский билет.

Что ж, я еще не скоро дочитаю все школьные книги, так что не вижу в этом проблемы. А еще я могу читать книги из интернета.

Разумеется контракта на связь у меня нет, но дома имеется Wi-Fi, так что доступ в интернет мне обеспечен. По-крайней мере в местах с бесплатным доступом.

Или я могу использовать портативный модем сестры — таким образом у меня будет связь повсюду. Кстати, именно так я и сделала, когда пошла на встречу с Шу-саном.

Я была бы рада иметь контракт, но если я хотя бы заикнусь об этом, то мне запретят находится в этом доме днем.

Так грустно размышлять над своей ситуацией.

Надо подумать о чем-то веселом.

О книгах.

Или Шу-сане.

Верно, позвоню ему. Я сбросила так неожиданно, что он наверняка что-то заподозрил.